На следующее утро я встал пораньше и пошел к воздушному кораблю. Внимательно обследовав его, не обнаружил никаких признаков, что к нему кто-то прикасался в наше отсутствие. Очевидно, моей угрозы оказалось достаточно. Снял компас, разобрал и с радостью обнаружил, что для устранения дефекта, стоившего нам так дорого, потребовалась лишь небольшая регулировка.

Пока возился с компасом, ко мне присоединился Иро Шан.

— Мы можем отправиться в Санару сразу после завтрака.

— Что? — воскликнул я. — Оставить долину в лапах маньяка?

Он вопросительно посмотрел на меня, потом затряс головой.

— Полагаю, это яркий пример юмора землян, — наконец произнес он. — Ночью у тебя не проявилось ни малейшей заинтересованности в судьбе жителей долины.

— Наоборот, лежал без сна больше часа, обдумывая план освобождения пленников Моргаса.

— Ну и как?

— Проще всего было бы пролететь над крепостью и обстрелять ее. Но это будет неспортивно — просто убийство, поскольку у тамошней стражи нет огнестрельного оружия.

— Что же делать?

— Честно говоря, у меня еще нет подходящего плана. Пока в голове лишь одна мысль — провести среди пленников усиленную пропаганду, с тем чтобы они поняли: Моргас — жулик. Он никого не может превратить в залдаров, и потому пленники должны объединиться и выступить против него. За зло, что он причинил людям, они обязаны судить его. Мы сбросим листовки с таким обращением. К тому же, пролетая низко над крепостью, будем убеждать словом.

— От таких попыток вреда не будет, — согласился Иро Шан.

Мы принялись составлять обращение, призвав на помощь семейство Пандаров и некоторых слуг.

Сразу после полудня поднялись в воздух и полетели вверх по долине к замку Моргаса. Кружась над ним, хорошо видели, какой ужас и оцепенение воцарились внизу. Иро Шан сидел за штурвалом, и, пока он кружил над замком на малой высоте, я разбрасывал наше обращение, заворачивая в каждое для тяжести маленький камень.

Самые храбрые выбирались из укрытий, подбирали листовки и спешили назад. Позже некоторые выходили и махали нам: пропаганда действовала. Моргас появился у стены донжона и делал многочисленные пассы в нашем направлении своими длинными пальцами, пытаясь нас загипнотизировать, но при этом не отходил далеко от дверей. Наверняка побаивался кружившейся над ним громадной птицы.

Должно быть, мы неплохо выглядели, потому что трюки воздушного корабля внушали ужас и благоговение. Еще когда мы летели вверх по долине от замка Товара, нас здорово болтало крепчавшим ветром. Теперь, над замком Моргаса, стало еще хуже. То ветер швырял нас вниз на сотню футов и приходилось опасаться удара о какое-нибудь препятствие. Потом машина неожиданно взмывала вверх. Иро Шан не отрывал рук от штурвала.

Я далеко высунулся из кабины, разбрасывая листовки и высматривая Моргаса, когда Иро Шан круто накренил корабль. Одновременно капризный порыв ветра подхватил самолет и перевернул его. Я выпал, ибо поленился пристегнуться к креслу.

В моей жизни происходило множество поразительных событий. Здесь было иное. Этот случай не только ошеломлял, но запросто мог оказаться роковым: вывалиться из воздушного корабля в крепость маньяка, у которого имелись все причины убить меня.

Потянув за стропы парашюта и плавно снижаясь, я попытался набросать картину своего ближайшего будущего после приземления. Напрасные усилия. В руках ничего не было, что могло бы выручить из беды, даже лучевого пистолета: он остался в самолете вместе с другим оружием.

Взглянув вверх, я увидел, что Иро Шан кружит надо мной. Разумеется, он в бешенстве. Но что можно сделать? Внизу люди Моргаса разбегались, освобождая площадку для посадки. Моргас торчал в дверях донжона. Было видно, что он здорово струхнул. Это придало сил. Возможно, удастся выбраться, обманув его. И тут возник план, не слишком удачный, но на лучший не было времени.

Я сумел приземлиться на ноги, не упав, чему был очень рад. Если бы покатился по грязи, это едва ли прибавило величественности спуску с неба и могло снизить мой авторитет. Из дверей, окон, из-за углов зданий и сараев высовывались мужчины и женщины, которых Моргас держал в неволе, а также его воины. Несколько залдаров разбежались по двору, оставшись без присмотра. Я был единственным, кто знал, залдары это или люди. Даже Моргас не знал — так глубоко укоренилось в его больном рассудке убеждение, что он властен превращать людей в животных.

Повернувшись к Моргасу спиной, я обратился к пленникам — по крайней мере к тем, кого видел:

— Можете не прятаться. Вам нечего бояться. Я пришел освободить вас. Моя сила больше, чем у Моргаса. Подумайте, зачем я спустился в его крепость один и без оружия?

Это произвело впечатление, и люди постепенно стали выходить и собираться во дворе. Моргас закричал стражникам, чтобы меня схватили, но те медлили; тогда я повернулся к нему.

— Ты самозванец. У тебя нет никакой силы, иначе ты не приказал бы стражникам хватать безоружного человека. Если ты не обманщик, справься со мной сам.

— Ты залдар! — заорал он, делая свои комичные пассы.

— Нет, не залдар. И люди вокруг меня тоже не залдары, а вон те залдары — не люди. Ты не превратил меня в залдара, ты не можешь превратить меня в залдара, ты никогда и никого не превращал в залдара — Кричал во весь голос, чтобы все могли слышать — Теперь я покажу тебе, что может настоящий колдун. — Требовалось сосредоточить всю волю на Моргасе. — Гляди! — закричал я, указывая на настоящих залдаров, которые кучкой паслись во дворе замка. — Эти бедные существа, которых ты использовал, чтобы губить других, сейчас убьют тебя.

Глаза Моргаса расширились от ужаса. Я один знал, что ему сейчас казалось. Безобидные маленькие, дурацкие на вид залдары превращались на его глазах в свирепых коварных тарбанов — львов Амтора и подкрадывались к нему, скаля острые клыки. Он бросился в замок, но везде слышал за собой рык и рев кровожадных тварей.

Они гнались за ним по винтовой лестнице до верха самой высокой башни замка. Спасаясь от них, забрался на самый верх. Обернулся назад, завизжал от ужаса, потом подбежал к краю и прыгнул вниз.

Его тело упало у моих ног. Я снова обратился к пленникам и стражникам:

— Вот ваш колдун. Больше он не навредит никому. Пленники свободны и могут возвращаться домой, а если кто-то из воинов Моргаса захочет этому помешать, я накажу его так же, как наказал хозяина.

И сразу услышал, что воины ненавидели Моргаса не меньше пленников, и служили ему только из страха. Все как один собрались вокруг меня, и в глазах у многих стояли слезы благодарности. Я посмотрел вверх, но корабля не было. Неужели Иро Шан не справился с управлением и разбился? Быстро направился к воротам, чтобы выйти и отыскать его.

Ворота распахнулись, и показался Иро Шан с лучевыми пистолетами в каждой руке. Он посадил корабль у замка и бежал мне на выручку.

В тот вечер мы ужинали в доме Товара великолепными отбивными из молодого залдара, а наутро отправились в Санару.