ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Разделавшись с жареной телятиной, приправленной пряностями и укропом, я осушил бокал пива и перешел в гостиную, где думал застать Гонзу, но никого не обнаружил. Обойдя дом, я понял, что остался один. Где Кубинец, куда запропастились Сфинкс и Химера? Сие мне было неведомо, как, впрочем, и кто убил Джона Леннона и почему коммунисты Америки скрывают от мирового сообщества инопланетный корабль, потерпевший катастрофу в районе городка Розвилл. Я опустился в кресло и задумался. Требовалось понять, как мне действовать в дальнейшем. Какие шаги предпринять. Мне были известны два непосредственных участника похищения и убийства Романа Романова. Эти люди также планировали нечто ужасное. Что осталось выяснить? Что именно задумали Пятиримов и Мертвый? Как мне это узнать? Как проникнуть в их заговор, а самому остаться незамеченным?

И тут снизошло озарение.

Толя Овечкин по кличке Керосин. Вот кто мог мне помочь. Он состоял в свите Ульяна Мертвого. И был далеко не шестеркой в иерархии криминалитета. Когда-то наши пути пересеклись. Помнится, Керосин сотрудничал с органами, тихонько постукивая на своих соратников и друзей. Я в ту пору еще состоял на службе в ФСБ и неоднократно видел его фамилию в отчетах. Дважды нам приходилось встречаться. Оба раза при весьма неприятных обстоятельствах. Первый раз, когда брали крупную партию наркоты. Керосин сдал ее. Но по условиям соглашения сам участвовал при продаже партии. Всех повязали. В операции участвовали представители ФСБ. Я оказался на месте действия совершенно случайно и, не будучи знакомым с Керосином лично, даже фотографии его не видел, повязал его при попытке к бегству, прострелив обе ноги. Вторая встреча состоялась уже тогда, когда я добровольно сложил с себя погоны. Мне требовалась информация по одному примечательному субчику, которого я подозревал в убийстве. Я связался с Керосином, и тот назначил мне встречу. Сам же пришел только тогда, когда я уложил в баре пятерых братков, внезапно заинтересовавшихся моей персоной. Керосин должок вернул.

Я подумал, что не мешало бы найти Керосина и завербовать его на новую операцию. Хотя стоило помнить, что клиента у меня нет и не предвидится. Гошу Кочевея брать в расчет не стоило. Я у него деньги брать был не намерен по идейным соображениям.

До Керосина я дотянулся быстро. Сразу же позвонил на сотовый. И Анатолий Степанович Овечкин мне ответил. Я скромно представился:

— Узнаешь, ссученный?

— Ах, это ты, фээсбэшник беспогонный, — радостно закудахтал Керосин.

— Чего такой радостный, словно миллион баксов заглотил, теперь ждешь жидкого стула? — хмуро сказал я.

— Тебя, волк позорный, всегда слышать рад, — отозвался Анатолий Степанович.

— За базар ответишь, — пообещал я.

— Жалко я тебя кончить не подрядил кого-нибудь, — смеясь, заявил Керосин.

Из телефонной трубки голос Керосина доносился, пробиваясь сквозь уличные шумы. Я слышал плеск волн, и рев десятка моторов.

— Встретиться бы надо. Мыслишки поднакопились. Да и дело к тебе есть. Может, пивка попьем, шарики погоняем? — предложил я.

Минуту только вода и моторы катеров отвечали мне.

— Договорились. Как и раньше, — сказал Керосин и отключился.

Как и раньше — это означало согласие на место встречи. Я предложил покатать шары, а Керосин согласился. Бильярдный клуб «Треугольник». Время то же, что и в прошлый раз. Восемь вечера. В этот час в клубе как раз затишье перед нашествием поклонников. Вот и поиграть успеем, да и дело обсудить в спокойствии.

Я собрался было накинуть плащ и уйти, но вдруг вспомнил, что мне вернули лицензию. А стало быть, я имею право на ношение оружия. Тут же я ухватился за это. И достал из сейфа сразу три ствола: свой старенький, но верный «питон». Его я тут же убрал в плечевую кобуру. Прихватил еще дамский пистолетик двадцать второго калибра. Я его спрятал в кобуру, которая обжала щиколотку правой ноги. А мощный пистолет системы «Мендельсон» уложил в кобуру на брючном ремне. Почувствовав себя полностью экипированным, я поднял трубку и вызвал такси. Объем пива, выпитого мной за день, не позволял самостоятельно становиться к штурвалу.

Таксист появился на моем крыльце спустя двенадцать минут. Что ж, неплохой результат. Он позвонил в дверь. Я выключил свет, вышел в холл, где накинул на плечи плащ. Я в недоумении осмотрелся по сторонам, пытаясь все-таки понять, куда подевался Гонза и мои охранники, но так и не понял. Я шагнул к двери (звонок продолжал голосить), когда вдруг точно из-под земли возле двери выросла Химера.

— Так и сердечный приступ получить недолго, — испуганно заметил я.

Химера загадочно улыбнулась.

— Если я скончаюсь от сердечного приступа, то вы в дальнейшем потеряете потенциального работодателя, — пригрозил я.

Химера равнодушно хмыкнула.

Я почувствовал себя обиженным.

— Куда исчез Гонза?

Химера помотала головой, то ли отказываясь отвечать, то ли показывая, что не знает.

— Как хочешь, — сказал я и вышел за дверь.

Мальчишка-таксист стоял на пороге и давил на кнопку звонка.

Я скептически окинул его взглядом и поинтересовался:

— Ты прилип?

Таксист испуганно помотал головой.

— Тогда пошли.

Я окинул взглядом вечерний городской пейзаж. Хмурое серое небо выдавливало из себя слезы. Волны наплескивали на гранит набережной, приподнимая катер с шашечками такси.

Мальчишка-водитель первым бросился к судну и, взлетев на борт, исчез в каюте. Я последовал за ним, подняв воротник плаща, чтобы укрыть шею, но холодные капли лупили по голове, точно учитель гимназии нерадивого ученика по голому заднему месту.

Оказавшись в каюте, я сбросил плащ и удобно растянулся на диване.

— Куда едем, шеф? — подал голос таксист из-за штурвала.

— Загородный канал. К острову ТЮЗ.

— Понял. Мигом домчим.

Зарычал мотор, и катер рванулся вперед. Я закрыл глаза. Через полминуты я уже был в объятиях дремоты. Разобрало же. Я погрузился в черную нежную вату, точно пропитанную сажей. Я дышал, а вместо воздуха в легкие лезла вата. Я зажмурился от неприятной рези в глазах. И проснулся.

— Приехали, шеф, — сообщил таксист.

Я сунул кредитку в приемное отверстие, произвел оплату и выбрался на набережную клуба под усилившийся дождь. Капли вытанцовывали на гранитной мостовой. Я взбежал на крыльцо клуба, дернул ручку двери и услышал звонок.

Встречать меня никто не вышел. Это было не в обычае «Треугольника». Клуб был рассчитан в первую очередь на представителей среднего достатка, которые уже не ездят на общественном транспорте, но и не накопили денег на элитные катера.

Я миновал холл, скинул плащ в руки гардеробщику. Тот раскланялся и получил монету на чай. Поправив прическу перед зеркалом, я прошел в темное помещение, заставленное бильярдными столами, подсвеченными лампами. Возле двери на диване растянулся администратор зала и, судя по храпу, предавался обаянию Морфея. В этот час клуб не страдал от избытка посетителей. Я не стал будить администратора, примостился в углу в кресле, распахнул свежий номер «Санкт-Петропольских ведомостей», лежащий рядом на столике, но почитать его мне не удалось. Только я всмотрелся в центральную фотографию первой полосы, как в клуб ворвался Толя Керосин. Он был настолько шумен, что администратор в испуге опал с дивана, как желтый кленовый лист.

— Столик. Два кия. Шары. И по бокалу пива, — приказал Керосин.

Администратор засуетился, как заботливая медсестра около умирающего миллионера.

Толя Керосин выглядел как преуспевающий бизнесмен, а вовсе не как заштатный бандит. Дорогой двубортный костюм, жилет, золотые часы на цепочке. Все говорило о довольстве и достатке. А очень дорогой аромат, который на несколько метров распространялся вокруг Керосина, очаровывал всех попадавших в сферу его влияния.

Администратор подал нам кии, выложил треугольник из шаров на столе, поклонился и удалился. Шепот, донесшийся до моего слуха из служебной комнаты, говорил о том, что косточки у меня сегодня будут сверкать от чистоты.

Я натер кий мелом, приладился брюхом на стол и начал партию.

— Зачем звал меня? — живо поинтересовался Керосин.

— Дело есть важное, — сообщил я, забивая шар в лузу.

Керосин крякнул от досады.

— Так говори, а не тяни, как сельский поп заупокойную службу. — Толя нервничал. Он не любил проигрывать.

— Ты же работаешь на Ульяна?

— Я пашу только на себя. Ульяну же отстегиваю от прибылей.

Я промахнулся. Шар срикошетировал от бортов и остановился перед Керосином. Он радостно потер руки и взялся за кий. Из служебного помещения клуба появилась официантка с подносом, на котором возвышались две литровые кружки.

— Ты не замечал ничего интересного в последнее время?

— Что имеешь в виду?

— Что-то не такое, как всегда.

— Поразительный намек.

Толя Керосин пожал плечами и закатил мой шар в лузу. Партия уравнялась.

— Чем последнее время занимается Мертвый? — подошел я с другой стороны.

— Да все как обычно. Бизнес есть бизнес. Толя хотел, чтобы я напрямую спросил его, а не ходил вкруг да около.

— Ульян не занимается сейчас чем-либо особенным?

— Что ты вкладываешь в понятие особенный? — лукаво спросил Керосин и промахнулся.

— Слушай, не прикидывайся идиотом, — вспылил я. — Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. И что я хочу от тебя услышать.

— Ладно, — согласился Толя, внимательно наблюдая, как я медленно, но уверенно раскатывал партию. — Есть одна тема, в которую Мертвый впрягся. Только я ничего не знаю. Он меня забыл посвятить в суть.

— Кто знает подробности?

— Решетка. Он правая рука Ульяна. Думаю, что он в курсе, — задумчиво ответил Керосин.

— Как до Решетки добраться?

— Тебе никак. Да и не думаю, что он на вопросы отвечать будет.

— А если я вежливо задам?

— Хоть трижды вежливо. Решетка даже под пытками не расколется. Своих закладывать не станет, — заявил Толя.

— Что предложишь? — поинтересовался я.

— Зачем тебе Ульян-то? Откуда такая тяга к мертвечине? — ехидно осведомился Керосин.

— Потянуло чего-то, — уклонился я от ответа и забил последний шар противника.

— Партия, — объявил я.

— Реванш, — потребовал Керосин. И я склонился над столом, выкладывая треугольник.

— Тебе к Решетке не подобраться. Ты чужой. Он насторожится. И ни слова не скажет. А вот если подкоп произведу я, то шансы есть, и при этом недурные.

Керосин ехидно ухмыльнулся.

— Что я должен сделать, чтобы ты вошел в тему? — спросил я, уступая место Толе за столом.

— Проиграй мне! — предложил Керосин.

— Ну, этого ты от меня не дождешься, — пообещал я, наблюдая, как Керосин промахивается по шару.

— Что я должен узнать?

— Только чем последнее время занят Мертвый.

— Ты намерен пригласить его на свидание, но боишься, что он не найдет для тебя времени? — с серьезной миной поинтересовался Толя.

— Просто узнай. И все, — сказал я.

— Такса обычная. Ты в курсе, — выставил условие Керосин.

— Сколько тебе нужно времени для работы?

— Дня три.

— У тебя они есть, — пробормотал я, закатывая один за другим четыре шара.

Но затем удача изменила мне, и Керосин взял партию. А потом еще три партии подряд. Вошедший в раж, Толя предложил сделать ставку и играть на деньги. Я согласился. Поставил двадцать рублей на кон. Проиграл. Предложил поднять ставку и выиграл три сотни рублей. Керосин никак не мог остановиться. Но после проигрыша трех сотен его азарт испарился и наступило похмелье. Четвертую партию играть он отказался и быстро покинул клуб.

Я попросил администратора вызвать мне такси и вышел на крыльцо клуба.