Хельг Гудиссон
— А вы пока постойте.
Тон Хрульга был обманчиво доброжелателен. Могло показаться, что это снова старина Вальди, любитель поделиться занятной историей. Если бы не одно «но». Сержант задержал их группу «отличившихся» прямо перед входом в пещеру.
— Подождете пять минут, а потом пойдете, — сказал Хрульг.
— Позволите спросить, сержант? — Молчаливый Свальд заговорил так неожиданно, что стоявший рядом с ним Фридмунд подпрыгнул от внезапной речи товарища.
— Спрашивай, курсант.
— Это наше наказание, сержант?
— Ты догадлив. Да, это лично ваше наказание за неподчинение старшему.
— Но я здесь один из комнаты… — растерянно сказал сванд, державшийся отстраненно и от компании Арджа, и от группы Хельга. Моди Хедрикссон, вспомнил Хельг. Так его зовут.
— Как же я пройду в одиночку… — Моди испуганно покосился на остальных «птенцов». — Меня же сразу…
— А почему ты не дождался товарищей по комнате, курсант? Почему вышел один?
— Ну… — Хедрикссон замялся. — Они не спешили… А я боялся получить отрицательные баллы.
— Отрицательные баллы? — Хрульг призадумался. — А, которые вы могли получить, если опоздаете? Это я пошутил.
Моди потрясенно замолчал. Ротный похлопал его по плечу.
— Не беспокойся ты так. В конце концов, — Хрульг улыбнулся, — может, твои товарищи окажутся не такими, как ты, и подождут тебя.
— У меня от его улыбки теперь мороз по коже, — прошептал Фридмунд, когда Хрульг отошел и принялся прохаживаться возле входа в пещеру, поглядывая на часы и что-то напевая под нос. К нему подошел наставник Ингиред, и они завели разговор.
— А Хрульг очень хитер, — пробормотал Хельг, получше укрепляя мешочек с шариками на поясе.
— В смысле? — спросил Катайр.
Хельг сдержал ругательство. Сам виноват, что сказал вслух то, о чем надо было только подумать. Он посмотрел на ждущие лица гальта и свандов. Даже Вермундссон, казалось, проявил интерес к его словам.
Сказать правду? Впрочем, ничего он не потеряет, если поделится мыслями, а вот авторитет уже надо зарабатывать.
— А вы не поняли? Он же специально сделал все так, чтобы мы были наказаны.
— Это как? — удивился Фридмунд.
— Все очень просто. — Лис вздохнул. — Вчера, уходя, он назначил старшим Гривара. Хотя, по сути, мог никого не назначать — ведь никто не послушался бы Гривара. И я думаю, Хрульг об этом знал. Мы три дня на корабле провели вместе, он наверняка присматривался ко всем.
— Ну и? — продолжал недоумевать Фридмунд.
— Ну и… — проворчал Хельг. — Подумайте сами. Ведь назначь Хрульг старшим Арджа, тот быстро бы навел порядок и заставил себя слушаться. Большинство решило бы с ним не ссориться, а остальных просто заставили бы. Я не верю, что Хрульг этого не знал. Но он выбрал Гривара — специально. Чтобы мы его не послушались. И чтобы мы все сегодня понесли заслуженное наказание.
Говоря, Хельг поймал себя на том, что начинает злиться. Злиться на Хрульга и на себя. Сержант обвел всех вокруг пальца, в том числе и Хельга — и это очень злило Лиса. Проклятье! Из-за удавшегося обмана Вальди Хрульга Хельг и его группа теперь теряют драгоценное время, пока остальные «птенцы» исследуют пещеру, готовя засады и ловушки. Охота наверняка начнется — вон Ардж уже собрал вокруг себя всех своих и раздает указания. А Хельг торчит здесь и с каждой минутой теряет возможность получить нужные баллы! Проклятье!
Лис приказал себе успокоиться. Не время давать волю чувствам. Хрульг обманул его — значит, тем больше удовольствия будет тогда, когда Хельг обманет ротного. Поэтому нельзя злиться. Йотун побери, но как же хочется!
Хельгу вспомнился Альгирдас. Как Альгирдас смеялся над ним. Как Альгирдас обманывал его. Как Альгирдас…
— Зачем Вальди это понадобилось? — Катайр был напряжен и задумчив. — Не слишком ли это сложно?
— Не знаю. — Хельг пожал плечами. — Но мне кажется, что все действия нашего ротного служат какой-то цели.
— Знать бы еще какой… — протянул Катайр. Кажется, он поверил Хельгу.
— А ну разбились по группам! — крикнул, подходя, сержант. — Седьмая и третья группы пойдут первыми. Тринадцатая группа и ты, одиночка, через минуту после них.
— Да что же это такое? — не сдержался Фридмунд, когда Ардж и его соратники скрылись в темноте пещеры.
— Какие-то проблемы, курсант? — прищурился Хрульг.
— Нет, сержант! — Кнультссон вытянулся по струнке.
— Кстати… — Сержант внимательно посмотрел на Фридмунда. — Куда подевались твои волосы, курсант?
— Они не пришлись по душе сержанту Кнутсдоттир, сержант.
— Постричь вас всех подобным образом, что ли? — задумчиво произнес Хрульг. Увидев, как вытянулись лица парней, ротный рассмеялся: — Шучу, шучу. Думаю, сегодняшний урок вы запомнили, верно?
— Да, сержант, — мигом отозвался Катайр.
— Просто поймите: если вы совершите ошибку, то все за нее ответите. — Хрульг улыбнулся. — Я надеюсь, что больше вы не будете ошибаться. Обещаете?
— Да, сержант!
Хельг запоздало спохватился, что Хрульгу отвечают все, и успел раскрыть рот только на «…ант», но, к счастью, ротный этого не заметил.
— А теперь — в пещеру! И живее, живее!
Пещера начиналась с огромного зала, откуда по кругу во все стороны расползалось множество туннелей. Начало пути группы тринадцать было отмечено синей краской, такой же, что содержалась в их шариках. Карта, доставшаяся Рунольву, показывала, что им надо будет пройти сквозь переплетения подземных каналов, разных залов и загадочных мест, отмеченных на карте красными квадратиками.
Моди Хедрикссон сразу, как только захлопнулась дверь, ведущая в пещеру, убежал в свой тоннель. Кажется, он боялся, что тринадцатая группа нападет на него вопреки правилам. Впрочем, в чем-то Моди был прав: в одиночку он наверняка не пройдет первое испытание.
Не успел Фридмунд, идущий замыкающим, шагнуть в туннель, как сзади него опустилась металлическая створка, отрезавшая курсантов от общего зала.
— Умно, — сказал Рунольв, гордый тем, что получил карту. — Так другие ребята не смогут напасть на нас сзади.
— Мне чуть задницу не прищемило — и это умно? — Фридмунд в сердцах пнул створку.
За нами наблюдают, понял Хельг. Створка опустилась не сама по себе, а именно в тот момент, когда Фридмунд уже был внутри туннеля. Только как происходит слежка?
Они двигались по туннелю, Рунольв шел первым, стараясь все время повернуться и гордо продемонстрировать карту. Следом за ним шагал Свальд, потом Катайр, а замыкали группу Хельг и Фридмунд. Круанарх предлагал сразу идти к выходу, а Кнультссон настаивал на том, что следует устроить охоту. Хельг же пытался понять, как именно за ними следят.
«Это не соматика, — думал Лис. — Слишком много сил понадобится, чтобы накрыть чарами таких размеров территорию. Соматик просто умрет, не выдержав напряжения, — а соматики после войны с Ойкуменой в дефиците. Ради испытания „птенцов“ чародея не принесут в жертву. Тогда как?»
— Наберем больше баллов — это что, плохо?!
— Или потеряем все — это что, хорошо?!
Спор Фридмунда и Катайра был в самом разгаре, когда тринадцатая группа вышла из туннеля в зал, из которого расходилось сразу несколько коридоров. Рунольв погрузился в карту. Фридмунд и Катайр недобро мерили друг друга взглядами.
Назревавший конфликт между свандом и гальтом разрешил Свальд. Он повернулся и в упор посмотрел на Хельга.
— Катайр, Фридмунд, Рунольв, — негромко сказал Вермундссон. — Дальше вы идете сами.
Хельг внутренне сжался. Началось…
— Ты что задумал? — Катайр позабыл о Фридмунде и, настороженно глядя на Свальда, шагнул вперед, так, чтобы оказаться между ним и Хельгом. — У нас нет времени…
— Все нормально. — Хельг успокаивающе поднял руки. — Мы просто поговорим и догоним вас.
— Но без карты вы заблудитесь… — сказал Рунольв, с опаской глядя то на Свальда, то на Хельга.
— Если мы продолжим стоять на одном месте, — заметил Лис, — мы окажемся легкой добычей. Парни, вы идите. Это наши дела, и вас они не касаются.
— Касаются, — возразил Катайр. — Заработанные нами баллы будут поделены поровну. Чем больше баллов получит каждый из нас, тем больше будет общий рейтинг.
— Тогда нам и в самом деле лучше не топтаться на одном месте, — сказал Фридмунд. — Я тут посмотрел карту и хочу вам сообщить, что в этом зале сходится несколько туннелей, которые пересекаются ранее. И если нас захотят взять в клещи, то лучше места не найти.
— Тогда давайте идти! — Хаймссон недовольно на всех посмотрел. — Я не хочу снова стирать чужую одежду!
— Снова? — удивился Фридмунд.
— Неважно… — буркнул Рунольв, уткнувшись в карту.
— Вам лучше поспешить, — сказал Свальд. — Сюда идут.
— Что? — дружно удивились Круанарх и Кнультссон.
Хельг напрягся. Если Свальд говорит правду, то как он узнал?
— Нас окружают, — спокойно продолжил тот. — Вы не слышите? Останетесь — и потеряем все очки. Уйдете и доберетесь до выхода — заработаете хоть что-то.
— Лично я ничего не слышу, — сказал Фридмунд.
Рунольв кивнул, соглашаясь с ним. Хельг, как ни прислушивался, тоже ничего не мог услышать. Неужели слухи о специальных тренировках в Доме Огня правдивы? Плохо, если это так…
Катайр напрягся.
— Их больше чем пять… — пробормотал гальт, прислушиваясь к чему-то, что слышал только он и Свальд. — Две группы…
— Они объединились. Этого же не запрещали. — Свальд тяжело взглянул на коридоры.
«Наверное, это Ардж, — подумал Хельг, продолжая внимательно следить за Свальдом. Новая угроза не отменяла прежнюю. — Недаром Гаутама сговаривался с третьей группой. Наверное, договаривались, где встретятся…»
— Хельг, Свальд! Не время устраивать разборки! — Фридмунд оскалился. — Нам нужно достойно встретить наших врагов!
— Поздно… — успел сказать Катайр.
Раздался оглушительный свист. Не ожидай тринадцатая группа чего-то подобного, они могли бы растеряться: свист шел с двух сторон и мог запутать неподготовленного. А затем из туннеля справа вылетел громко вопящий парень и побежал прямо на них.
— Стойте! — крикнул Хельг, успевший понять, что задумали противники.
Остальные понять не успели. Да и тусклый свет в пещере не давал рассмотреть все в подробностях. Сразу пять шариков с синей краской ударили в вопящего, уже покрытого разноцветными пятнами. Пять шариков — потому что Рунольв от неожиданности кинул целых два.
Следом за «раскрашенным» из туннеля появился второй парень. Ардж собственной персоной. Он выскользнул из прохода и сразу кувыркнулся по полу. Кинуть шарики в него мешал «раскрашенный», а вот Арджу ничто не мешало метнуть глиняные снаряды в тринадцатую группу. Что он и сделал. Однако желтая краска разбрызгалась только по мундиру Рунольва. Остальные бросились врассыпную, ловко увернувшись от шариков бхата. А Свальд вообще ринулся вперед, схватил «раскрашенного» за горло и, прикрываясь им на манер щита, побежал на Арджа.
Хельг и Катайр успели укрыться за крупными валунами возле прохода, из которого так же доносился свист. И стоило им только усесться за камнями, как из туннеля высыпала третья группа, ведомая Гарайном Рудссоном, правой рукой Арджа. Недовольно крича, они побежали на Свальда, который как раз сбил Арджа с ног, повалив на землю и придавив сверху телом «раскрашенного». Южанин ударился головой об пол и потерял сознание. Поражение вожака разозлило третью группу, и они, позабыв о шариках, всей компанией бросились на Вермундссона.
Хельг мог быть доволен собой. Его «победа» над Свальдом заставила мальчишек недооценить майнора Дома Огня. Они думали, что впятером легко расправятся с ним.
Однако оставшаяся от седьмой группы тройка оказалась умнее. И когда Фридмунд выскочил из укрытия, собираясь помочь Свальду в драке, в него чуть не попал желтый шарик. Недолго думая, Кнультссон схватил Рунольва, прикрылся им, как Свальд «раскрашенным», и вбежал в туннель.
Свальд разошелся не на шутку. Он повалил уже трех парней на пол, отправив их в беспамятство, и теперь уверенно теснил оставшихся двух противников. И, наблюдая за его ударами, Хельг облегченно вздохнул. Свальд все время атаковал кулаком правой руки, помогая изредка ладонью левой.
Значит, ваджра-мушти, южное искусство безоружного боя, без примесей кэмпо, стиля восточных островов. Это хорошо. Это очень хорошо. Даже если сын Дома Огня проходил специальные тренировки.
Когда из третьей группы на ногах остался лишь Гарайн, он внезапно вспомнил о шариках. Судорожно потянувшись к мешочку, парень успел выхватить снаряд и даже замахнуться им на Свальда. Подбежавший сзади Катайр ловко провел подсечку, и Гарайн упал, уронив шарик на самого себя.
— Думаю, это было лишним, — сказал гальт, когда Свальд быстрым ударом лишил Гарайна сознания. Вермундссон ничего не ответил, пристально смотря за спину Катайра. Северянин пожал плечами и принялся собирать с побежденных противников мешочки с шариками.
Из туннеля вышел довольный Фридмунд, потирая руки. За ним тащился плачущий Рунольв. Мундир последнего был весь заляпан желтым.
— Так… так нечестно… Я не хочу стирать одежду…
— Надо было уклоняться! — весело заметил Кнультссон. — Катайр, ты что делаешь?
— Я подумал, что при столкновении с другими группами мы можем использовать чужие шарики, чтобы отвлечь их или заставить отступить. А свои шарики будем использовать, когда будем уверены, что точно не промажем.
— Хорошо придумано. — Фридмунд задумался, остановив свой взгляд на Ардже. Достал из мешочка шарик, подошел к бхату и торжественно размазал синюю краску по лицу южанина.
— Будешь знать, как на нас нападать, — заносчиво сказал Кнультссон и снова обратился к гальту: — Слушай, я тут подумал… Надо будет нам Рунольва тоже так использовать… как они своего!
— Как прикрытие? — задумался Катайр. — Можно…
— Карту мне дали! — запальчиво вскричал Рунольв. — Значит, я командир!
— Да командир ты, командир, — успокаивающе сказал Фридмунд. — Будешь и командиром, и прикрывающим. Это несложно. Кстати, карта где?
— Не знаю… — Рунольв принялся озираться. — Я ее… уронил, кажется.
— Это не проблема. — Катайр вытащил из-за пояса Гарайна карту, выданную третьей группе. — Есть более серьезная проблема.
— Какая?
— Свальд и Хельг. — Гальт тяжело вздохнул. — Они тоже исчезли.
Хельг бежал по коридору, на ходу сверяясь с картой. Несколько раз он поворачивал не там, где надо, чтобы пропустить двигающуюся навстречу группу. Главное — не останавливаться. Потому что его неотрывно преследовал Свальд. Хельг знал, что Вермундссон не отстанет. И не затеряется. С таким слухом, какой оказался у Свальда, сложно потерять свою цель. Цель, которой на данный момент являлся Лис.
Один раз группа парней свернула в туннель, из которого буквально только что вылетел Хельг. Он еще успел расслышать, как они радостно заулюлюкали. Видимо, решили, что одинокий Свальд будет легкой добычей.
А потом снова раздались крики — но уже возмущения и боли. Лис порадовался, что Свальда хоть ненадолго задержат. Хельг сверился с картой. До места, которое он выбрал, оставалось немного. Вермундссона необходимо встретить именно там.
Пещера оказалась замечательным местом для поединка со Свальдом.
«По крайней мере, — мелькнула у Хельга мысль, — здесь нам не помешают… Мне здесь не помешают…»
Он выбежал из туннеля на площадку, которая заканчивалась обрывом. Подвесной мост тянулся на другую сторону. На площадке был выход только из туннеля, откуда появился Лис.
«Здесь!»
Хельг быстро прошел на середину моста, остановился. Снял с себя плащ, сложил и подложил под мундир. Слабая защита от ударов Свальда, но все же, все же… Сложил карту и положил в карман брюк. Взял мешочек с шариками в левую руку. Расстегнул, но не снял ремень, придерживая правой рукой.
Свальд не заставил себя долго ждать. Он молнией выскочил из туннеля и замер, увидев Хельга. Огляделся по сторонам, рассматривая место. Бросил короткий взгляд в сторону обрыва. Зашел на мост и медленно двинулся к Лису.
Хельг мог честно признаться себе, что боится. В тот момент, после прибытия, Свальд не контролировал себя и просто пытался его избить. И даже тогда простые, неконтролируемые удары майнора Дома Огня чуть не отправили его в беспамятство. Не подлечи Лиса храмовник, сейчас ему было бы худо. И ни о каком сопротивлении не было бы и речи. Впрочем, он не рассчитывал, что Свальд решит отомстить в ближайшем времени. Вероятно, пещера тоже показалась Вермундссону удобным местом.
Теперь, когда Свальд сосредоточен и продумывает атаку, его удары станут опаснее. Это сама суть ваджра-мушти — уничтожить противника несколькими ударами.
Лис боялся. Взгляд Свальда был полон решимости покончить с Хельгом Гудиссоном. Стоило только вглядеться в эти карие глаза — и будто проваливаешься в Муспельхейм, мир огненных великанов. Пламя ярости и гнева, скованное жесткой дисциплиной. И весь бушующий в клетке стальной воли огонь готов обрушиться на Лиса. Свальд не собирался выпускать его живым из пещеры.
И Хельг боялся. Боялся, что у Свальда получится.
За ними следят, в этом Лис был уверен. Но понять, что это не просто драка, а драка на смерть, нужно время. И чтобы отреагировать, тоже нужно время.
А это значит, что у Свальда полным-полно времени.
Не дойдя до Хельга около пяти метров, Свальд остановился и задумчиво принялся его рассматривать. Бессознательно он сжал правую ладонь в кулак, оставив левую свободной. Значит, весь на пределе, готов в любой момент наброситься.
— Я наблюдал за тобой, — прервал затянувшуюся паузу Вермундссон. — Ты не самоуверенный дурак, которым мог показаться, оскорбляя Ульда и меня. Я слышал твое мнение о Вальди, и ты правильно все рассудил, как мне кажется. Ты сразу понял, чего я хочу, как только я сказал остальным идти дальше без нас. И ты выбрал идеальное место для защиты: на этом мосту у меня только один путь для атаки. Но если ты не дурак, почему посмел оскорбить мой род и мою мать? Зачем тебе это?
— К чему разговоры? — Хельг постарался говорить насмешливо, чтобы скрыть свой страх. — Ты хочешь драться? Хочешь снова проиграть мне? Давай!
— Нет. — Свальд покачал головой. — Я не просто хочу драться с тобой. Я не сын Дома Небес, который дерется ради того, чтобы узнать свою силу. Я — сын Дома Огня, и мы сражаемся только ради победы. Я убью тебя.
И то, как Свальд спокойно, даже как-то буднично сказал: «Я убью тебя», успокоило Хельга. Лис едва сдержал смех. Он оказался прав. Он снова оказался прав!
«Эх, Свальд, — Хельг с сожалением рассматривал высокого парня перед собой, — если бы ты снова на время потерял контроль над собой, если бы боги заставили померкнуть твой разум сейчас, когда ты хочешь убить меня… Ты бы победил. Но теперь ты проиграешь!»
— А ведь я даже не знаю, из какой ты семьи, — сказал Свальд. — Я знаю только твое имя… и другие помнят только его. Из ребят никто не знает ни имени твоего отца, ни чей Дом правит на землях твоей семьи. Ты не из эрлов, это видно по тому, как ты держишься. Кто ты?
— Разве это важно? — Теперь Хельг позволил капельке страха расплыться в его словах. Капельке страха, которую тут же учуял встрепенувшийся Свальд. — Имя отца, семья, Дом! Разве это важно для тебя и для меня, Свальд Вермундссон из рода Ульвара Льётссона?
— Дом всегда важен, Хельг из неизвестной семьи. Только семья и только Дом помогут тебе. — Свальд вздохнул. — Ты умрешь безызвестным, Хельг. Ты не сможешь порадовать свой Дом, став пилотом «валькирии». Ты обратишься в ничто. По сути, ты, отрицающий важность Домов, уже ничто.
— Хочешь сказать, что ничто победило тебя, майнора Дома Огня? — Хельг усмехнулся. Слова Свальда его задели, но не по той причине, на которую Вермундссон рассчитывал. Дом? Семья? О нет, Свальд! Надеяться можно только на себя! Только на одного себя во всем этом огромном мире! И ты сейчас это поймешь! — Тогда заодно считай, что весь твой Дом Огня — еще хуже, чем ничто. Раз я победил тебя, так заботящегося о чести своего Дома, то смешаю с грязью и все семьи Огня!
Глаза Свальда сузились.
— Ты бесчестен. Мне незачем знать твое полное имя. Такие, как ты, должны умереть.
И он атаковал. Свальд был быстр и неумолим, точно Молот Тора-Громовержца, поражающий великанов. Левая ладонь начала намечать каскад ударов в голову и корпус Хельга, а правый кулак изготовился к выпаду в живот. Это была коронная атака воинов, практикующих ваджра-мушти — серия прямолинейных молниеносных ударов на разных уровнях.
И Вермундссон не сдерживал себя. Он действительно собирался убить Хельга за оскорбление рода, матери и самого Свальда.
Старик-садовник укоризненно качает головой.
— Ты снова прячешься от братьев здесь, Хельг?
Плачущий семилетний мальчик, забравшийся в самую глубину колючего кустарника, быстро размазывает слезы по лицу, поднимает на старика яркие голубые глаза.
— Я не прячусь! — быстро отвечает он.
Садовник прищуривается.
— Я вот одного не понимаю, Хельг. Ты опасаешься тумаков от братьев, но при этом лезешь в колючие кусты, зная, что они не последуют за тобой, боясь уколоться.
— И чего ты не понимаешь, Стейнмод? — бурчит мальчик.
Садовник берет его за руку и ведет сквозь заросли, длинными ножницами ловко отводя колючие ветки в стороны. Ему не страшны уколы, толстые штаны и крепкая подпоясанная рубаха защищают тело, а вот мальчик в одних шортах и легкой майке.
— Не понимаю, как ты, выдерживая боль от царапин, терпишь измывательства братьев.
— Как-как… — Мальчик тяжело вздыхает. — Их уже учат этому… бою без оружия… а мне еще рано, видите ли… Ну, они и пользуются… Как схватят за руку — так больно, а даже синяка не остается! И они говорят маме, что я все выдумываю!
Старик улыбается:
— Ну, Хельг, тогда сам подумай, что будет, когда ты побьешь их.
Мальчик хмурится:
— И что?
— Им же никто не поверит. Ведь они такие взрослые и сильные, как же они могли быть избиты тобой, а? — И садовник хитро прищурился.
Хельг снова вздыхает:
— Как же я их побью? Вот ты так много знаешь, Стейнмод, а глупость говоришь. Это я глупости говорить должен, а не ты. Они ж эту ваджрумаджру знают, а я нет!
— Глупость говорю, значит? — Садовник хитро щурится. — Ну, давай я тебе кое-что покажу.
Сад, за которым ухаживает Стейнмод, занимает огромнейшую территорию. Стейнмод как-то даже похвастался, что в Мидгарде есть несколько островов, которые размерами меньше его сада. Здесь собрали деревья и цветы со всего Архипелага. Отец Хельга любит природу, но дела постоянно заставляли его быть дома, поэтому он не часто совершает прогулки лесами. Сад — его отдушина, здесь отец отдыхает от повседневных забот. А Хельг прячется от старших братьев.
Садовник и мальчик идут по дорожке, усыпанной ярко-красными лепестками. По краям растут розы, специально доставленные из дворца ниронского микадо, архитектурного памятника древней истории Десяти островов, красота которого в свое время так изумила завоевавшего восток восьмого конунга, что он повелел сохранить дворец и все, что в нем находилось.
Розы цветут все четыре времени года, и лепестки не увядают еще очень долго после того, как опадают на землю. Говорят, ниронские поэты специально прибывали ко двору микадо, чтобы вдохновиться «вечной красотой» чудесных цветов.
— И зачем мы сюда пришли? — спрашивает Хельг, почесывая руку, покрытую мелкими ранками от колючек. Стейнмод привел его на круглую поляну, в центре которой бьет источник, декоративно огороженный овальными блестящими камешками.
— Хочу тебе кое-что объяснить. — Старик подходит к источнику, берет несколько камешков. — Лови!
Хельг едва успевает поймать два из трех брошенных камней. Третий падает рядом, в мягкую траву.
— И зачем это? — бурчит мальчик, раздраженный своей неудачей.
— Сейчас объясню. — Стейнмод кладет ножницы в траву и снимает пояс. — Кидай камни в меня.
Мальчик вздыхает. И быстро швыряет камешки в садовника. Стейнмод взмахивает поясом — и отбитые камни летят в сторону.
Хельг от восторга смеется.
— Здорово!
— Здорово. — Садовник улыбается, но сразу становится серьезен. — А теперь послушай меня внимательно. Не мы, сванды, придумали искусство безоружного боя. Не мы, сванды, изучили энергетические центры тела. И не мы, сванды, открыли, что можно убить человека ударом пальца в одну определенную точку. Однако мы, сванды, ПОБЕДИЛИ всех тех, кто это придумал. Когда бхат бил нас кулаком — мы кололи его копьем. Когда чжанец пробивал наш щит ногой — мы нанизывали его на меч. Когда ниронец брал в болевой захват нашего воина, другой воин бил его в спину. Мы побеждали, потому что мы не делали из войны ИСКУССТВА. Мы должны быть благодарны Одину и Тору, что их никогда не забавляли махания руками и ногами. И когда наши воины обучаются ваджра-мушти юга или кэмпо востока, то это не должно стать их целью, но только средством. Видишь этот пояс?
— Конечно, вижу!
— Воин должен уметь превратить в оружие все, что у него есть под рукой. Все для него — меч. Если ты не можешь сделать оружием свое тело, сделай оружием окружающий мир! Кидай в меня последний камень!
Хельг хватает камушек и кидает в старика.
На это раз удар пояса раскалывает камень пополам.
Хельг разевает рот.
— И послушай, что я тебе еще скажу. — Стейнмод вытирает выступивший на лбу пот, переводит дыхание. — Я расскажу тебе кое-что интересное о ваджра-мушти. Кое-что, что поможет тебе победить братьев.
— Что это? — Хельг в нетерпении подается вперед.
— Запомни это хорошенько. В ваджра-мушти главное — мастерство активной атаки. Атака подобна горному обвалу, боец вкладывает в нее все свои силы. Если атака не проходит, он вынужден отступить. Если же атака проходит, она не выводит противника из строя, а только ошеломляет его, давая возможность атакующему войти в ближний бой. Именно в близком контакте боец проводит решающие приемы, необходимые для победы. А что это значит, Хельг?
— Не знаю, — честно признается мальчик.
— Это значит, что тебе нельзя подпустить бойца, владеющего ваджра-мушти, в ближний контакт. Нельзя дать пройти его первоначальной прямой атаке, как я не дал камням попасть в меня. Представь, что это не камни, а удары — ногой, рукой, головой. Тебе нужно просто научиться останавливать их. Это слабое место ваджра-мушти. Но одновременно и самое сильное. Потому что если перед тобой МАСТЕР, тебе ничто не поможет остановить его. Разве что если ты будешь прикрыт броней «Разрушителя». — Стейнмод смеется.
Хельг завороженно слушает. А половинки камешка в траве похожи на диковинных букашек, случайно попавших в сад из дальних краев.
Атака Свальда была неотвратимой. Хельгу некуда было деваться: по бокам обрыв, а отступать назад означало попасть под сокрушительные удары противника. Но Хельг не собирался отступать. Он быстро выбросил правую руку навстречу неумолимо надвигающемуся Свальду. В тусклом свете масляных фонарей блеснула пряжка ремня.
Свальд пошатнулся и остановился, вся энергия его атаки пропала втуне. Вермундссон неуверенно коснулся рукой лба. По пальцам пробежала струйка крови. Пряжкой ремня Хельг рассек Свальду лоб, одновременно и прервав нападение противника, и ранив его. Текущая из рассеченного лба кровь заливала Вермундссону глаза и мешала следить за Лисом.
— Вот ведь интересно, да? — Хельг улыбнулся. — Ты, боготворящий свой Дом. Я — ничто. И ты снова не можешь победить меня. Признай, что я прав. Твой Дом — хуже, чем ничто.
Свальд ничего не ответил. Он раздумывал. Пряжка форменного ремня была довольно тяжелой и могла стать опасным оружием в руках того, кто знал, что с ней делать. Хельг знал. И Свальд это понял. Он вытер кровь со лба и с переносицы и резко, с места, прыгнул.
Удары ногами в ваджра-мушти были редкостью. Обычно их применяли, чтобы сбить противника с толку или отвлечь. Однако Свальд решительно поменял стиль боя.
«Он быстро соображает…» — мелькнула мысль, прежде чем Лис успел ударить ремнем по метящей ему в голову левой ноге Свальда. Ногу повело вправо от Хельга. И тут он чуть не пропустил новый удар: одногруппник умудрился использовать разворот, который ему придал удар Хельга, чтобы направить правую ногу ему в лицо.
Для наблюдателя со стороны это выглядело бы красиво: Свальд будто завис в воздухе, нанося удары ногами. Лису наслаждаться красотой было некогда. Единственное, что он успел сделать, — это присесть, пропуская удар над головой. Свальд ловко сгруппировался и опустился обратно на мост, опасно закачавшийся после его приземления.
«И он неимоверно рискует…»
Свальд оказался совсем рядом с Хельгом. Сразу напасть ему помешало только то, что он приземлился в неудобной позиции. Не дожидаясь, пока Вермундссон придет в себя, Лис отскочил подальше. Они снова оказались почти в изначальной ситуации, с той разницей, что теперь Свальд был ранен и кровь продолжала заливать ему лоб.
— Почему? — зло вырвалось у парня. — Почему, провались ты в Нифльхейм, я не могу сразить тебя?!
— Потому что я умнее, сильнее и красивее. — Хельг самодовольно ухмыльнулся, тщательно сдерживая дрожь. Еще чуть-чуть — и у него были все шансы оказаться в пропасти!
«Потому что ты не позволяешь себе впасть в ярость, Свальд. Потому что ты проиграл мне, когда гнев владел тобой, и боишься снова проиграть по той же причине. Ты осторожничаешь, ты пытаешься сражаться с холодной головой и трезвым рассудком — но в такой схватке тебе меня не победить!»
— Если так… — Свальд поднял обе руки перед собой, сложил их вместе, закрывая верхнюю часть тела. — Если так, то я больше не буду сдерживаться! Я обещаю: я уничтожу тебя одним ударом! Чего бы мне это ни стоило!
— Ну, попробуй! — Хельг издевательски ухмыльнулся.
Свальд ринулся на Хельга, пытаясь впечататься в него всем телом. Хлестнул ремень, целя в голову. Свальд встретил его левой рукой, обмотал вокруг нее круговым движением и резко дернул, стремясь вырвать ремень из рук Хельга. Одновременно с этим его правая рука скользнула вниз и назад, а пальцы сложились в кулак. Свальд вошел с Хельгом в близкий контакт.
Однако прежде чем удар дошел до цели, майнор Дома Огня успел понять, что Хельг даже не пытается удержать ремень. И еще он успел понять, когда Хельг резко выдвинул вперед правую ногу, поставив ее особым образом, что тот знаком с каким-то особым видом безоружного боя, не похожего на ваджра-мушти.
Рассекая воздух, правый кулак Свальда устремился в грудную клетку противника. Навстречу ему вылетел правый кулак Хельга. Они врезались друг в друга. Лис моментально перестал чувствовать всю свою правую сторону тела, его повело влево, к краю моста. Не распредели Хельг вес по-новому, не поменяй точку опоры так, чтобы его развернуло, а не швырнуло на мост, Свальд сейчас бы добивал его. Более рослый и тяжелый, чем Лис, Вермундссон имел больше преимуществ в ближнем бою. Но качающийся мост и техника мягких шагов, направленная на молниеносное движение вокруг противника, сделали свое дело: Хельг не упал, а, используя разворот влево, скользнул вперед и заехал левой рукой в лицо Свальда. Потрясенный Вермундссон ничего не успел сделать. Его правая рука была остановлена ударом Хельга, а левая по инерции продолжала уходить в сторону, унося мотающийся ремень.
Пять шариков с краской с размаху ударили Свальда по лицу, полностью ослепив его.
Хельг знал, что Свальд ненадолго растеряется. У него отличный слух, наверняка его тренировали в помещениях, где не было ни лучика света. Дай ему время — и Вермундссон продолжит атаковать Хельга, ничего не видя. Закрепить успех надо сразу. Лис воспользовался своим ростом. Он был ниже Свальда и со всей дури ударил плечом в незащищенную грудь, используя весь свой вес. Вермундссон пошатнулся, его отбросило назад. Он взмахнул руками, пытаясь найти, за что уцепиться, не нашел. Не сумев удержаться, Свальд свалился с моста. Хельг едва успел, машинально двигаясь следом за противником после толчка в грудь, схватить его за руки. Лис упал плашмя на мост, изо всех сил стараясь не отпустить Свальда. Правая рука слушалась плохо, но дело свое делала — цепко держала майнора Дома Огня.
«Ну и тяжелый же он!»
Хельга пробрала дрожь. Боги бы от души посмеялись, утащи Свальд его за собой в пропасть. Хорошая шутка судьбы, да…
Свальд висел над обрывом и не пробовал помочь Хельгу. Он просто висел и молчал.
— Может… — просипел покрасневший от натуги Хельг, — ты… как-то залезешь обратно?
— Отпусти меня.
Хельг мог себе поаплодировать. Второе поражение совсем уничтожило боевой дух Свальда. Он превратился в сырой материал, из которого можно было лепить все, что угодно. То, что нужно Хельгу.
— Отпустить… И к чему это приведет?
— Я проиграл тебе дважды. Я — сын риг-ярла Дома Огня, гордящийся своим Домом. Тебе — сыну Дома, который ты не ценишь и от которого не ждешь помощи. Почему? Почему так? Я не пойму… Зачем мне жить, если я не могу этого понять?
— Ну ты и дурак…
— Да что ты можешь понимать!
— Могу, потому что я тут единственный, от кого зависит твоя жизнь. А ты — дурак!
— Я…
— Дурак, который возвеличил свой Дом настолько, что потерялся в его величии. Дурак, который настолько боялся мне проиграть, что проиграл снова. Дурак, который не ценит свою жизнь, а ценит свой Дом. Если тебе не нужна твоя жизнь, тогда она станет моей, ясно?! Ясно тебе?!
— Что ты…
— Я хотел сразиться с тобой, слышишь?! Еще на «Морском змее» я понял, что ты лучший из всех, кто плыл с нами! И я понял, что я должен победить тебя! Тебя, но не твой Дом! Тебя, но не твою честь! Тебя, Свальда, сына Вермунда! Слышишь?! Потому что я восхитился твоей силой! Потому что я хочу стать таким же сильным! Мне плевать на твою семью и твой Дом, но мне не плевать на тебя, Свальд!
Хельг не врал. Он недоговаривал, но не врал. Он говорил правду, но не всю. Эту речь он подготовил заранее, еще на «Морском змее», тщательно все отрепетировав. Свальд — майнор Дома Огня. Он гордится этим. А для сыновей и дочерей Дома Огня на первом месте честь их Дома. Хельг разбил эту честь на мелкие кусочки. И теперь он напоминал Свальду о его личной чести. О чести, которую он действительно заметил в Свальде. Той чести, которая не позволила ему придушить Хельга ночью во сне.
— По… не…
— Что? — Хельг не разобрал слова. Удерживать Свальда становилось все труднее.
— Помоги мне…
Свальд цепко обхватил его руки своими ладонями. Хельг с облегчением вздохнул и начал тянуть Вермундссона на себя.
Свальд стирал синюю краску с лица рубахой, а Хельг вдевал ремень в петли брюк. Они молчали с тех пор, как Лис затащил Вермундссона на мост и они вернулись обратно на площадку.
Хельг был напряжен. От дальнейших действий Свальда зависело то, как Лис будет учиться дальше в академии. Это был скользкий момент.
— Как твое полное имя, Хельг? — Майнор Дома Огня перевязал лоб и в упор глянул на него.
— Ты не понял? Я не считаю это важным.
— Это ты не понял.
У Хельга мелькнула мысль, что пожелай Свальд сейчас напасть на него — и все, кранты…
И в Валгаллу не попадешь: ни чудовищ из моря Мрака, ни врагов Мидгарда он еще не убивал. Будет вместе с бондами прислуживать богам земли и моря до скончания веков.
— Мне нужно твое полное имя, чтобы я мог принести тебе вассальную клятву.
Хельг не смог сдержаться — у него отвисла челюсть. В его планах Свальд предлагал обучать Хельга безоружному бою, предлагал свою дружбу, предлагал игнорировать друг друга. Но вассалитет… На это Хельг даже не рассчитывал!
«Всеотец и боги неба! Это ваш подарок за все мои мучения?!»
— Ты два раза доказал, что ты сильнее меня — не телом, но духом. Ты спас мне жизнь. И ты сказал мне слова, которые заставили меня о многом подумать. Если верно то, что ты говоришь, — почему я никогда не понимал этого? Может, потому, что мой Дом ограничивал меня? Мою честь? — Глаза Свальда угрожающе блеснули. — А я хочу стать свободным! Хочу, чтобы я всегда мог отстоять свою честь!
«Ты просто не представляешь, насколько сейчас ведешь себя как истинный сын Дома Огня… — подумал Хельг. — Ведь именно он воспитывает во всех вас понятие Чести…»
Это Лису как-то ненароком сказал Альгирдас. И Лис запомнил его слова. Хельг уже знал, что запоминать нужно все, что он слышит и видит. Даже если говорит человек, которого он ненавидит больше всего на свете.
— Ты показал мне другой путь, чем путь Дома Огня, Хельг. Я хочу понять твой путь. Хочу пройти им и сравнить с путем Дома Огня. Возможно, ты прав. Иначе почему я два раза проиграл тебе?
Хельгу очень хотелось потереть руки и прямо сейчас принять клятву верности Свальда. Но нет. Игра должна быть доведена до конца.
— Я могу тебе сказать пока что только одно. Я не приму твой вассалитет. Сейчас — не приму. Обдумай все хорошо, Свальд. Я не хочу, чтобы наши отношения были сродни тем, что царят в Домах.
— Я предлагаю вассальную клятву не твоей семье или твоему Дому. Я предлагаю вассальную клятву лично тебе.
— Нет. — Хельг покачал головой. — Подумай еще раз, Свальд. Отбрось эмоции. Взвесь все. И если ты снова предложишь мне клятву верности, то я не откажу тебе.
Свальд подумал, согласно кивнул.
— Тогда расстанемся на время. — Он протянул руку. — Я пойду к выходу сам, без тебя. Ты прав. Это важное решение. — И, сделав паузу, Свальд задумчиво добавил: — Ты снова прав…
Хельг пожал протянутую руку. Возьми Вермундссон его в болевой захват… Нет. Не возьмет. Хельг смотрел, как Свальд идет по мосту на другую сторону, и победно улыбался.
«Ты мой, Свальд. Теперь ты полностью мой…»
Между тем следовало выбираться из пещеры.
По залам и туннелям Лис пробирался с повышенной осторожностью. Не хватало, чтобы он после победы над Свальдом глупо нарвался на чужую группу и попал под обстрел. На мундире Хельга не было еще ни капли краски, и он собирался оставить его чистым до конца первого испытания.
Однако, судя по всему, эту часть пещеры уже прошли все. Не было слышно разговоров или хотя бы звука шагов. Несколько пещер и пересечений коридоров были покрыты разноцветными пятнами — здесь шли «краскопролитные» бои. Хельг позволил себе немного расслабиться. Интересно, как обстоят дела у Катайра и остальных? В принципе в момент нападения Арджа они показали слаженную работу, не считая Рунольва, и имели все шансы втроем добраться до выхода. На их месте Хельг обязательно бы раскрасил Арджа и всех его сторонников синей краской. Десять человек дадут тринадцатой группе двести баллов. Скорее всего они так и сделают. И Круанарх, и Кнультссон не дураки, хотя насчет последнего еще надо подумать. Во всяком случае, он полезнее Рунольва…
Сверившись с картой, Хельг обнаружил, что прошел уже половину пути. Разборка со Свальдом и блуждания по пещере заняли, по прикидке Лиса, около полутора часов. Надо спешить. Если на оставшуюся часть пещеры он потратит столько же времени, то будет считаться «убитым» и не получит баллов.
Надо спешить!
Меньше всего Хельг ожидал, свернув на очередном повороте, столкнуться нос к носу с двумя девчонками, одна из которых сидела на полу, держась за ушибленную ногу, а вторая стояла рядом и внимательно ее рассматривала. Лис настолько погрузился в свои мысли, что обратил внимание на девочек, лишь когда чуть не врезался в них.
Йотунство! А если бы это была охотящаяся группа? Хельг, ты идиот!
Он настороженно уставился на девчонок, девчонки с опаской уставились на него. Одну он сразу узнал, ту, которая была со сломанной ногой, — Лакшми Сингх, бхатка из «Колесницы», пристававшая к Дроне. Впрочем, кто там из девчонок к Дроне не приставал? Хитоми. Ну да, Хитоми Ода не приставала.
Вторую девочку с льняными волосами Хельг не знал, хотя помнил, что на корабле она все время вертелась вокруг наставницы Нода. Из простых эрлов.
Хельг взглянул девчонкам в глаза — и вздрогнул. Он считал, что может разобраться в человеке с одного взгляда, если ему это понадобится. Стейнмод говорил, что глаза — душа человека. А учитель, обучавший Хельга и его братьев душеведению, только посмеялся над этим. Но Стейнмод был прав.
В карих глазах Лакшми плескались тоска и боль. А в глубине — страдала душа. Не от физической боли, нет. От того, что Лакшми боялась пещеры. Лакшми боялась Хельга. Лакшми боялась даже девочки, которая ей помогала. И она страдала от этого страха, не знала, что с ним делать.
А в черных глазах второй девочки — упрямство. Упрямство, которое хуже, чем боль — потому что боль можно вытерпеть, но такую вот настойчивость души, которая рвется из тела, прямо требует, чтобы ее увидели, — нет, такого не вытерпишь. Жилы будешь рвать, стремясь доказать что-то себе и окружающим, что-то очень важное; умрешь, но докажешь. Уж легче бояться, чем быть таким упертым.
«И что мне теперь делать?»
Однако девчонка с льняными волосами уже сама начала действовать, не оставив ему выбора.
