ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Никогда не следует быть исключением. Если живешь среди сумасшедших, надо и самому научиться быть безумным.
А. Дюма-отец
Ночь… Длинная ночь… Ночь на планете, где все чужое, но в то же время так напоминает родину… Ты слышишь трепет свежего летнего ветерка, пробравшегося через открытое окно и блуждающего по комнатам, понимая, что он создан искусственно, специально для тебя. И ты не доверяешь ему: а вдруг он понадобился для того, чтобы скрыть стук вражеских шагов, несущих боль и смерть?.. Ты слышишь пение птиц за окном, оно чарует, завораживает и усыпляет, но ведь это запрограммированные звуки! И начинаешь невольно думать: кому может быть выгоден твой сон? И не смыкаешь глаз, и озираешься по сторонам, ожидая увидеть в ночных сумерках блеск вражеских глаз, вороненое дуло пистолета, снабженное трубкой глушителя…
Вначале мы с Ренатой предавались ласкам и любви— той любви, на которую способны лишь люди, ежедневно и еженощно балансирующие на тонкой дощечке над пропастью, зная, что каждый новый день и новая ночь могут принести смерть одному из них. Потом она заснула, положив голову мне на плечо, а я остался лежать неподвижно, боясь побеспокоить ее сон. Вперив взгляд в потолок, по которому скользили тени костлявых деревьев, что росли за окном, я ожидал чего-то убийственного, гибельного для нас…
Все же сон нашел ключик и ко мне. Я смежил глаза и растворился в своей памяти, которая услужливо выбрасывала из подсознания тайну за тайной, словно заархивированные и отправленные на самые пыльные стеллажи до той поры, когда понадобятся…
Высокий белый купол с движущейся картиной, изображавшей младенца, который на глазах вырастал, становился мужчиной, покрывался бородой и шрамами, старел, умирал, повис над моей головой. Я стоял по центру храма перед шестью старцами, что восседали за полукруглым столом. Они смотрели на меня ожидающе и одновременно с вызовом. Они боялись задать вопрос. А я не смел начать общение первым. Но я знал, что я — Император, что передо мной — главы шести рас Джантшун…
Пауза затянулась. Храм жизни ждал движения. Поднялся самый старый из присутствующих. У него была плешивая голова и длинный крючкообразный нос, но из-под густых черных бровей сверкали юные глаза.
— Скажи нам, Пресветлый Путь Джантшун, чем можешь ты порадовать нас, Знающих Путь?
Старец начал официально. Он назвал меня не по имени, а императорским титулом — Пресветлый Путь Джантшун. О себе и своих товарищах также сказал официально — Знающие Путь… Что может предвещать это мне?
— Я чувствую, что дни Джантшун могут когда-нибудь закончиться. В мире появилась угроза нашему существованию. Я хочу подготовиться к любому повороту событий…
Мой голос звучал спокойно. Я повернул голову, чтобы обозреть всех сидящих за столом Поколений, и обнаружил свое отражение в зеркале, висящем за спиной одногоиз старцев. Зеркало не могло находиться в Храме Жизни, но оно было здесь. Я увидел в нем высокого худого мужчинус черной бородой, в которой поблескивала седина, с густой гривой волос, схваченных золотым обручем со сверкающим драгоценным камнем.
— Да! — обреченно протянул старец. — Болезнь мира движется к нам. И мы не сможем противостоять ей. Но мы можем заложить программу нашего возвращения после гибели. Я правильно понял твою идею, Скан Джун Таш?
— Ты правильно понял меня, Знающий Путь, — согласился я.
— Что можешь сделать ты?
— Все, что только в моих силах, — уклончиво ответил я.
Пусть сами гадают, что именно в моих силах.
— Ты говорил о Планете-Мавзолее шести рас и Генной Библиотеке? Я верно улови.1 суть твоего плана?
— Верно, Знающий Путь.
— Ты избрал шестерых джантшун для Мавзолея? — продолжил допрос старец.
— Пока нет.
Я почувствовал, что этот вопрос очень неприятен мне.
— Хорошо, оставим пока эту тему, Скан Джун Таш. Старец опустился в свое кресло. Поднялся другой.
— У меня есть вопрос к тебе, Пресветлый Путь Джантшун.
— Задай его, Знающий Путь. Ибо я здесь, чтобы ответить на все ваши вопросы, — покорно согласился я, испытав раздражение, которое, впрочем, тут же подавил.
— Ты отправлял послов к Ушедшим Из Мира? Вот чего я ждал и боялся. Поскольку далее последует вопрос, ответ на который — я знал это — сомнителен.
— Да.
— И они вернулись?
— Вернулись.
— Что ответили Ушедшие Из Мира? Так и есть…
— Они не стали разговаривать— с нами.
Старец взъярился. Его лицо перекосилось от злости. Он треснул кулаком по столу и вскричал:
— Что они думают?! Что возомнили о себе?! Я молчал, потому что отвечать было нечего.
— Что значит — промолчали? — прозвучал голос первого старца.
— Они не стали общаться с послами. Дали им опуститься на Центральную Планету системы — Артерию, встретили их, позаботились, чтобы гости ни в чем не знали нужды, но никто не вышел на связь, никто не выслушал, с чем они прибыли. Никого, кроме Низовых Камней, послы не увидели. Попытки связаться с Артериальным Кряжем успехом не увенчались.
Старцы молчали. Наконец один из них поднял руку и произнес:
— Это означает лишь одно: Ушедшие Из Мира предоставили нас нашей гибельной судьбе. Я думал, что они немстительны. Похоже, ошибался. Врачеватели Мира свыклись со своим новым статусом. Они больше не хотят ни во что вмешиваться.
Поднялся первый старец и обратился ко мне:
— Спасибо тебе, Скан Джун Таш, ты многое нам объяснил. Теперь мы будем думать. Постараемся найти дверь, которой не существует…
Я развернулся, поднял глаза к куполу, обнаружил, что живая картинка вновь изменилась, и покинул Храм Жизни…
Я проснулся. Мысли метались в моей голове.
Откуда берутся эти видения?.. Как я мог стать Императором, как мог иметь учителя, который рассказывал мне о живом море и показывал его, как мог возглавить группу глубокого поиска, посланную на перехват «Красного Всполоха», как мог выступать перед советом старейшин, наконец, как мог видеть все это, будто пережил сам, если в возрасте шести лет меня погрузили в глубокий сон и оставили на сотни тысяч лет в недрах Планеты-Мавзолея?.. Фальшивые картинки… Никакой логики… Видения напоминают программу, встроенную в мой генный код!
Зато теперь я знаю расстановку сил в древнем обществе джантшун и могу ответить себе на мучительный вопрос, не дающий покоя: почему Себастьян Гоевин медлит с нападением?
Планета-Мавзолей содержала шесть саркофагов, внутри которых спали шесть семилетних джантшун. Мы были разбужены. Программы, заложенные в нас, запустили механизм. Нас было всего шестеро, и мы всегда знали, кто мы такие, и мы добивались того, что требовалось для реализации главной идеи — возрождения. Когда назрел раскол, двое джантшун выбыли из общего строя. Один был президентом Земли, и его убили свои — после отказа сотрудничать с ними. Другим был я. Осталось четверо джантшун. Они и возглавили движение. Уже был готов флот, навербована огромная армия из людей, найдены союзники в войне. И эта война велась бы на равных — без фактора ГБ.
Генная Библиотека — вот что сдерживало Гоевина. Вот почему он не начинал войну. Он искал ее.
Каким-то образом ему стало известно, что на Ам-бере Библиотеку не обнаружили. Гоевин организовал поиск. Библиотека ему необходима. Без нее война бессмысленна: за что бороться джантшун, если возродить цивилизацию не удастся? Война ради войны не интересует Гоевина. Он практичен.
Если Гоевину известно, что Библиотека не у нас, то в руководящем звене Земной Федерации имеется канал утечки информации. Библиотека Первопришедших имеет код доступа ВСС — Высшая Степень Секретности. К документам ВСС допущены только двенадцать человек. В том числе я, Крысобой, Музыкантская и Груфман… Вот и тема для размышлений. Эту информацию стоит передать Леопольду Груфману — для анализа и обнаружения дятла, появившегося в нашем стане.
Рената заворочалась во сне. Я замер, чтобы не разбудить ее, но энергия гениальной догадки переполняла меня. Я выбрался из постели, накинул на тело махровый халат и вышел на балкон.
Холод ночи не мешал размышлять. Я и не замечал его…
Генная Библиотека — центральный фактор… Миллиарды джантшун, скрытые в генных цепочках, технология выращивания тела за считанные часы, наследственная память… Армады непобедимых бойцов ждали своего часа, чтобы вступить в схватку за утерянное господство!
Генная Библиотека содержала и информацию об оружии, разработанном и использовавшемся джантшун. Я смутно помнил, что это за оружие Его технология была незнакома землянам.
Вот такая она— Генная Библиотека. Кто доберется до нее первым, тот и будет владеть ситуацией… Себастьян Гоевин до сих пор не запустил конвейер по выращиванию соотечественников. Следовательно, он не нашел пока Библиотеку.
Однако ситуация парадоксальная. Не могли же в нас не заложить знание местоположения ГБ! Или его хранил лишь один представитель джантшун?.. Ох, и кается, наверное, ныне Гоевин, что убил президента: тот вполне мог быть хранителем.
Раз Гоевин не может отыскать Библиотеку, значит, ее должны найти мы. Похоже, у меня и моих друзей появилось чрезвычайной важности дело…
Я начал замерзать. Двуглазая луна не дарила тепла, и я подумал, что лучше вернуться в номер.
Открыл дверь, переступил порог и… почувствовал опасность! Она притаилась внутри. Она ждала меня…
Я ступил в сторону и, упав на пол, точно змея, скользнул к кровати, где среди вороха одежды отыскал кобуру с пистолетом. Вытащив «Шторм», замер, озираясь по сторонам. Опасность была где-то рядом, но не спешила себя проявить.
Вот скрипнула дверь. Я насторожился, направив пистолет на звук.
По полу поползли тени двух фигур. Я оттолкнулся от пола и бросился на крадущихся в ночи. Сбив с ног одного, уклонился от удара в лицо, нырнул и двинул кулаком в сгусток темноты. Судя по стону — попал. Однако сзади на мою голову обрушился удар. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Падая, все же извернулся, коснулся пола руками и взмыл вверх, пробивая защиту противника серией ударов. Тот отлетел к стене и обессилено опустился на пол. Но оставался еще один.
Я устремился к нему и заметил сверкнувшую сталь пистолета. Громыхнул выстрел.
Я видел движение пули. Время замедлилось. Я уклонился в сторону, вскидывая «Шторм». Пуля прошла мимо, к балконному окну. Моя очередь. Затаившегося в тени разорвало пулями.
Тот, которого я отключил раньше, вскочил на ноги и метнулся к двери. Я почувствовал и другое движение — это поднималась Рената, разбуженная шумом. Ну, значит, жива…
Я бросился за тенью. Это был явно человек. Он уже бежал по коридору.
Из соседнего номера выглянул Крысобой и сгреб меня в охапку, приняв за врага. Пускаться в длительные объяснения было некогда, и я двинул Марка в живот. Его скрутило, и он выпустил меня из медвежьих лап.
Я помчался по коридору. Вот и черная лестница. Куда дальше — наверх или вниз? Послышался шум, и я бросился вверх.
В несколько прыжков преодолел два этажа и оказался перед дверью. Толкнув ее, упал и откатился в сторону, ожидая выстрелов. И они не заставили себя долго ждать. Дверь разлетелась в щепки.
Дождавшись паузы, бросился зигзагом к противнику, который замер на краю крыши. Он продолжал стрелять. Воздух вокруг меня буквально был нашпигован свинцом. Я легко уворачивался от пуль, неумолимо приближаясь к цели.
Я почувствовал неуверенность, охватившую врага. Когда до него оставалось всего несколько шагов, он все-таки шагнул в пропасть. С края крыши я разглядел скрюченное тело перед парадным входом в «Отель».
Сзади послышался шум. Я упал на спину и откатился в сторону, вскидывая «Шторм» и готовясь к отражению атаки.
— Полегче, Ларс! — проревел Крысобой.
Я опустил «Шторм» и встал с бетона.
— Взял ублюдка?! — Крысобой приблизился ко мне.
— Спрыгнул с крыши. Марк глянул вниз.
— Вот урод! — Он выругался и сплюнул вниз. — Совсем больной на голову! Почему он предпочел подохнуть, чем оказаться в наших руках? И вообще, как он здесь оказался?
— Давыдов… — высказал я очевидное.
— Надо кончить этого сопливого урода! — злобно заметил Крысобой.
Мы направились к номеру тщедушного. Он находился на нашем этаже, только в другом крыле. Но там никого не было.
— После того, что произошло, глупо было надеяться, что он станет нас дожидаться! — заметил я.
Крысобой согласно кивнул и переспросил:
— Неужели это он?
— Кроме нас, в этом клоповнике людей вроде нет.
Мы направились к себе. Каково же было мое удивление, когда в номере рядом с Музыкантской я увидел тщедушного! Он стоял перед ней на коленях и держал ее за руку.
— Что здесь, разрази меня космос, происходит?! — рявкнул Марк.
Давыдов подскочил.
Я пересек комнату одним прыжком и схватил его за грудки.
— Я услышал… выстрелы и… это… бросился проверить, что… происходит… — залепетал он.
— Отпусти его, Русс. Он ничего плохого не сделал! — пришла на помощь хлюпику Музыкантская.
Я с сожалением выпустил его, испытав разочарование удава, которого хозяин сматывает с захваченной в смертельные объятия жертвы.
— Что здесь вообще произошло? Какого дьявола, Русс, ты открыл посреди ночи пальбу? — вскинулась Рената.
Я отметил про себя, что она одета. Видно, до появления Давыдова успела привести себя в порядок.
— Здесь были двое. Одного я кончил тут же… Оглянувшись, я ткнул пальцем в груду серой одежды возле стены.
— Второй спрыгнул с крыши. Я видел это! — подтвердил Марк.
Я подошел к одежде, склонился над ней. Тело отсутствовало! Какая-то вязкая слизь… Будто после смерти тень истаяла.
— Все, что осталось от того, которого я подстрелил! — сообщил я.
— Ну и муть! — скривилась Музыкантская. — Откуда они здесь взялись?
— Спроси у своего прихвостня! — буркнул я. Давыдов побледнел и засуетился.
— При чем тут я?! — воскликнул он.
— Ты — единственный, кроме нас, человек здесь! — веско заявил Марк.
— А вдруг вас пытались убить эти, — хлюпик с презрением кивнул головой в сторону двери, — с сервиса?
Крысобой взглянул на меня, будто спрашивая, возможно ли такое. Что я мог ему ответить?
Если нас пытались убить по наущению рииегов, то возникают два вопроса: кто исполнитель? зачем это понадобилось Ушедшим Из Мира?
— Не думаю, что в нападении виновны рииеги, — отозвался я. — Но они могли бы знать об этом
Крысобой одобрительно хмыкнул.
— Ну, главное, что все хорошо, что никто не пострадал! — засуетился Давыдов.
— Если ты не замолчишь, то здесь точно появится один пострадавший! — пообещал Марк.
Давыдов смолк, испуганно глядя на Крысобоя.
— Вам лучше уйти, — предложила ему Музыкантская.
Тщедушный поднялся, окинул нас взглядом и со словами: «Если что — зовите!» — удалился.
— Ты понимаешь, что здесь происходит? — обратился ко мне Крысобой.
— Кто-то пытается нас остановить, — ответил я. — Скорее всего, гоевинские прихлебатели. Себастьян явно не хочет, чтобы мы получили поддержку рииегов.
— Но как они, — Рената презрительно кивнула в сторону груды серого тряпья, — пробрались на планету и сюда?
— Думаю, опустились, как и мы, где-то неподалеку. Я говорил и сам не верил в свои слова.
— Нас остановили при подлете к системе Рииегов, а этих пропустили? — усомнилась Рената. — Тебе вообще знакомы такие существа? Кто это? — Надо посмотреть на того, что на улице, — сказал Крысобой и вышел из номера. Несколько минут он отсутствовал. Я молчал. Рената хмурилась и смотрела в черное окно. Вернувшись, Марк сообщил:
— Со вторым — то же самое.
— И как это понимать? — спросила Рената.
— Я никогда не видел подобных существ. Думаю, они близки к человеку, хотя и сомневаюсь, что это природное, — отозвался я. — Что-то подсказывает мне: эти существа суть изобретение джантшун. Они занимались экспериментами на себе подобных.
— Давно хотел спросить тебя, Ларс, — вклинился в разговор Марк, — чем отличаются джантшун и люди?
— Обе расы — гуманоиды. Но джантшун более сложный тип. Легче приспосабливаются к существованию. У них более развит инстинкт самосохранения. Они более сильные. Люди гораздо слабее и медленнее… Я и сам не все знаю. Многое сокрыто от меня. Я ведь только в начале пути познания самого себя. Вот еще что важно: Джантшун — прараса. Люди появились намного позже.
Я умолк. Крысобой потоптался на пороге и сказал:
— Надо сообщить хозяевам. Пойду поищу кого из них.
Он вновь ушел. Я остался наедине с Ренатой. Мы молчали.
На этот раз Крысобой отсутствовал дольше. Вернулся через полчаса в сопровождении двух булыжников, которые плыли над полом. Цвет их тел не был однотонным. Черные поверхности переливались пурпурными всполохами.
Я обратился мысленно к Ушедшим Из Мира, и они откликнулись.
«Приносим свои извинения. Мы не знаем, как это произошло. И не можем сказать, как эти существа пробрались сюда. К сожалению, мы не смогли обеспечить вам покой и защиту. Мы будем думать. А останки заберем, дабы понять, что это такое».
Булыжник приблизился к груде серого тряпья. Из него появился отросток, напоминавший высохшую виноградную плеть. Конечность рииега будто всосала с пола все.
«Будь готов, Первопришедший: завтра за вами придут. Состоится заседание Артериального Кряжа, где будет решаться ваша судьба. К тому времени мы уже узнаем, кто напал на вас».
Я склонил голову в знак почтения и произнес:
— Мы не держим зла на вас, Ушедшие Из Мира. Мы понимаем, что вы не могли предвидеть такого. Ждем вашего решения. И примем его, каким, бы оно ни было.
«Мы чувствуем, что ты говоришь искренне, Первопришедший. Думаю, что и это будет учтено».