9. Капитан Лоболед
На борт «Откровения» вся команда «Ледяных Крыс» вернулась без оружия — угрюмая, подавленная толпа, а не солдаты спецназа.
Оттягивая момент встречи с Нибелунем, капитан Лоболед пропустил весь отряд перед собой и на борт «Откровения» вступил предпоследним, на челноке остался лишь лейтенант-пилот Поршень — глушил навигационную аппаратуру. Солдаты без понуканий выстроились вдоль коридора сразу за шлюзом, ожидая распоряжений. Сержант Боба тоже никуда не торопился. Хотя какие тут могут быть распоряжения… марш в кубрик, привести себя в порядок, приготовиться к спуску на планету… Но Лоболед не спешил. Как-то страшновато было отпускать солдат перед визитом к Нибелуню. Ничем они ему помочь, конечно, все равно не смогут, за их спины не спрячешься, но пока они рядом, хоть какая-то моральная поддержка… Может, прихватить сержанта Боба с собой?
Несмотря на нервный мандраж, дико хотелось спать, полковник держал его без сна уже сутки, а неудачная операция высосала остаток активной энергии, и капитан пребывал в полнейшем упадке духа. Но ему хватило выдержки не показывать свои чувства прилюдно. Лед и Пламя, убил бы эту скотину Нибелуня, отправившего их в заведомо проигрышный вояж! Даже тщательно разработанные планы редко когда выполняются так, как задумано, неудивительно, что план захвата внешника, придуманный полковником наспех, вообще без предварительной подготовки, рухнул в Лед. А виноват, естественно, будет он, Лоболед. Особенно — за утрату оружия, конфискованного бикаэлкой. Она позволила лишь забрать ножи. Ножи! И вернула капитану его офицерский пистолет. Наверное, чтобы застрелиться…
— Капитан, может мне с вами? — угадал мысли капитана коренастый здоровяк сержант Боба, поглядывая в его сторону сочувственно и зло одновременно, впрочем, как и остальные бойцы. Всем было известно, кому принадлежала идея с абордажем внешника. И по чьей вине послужной список каждого из них украсится черной меткой. Им еще повезло, что вообще в живых остались. Вспоминать о «Шрайках» было жутковато и сейчас, эти боевые «машинки» едва не пустили и самого Лоболеда, и его бойцов, на мелко порубленный фарш. Надо отдать должное бикаэлке — несмотря на репутацию, она оказалась не так кровожадна, как представлялось капитану. Он бы на ее месте, наверное, просто шлепнул бы всех непрошеных гостей. Впрочем, на то они и торговцы, им ни к чему обострять отношения ни с «миротворцами», ни с их врагами. И те, и другие для них — прежде всего клиенты. Что же до утерянного оружия… Кое-что на замену можно найти и на борту, в кубрике солдат, хотя бы для того, чтобы обеспечить шелтянину безопасную высадку на планету, а то, не дай Пророк, дикие древолапы сожрут, и тогда карьере капитана точно придет конец…
— Не вижу смысла, — вздохнул Лоболед, вяло хлопнув ладонью по плечу участливому сержанту. — Нибелунь вышибет тебя из каюты первым делом, да еще и дополнительный выговор влепит за нарушение субординации…
— Шлепнуть бы его за такую затею… — брякнул боец Задница, натерпевшийся на борту внешника под прицелом иглометных стволов «Шрайков», как он считал, больше других.
— Разговорчики! — возвысив голос, сразу же осадил его Боба, а стоявший рядом с Задницей Голова тут же отвесил не в меру болтливому соседу подзатыльник.
— Всех нас подставить хочешь?! — рассерженно прошипел интеллигентный Голова.
Под угрожающими взглядами остальных бойцов Задница съежился, хотел было что-то сказать в свое оправдание, но передумал. Молчание показалось ему более выгодным вариантом.
Мимо молча прошмыгнул лейтенант-пилот Поршень, не собираясь вмешиваться во внутренние разборки «штабного» спецназа. Лоболед и «Ледяные Крысы», все без исключения, проводили его угрюмым, не без зависти, взглядом. Еще бы. Он-то ни в чем не провинился. Всего лишь пилотировал челнок. Да и в команду Лоболеда лейтенант не входил, отчитываться он будет перед своим шефом, ком-капитаном Ххуном. Счастливчик.
— Ладно, парни. Марш в кубрик, привести себя в порядок, приготовиться к посадке…
Капитан еще отдавал команду, после которой собирался отправиться к полковнику для бесславного отчета, когда на виртуалке лоцмана замигала пиктограмма срочной связи с ком-капитаном Ххуном. Ну, что там еще?
— У меня для тебя есть хорошие новости, капитан. — Возникшая в окошке связи седоусая и седовласая физиономия ком-капитана Ххуна сдержанно усмехалась. — Из Штаба Пророка пришла депеша, которая касается нас обоих. Читай.
Под «визиткой» Ххуна высыпали текстовые строчки с электронно-штриховой подписью Пророка.
Капитан Лоболед прочитал. Осмыслил. Губы против воли раздвинулись в торжествующей усмешке. Он дал знак сержанту Бобе придержать бойцов, а сам продолжил разговор:
— Как в Штабе об этом узнали?
— Я сообщил, — признался Ххун с озорным блеском в глазах. — Полковник действовал не по плану. А прима-генерал Искра — мой старый приятель, когда-то вместе начинали путь вверх по служебной лестнице. Он, в свою очередь, передал Пророку, а тот внял голосу разума. Прима-генерал, кстати, скоро отправится в путь, транспортник «Озарение» стартует с Гармоники через двое суток. Знаю, знаю, как сложно командовать таким большим военным хозяйством без должного опыта, но долго мучиться одному на Двойном Донце тебе не придется, да и генерал всегда поделится опытом по гиперсвязи, мужик он толковый, обращаться к нему не стесняйся. Для тебя все это — настоящий подарок судьбы, парень, так что воспользуйся им на все сто, не подведи старого ком-капитана, все-таки генералу тебя рекомендовал я.
«Потому что больше никого под рукой не оказалось», — машинально съязвил про себя Лоболед. Только после наставлений Ххуна до него полностью дошел смысл произошедших с ним изменений, и торжествующая усмешка на его губах поблекла. Действительно — рано радоваться. С такой ответственностью, которая столь нежданно свалилась на его плечи, он еще не сталкивался никогда.
— Почему именно я? — осторожно уточнил капитан Лоболед.
— Я знаю, кто нужен прима-генералу. Он сам из бывших боевых офицеров. И окружение себе всегда подбирает соответствующее. Ты ему вполне подходишь.
— Полковник Нибелунь… уже знает?
Небольшая заминка выдала некоторую растерянность ком-капитана.
— Нет. Сам скажешь.
Понятно. Ххун просто не рискнул ознакомить с такой новостью бывшего шефа Лоболеда. Его можно понять.
— Ну и в Вечный Лед его, — решил капитан. — Берем шелтянина и отбываем на планету. А полковник сам пусть разбирается, что к чему…
— Э-э, нет, капитан. Я не хочу оставаться с этим сумасшедшим и выяснять с ним отношения. Нас тут всего двое, я да мой лейтенант Поршень. Ваш полковник и так мне двоих техников покалечил… — Ах вот оно что, смекнул Лоболед, еще и маленькая месть. — Сперва разберись с ситуацией на борту моего корыта. А потом отправишься вниз. Тебе приказано произвести арест. Вот и…
— С чем? С чем арестовывать? Вот с этим? — Лоболед потряс пистолетом.
— Да хотя бы и с этим. Чем тебе пистолет не нравится?
— У каждого из нас в кубрике остались запасные стволы, — на всякий случай доверительно сообщил сержант Боба. Он еще не знал в чем дело, разговора между командиром и ком-капитаном ни он, ни его бойцы не слышали, командирский канал лоцман-связи был для них недоступен, но догадался, что происходит что-то незаурядное. — Пару минут, и мы…
— Ладно, ком-капитан Ххун. Сделаем, что положено.
Лоболед отключился, обвел повеселевшим взглядом выжидательно глядевших на него бойцов.
— Приказом Штаба полковник Нибелунь смещен с должности, на его место назначен я. Все понимают, что это значит?
— Теперь парадом командуете вы, капитан, — облегченно осклабился сержант Боба, а солдаты, ребята простые, расцвели улыбками.
— Майор, — поправил Лоболед. — Теперь — майор.
Посыпались поздравления, которые новоиспеченному майору было слышать приятно, но время не ждало.
— Действуем так…
Минуту спустя «Ледяные Крысы» лихорадочно вооружались в кубрике, распотрошив все заначки в походных ранцах.
Майор Лоболед, присев на койку, нервно курил, погрузившись в собственные мысли. Майор Лоболед… звучит пока непривычно, но лестно для честолюбия, да, весьма. Повышение в звании было внеочередным.
Он не решился пойти в свою каюту, где сейчас находился шелтянин в ожидании работы, побоялся столкнуться полковником. За это время полковник Нибелунь пытался связаться по лоцману уже раз пять, но Лоболед хранил молчание, чем наверняка совершенно вывел полковника из себя. Но сюда, в кубрик, тот не сунется. Побрезгует. Среди солдат спецназа Лоболед чувствовал себя в большей безопасности, чем в своей каюте рядом с шелтянином. Этот наемник — неизвестная величина, не стоит ждать от него помощи. Зубастый парень ясно дал понять, что будет действовать только в рамках контракта. И его можно понять… Лед и Пламя, может, все-таки вызвать его?
Бойцы споро занимались делом.
Нашлось пяток лучевых пистолетов. Парочка иглометов. Десяток парализаторов. Сержант Боба не соврал, оружие имелось. Рядовой Пятка переплюнул всех — отстегнул от ранца пластиковый пенал, вскрыл и извлек на свет разобранную на две части старинную штуковину, доставшуюся в наследство еще от прадеда. «Сейджан» — боевой дробовик, имел помповую схему — с подствольным трубчатым магазином, перезаряжался движением цевья. По результату выстрела заряд картечи из «Сейджана» был сравним с очередью из пулемета. Но еще ни разу за время службы Пятки в спецназе прадедовский дробовик не побывал в деле — к оружию имелось всего шесть не менее старинных патронов, ровно столько вмещалось в магазин, в тире не постреляешь, нечем будет восполнить боезапас. А проверить очень хотелось.
Любовно повертев дробовик в руках, Пятка с громогласным превосходством заявил:
— Вот теперь посмотрим, кто кого! Говорил же вам, салаги, заводите приличные пушки, такие, как моя!
— А ну, спрячь, — нахмурился сержант Боба, пристегнув к бедру «Универсал» и обернувшись на характерный щелчок собираемого в целое оружия.
— Да вы что, сержант, — Пятка недоуменно вскинул брови. — Это же теперь наша артиллерия! Даром, что ли, я столько времени таскаю его с собой?
— Опусти ствол! — рявкнул Боба. — Дыру во мне решил проделать? Или корабль продырявить?
— Да причем тут корабль? — обиженно поджал губы боец. — Я не собираюсь стрелять здесь, сержант, за кого вы меня принимаете? Я припас дробовик для Двойного Донца, Дикий Лес — опасное место…
— И как это понимать, капитан? Бунт?
В кубрике воцарилась мертвая тишина.
При звуках этого голоса кто-то поспешно выпрямился, вытягиваясь в струнку, сказывалась вбитая дисциплиной привычка к подчинению и страх к высокому начальству, а кто-то замер в той позе, в которой их застал голос полковника Нибелуня.
Командующий в отставке стоял на пороге кубрика, судорожно сжав пальцы на рукоятке игломета, и обводил кубрик взглядом, жалившим не хуже лазерных лучей. Лицо его от ярости побагровело.
Подавив порыв вскочить, майор Лоболед медленно поднялся на ноги. Как ни бегай от своих страхов, а они все равно придут за тобой. Придется прямо сейчас расставить все точки над «и»…
Совсем как в плохом боевике, палец перепуганного Пятки непроизвольно дрогнул на спуске. В тесном пространстве кубрика оглушительно грохнул выстрел. Звук по силе был такой, словно в руках бойца был не дробовик, а, по крайней мере, пушка малого калибра.
Уши майору заложило напрочь, но зрение никуда не делось.
Насколько знал Лоболед, человеческое тело вмещает в среднем четыре-пять литров крови. Такое впечатление, что вся кровь находилась у Нибелуня в башке, так как заряд картечи снес полковнику голову, и всю боковую стену густо забрызгало кровью и мозгами. Обезглавленное тело полковника мешком осело на пол.
Ноги у майора ослабели, но он заставил себя стоять. И смотреть. Кровь. Он не так уж и часто ее видел, несмотря на их маленькую межпланетную войну с «агностиками». Сражения на боевых роботов не предполагают кровавых сцен, в случае гибели от пилотов мало что остается. А навыки солдат-спецназовцев требовали делать свою работу аккуратно и бесшумно. Разве что на родине, на Гармонике, там после нападения ледовых панцирников на поселения крови всегда хватало. Но дома он не был уже больше двух лет, успел отвыкнуть…
В следующее мгновенье сержант Боба выбил из рук одеревеневшего от ужаса Пятки дробовик и коротким хуком в челюсть сбил его с ног.
На пороге кубрика беззвучно возник новый силуэт.
Стволы в руках оправившихся от испуга «Ледяных Крыс» дружно дернулись, но стрелять не пришлось.
Шелтянин. Длинный серый плащ, головной убор с короткими полями и полосатой зеброй по тулье, совершенно дурацкий наряд для путешествия во вражеском тылу. Если, конечно, шелтянин не собирался переодеться перед прыжком. Бесстрастное, жесткое, как у убийцы, лицо, да он и есть убийца, этот наемник, несмотря на то, что ему всего шестнадцать… И голос вполне состоявшийся — низкий, ровный, «взрослый» голос, по нему не скажешь, что шелтянин — сосунок. Нибелунь был идиотом, называя его так.
— Тебе чего? — через силу выдавил Лоболед, все еще ошеломленный случившимся.
— Стреляли, — шелтянин пожал плечами, лишь скользнув пронзительным взглядом светлых глаз по обезглавленному трупу полковника. Неприятные глаза у этого парня, весьма неприятные. Смотрит все время с прищуром, а радужка светлая-светлая, аж теряется на фоне белка. Одни зрачки и видны. Сверлят, словно острия иголок. — Неприятности?
— Уже нет. Но есть кое-какие подвижки. Нибелунь… — майор кашлянул. — Нибелунь отстранен от командования операцией, теперь парадом командую я.
— Оригинальный метод снятия с должности… Впрочем, разумное решение.
«Твоего мнения мне только не хватало», — мрачно подумал Лоболед, лихорадочно решая, как повести себя перед подчиненными. Наказать Пятку? Поощрить? Или сделать вид, что ничего не произошло? Ничего, кроме несчастного случая? Впрочем, инцидент в рапорте можно представить как сопротивление полковника при аресте. Вряд ли такое развитие событий кого-либо в Штабе удивит — бешеный норов Нибелуня всем известен.
— Надеюсь, больше никаких задержек не будет? — Чолан Дефа усмехнулся, слегка приоткрыв набор игловидных клыков, усеивавших обе челюсти. Белых, как снег. Острых, как… Неудивительно, что наемники с Шелты так редко проявляют свои чувства на людях. Не пугать же окружающих. И со стоматологами, наверное, сплошные проблемы. Майору показалось, что клыков у шелтянина гораздо больше, чем у нормальной человеческой особи. Хотя вроде бы тоже относятся к роду человеческому…
Вернее — когда-то относились. В далеком прошлом.
Лоболед отрывисто кивнул:
— Готовность десять минут. Спускаемся на планету.
А в кубрике пусть прибирается ком-капитан Ххун. Вроде как справедливое распределение обязанностей, нет?
* * *
Истекая плазмой посадочных двигателей, челнок с утробным вязким ревом снизился над поверхностью планеты, приблизился к темному зеву люка, распахнувшегося внизу, прямо среди голой заснеженной равнины, и нырнул в него…
Посадку пришлось выполнять в довольно жестких условиях, никаких специально оборудованных терминалов и силовых полей антигравитационных колодцев — «миротворцы» не могли себе позволить собственного космопорта, тем более вблизи вражеского укрепрайона. Именно поэтому в ближайших планах значился захват космопорта «агностиков». Так что турбулентные потоки довольно сильно потрясли кораблик, прежде чем выпустить его из цепких объятий.
Чолан заворожено наблюдал за приземлением, скачивая текущую информацию с бортовых видеокамер на виртуалку своего лоцмана. И если солдатам майора Лоболеда было привычно начхать на то, что творится за бортом, чувствовалось, эти парни уже бывали здесь неоднократно, то Чолана интересовало все. Первое задание — что ж тут непонятного? Имеет право.
Челнок с «Откровения» доставил его на временную базу «миротворцев», расположенную в самой гуще Дикого Леса, в сорока километрах от «Гряды», можно сказать, практически под носом их врагов — «агностиков». Но дыра в планете оказалась не входом на базу, а лишь преддверием в растительный и животный мир Двойного Донца. Конечно, Чолан Дефа ожидал этого. Даром что ли битый час изучал на орбите материалы о планете, предоставленные капитаном. Но одно дело — видеозаписи, а совсем иное — видеть все своими глазами, вживую. Грандиозный размах природы на Двойном Донце впечатлял и завораживал.
Стоило челноку нырнуть в дыру, под Покрывало, и мощное ощущение местной животной и растительной ауры целиком захватило мысли и чувства Чолана. Совсем другой мир, совсем иное восприятие действительности… Ох-хо, этого он не учел. А ведь работать ему придется прямо сейчас, невзирая на охватившую его дезориентацию…
Челнок тряхнуло так, что у Чолана едва не лязгнули зубы.
Приземлились.
Кому-то из солдат повезло меньше шелтянина, парень начал шепеляво ругаться, прикусив язык.
— Ненавижу эту планету, — проворчал его сосед — злополучный Пятка. Правые висок и глазница бойца отливали нездоровой синевой после ласкового напутствия сержантского кулака еще на орбите.
— Помолчи, — оборвал его сержант Боба. — Подъем, бездельники! А ну быстро свои никчемные задницы наружу! Живо, живо!
— Поаккуратнее на выходе, — напомнил Чолану майор, поднимаясь с сиденья, когда сержант вывел наружу солдат и пришел их черед. — Следуй сразу за мной, солдаты подстрахуют, если что… задействуй инфракрасный режим, мы стараемся не использовать искусственное освещение, чтобы не дразнить лишний раз местных обитателей.
Чолан подхватил тяжелый кейс, прошел с майором через шлюзовые створки, мягко ступил на выдвинувшийся трап… Его сразу окружил мрак, даже бортовые позиционные огни челнока были потушены. Влажная вонь растительного гниения набросилась на обоняние, едва легкие вдохнули первый глоток местного воздуха. К этому он был готов, поэтому даже не поморщился. Бегло глянув по сторонам, сошел по трапу на принявшую челнок бетонную площадку и, не останавливаясь, двинулся за майором. Двое солдат из «Ледяных Крыс», охраняя, пристроились по бокам, остальные просто рассредоточились возле трапа, внимательно посматривая по сторонам с оружием наизготовку. Больше всех старался изображать кипучую деятельность Пятка — вцепившись обеими руками в свой дробовик, снесший Нибелуню голову, боец нервно поводил стволом из стороны в сторону. Как бы еще кого не подстрелил ненароком…
Разглядеть что-либо было трудно, даже несмотря на инфракрасный режим лоцмана. Еще бы, температура воздуха в этом районе — всего плюс семь, при дыхании изо рта вырывались легкие облачка пара, почва и растительность всего на пару десятых градуса теплее, впрочем, при должной настройке чувствительности инфрарежима, и этой разницы хватало, чтобы превратить сигналы глазного доступа в более-менее вразумительную картинку.
Если забыть о вони, то на взгляд Чолана Дефа Дикий Лес обладал своеобразной первозданной красотой. Мрачной и величественной. Природа Шелты тоже по-своему величественна и прекрасна, а ее леса внушают немалое почтение своей прущей ввысь мощью, но такая крона, как у Дикого Леса — это нечто.
Тесной группой они прошли три десятка шагов до входа в подземный бетонный бункер. Колпак входа выпирал из земли полуметровым горбом, словно кусок раковины гигантской улитки, гладкая пленка водостойкого покрытия на бетоне поблескивала многочисленными бусинками сконденсировавшейся влаги. Распахнулся боковой люк, озарившись неярким внутренним освещением.
Этого хватило, чтобы вызвать вокруг некоторое опасное оживление.
Свет выхватил из темноты влажно поблескивающий участок земли, какие-то бугристые растительные наросты в три-четыре метра высотой, больше похожие на здоровенные кучи мусора, игра света и темноты скрадывала расстояния, приходилось ориентироваться на показания дальномера лоцмана. Самая близкая «куча» зашевелилась. Клубок переплетённых полусгнивших корней начал расплетаться. Глухая угроза потекла к шелтянину, коснувшись его пространственного восприятия. Гнилостная вонь усилилась. Ошибаться на счет этой «кучи», принимая ее за неодушевленный мусор, определенно не стоило.
Под ноги вдруг выкатился небольшой, с человеческую голову, клубок, приподнялся на нескольких корешках, заслонив дорогу. Чолан замер с поднятой в шаге ногой, всмотрелся, оценивая неожиданное препятствие. Опасность, исходившая от местной живности, взбудоражила нервы, выплеснула в кровь усиленную порцию адреналина. Глухо стукнуло сердце. Тварь отдаленно напоминала ежа на лягушачьих лапах. В базе данных «миротворцев» это чудо-юдо называлось шипоклювом, а его плевок был смертелен. Липкая слюна, смешанная с желудочным соком, быстро растворяла любую одежду, а затем — кожу и плоть. Но еще до того, как человек погибал, его тело обездвиживал яд.
— Чего встал, — проворчал сзади сержант Боба, чувствовавший в самом сердце Дикого Леса себя так же неуютно, как и все остальные люди, и мечтавший оказаться как можно скорее под привычной защитой доброго старого бетона.
— Осторожнее, — майор Лоболед обернулся к замедлившему шаг Чолану, заметил шипоклюва. — Не переступай его, обойди.
Чолан так и сделал, обошел колючую образину сбоку, держась от нее в двух шагах. Тварь угрожающе покачивалась на тонких корявых ножках, поворачиваясь вслед человеку торчащим меж острых шипов клювом, но не стала нападать. Очень хотелось дать ей пинка, но майор лучше знал повадки местной живности, так стоило выполнить его совет в точности. Чолану уже было известно, что твари Дикого Леса большей частью не обладают органами зрения, им приходится ориентироваться на звук, запах, движение. Впрочем, этого вполне хватало — по ощущениям шелтянина, шипоклюв видел его отлично. Жуть.
— Не беспокойся, они управляемы, — негромко пояснил майор, когда Чолан ступил на порог бункера рядом с ним. — Охраняют базу от своих же собратьев. Но лучше не задерживаться. Пока их приручали, нам пришлось несладко. Были потери.
— Неплохо придумано, — оценил Чолан, слегка поежившись.
Они прошли в бункер, спустились вниз на трехметровую глубину по узкой лестнице, сзади лязгнул люк, затворяясь за последним бойцом. Кондиционированный воздух рассеял вонь, дышать стало легче. Ощущение силы лесной ауры приглушилось, зря он опасался, что это ему помешает. Видимо, стены бункера были защищены энергетическими экранами.
Лоболед коротко переговорил со встретившим его в коридоре дежурным офицером, и без дальнейших задержек отвел шелтянина в отдельное, пустое помещение — как и было обговорено еще на орбите. Там Чолан Дефа поставил на пол кейс, осмотрелся, проникаясь пространственным ощущением места. Комнатка — куб с гранями в три метра. Вполне достаточно. Раньше здесь, видимо, находился склад, а теперь на Чолана смотрели голые серые стены со следами убранных стеллажей — чистые полосы на пыльном фоне.
— Помещение устраивает? — спросил Лоболед.
— Да.
— Что-нибудь еще?
Шелтянин обернулся к майору и позволил себе улыбнуться, чуть раздвинув губы. «Миротворец» передернулся, но от высказываний воздержался, хотя очень хотел выругаться. Реакция вполне ожидаемая. Эти инопланетники все такие нервные, сами провоцируют на игру.
— Нет, майор, спасибо, больше ничего не надо.
— И что, в этом чемодане имеется все, что тебе необходимо для задания?
«В кейсе, майор, в кейсе, и не надо демонстрировать ничем не обоснованный скепсис…»
— Несомненно, — ответил Чолан. — Стандартный комплект снаряжения выпускника ВАП.
«Естественно, — добавил Чолан Дефа про себя, — все снаряжение кейса используется не всякий раз; лишь то, что необходимо для конкретного случая». Но майору ни к чему такие подробности.
— А переодеваться ты собираешься? Или тебе что-нибудь подыскать из нашей одежды?
— Незачем. Все свое ношу с собой, майор.
Настырность и любопытство Лоболеда не желали иссякать, его старание было излишним.
— Вот еще что… Как далеко ты способен телепортироваться?
— До «Гряды», майор, сорок километров?
— Ну да.
— Это расстояние мне по силам.
— Нет, я в более широком смысле… С орбиты — смог бы?
Чолан мысленно вздохнул. Ума палата. Мастак этот майор задавать риторические вопросы. С орбиты ему подавай. Еще бы из другой звездной системы пожелал бы, чего уж мелочиться. Объяснять, что такой прыжок его уничтожит — слишком долго и нудно. Очень уж много факторов нужно учесть при длинном прыжке — осевая скорость вращения поверхности планеты, ее местоположение возле звезды на данный момент времени — она же тоже на месте не стоит, вертится вокруг звезды, да и звездная система, по космическим масштабам, тоже не спит. Мозг, может, и справится с расчетами такого объема при особой тренировке, но энергоемкости тела не хватит. По-настоящему безопасны лишь прыжки на небольших отрезках, в пределах десятка-другого километров, а потом начинают нарастать накладки. Сорок километров — уже больше, чем хотелось бы. В общем, объяснять долго, нудно и незачем. Многословность — враг дела. Он и так на «Откровении» с Нибелунем наболтал больше, чем хотелось, ситуация требовала. А эта — не требует. Да и при заключении контракта все необходимые объяснения и условия даны в электронно-письменном виде Штабу Пророка. Майор здесь лишь для того, чтобы скоординировать текущую мелочевку. И чтобы всякие «нибелуни» не лезли под ноги.
Чолан твердо посмотрел «миротворцу» в глаза и слегка подтолкнул его к нужному решению:
— Майор, мне нужно остаться одному. Прыжок требует сосредоточенности.
— За сколько думаешь уложиться на «Гряде»?
— Дайте мне двадцать минут, начиная с момента прыжка. После этого можете начинать.
— Хорошо. Удачи, — Лоболед кивнул, и без дальнейших вопросов и возражений вышел из помещения, прикрыв за собой дверь.
Чолан удовлетворенно усмехнулся. Все-таки от этого «миротворца» гораздо больше толку, чем от полковника Нибелуня. Лоболед даже не подозревал, что проблему с его бывшим шефом помог решить шелтянин. Удачное стечение обстоятельств — приказ о смещении с должности и боец с дробовиком в руках, направленным в нужную сторону, плюс маленький мысленный толчок… Парень до сих пор не понимает, как его угораздило нажать на курок, но наказания он избежит, хотя бы до возвращения на Гармонику. Чолан сумел подкорректировать побуждения майора в нужном направлении. Так что, как говорится на Шелте, и галты сыты, и люди целы. Нет, он, Чолан Дефа, не убийца. Ни один шелтянин не убьет без острой необходимости. Но Нибелунь с его бешеным норовом коррекции почти не поддавался, это мешало делу. Теперь он в прошлом. Инопланетники в таких случаях говорят — мир его праху. Чолан, как всякий уважающий себя шелтянин, традиционно говорил иначе — прах его миру.
Он пружинисто присел на корточки перед кейсом, приложил к замкам подушечки мизинцев, ввел с лоцмана пароль. Кейс распахнулся, открывая взору содержимое, но не оно в первую очередь привлекло взгляд Чолана. На внутренней поверхности крышки, целиком отведенной под голографическую композицию, было запечатлено знакомое до последней черточки лицо пожилого шелтянина. Вернее, шелтянин был не так уж и стар, но для Чолана, с его шестнадцатью годами, он был все-таки стариком. Скуластое, жесткое лицо с крючковатым носом, нависающим острым кончиком над тонкими бесцветными губами. Узкие, как росчерк бритвы, глаза, с такими пронзительно-светлыми радужками, что они терялись на фоне белков. На лице ветерана не отражалось ровным счетом никаких эмоций, но вид у него был свирепый. Шикарную гриву темных ухоженных волос венчал национальный головной убор — соро, черно-белую зебру тульи перечеркивала полоска чистого зеленого цвета с единственной красной поперечиной справа — отметка неудачи.
С крышки кейса на Чолана словно смотрел он сам, но постаревший лет на пятьдесят. Сагиб Кримсарт. Ветеран из Галереи Легенд. Насколько Чолан знал, ветеран в настоящее время проживал на обетованной для шелтян планете — Нове-2, Галактическая Федерация, и по слухам, совсем недавно были у него какие-то неприятности с одним из Правящих Домов планеты, которые благополучно разрешились при дипломатической поддержке Шелты.
По губам Чолана скользнула легкая ироничная улыбка, он задумался на минутку, сосредотачиваясь на предстоящем. Теперь, когда его никто не видел, он мог себе позволить некоторую толику естественных эмоций. Не такие уж шелтяне бесчувственные монстры, какими привыкли себя изображать перед чужаками. Что поделаешь, так требовалось для имиджа.
Голоснимок ветерана тоже являлся для Чолана своеобразной частью снаряжения. Так уж заведено, что каждый выпускник ВАП должен придумать для себя уникальную традицию, личный талисман. Эгрегор собственного везения следует воспитывать самостоятельно. Чолан придумал. Голоснимок одного из почетных ветеранов Галереи Легенд — чем не традиция? Маленькая уловка, своего рода лукавство. Других ветеранов из Галереи переплюнуть было бы сложнее, они так не ошибались, или их ошибки не стали роковыми для карьеры. А Кримсарт ошибся, попался врагам заказчика на последнем задании перед самым выходом на заслуженный отдых. Это лишь немного умалило его славу, но… Короче, с ним, Чоланом, подобного не случится. Его слава будет незапятнанной. Честолюбие? Конечно. Честолюбие и целеустремленность — важные черты характера для достижения успеха. Чолан твердо знал, чего он хочет от жизни. Коренное население Шелты не могло похвастаться большой численностью, чуть больше тридцати тысяч индивидов, а ментальные способности проявлялись при рождении лишь у сорока-пятидесяти процентов. Именно эти счастливчики и попадали в ВАП. По условиям своей родины каждый ментат должен отработать наемником сорок лет, после чего волен селиться в любом мире и заниматься любой деятельностью.
Чолану повезло, он родился с уникальными способностями. Белая кость. Большие перспективы в карьере. Слава. Признание. Деньги. Или слава и признание — это одно и то же? Тогда придется придумать третий пунктик, а то жизненный план будет неполным.
Кстати говоря, Сагиб Кримсарт приходился ему очень дальним родственником по материнской линии. Никаких преимуществ во время учебы в ВАП Чолану это не дало. Напротив. Лишь осложнения. Более жесткие требования ко всему, что он делал. Он же не имеет права посрамить заслуги ветерана… Вот и тянулся в струнку все шесть лет. Ничего, это его только закалило. Но в том, чтобы сделать Кримсарта своим талисманом, крылось не только лукавство, но и толика весьма своеобразной мести. Только попробуй подвести, заслуженный родственничек. И твой голоснимок отправится на ближайшую помойку. Смешная угроза, но Чолан верил в тесную взаимосвязь человека с его отображением.
Он закрыл кейс, аккуратно поставил его возле стены, затем вернулся на середину комнаты. Пробежался по своей одежде и снаряжению, как взглядом, так и мысленно. Униформа выпускников академии одна — комбинезон, плащ-хамелеон, ботинки с мягким «стопом», широкополая шляпа с пленочным «зонтиком». Национальный головной убор, модифицированный под нужды специализации владельца. Игломет, вибронож, обойма шоковых гранат и пенал с «наездниками».
Все на месте, и ничего лишнего.
Итак, к делу.
Он вызвал на виртуалку лоцмана объемный снимок помещения, где ему предстояло оказаться, тщательно изученный еще на орбите. Никто из шелтян не любил таких способов переноса, какой ему предстояло сделать — по видеоизображению незнакомого места. Лучше всего прыгать туда, где хоть раз побывал лично, но, к сожалению, в основном так и приходилось действовать на заданиях. Так называемый «слепой прыжок». Велика вероятность, что все пройдет не так гладко, как хочется.
По мысленному сигналу лоцман запустил встроенный в тулью шляпы пленочный синтезатор. Из полей «соро» словно протекла пленка из прозрачной субстанции. Опустилась на плечи, упруго затвердела, превратившись в цилиндрический шлем, свободно пропускавший кислород и задерживавший вредные газовые примеси, способный защитить лицо от удара лазера, а глаза — от вспышки светошоковых гранат. Снаружи пленка помутнела, перестраиваясь в режим односторонней проводимости, а изнутри все было видно отлично.
Чолан включил таймер на виртуалке на двадцать минут, пошел отсчет.
На самом деле должно хватить и пяти минут, остальные пятнадцать — про запас, всякое может случиться.
Сознание Чолана скользнуло, готовясь к прыжку. Он уже достаточно долго находился в помещении бункера, чтобы как следует прочувствовать его пространство. Точка возвращения прочно закрепилась в сознании. А точка посыла заканчивала оформляться в нечто осязаемое…
Он увидел помещение, куда должен был переместиться.
Первое задание! Тихо, тихо, спокойно…
Слабая ноющая боль охватила все тело.
В следующий миг там, где он стоял, воздух шумно вздохнул, заполняя образовавшуюся взамен исчезнувшей массы пустоту, а сам Чолан оказался на «Гряде».
