35
Я медленно повернулся, проклиная свой аппетит, который так некстати вытолкнул меня на улицу, а заодно и сомнительное везение, подкидывающее неприятные ситуации. Знал бы кого увижу — сидел бы в номере, цветочки на обоях разглядывал. Ну и что тут скажешь — не самая приятная встреча! Некоторые людишки как будто специально меня поджидают, чтобы свалиться на голову очередными проблемами.
— Что, приятель, тебя уже выпустили? — спросил я и обвел взглядом эту компанию.
— Как по заказу, шериф, не правда ли?
Из тени появились пять человек. Изрядно пьяные, но еще твердо стоящие на ногах. Один из них, здоровенный, широкоплечий малый, распахнул свою щербатую пасть и выругался.
Он долго ругался. Брызгал слюной и свирепел с каждым проклятием. Так разошелся, что, даже если и захочешь — не остановишь. Того и гляди, лопнет от ненависти. Лицо налилось тяжелой дурной кровью. Противная порода. Мелкая и склочная. Весь кураж — это рвануть на груди рубашку да изойти воплем, мол, «я на северах срок мотал-чалился, пока ты, шкура ментовская, в теплой конторе кофий кушал». Жаль, но этих слов я так и не дождался. Они бы очень ему подошли, этому увечному парню. Такие мелкие шавки любят изображать бывалых каторжан, пока по соплям не получат.
Это был тот самый пьянчуга, который схлопотал месяц тюрьмы за избиение девочки. Вышел и, как видите, успел перебраться в Брикстоун. Даже дружков нашел, судя по их виду, таких же придурков. Хотя… нет, пожалуй, я не совсем прав. Один из них, который держался чуть позади, на сявку не похож. Наоборот, похож на матерого волчару, который мелких щенков вперед себя пускает, чтобы те вкус крови почувствовали.
— Ты что, — усмехнулся я, — по тюремной похлебке соскучился?
— Падаль…
— Могу еще раз пристроить по знакомству.
— Успеется! Я еще за тот раз не рассчитался…
— Дурак ты, парень… Хочешь и второй руки лишиться?
— Нет… — протяжно прошипел он, — на это раз не выгорит меня подловить! Располосую, как последнюю шлюху.
Он захрипел, ощерился и сорвался протяжным матерным воем, который пересказывать нет ни времени, ни желания. Да и что там пересказывать — он даже ругался без фантазии. Долбил как дятел в дерево — тупо и скучно. Одна рука болталась на перевязи, но вот другая, с полупустой бутылкой виски, мне очень не нравилась. Держит как гранату, того и гляди, швырнет. Скажу честно, даже не ожидал от себя такого. Понимал, что мирно не разойдемся, но волнения не было. Только кровь по вискам ударила, да мир по бокам потускнел, словно в сером туннеле оказался.
— Лучше бы тебе уйти… — Моя рука скользнула вниз, отбрасывая край куртки.
— Сука! — Он рванулся вперед…
Выстрел! Стрелял почти навскидку, но и расстояние между нами «детское» — и захочешь, не промажешь. Парень как шел, так и рухнул, мордой в землю, будто споткнулся. Без всей этой театральщины, которую так любят в фильмах. Даже не дернулся. Только бутылка осколками разлетелась.
— Кто следующий, мать вашу так?! — спросил я. Голос неожиданно охрип и стал похожим на звериный рык, который клокочет где-то под горлом, перед тем как вырваться на свободу тяжелым и опасным рычанием.
Желающих умирать не оказалось. Собутыльники убитого как-то погрустнели, замолкли и начали отходить назад, косясь на лежащее тело. Проводил их взглядом, держа револьвер на изготовку. Да, я был готов стрелять на любое резкое движение. Тяжело дышал, будто только что пробежал стометровку. Какая-то странная реакция на убитого, не правда ли? Черт с ним…
Что потом? Ничего хорошего. Пришлось прогуляться до конторы шерифа и поставить в известность дежурного, что в городе стало на одного жителя меньше. Еще раз прогуляться и показать место происшествия. Рассказать и записать свои показания.
— Надеюсь, мистер Талицкий, вы никуда не исчезнете из города? — слегка растерянно спросил дежурный, когда формальности были закончены, а труп убитого увезли на тележке.
— Нет, разумеется! Я же сказал, что мне нужен Роджер Темпест.
— Да, конечно. Помню вашу просьбу. Он еще не вернулся.
— Жаль.
— Будьте так добры… Вы можете понадобиться.
— Ради бога. Я буду в гостинице.
— Той самой — «Смок и Малыш»?
— Да.
— Прекрасно.
В гостиницу я вернулся уже за полночь. Голодный и очень злой. Сонный портье выполз из своего закутка под лестницей, пригладил руками волосы и мило улыбнулся, распахивая передо мной дверь.
— Как вам понравился ужин, мистер Талицкий?
— Не знаю, не пробовал, — буркнул я. — Наверное, вкусный.
— Не успели? Если хотите, то ужин можем доставить из соседнего ресторана.
— Можете?!
— Разумеется, сэр!
— Тогда какого черта ты молчал?! — медленно закипая, выдохнул я. Какой-то постоялец, неторопливо поднимавшийся по лестнице, даже шаг прибавил, чтобы не оказаться втянутым в неприятности. — Идиот! Если бы я знал, то даже на улицу не выходил…
— Я думал, что вы хотите посмотреть наш город… — растерялся портье.
— Уже осмотрел, — отрезал я. — Черт бы побрал этот Брикстоун!
Вернулся к себе в номер и присел на кровать. Что-то мне не давало покоя. Нет, смерть этого бродяги здесь ни при чем. Что-то иное, еще не понятное и потому очень опасное. Такое чувство, будто этого дурачка специально выпустили, как кабана на охотника. Очень мне это не понравилось. Очень. Я поднялся и вытащил из кармана письмо, которое должен передать Темпесту. Осмотрелся и заметил вентиляционную решетку. Да, не самое лучшее место для закладки, но за неимением лучшего сойдет и это. Скрутил конверт, обвязал суровой нитью и забросил в шахту, привязав другой конец к какой-то железке, очень кстати оказавшейся в шахте. Припорошил нить пылью. Вроде ничего так — незаметно.
Меня разбудил стук в дверь. Резкий и требовательный. Так стучат представители закона и хозяева дома, если вы задолжали за квартиру. Я мысленно пожелал стучащему провалиться сквозь землю, но заклинание не сработало. Очень жаль, но магия в этом мире не прижилась. Зря. Я бы не отказался. Опять постучали. Пришлось подняться и открыть дверь, прихватив револьвер, который лежал на тумбочке.
За дверью стояли два розовощеких увальня с нагрудными бляхами. Увидев в моих руках оружие, они как-то сразу посуровели и опустили руки на пояс, поближе к своей карманной артиллерии.
— Мистер Талицкий?
— Что вам угодно?
— Вас вызывает младший помощник шерифа.
— Попозже нельзя этого сделать? Я еще сплю.
— Можете и позже, но уже с браслетами на руках. — Парень ухмыльнулся и показал мне наручники. При этом он так «мило» улыбнулся, что у меня даже сон пропал. Черт…
— Хорошо, подождите немного.
— Если вы не против, то мы зайдем в комнату.
— Хотел бы одеться.
— Мы не помешаем. — Они вошли в комнату и осмотрелись. — Будьте так любезны, сдайте оружие…
— Я что, арестован?
— Боже упаси! Это простая просьба.
Так я оказался в конторе шерифа Брикстоуна. За конторкой сидел другой, незнакомый мне дежурный. Лениво листал газету и не обращал внимания на происходящее по ту сторону барьера. Не стану утверждать, что я был рад этому факту. Впрочем, как и знакомству с младшим помощником шерифа — пухленьким и лысоватым мужчиной лет сорока пяти. Несмотря на прохладную погоду, он нещадно потел и постоянно вытирал лысину носовым платком.
— Талицкий? — Он уставился на меня, выпучив свои маленькие поросячьи глазки.
— Мистер Алекс Талицкий.
— Что вы себе позволяете? — Мужчина сразу взял быка за рога. Даже не поздоровавшись и не предложив присесть. — Что, у вас в Ривертауне появились новые законы? Теперь можно убивать людей просто так?!
— Вы с ума сошли?! — вытаращился я. — Этот парень мне угрожал!
— Неужели? — Он ядовито улыбнулся — У меня три свидетеля, готовых присягнуть, что это вы прицепились к бедному, изувеченному парню.
— Их было пятеро! — начал я, но он сделал вид, что не услышал:
— Вы что, испугались?! Человека с одной здоровой рукой?!
— Черт побери, шериф! Вы с ума сошли?
— Младший помощник шерифа! — уточнил толстяк и недовольно дернулся. — И попрошу попридержать язык, пока вы не зашли слишком далеко! Никому не позволено оскорблять должностное лицо, а тем более при исполнении служебных обязанностей! Даже… коллегам из Ривертауна.
— Ну-ну… И в чем же меня обвиняют?
— Вы меня искренне удивляете, мистер Талицкий! Вы убили человека!
— Это была самооборона!
— Это решит суд, — сухо отрезал он.
— Суд?!
— Впрочем, как и вашу судьбу…
— Ты охренел, падаль?! — Я чуть не рванулся к столу, но меня сразу подхватили под руки.
— Вот вы как?! В камеру его!
Парни выволокли меня из кабинета, быстро обыскали и запихнули в небольшую каморку на первом этаже. Два деревянных лежака и арочное окошко, забранное толстой решеткой. Я даже ошалел от такого развития событий.
Так… Стоп…
За моей спиной закрылась дверь и щелкнул замок, а я стоял и никак не мог собраться с мыслями, что же произошло. Если подумать, то ситуация просто бредовая! Сами посудите: помощник шерифа, находящийся в служебной командировке, попадает под суд за убийство. Неплохо звучит? Ведь это не шутка, и проблема в том, что убитый парень был без оружия. Складной нож, найденный на теле, никак не подходил под это определение. Бутылка? Бутылка она и есть бутылка. Тем более разбитая.
Получается…
Очень скверно получается. Выходило, что прихлопнул безоружного, а за это, по местным законам, полагается… Правильно — пеньковый галстук на шею и небольшой полет вниз. Брикстоун — город немаленький, почти сто тысяч жителей, так что убивают здесь часто. Поэтому и суды по таким делам проводят быстро и без проволочек. Тем более если в деле нет каких-нибудь особых обстоятельств, требующих дополнительного расследования.
Свидетели? Какие там могли быть свидетели, в этом грязном переулке?