34

Я чувствовал себя классическим деревенщиной, который впервые попал в большой город. Стоял и, разинув рот, разглядывал эти шумные, заполненные людьми улицы. После нашего Ривертауна они казались широкими проспектами! Каменные дома, среди которых виднелось даже несколько трехэтажных, и бесчисленное количество людей, спешащих по своим, без всякого сомнения, важным и сугубо городским делам.

Позади меня осталась каменная набережная, где стояли аж три парохода. Один из них — чуть больше «Утренней звезды». Я небольшой знаток этих плавающих посудин, но мне кажется, что это морской пароход. Пусть и для каботажных рейсов, но морской. Вон даже две мачты имеются, что на реке совсем не обязательно.

Неподалеку от выхода с пристани я увидел мужчину с револьвером и нагрудной бляхой портового охранника, которого допрашивала какая-то почтенная матрона. Судя по его уныло обвисшим усам, он был осажден по всем правилам военной науки, но сдаваться на милость этой необъятной персоны не собирался. По крайней мере живьем. Тем не менее терпеливо отвечал на ее бесчисленные вопросы и откровенно морщился, когда она задавала новые, тревожа слух своим писклявым и очень противным голосом.

Как мне показалось, он радостно вздохнул, когда я попросил о помощи. Будь у него такая возможность, он бы с превеликим удовольствием проводил меня до самых дверей к шерифу Брикстоуна, но, увы, служба. Служба и пухлая дамочка, которая вцепилась, как клещ. Пока мы разговаривали, она бросала такие красноречиво-презрительные взгляды, что захотелось исчезнуть, чтобы не мешать этой мегере с цветочной клумбой на голове. Ах, это шляпка? Боже мой, какая досада. Извините, не знал-с…

Старик Розенталь был прав — мой наряд не годился для улиц Брикстоуна! В широкополой шляпе и кожаном анораке, подпоясанный портупеей с револьверной кобурой, я выглядел как таежный охотник-промысловик, случайно оказавшийся на ужине аристократов. Хорошо еще, что винтовку не взял, а ведь собирался! Представляю себе этот вид. Конечно, встречались люди и похуже меня одетые, но они как-то сразу исчезали, растворяясь в серых портовых переулках. Здесь даже железная дорога была! Я не успел подняться на пешеходный мост, соединяющий набережную и центральную улицу, как увидел небольшой паровоз, который тащил пустую платформу в сторону портовых складов.

По левую сторону виднелись корпуса фабрики или завода. Вот еще один паровоз прошел прямо под эстакадой и пронзительно свистнул, напугав несколько лошадей и двух старушек с корзинками. Извозчики покрыли хриплой бранью невидимого машиниста, а испуганные старушки еще долго грозили паровозу сухонькими кулачками и в общем-то не сильно отличались от извозчиков крепостью выражений. Ну и дела… Приличный городок! Культура так и прет!

Пока я глазел на это великолепие, меня начали толкать спешащие пешеходы. Пришлось отойти в сторонку, чтобы не мешать людскому потоку. Марк Брэдли был прав — нечего уши развешивать. Тем более что в толпе я уже заприметил нескольких подростков, которые начали ощупывать взглядами мою провинциальную фигуру. Правда, недолго. Воришки заметили значок и резко охладели к моей персоне, переключившись на других, более перспективных и менее опасных прохожих.

Здание, в котором обитали местные стражи порядка, оказалось двухэтажным особняком. Бронзовая, до блеска начищенная вывеска сообщила, что я не ошибся. Вошел и сразу ткнулся в высокий деревянный барьер, за которым скучал дежурный в компании кружки кофе и свежего выпуска «Брикстоун ньюз».

— Добрый день, сэр! Мне нужен Роджер Темпест.

— Он всем нужен, — равнодушно отозвался тот, не отрывая глаз от газеты. На развороте виднелось большое объявление в очень вычурной и не подходящей к содержанию рамке: «Детективное бюро Пола Брикмана. Круглосуточно! Пока вы спите — мы работаем!».

— Это хорошо, что он такой популярный, но я по делу.

— Что вам угодно… сэр? — Он оторвал взгляд от прессы и посмотрел на меня.

— Я помощник шерифа Ривертауна, Алекс Талицкий.

— Доставили какого-нибудь оборванца?

— Нет, по личному вопросу.

— Увы, но Темпест вернется только завтра утром. Вы впервые в Брикстоуне?

— Да, впервые.

— Видите ли, в чем дело, мистер, — он лениво ткнул пальцем в мой револьвер, — если вы не находитесь на службе, то вам придется снять или убрать под куртку ваше оружие. В городе разрешено только скрытое ношение оружия.

— Без проблем, — пожал плечами я. Снял с ремня кобуру с револьвером и убрал в саквояж.

Парень удовлетворенно кивнул.

— Могу передать, что вы заходили.

— Буду очень признателен, если не забудете.

— Где вы остановились? — Он взял карандаш и занес его над истрепанным блокнотом.

— В гостинице «Смок и Малыш».

— Прекрасно.

Парень сделал пометку и уткнулся носом в газету. Они здесь не очень-то напрягаются! Я вышел на улицу, закурил и спросил прохожего, как мне найти гостиницу. Оказалось, что это совсем недалеко — на соседней улице.

Гостиница занимала двухэтажный дом из красного кирпича. Аккуратная вывеска сообщала всем любопытствующим, что именно здесь и находится гостиница «Smoke and Shorty». Я даже хмыкнул от удовольствия. Меня всегда удивляло, почему переводчики упрямо переводили прозвище этого персонажа как Малыш? Ведь в оригинале был именно Shorty — Коротышка. Нет, я не придираюсь, а искренне благодарю переводчиков, которые сделали из суховатых и, что уж греха таить, довольно простеньких текстов прекрасные и сочные произведения, которые до сих пор радуют русских читателей. Ладно, все это мелочи жизни, которые к нашей истории не имеют никакого отношения.

— Увы, но мистера Беллью нет в городе, — обрадовал меня портье. Розовощекий, в белой манишке и черном костюме. Напомаженные волосы были расчесаны на прямой пробор и лоснились антрацитовым блеском.

— Хм… Он надолго уехал?

— В лучшем случае он вернется только в конце месяца. Мистер Смок отбыл в Форт-Росс.

— Очень жаль. Хотел с ним повидаться. У вас не найдется для меня комнаты?

— Разумеется, сэр! Если вы пожелаете, то даже с ванной.

— Прекрасно! Беру с ванной.

— Десять марок за неделю или две марки за сутки, сэр!

— Однако у вас и цены, приятель… — Я даже присвистнул.

— Брикстоун — дорогой город… — Портье развел руками и виновато улыбнулся.

— Ладно, беру номер на три дня, если сделаете небольшую скидку.

— Пять марок вас устроит?

— Вполне, — кивнул я.

— Ваше имя?

— Алекс Талицкий.

— Простите?..

— Меня зовут Алекс Талицкий. Что-то не так?

— Нет, что вы! — Он расплылся в улыбке и подал мне ключ с медной бляшкой, на которой был выгравирован номер комнаты. — Добро пожаловать в Брикстоун, мистер Талицкий! Позвольте сделать вам небольшой подарок от нашей гостиницы…

С этими словами он вытащил из конторки красиво оформленную карту, на которой было нарисовано несколько винтовок и револьвер. В изящной рамке виднелась большая цифра «10» и, чуть ниже, строгий логотип: «АК-47».

— Что это?

— Подарочный купон оружейного магазина, сэр!

— Хм… вот как…

— Десять процентов скидки на все товары, за исключением пороха и боеприпасов.

— Благодарю. Непременно загляну, — улыбнулся я.

— Поверьте, мистер Талицкий, вы по достоинству оцените качество этого магазина!

Если честно, то я был здорово раздосадован. Нет, не местными ценами, а этим незнакомым Смоком Беллью. Надеялся с ним познакомиться. Хотя… в этом нет ничего удивительного! Мужчина, как я понимаю, живет в этом мире не первый год и, само собой, постоянно занят. Надеюсь, если он встретит моего брата, то передаст весточку от Алекса Талицкого. Это бы здорово облегчило мне жизнь.

За дверями номера увидел приличную комнату с большой кроватью, платяным шкафом, столом, двумя креслами, обтянутыми зеленой тканью, и узкую дверь в ванную комнату. Ну и два окна с легкомысленными занавесками. Обои отвечали местным представлениям о красоте и слегка раздражали ярким рисунком.

Знаете, что я вам скажу, дамы и господа? Ванна — одно из самых прекрасных изобретений человечества! После всех этих кувшинов с горячей водой и деревянных лоханок, в которых мне приходилось плескаться в Ривертауне, горячая ванна была сущим подарком судьбы! Лежал и наслаждался.

Кроме наслаждений, было о чем и подумать. Старик с Георгиевским крестом никак не выходил из головы. Особенно его слова о польском мятеже. Тысяча восемьсот шестьдесят третий год… Дело в том, что я так и не разобрался в особенностях местного летосчисления, но на дворе стоял 7405-й год… Разумеется, вы обязательно меня спросите, какого черта молчал об этом раньше и почему сразу не рассказал о таком важном открытии? Я прав? Извольте, готов объясниться.

Дату я заметил еще на шапке газеты, когда впервые взял в руки «Брикстоун кроникл». Заметил, пожал плечами… и забыл. Для меня это совершенно лишняя и совершенно ненужная информация. Я не исследователь «призрачных» миров и не разведчик, который обязан обращать внимание на любую мелочь, что может быть важна по ту сторону «фронта». По моим внутренним ощущениям, этот мир связан с девятнадцатым веком нашего мира. Все остальное лишнее.

Если мне удастся вытащить отсюда Влада и он вернется в наш мир, то уверен на сто процентов: братишка уже собрал столько информации, что научный отдел взвоет от радости. Вполне возможно, следом пришлют новую, хорошо подготовленную группу. Вот пусть они и разбираются со всеми этими загадками, датами и прочими местными особенностями. Мое дело маленькое — выжить, передать посылку и… и думать, чем заняться в этом мире дальше. Не вечно же мне служить в Ривертауне, растаскивая пьяные драки в салунах.

После горячей ванны я расслабился. Желудок напомнил, что было бы неплохо слегка перекусить, и я собрался прогуляться в какой-нибудь кабачок, чтобы и вправду не отощать. Тем более что портье очень нахваливал один ресторанчик, расположенный по соседству. Оделся и долго думал, что делать с оружием. Потом плюнул, повесил кобуру на пояс под куртку. Анорак у меня доходит до середины бедра, и если не приглядываться, то револьвера почти не видно. Вышел из гостиницы. Начался дождь, но, слава богу, небольшой. Прошел по улице, свернул в соседний переулок и увидел освещенную вывеску. У меня даже в животе забурчало. Прибавил шаг, но не прошел и нескольких метров, как послышался скрипучий, ехидно-протяжный голос:

— Какая встреча, шериф! Как же я рад этой встрече, черт меня побери!