7
— Ты уверен в том, что мы делаем? — спросила Франсуаз.
Верховой дракон нес меня над столбовой дорогой, ведущей в столицу Берберы. Гнедая лошадь фыркала и поводила головой. Послушная поводьям всадницы, она чувствовала близость ездовых ящериц; далеко впереди наш путь перегораживал королевский разъезд.
Двое берберийских лучников остались на спинах животных, трое, спешившись, расхаживали поперек дороги.
Вопрос Франсуаз не означал, что ее мучают сомнения. Такое состояние охватывает ее редко, и девушка обычно разрешает его, подбросив монету.
Напади на нас стражники, демонессе это бы только понравилось. Но план придумала не она, а я, поэтому он не мог быть идеальным.
— Королевские лучники ищут нас на каждой дороге, — пояснил я.
— Прекрасная причина, чтобы напороться на разъезд.
— Френки, моя сладкая глупышка. Они думают, что мы пытаемся покинуть страну, а не проехать в столицу. К тому же у них наверняка нет нашего описания.
— Нет? — с подозрением спросила Франсуаз.
— Доверься мне.
Один из лучников, что ходили по дороге взад и вперед, остановился и вынул из-за пояса свиток.
— Вот их портреты, — громко проговорил он. — Посмотрите еще раз, чтобы не ошибиться.
— Ну, — поправился я, — я хотел сказать, у них нет нашего точного описания. Понимаешь, шум, суета, вряд ли кто-нибудь мог запомнить…
— Иными словами — довериться тебе?
— Да.
— Ладно.
Франсуаз откинула назад голову:
— Если они нас узнают, мы их убьем.
Франсуаз не снимала кожаную куртку из кожи дракона. Но прежде чем отправиться в путь, поверх она надела платье купчихи. Широкие темно-красные рукава раздувались складками и вновь затягивались поясками на локтях и плечах. Темно-зеленые буфы украшали грудь, пояс с безвкусной пряжкой подчеркивал талию.
Я захватил этот наряд с собой на тот случай, если нам не удастся вернуть ожерелье с первого раза. Костюм был позаимствован из гардероба дочери купца, которому принадлежали бриллианты.
Мне не нравится обманывать людей, поэтому я не стал обещать, что верну платье в целости. Франсуаз пришлось сильно ушить его в талии, и это было только начало — уж что-что, а портить вещи моя партнерша умеет.
В, ярком цветастом наряде купеческой дочки Франсуаз выглядела как свинья на маскараде — иными словами, как и должна выглядеть девица, у которой денег много больше, чем воспитания.
Тугие щеки и самодовольная улыбка, вообще свойственная моей партнерше, служили дополнительными штрихами к ее роли.
— И все же, Френки, — озабоченно проговорил я, — следовало сменить туфли. И сесть на лошадь боком, как горожанки.
— Ты бы меня еще на пони пересадил, — огрызнулась
Франсуаз. — Или на ручного бегемотика.
— Бегемотику ты бы сломала хребет, — возразил я.
Верховой дракон, следуя движению поводьев, остановился перед королевским разъездом. Франсуаз похлопала меня по руке, и судьба, уготованная крошке беге-мотику, едва не постигла моего дракона.
— Не волнуйся, братец, — сказала она. — Мы уже почти приехали.
Королевские лучники не стали поднимать своего оружия и целиться в нас. Наряд Франсуаз, хотя и безвкусный, но дорогой, заставлял солдат относиться к нам с уважением.
Я всегда хорошо одеваюсь.
Я опустил голову, обреченно рассматривая шею дракона.
— Нет, Мармеладия, — проговорил я. — Все бесполезно. Ты видишь, нас остановили. Наверняка этих людей послала она.
Я незаметно следил за лицами дозорных, но ни на одном из них не блеснула радость узнавания. По всей видимости, им не приходило в голову, что преступники, разыскиваемые по всей стране, могут скакать по столбовой дороге в столицу.
Физиономия лучника потемнела.
— О чем это он? — спросил солдат, обращаясь к Франсуаз.
— Тебе нечего бояться, брат, — произнесла девушка. — Ты же видишь — это всего лишь городские стражники.
Всего лишь городской стражник уставился на девушку, ожидая ответа.
— О, нет, — проговорил я, испуганно оглядываясь. — Тебе же известно, как она хитра. Наверняка это демоны. Они загрызли настоящих солдат и надели их одежду.
Франсуаз засмеялась так неискренне, что это понял даже лучник.
— Не обращайте внимания на моего брата, офицер. Красавица наклонилась, протягивая солдату свиток с гербовой печатью.
— Я — Мармеладия Джерада, купчиха из Эль-Канары. Мой брат одержим демоном. Мы узнали, что королевский дервиш Берберы владеет искусством экзорцизма.
— Все бесполезно, — проговорил я. — У него ничего не выйдет. Как не получалось у всех других. Она всесильна, Мармеладия. Лучше мне уйти в пустыню и жить там отшельником. Я буду питаться кактусами и…
— Документы в порядке, — проговорил лучник, возвращая Франсуаз свиток.
Разумеется, они были в порядке — я сам их написал.
— А наш дервиш и на самом деле умеет обходиться с нечистью.
Солдат усмехнулся, давая знак своим товарищам пропустить нас.
— Над его минаретом две недели поднималась заря, и днем и ночью. Только сегодня наш дервиш вышел из мистического транса. Вам очень повезло — уверен, он примет вас.
— … Ловить ящериц, — продолжал я. — Провожать закат. Не видеть человеческого лица.
Франсуаз улыбнулась той высокомерно-покровительственной улыбкой, какой богатый простолюдин одаривает простолюдина бедного. Затем она тронула коленями бока лошади, и мы хотели уже было ехать дальше.
— А-а, вот еще что, — спохватился стражник. Он вынул из-за пояса свиток и развернул. Франсуаз ласково улыбнулась ему, а ее правая рука легла на пояс — туда, где находился клинок.
— Двое грабителей забрались этой ночью в королевские покои, — сказал лучник, поглядывая на свиток. — Украли двадцать тысяч золотых монет и шесть статуэток из красного коралла. Если увидите их, будьте настороже.
Он развернул свиток перед Франсуаз. Не знаю, кто из нас почувствовал себя более оскорбленным, увидев свой портрет, — я или она.
