Эпилог

Существует легенда, что под Альпами проложен древний тоннель, по которому можно пройти из Германии в Италию. Могу ответственно заявить, что это не легенда, а сущая правда.

Около пяти дней мы брели с Верочкой по темным подземельям. Скудные запасы провизии, что были в моем рюкзаке, удалось растянуть почти на все путешествие. Иногда попадались источники воды, утолявшие нашу жажду. Никакие проблемы меня не беспокоили. Я почему-то верила в свои силы. После того как подняла из мертвых подругу, после того как умерла и воскресла сама, я была убеждена, что увижу солнечный свет. Это убеждение превратилось в абсолютный постулат. И Вера полностью меня поддерживала.

Не помню, когда закончилось Царство Мертвых и потянулись обычные пещеры. Но грохот рушащихся сводов, плеск падающих в реку обломков преследовали нас несколько суток.

Я все никак не могла понять, почему Вера не рассыпалась в прах. Ведь я опоздала! Когда мы вошли в тоннель под Вороньей горой, оставалось лишь двадцать минут до истечения трех суток. А мои приключения в Царстве Мертвых — смерть, воскрешение, борьба с Бейкером — длились гораздо, гораздо дольше.

Проблему разрешила сама Вера:

— С чего ты взяла, что срок должен быть закончиться в полдень?

— Ну как же! — возмутилась я. — Мой расчет строился с поправками на часовые пояса! Между Веллингтоном и Европой разница двенадцать часов.

— Чудо ты, Алена! — ответила Вера. — Не двенадцать, а тринадцать!

Вот так… Оказывается, я опять все перепутала. Срок заканчивался часом позже!

Мы прошли под землей около восьмидесяти километров. Позже никто не верил моему рассказу.

Специалисты утверждали, что таких длинных пещер не существует. Я только пожимала плечами в ответ — не настаивая, не бросаясь в полемику, не потрясая картой, на которую был нанесен маршрут. Какая разница? Не доказывала я и существование Царства Мертвых, Источника «живой» и «мертвой» воды, удивительных надписей прелюдийского санскрита, что толку, когда все эти чудеса погребены под тоннами горной породы!

Так вот. Мы выбрались из подземных тоннелей возле деревеньки Гриндельвальд. Две худющие, изможденные девчонки с радостными лицами и горящими глазами кинулись вниз по горнолыжному склону. В первую очередь я позвонила Анри Жаке. Не стану описывать, как они ворковали с Веруней по телефону. Этнограф поначалу решил, что я подсунула ему двойника — вот чудак!

Он нас вытащил из Швейцарии и отправил домой. Перед вылетом мы навестили его в больнице. Жаке долго извинялся, что вечеринка, на которую он пригласил нас, немного затянулась. С Верочкой они попрощались тепло, даже чересчур. Я слышала его обещание приехать к ней в гости в Москву. Мне он молча пожал руку. Но в его глазах я прочла бесконечное восхищение.

Еще находясь в Швейцарии, я позвонила Франсуа. Каково было мое удивление, когда он сообщил, что по-прежнему сидит в аэропорту Брюсселя, ждет самолет с грузом!.. Верочка была свидетельницей, как я долго извинялась перед ним. Но он, кажется, не обиделся. А может быть, за пять дней уже исчерпал запас злости в мой адрес.

Лукас сообщил, что с ним и с замком Вайденхоф все в порядке. Прилетавший вертолет он пытался отгонять выстрелами из охотничьего ружья, а затем, когда обозленная вооруженная команда высадилась возле крепостных стен, спрятался в одном из тайников, коих в замке множество. Незнакомцы побродили по темному дому, о чем-то поговорили на английском языке, которого Лукас не знает, и ретировались. Так что все закончилось благополучно. Я попросила его забрать «Боро», который остался на границе Австрии и Лихтенштейна. Когда прощалась со старым слугой, он назойливо напомнил, что пришлет повестку на суд в конце лета.

Семен Капитонович долго ругал нас, когда мы появились в архиве. Потом обнял и расплакался. А следом расплакались и мы с Верой. Что тут скажешь! Знал бы он, как все было на самом деле. Но мы с Верой не рассказывали о случившемся никому, кроме Жаке. Какой в этом смысл, все равно никто не поверит!

Не знаю, что случилось с Барсиком. Скорее всего, он не успел выбраться из подземелий и его завалило под рушащимися сводами. Но какое-то странное чувство подсказывало, что бродяга выжил. Он, как скользкий угорь, способен выбраться из любых передряг…

От удивительных приключений, которые я пережила, не осталось ни единого доказательства. Только татуировка на плече с черным и красным львами. Правда, я надеялась, что в одном месте свидетельства все-таки сохранились. Поэтому попросила Жаке съездить как-нибудь в Люцерн, посетить церковь Хофкирхе.

Месяца через два, окончательно поправившись, этнограф выполнил мою просьбу самым тщательным образом. Потом он позвонил и сообщил, что некоторое время назад в фундаменте одной из башен служители обнаружили трещину. Дабы предотвратить разрушение памятника Средневековья, все подвалы были залиты бетоном.

От этих слов на меня дохнуло ледяным дыханием спецотдела «Мгла». Уничтожение археологических древностей — отличительный почерк Левиафана. Вряд ли тут его смогут переплюнуть даже самые циничные «черные археологи».

А может, оно и к лучшему? Ничто не будет терзать меня, напоминать о страшных событиях конца мая текущего года. Все-таки сказка оказалась со счастливым концом. Хотя один вопрос продолжает мучить меня и поныне.

Какую роль сыграл мерзавец Бейкер в судьбе моих родителей?