8
Когда я вернулся в келью, Татьяна сразу же потащила меня в постель, но это ей не удалось, потому что я уселся читать библию и никак не реагировал на приставания. Только прочитав историю сотворения мира по третьему разу, я поддался на провокацию, и, в общем-то, все получилось, но настоящего удовольствия я так и не получил, потому что в голове беспрерывно крутились разнообразные священные фразы, главной из которых была "вначале было слово".
9.
Я пришел к Зине сразу после завтрака. На первый взгляд, она сидела на коврике в той же позе лотоса, что и вчера, только теперь она на самом деле не сидела, а парила в воздухе на высоте примерно пятнадцати сантиметров.
Настало время сказать пару слов про обстановку в обиталище Зины. Это была маленькая комнатка с одним окном, выходящим на грязно-серую облупленную стену. Из обстановки в комнате присутствовала кровать казарменного образца, только не из алюминиевых трубок, а деревянная, маленький столик, одновременно письменный и обеденный, полка с десятком книг с крестами на переплетах, вытертый и застиранный молитвенный коврик, и еще гвоздь, вбитый в стену, а на гвозде висело зимнее пальто, такое же серое и невзрачное, как и все остальное. Больше ничего.
— Прочитал? — спросила Зина.
— Прочитал.
— Что скажешь?
— Эээ… а что ты хочешь услышать?
— Твои мысли.
— Какие?
— Любые.
— Ну… я в свое время читал комментарий к этой истории одного писателя… я думал, что купил художественную книгу, а оказалось, что нет… в общем, по-моему, сотворение мира — забавная сказка, но не более того.
— Кто писал первую главу библии?
— Имеешь ввиду, бог или не бог?
— Хотя бы.
— Кажется, этот текст соединен из двух независимых…
— Сам догадался или в комментариях прочитал?
— Прочитал.
— Змей в раю откуда взялся?
— Как откуда? Жил он там.
— Как он там завелся?
— Бог сотворил всех тварей, и змея в том числе.
— Когда бог сотворял змея, он знал, что змей сделает?
— Нет, думаю, не знал.
— Разве бог не всеведущ?
— Ну, как бы это сказать… по-моему, бог всеведущ в том смысле, что может познать любое, но он не знает то, чего еще не познал. Он как бы просто не обратил внимания на то, что сделает змей, не будет же бог просматривать будущее каждой твари! По-моему.
— То есть, ты считаешь, что всеведение бога носит потенциальный характер?
— Потенциальный — это какой?
— Может узнать все, но в каждый момент времени для него есть нечто неизвестное.
— Да.
— Значит, бог сотворил змея по недомыслию?
— Можно и так сказать.
— А как еще можно сказать?
— Можно сказать, что если бы бог не сотворил змея, то яблоко Еве поднес бы кто-то другой.
— Почему яблоко? Разве в библии написано, что на древе познания росли яблоки?
— Нет, яблоко — это традиция. Разве в твоем мире ее нет?
— Есть. А почему змей поднес Еве плод?
— Не знаю. Захотелось ему, наверное. Или из вредности.
— Змей был разумен?
— Он же разговаривал.
— Почему же тогда современные змеи неразумны?
— Бог наказал. Шутка. Да сказка это была! Никакого рая не было, Адам и Ева — мифологические фигуры, змей тоже. А весь эпизод символизирует пословицу "умножая знание, умножаешь печаль".
— Не совсем. Как правильно называлось древо познания?
— Это ты про добро и зло? Это ошибка перевода, по-еврейски "добро и зло" — поговорка, вроде как у нас "хренова туча". По-еврейски можно сказать, например, "в казне государя лежит добро и зло".
— Ты уверен? — глаза Зины полезли на лоб. — Не этическое познание, а просто познание? Это меняет дело…
— Насколько меняет? Ты же не будешь спорить, что вся эта история — просто сказка?
— Почему ты так думаешь?
— Допустим, это истинная история. Через кого она дошла до нас? Очевидно, Адам и Ева передали детям, те своим детям и так далее, другой возможности нет. Сколько поколений сменилось с тех пор? Много. Значит, должны были появиться искажения. Кроме того, Адам и Ева — предки не только евреев, но и всех людей вообще, а отсюда следует, что у других народов должны быть сходные мифы.
— Разве дело обстоит не так?
— Так. Но почему истинна именно еврейская трактовка изгнания из рая, а не какая-то другая? Если считать, что эти события действительно имели место, то до нас они дошли в сильно искаженном виде, и, скорее всего, разные мифы одинаково удалены от истины.
— Ты знаешь греческую мифологию?
— Чуть-чуть.
— Про сотворение мира по-гречески знаешь?
— Там вроде Сатурн ел своих детей…
— Уран.
— Один хрен. Зевса он случайно отрыгнул, Зевс вырос и съел папашу…
Зина засмеялась.
— Все было совсем не так. Но это неважно. Значит, ты считаешь, что библейская история сотворения мира имеет не большее отношение к истине, чем любая языческая трактовка?
— Да.
— Ты прав. А откуда, все-таки, взялся змей?
— Никакого змея не было. Это метафора.
— Как же все было на самом деле?
— На самом деле не было никакого рая. Люди возникли из обезьян в результате естественного отбора.
Зина снова засмеялась.
— С тобой даже неинтересно, — сказала она, — все-то ты знаешь. Какое отношение имел бог к превращению обезьяны в человека?
— Никакого.
— А вот тут ты ошибаешься, возникновение разума на Земле было одной из основных частей божьего замысла. Вначале бог сотворил мир. Потом он заселил его живыми существами. Потом создал разум. Какая ступень будет следующей?
— Сверхразум какой-нибудь?
— Какой-нибудь? Или какой-то определенный?
— Что значит, какой-то определенный? Как мы с тобой можем определить сверхразум? Он на то и сверхразум, чтобы быть непостижимым.
— Логично. А если попытаться?
— Не знаю.
— Подумай. И приходи завтра.
— Хорошо. А это… заклинания мы сегодня изучать не будем?
— А что мы, по-твоему, делаем?
— Хочешь честный ответ?
— Естественно.
— Дурью маемся.
Зина тонко хихикнула.
— Все ученики вначале так думают. Иди, Алексей, тебе надо подумать.
