Глава 16
Комната, куда поместили Хедрука, напоминала скорее металлическую пещеру.
Он стоял посредине с иронической улыбкой на лице, а Питер Кадрон наблюдал за ним.
Пусть они удивляются и сомневаются. Однажды они застали его врасплох неожиданным арестом. На этот раз он хорошо подготовился. Его взгляд смело блуждал по лицам двадцати девяти человек, сидящих за U–образным столом, который Совет оружейников использовал для собраний. Он молча ждал, пока начальник охраны докладывал, что пленник лишен всех колец, что его одежда заменена, а его тело подвергнуто просвечиванию, и скрытого оружия не обнаружено.
Изложив это, командир и охрана удалились, но Хедрук все еще ждал. Он улыбнулся, когда Питер Кадрон объяснил причину предосторожностей, а затем медленно, спокойно шагнул вперед и встал перед открытым концом U–образного стола. Он видел, что глаза всех присутствующих направлены на него. Одни глядели удивленно, другие выжидающе, а некоторые просто враждебно. И все, казалось, ждали, когда он заговорит.
— Джентльмены, — произнес Хедрук своим звонким голосом, — я собираюсь задать один вопрос. Знает ли кто–нибудь из присутствующих, где я был, когда прошел через щит? Думаю, нет, иначе я был бы сразу же освобожден.
Наступило молчание. Советники переглядывались.
— Я скажу, — произнес молодой Ансил Каре, — что чем скорее будет казнь, тем лучше. Сейчас его можно задушить, перерезать ему горло, размозжить голову, распылить на молекулы. Его тело не защищено — если нужно, мы можем даже забить его до смерти. И все это можно сделать в данный момент, но мы не уверены, учитывая его странное заявление, что это может быть сделано через десять минут. — Молодой советник встал. — Джентльмены, давайте действовать сейчас же!
Аплодисменты Хедрука прервали тишину, последовавшую за этими словами.
— Браво, — сказал он, — браво. Такой хороший совет заслуживает, чтобы его выполнили. Доставайте ваши бластеры и стреляйте, поднимите свои кресла и обрушьте их на меня, прикажите принести ножи и пригвоздите меня к стене. Не имеет значения, что вы сделаете, джентльмены, ибо вы будете потрясены. — Его глаза похолодели. — И заслуженно к тому же.
— Подождите! — Его громыхающий голос прервал попытку Дима Лили что–то сказать. — Я говорю! Это суд над Советом, не надо мной. Он все еще может заслужить снисхождение за свои преступные действия в Императорском дворце, если признает сейчас, не усугубляя вины, что нарушил свои собственные законы.
— В самом деле, — вмешался наконец один из советников. — Это сверх всякого терпения!
— Пусть говорит, — решил Питер Кадрон. — Мы можем многое узнать о мотивах его поступков.
Хедрук мрачно поклонился.
— Несомненно, узнаете, мистер Кадрон. Мои мотивы всецело касаются действий этого Совета, приказавшего атаковать дворец.
— Я могу понять, — усмехнулся Кадрон, — ваше раздражение, что Совет не посчитался с правилом более чем трехтысячелетней давности, когда вы, очевидно, рассчитывали на него. И соответственно, чувствовали себя в безопасности.
Хедрук ответил ровно, не повышая голоса:
— Я не рассчитывал на правило. Мои коллеги и я… — он счел полезным еще раз упомянуть, что был не один, — …заметили с сожалением растущее самодовольство и надменность этого Совета, а также его убежденность в неподотчетности своих действий и, следовательно, в том, что он может безнаказанно насмехаться над своей собственной конституцией.
— Наша конституция, — вставил Бэйд Роберте, самый старший из советников, — требует, чтобы мы предпринимали любые действия, необходимые для сохранения нашей позиции. Требование делать это, не нападая на персону или резиденцию правящего Ишера, не имеет смысла. Вы заметили, что мы обеспечили отсутствие Ее Величества во время атаки?
— Я должен вмешаться, — это был председатель Совета. — Невероятно, но пленник направляет беседу по своему усмотрению. Я могу понять, что атака на дворец вызвала у всех нас чувство вины, но мы не обязаны оправдываться перед пленными. — Он произнес в микрофон: — Командир охраны, зайдите сюда и накиньте мешок на голову пленника.
Хедрук спокойно улыбался, когда десять стражников вошли в комнату напротив:
— Сейчас вы будете потрясены.
Он стоял совершенно спокойно, когда его схватили. Мешок поднялся и…
Это случилось.
Вступив полчаса назад во дворце в секцию стены, которую он доставил из подвала, Хедрук оказался в сумрачном мире. Он долго стоял, давая своему телу привыкнуть и надеясь, что никто не сделает попытки последовать за ним через электронно–силовое поле. Он беспокоился не за себя. Вибрационный щит был настроен только на его тело. Будучи частью стены в подземельях дворца, он был опасен лишь тем, что кто–нибудь нечаянно вступит в него и пострадает при этом.
Хедрук часто раздумывал, что случится с таким неудачником. Несколько животных, которых он протолкнул через экспериментальную модель, были отброшены на десятки тысяч миль. Некоторые не были возвращены, несмотря на прикрепленную бирку с обещанием высокого вознаграждения.
Теперь, когда он сам оказался внутри, можно было не торопиться. Законов времени и пространства не существовало в этом царстве сумрака. Он был нигде, и он был всюду. Здесь можно было быстрее всего сойти с ума. Он установил, что шестичасовое пребывание представляло серьезную угрозу рассудку. Его теперешнее вторжение не должно продолжаться больше четырех часов, предпочтительно три, а еще лучше — два, после чего он не должен подходить к этому разрушающему мозг устройству несколько месяцев. Идея изобретения была изложена ему во время одного из его пребываний на посту председателя Совета оружейников. Он создал целую лабораторию физиков для помощи молодому гению. А проблема заключалась в следующем: вибрационный передатчик оружейных магазинов заполнял брешь между двумя точками межпланетного пространства. Почему бы тогда не перевернуть процесс и не создать иллюзию пространства там, где его не существовало? Исследования увенчались успехом. Изобретатель доложил все подробности Хедруку, который информировал его, что Совет решил засекретить изобретение. Самому Совету он сделал отрицательное сообщение. И все получилось, как он хотел. Вопрос, раз исследованный, считался теперь закрытым и вошел в архивы Информационного центра для предотвращения повторов. Соответственно, он никогда не должен был стать вновь предметом исследований оружейных магазинов. Когда–нибудь Хедрук откроет его секрет людям.
Не первый раз, размышлял он, открытие скрывается от общества. Свое собственное изобретение, вибрационный увеличитель, он держал в секрете двадцать столетий, прежде чем использовал его для основания оружейных магазинов как противовес Императорам Ишер. У него оставалось еще несколько открытий, и основным критерием для сохранения тайны была польза для поступательного движения человеческого духа. Ведь власть, которую предоставляло порой новшество, может усилить тиранию. Уже достаточно опасных изобретений было сделано учеными, которые никогда не задумывались об их реальных последствиях.
Проклятье! Почему биллионы людей должны умирать из–за того, что иные гении имеют мозги, неспособные заглянуть даже на дюйм в человеческую природу?
Конечно, были люди, которые рассматривали открытия с точки зрения личного или группового благополучия. Если они скрывали изобретение, как Императрица межзвездный двигатель, то их нужно было всеми силами и средствами принудить к раскрытию секрета. Иногда решение давалось тяжело, но кто еще имел такую власть и опыт? Плохим или хорошим, судьей был именно он.
Он почувствовал, как напряжение постепенно уходит. Его тело было готово — наступило время действовать. Хедрук осторожно двинулся сквозь туман. Он мог видеть людей во дворце, застывших подобно резным фигуркам, как в поздних сумерках. Его время по отношению к ним не двигалось. Он не обращал никакого внимания на них, даже когда они оказывались на его пути, — проходил сквозь их тела, как сквозь облака. Стены тоже уступали его натиску, но здесь нужна была осторожность. Легко, очень легко было уйти в пол и далее в землю. Лабораторный эксперимент изобретателя и его помощников привел к одному такому несчастному случаю, и повторение было нежелательно. Чтобы избежать катастрофы, исследовательский коллектив в конце концов пришел к решению, что первоначальное создание нового пространства должно осуществляться только в небольшом объеме. Было разработано кольцо, увеличивающее или сжимающее этот объем по желанию, — например, когда нужно было проникать сквозь твердые материалы.
Кольцо это, одно из двух — другое имело иную цель — было использовано Хедруком, когда он подошел к стене. За касанием активатора кольца последовал легкий прыжок — его ноги не опирались больше на пол, а за быстрым выключением активатора — мягкое опускание на землю, которая подалась под его ногами, как густая грязь. Это было легкое упражнение для мускулов, так хорошо скоординированных. Он оказался в тайнике с машинами, которые очень давно перенес в это пространство и спрятал во дворце.
Здесь был маленький космический корабль, подъемные устройства, дюжина небольших роботов, несущих различное оружие, и, конечно, каждый механизм, каждый инструмент имел свой собственный эквивалент активаторов.
Второе кольцо и активаторы на машинах выполняли вторую ценную функцию изобретения. С помощью этого кольца можно было двигаться взад или вперед во времени на небольшие расстояния. Теоретически сдвиг времени мог достигать нескольких лет, но на самом деле разрушающее воздействие этого перемещения на человеческий мозг ограничивало путешествие несколькими часами.
Хедрук обнаружил, что, продвинувшись на девять часов назад и на девять часов вперед (всего на восемнадцать), тело биологически проживает те шесть нормальных часов, что оно могло вынести без последствий. Три за один. Этот метод путешествия во времени не имел отношения к колебаниям системы, которые обнаружили физики Императрицы семь лет назад, когда в теле человека концентрировалась несбалансированная энергия времени, в результате чего путешественник во времени погибал. В этом пространстве не было времени, был только метод синхронизации его с необходимым моментом времени в нормальном мире.
Хедрук поднялся в маленьком космическом корабле туда, где находился крейсер оружейных магазинов, рядом с проломом в стене дворца. Он направил свою машину сквозь твердый корпус крейсера, затем заглушил двигатель и включил регулятор времени, напряженно наблюдая за датчиком.
Ожидание заняло несколько минут, огоньки вспыхнули, и синхронизатор мгновенно переключился на нормальную скорость времени. Одновременно Хедрук почувствовал движение. Огромный крейсер оружейных магазинов поднимался, а вместе с ними он в своей маленькой машине, точно сравнявшись с ним в ходе времени и достаточно несинхронно со специальным пространством, чтобы не провалиться сквозь стены крейсера. Если он был прав, в крейсере сейчас находилось два Хедрука — один из сумеречного мира и другой — вернувшийся во дворец из своего тайного путешествия и ставший пленником оружейников.
Но неразумно было принимать это предположение, как само собой разумеющееся. Одна из трудностей передвижения во времени заключалось в определении местоположения людей и отслеживании их в толпе. Он однажды зря потратил весь шестичасовой период, разыскивая индивидуума, спокойно удалившегося в театр. Соответственно, даже сейчас лучше удостовериться наверняка. Он всмотрелся в экраны. Да, он был здесь, окруженный охраной. Хедрук, который находился там, уже вернулся из путешествия во времени и знал, что случилось.
Крейсер приземлился. Пленник и охрана вышли из корабля и прошли в металлическую комнату с толстыми стенами. Хедрук в своем корабле легко преодолел их и занялся делом. Сперва он включил звуковой коллектор и, слушая разговор в комнате, разгрузил некоторые из своих машин.
Когда в комнату ворвалась стража с мешком — простейшим устройством, способным заставить человека замолчать, он продолжал ждать момента, пока его чуть не надели на голову пленника, затем опустил механическую руку и рванул мешок в свое пространство. Держа пальцы на синхронизаторе времени, он стал ждать развития событий.
В комнате снова повисла напряженная тишина, советники испуганно переглядывались.
Хедрук–пленник стоял спокойно, с иронической улыбкой на губах, не делая усилий вырваться из рук охраны, которая по–прежнему держала его. Он не чувствовал жалости. Эту работу необходимо было выполнить как можно тщательнее. Он произнес ледяным тоном:
— Я не буду тратить времени на словесный сор. Намерение этой организации уничтожить меня во что бы то ни стало, несмотря на то что ПП–машина доказала мой альтруизм и добрую волю, выявляет загнанный в угол консерватизм, который всегда пытается уничтожить то, чего не понимает. Такой консерватизм должен быть наказан превосходящей силой, существующей в виде организации, способной справиться даже с могущественными оружейниками.
Питер Кадрон размеренно произнес:
— Оружейные магазины не признают никакой тайной организации. Стража, уничтожьте его!
В другом пространстве его более раннее «Я» просто выключило синхронизатор времени — и все в комнате замерло. Без спешки это «Я» освободило охрану от оружия, затем продолжило разоружение каждого члена Совета, включая удаление колец с их пальцев и устройств связи с их рук и кресел. Он надел наручники на их руки и сцепил их вместе в длинный ряд вокруг стола. Охрану же выставил в коридор, затем закрыл и запер дверь. Вся работа не заняла ни секунды в обычном времени.
Он вернулся к пульту управления, отрегулировал свою временную скорость от нуля до нормальной и стал слушать возмущенный рев людей, открывших свое положение.
Воцарилась неразбериха. Лязг цепей, крики, бледные и испуганные лица. Хедрук знал, что они не так беспокоились за себя, как с ужасом представляли конец оружейных магазинов.
Он подождал, пока все не стихло, и быстро заговорил:
— Джентльмены, успокойтесь. Ваша великая Организация вне опасности. Эта ситуация никогда бы не возникла, если бы вы не преследовали меня с такой настойчивостью. К вашему сведению, именно ваш собственный основатель Уолтер С. де Лани, предвидя опасность для государства от невидимого могущества оружейников, учредил группу дружественных наблюдателей над магазинами. Это все, что я хотел сказать. Подчеркну лишь еще раз нашу дружественность, нашу добрую волю, невмешательство, пока оружейники живут в соответствии со своей конституцией.
Он помолчал, скользнув взглядом по их лицам. Это была достаточно хорошая история, отсутствие деталей было ее самой безопасной чертой. Все, что ему было нужно, это скрыть факт, что бессмертный человек был единственным наблюдателем. Он заметил, что некоторые уже оправились настолько, чтобы начать говорить, и оборвал их.
— Что нужно делать. Первое. Сохранить в тайне то, что вы узнали сегодня. Наблюдатели не хотят, чтобы было известно об их существовании. Второе. Весь Совет должен уйти в отставку. Вы можете быть переизбраны, но не на следующий срок, а впоследствии. Массовая отставка послужит напоминанием всей Организации магазинов, что существует конституция и ее следует уважать. Наконец, не должно быть больше попыток досаждать мне. Завтра известите Императрицу, что вы освободили меня и потребуете от нее отдать межзвездный двигатель. Я думаю что двигатель будет предложен еще раньше, без всяких требований, так дайте ей шанс быть великодушной.
Когда он кончил, раздались сердитые восклицания, затем последовало молчание, снова — более тихий — шум, и опять молчание. Хедрук заметил, что только трое или четверо советников, и среди них Питер Кадрон, никак не выразили своих чувств.
Именно к Кадрону Хедрук адресовал свои слова:
— Я уверен, что мистер Кадрон может говорить как председатель. Я давно считаю, что он — один из лучших членов Совета.
Кадрон, крепкий мужчина лет сорока, медленно встал.
— Да, — хрипло сказал он. — Я думаю, что могу говорить, как председатель, выразив мнение большинства. Мы принимаем ваши условия.
Никто не возразил. Хедрук поклонился и громко произнес:
— Все в порядке. Номер Один, забери меня отсюда.
Он, должно быть, исчез мгновенно. Они не пытались разговаривать, эти два Хедрука, которые ненадолго оказались вместе в туманном полупространстве. Человеческий мозг и так слишком страдал от перемещений во времени. Многочисленные эксперименты доказали это давным–давно. Хедрук сидел за пультом управления маленького корабля, направляя его назад во времени и к императорскому дворцу в пространстве. Другой стоял позади него, хмуро глядя вниз.
Он сделал все, что мог. Дальнейший ход событий был предельно ясным и не вызывал сомнений. Возможно, Иннельда не отдаст межзвездный двигатель, но это уже не имело значения. Победа была очевидной.
Его беспокоило, что высшие существа освободили его лишь для того, чтобы посмотреть, что он будет делать. Где–то в пространстве огромный флот, управляемый паукообразной расой, остановился, чтобы изучить человека и его поступки. Захватив его в плен, они мгновенно установили его родную планету и управляли им, как будто расстояния не существовали для них. Пронаблюдав, как он добился своей первоначальной цели, и поняв, что будет мало проку в дальнейшем наблюдении, они, несомненно, возобновят и контроль над ним.
Теоретически им могут просто наскучить человеческие существа, и они уничтожат Солнечную Систему и всех ее излишне эмоциональных обитателей. Это будет обычным инцидентом в их холодном интеллектуальном существовании.
Дойдя до этого в своих размышлениях, Хедрук увидел, что они прилетели ко дворцу. Щит маячил в темных сумерках светящимся прямоугольным пятном. Оба Хедрука старались не усугублять парадокс. Его более раннее «Я» ступило через щит и стало еще одной туманной фигурой в коридоре дворца.
Хедрук опрыскал щит липким взрывчатым порошком и воспламенил его, подождав, пока он сгорит. Затем послал свой маленький корабль через темный город к одному из тайных убежищ. Он синхронизировал машину с нормальной скоростью времени, сфокусировал пространственное кольцо на самом себе и вошел в помещение. Он направился к комфортабельному креслу, уселся в него и громко воскликнул:
— Все в порядке, мои паукообразные друзья. Если у вас есть дальнейшие планы, лучше начните выполнять их сейчас.
Великая борьба была еще впереди.