Глава 16. ЖЕНЩИНА ЗЛА
На улицах Бриллиантового города было тихо, и мы с Токо, оба в масках, держались в тени неподалеку от дворца.
В масках было одно отчетливое неудобство, так как они обе ловили слишком много той малости света, что попадала на улицы.
Токо размотал с талии веревочную петлю. Веревка была тонкая, но очень прочная, заверил он меня. Он молча указал на крышу, где флагшток находился близко к краю. Двое человек требовались по той причине, что веревку надо было закинуть петлей за флагшток так, чтоб оба конца болтались на улице.
Один человек должен был держать веревку, пока другой залезал и закреплял ее, позволяя забраться второму.
По крыше прошел часовой. Был только один обход, занявший двадцать минут. В нормальные времена часовых было трое.
Токо опытной рукой кинул веревку вверх. Она змеей обвила флагшток, и один конец шлепнулся по другую сторону, болтаясь над краем крыши. Теперь Токо стал легко и резко двигать веревкой, и короткий конец, который был утяжелен, начал скользить вниз по стене.
Скоро оба конца были равной длины. Я обвязал один вокруг талии и стал гирей, когда Токо принялся карабкаться. Оставалось еще больше десяти минут, прежде чем должен вернуться часовой, но подъем был медленный.
Наконец после того как прошел, казалось, целый век, Токо добрался до крыши и привязал веревку к флагштоку. Я начал подниматься. У меня было такое чувство, что к тому времени, когда я доберусь до крыши, у меня отвалятся руки.
Мы быстро отвязали веревку и, пригибаясь, побежали в тень небольшого купола на крыше.
Мимо прошел часовой. Он ничего не заметил.
Крыша, хоть и плоская, казалась неровной и скользкой. Коснувшись ее рукой, я понял, что она была инкрустирована отшлифованными алмазами!
Токо безмолвно указал на купол. Это тоже входило в наш план. Он был из стекла — цветного стекла в раме из мягкого металла. Мы должны были добежать до него, бесшумно удалить стекло, чтобы пролезть.
Мы принялись осторожно отковыривать раму и гнуть ее обратно после того, как удалили стекло.
Дважды мимо проходил часовой. Дважды он нас не увидел — его внимание было обращено на улицу!
Наконец мы проделали достаточно большое отверстие, чтоб нам можно было пролезть. Токо пошел первый, повис на руках на миг, а потом упал вниз. Я услыхал тихий звук, когда он приземлился. Затем я протиснулся через отверстие, повис и прыгнул.
Мы находились на карнизе высоко над затемненным помещением, наверное, банкетным залом, потому что это был не тронный зал, где я впервые столкнулся с Хоргулой.
Токо пустился бежать по шаткому карнизу, и только тут я сообразил, что, промахнувшись мимо карниза, я полетел бы к своей смерти!
Теперь мы достигли двери, запертой с нашей стороны на засов. Мы отодвинули засов и прошли через дверь в маленькую комнату, из которой выходила каменная лестница.
Мы ринулись вниз по лестнице, но потом замедлили шаг, когда увидели, что сверху просачивается свет. Тусклое, голубое излучение почти вечных светошаров шивов. Они есть почти у всех южных марсиан.
Мы глянули вниз в комнату побольше — судя по ее виду, просто меблированную комнату слуги. На постели, разметавшись во сне, лежал толстый мужчина, за ним была дверь.
Наши сердца лихорадочно бились, когда мы прокрались мимо спящего слуги и осторожно приоткрыли дверь. Мы сумели сделать это, не разбудив его.
Теперь мы прошли дальше, в еще большую комнату. Она была лучше меблирована и походила на гостиную больших апартаментов, наверно, жившего во дворце вельможи. Человек, мимо которого мы прошли, был, вероятно, его слуга.
Не успели мы ступить в эту комнату, как дверь открылась — и я увидел вельможу, которого встречал раньше в тронном зале!
Вельможа с ругательством повернулся, — вероятно, позвать на помощь, — но я в один миг пересек комнату, выхватив меч, и захлопнул дверь, отрезая ему выход.
— Кто вы? Вы джелуза, а? Что вы здесь делаете?
Он, казалось, был немного потрясен, но не испуган — очень немногие из южных марсиан трусы. Он потянулся было за мечом, но я схватил его за руку и кивнул Токо.
Пока вельможа гадал, что происходит — может быть, он был храбр, но далеко не умен, — Токо отстегнул от пояса свой меч в ножнах и, подняв за ножны, ударил вельможу рукоятью по голове.
Он рухнул без звука, и мы его связали и заткнули ему рот.
К удивлению Токо, я настоял, чтобы не было никакого кровопролития. Мишимтенцы были введены в заблуждение и находились под влиянием злой умной женщины, но они не заслуживали смерти за веру в ее ложь.
Открыв дверь в комнате вельможи, мы очутились на лестничной площадке. С нее вели несколько других дверей.
Именно тут мыс Токо и решили расстаться. Судя по его карте, которую он купил у бесчестного дворцового слуги, апартаменты Хоргулы находились на этом этаже.
Токо совершенно не интересовала Хоргула, но очень интересовала казна внизу.
Мы молча расстались, Токо направился по лестнице, ведущей с площадки вниз, а я прокрался дальше к двери, которую искал.
Осторожно я повернул дверную ручку, и дверь открылась. Комната была погружена в темноту.
Не совершил ли я ошибку?
Я обычно чувствую, занята комната или нет, даже хотя и не вижу.
Эта комната занята не была. Я прокрался к двери, ведущей из комнаты, и обнаружил, что смежная комната тоже пуста — как и все остальные в этих апартаментах.
Я решил рискнуть и зажечь свет.
Ведь я наверняка не ошибся? Оглянувшись кругом, я был уверен, что нахожусь в апартаментах Хоргулы — и все же ее тут не было, хотя стояла полная ночь.
Неужели они поехали с армией?
Я был уверен, что она такого не сделала бы. Она была достаточно храброй, отдаю ей должное, но это, кажется, не укладывалось в то, что я считал ее замыслом. Она предпочла бы сидеть в тылу и наблюдать, как двое старых друзей бьются друг с другом насмерть.
Тогда где же она?
Во дворце. Я был уверен. Теперь мне придется отыскивать ее.
Я вышел на лестничную площадку. Дворец определенно был по большей части пустынным. Все обычные жители были с армией и остались только немногие — часовые и слуги — со встреченным нами вельможей.
Я решил рискнуть зайти в тронный зал, потому что инстинкт говорил мне, что он был, вероятно, местом пребывания Хоргулы.
Осторожно шагая, я спустился по лестнице несколько пролетов, пока не добрался до первого этажа, выйдя к указанному мной залу. — приемной.
Я поспешно нырнул обратно в тень, увидев на посту у дверей в тронный зал часового. Над его головой горела только одна тусклая синяя лампочка. Он, казалось, дремал.
Каким–то образом я должен был отвлечь его внимание, чтобы войти в тронный зал.
На поясе у меня висел нож, который я использовал для того, чтобы отогнуть мягкий металл в куполе на крыше. Я достал его и бросил подальше от себя. При звуке падения часовой дернулся, приходя в полное сознание, и присмотрелся к другой лестнице. Он медленно начал двигаться к ней.
Это был мой шанс. Я быстро подбежал к дверям в тронный зал, мои ноги не издали ни звука на гладком полу. Я осторожно открыл двери, открывавшиеся, как заметил я раньше, внутрь, и тихо закрыл их за собой, как только прошел.
Я добился своего.
И там на троне Мишим Тена сидела женщина зла, та дикая темноволосая девушка, которая была такой прекрасной и все же столь особенно извращенной умом. Как говорила Шизала, частично невинная девушка, частично женщина сверхъестественной мудрости.
Она едва ль увидела меня. Она развалилась на троне, глядя вверх и бормоча что–то про себя.
У меня было мало времени действовать, прежде чем она позовет часового. А если она позовет, наверняка он явится не один. Я рванулся через зал к трону.
Тут она увидела меня. Она не могла меня узнать. Потому что я еще был в серебряной маске. Но она, конечно, была поражена. И все же любопытство — сильная черта в ней — удерживало ее от немедленного призыва на помощь.
— Кто ты? — спросила она. — Ты в странной маске.
Я не ответил, но пошел к ней размеренными шагами.
Ее большие мудро–невинные глаза расширились.
— Ты что прячешь под маской? — сказала она. — Ты, наверное, уродлив?
Я продолжал наступать, пока не достиг подножия трона.
— Сними свою маску, или я вызову часовых и они снимут ее с тебя. Как ты попал сюда?
Я медленно поднес руку к маске.
— Ты действительно желаешь, чтобы я снял ее? — осведомился я.
— Да кто ты?
Я сорвал маску. Она ахнула. Несколько эмоций промелькнули у нее на лице и, странное дело, ни одна из них не была ненавистью, демонстрируемой ею раньше.
— Твоя Немезида, наверное, — ответил я на ее последний вопрос.
— Майкл Кейн! Ты здесь один?
— Более–менее, — ответил я. — Я пришел похитить тебя.
— Зачем?
— А как по–твоему?
Она, казалось, точно не знала. Она склонила голову набок и смотрела мне в лицо, ища признак не знаю чего.
Рассматривая ее, я оказался не в состоянии поверить, что эта сидевшая на троне, похожая на девочку личность могла быть способна на такую ненависть, что могла сокрушить целые страны. Она же была ответственна и за использование Арзгуна для ослабления сил полудюжины южных стран, и за уничтожение арзгунов в этом процессе. Теперь Карнал и Мишим Тен сходились друг с другом в войне, а она вопросительно уставилась мне в лицо невинным взглядом.
— Похитить меня! — Она, кажется, находила эту идею почти привлекательной. — Интересно…
— Идем, — грубо велел я ей.
Ее глаза расширились, и я отвел свои от ее прямого взгляда. Я знал ее гипнотическую силу.
— Я все же хотела бы знать, почему?
Я едва знал, что сказать. Многого ожидал я от нее, но теперь не этого, почти пассивного настроения.
— Чтобы заставить тебя признаться Бради, что ты солгала о его сыне, о Шизале, обо мне, и чтобы таким образом остановилась война, пока не поздно.
— Что ты имеешь в виду? Ты хочешь какую–то сделку?
— Какую сделку?
— Тебе бы следовало знать, Майкл Кейн. Ты можешь сказать, что именно из–за тебя и ради тебя я и создала эту ситуацию.
Я все еще не понимал.
— Что ты предлагаешь? — спросил я.
Было бы облегчением, если это было бы всем, что она хотела.
— Если я скажу Бради, что я солгала, я хочу — тебя, — сказала она, устремляясь ко мне в руки.
Я был потрясен. Я не мог ответить.
— Я скоро ухожу отсюда, — сказала она. — Мне не нужно делать больше, чем я сделала. Ты можешь отправиться со мной — если отправишься, сбудется все, что бы ты ни пожелал.
Выигрывая время, я спросил:
— Куда мы направимся?
— На Запад — на западе есть земли, теплые, темные и таинственные. Земли, где можно будет найти странные тайны — тайны, которые принесут нам великую власть, тебе и мне. Мы сможем править миром!
— Твое честолюбие, боюсь, превосходит мое, — усмехнулся я. — Кроме того, я имел некоторый опыт с Западным континентом и не вернусь никогда туда по доброй воле.
— Ты был там! — Глаза ее зажглись, и она поднялась, сошла с трона и встала рядом со мной, глядя мне в лицо.
Я все еще пребывал в растерянности насчет того, что сказать ей или сделать. Я ожидал визжащей массы ненависти, а нашел ее в этом странном настроении. Она, наверное, была слишком хитрой для меня.
— Ты был на Западе, — продолжала она. — Что ты там видел?
— Вещи, которые не желал бы увидеть вновь, — отвечал я. Теперь я невольно посмотрел ей в глаза. Они приковали все мое внимание. Я почувствовал, как сильно забилось мое сердце, и она прижалась ко мне всем телом. Я не мог пошевелиться, на ее губах играла чувственная улыбка, и она начала поглаживать мне руки. У меня было чувство головокружительного наслаждения, нереальности, и я слышал ее голос, словно доходящий до меня с далекого расстояния.
— Клянусь, — говорила она, — что я буду верна своей части сделки, если ты будешь верен своей. Будь моим, Майкл Кейн. Твое происхождение столь же таинственно, как и происхождение богов. Наверное, ты и есть бог — юный бог. Наверное, ты можешь дать мне власть, а не я тебе!
Я все глубже и глубже тонул в ее глазах. Иного пути не было. Мое тело, казалось, стало словно вода. Я едва мог стоять. Она подняла руку и тронула меня пальцами по волосам.
Я пошатнулся и откинулся назад, и это движение помогло мне разбить ее чары. С бранью я оттолкнул ее и выкрикнул:
— Нет!
Ее лицо тут же изменилось, искаженное ненавистью.
— Отлично — пусть будет так, — прошипела она. — Я с удовольствием сама предам тебя смерти, прежде чем уеду. Стража!
Вошел единственный часовой.
Я выхватил меч, обругав себя за глупость. Я позволил Хоргуле провести меня, как она провела Бради! Ее силы даже увеличились с того времени, когда я в последний раз встречался с ней. Если они увеличатся еще больше, одно Небо знает, что случится. Ее надо было остановить каким–то средством — любыми средствами.
Часовой замахнулся на меня мечом, и я легко парировал его.
Скажу, не хвастаясь, я мастер фехтования.
Я не хвастаюсь этим, но я могу потягаться с обыкновенным дворцовым часовым. Я мог бы быстро прикончить его, но я все еще не желал быть вынужденным убивать… Я попробовал финтом выбить меч из его руки, но он слишком крепко держал клинок.
Пока я зря терял время, пытаясь обезоружить его, вбежало еще несколько человек.
Хоргула была у меня за спиной, когда я защищался теперь против шестерых, и я все же сражался целиком в обороне, поскольку не трудился убивать.
Виной было мое бездействие, потому что, пока я возился с часовым, Хоргула подобралась ко мне сзади с каким–то тяжелым предметом — я так и не узнал, что это было, — и нанесла скользящий удар по голове.
Я упал на спину.
Моим последним воспоминанием было новое проклятие себя за то, какой же я дурак.
Теперь, казалось, все пропало!
