Глава 3
Космодром
Проселок проходил под грузовым шоссе; Макс подошел к нему и направился вдоль шоссе на юг. На его пути стояли знаки «нет прохода», но тропинка была протоптана. Впереди шоссе расширялось, образуя большую площадку. В конце площадки, примерно в миле от Макса, виднелся ресторан, о котором говорил Сэм.
Макс перебрался через забор, ограждающий ресторан и автостоянку, и направился туда, где шеренгой стояло с дюжину больших наземных кораблей. Один из них загудел, собираясь отъехать, его плоское дно на несколько дюймов поднялось над металлическим покрытием стоянки. Макс подошел к нему спереди и заглянул в кабину водителя. Дверца кабины была открыта, и он увидел водителя, сидящего за пультом.
— Эй, мистер! - позвал Макс.
Водитель высунул голову.
— Что надо?
— Как насчет того, чтобы подбросить меня в южном направлении?
— Отвали, парень. — Дверца захлопнулась.
Остальные грузовики на стоянке были пусты. Макс собирался повернуть назад, но в это время еще один гигант подлетел по полосе торможения, медленно завернул на стоянку и опустился на металлическую поверхность. Макс хотел подойти к водителю, но потом решил подождать, пока тот поест. Он вернулся к ресторану и начал наблюдать через дверь, как голодные мужчины поглощают пищу. У него потекли слюнки. В это время он услышал за спиной чей-то приятный голос:
— Извини, но ты закрываешь вход.
Макс отскочил в сторону.
— Извините!
— Проходи. Ты был первым.
Голос принадлежал мужчине, лет на десять старше Макса. Лицо его было обильно покрыто веснушками, и он улыбался уголками губ. На его кепке Макс увидел знак Гильдии Водителей Грузовиков.
— Проходи, — повторил мужчина, — иначе кто-нибудь наступит на тебя в спешке.
Макс рассудил, что в ресторане он, может быть, найдет Сэма. В конце концов ему не могли предъявить счет лишь за то, что он зашел, ведь он ничего не ел. Еще у него была тайная надежда, что управляющий разрешит ему отработать за еду. К тому же человек с веснушками ждал, пока он войдет. И Макс решился войти в дверь, из которой исходили аппетитные запахи.
В ресторане было много народа; но один столик на двоих был не занят. Мужчина опустился на стул и сказал:
— Садись, я не люблю есть один.
Макс почувствовал на себе недоверчивый взгляд управляющего и сел. Официантка подала каждому из них меню, и водитель оценивающе осмотрел ее с ног до головы. Когда она отошла, он сказал:
— В этой забегаловке когда-то было автоматическое обслуживание, и она прогорела. А ближайший ресторан Тиволи в восьмидесяти милях отсюда. Тогда новый управляющий выбросил автоматы, нанял девушек, и дела пошли на лад. Ничто так не улучшает аппетит, как симпатичная официантка. Верно?
— Думаю, что да. Конечно.
Макс сам не слышал, что он сказал. Он редко бывал в ресторанах, и то только в Клайдз-Корнерз. Цены в меню так напугали его, что ему захотелось залезть под стол.
Его компаньон посмотрел на него.
— В чем дело, приятель?
— Да так. Ничего особенного.
— У тебя нет денег?
Жалкое выражение на лице Макса послужило ему ответом.
— Черт возьми. Я и сам бывал в таком положении. Не беспокойся.
Он жестом подозвал официантку.
— Поди сюда, сладкая девочка. Мы с напарником хотим бифштекс, по яйцу сверху и еще по одному сбоку. Только не круто зажаренные. Если яичница будет твердой, я прибью ее гвоздями к стенке в знак предупреждения другим. Понятно?
— Вряд ли вы сможете загнать гвоздь в эту стену, — отпарировала она и удалилась, слегка покачивая бедрами.
Водитель не спускал с нее глаз, пока она не скрылась на кухне.
— Теперь понимаешь, что я имею в виду. Разве автоматы могут с нею сравниться?
Бифштекс был превосходным, яйца не пережарены. Водитель велел Максу называть его Редом, и Макс сказал ему свое имя. Макс подбирал последний желток кусочком хлеба и думал, не пора ли заговорить о деле. Но Ред наклонился вперед и спросил:
— Макс, ты свободен? Как насчет работы?
— Что? Ну, почему бы и нет? А что за работа?
— Ты не против прокатиться на юг?
— На юг? Я как раз туда и направляюсь.
— Хорошо. Дело вот в чем: босс говорит, что в каждом грузовике должно быть по два водителя — или смена каждые восемь часов. Но у меня загвоздка. Я должен отработать штрафное время, а мой напарник не допущен к работе. Болван. Напился и теперь отходит. Но мне надо пройти контрольный пункт в сотне миль отсюда. И меня задержат, если я не смогу предъявить им второго водителя.
— Но я не умею водить, Ред. Мне очень жаль.
— Тебе и не придется водить. Ты все время будешь отдыхающим водителем. Я бы и не доверил мою «Молли Малоне» тому, кто не знает ее характера. Я буду поддерживать себя в бодрствующем состоянии с помощью таблеток. А на космодроме отосплюсь.
— Ты едешь до самого космодрома?
— Да.
— Я согласен.
— О’кей. Значит так. Всякий раз, когда будем проезжать контрольный пункт, ты спишь. А также помогаешь мне загружать и разгружать — надо будет кое-что разгрузить и забрать в Оук-Сити, — а я буду тебя кормить. Идет?
— Идет!
— Тогда пошли. Я хочу отчалить, прежде чем другие тронутся и подымут пыль. Никогда нельзя быть уверенным, что среди них нет стукача.
Ред бросил купюру на стол и встал, не дожидаясь сдачи.
«Молли Малоне» была двести футов длиной. Глядя на приборы, Макс установил, что клиренс у машины был невелик. Когда она задрожала и поднялась в воздух, на индикаторе высоты было девять дюймов, но, когда она набрала скорость, показания уменьшились до шести.
— Отталкивание работает по закону обратного куба, — объяснил Ред. — Чем сильнее напор воздуха толкает нас вниз, тем больше дорога выталкивает наверх. Это удерживает нас от прыжка за горизонт. Чем быстрее мы движемся, тем машина устойчивее.
— А если ты будешь двигаться так быстро, что напор воздуха прижмет дно к дороге? Ты успеешь остановиться, прежде чем машина разлетится на части?
— Думай головой. Чем сильнее нас прижимает к дороге, тем сильнее она нас отталкивает… я же сказал — обратный куб.
— Ага… — Макс достал логарифмическую линейку своего дяди. — Если лишь эта сила поддерживает нас на высоте девять дюймов, тогда на высоте трех дюймов отталкивание будет в двенадцать раз больше веса машины, а на высоте одного дюйма — в семьсот двадцать девять раз, а на высоте в четверть дюйма…
— Даже не думай об этом. На большой скорости я не могу опустить ее ниже пяти дюймов.
— Но как же она движется?
— Это пропорция фазы. Поле уползает вперед, а «Молли» пытается его догнать, но не может. Не спрашивай меня о теории. Я всего лишь тычу в кнопки.
Ред закурил сигарету и откинулся назад, одной рукой держась за рукоятку.
— Лучше забирайся в койку, парень. Контрольный пункт через сорок миль.
Койка находилась у потолка кабины, этакая полка над сиденьем. Макс забрался на нее и закутался в одеяло. Ред подал ему кепку.
— Натяни ее на глаза, но так, чтобы краб был виден.
Краб был кокардой Гильдии Водителей Грузового Транспорта. Макс сделал, как ему было сказано.
Наконец он услышал, как стих приглушенный вой встречного ветра. Грузовик опустился на дорогу, дверь открылась. Он лежал, не шевелясь, и не видел, что происходит.
— Долго вы ведете машину? — спросил незнакомый голос.
— С завтрака в «Тони».
— Да? А почему глаза такие красные?
— Это из-за моего образа жизни. Хотите взглянуть на мой язык?
— Ваш напарник не расписался в сдаче смены.
— Как скажете. Хотите, разбужу эту сонную тетерю?
— Хм… ладно. Распишитесь за него. Скажите ему, чтобы был повнимательнее.
— Хорошо.
«Молли Малоне» поднялась в воздух, набрала скорость, и Макс сполз с койки.
— Когда он спросил про мою подпись, я подумал, что мы попались.
— Я сделал это специально, — презрительно ответил Ред, — им надо дать к чему-нибудь придраться, иначе они начнут копать глубже.
Максу понравился грузовик. Огромная скорость на таком близком расстоянии от земли восхищала его, и он решил, что если не сможет стать космонавтом, то такая жизнь его вполне устроит. Он узнает, сколько надо заплатить за подачу заявления, и начнет копить. Ему понравилось, как легко Ред поднимался над дорогой и мчался вперед, а затем вписывал это огромное сухопутное судно в поворот: оно скользило по внешней линии дороги, наклоняясь под сумасшедшим углом.
Около Оклахома-Сити они пронеслись под кольцевой дорогой космодрома, по которой, по расчетам Макса, только что пролетел поезд «Рапира».
— Когда-то я водил такие поезда, — произнес Ред, глянув вверх.
— Правда?
— Да. Но мне это действовало на нервы. Каждый раз, делая прыжок, я ужасно волновался, чувствуя, как поезд уходит вниз подо мной. Затем мне начало казаться, что поезд сам себе на уме и только и ждет следующего прыжка, чтобы вильнуть в сторону. А от таких настроений ничего хорошего не жди. Ну, я и нашел водителя грузовика, который хотел повысить свою квалификацию, и заплатил пеню обоим гильдиям, чтобы они разрешили нам поменяться работой. Никогда не жалел об этом, двести, миль в час около земли — вполне достаточно для меня.
— А как насчет космических кораблей?
— Это другое дело. Там есть простор для скорости. Послушай, парень, когда будешь на космодроме, ты должен взглянуть на этих больших деток. Это того стоит.
Библиотечная книга жгла спину сквозь рюкзак; в Оклахома-Сити он заметил почтовый ящик у грузового депо и машинально опустил туда книгу. После того, как книга была отправлена, он начал слегка волноваться, не наведет ли это на его след, но тут же подавил волнение: книга должна быть возвращена. Отклонения от закона его не очень беспокоили, он мог пройти там, где не разрешено, или изображать из себя напарника водителя, но стащить книгу было в его понимании смертным грехом.
Когда они приехали, Макс спал на койке, и Ред растолкал его.
— Конец пути, парень.
Макс сел, зевая.
— Где мы?
— Космодром. Давай немного разомнемся и разгрузим эту детку.
К тому времени, как они разгрузили «Молли», прошло два часа после восхода солнца и стало жарко, как в пустыне.
Ред последний раз оплатил его еду. Он покончил с завтраком первым, заплатил, затем положил купюру рядом с тарелкой Макса.
— Спасибо, парень. А это сувенир от меня. Пока.
Он ушел прежде, чем Макс успел закрыть рот. Он так и не узнал фамилию своего друга, не запомнил даже номер на значке.
Космодром был самым большим сооружением из всех, что он видел раньше, и все на нем приводило его в замешательство: толпы народа, спешащие куда-то, огромные здания, тротуары вместо улиц, шум, жаркое палящее солнце, огромная плоскость взлетного поля… подумать только, нигде до самого горизонта не было ничего, что можно было бы назвать кочкой!
Впервые он увидел живого инопланетянина, восьминогого обитателя Эпсилона Близнецов V, тот выходил из магазина с пакетом под мышкой. Казалось, для него это было таким же привычным занятием, как для фермера, который делает свои еженедельные покупки в Клайдз-Корнерз. Макс смотрел на него во все глаза. Он знал, как выглядят эти существа, по картинкам и стереовидению, но увидеть их живьем — совсем другое дело.
Многочисленные глаза вокруг головы были похожи на венок из желтого винограда и придавали ему гротескный вид. Макс медленно поворачивал голову, наблюдая за ним.
Существо подошло к полицейскому, козырнуло и спросило:
— Извините, сэр, вы не могли бы подсказать, как мне пройти в Атлетический клуб Тезерт-Палмз?
Макс не мог понять, откуда у него исходит звук.
Наконец Макс заметил, что только он один пялится на инопланетянина, и медленно пошел дальше, постоянно украдкой оглядываясь на него… и из-за этого он натолкнулся на незнакомца.
— Извините! — поспешно пробормотал Макс.
Незнакомец посмотрел на него.
— Ничего-ничего. Скоро привыкнешь. Ты теперь в большом городе.
После этого Макс старался быть осторожнее.
Он намеревался сразу же разыскать здание Гильдии Астрогаторов в слабой надежде на то, чего даже без книг и идентификационной карточки он сможет удостоверить свою личность и обнаружит, что дядя Чет позаботился о его будущем. Но вокруг было столько интересного, что он просто слонялся от здания к зданию. Наконец он вышел к «Имперскому Дому» — гостинице, которая предоставляла любое давление, температуру, освещение, атмосферу, псевдогравитацию и пищу, предпочитаемые любой из известных рас разумных существ. Он бродил около гостиницы в надежде увидеть кого-нибудь из жителей, но за все время, пока он там был, из нее вышел только один проживающий, да и того вывезли в герметическом баке, в который Макс не мог заглянуть.
Он заметил у входа в гостиницу полицейского охранника, который подозрительно смотрел на него. Макс пошел дальше, но затем решил спросить дорогу, посчитав, что если чужеземцу с Эпсилона Близнецов можно расспрашивать полицейского, то это не возбраняется и землянину.
— Извините, сэр, вы не могли бы подсказать, как пройти в Совет Гильдии Астрогаторов? — Макс обнаружил, что он почти в точности цитирует инопланетянина.
Полицейский пристально осмотрел его.
— В конце проспекта Планет, перед входом в порт.
— А в какую это сторону?..
— Впервые в городе?
— Да, сэр.
— Где вы остановились?
— Пока нигде. Я только что прибыл. Я…
— Какое у вас дело в Гильдии Астрогаторов?
— Это связано с моим дядей, — подавленно ответил Макс.
— Дядей?
— Он… он астронавт. — Макс мысленно скрестил пальцы.
Полицейский наморщил лоб.
— Идите по этой улице до перекрестка, там повернете на запад. Увидите большое здание с гербом, изображающим солнце, над дверью — его нельзя не заметить. Не заходите в запретные зоны.
Макс пошел в указанном направлении, даже не спросив, как узнать, что это запретная зона. Совет Гильдии и вправду оказалось нетрудно найти: Макс повернул на запад, прошел подземный переход и, выйдя из него, оказался перед нужным зданием.
Но взгляд его был направлен на запад, где кончались здания и проспекты. Там, на взлетном поле, стояли космические корабли: быстрые маленькие военные ракеты; приземистые лунные шаттлы; крылатые корабли, обслуживающие спутниковые станции; автоматические грузовые суда, угловатые и мощные. Но прямо перед воротами, всего в полумиле от него, стоял огромный корабль, который Макс сразу узнал, — звездный корабль «Асгард». Он знал его историю. Дядя Чет служил на этом корабле. Сто лет назад его выстроили в космосе как корабль-катер для связи между другими кораблями в космосе; тогда его называли «Принц Уэльский». Прошли годы, его механизмы износились, в нем зажгли факел конверсии массы, и он стал «Эйнштейном». И почти двадцать лет его безжизненный корпус без экипажа вращался вокруг Луны. Теперь вместо факела в нем были импеллеры Хорста-Конрада, которые цеплялись за ткань самого космоса. Благодаря им он и смог вернуться на матушку Землю. При новом рождении его окрестили «Асгардом», в честь небесного жилища богов.
Его массивный грушевидный корпус, стоящий на узком конце, удерживался невидимыми подпорками силовых полей. Макс знал, где они проходят, поскольку «Асгард» был окружен кольцевым ограждением, чтобы кто-нибудь случайно не забрел в смертоносную зону.
Макс прижался носом к воротам у входа на поле, стараясь разглядеть его получше.
— Эй, парень, отойди оттуда! Разве ты не видишь знак? — услышал он чей-то голос.
Макс поднял голову. Над ним была табличка с надписью «Запретная зона». Неохотно он отошел от ворот и направился к входу в Совет Гильдии.
