Д-р Пелс изучал отчеты.

Слишком поздно, – решил он, – и что-то пошло неправильно.

Мвалакхаран кхурр есть, хорошо, и дюжина других. Мы не можем позволить ему переносить их. Где он? Нет записи о его отъезде с Клича. Еще была кража джамп-баги из космического порта и порт оказался точкой инфекции. Попытался ли он исчезнуть – чтобы изолировать себя – когда увидел что случилось? Или он просто перебрался куда-то еще?

Музыка Дебюсси разливалась вокруг, и он рассматривал Клич.

Что делать? – думал он. – Я ждал довольно долго и пришло время прекратить ожидание, время действовать. Если бы я смог обнаружить его месяц назад, этого могло бы не случиться. Я должен найти его как можно скорее и поговорить с ним, убедить довериться моим заботам и оставить мир пока я не решу этого. Хотел бы я знать, пожелает ли он войти в то состояние, в котором я нахожусь? Оставит ли жизнь, которую знает и станет ли – привидением – как я? Поменяет свое настоящее существование на бессонную, без страстей, жизнь пустоты? Если он осознает что делает, я уверен, что он должен согласиться. Это, или самоубийство – единственный выход для нормального порядочного человека… Но что если он сумасшедший? Что если он помутился в рассудке и это наследственное или произошло от какого-либо эффекта его заболевания? Что тогда? Это тоже может быть объяснением его исчезновения.

И что если его состояние так же не поддается воздействию как и мое собственное? – размышлял Пелс. – Возможно заморозка будет ответом. Иначе это может обернуться таким долгим ожиданием. Но без гарантии пробуждения он не сможет на это согласиться. Как я буду с ним обращаться, когда найду его? Время действия определенно наступило, а я не знаю, что делать. Ждать, полагаю. Ничего еще не остается.

Через некоторое время он послал сообщение Координатору Общественного Оздоровления на планету, предлагая свои услуги в борьбе с многочисленными эпидемиями, которые так опустошили два континента. Затем он настроился на Центр Новостей. С тех пор, как он мог круглосуточно слушать передачу, он надеялся, что вовремя узнает о новом местонахождении инфекции. И приготовился записывать.

Затем он слушал новости и впечатление моря, которого никогда не видел сопровождало их в его сознании.

– Это прошло прекрасно, – говорил ей Хейдель. – Буквально за минуты. Процессы, кажется, каким-то образом убыстряются.

– Это потому, что ты лично присутствуешь. Ты становишься фокальной точкой. Скоро ты будешь еще и центром циклона. Однажды, в недалеком будущем, ничто не сможет устоять перед тобой. Тебе будет нужно только показать пальцем на людей, и они умрут.

– Леди – я знаю теперь, что ты настоящая, а не образ бреда от лихорадки. Я знаю это, потому что после пробуждения, твои обещания сбываются…

– Ты тоже держишь свои. Вот почему я наградила тебя так.

– Ты не такая, как была перед…

– Нет. Я сильнее.

– Это не то, что я подразумевал. Хотя и это тоже правда, но я хотел сказать, что что-то изменилось. Что случилось? Я обнаружил, что не всегда могу ясно мыслить.

– Это как я тебе предсказывала. Ты становишься подобным богу.

– Еще, часть меня где-то, кажется вопит.

– Это тоже пройдет. Это только временно.

– …И ты не сон. Ты реальность. Кто ты – настоящая? И где я теперь нахожусь?

– Я божество, которому ты поклялся в верности, и мы обитаем на моих личных небесах.

– Где это?

– Мое королевство внутри тебя.

– Ты не искренна со мной, Леди.

– Я даю только правдивые ответы.

– Где мы встретились?

– Мы всегда знали один другого.

– Это было на Дейбе, ведь так?

– Там, где мы имели формальный контакт, да.

– Я не могу припомнить знакомства.

– Ты был болен. Мы спасли тебя.

– Мы?

– Я. Я спасла тебя в тот раз, чтобы мы могли послужить на пользу один другому.

– Почему ты ждала так долго?

– Не было подходящего момента – до недавних пор.

Он повернулся и посмотрел на нее. Затем быстро нагнулся, так как перед ним не было ничего, кроме голубого льда и голубого пламени.

– Что произошло? – пробормотал он.

– Тебя привело сюда кое-что большее, чем простое «добро пожаловать», Дра ван Химак. Минорным настроениям не место в наших делах теперь. Изгони их. Ты уже более не тот, каким был на Дейбе или даже на Кличе. Поклоняйся мне. Я возвеличу тебя. Я дарую тебе благодать.

– Я почитаю тебя и обожаю тебя.

– Когда ты проснешься, ты будешь идти, пока не придешь к городу.

Там ты не скажешь ни одного слова. Только укажешь пальцем на первого встречного.

– …Я укажу пальцем на первого встречного.

– Ты почувствуешь как сила ширится в тебе, будто распускается цветок, словно поднимается змея…

– …Я почувствую силу.

– Потом ты уйдешь оттуда и перейдешь к другому городу…

– …Я перейду к другому.

– Ты прекрасен передо мной, и я люблю тебя, Дра ван Химак.

Он почувствовал, ее губы коснулись его глаз, как плата Харону. Через некоторое время, откуда-то донеслось ее пение. Луна сияла голубизной. Кровь стекала с кончиков ее пальцев на его ладонь. Песня была частицей вечности.

Он дал ей транквилизатор и отправил на ее койку. Было бы лучше – отключить экраны, которые служили причиной ее головокружения. Он мог работать и без экранов, но ее появление сказывалось на его душевном спокойствии со времени их отъезда.

«И это не только потому, что она очаровательная девочка, – думал он. – И не из-за ее бесконечных разговоров об Общем Деле или из-за факта, что она хотела пробудить в тебе громкие воспоминания. Какого же дьявола тогда? Только из-за сидения взаперти с другим человеком в течение двух недель в субпространстве? Нет, не то. Может из-за внезапно подорожавшего времени. Она выносит на мое рассмотрение дела прошлых лет, контраст между тем, чем я был и чем стал. Действительно ли я ненавидел с таким пылом в старые времена, что должен был сжечь город, чтобы убить предателей? Когда я стал мягче, перейдя от чистой мести к этим полунаивным планам о статусе лиги? Это такие постепенные изменения и отклонения, которые никогда не происходили со мной до недавних пор. Я хотел карать, а теперь уже не так уверен, что это правильный путь. Я хотел бы узнать насчет Сэндоу. Мог он действительно помочь ДиНОО? Сделал бы он, если бы я попросил? Это звучало разумно. Но весь тот треп о Странтрианских божествах… Это не так, даже если Сэндоу сам верил в это. – Эта девочка выявит во мне наихудшее или полностью закроет меня. Не правда. Я делаю это сам. Еще… Я попытаюсь заснуть когда она пробудится. Если люди Сэндоу свяжут меня в связи с этими событиями, появятся значительные затруднения. Они не заботятся о политических границах. Ну что ж, другой расклад, другие дни. Тяжело будет, когда я пущу в бой ван Химака. Кое-кто определенно попытается осудить меня, когда однажды установят непосредственную связь. Глупо было посылать тот шар. Я должен был держать его, а не грузить на корабль. Ослабил ли я позиции в связи с этим? Внесут ли меня в список на memento more? Трудно сказать. Сколько тех тупиц из ОЛ Высшего Командования я лишил жизни? Они не прошли С-С, путь который мы проходили. – Земля, из всех мест! Бифрост, я буду должен получить разрешение на посадку. Я должен высадить ее на Бифрост. Там ДиНОО. – Итак она познакомится с вулканом, изучит пути распространения заразы… Но почему я так тороплюсь? Потому что хочу сделать это как можно скорее? Вероятно. – Боже, не давай совести заговорить теперь. Я не готов для этого сегодня. Я долго шел к нему. Я мог бы идти немного дольше. – Это красиво, ее спадающие волосы и те испуганные глаза…»

Голубая звезда появилась в центре водоворота, и он смотрел на эти спиральные разводы, затем вылетел как камень из пращи.

– Тот разрушенный город Пей-ан, ничего кроме необычной реликвии, – сказал он, махнув, – когда ты рассматриваешь целую планету в этой форме.

Джакара вглядывалась в то, что осталось от Манхеттена.

– Я видела картины, – выговорила она в конце концов, – но…

Он кивнул.

– Я возьму тебя сегодня на Миссисипи. Я покажу тебе где когда-то была Калифорния.

Он активировал экраны, один за одним, и запечатленные спутником пестрые картины других уничтоженных мест.

– Это полная картина, – сказал он.

«Почему, черт возьми, он делает это? – подумал Морвин, притворяясь, что с того места, где стоит, изучает кратер. – Где бы ни нашел он ту девушку, он превратил бы ее в такую же, как он. Путь, о котором она говорила за ужином прошлым вечером… Еще год и она будет еще хуже, чем он. Может уже. И это то, что нужно, чтобы быть командиром флота? Сила склонить к тому же образу мыслей, как его собственный? Не мое дело, но она кажется так молода… Может это я тот, кто нуждается чтоб его переубедили. Может они правы. Я зажирел со времен войны, пока люди продолжали бороться. Что это если не предательство своего дела? Подразумевается, что так или иначе Капитан выигрывает? Там, вероятно, не будет больших внешних перемен. – Материал для новостей. Нереально… Пока… Я развиваю овечьи настроения? Или заигрываю со сновидением слишком долго? Девочка должна едва помнить конфликт, но она с ним. Для чего он ее предназначает?»

– Это довольно ужасно, – он обнаружил, что говорит, переводя глаза с девушки на экран. Затем через некоторое время:

– Капитан, почему вас вдруг заинтересовали эпидемии?

Малакар изучал его полминуты, затем:

– Это мое новое хобби.

Морвин взял свою трубку и зажег ее.

«…Несомненно, неважно чувствует, – решил он. – Хотя что они могут планировать? Когда я сделал этот чертов шар для него, это напомнило мне о вещах, что я забросил много лет назад. Что станет с девочкой, хотел бы я знать? Будет ли она брошена волкам, как те другие, чтобы умирая, молиться за него, все еще веря, что он прав? Она должна выйти. У нее многое еще впереди, Чтобы расточать это на таком пути. Еще я завидую тому виду почитания, чем бы ни являлся ее объект. Желал бы я знать, как опасна будет его новая тактика? Возможно… Кто-то должен присмотреть за девочкой.»

Он выпустил дым. Погладил свою длинную красную бороду.

В конце:

– Я тоже интересуюсь эпидемиями, – проговорил он.

Первым живым, что он увидел в то утро, был юноша, бредущий по узкой и пустынной дороге. Когда он оказался рядом, Хейдель вышел из-за кустов и встал перед ним. Он слышал его возглас:

– Великий Боже! – и затем вытянул свой распухший палец.

Сила была с ним. Он почувствовал, как она двигается внутри него, затем выпрыгивает, как пламя через брешь.

Юноша покачнулся, уже падая, затем снова выпрямился. Он дотронулся рукой до своего лба.

– Кто вы? – спросил юноша.

Он не ответил, а сделал несколько шагов по направлению к человеку.

Поспешно человек побежал и скрылся вверх по дороге.

Только тогда он разрешил себе слабую улыбку. Нет необходимости идти дальше. Она была права.

Повернувшись к туманным холмам на юге, у первого из которых и за которыми находилось много жизни, он продолжил свой путь пилигрима. Перед ним висела арка радуги.

По окончании земной недели, он все еще не был уверен, признает ли Малакар его в качестве компаньона. Однако такое решение было теперь в порядке вещей. Это стало очевидным из делавшихся приготовлений, Малакар готовился к отъезду через день или около того. Он желал знать, что за новости стимулировали такое. Но еще не был посвящен в эту часть капитанских секретов.

Джакара, с другой стороны, была чересчур открыта. Он чувствовал тягу к подозрительности.

Его собственные устремления для него стали очевидны в течение предыдущей недели. Теперь они были связаны с Малакаром. Он желал бы сопровождать его по пути возрожденной ярости и более чем незначительной вины. Проанализировав эти чувства, он понял, что они вернулись к нему в ту ночь, на кушетке, и из того, что он сделал из сновидения.

Не имеет значения. Источник неважен. Он хотел бы теперь доверять, доверять как Джакара. Возможно должна пролиться кровь, как это бывало в старые времена. Он начал ощущать старые настроения, старую ненависть.

Хотя, куда он мог собираться? И для каких целей?

Морвин благоговейно вслушивался в последние новости, но не обнаруживал ничего, что предоставляло возможность для еще одной «удар-побег» операции Малакара. Конечно, это могла быть информация из неразглашаемого источника – такой как нелегальный у Малакара в ОЛ. Какой бы ни был источник, он начал раздражаться, когда Капитан все более и более втягивался.

Он как-то коварно ухмыльнулся, вчера, когда снова определенно встревожил старика.

Малакар зашел на палубу обзора без предупреждения, когда он стоял там с Джакарой, объясняя свой способ зарабатывать средства к существованию.

Огромный серебряный корабль Службы стоял перед ними, как экзотический подсвечник посреди пара и дыма. Он стоял там, где ни один нормальный пилот не посадил бы его, у края кратера. Когда Малакар увидел такое, он пересек палубу в мгновение ока, его руки как языки пламени метнулись к консоли. Морвин не видел откуда они появились, но почувствовал сотрясение от ракеты. Когда он переводил взгляд с Капитана на сцену и обратно, корабль постепенно исчезал из виду. Он щелкнул пальцами и Джакара засмеялась.

– Там ничего нет! – сказал Малакар, внимательно изучая приборы.

– А – нет, сэр, – сказал Морвин. – Я только показывал Джакаре как делаю шары-сновидения. Я сформировал картину, частично снаружи. Вот что вы заметили.

Малакар, что-то проворчав, ответил:

– Джакара, я хочу поговорить с тобой, – и они вдвоем ушли.

За обедом капитан шутил по поводу происшествия, Морвин отвечал вежливой улыбкой.

«Мистер Морвин…»

«Да, Шинд?»

«Капитан собирается просить вас сопровождать нас в путешествии, в которое мы должны отправиться завтра вечером.»

«Куда?»

«Был выбор между двумя мирами – Клич и Саммит. Он выбрал Саммит по различным причинам.»

«Что нам там делать?»

«Это что-то вроде вербовки. Он расскажет вам также то, что вы должны знать.»

«Если я поеду, я должен знать все.»

«Пожалуйста. Это не приглашение. Я верю, что он никогда не узнает тот факт, что я общался с вами.»

«Что тогда?»

«Ему потребуется мое мнение, будете ли вы ценны для экспедиции.»

«…И заслуживаю ли доверия, я полагаю.»

«…И заслуживаете ли доверия, конечно. Мой ответ будет положителен. Я не не осознаю ваши возродившиеся симпатии.»

«Спасибо за хорошие слова.»

«Это не для того, чтобы сохранить ваши чувства, я сделаю такие рекомендации.»

«Что тогда?»

«Я чувствую, что на этот раз Капитану будет нужно все, чем мы сможем помочь. Я желаю быть уверенным, что такое будет.»

«Что произошло?»

«Называйте это предчувствие и позвольте на этом закончить.»

«Хорошо. Я забуду, что мы разговаривали. Кто еще идет?»

«Джакара, я сам.»

«Я пойду и буду готов помочь.»

«Тогда хорошего дня.»

«Хорошего дня.»

Он осмотрелся. Шинда нигде не было видно. Откуда это создание достало его? Всегда было странно разговаривать с Шиндом в такой манере. Случалось, что Шинд мог быть в другой части цитадели, может с Малакаром.

Он шагал и смотрел.

«Хорошо, – решил он, – это не типичная операция Малакара. Тут нет и намека что-нибудь взорвать. Еще Шинд чувствует, что это намного опаснее. Если я не смог бы быть дураком или хорошим артистом, может я смог бы стать приличным агитатором. Не забавно ли это было бы, если бы свалился настоящий корабль Службы, и Малакар подумал бы, что это еще один мираж? Я не думал, что могу работать на той консоли… – Хотя, буду ли? Буду ли я стрелять и убивать их после всех тех лет? В мирное время это называется убийство. Хотел бы я знать?.. Хотя, Капитан определенно кажется встревожился. Я понимаю, что при других обстоятельствах он действительно разрешил бы им здесь посадку и даже поговорил бы с ними. Если он нервный, это обстоятельство должно означать многое. – Я вероятно должен буду открыть огонь и пожалеть об этом впоследствии. – Каково участие Джакары в этом? Она спит с Капитаном? Она профессиональный агент шпионской сети с заранее назначенной ролью? Возможно все сразу – или может ни то, ни другое. Она может быть его дочерью. Почему бы и нет? Слишком типично. Он редко разговаривает о своей личной жизни, и я никогда не слышал от него упоминания о родственниках. Странная девочка – слишком твердая и слишком мягкая, по очереди, и никогда не знаешь чья очередь следующая. Милая, хотя. Хорошо бы узнать ее настоящее положение, чтобы решить, что мне надо делать. Я спрошу ее, позже…»

После ужина этим вечером Малакар осторожно сложил свой столовый прибор на тарелку, посмотрел на Морвина и сказал:

– Вы хотите поехать с нами на Саммит?

Морвин кивнул.

– И что на Саммите? – спросил он после непродолжительного молчания.

– Человек, которого я разыскиваю, – пояснил Малакар. – Человек, который может помочь нам. По крайней мере я думаю он там. Я могу ошибаться. Это может быть опасным местом. Если так, я буду просто наблюдать. Хотя показания очень благоприятны. Все, чего я хочу – найти его и склонить помочь нам.

– Что он такое, – что делает его таким особенным?

– Лихорадка, – проговорил Малакар.

– Прошу прощения.

– Лихорадка, лихорадка! Этот человек становиться гуляющей инфекцией, носителем болезней!

– Так вы хотите использовать это обстоятельство?

Малакар усмехнулся.

Морвин сидел неподвижно несколько секунд, затем вновь обрел способность зачерпнуть лимонного шербета.

– Думаю, я понимаю, – сказал он в конце концов.

– Да, я думаю также. Живое оружие. Я собираюсь сделать так, чтобы он прогулялся среди наших врагов. Как вас, поразила идея?

– Это – это трудно сказать. Я должен обдумать.

– Но вы присоединитесь?

– Да.

– Джакара поедет вместе с нами и Шинд.

– Очень хорошо, сэр.

– У вас больше нет вопросов?

– Не сейчас. Не в этот момент. Хотя, я уверен, они возникнут позже. Ну что ж… Как имя человека?

– Хейдель ван Химак.

Он помотал головой.

– Никогда не слышал о нем, сэр.

– Да, действительно. Только вы называли его Хинек – человек, которого ищет Пелс.

– О, его. Да.

– Когда-нибудь слышали о человеке, которого называют Х.?

– Кажется да, хотя забыл при каких обстоятельствах. Хотя это не был носитель лихорадок. Что-то о том, что он имеет редкую кровь, или что-то в этом роде?

– Что-то. Я пришлю в вашу комнату несколько статей.

– Благодарю.

Он взглянул на Джакару и вернулся к своему шербету.

«Боже! Это как будто заглянуть вниз, в ад! – решила она. – Это продолжалось всю неделю и первый раз, когда я увидела такое ночью.»

Она вглядывалась в медленный бездымный огонь, теперь, когда опустилась ночь, казавшийся ближе.

«Хотела бы я знать, далеко ли оно, чтобы найти те огни? – думала она. – Я не должна спрашивать. Это покажет мое безразличие. На Дейбе нет вулканов. Слишком старая, возможно. Дождь и грязь. Я помню описания, изображения вулканов. Никогда не думала, что они такие…»

Здание легко потрясло, и она улыбнулась. Это здорово, жить так близко к такой неимоверной мощи, обитать рядом с хаосом.

«Разрешит ли он мне остаться, когда все кончиться? – задавалась она вопросом. – Возможно. Если я докажу полезность на Саммите. Я могу обучиться, чтобы помогать управляться со всем этим. Я должна сделаться полезной. Он должен знать, что на меня можно положиться.»

Она осмотрелась.

«Он должен знать, что я здесь, – подумала. – Он знает все, что происходит в его доме. Я никогда прежде не поднималась сюда. Но не думаю, что это его обеспокоит. Нет. Он говорил мне: „чувствуй себя как дома“. Он должен был бы сказать, если б не хотел…»

– Хелло. Что ты здесь наверху делаешь, так поздно?

– Джон! – О, я не могла уснуть.

– Вот и я тоже. Решил встать и прогуляться. – Красивое зрелище, да?

– Да. Это первый раз я вижу такое ночью.

Он встал рядом с ней и сделал вид, что изучает пожар.

– Все приготовила для поездки?

– Да, – ответила она. – Малакар рассказывал мне, что это займет всего восемь дней субвремени.

– Звучит правдиво. Ты связана?

– Что ты имеешь в виду.

– Ты и Малакар родственники?

– Нет. Мы только друзья.

– Понимаю. Я был бы рад тоже стать твоим другом.

Она, казалось, не слышала его.

Он повернулся и уставился вниз, дым аркой поднимался справа и слева, сливался воедино, формируя огромное пылающее сердце в середине которого появились его и ее имена. Стрела из огня пробила его в центре.

– Будь моей Валентиной, – произнес он.

Она засмеялась. Повернувшись, он быстро схватил ее за плечи и поцеловал в рот. На мгновение она расслабилась, затем вырвалась и с поразительной силой отпихнула его.

– Не делай этого!

Его голос был резок, лицо перекосилось.

Он сделал шаг назад.

– Прости, – сказал он. – Я не имел в виду – Пойми! Не сердись. Это только, что ты выглядишь так очаровательно, стоя здесь… Я надеюсь моя борода не очень раздражает. Я – О, дьявол! Я прошу прощения.

Он повернулся и посмотрел на растворяющееся сердце.

– Вы удивили меня, – сказала она. – И все.

Он взглянул на нее снова, она была к нему ближе.

– Спасибо за валентинку, – сказала она и улыбнулась.

Он помедлил, потом медленно подался вперед и коснулся ее щеки. Повел руку вниз, провел по подбородку, вниз по шее, затем завел назад к затылку, помедлил мгновение, привлек ее к себе. Она застыла, и он расслабился, но не отвел руку.

– Если у тебя нет сейчас мужчины, – проговорил он, – тебе может было бы интересно… Если ты и Малакар только – друзья – я был бы рад полагать, что у меня есть шансы на выигрыш. Вот все, что я пытался выяснить и сказать.

– Я не могу, – сказала она. – Слишком поздно, тем не менее спасибо.

– Что ты имеешь в виду «слишком поздно»? Все, что я знаю, происходит сейчас и все о чем я забочусь.

– Ты не понимаешь.

– …И мне нет дела. Если ты и Малакар не вместе действительно, ну что ж, возможно, ты и я… Ты знаешь. На время, по крайней мере… Если ты решишь, что тебе это не нравится – что ж, чувствам не прикажешь. Я думал о тех линиях. Скажи что-нибудь.

– Нет, пока нет. Не теперь.

Он отметил «пока» и проговорил:

– Конечно. Я полагаю также. Тем не менее подумай над этим. Да, подумай. Пожалуйста.

– Хорошо. Я подумаю.

– Тогда я умолкаю. Как бы ни было – по крайней мере – я надеюсь, что ты будешь считать меня – другом.

Она улыбнулась, кивнула, высвободилась.

– Думаю, я лучше пойду, – проговорила Джакара.

Он кивнул.

Она покинула его, и он стал наблюдать за взрывающейся ночью.

Это кое-что, в любом случае, – сказал он себе.

Сердце уже давно растаяло.

Хейдель прошелся по городу как все на своем пути уничтожающий ураган. Он указывал пальцем и люди падали.

«Достаточно, – сказал он божеству внутри него. – Они теперь пойдут по пути всех остальных»

Когда он уходил, перед тем как войти в туман, заметил мальчишку с молотком в руке.

Стоя у того за спиной, он спросил:

– Что ты делаешь, мальчик?

Мальчишка обернулся и проговорил:

– Собираю камешки, сэр.

Он улыбнулся.

– Отколи в том месте, слева, там должны быть голубые кристаллы.

Мальчишка повернулся и последовал его совету.

– Сэр! – вскричал он, после десятиминутного перерыва. – Здесь действительно голубые кристаллы. Он продолжал откапывать и откалывать.

Хейдель покачал головой и скривил лицо.

– Мне лучше идти, – сказал он и заторопился в туман.