Книга: Левая рука тьмы: Левая рука тьмы. Планета изгнания. Гончарный круг неба. Город иллюзий
Назад: Глава восьмая
Дальше: Глава десятая

Глава девятая

В комнате раздался мелодичный дрожащий звук, похожий на звук гонга, и спустя мгновение чей-то бестелесный голос произнес:
— Совет открывается.
Скользнув в сторону, дверь отворилась, и в комнате появилась высокая фигура в длинной белой мантии и богато украшенном парике.
Брови на лице этого человека были сбриты и нарисованы высоко на лбу. Лицо, явно измененное гримом, принадлежало сильному человеку среднего возраста.
Орри быстро вскочил с места и поклонился, прошептав:
— Добро пожаловать, Лорд Абендабот!
— Хар Орри, — отозвался мужчина голосом, приглушенным до шепота, — приветствую тебя, малыш!
Затем он повернулся к Фальку.
— И вас тоже, Агад Ромаррен. Добро пожаловать к нам. Начинается заседание Совета Земли. Мы соберемся, чтобы ответить на ваши вопросы и рассмотреть ваши требования. Смотрите…
Он мельком взглянул на Фалька и ни на шаг не приблизился ни к одному из присутствующих в комнате верелиан. Этого человека окружала какая-то непостижимая атмосфера власти, а также полного самососредоточения, поглощения собой. Он был как бы в стороне от всего происходящего в этой комнате. Все трое с минуту стояли неподвижно. Фальк, проследив направление взглядов остальных, увидел, что внутренняя стена комнаты потускнела и превратилась в подобие прозрачного сероватого студня, линии и формы, отражавшиеся в нем, двигались и трепетали, складываясь в картину. Затем изображение приблизилось, и у Фалька перехватило дыхание. Это было лицо Эстрел, в несколько раз увеличенное.
Ее глаза смотрели на него с отрешенным спокойствием портрета.
— Я — Стрелла Эзобельель, — услыхал он.
Губы изображения шевелились, но откуда исходил голос, определить было невозможно — холодный абстрактный шепот, может быть, эхо.
— Мне поручили доставить в Город в целости и сохранности участника экспедиции с планеты Верель. Было известно, что он живет где-то на Восточном континенте номер один. Когда я впервые увидела его, я сразу поняла, что это именно тот человек, который нам нужен.
Ее лицо, постепенно исчезая, уступило место изображению лица Фалька.
Бестелесный голос спросил:
— Хар Орри, узнаете этого человека?
Как только юноша заговорил, на экране появилось его лицо.
— Это Лорд Ромаррен, Повелители. Он был навигатором «Альтерры».
Лицо мальчика поблекло, и экран опустел. Зашептало множество голосов, как будто шло совещание духов, говоривших на неизвестном языке.
Было очевидно, что так Синги проводят заседания своего Совета: каждый из них находился, вероятно, в своей комнате в окружении шепчущих голосов. Вслушиваясь в эту неразборчивую абракадабру, Фальк шепнул Орри:
— Ты знаешь этот язык?
— Нет, доктор Ромаррен. Со мной они всегда говорят только на Галакте.
— Почему они общаются таким именно способом?
— Здесь их очень много. Лорд Абендабот говорил, что на Совете Земли их присутствует много тысяч. Они разбросаны по всей планете, и для того, чтобы участвовать в заседании Совета, им приходится прибегать к такой вот процедуре. Повелители находятся почти во всех районах Земли, хотя Эс Тох является единственным городом на этой планете.
Жужжание бесплотных голосов угасло, и на экране начало проявляться лицо мужчины с мертвенно бледной кожей, черными волосами и блеклыми глазами.
— Это Кен Кениек, — шепнул Орри.
Мужчина заговорил:
— Агад Ромаррен, мы собирались на этот Совет для того, чтобы вы могли завершить свою миссию на Земле и, если пожелаете, вернуться затем на свою планету. Сейчас вам будет передано мысленное послание Лорда Пелле Абердабота.
Стена сразу же погасла, приняв свой обычный полупрозрачный зеленоватый цвет.
Высокий человек в дальнем конце комнаты не сводил глаз с Фалька. Губы его шевелились, но Фальк слышал его четко и необычайно отчетливо. Фальк не мог поверить в то, что это была мысленная речь, но в то же время это не могло быть и ничем иным: лишенная интонаций и тембра голоса, рафинированная речь была абсолютно понятной и доходчивой. Это была логика в чистом виде, направленная логика.
— Мы пользуемся мысленной речью лишь для того, чтобы услышать правду. Мы не верим в то, что те, кто называет себя Сингами, или кто-то другой может исказить или утаить правду при мысленной речи. То, что люди приписывают нам ложь, является само по себе ложью. Но если вы предпочитаете говорить вслух, то так и поступайте, тогда и мы сделаем то же самое.
— Я не владею искусством мысленной речи, — громко произнес Фальк после некоторой паузы.
Его живой голос громко и жестко звучал в тишине комнаты после этого яркого, бессловесного контакта разумов.
— Но я достаточно хорошо ее понимаю. И я не прошу у вас правды. Кто я такой, чтобы требовать истины? Но мне бы хотелось услышать то, что вы считаете необходимым сообщить мне.
Юный Орри, казалось, был потрясен. На лице Абендабота не отразилось ничего.
Очевидно, он был настроен одновременно и на мозг Фалька и на мозг Орри — само по себе редчайшее достижение! Фальк это понял по тому напряженному выражению лица, с которым Орри вслушивался в телепатическую речь.
— Люди стерли содержимое твоего мозга, доктор Ромаррен. Они научили тебя тому, чему хотели, и заставили тебя этому верить. Обученный таким образом, ты не доверяешь нам. Именно этого мы и боялись. Но спрашивай все, что хочешь, Агад Ромаррен с Вереля. Мы будем отвечать тебе правду!
— Долго ли я нахожусь здесь, в Эс Тохе?
— Шесть дней.
— Почему меня напичкали наркотиками и, одурманив, пытались ввести в заблуждение?
— Мы пытались восстановить вашу память, но, как видите, нам это не удалось.
«Не верь ему!» — говорил Фальк сам себе столь упрямо, что Синг, без сомнения отчетливо воспринял бы эту мысль, если бы Фальк, подобно ему, владел искусством проникновения в чужой мозг.
Но Фалька это не заботило. Игра должна быть сыграна, как они того хотят, несмотря на то, что правила ее установлены ими, и они владеют богатым опытом подобных игр. Его неумение не имеет значения. Главное — это честность. Он все поставил только на одну истину — нельзя надуть честного человека. Правда, если доводить игру до конца, не отступая от правил, приведет только к правде.
— Скажи мне, почему я должен вам доверять? — спросил он.
Мысленная речь, чистая и четкая, снова обрушилась на него. Сам же Абендабот, ее передатчик, так же, как и Фальк и Орри, стоял неподвижно, подобно фигуре на шахматной доске.
— Мы, кого вы знаете как Сингов, являемся людьми. Мы — Земляне. Мы родились на Земле от обычных людей, так же, как и ваш предок Агад Джекоб, житель первой колонии на Вереле. Люди научили вас тому, что, по их мнению, является земной историей за те двадцать веков, которые прошли со времени основания колонии на Вереле. Теперь мы — тоже люди — научим вас тому, что известно нам. Не было никакого Врага, который обрушился с далеких звезд на Лигу Всех Миров. Лига была уничтожена революцией, гражданской войной. Она была уничтожена своими собственными пороками, коррупцией, милитаризмом и деспотизмом. По всем планетам Лиги прокатилась волна переворотов, восстаний, захватов власти. С главной планеты были посланы карательные экспедиции, подвергавшие огню и мечу восставшие планеты, оставляя на них только выжженный песок. Теперь в космос, уже охваченный войной, не отправлялись корабли. Космос кишел кораблями-снарядами, опустошителями планет. Земля не подверглась полному уничтожению, но половина населения ее была уничтожена. Половина ее городов, ее кораблей и ансибл-передатчиков, ее записей, ее культуры тоже погибла. Все это произошло за два ужасных года гражданской войны между противниками и сторонниками Лиги, причем обе стороны были до зубов вооружены ужасным оружием, разработанным Лигой для борьбы с пришельцами. Некоторые отчаявшиеся люди зная, что дальнейшие контрперевороты, разрушения и катастрофы неизбежны, применили новое оружие. Они стали лгать! Они сами себе придумали название, свой язык. Они выдумали легенды о своем далеком родном мире, откуда они пришли на эту Землю. Они распространили по всей Земле слух, как среди собственных приверженцев, так и среди сторонников Лиги, что на Земле появился Враг, что именно он толкнул все разумные расы Лиги на гражданскую войну, что именно он покончил с этой Лигой и полностью захватил власть на Земле в свои руки, и что добились они этого с помощью новой, присущей только им одним способности — лгать в мысленной речи! Люди поверили этому. Это вполне соответствовало их панике, их страху, их усталости. Мир вокруг них лежал теперь в руинах, и они покорились Врагу, который — они охотно поверили в это — имел над ними сверхъестественную власть и потому был несокрушим. Они проглотили эту наживку ради установления мира. И с тех пор они живут в мире! Мы, обитатели Эс Тоха, рассказываем небольшой миф, согласно которому в начале всех начал Создатель сказал Великую Ложь, потому что вообще ничего не существовало. Но Создатель заговорил, сказав: «Она существует!» И заметьте — для того, чтобы эта ложь Бога доказывала Истинность Бога, сразу же начала свое существование Вселенная. Если мир среди людей зависит от лжи, то тогда должны быть те, кто умышленно поддерживал бы эту ложь. Поскольку люди упорно верили тому, что явился Враг и овладел Землей, мы сами назвали себя Врагами и стали править. Никто не пришел, чтобы оспорить нашу ложь или нарушить установившееся равновесие и мир. Планеты Лиги были разобщены. Век межзвездных полетов прошел. Возможно, всего лишь раз в столетие какой-то корабль с далекой планеты, подобно вашему, заберется сюда. Но еще остались бунтовщики, которые противятся нашему господству, вроде тех, которые напали на ваш корабль у Барьера. Мы пытались их взять под свой контроль, так как, правы мы или нет, мы несли и несем в течение тысячелетия бремя мира между людьми. За то, что мы некогда сказали Великую Ложь, мы должны теперь поддерживать Великий Закон — он вам известен, — который мы, люди среди людей, навязываем каждому индивидууму, один Закон, которому научились в самую ужасную для человечества годину.
Яркая мысленная речь прекратилась, как если бы вдруг выключили свет. В наступившей подобно тьме тишине юный Орри прошептал вслух:
— Почтение перед жизнью!
Вновь наступила тишина. Фальк стоял неподвижно, стараясь ни выражением своего лица, ни даже мыслями, которые могли быть подслушаны, не выдавать смятение и нерешительность, охватившие его. Неужели все, что он знал раньше, не соответствует истине? Неужели у человечества действительно не было Врагов?
— Но если эта история правдива, — наконец вымолвил он, — почему вы не скажете об этом во всеуслышание и не докажете свою правоту людям?
— Мы — люди, — пришел телепатический ответ. — Нас много тысяч, тех, кто знает эту горькую правду. Мы — те, кто располагает в этом мире властью и знаниями, используя их во имя Мира! Наступили Темные Века. Сейчас длится как раз один из них, один из многих, когда люди считают, что миром правят демоны. Мы играем роль демонов в их мифологии. Когда же люди начнут заменять свою мифологию логикой или разумом, то мы придем им на помощь. Тогда-то они и узнают правду!
— Зачем вы рассказали мне обо всем этом?
— Ради истины как таковой и ради вас самих.
— Чем я заслужил такую честь? — холодно возразил Фальк, глядя на маскоподобное лицо Абендабота.
— Вы — посланец затерянной в космосе планеты, колонии, все записи о которой были утеряны в эпоху Смуты. Вы прибыли на Землю, и мы, Повелители Земли, не смогли оградить вас от опасности. Ведь это люди Земли напали на вас, перебили или подвергли лоботомии весь ваш экипаж. Это были люди Земли, планеты, на которую вы вернулись спустя многие столетия! Ими оказались бунтовщики с континента номер три, который не так примитивен и заселен гораздо более густо по сравнению с этим континентом номер один. Они пользуются украденными межпланетными кораблями. Они считают, что каждый корабль, обладающий околосветовой скоростью, может принадлежать только Сингам. Поэтому они и напали на ваш корабль без предупреждения. Это могло быть предотвращено, будь мы более бдительными. Но сейчас об этом поздно говорить, и нам остается произвести те возмещения, которые в наших силах.
— Они искали вас и остальных все эти годы, — вмешался в разговор Орри. — Поверьте мне, доктор Ромаррен, они искали вас.
Очевидно, ему очень хотелось, чтобы Фальк поверил всему этому.
— Вы пытались восстановить мою память? — спросил Фальк. — Зачем?
— А разве не за этим вы пришли сюда? Разве не за своим утерянным «я» вы отважились проникнуть в Эс Тох?
— Да, это так, но я…
Фальк не знал, что сказать.
Он не мог не поверить в то, что ему рассказали, но вместе с тем… принимать это за истину?.. У него не было отправных точек, опираясь на которые он мог бы вынести свое суждение. Он не допускал и мысли, что Зоув и все остальные лгали ему. Но, может быть, они сами были жестоко обмануты?
И все же он с инстинктивным недоверием отнесся к тому, что сказал Абендабот. Но ведь все это было передано посредством мысленной речи, при которой ложь невозможна. Так ли уж невозможна? Если лжец утверждает, что он не лжет…
Фальк, однако, не стал углубляться в логические противоречия. Еще раз взглянув на Синга, он произнес:
— Пожалуйста, не пользуйтесь больше мысленной речью. Я хотел бы слышать ваш голос. Так значит, вы не нашли возможным восстановить мою память?
После плавной четкости мысленной речи шепот Абендабота показался сбивчивым и скрипучим:
— Да, теми средствами, которыми мы пользовались, нам не удалось этого сделать.
— А другими средствами?
— Возможно, стоило бы попытаться. Мы считали, что в вашем мозгу была установлена парагипнотическая блокировка. Однако, как мы обнаружили, у вас было просто стерто содержимое мозга. Непонятно, откуда бунтовщики узнали технику этого процесса, которую мы держим в строжайшей тайне. Но еще большей тайной является то, что даже стертый мозг можно восстановить…
На широком, похожем на маску лице Синга появилась беглая улыбка.
— Мы думаем, что с помощью нашей психокомпьютерной техники сможем восстановить ваш прежний разум. Однако это связано с непременным полным блокированием вашей теперешней личности. Поскольку она существует, мы не смогли бы продолжить работы над вашим мозгом без согласия индивидуума по имени Фальк.
Замещающая личность…
Фальк съежился, будто от холода. Он осторожно спросил:
— Вы хотите сказать, что для того, чтобы вспомнить, кто я на самом деле, я должен забыть, кто я сейчас?
— Увы, в данном случае это именно так. Мы очень сожалеем об этом, поверьте. Эта потеря, я имею в виду, потерю вашей новой личности, возраст которой всего лишь несколько лет, хотя и заслуживает всякого сожаления, но, вероятно, все же не слишком высокая цена, которой оплачивается вступление во владение разумом, который был у вас прежде. Поймите, ведь у вас появится возможность завершения великой космической миссии и возвращения на свою родную планету. Вы обогатитесь знаниями и принесете пользу своему народу.
Несмотря на свой сиплый, будто заржавевший шепот, Абендабот и в обычном разговоре был столь же красноречив, как и в мысленном. При всем при том Фальк далеко не сразу уловил смысл сказанного.
— Возможность завершения? — машинально повторил он.
Он чувствовал себя круглым идиотом и глядел на Орри, как бы ища в нем поддержку и помощь.
— Вы хотите сказать, что послали бы меня, то есть нас, назад на ту планету, с которой, как вы полагаете, я прибыл сюда?
— Мы бы почли это за честь и за начало возмещения, предоставив вам околосветовой корабль для обратного путешествия на Верель.
— Мой дом — Земля! — с неожиданной яростью воскликнул Фальк.
Абендабот промолчал. Через минуту заговорил Орри.
— А мой — Верель, доктор Ромаррен, — жалобно произнес он. — И я никогда не смогу вернуться туда без вас.
— Почему?
— Я не знаю, где он расположен. Я никогда не смог бы рассчитать курс для возвращения домой.
— Но у этих людей есть субсветовые корабли и навигационные компьютеры! Тебе нужно только знать, возле какой звезды вращается Верель, и дело с концом!
— Но я как раз и не знаю этого, доктор Ромаррен.
— Какая чепуха! — откликнулся Фальк.
Его недоверчивость переросла в гнев.
Абендабот поднял руку.
— Пусть мальчик все объяснит, — Агад Ромаррен, — просипел он.
— Что объяснит? Объяснит, почему он не знает названия солнца своей родной планеты?
— Это правда, доктор Ромаррен, — произнес Орри.
Он весь дрожал. Его лицо покраснело.
— Если бы вы были собой, вы бы знали это наизусть. Я же был тогда всего лишь в своем девятом лунокруге. У меня была всего лишь Первая Ступень. Ступени… Да, наша цивилизация, я полагаю, очень сильно отличается от земной. Теперь я вижу, в свете того, что Повелители пытаются здесь делать и в свете демократических идеалов Земли, что наша планета во многом отстала. Но тем не менее, у нас имеются ступени, которые не зависят от ранга и происхождения и являются базисом гармонии. Не знаю, как это выразить на Галакте. Знания, может быть, являются базисом нашей жизни на Вереле. Во всяком случае, я был на Первой Ступени, а у вас, доктор Ромаррен, была Восьмая. И на каждой ступени имеется многое, что не может быть понято, пока полностью не взойдешь на эту Ступень. Я думаю, что истинное имя планеты или ее солнца можно узнать не раньше, чем на Седьмой Ступени. Истинное, древнее, название приведено в восьмом сборнике Книг Альтерры, книг колонии. Эти названия записаны на галактическом языке и могут быть поняты живущими на Земле Повелителями. Но я не могу назвать их, так как не знаю их. Все, что я знаю, это понятия «солнце» и «земля». Но это не поможет мне попасть домой до тех пор, пока вы не вспомните того, что знали прежде. Какое солнце? Какая земля? О, вы должны разрешить им вернуть вам память. Вы должны понять меня, доктор Ромаррен.
— Ты хочешь моей смерти, малыш?
Орри заплакал, и Фальк замолчал.
Несмотря на смятение, в котором он пребывал, он вдруг отчетливо увидел сияющее над Поляной солнце. Он будто бы стоял на продуваемом ветрами балконе Лесного Дома. Он понял, что не за именем своим он пришел в Эс Тох, в этот страшный Город, а для того, чтобы узнать название солнца, истинное название древнего светила своей родной планеты!
Назад: Глава восьмая
Дальше: Глава десятая