Книга: Мрак, сомкнись (сборник)
Назад: Глава 38
Дальше: Глава 40

Глава 39

Символ инь-янь в девятый раз появился на диске Странника. Уже два дня и две ночи Странник мучил Землю, вызывая пожары, наводнения, подземные толчки, а теперь и бури. Багонг Бунг отбросил лопату, схватил грязный мешок и прыгнул в оранжевый плотик, который качался на вспененной волне. Холбер-Хумс придержал его за плечо. Четыре капитана атомохода «Принц Чарльз», испуганные бурей, которая, воя, словно десять тысяч невидимых пикировщиков, неслась с востока, и высокими волнами, которые, словно черные соединения гренадеров, подплывали, гонимые этим вихрем, с точки зрения безопасности направили большой трансатлантический лайнер в одно из многочисленных устьев Амазонки. Несмотря на дрейф-якорь, волны снова начали заливать «Альбатрос», но Барбара не хотела спускаться в каюту.
Время от времени холодные порывы покрывали рябью воду в небольших лужах на террасе, поэтому Салли и Джейк спрятались в залитом водой салоне. На яхте «Спокойная» Вольф Лонер увидел в свете фонаря, висящего на верхушке мачты, два тела, плавающие на поверхности воды среди досок и балок.
Машина Хантера и фургончик Хиксона с включенными фарами осторожно ехали по шоссе через горы Санта-Моника, время от времени проезжая мимо знаков, указывающих дорогу к Вандербергу. Уже два раза теснящиеся на сиденьях пассажиры были вынуждены выходить из машин, чтобы убирать с дороги камни и гравий, потому что осыпи были слишком незначительны и на них не стоило тратить остатки заряда в пистолете Марго. Водители все время были настороже — в любое время в резком свете фар могла вынырнуть новая осыпь. На задних колесах фургончика ритмично позвякивали цепи.
Так удачно получилось, что восточный ветер с гор, который дул им в спину, был теплым, потому что все, кроме Хиксона и старика-водителя, сидели в открытом фургончике, уставшие и замерзшие.
Единственным звуком, кроме ворчания моторов и стука колес, было тихое, мерное шипение вдали.
Странник взошел через два часа после захода Солнца и теперь сопровождал их в пути, поднимаясь на безоблачном сером небе над восточным горным хребтом. Его теплый золотистый свет создавал обманчивое впечатление, что эта планета является источником дружеского ветра. Странник уже не был таким круглым, как раньше, но напоминал несколько растрепанный круг, как Луна через два дня после полнолуния. Узкий черный рожок заслонял край фиолетовой плоскости на диске с символом инь-янь, когда Странник, копируя движения уничтоженной им Луны, вращался на восток вокруг Земли, а, точнее говоря, вокруг точки между собой и Землей. Трофейное кольцо из лунных остатков, которое опоясывало экватор планеты, сверкало и мерцало, словно развевающаяся шаль, расшитая бриллиантами.
Дорога плавно поднималась вверх к широкому перевалу, песчаные склоны которого заканчивались плоским каменным хребтом. Когда они добрались до вершины перевала, Хантер съехал на правую обочину, просигналил четыре раза, выключил фары и заглушил мотор. Фургончик съехал на левую обочину, остановился параллельно с ними, и Хиксон тоже выключил фары.
Большинство пассажиров, по крайней мере, раз в жизни видели с вершины горы или с самолета туман либо низкий слой туч, через которые пробиваются одинокие вершины, и удивлялись, что он такой плоский и обширный — настоящий океан туч. Теперь на секунду, а может быть, и на две, их охватило обманчивое впечатление, что они снова видят такой ландшафт, только при свете Странника.
Этот иллюзорный ночной океан туч начинался в пятидесяти метрах от них и в каких-то двадцати метрах ниже и тянулся вдоль гор с самого западного горизонта. Посреди был только один остров, низкий и плоский, но такой большой, что выходил даже за северные края темных склонов, а дальше исчезал из поля зрения. На этом острове кое-где горели красные и белые огоньки, а свет Странника освещал два скопления низких светлых зданий. Через мгновение они услышали тихое гудение и увидели снижающиеся с юга красные и зеленые огни — это маленький самолетик садился на острове. Полукилометровый пролив отделял этот остров от суши.
Неожиданно наваждение исчезло, и каждый из присутствующих осознал, что это вовсе не океан туч простирается перед ними, а океан соленой воды. Что они видят не туман, а воду, волны которой ритмично ударяются о подножия гор и заливают шоссе в пятидесяти метрах от них. Что остров — это Вандерберг-Два, а вода в проливе, помимо всего иного, отрезала прибрежное шоссе в том месте, где оно сворачивало в глубь суши в сторону Командования Лунного Проекта, местопребывания Мортона Опперли, майора Буфорда Хамфрейса, а также Пола Хегболта и Дональда Мерриама, хотя этих двоих сейчас здесь и не было.
Хантер, который сидел за рулем «корвета», почувствовал, что кто-то кладет ему руку на плечо и через мгновение впивается ногтями в кожу. Он прикрыл эту руку своей ладонью, повернул голову и посмотрел на Марго, на ее прямые светлые волосы, большой рот, запавшие щеки и смотрящие на него темные глаза. Не убирая руки, он крикнул Хиксону, сидевшему в фургончике:
— Разобьем здесь лагерь! А когда сойдет вода, двинем в Вандерберг!
Дон Мерриам посмотрел вверх на видимый через шахту лифта кусочек неба, на котором гармонично клубились красно-черные тучи. У него создалось впечатление, что цвет этих туч подобран так, чтобы подходить к цвету меха его проводника, который молча стоял рядом.
Кусочек неба увеличивался, сначала медленно, а потом все быстрее, пока неожиданно лифт не остановился.
Ничего не изменилось. Падающая колонна лунных камней продолжала возвышаться над окружающим ландшафтом — серая башня, высотой больше, чем Эверест. Дальше — большие абстрактные пластиковые глыбы поднимались, словно армия изваяний. Висящие в воздухе серебряные поручни окружали шахту.
Неожиданно Дон заметил, что рядом с Бабой-Ягой находится только одна летающая тарелка с фиолетово-желтым знаком инь-янь. Сейчас космический корабль сверкал так, словно был только что заново отполирован. Вместо лесенки под люком висела короткая, но широкая металлическая труба, раздвигающаяся, словно телескоп.
За Бабой-Ягой стоял советский космический корабль, который тоже казался свежеотполированным и к которому тоже была присоединена раздвижная металлическая труба, торчащая из-под люка, расположенного у носа корабля.
Кошачье существо легко прикоснулось к плечу Дона и сказало со странным чужим акцентом:
— Мы забираем тебя к другу с Земли. Мы произвели осмотр твоего корабля и снабдили его топливом, но сначала ты должен поехать со мной на моей машине. Ты пересядешь в космосе. Ничего не бойся.
Пол неожиданно проснулся, вырванный из сна Тигрицей, которая рычала:
— Вставай, обезьяна! Одевайся! У нас гость!
Перепуганный Пол отпрыгнул от окна, у которого спал, и некоторое время беспомощно плавал при нулевой гравитации, пытаясь проснуться.
Внутреннее солнце снова светлело, окна снова были розовыми и вместе с цветами создавали теплично-будуарное настроение.
Тигрица поспешно вытаскивала какие-то вещи через дверцы в Камере Отходов и бросала их в сторону Пола.
— Одевайся, обезьяна!
Одна из вещей зацепилась за ее когти, кошка с бешенством оторвала ее и швырнула в его сторону.
Пол совершено инстинктивно и без малейшего труда перехватывал вещи, потому что кошка бросала исключительно метко. Это была его одежда, свежевыстиранная, пахнущая как-то особенно приятно и вдобавок выглаженная, хотя у брюк и не было стрелок. Неловко держа все это в руках, он сказал охрипшим, заспанным голосом:
— Но, Тигрица…
— Я помогу тебе, ты, глупая обезьянка!
Она быстро подплыла к нему, схватила рубашку и начала запихивать его ноги в ее рукава.
— Тигрица, что случилось? — спросил он, даже не пытаясь ей помочь. — После того, что произошло сегодня ночью…
— Не смей напоминать мне об этой ночи! Не смей!!! — рявкнула она. Рубашка разорвалась пополам. Тигрица схватила следующую часть одежды, как оказалось — плащ, и снова начала запихивать его ногу в рукав.
— Ты ведешь себя так, словно злишься и стыдишься того, что произошло, — сказал он, не обращая внимания на ее лихорадочные усилия.
Тигрица застыла. Они висели в воздухе, но кошка неожиданно схватила Пола за плечи и с яростью посмотрела ему в глаза своими фиолетовыми зрачками.
— А чего же мне стыдиться? — крикнула она, а потом холодно спросила: — А ты онанировал когда-нибудь животное более низкого вида?
Пол уставился на нее, онемев, чувствуя, как у него напрягаются мышцы.
— Не будь младенцем! — рявкнула она опять с раздражением. — На вашей планете это в порядке вещей! Тем или иным образом вы доводите быков или жеребцов до семяизвержения, чтобы добыть семя для искусственного оплодотворения.
— Так, значит, то, что произошло между нами, не имело ничего общего с любовью? — тихо спросил он.
Тигрица зашипела, как земная кошка, и резко сказала:
— Из настоящего моего любовного объятия ты не вынес бы целыми жалкие человеческие половые органы! Я сделала глупость, мне было скучно и так жаль тебя. Понял?
Неожиданно Пол отчетливо понял, что у этих сверхсуществ, как и у людей, могут быть неврозы, минуты слабости. Они могут делать то, что им не нравится, скучать, растрачивая попусту время и чувства. Он понял, насколько он должен был чувствовать себя одиноким и несчастным, чтобы заниматься любовью с кошкой, воображая, что это девушка, чтобы думать о Мяу, как о партнерше, которая возбуждает в нем желание…
Но тут Тигрица ударила его лапой и рявкнула:
— Опустись с облаков, обезьяна! Одевайся!
Пол только начал понимать Тигрицу, когда неожиданно ее резкие слова все испортили. Однако он не дал ей понять этого, и продолжал тихо и спокойно спрашивать:
— Значит, сегодняшняя ночь ничего для тебя не значит? Ты просто хотела быть «милой» для беззащитной зверушки?
— Я сделала это главным образом от скуки и жалости, — решительно ответила она.
— Только? — настаивал он.
Тигрица опустила свои большие глаза.
— Не знаю, Пол. Просто не знаю, — произнесла она приглушенным голосом и снова схватила плащ.
— Одевайся, — прошипела она через мгновение и с раздражением прыгнула к пульту управления. — Поспеши! Наш гость сейчас будет здесь!
Пол не послушался. Несмотря на огорчение, он почувствовал злорадное желание отплатить ей ее же монетой. Он медленно вынул ногу из рукава плаща.
— Насколько я понимаю, — медленно начал он, — все началось с того, что я отнесся к тебе, как к домашней кошке… я начал почесывать тебя за ухом, гладил твой мех, и тебе это доставляло удовольствие…
Розовый пол неожиданно подпрыгнул, и Пол стукнулся о него спиной.
— Я включила такую гравитацию, к какой ты привык у себя на Земле! Поэтому быстро одевайся! — крикнула она. — Если бы знала, что значит пребывать в обществе того, у кого отвратительное лысое тело, несравненно более низкая разумность, при этом еще нужно постоянно мучить горло, издавая кретинские звуки…
Пол наконец начал одеваться: медленно, не спеша он нашел плавки и брюки и положил их на полу. Одновременно он думал, как бы ему допечь Тигрицу, — он хотел отомстить ей, все равно как. И скоро такой способ нашелся.
— Тигрица, ты бахвалишься тем, что никогда не ошибаешься, — сказал он медленно. Он не мог привыкнуть к тяжести своего тела, хотя ему было очень удобно сидеть так на розово-фиолетовом полу, натягивая плавки и брюки. — Я ничего не могу сказать, твой разум работает значительно быстрее моего. И у тебя наверняка эйдетическая память — ты помнишь все, что происходило вокруг тебя. Однако, когда вчера я вспоминал о четырех звездных фотографиях, которые я видел собственными глазами (только теперь я понимаю, что они представляли планету, безуспешно пытающуюся выйти из подпространства), то ты заверила меня, что были только два поля деформации, одно рядом с Плутоном, а другое — у Венеры. Но ты ошибаешься: были четыре поля, что должно означать еще две неудачные попытки выхода из подпространства.
Пол неожиданно почувствовал, что Тигрица пытается проникнуть в его мозг, чтобы проверить, не лжет ли он. Несмотря на это, он продолжал:
— Поля, о которых ты не знала, были четко видны на второй и на четвертой фотографиях. Они находились около Юпитера и Луны.
Ответ Тигрицы поразил его.
— Ты прав, — коротко сказала она. — Я должна немедленно соединиться со Странником. Это может быть… именно то, чего мы опасаемся.
Она резко повернулась к пульту управления. Сейчас, в условиях нормальной гравитации, она стояла на задних лапах.
— Ты должен сейчас поздороваться с нашим гостем, — сказала она, поворачивая голову лишь на мгновение.
Напротив Пола, посреди розового отверстия, открылся люк, в котором возник мужчина в мундире офицера американских космических сил. Чувствуя действие искусственного гравитационного поля, мужчина подтянулся на руках и вышел наверх.
Пол, который едва успел одеть рубашку, поспешно встал и, прежде чем люк закрылся, увидел внутреннюю часть металлической трубы, сделанной словно из гофрированной жести.
Пришелец посмотрел на Тигрицу, после чего обвел взглядом каюту.
— Дон?!
— Пол!
— Я думал, что ты погиб на Луне…
— А я думал… что ты… сам не знаю! Но как…
Воцарилось неловкое молчание, каждый из них ждал, что заговорит другой. Пол понимал, что Дон заинтригованно присматривается к нему. Он быстро подтянул брюки и застегнул рубашку.
Дон посмотрел на Тигрицу. Он длительное время присматривался к ней. Потом посмотрел на цветы и оценил убранство каюты. И только после этого снова посмотрел на Пола. Пожав плечами и неловко улыбаясь, он протянул руки вперед, словно хотел сказать: ну и что, что солнечная система распадается, что мы находимся в необычном гравитационном поле, на необычном корабле, посреди пустоты космоса, что я нахожусь сейчас в атмосфере какого-то будуарного фарса…Пол почувствовал, что краснеет. Он был страшно зол на себя. Тигрица на мгновение отвернулась от пульта управления и сказала:
— Приветствую тебя, Дональд Мерриам. Извини обезьяну, она стыдится собственной наготы. Ты, впрочем, наверное, тоже стыдишься ее. Право, вам определенно не хватает меха!
Назад: Глава 38
Дальше: Глава 40