Ему понравилось разнообразие машин. Они демонстрировали различные года выпуска, марки и модели. Среди них преобладали автомобили черного цвета, но это не было капризом Джори — таков был вкус эпохи.

Но откуда сам Джори мог знать об этом?

«Странно, — подумал Джо. — Это его знакомство с реалиями 1939 года, с теми временами, когда никого из них, кроме Ранкитера, еще не было».

И неожиданно он понял причину. Джори не лгал, утверждая, что является творцом этого мира; он создавал мир, а точнее, его фантасмагорический аналог, соответствующий определенному периоду их жизни. Разложение мира, возврат к предшествующим формам шли не от него; более того, он даже пытался, правда безуспешно, помешать этому. Этот атавистический процесс возникал самопроизвольно, по мере того как Джори терял силы. Он сам говорил, что это страшное напряжение. Наверное, он в первый раз создал столь детализированный мир для такого большого количества людей. Редко случается, что столько полуживых оказывались взаимно связаны.

«Мы вынудили Джори сделать необычайное усилие, — подумал Джо, — и поплатились за это».

Как раз в это время мимо него проезжало старенькое, покалеченное, расхлябанное такси марки «Додж». Джо махнул рукой, машина со скрежетом затормозила. «Посмотрим, — размышлял он, — так ли много правды в утверждении Джори, что границы этого псевдомира теперь весьма сжались».

— Провезите меня по городу, можете ехать, куда вам заблагорассудится, — сказал он шоферу. — Я хотел бы увидеть как можно больше улиц, домов и людей. Потом, когда мы объездим весь Дес Мойнес, отвезите меня в ближайший город, чтобы я мог так же познакомиться и с ним.

— Видите ли, я не езжу за пределы города, — сказал водитель, распахивая перед Джо дверцу. — Но охотно провезу вас по Дес Мойне. Это милая местность, сэр. Вы не из нашего штата, верно?

— Из Нью-Йорка, — ответил Джо, садясь в такси. Машина вновь влилась в уличный поток.

— Интересно, что думают в Нью-Йорке насчет этой войны? — спросил водитель после недолгого молчания. — Как вы считаете, мы будем в ней участвовать? Рузвельт хотел бы нас втянуть…

— У меня нет желания говорить ни о войне, ни о политике, — довольно резко оборвал его Джо.

Какое-то время они ехали молча. Глядя на дом, на людей, на проезжающие мимо машины, Джо снова задумался над тем, как Джори умудряется реализовывать все это. «Столько деталей, — думал он с удивлением. — Скоро, очевидно, я доберусь до края этого мира».

— У вас есть в Дес Мойнесе публичные дома? — спросил он водителя.

— Нет, — коротко ответил он.

«Может, Джори не догадался их создать, — подумал Джо. — Он еще слишком молод для этого. А может, он противник их существования?» Неожиданно его охватила усталость. «Куда я еду? — спросил он сам себя. — И зачем? Чтобы убедиться, что Джори говорит правду? Я и так знаю, что это правда, — я же был свидетелем исчезновения доктора. Я видел, как Джори вынырнул из тела Дона Денни, этого с меня хватит. То, чем я занимаюсь, лишь затрудняет существование Джори, а значит, увеличивает его аппетит. Лучше будет, если я вернусь, — подумал он. — То, что я делаю, не имеет никакого смысла. Впрочем, как сказал Джори, действие «УБИКа» и без того скоро кончится. Я не желаю проводить свои последние часы или минуты жизни, колеся по Дес Мойнесу. Надо бы придумать что-нибудь другое».

По тротуару неторопливым, легким шагом шла стройная девушка со смешными белокурыми косичками. Казалось, она занята разглядыванием витрин. На ней была расстегнутая блузка, ярко-красная юбка и туфельки на высоком каблуке.

— Притормозите возле той девушки с косичками, — попросил он водителя.

— Она не захочет с вами разговаривать и позовет полицию, — заявил шофер.

— Не страшно, — сказал Джо. В теперешней ситуации это не имело никакого значения.

Старый «Додж» притормозил и, побрякивая всеми частями, остановился у края тротуара — шины с громким писком прошлись по мостовой. Девушка повернула голову.

— Добрый день, — сказал Джо.

Она с интересом посмотрела на него. Ее живые темно-голубые глаза немного расширились, но в них не было ни равнодушия, ни страха.

— Слушаю вас, — сказала она.

— Я умираю, — сообщил Джо.

— О Господи! — сказала она взволнованно. — Неужели вы…

— Он не умирает, — вмешался водитель, — он спрашивал о девушках, просто он хочет вас подцепить.

Девушка рассмеялась, но без враждебности. И продолжала стоять.

— Приближается время обеда, — сказал ей Джо. — Вы позволите пригласить вас в «Матадор»? Я слышал, это неплохое место.

Утомление росло, он уже ощущал на себе его тяжесть. И неожиданно, в полной растерянности он осознал, что такая же усталость обрушилась на него в холле, когда он показывал Пат полицейскую повестку. И холод. Снова тайком проник в его тело мороз из холодильника, в котором он находился. «Действие «УБИКа» кончается, — понял он. — Времени мне осталось совсем немного».

Должно быть, что-то отразилось на его лице. Девушка подошла поближе и заглянула через окошко машины.

— Что с вами? — спросила она.

— Умираю, — с трудом выговорил Джо. Он снова почувствовал пульсирующую боль в ране на руке — снова выступили следы зубов. Одного этого хватило бы, чтобы в нем поселилась паника.

— Пусть водитель отвезет вас в больницу, — посоветовала девушка.

— А пообедать вы со мной не можете? — спросил Джо.

— А у вас есть такое желание? Теперь, когда вы в… таком состоянии? Больной? Вы правда больной? — Она распахнула дверцу такси. — Хотите, я поеду с вами в больницу? Хотите?

— В «Матадор», — сказал Джо. — Мы съедим по порции паровых зраз из марсианских медведок. — Тут он вспомнил, что в это время еще не существовал такой импортируемый деликатес. — По стэйку, — поправился он. — Вы любите говядину?

— Он хочет ехать в «Матадор», — сообщила девушка водителю, садясь в такси.

— О'кей, девушка, — сказал шофер.

Машина вновь включилась в уличное движение. Доехав до ближайшего перекрестка, водитель развернулся на 180 градусов. «Теперь мы едем в ресторан, — думал Джо. — Интересно, я доберусь до него?» Изнеможение и холод полностью сковали его. Он чувствовал, как постепенно отмирают в нем все функции организма. Его внутренние органы уже не имели перед собой будущего: печени не нужно вырабатывать красные кровяные тельца, почкам — заниматься фильтрацией, кишки сделались лишними. Сердце билось с усилием, и все труднее становилось дышать. Набирая воздух в легкие, он каждый раз чувствовал, что на груди у него бетонный блок. «Мой надгробный камень», — подумал он. Он заметил, что рука снова кровоточит: густая жидкость неторопливо сочилась из нее, капля за каплей.

— Сигарету? — спросила девушка, протягивая ему пачку «Лаки Страйк». — Они хорошо высушены, так говорится в рекламном объявлении. Клеймо «Л.С.М.Ф.Т.» стоит лишь на том…

— Меня зовут Джо Чип, — сообщил Джо.

— Вы хотите, чтобы я тоже представилась?

— Да, — выдавил он сквозь зубы и закрыл глаза. Он не мог говорить дальше, по крайней мере какое-то время. — Вам нравится Дес Мойнес? — спросил он немного погодя, пытаясь спрятать свою руку от ее глаз. — Вы давно здесь живете?

— Вы выглядите очень усталым, мистер Чип, — сказала девушка.

— А, — махнул он рукой. — Все это не имеет значения.

— Мне кажется, имеет. — Девушка открыла сумочку и быстро начала что-то искать в ней. — Я — творение Джори, как вот он, — кивнула она на таксиста. — Или как эти крохотные домики и магазинчики, грязные улицы и люди с их машинами эпохи неолита. Прошу вас, мистер Чип. — Она протянула ему извлеченный из сумочки конверт. — Это вам. Прочитайте сразу же. Мне кажется, мы не должны были выжидать так долго.

Тяжелыми, словно налитыми свинцом пальцами он разорвал конверт. В нем лежал какой-то торжественный, нарядный документ. Буквы плавали перед глазами Джо, он слишком устал, чтобы читать его.

— Что там написано? — спросил он, положив бумагу ей на колени.

— Это письмо от фирмы, изготавливающей «УБИК», — сказала девушка. — Она гарантирует вам бесплатное пожизненное снабжение этим препаратом. Бесплатное, потому что мы знаем ваши финансовые затруднения, вашу, скажем так, идиосинкразию. На обратной стороне список всех аптек, где он продается. В него входят две фирмы, расположенные в Дес Мойнесе и пока еще не ликвидированные. Я предлагаю вам посетить одну из них, прежде чем мы отправимся обедать. Прошу вас, — она наклонилась к шоферу и протянула ему листок бумаги, — отвезите нас по этому адресу. И поторопитесь, они скоро закроются.

Джо откинулся на задние подушки сиденья, пытаясь наладить дыхание.

— Мы успеем добраться до аптеки, — сказала девушка и, чтобы подбодрить Джо, похлопала его по плечу.

— Кто вы? — спросил Джо.

— Меня зовут Элла. Элла Ранкитер. Я жена вашего шефа.

— Вы тоже здесь, вместе с нами, — сказал Джо. — С этой стороны, в холодильнике.

— Как вам известно, я здесь довольно давно. Вскоре, как предполагаю, я рожусь во второй раз, из другого лона. По крайней мере, так утверждает Глен. Мне все время снится туманный красный свет, а это нехорошо. Это символизирует небезупречный, с моральной точки зрения, вид лона. — Она засмеялась весело и жизнерадостно.

— Вы и есть тот второй элемент, — заявил Джо. — Джори уничтожает нас, вы — пытаетесь нам помочь. За вами, как и за Джори, уже никто не стоит. Я уже добрался до существ, находящихся на обоих концах.

— Я как-то не думала о себе как о «существе», — ехидно заметила Элла. — Я привыкла относиться к себе, как к Элле Ранкитер.

— Но ведь это правда, — настаивал Джо.

— Да. — Она серьезно кивнула головой.

— Почему вы действуете против Джори?

— Потому что он вторгся в меня, — сообщила Элла. — Начал угрожать мне, так же, как и вам. Мы оба знаем, чем определяются его поступки, он сам сказал вам об этом в номере отеля. Время от времени он приобретает немалую силу; иногда ему даже удается забивать меня, когда я в состоянии активности пытаюсь поговорить с Гленом. Но похоже, я научилась в конце концов с ним справляться. Во всяком случае, лучше, чем некоторые полуживые с помощью «УБИКа» или даже без него. Лучше, например, чем все вы, даже когда действовали группой.

— Да, — признался Джо. Наверняка так и было. На то существовали убедительные доказательства.

— Когда я рожусь заново, — сказала Элла, — Глену уже не удастся со мной консультироваться. Та что я руководствовалась очень практичными, эгоистическими мотивами, когда помогала вам, мистер Чип. Я хочу, чтобы вы меня заменили. Хочу, чтобы существовал человек, к которому Глен сможет обратиться за советом и помощью, на которого он мог бы положиться. А вы идеальный кандидат; находясь в состоянии полужизни, вы будете заниматься тем же самым, что делали в реальном мире. Так что в определенном смысле мной руководят отнюдь не сентиментальные чувства, я освободила вас от Джори из деловых соображений. А кроме того, один Бог знает, как я ненавижу этого Джори.

— Я не умру после очередного вашего рождения? — спросил Джо.

— Вы будете пожизненно снабжаться «УБИКом». Согласно документу, который я вам вручила.

— Может быть, мне удастся уничтожить Джори, — заметил Джо.

— Что значит уничтожить? — Элла задумалась. — Одолеть его невозможно. Может быть, со временем вы научитесь нейтрализовывать его влияние. Вот, наверное, и все, на что вы можете рассчитывать. Я сомневаюсь, чтобы вы смогли уничтожить его на самом деле, иными словами, съесть его, как он поступал с остальными полуживыми, расположенными рядом с ним в моратории.

— Чертовщина! — воскликнул Джо. — Я сообщу Глену о ситуации, попрошу, чтобы он совсем убрал Джори из моратория.

— На это у Глена не хватит возможностей.

— Но ведь Шенгейт фон Фогельсанг…

— Родственники Джори платят Герберту немалую сумму, чтобы он держал его вместе с остальными и выдумывал убедительные причины для этого. А кроме того, в любом моратории найдется свой Джори. Такая война происходит везде, где содержатся полуживые, это закон, обязательное правило нашего существования. — Она погрузилась в молчание. Он впервые увидел на ее лице гнев. Выражение тягостного напряжения стерло на миг излучаемое ею спокойствие. — С этим необходимо воевать с нашей стороны стекла, — продолжала она. — Это должны делать те, кто находится в состоянии полужизни, на ком Джори паразитирует. После моего нового рождения руководить ими придется вам. Справитесь? Это будет нелегко. Джори станет постоянно подрывать ваши силы, взваливать на вас бремя, тяжесть которого вы будете ощущать как… — она заколебалась, — как приближение смерти. Да так и будет в действительности. Поскольку в состоянии полужизни мы и без того постоянно таем. Джори лишь ускоряет этот процесс. В любом случае придут усталость и холод. Разве что не так скоро.

«Я буду помнить о том, что он сделал с Вендой, — подумал Джо. — И это заставит меня действовать. Этого побудительного мотива будет достаточно».

— Аптека, девушка, — сообщил таксист.

Старый, высокий, расхлябанный «Додж» с визгом свернул к тротуару и остановился.

— Я с вами не пойду, — сказала Элла, когда Джо распахнул дверцу машины и неуклюже выбрался. — До свидания. Благодарю вас за вашу верность Глену. За все, что вы будете делать для него в дальнейшем. — Наклонившись в его сторону, она поцеловала его в щеку. Ему показалось, что губы ее полны жизни. И что часть этой жизни передалась ему — он почувствовал себя несколько сильнее. — Удачи в войне с Джори. — Она откинулась на сиденье и уселась поудобнее, держа сумочку на коленях.

Джо захлопнул дверцу такси, с минуту постоял на месте, потом неровной походкой преодолел тротуар и вошел в аптеку. За его спиной «Додж», урча, тронулся с места. Он слышал, что машина уезжает, но не посмотрел в ее сторону.

В уютном, освещенном лампами помещении аптеки он увидел быстро идущего продавца в форменной одежде — темная рубашка, галстук-бабочка и хорошо отглаженные брюки из искусственной парчи.

— К сожалению, мы уже закрываем, сэр. Я как раз шел запереть дверь.

— Но я уже внутри, — сказал Джо. — И хочу, чтобы меня обслужили. — Он показал аптекарю полученный от Эллы документ. Глядя через круглые очки без оправы, фармацевт с трудом прочитал готические буквы. — Вы собираетесь меня обслуживать? — спросил Джо.

— «УБИК», — произнес аптекарь. — Кажется, я распродал весь запас; Сейчас проверю. — Он пошел в глубь помещения.

— Джори, — сказал Джо.

— Вы что-то сказали, сэр? — спросил аптекарь, повернув голову.

— Ты — Джори, — заявил Джо. «Теперь-то я умею это определять, — подумал он, — я учусь этому с каждой встречей». — Ты создал эту аптеку, — продолжал он, — и все, что в ней находится, за исключением аэрозольных флаконов «УБИКа». «УБИК» не подчиняется твоей власти, он идет от Эллы.

Заставив себя двигаться, он шаг за шагом обошел прилавок и приблизился к шкафу с запасами медикаментов. Внимательно осматривая все полки по очереди, он пытался найти «УБИК». Свет в аптеке стал слабеть, античные элементы интерьера аптеки сделались почти неразличимыми.

— Я вызвал регресс всего находящегося в аптеке запаса «УБИК», — сообщил продавец молодым, высоким голосом Джори. — Это снова бальзам для нервов и печени. Он уже не годится.

— Я пойду в другую аптеку, где он есть. — Джо оперся о прилавок и медленно, неровно втягивал в себя порции воздуха, ощущая сильную боль.

— Она уже будет закрыта, — заявил Джори из тела лысеющего аптекаря.

— Приду утром, — сказал Джо. — До завтрашнего утра я выдержу.

— Не выдержишь. А впрочем, «УБИК» в той аптеке тоже окажется превращенным в его предшествующую форму.

— В другом городе, — сказал Джо.

— Куда бы ты ни направился, «УБИК» везде будет подвергнут регрессивному действию. Он вновь превратится в мазь, порошок или эликсир. Или бальзам. Ты никогда не увидишь бутылки с аэрозолем, Джо Чип. — Джори, скрывающийся под оболочкой лысеющего аптекаря, усмехнулся, демонстрируя искусственную, словно из целлулоида, челюсть.

— Я могу… — Джо замолчал, чтобы собраться с силами, чтобы собственным теплом отогреть замерзающее тело, — перенестись в современное время. В 1992 год.

— В самом деле, мистер Чип? — Продавец вручил ему прямоугольную картонную коробочку. — Милости прошу. Откройте и загляните…

— Я знаю, что там увижу, — сказал Джо.

Он сконцентрировал все свое внимание на голубоватой бутылке бальзама для нервов и печени. «Переместись в более поздний этап развития», — мысленно обращался он к ней, стараясь перелить в нее всю свою решимость, всю оставшуюся энергию. Но бутылка ничуть не менялась. «Мы находимся в реальном мире», — говорил ей Джо.

— Банка с распылителем… — произнес он вслух и закрыл глаза, чтобы хоть немного передохнуть.

— Это не банка с распылителем, мистер Чип, — возразил продавец.

Расхаживая по аптеке, он гасил свет, потом надавил клавишу механической кассы и ящик с грохотом открылся. Продавец по привычке переложил из него банкноты и мелочь в металлическую коробочку, запираемую на ключ.

— Ты — банка с распылителем, — сказал Джо, сжимая в руках картонную коробку. — Сейчас 1992 год, — добавил он, делая усилие, чтобы выдавить из себя последнее.

Последняя лампа погасла, выключенная деловым аптекарем. В мглистом свете уличного фонаря Джо видел очертания сжимаемого в руках предмета, ощущая его прямоугольные формы.

— Вот и все, мистер Чип, — сказал аптекарь, распахивая дверь. — Пора и домой. А ведь она ошиблась, правда? И вы никогда ее больше не увидите, она уже далеко — на пути к новому рождению. Она уже больше не думает ни о вас, ни обо мне, ни о Ранкитере. Теперь Элла видит разные цвета: туманно-красный и, может быть, даже ярко-апельсиновый…

— То, что я держу в руке, — перебил его Джо, — это бутылка с аэрозолем.

— Нет, — сказал аптекарь. — Мне очень жаль, мистер Чип, но вы ошибаетесь.

Джо положил картонную упаковку на прилавок, рядом с собой, потом с достоинством повернулся и начал свой долгий медленный путь через аптеку, направляясь к двери, которую аптекарь оставил открытой. Никто из них не сказал ни слова. Джо миновал дверь и оказался на тротуаре.

Аптекарь вышел за ним, наклонился и запер дверь на ключ.

— Я направлю изготовителю жалобу. На вашу… — Джо замолчал. Что-то сдавило ему горло, он был не в состоянии ни дышать, ни говорить. Потом давление на минуту ослабло: —…подверженную регрессу аптеку, — закончил он.

— Спокойной ночи, — сказал аптекарь. Он еще немного постоял, разглядывая Джо в вечерних сумерках. Потом пожал плечами и пошел вперед.

Слева от себя Джо различил во мраке очертания скамейки, на которой сидели какие-то люди, ожидающие трамвая. Ему удалось добраться до нее и сесть рядом с людьми — их было двое, а может быть, трое, которые отодвинулись от него, то ли от отвращения, то ли для того, чтобы освободить ему место. Это его не касалось. Он лишь ощущал под собой скамейку, которая поддерживала его, уменьшала давящую на него страшную тяжесть.

«Еще несколько минут, — подумал он. — Я же все это хорошо помню. Господи! Через какие жуткие вещи я должен пройти. Причем во второй раз. В любом случае мы пытались сделать все, что могли, — продолжал он свои размышления, присматриваясь к желтым мигающим огням, неоновым надписям и потоку машин, скользящим в обе стороны перед его глазами. — Ранкитер копался и разрывался, Элла удирала, грызлась и строила каверзы. А я чуть было не заставил бальзам для нервов и печени превратиться в «УБИК». Мне это почти удалось». Он почему-то был уверен в этом, в собственной силе, которая проявилась в нем во время последней трансцендентной попытки.

Трамвай, грохочущий металлический монстр, со скрежетом остановился у скамейки. Сидящие рядом с Джо люди вскочили и начали поспешно садиться через заднюю площадку.

— А вы? — окликнул Джо кондуктор. — Садитесь, нет?

Джо ничего не ответил. Кондуктор подождал еще минутку, потом дернул за сигнальную веревку. Трамвай, дребезжа, стронулся с места, какое-то время ехал прямо, а потом исчез из поля зрения Джо.

— Всего хорошего, — пробормотал Джо, вслушиваясь в удаляющийся перестук колес. — И до встречи.

Закрыв глаза, он откинулся на спинку скамейки.

— Простите, — сказала, наклонившись к нему, какая-то девушка в плаще из искусственной страусиной кожи. Он смотрел на нее, медленно приходя в себя. — Вас зовут мистер Чип? — Она была худенькая и стройная. Шляпка, перчатки, костюм и сапожки на высоких каблуках. В руке она держала какой-то предмет; Джо узнал его очертания. — Из Нью-Йорка? Из «Корпорации Ранкитера»? Я не хотела бы по ошибке вручить эту вещь не тому человеку.

— Да, я Джо Чип, — сказал он. Какое-то время он думал, что девушка — Элла Ранкитер. Но нет, он никогда раньше ее не видел. — Кто вас прислал?

— Доктор Сондербар, — ответила девушка. — Молодой доктор Сондербар, сын основателя фирмы.

— Кто это? — Фамилия ничего ему не говорила; только потом он вспомнил, где ее видел. — Человеческий бальзам от нервов и кишечника, — произнес он вслух. — Настойка из листьев олеандра, ментолового масла… древесный уголь, хлористый кобальт, окись цинка… — Его охватила усталость, и он замолчал.

— Благодаря использованию наиболее передовых методов современной науки, процесс обращения материи в ее предшествующие формы может быть обратим, причем за сумму, которой располагает любой владелец квартиры. «УБИК» продается во всех магазинах хозяйственных товаров по всему земному шару. Загляните за ним в то место, где вы обычно делаете покупки, мистер Чип.

— Куда это мне за ним заглянуть? — спросил Джо, окончательно придя в себя. Он с трудом поднялся и теперь стоял, сохраняя неустойчивое равновесие. — Вы из 1992 года; то, что вы процитировали, взято из телевизионной рекламы Ранкитера.

Его обдувал вечерний ветер, Джо чувствовал, как он тянет его за собой, словно хочет унести. Ему казалось, что сам он — уродливая куча клочков и обрывков, с трудом держащихся вместе.

— Все верно, мистер Чип. — Девушка вручила ему пакет. — Вы вызывали меня, когда посещали аптеку. Я прибыла прямо с фабрики. Мистер Чип, я могу распылить препарат вокруг вас, если вы слишком слабы. Хотите? Я официальный представитель, а также технический представитель фирмы. Я знаю, как этим пользоваться.

Быстрым движением она выхватила пакет из его дрожащих рук, разорвала упаковку и тотчас же направила на него поток частиц «УБИКа». Он заметил во тьме поблескивание сосуда, увидел цветные буквы.

— Спасибо, — сказал он немного погодя, когда ему стало получше и он меньше ощущал холод.

— На этот раз вам потребуется его меньше, чем в номере гостиницы, — заметила девушка. — Вы сейчас сильнее, чем были тогда. Вот, возьмите бутылку, «УБИК» может вам понадобиться еще до окончания ночи.

— А я смогу раздобыть его впоследствии? Когда эта порция кончится.

— Это наверняка сможете. Раз уж вы меня сюда вызвали, то, я думаю, сумеете это сделать снова. Таким же образом. — Она уже уходила, таяла в тени, отбрасываемой стенами закрытых магазинов.

— Что такое «УБИК»? — спросил он, желая, чтобы она побыла с ним подольше.

— Это портативный переносной ионизатор, работающий на высоком напряжении и малой силе тока, питается от гелиевой батарейки емкостью 25 киловольт, — ответила она. — При помощи специального приспособления в ускорительной камере заряженным ионам придается спиральное движение в направлении, обратном движению часовой стрелки, в результате чего они приобретают специфические качества и как бы облепляют тело, сохраняя его форму. Отрицательное поле ионов замедляет скорость находящихся в воздухе протофазонов; как только скорость их падает, они перестают быть антипротофазонами и, согласно законам равновесия, уже не могут реагировать с протофазонами, излучаемыми человеком, помещенным в холодильник, то есть находящимся в состоянии полужизни. Конечный результат основывается на том, что увеличивается число протофазонов, не нейтрализованных антипротофазонами, а это означает — по крайней мере, на некоторое время — прирост энергии поля активности протофазонов, в результате чего у человека, находящегося в состоянии полужизни, наблюдается возрастание энергии — в определенной степени он перестает ощущать низкую температуру холодильника. Поэтому те формы «УБИКа», которые испытали процесс регрессии, не могу…

— Не надо говорить «отрицательные ионы», — задумчиво произнес Джо. — Ионы все отрицательные.

— Может быть, мы еще встретимся, — сказала девушка, снова удаляясь от него. — Мне было приятно доставить вам эту банку. Может быть, в следующий раз…

— Мы смогли бы пообедать вместе, — закончил за нее Джо.

— Заранее благодарю, — сказала она, уходя все дальше.

— Кто изобрел «УБИК»? — спросил он.

— Группа серьезных людей, пребывающих в состоянии полужизни и находящихся под угрозой деятельности Джори. Но в первую очередь — Элла Ранкитер. Совместно с ними она работала над препаратом довольно долгое время. Несмотря на это он до сих пор существует лишь в небольших количествах. — Грациозной, легкой походкой, она удалялась все дальше и дальше, пока совсем не исчезла из его поля зрения.

— В «Матадоре»! — прокричал ей вслед Джо. — Вроде бы Джори удалось создать там уютный ресторанчик. — Он с минуту прислушивался, но девушка ничего не ответила.

Осторожно держа банку с «УБИКом», Джо направился в сторону оживленной улицы, пытаясь поймать такси. Когда он подошел к свету, то поднял сосуд и прочитал слова, отпечатанные на этикетке:

— Благодарю, — сказал Джо. «Нам прислуживают органические духи, — подумал он, — умеющие говорить и писать. Они проникают в нашу среду, быстрые, умелые духи, являющиеся из мира живых, как пульсирующая субстанция, как живое сердце. И больше всех из них благодарности заслуживает Глен Ранкитер. Именно он. Он автор этих этикеток, инструкций и записок. Важных записок».

Он поднял руку, чтобы остановить проезжающее такси. Автомобиль «Грэхэм» образца 1936 года с гневным ворчанием остановился у тротуара.