Тьма клубилась вокруг него, облепляя его тело, словно отвердевшая, влажная, теплая кожа. Страх, который он ощущал ранее как неясную угрозу, сделался теперь чем-то осязаемым и конкретным. «Я был неосторожен, — подумал он. — Не послушался Ранкитера — показал ей записку».

— Что такое, Джо? — В голосе Дона Денни звучала тревога. — Что случилось?..

— Все в порядке. — Перед глазами у него уже начало что-то проясняться. Во тьме появились горизонтальные светло-серые полосы, словно мрак начал рассеиваться. — Просто я устал, — произнес он и почувствовал, как неописуемая слабость охватывает все его тело. Никогда в жизни так не уставал.

— Я помогу тебе дойти до кресла, — сказал Дон Денни.

Джо почувствовал, как Дон ухватил его под локоть, и осознание того, что он нуждается в этом поддерживании, подняло в нем новую волну страха. Он освободил руку.

— Со мной все в порядке, — повторил он снова. Перед ним начала материализовываться фигура Денни. Он сосредоточил на ней все свое внимание, и через минуту перед ним уже выступил из тьмы холл отеля времен середины века, отделанная хрусталем люстра и сложная система желтых ламп. — Я посижу, — сказал он и на ощупь отыскал кресло с плетеным камышовым сиденьем.

— Что ты с ним сделала? — резко спросил Дон Денни у Пат.

— Ничего она мне не сделала, — вмешался Джо, стараясь придать твердость своему голосу. Однако голос прозвучал пискливо, неестественно. «Словно бы меня записали, а потом прокрутили ленту со слишком большой скоростью, — подумал он. — Тонкий, пронзительный голос. Как будто чужой».

— Это правда, — подтвердила Пат. — Я ничего не сделала ни ему, ни кому-либо еще.

— Я хотел бы подняться наверх и лечь, — сказал Джо.

— Пойду сниму тебе номер, — нервно сказал Дон Денни. Он кружил вокруг Джо, то появляясь, то исчезая в слабнущем с каждой минутой свете ламп. Убывая, освещение приобретало мутно-красный оттенок, потом на мгновение становилось ярче и снова ослабевало. — Оставайся здесь, в этом кресле, Джо. Я сейчас вернусь.

Денни поспешил в сторону администрации. Пат осталась на месте.

— Могу я чем-нибудь помочь тебе? — мягко спросила она.

— Нет, — ответил Джо. Ему стоило огромного труда произнести это слово. Казалось, оно было заключено в самой глубине его сердца, словно в пещере, которая расширялась с каждой секундой. — Разве что сигарету, — добавил он. Эти слова полностью обессилили его. Он чувствовал, как бьется его сердце, и этот нервный ритм еще больше ухудшил его состояние. Ему казалось, что на него, словно давление огромной ладони, обрушился дополнительный груз. — У тебя есть сигареты? — спросил он, с трудом поднимая глаза и глядя на нее в мигающих бликах неверного красного света.

— Нет, — ответила Пат. — Мне очень жаль.

— Что… со мной? — спросил Джо.

— Может, сердечный удар, — высказала предположение Пат.

— Как ты думаешь, есть ли какой-нибудь врач в этом отеле?

— Сомневаюсь.

— Ты не могла бы разузнать? Поискать его? — удалось ему выдавить из себя.

— Мне кажется, что это чисто психомагического свойства. На самом деле ты не болен. Это скоро пройдет.

— Номер тебе есть, — сказал Дон Денни, вернувшись к ним. — На втором этаже, двести третий. — Он замолчал, и Джо почувствовал, что Дон изучающе и со все возрастающей тревогой смотрит на него. — Джо, ты ужасно выглядишь. Кажется, тебя может унести дуновение ветра. Господи, знаешь, что это напоминает мне? Так выглядела Эди Дорн, когда мы ее нашли.

— Ничего подобного, — возразила Пат. — Эд умерла. Джо жив. Правда, Джо?

— Я хотел бы пойти наверх и лечь, — сказал Джо.

Каким-то чудом ему удалось подняться. Сердце его работало с перебоями, на мгновение оно переставало биться, потом снова бралось за дело, грохоча, как металлические листы, упавшие на бетонную плиту. Каждый удар сотрясал все его тело. — Где лифт? — спросил он.

— Я проведу тебя к нему, — отозвался Дон. Его рука снова сжала локоть Джо. — Ты ослабел. Что с тобой творится, Джо? Ты можешь мне отвечать? Ты знаешь, в чем дело? Попытайся объяснить мне.

— Он этого не знает, — сообщила Пат.

— Я думаю, нам следует вызвать врача, — заявил Денни. — Причем немедленно.

— Нет, — ответил Джо. «Мне станет легче, когда я прилягу», — подумал он.

Он чувствовал, его влечет какая-то невообразимая сила, равная силе приливов и отливов беспокойного океана, она приказывала ему лечь. Он испытывал сейчас только одну потребность: вытянуться на спине и остаться в одиночестве в своем номере. Там, где никто его не увидит. «Я должен добраться туда, — думал он. — Должен остаться один». Почему должен? — он не знал ответа на этот вопрос. Просто его охватила иррациональная, инстинктивная жажда одиночества; он не мог ни понять ее, ни объяснить.

— Я схожу за врачом, — сказал Денни. — Пат, побудь с ним здесь. Не спускай с него глаз. Я постараюсь вернуться как можно быстрее. — Он ушел. Джо смутно различал его удаляющуюся фигуру. Ему казалось, что Дон сжимается и уменьшается, наконец, он совершенно исчез. Осталась Пат Конли, но ощущение одиночества не проходило. Несмотря на ее присутствие, он не мог избавиться от чувства полной уединенности.

— Ну что, Джо, — произнесла она, — что ты хочешь? Скажи, чем я могу тебе помочь?

— Лифт… — выдавил он.

— Хочешь, чтобы я довела тебя до лифта? Охотно.

Она двинулась вперед, а он, в меру своих сил, старался следовать за ней. Ему казалось, что Пат идет невероятно быстро. Она не оглядывалась и не ждала его, лишь с величайшим трудом ему удавалось не терять ее из вида. «Она в самом деле так быстро идет? — спросил он себя. — Или мне это только кажется? Наверное, виноват я сам — еле-еле тащусь, словно меня придавило силой тяготения».

Он не ощущал своего тела — просто некий предмет, на который воздействует земное притяжение. Единственное его качество, единственный признак. А единственное ощущение — чувство беспомощности.

— Не так быстро, — попросил он. Он уже не видел Пат; быстро шагая, она исчезла из его поля зрения. Он остановился, запыхавшись, не в силах сделать больше ни одного шага. Он чувствовал, что его лицо стало мокрым, соленый пот заливал ему глаза. — Подожди, — прошептал он.

Пат снова появилась рядом. Он узнал ее лицо, когда она наклонилась, чтобы посмотреть на него; он отметил ее абсолютно спокойный вид. А также то, что возилась она с ним без тени личной заинтересованности — с отстраненностью и беспристрастностью ученого.

— Хочешь, я вытру тебе лицо? — спросила она, доставая крохотный, изящный носовой платочек с волнистыми краями. На ее лице была обычная улыбка.

— Проводи меня только до лифта.

Он принудил свое тело шагнуть вперед. Один шаг, потом — еще один. Теперь он уже мог видеть дверцы лифта и несколько поджидающих его людей. А также старомодный указатель в виде циферблата часов над раздвигающимися дверями. Причудливая стрелка колебалась между цифрами 3 и 4, на мгновение задержалась на левой половине циферблата, потом снова задрожала, на этот раз между цифрами 2 и 3.

— Через секунду он будет здесь, — сказала Пат. Она достала из сумочки зажигалку, сигареты и закурила, выпуская из носа струйки сероватого дыма. — Это очень старый лифт, — спокойно добавила она, сложив руки. — Мне кажется, он похож на одну из античных железных клеток. Тебе не страшно будет на нем ехать?

Стрелка уже миновала цифру 2, на минуту задержалась на единице, потом обессилено упала. Двери распахнулись.

Джо увидел забранную решетками ажурную клетку лифта, наряженного в ливрею лифтера, который сидел на стульчике, не убирая руки с кнопок управления.

— Мы поднимаемся вверх, — сообщил он. — Прошу пройти в кабину.

— Я в него не сяду, — заявил Джо.

— Почему? — спросила Пат. — Или ты думаешь, что трос оборвется? Ты этого боишься? Я вижу, ты здорово растерялся.

— То же самое видел Эл, — объяснил Джо.

— Твое дело, Джо, — сказала Пат. — Есть еще способ добраться до твоего номера — подняться по лестнице. Но в твоем состоянии у тебя не хватит на это сил.

— Хватит. — Он сделал шаг вперед, присматриваясь к ступеням. «Теряю зрение, — подумал он. — Не могу их отыскать!» Давящий на него груз сжал грудную клетку, дышать стало трудно и больно. Дошло до того, что ему пришлось остановиться и сконцентрироваться на процессе дыхания. «Может быть, это в самом деле сердечный припадок, — подумал он. — Если так, то мне нельзя подниматься по лестнице». Но он все сильнее ощущал необоримую тягу к одиночеству. Ему хотелось лежать, вытянувшись во весь рост, в тишине, в закрытом на ключ помещении, чтобы не нужно было двигаться или говорить. Освободиться от всех и всего. «Никто даже знать не будет, где я», — думал он. Непонятно почему, но это казалось ему очень важным; он хотел стать неведомым, невидимым, очутиться вдали от людских глаз. «Особенно от Пат, — подумал он. — Нельзя, чтобы она была рядом со мной».

— Вот здесь, — сказала Пат. Она указала ему направление, слегка повернув его вправо. — Прямо перед тобой. Просто схватись за перила и ползи вверх, к постели. Ясно? — Легким, пританцовывающим шагом она начала подниматься по ступеням, быстро и ловко, чуть ли не на кончиках пальцев, преодолевая ступеньку за ступенькой. — Справишься?

— Я… не хочу… чтобы ты шла… со мной, — сказал Джо.

— Вот тебе на! — Она ехидно хихикнула, делая вид, что рассердилась. Ее черные глаза заблестели. — Боишься, что я воспользуюсь твоим состоянием? Что причиню тебе какой-нибудь вред?

— Нет, — покачал он головой. — Хочу… просто… быть один. — Крепко ухватившись за перила, он кое-как поднялся на первую ступеньку. Остановился и посмотрел вверх, пытаясь увидеть конец лестницы, подсчитать, сколько ступенек осталось ему еще преодолеть.

— Мистер Денни просил, чтобы я осталась с тобой. Я могу почитать тебе, что-нибудь принести, в общем, буду опекать тебя.

Он вскарабкался на следующую ступеньку.

— Я сам… — выговорил он с трудом.

— Я могу посмотреть, как ты поднимаешься? Мне интересно, сколько времени уйдет на это. Если ты вообще сможешь взобраться.

— Дойду. — Он поставил ногу на следующую ступеньку, ухватился за перила и подтянул себя вверх. Надорванное сердце подкатывало к горлу, давило его. Он закрыл глаза и хрипло с трудом вздохнул.

— Интересно, — продолжала Пат, — не так ли чувствовала себя и Венда. Ведь она была первой, правда?

— Я любил… ее, — прошептал Джо.

— Знаю. Мне сказал Г.Г.Эшвуд. А он прочитал в твоих мыслях. Я с ним очень подружилась, мы провели вместе немало времени. Можно даже сказать, что у нас с ним роман. Ну, конечно, именно так и следовало бы это назвать.

— Наше предположение, — ответил Джо, — было… — он вздохнул поглубже, — верным, — удалось сказать ему. Он преодолел еще одну ступеньку, потом с невероятным трудом следующую. — Что ты и Г.Г… сговорились с Рэем Холлисом… Чтобы ликвидировать…

— Верно, — признала Пат.

… наших наилучших инерциалов… и Ранкитера. Прикончить всех нас. — Он вскарабкался еще на одну ступеньку. — Мы не в состоянии полужизни. Мы не…

— Ох, можете все умереть, — сказала Пат. — Кое-кто еще цепляется за жизнь, ты, например, и все же мрете один за другим. Но зачем об этом говорить? Зачем к этому возвращаться? Ты совсем недавно все это уже высказал и, честно говоря, порядком мне надоел, твердишь одно и то же, как попугай. Впрочем, ты нудный педант, Джо. И почти такой же зануда, как Венда Райт. Вы бы составили превосходную пару.

— Потому Венда и умерла первая, — сказал он. — Не потому, что находилась вдали… от группы. А потому, что… — Он скорчился от внезапного болезненного укола в сердце. Попытался нащупать ногой следующую ступеньку, но на этот раз не попал на нее и споткнулся. Немного погодя он почувствовал, что сидит, сжавшись, как… «Как Венда в том шкафу, точно так же», — подумал он. Вытянув руку, он ухватился за рукав своей рубашки и рванул его.

Материя расползлась. Высушенная, истлевшая ткань распадалась как дешевая бумага, как оболочка, которой осы покрывают свои гнезда. Все ясно. Скоро начнутся мучения. А пока он будет оставлять за собой следы: обрывки материи. Замусоренный путь, ведущий к номеру отеля, в котором его ждет желанное одиночество. Он доползет до него из последних сил, благодаря энергии, влекущей его к смерти, разложению, несуществованию. Охваченный влиянием ужасных чар, он так и подойдет к собственному гробу.

Он поднялся еще на одну ступеньку.

«Я доползу, — понял он. — Сила, ведущая меня, пожирает мое тело; именно поэтому Венда, Эл, Эди, а теперь и я пережили в момент смерти такое физическое разложение, поэтому-то от них остались лишь лишенные веса пустые оболочки, лишенные чего бы то ни было. Эта сила воюет с многократно усилившейся силой притяжения, пожирая все слабеющее тело». И однако в его теле остается достаточно энергии, чтобы добраться до верха; тут протекает биологический процесс, и в этот момент даже Пат, хотя она и начала этот процесс, не в состоянии его остановить.

Он попытался представить, что она думает, наблюдая за его восхождением. Удивляется ему? Гордится им? Он поднял голову, чтобы посмотреть на нее, и с трудом отыскал ее, заметил разнообразнейшие оттенки ее полного жизни лица. На нем не было ничего, кроме любопытства и холодного равнодушия. Его это не удивило. Пат ничего не сделала, чтобы помешать ему, и ничего, чтобы помочь. Неизвестно почему, но это показалось ему обнадеживающим.

— Тебе лучше? — спросила Пат.

— Нет, — ответил он. Подтянувшись до половины, он резким движением тела вперед преодолел следующую ступеньку.

— Ты выглядишь по-другому. Словно в тебе прибавилось энергии.

— Это потому, что я точно знаю — я дойду до верха, — сказал Джо.

— Это уже на так далеко, — сказала она.

— Далеко, — поправил ее Джо.

— Ты прямо-таки невероятный тип. Даже испытывая судороги смерти… или, точнее, то, что ты субъективно воспринимаешь как смертельную агонию… — поправилась она, намеренно выговаривая слова громко и отчетливо. — Наверно, мне не следовало применять такой термин. Он может угнетающе подействовать на тебя. Старайся сохранить оптимизм, хорошо?

— Скажи мне, — попросил Джо, — сколько еще ступенек… до конца.

— Шесть. — Она отдалилась от него, бесшумно и тихо взобравшись наверх. — Нет, извини, десять. Или девять? Вроде бы девять.

Он преодолел еще ступеньку. Потом следующую. И еще одну. Он ни на что не отзывался и даже не смотрел вперед. Он карабкался вверх, как слизняк, встречая перед собой твердую поверхность, он присасывался к ней, чувствуя всякий раз, как в нем вырабатывается что-то вроде умения, благодаря которому он может рационально пользоваться своим телом, разумно распределяя остатки сил.

— Ты почти на месте, — довольная, сказала Пат, стоя наверху. — Что скажешь, Джо, насчет своего грандиозного подъема? Величайшего подъема в истории человечества. Хотя тут это неверно. То же самое проделали перед тобой Венда, Эл, Эди и Фред. Но лишь за тобой я наблюдала собственными глазами.

— Почему именно за мной? — спросил Джо.

— Потому что мне так захотелось, Джо. Из-за той твоей интрижки в Цюрихе. Когда ты все подстроил так, чтобы Венда Райт провела с тобой ночь в отеле. Только сегодня вечером все будет обстоять иначе. Ты будешь один.

— Тогда… ночью… я тоже… был один. — Еще одна ступенька. Он судорожно закашлялся. С его взмокшего лица капал пот, вместе с ним его покидали бесполезно растраченные силы.

— Венда была с тобой, не в твоей постели, а где-то в твоей комнате. Ты проспал ее посещение, — рассмеялась Пат.

— Пытаюсь… сдержаться от кашля, — сказал Джо. Он преодолел еще две ступеньки и почувствовал, что до конца уже недалеко. «Сколько времени я потратил на эту лестницу?» — вдруг подумалось ему. Ответить на этот вопрос он не смог.

Неожиданно он почувствовал, что, кроме усталости, на него навалился пронзительный холод. «С каких же это пор?» — растерянно подумал он. Наверное, уже давно, но он не заметил когда. «Господи, еще и это!» — сказал он про себя, трясясь как в лихорадке. Ему казалось, что дрожат даже его кости.

Стужа более лютая, чем на Луне, более свирепая, чем тогда, в его номере, в Цюрихе. Те холода были всего лишь предвестниками того холода, который царил сейчас.

«Метаболизм, — подумал он, — основан на реакции горения. Когда он перестанет действовать, жизни придет конец. Насчет ада, скорее всего, все ошибаются, — продолжал он говорить сам себе. — В аду царит холод, там все замерзает. Тело — это вес и тепло. Теперь же вес — сила, которая меня уничтожает, а тепло, мое собственное тепло, покидает меня. И никогда не вернется, если только после второго моего рождения. И такая судьба уготована всему миру. По крайней мере, я буду не один».

И все же он чувствовал свое одиночество. «Слишком рано пришло ко мне это ощущение, — решил он. — Еще не подошел подходящий момент, что-то должно было ускорить ход событий. Это сделала из любопытства или из-за упрямства какая-то неземная сила, какой-то извращенный, обладающий множеством ипостасей элемент, решивший понаблюдать за мной. Недоразвитое инфантильное существо, которое развлекается моими переживаниями. Оно поработило меня, я для нее — ползущее насекомое, обычный жук, который не может ни улететь, ни убежать. Он может лишь шаг за шагом передвигаться в направлении хаоса и распада. В направлении могилы, места, где пребывает это извращенное существо в окружении собственных нечистот. Существо, которое мы зовем Пат».

— У тебя есть ключ от твоего номера? — спросила Пат. — Представь себе, что бы ты почувствовал, добравшись до второго этажа и обнаружив, что ключа у тебя нет и в номер не попасть.

— Есть. — Он начал обшаривать карманы.

Дырявая, истлевшая рубашка расползлась окончательно и свалилась с его плеч. Когда она упала на пол, из верхнего карманчика вывалился ключ и скатился на две ступеньки ниже. Туда, куда Джо не мог дотянуться.

— Я подниму, — тут же сказала Пат. Она промелькнула мимо него, взяла ключ, подняла его к свету, чтобы разглядеть как следует, и положила на поручень наверху лестницы. — Он лежит вот здесь, ты сможешь взять его, когда завершишь свое восхождение. Это будет твоя награда. Мне кажется, эта комната расположена с левой стороны, четвертая дверь по коридору. Тебе придется добираться очень осторожно, но это будет куда легче подъема. Твоего вознесения.

— Уже вижу… ключ… и площадку, — сказал Джо. — Вижу конец лестницы.

Обеими руками ухватившись за перила, он пополз наверх, отчаянным усилием преодолевая три ступеньки сразу. На это ушли последние силы; он почувствовал, что давящее на него бремя стало еще тяжелее, холод — еще пронзительнее, а нить, связывающая его с жизнью, еще тоньше. Но…

Он уже взобрался на самый верх.

— До свидания, Джо, — сказала Пат. Она наклонилась над ним, слегка согнув колени, чтобы он мог видеть ее лицо. — Ты, наверно, не хочешь, чтобы к тебе ввалился Дон Денни? Врач все равно не сможет тебе помочь. Так что я ему скажу, что служащие отеля нашли такси и ты уже на пути в больницу, расположенную в другом конце города. Сможешь побыть совершенно один. Согласен?

— Да, — ответил Джо.

— Вот тебе твой ключ. — Она вложила ему в руку холодный металлический предмет и сжала его пальцы. — Выше голову, как говорят в этом, 1939 году. И не дай себя обмануть — так тоже говорят. — Она отодвинулась от него и выпрямилась. Немного постояла, внимательно разглядывая его, потом быстро зашагала в сторону лифта. Он видел, как она нажала кнопку, потом ждала какое-то время. Наконец двери разошлись, и Пат исчезла.

Сжимая в руке ключ, он медленно принял полувертикальное положение. Оперся о стенку коридора, потом свернул налево и шаг за шагом начал продвигаться вперед, держась за стену. «Темно, — думал он. — Свет не горит». Он закрыл глаза, потом раскрыл их, мигая. Его все еще слепил текущий пот, он не был уверен, что в самом ли деле коридор погружен во мрак, или же это постепенно теряется зрение.

Когда он добрался до первой двери, ему пришлось опуститься на четвереньки. Он поднял голову, чтобы увидеть номер. Нет, еще не тот. И двинулся дальше.

Когда он отыскал нужную дверь, ему пришлось встать, чтобы всунуть ключ в замок. На это у него ушли последние остатки сил. Он упал, сжимая в руке ключ, и ударился головой о дверь. Он лежал, выдыхая аромат старения, разложения и ледяной смерти. «Мне не попасть в номер, — понял он. — Во второй раз мне не подняться».

И все же он должен был это сделать. Тут его мог кто-нибудь увидеть.

Ухватившись обеими руками за ручку, он еще раз заставил себя подняться на ноги. Перенеся всю тяжесть тела на дверь, он дрожащей рукой вставил ключ в замочную скважину. Он знал, что, как только повернется ключ, дверь откроется и он упадет внутрь. А потом, если только ему удастся захлопнуть дверь и доползти до кровати, — наступит конец.

Замок заскрежетал. Металлический язычок отошел назад. Дверь открылась, и Джо рухнул головой вперед, вытянув перед собой руки. Пол наплыл на него; он успел заметить орнамент, украшающий ковер: красно-желтые зигзаги, фигуры, букеты цветов. Ковер был вытертым и полинявшим от времени, цвета утратили свою свежесть. «Какой, однако, старый ковер, — успел подумать Джо, падая на пол и почти не чувствуя боли. — Строя этот дом, в нем наверняка устроили шахту лифта в виде открытой железной клетки. Я же видел настоящий лифт, — вдруг понял он, — а не непривычную допотопную кабину».

Какое-то время он лежал без движения, потом шевельнулся, словно какой-то внутренний голос принуждал его действовать. Он встал на колени, перенеся тяжесть на вытянутые вперед руки. «Боже мой! — подумал он. — Мои руки!» Желтые и узловатые, они казались пергаментными, напоминали гузку пережаренной индейки. «Моя кожа — щетинистая, покрытая какими-то остьями — не похожа на кожу человека. Словно меня отбросило в развитии на миллионы лет».

Напряженно вглядываясь в темноту, он пытался рассмотреть кровать. На противоположной стене он заметил широкое окно, из которого сквозь тонкую занавеску пробивался сероватый свет. Потом он увидел маленький туалетный столик на тонких ножках. Наконец — кровать. С обеих ее сторон были спинки, украшенные поверху медными шарами. Прутья спинок погнулись, словно кроватью пользовались множество лет, за которые металл погнулся, а покрытые краской деревянные части обесцветились. «И тем не менее мне хотелось бы лечь на нее», — подумал он. Он вытянул перед собой руки и ползком начал приближаться к цели.

И только тогда он заметил сидящего в мягком кожаном кресле и глядевшего на него человека. Зрителя, который до сих пор не дал о себе знать ни единым звуком, а сейчас поднялся с места и направился к нему быстрым шагом. Глен Ранкитер.

— Я не мог помочь тебе подняться по лестнице, — сказал Ранкитер. На его крупном лице застыло серьезное выражение. — Я не хотел, чтобы она меня видела. Честно говоря, я опасался, что она войдет за тобой в номер; нам пришлось бы нелегко, если бы она… — Он замолчал, наклонился и поставил Джо на ноги так легко, словно он был совершенно лишен веса или каких-либо материальных составляющих организма. — Об этом мы поговорим позже. А сейчас… — Поддерживая Джо под мышки, он перенес его через комнату и опустил не на кровать, а в кресло, в котором он до этого сидел. — Ты потерпишь еще несколько секунд? — спросил он. — Я хочу закрыть дверь на замок. На тот случай, если она изменит свои планы.

— Да, — ответил Джо.

Ранкитер, сделав три больших шага, оказался у двери, захлопнул ее, повернул ключ в замке и сразу же вернулся к Джо. Из ящика туалетного стола он торопливо достал бутылку с распылительным устройством, украшенную разноцветными надписями.

— «УБИК», — сообщил Ранкитер. Он сильно встряхнул флакон, потом, встав напротив Джо, направил отверстие распылителя в его сторону. — Не надо меня благодарить, — сказал он, распыляя длинные полосы «УБИКа» направо и налево. Воздух дрожал и сверкал, словно в нем обнаружились вырвавшиеся на свободу частицы света, словно в этом старом, запущенном гостиничном номере заблестели солнечные лучи. — Тебе лучше? Надо надеяться, он подействует на тебя мгновенно, уже сейчас ты должен ощущать его влияние.

Он с тревогой посмотрел на Джо.