30

Через десять минут Гарин выскочил из автомобиля на бульваре Сен-Мишель. Зеркальные окна в кафе «Пантеон» были подняты. В глубине за столиком сидел Виктор Ленуар. Увидев Гарина, поднял руку и щелкнул пальцами.

Гарин поспешно сел за его столик – спиной к свету. Казалось, он сел против зеркала: такая же была у Виктора Ленуара продолговатая бородка, мягкая шляпа, галстук бабочкой, пиджак в полоску.

– Поздравь – удача! Необычайно! – сказал Гарин, смеясь глазами. – Роллинг пошел на все. Предварительные расходы несет единолично. Когда начнется эксплуатация, пятьдесят процентов вала – ему, пятьдесят – нам.

– Ты подписал контракт?

– Подписываем через два-три дня. Демонстрацию аппарата придется отложить. Роллинг поставил условие – подписать только после того, как своими глазами увидит работу аппарата.

– Ставишь бутылку шампанского?

– Две, три, дюжину.

– А все-таки – жаль, что эта акула проглотит у нас половину доходов, – сказал Ленуар, подзывая лакея. – Бутылку Ирруа, самого сухого…

– Без капитала все равно мы не развернемся. Вот, Виктор, если бы удалось мое камчатское предприятие, – десять Роллингов послали бы к чертям.

– Какое камчатское предприятие?

Лакей принес вино и бокалы, Гарин закурил сигару, откинулся на соломенном стуле и, покачиваясь, жмурясь, стал рассказывать:

– Ты помнишь Манцева Николая Христофоровича, геолога? В пятнадцатом году он разыскал меня в Петрограде. Он только что вернулся с Дальнего Востока, испугавшись мобилизации, и попросил моей помощи, чтобы не попасть на фронт.

– Манцев служил в английской золотой компании?

– Производил разведки на Лене, на Алдане, затем в Колыме. Рассказывал чудеса. Они находили прямо под ногами самородки в пятнадцать килограммов… Вот тогда именно у меня зародилась идея, генеральная идея моей жизни… Это очень дерзко, даже безумно, но я верю в это. А раз верю – сам сатана меня не остановит. Видишь ли, мой дорогой, единственная вещь на свете, которую я хочу всеми печенками, – это власть… Не какая-нибудь королевская, императорская, – мелко, пошло, скучно. Нет, власть абсолютная… Когда-нибудь подробно расскажу тебе о моих планах. Чтобы властвовать – нужно золото. Чтобы властвовать, как я хочу, нужно золота больше, чем у всех индустриальных, биржевых и прочих королей вместе взятых…

– Действительно, у тебя планы смелые, – весело засмеявшись, сказал Ленуар.

– Но я на верном пути. Весь мир будет у меня – вот! – Гарин сжал в кулак маленькую руку. – Вехи на моем пути – это гениальный Манцев Николай Христофорович, затем Роллинг, вернее – его миллиарды, и, в-третьих, – мой гиперболоид…

– Так что же Манцев?

– Тогда же, в пятнадцатом году, я мобилизовал все свои деньжонки, больше нахальством, чем подкупом, освободил Манцева от воинской повинности и послал его с небольшой экспедицией на Камчатку, в чертову глушь… До семнадцатого года он мне еще писал: работа его была тяжелая, труднейшая, условия собачьи… С восемнадцатого года – сам понимаешь – след его потерялся… От его изысканий зависит все…

– Что он там ищет?

– Он ничего не ищет… Манцев должен только подтвердить мои теоретические предположения. Побережье Тихого океана – азиатское и американское – представляет края древнего материка, опустившегося на дно океана. Такая гигантская тяжесть должна была сказаться на распределении глубоких горных пород, находящихся в расплавленном состоянии… Цепи действующих вулканов Южной Америки – в Андах и Кордильерах, вулканы Японии и, наконец, Камчатки подтверждают то, что расплавленные породы Оливинового пояса – золото, ртуть, оливин и прочее – по краям Тихого океана гораздо ближе к поверхности земли, чем в других местах земного шара… Понятно тебе?

– Не понимаю, тебе-то зачем этот Оливиновый пояс?

– Чтобы владеть миром, дорогой мой… Ну, выпьем. За успех…