Глава VI. ПЕЩЕРА В ЛЕСУ
Кугель шел сквозь Старый лес шаг за шагом, часто останавливаясь, чтобы прислушаться, не хрустнула ли где–нибудь ветвь, не слышатся ли осторожные шаги или даже чье–нибудь дыхание. Его осторожность, хотя и не позволяла идти быстро, не была излишней. Однажды ему удалось заметить двух деодантов и убежать от них незамеченным. В другой раз он почти наткнулся на лейкеморфа, который нежился на солнышке. Кугель старался преодолевать открытые пространства как можно скорее и как можно бесшумнее. Он передвигался так, как будто шел босиком по разбитому стеклу.
Ближе к вечеру он вышел на небольшую полянку. Несколько красных лучей солнца, попадавших на нее, освещали искореженное дерево, к которому был приколот лист пергамента.
Стоя в тени деревьев, Кугель долгое время изучал полянку, затем сделал шаг вперед и взял кусок пергамента в руки. Круглыми буквами на нем было написано:
МУДРЕЦ ЗАРАЙДЕС ДЕЛАЕТ ВАМ ЩЕДРОЕ
ПРЕДЛОЖЕНИЕ! ТОТ, КТО НАЙДЕТ ЭТО
ПОСЛАНИЕ, МОЖЕТ ПОЛУЧИТЬ ОДИН ЧАС
КОНСУЛЬТАЦИИ ПО ЛЮБОМУ ВОПРОСУ
БЕСПЛАТНО! В БЛИЖАЙШЕМ ХОЛМЕ — ВХОД В
ПЕЩЕРУ. МУДРЕЦА МОЖНО НАЙТИ ВНУТРИ НЕЕ.
Кугель с удивлением посмотрел на пергамент. С какой стати Зарайдесу делиться своими знаниями с посторонними? Закон Равновесия должен сохраняться. Если Зарайдес давал советы — если не говорить, конечно, об абсолютном альтруизме, — он должен был ожидать чего–то взамен. Если не денег, то хотя бы вежливого внимания со стороны людей, которым он помимо совета будет высказывать свои философские взгляды.
Кугель еще раз перечитал послание, и его скептицизм увеличился. Он выкинул бы кусочек пергамента, если бы не срочная потребность в информации, в особенности о самой безопасной дороге к дому Никоню, а также о методе, с помощью которого можно было сделать Смеющегося Мага беспомощным.
Кугель огляделся вокруг в поисках холма, о котором говорилось в пергаменте. На противоположном краю лужайки Кугель увидел подымающуюся вверх по склону тропинку. Несомненно, это тот самый холм. Совсем немного пройдя по тропинке, Кугель оказался у входа в пещеру.
Над ним висел плакат, написанный тем же почерком:
ВХОДИ: МЫ ПРИВЕТСТВУЕМ КАЖДОГО.
Кугель огляделся и сделал несколько осторожных шагов вперед, но не увидел ничего, кроме темноты.
Он отошел назад Несмотря на всю доброжелательность плаката, он вовсе не собирался очертя голову входить туда и поэтому, укрывшись за ближайшими кустами, внимательно наблюдал за входом в течение пятнадцати минут.
Прошло еще пятнадцать минут. Кугель увидел приближающегося человека, который двигался с большой опаской. Он был среднего роста, в грубых серых брюках, коричневой блузе и коричневой шляпе с пером.
У человека были грубые черты лица, короткий нос, маленькие, глубоко посаженные глаза и тяжелый подбородок с огромной бородавкой. В руке он крепко держал пергамент, такой же, какой обнаружил Кугель.
Кугель поднялся на ноги. Новоприбывший человек сначала остановился, затем подошел к Кугелю.
— Ты Зарайдес? Если так, то знай, что я — Фабели, травник. Я ищу богатые заросли дикого лука–порея. Кроме того, дочь моя стонет и мечется и…
Кугель поднял вверх руку:
— Ты ошибся. Зарайдес находится в своей пещере.
Глаза Фабели подозрительно сузились.
— Кто же ты в таком случае?
— Я Кугель. Как и ты, я ищу совета.
Фабели понимающе кивнул головой.
— Ты уже проконсультировался с Зарайдесом? Он действительно так все знает, и ему можно доверять? Требует ли он плату за свои советы? Или все, что в объявлении, — сущая правда?
— Ты можешь не сомневаться, — сказал Кугель. — Все именно так и есть. Зарайдес, который, по–видимому, знает все науки, делится своими знаниями просто из чистого альтруизма. Все мои затруднения разрешены.
Фабели искоса поглядел на него.
— Почему тогда ты ждешь у самой пещеры?
— Я тоже травник, и я придумываю новые вопросы, а в особенности меня интересует, почему на ближайшей поляне растет так много дикого лука–порея.
— Вот как! — воскликнул Фабели, возбужденно щелкая пальцами. — Пока ты составляешь свои вопросы, я зайду внутрь и спрошу о болезни моей дочери.
— Как хочешь, — сказал Кугель. — Но если ты собираешься задержаться там надолго, то учти, что я тороплюсь.
Фабели высокомерно взмахнул рукой.
— Но как бы долго ты это ни делал, я успею зайти в пещеру и выйти из нее, потому что я все люблю делать быстро и считаю, что чем скорее — тем лучше.
Кугель поклонился.
— В таком случае проходи.
— Я буду короток.
И Фабели нырнул в пещеру.
— Зарайдес! — выкрикнул он. — Где мудрец Зарайдес? Я — Фабели, и я желаю задавать тебе определенные вопросы. Зарайдес! Будь так добр, покажись!
Голос его стал приглушенным. Кугель, напряженно вслушиваясь, услышал звук открывающейся и закрывающейся двери, затем наступила тишина.
Задумавшись, он стал терпеливо ждать.
Прошел час. Красное солнце стало скользить по небу вниз и скрылось за холмом.
Кугель начал беспокоиться. Куда делся Фабели? И тут послышался звук открывающейся и закрывающейся двери. А вот и Фабели — значит, все в порядке!
Фабели выглянул из пещеры.
— Где Кугель–травник?
Он говорил резким отрывистым голосом.
— Зарайдес не желает сесть за банкетный стол без тебя.
— Банкет? — с интересом спросил Кугель. — Неужели Зарайдес столь щедр в своем гостеприимстве?
— Конечно, а разве ты сам не заметил увешанный гобеленами зал, хрустальные кубки и серебряные блюда?
Фабели говорил каким–то мрачным тоном, который очень удивил Кугеля.
— Но пойдем, я тороплюсь, и мне некогда ждать. Если ты уже отобедал где–нибудь, то я проинформирую Зарайдеса об этом.
— Ну что ты, — с важностью проговорил Кугель. — Я сгорю от стыда, если обижу Зарайдеса своим отказом. Я следую за тобой.
— Тогда пойдем!
Фабели повернулся, Кугель последовал за ним в пещеру, где ему в нос ударил ужасающий запах. Он остановился.
— По–моему, тут немного пахнет, и запах мне неприятен.
— Я обратил на это внимание, — ответил Фабели. — Но когда мы пройдем сквозь дверь, он сразу же исчезнет!
— Очень хочу на это надеяться, — сварливо сказал Кугель. — Иначе у меня пропадет аппетит. Но где…
Но не успел он закончить свою фразу, как на него накинулись какие–то маленькие быстрые создания с липкой кожей и с тем самым зловонным запахом, который он уловил, войдя в пещеру.
Повсюду стоял звон высоких пронзительных голосов, с его пояса сорвали шпагу и кошелек и втолкнули в узкую нору. Он оказался в землянке с низким потолком и в мелькающем желтом свете увидел своих похитителей: существ в половину его роста, с острыми личиками, с ушами на макушке головы. Они ходили чуть прихрамывая, колени их сгибались назад, ноги в сандалиях казались очень мягкими и подвижными.
Кугель с изумлением огляделся вокруг. Рядом скрючился Фабели, глядя на него одновременно с ненавистью и удовлетворением. Только сейчас Кугель увидел, что на шее Фабели был металлический ошейник, от которого шла тонкая железная цепочка. В дальнем конце землянки сидел старый человек с длинными белыми волосами и с таким же ошейником и цепью. Кугель все еще продолжал оглядываться вокруг, а крысолюди уже надели ошейник на его собственную шею.
— Эй, постойте! — в негодовании вскричал Кугель. — Что все это значит? Я протестую против такого обращения!
Крысолюди оттолкнули его и убежали по своим делам. Кугель увидел длинные омерзительные хвосты, торчащие чуть ли не из–под поясницы.
— Это бесчеловечно! — разбушевался Кугель. — Я отомщу!
— Ха! — сказал Фабели. — Не раздражай меня своими жалобами. В любом случае не я заманивал тебя в эту пещеру.
— Да? У тебя что, были какие–нибудь причины на это?
— Все очень просто: крысолюди отнюдь не такие дураки! Тот, кто завлечет двух других людей в пещеру, получит свободу. Тебя я уже завлек — теперь мне остается еще один, и я стану свободен Разве это не верно, Зарайдес?
— Только в самых общих чертах, — ответил старик. — Ты не можешь приписать этого человека на свой счет: если бы была соблюдена справедливость, и ты, и он были бы записаны на мой счет — разве не мои пергаменты привели вас в эту пещеру?
— К пещере, но не в нее! — объявил Фабели. — Это очень тонко, и здесь следует тщательно разобраться! Крысолюди все обдумали и тебя не освободили!
— В таком случае, — сказал Кугель, — я требую, чтобы ты сам был записан на мой счет, так как это я послал тебя в пещеру, чтобы узнать, что в ней происходит.
Фабели покачал головой.
— Тебе придется разбираться в этом деле с крысолюдьми. Он нахмурился и заморгал своими маленькими глазками.
— А почему бы мне не сказать, что я — тот самый второй человек, который сам себя заманил в пещеру? Да, об этом стоит поразмышлять.
— Неверно, неверно! — раздался пронзительный голос из–за каменной решетки. — Мы считаем только тех особей, которые заманены к нам пленником после своего пленения. Фабели нельзя записать ни на чей счет. Ему, однако, приписывается один человек, а именно персона, которая назвалась Кугелем. На счету Зарайдеса нет никого.
Кугель попробовал ошейник, подергал за него.
— А что будет, если нам не удастся заманить сюда двух человек?
— У вас есть месяц времени, не более. Если за этот месяц вам ничего не удастся сделать, вы будете сожраны.
Фабели заговорил трезвым рассудительным голосом— Мне кажется, что я уже почти что свободен. Совсем неподалеку меня ожидает дочь. Она возгорелась страстью к луку–порею и совсем забросила домашнее хозяйство. Это будет только справедливо, если я стану свободен благодаря ей.
И Фабели кивнул с глубоким удовлетворением.
— Мне очень интересно наблюдать за твоими методами, — заметил Кугель. — Скажи, где именно ее можно найти и как позвать?
Выражение на лице Фабели стало одновременно и подозрительным, и жадным.
— Я ничего тебе не скажу! Если ты собираешься заманивать сюда людей, то сам изобретай свои методы!
Зарайдес указал рукой на стол, на котором лежали листы пергамента.
— Я привязываю свои объявления к крылатым семенам, которые затем разносятся ветром по лесу. Но этот метод очень однобокий, так как мне приходится выпускать семена из отверстия пещеры, и поэтому их далеко не уносит. Боюсь, что мне осталось жить всего пять дней. О, если бы только у меня были мои тома, мои рукописи, мои книги и записные книжки! Какие заклинания! Какие заклинания! Я бы уничтожил эту пещеру из конца в конец, я бы наделал из этих чудовищ факелов зеленого пламени! Я бы наказал Фабели за то, что он обманул меня… Гммм… Каким бы заклятием я бы заклял его? Вращением? Далеким Чесанием Люгвиллера?
— Заклинание Безнадежного Отчаяния имеет свои преимущества, — подсказал Кугель.
Зарайдес кивнул.
— Это совсем неплохая идея… Но все это пустые мечты: книги моих заклинаний были отняты у меня и спрятаны в потайное место.
Фабели фыркнул и отвернулся. Из–за каменной решетки донеслось пронзительное замечание:
— Сожаления и извинения не прибавят к вашему счету ровно ничего. Посмотрите лучше на Фабели! Он уже добыл один образец и сейчас строит планы по добыче второго. Вот таких молодцов и в плен брать приятно!
— Это я взял его в плен, — заявил Кугель. — Неужели и здесь нет справедливости? Это я послал его в пещеру, и его следует записать на мой счет!
Зарайдес протестующе закричал:
— Ни в коем случае! Кугель искажает существо дела! Если уж говорить о справедливости, то и Кугеля, и Фабели следует записать на мой счет.
— Все осталось по–прежнему, — объявил пронзительный голос.
Зарайдес вскинул вверх руки и пошел писать пергаменты, лихорадочно чиркая пером. Фабели скорчился на стуле и принялся о чем–то думать. Кугель, проползая мимо, ударил по ножке стула, и Фабели шлепнулся на пол. Он поднялся и прыгнул на Кугеля, который бросил в него стулом.
— К порядку! — провозгласил резкий тонкий голос. — К порядку, или вы будете наказаны!
— Кугель выбил из–под меня стул, и я растянулся на полу, — пожаловался Фабели. — Почему его не наказывают?
— Чистейшая случайность, — заверил Кугель. — По моему мнению, раздражительного Фабели следует держать отдельно по крайней мере в течение двух или трех недель.
Фабели начал было что–то кричать, брызжа слюной, но резкий голос из–за решетки приказал всем замолчать.
Через некоторое время им принесли пищу: недожаренную грубую свинину с неприятным запахом. После еды их заставили переползти в куда более тесную нору на нижнем уровне, где их приковали к стене. Кугель заснул тревожным сном, но был разбужен, когда через отверстие позвали Фабели.
— Твоя записка была доставлена, и ее прочитали с большим вниманием.
— Прекрасные вести! — раздался голос Фабели. — Завтра я буду уже гулять по лесу свободным человеком!
— Молчать! — прохрипел Зарайдес из темноты. — Неужели я должен писать пергаменты для выгоды всех, кроме себя самого, да при том еще лежать по ночам и не спать из–за твоего отвратительного храпа?
— Ха, ха! — ликовал Фабели. — Послушайте только этого глупого волшебника!
— Увы! Где хоть одна моя книга! — застонал Зарайдес. — Тогда ты запел бы передо мной совсем другую песню!
— А в какой именно части пещеры можно найти твои книги? — осторожно спросил Кугель.
— Об этом ты должен спросить этих зловонных грызунов: они схватили меня неожиданно.
Фабели поднял голову и пожаловался:
— Вы что, собираетесь обмениваться воспоминаниями всю ночь? Я хочу спать.
Взбешенный Зарайдес принялся ругать Фабели с таким жаром, что крысолюди вбежали в нору и вытащили его оттуда, оставив Фабели и Кугеля наедине.
На следующее утро Фабели съел свою свинину очень быстро.
— А сейчас, — крикнул он в каменную решетку, — снимите с меня этот ошейник, чтобы я мог отправиться и привести второго пленника, так как Кугель является первым!
— Безобразие, — пробормотал Кугель.
Крысолюди, не обращая внимания на протесты Фабели, еще туже затянули ошейник вокруг его шеи, взяли цепочку и вытолкнули его, ползущего на руках и коленях, после чего Кугель остался один.
Он попытался сидеть прямо, но грязная земля стала давить ему шею, и он опять рухнул на локти.
— Черт бы побрал этих крыс! Надо мне как–то удрать от них. К сожалению, у меня нет домашних, которых я мог бы занести в свой послужной список. Неизвестно также, удастся ли найти книги Зарайдеса. Однако вполне возможно, что другие могут оказаться рядом с пещерой таким же образом, что и мы с Фабели.
Он повернулся к каменной решетке, из–за которой сверкали глаза их надсмотрщика.
— Для того, чтобы заполучить требуемые два образца, я желаю сидеть у входа в пещеру!
— Это разрешается, — объявил надсмотрщик. — Естественно, наблюдение будет усилено.
— Наблюдение вполне понятно, — согласился Кугель. — Однако мне требуется, чтобы ошейник и цепь сняли с моей шеи. С такими очевидными признаками моего рабства даже самые глупые не захотят войти внутрь.
— В том, что ты говоришь, что–то есть, — признался надсмотрщик. — Но если мы все с тебя снимем, что помешает тебе улизнуть?
Кугель выдавил из себя оскорбленный смешок:
— Неужели я похож на человека, который может обмануть чье–то доверие? К тому же зачем мне уходить, если я с легкостью могу заманивать сюда человека за человеком и записывать их на свой счет?
— Мы сделаем определенные приготовления.
Мгновением позже несколько крысолюдей вбежали в пещеру. Ошейник с цепью были сняты с шеи Кугеля, затем крысолюди схватили его за правую ногу, продели серебряную булавку сквозь лодыжку и прикрепили к ней все ту же цепь, причем Кугель от возмущения не нашелся что сказать и молча наблюдал за всей процедурой.
— Теперь цепь больше не является подозрительной, — заявил один из похитителей. — Можешь спокойно стоять перед пещерой и привлекать прохожих.
Все еще стеная от боли в ноге, Кугель прополз через пещеру и выполз в более высокую ее часть, где с цепью вокруг шеи сидел Фабели, ожидая прибытия своей дочери.
— Куда ты идешь? — подозрительно спросил он.
— Я собираюсь ходить перед пещерой, чтобы привлекать прохожих и направлять их внутрь.
Фабели раздраженно фыркнул и уставился на отверстие выхода из пещеры.
Кугель вышел и остановился перед входом в пещеру. Он посмотрел по всем направлениям, потом звонко крикнул:
— Есть тут кто–нибудь поблизости?
Не получив ответа, он принялся шагать взад и вперед, позвякивая на ходу металлической цепью.
Движение между деревьями, мелькание желто–зеленого платья — и вот появилась дочь Фабели, неся в руках корзину и топор. При виде Кугеля она остановилась и нерешительно приблизилась к нему.
— Я ищу Фабели, который попросил принести ему кое–какие необходимые для него предметы.
— Я возьму их, — сказал Кугель, протягивая руку за топором, но крысолюди были настороже и быстро втянули его обратно в пещеру.
— Она должна положить топор на тот далекий камень, — прошипел в ухо Кугелю один из них. — Выйди и скажи ей об этом.
Прихрамывая, Кугель опять вышел из пещеры. Девушка с удивлением смотрела на него.
— Зачем это ты так странно прыгнул спиной назад?
— Это очень странная история, — сказал Кугель, — но сначала ты должна положить топор и корзину вон на тот камень, куда скоро прибудет Фабели.
Из пещеры донесся приглушенный протест, который быстро был заглушён.
— Что это был за звук? — спросила девушка.
— Сделай с топором все, что я тебе сказал, и я все тебе открою.
Удивленная девушка взяла топор и корзину и отнесла их к указанному камню, затем вернулась.
— Ну, так где же Фабели?
— Фабели мертв, — сказал Кугель. — Телом его временно завладел злой дух, ни в коем случае не обращай на него внимания — вот тебе мой совет и предупреждение.
При этом Фабели издал тяжелый стон и крикнул из пещеры:
— Он лжет, он лжет! Приди сюда в пещеру!
Кугель поднял руку ладонью вверх.
— Ни в коем случае! Будь осторожна!
В удивлении и ужасе девушка уставилась на пещеру, из которой Фабели выбрался наружу, пытаясь как можно убедительнее жестикулировать руками. Девушка отпрянула назад.
— Иди, иди сюда! — взывал Фабели. — Войди в пещеру!
Девушка отрицательно покачала головой. В ярости Фабели попытался вырваться. Крысолюди торопливо втащили его обратно, но очутившись в пещере, Фабели принялся бороться с такой яростью и отчаянием, что крысолюди вынуждены были убить его.
Кугель внимательно прислушался, потом повернулся к девушке и кивнул головой.
— Вот сейчас все в порядке. Фабели оставил кое–какие ценности в моем распоряжении, и если ты пойдешь со мной в пещеру, я отдам их тебе.
Девушка в изумлении покачала головой.
— У Фабели никогда не было никаких ценностей!
— Да ты только посмотри на них!
Кугель вежливо пропустил ее вперед к входу в пещеру.
Она сделала шаг вперед, заглянула внутрь, и в ту же секунду крысолюди схватили ее и втащили в нору.
— Полдела сделано! — крикнул Кугель в пещеру. — Не забудьте отметить это событие в своих записях!
— Мы отметим, — раздался голос из пещеры. — Еще один образец, и ты можешь быть свободным.
Весь остаток дня Кугель ходил взад и вперед перед пещерой, пристально всматриваясь между деревьями, но так никого больше не было.
Перед заходом солнца его втащили в пещеру и провели в ту самую нору с низким потолком, где он провел предыдущую ночь. В ней уже находилась дочь Фабели. Голая, в синяках, она не глядела на него. Кугель попытался заговорить с ней, но она, казалось, была лишена теперь дара речи.
Была подана вечерняя свинина. Пока Кугель ел, он оценивающе осматривал девушку. Она была очень привлекательна и с неплохой фигурой. Кугель подполз к ней поближе, но запах крысолюдей был настолько силен, что перебил его вожделение, и он отполз обратно.
В течение ночи в норе раздался какой–то звук: царапанье, скрип, шорох земли. Кугель, сонно моргая, приподнялся на локте и увидел, как целый квадрат пола внезапно приподнялся.
Кугель закричал, и в нору вбежали крысолюди с трезубцами, но было слишком поздно — девушку украли.
Крысолюди были крайне рассержены. Они подняли камень, ругаясь на чем свет стоит, и заглянули в отверстие пола. Некоторые кинулись в это отверстие с явным желанием отомстить. Один из крысолюдей нервно объяснил Кугелю, в чем дело:
— Внизу под нами живут другие существа, они обманывают нас где только могут. Но когда–нибудь мы отомстим, наше терпение не безгранично! Сегодня ночью тебе придется спать в другом месте.
Он отпустил на мгновение цепь Кугеля, но в ту же Секунду его позвали те, кто занимался заделыванием дыры в земле.
Кугель тихо двинулся к выходу, и когда внимание всех было привлечено к заделыванию отверстия и разговорами о врагах, он выскользнул в проход. Подобрав цепь, он пополз в том направлении, которое, по его мнению, вело к выходу наверх, но очутившись перед боковым ответвлением, он растерялся. Туннель уходил вниз и становился все более узким, давя на плечи. Потом он значительно уменьшился в высоту, давя на него сверху, так что он был вынужден ползти вперед на локтях, извиваясь всем телом, чтобы протолкнуться хоть немного вперед.
Его отсутствие было замечено: сзади до него донеслись яростные крики, а крысолюди принялись метаться в разных направлениях, стараясь найти, куда он скрылся.
Туннель резко сворачивал в сторону под таким углом, под которым Кугель просто не мог изогнуть свое тело. Извиваясь и дергаясь, он принял новое положение и теперь уже не мог двигаться. Он выдохнул из груди воздух и стал протискиваться s более широкий проход. Глаза его чуть было не вылезли из орбит, но в результате ему это удалось. В нише, у которой он очутился, висела лампа, и он взял ее с собой.
К нему приближались кричащие и вопящие крысолюди. Кугель кинулся в боковой проход, который заканчивался комнатой–складом.
Первое, что он увидел, войдя туда, — свою шпагу и кошелек.
Крысолюди, потрясая трезубцами, вбежали в комнату, но теперь уже у Кугеля была в руках шпага, и он быстро заставил их отступить в коридор, где они бегали взад и вперед, выкрикив угрозы. Изредка кто–нибудь из них врывался в комнату, оскаливая зубы и потрясая трезубцем, но после того, как Кугель убил одного или двух, они отступили и принялись тихо совещаться.
Кугель воспользовался этим, чтобы придвинуть несколько сундуков потяжелее ко входу.
Крысолюди бросились в проход. Кугель сунул шпагу между сундуками и с удовольствием прислушался к воплю отчаяния.
Один из них заговорил:
— Кугель, выходи! Мы — добрые создания и не помним зла. Ты уже записал одного человека на свой счет, вне всякого сомнения, скоро запишешь и второго и будешь свободен. Зачем причинять нам всем неудобства? Нет никаких причин, почему бы нам не сохранить товарищеские отношения. Выходи, и мы приготовим мясо для твоего завтрака.
Кугель ответил очень вежливым тоном:
— В настоящее время я нахожусь в слишком смятенных чувствах и не могу мыслить ясно. Я действительно слышал, как вы сказали, что отпустите меня на свободу без всяких дальнейших условий?
В коридоре раздался шепот, затем последовал быстрый ответ:
— Мы действительно говорили это. А посему с этой минуты мы объявляем тебя свободным, и ты волен отправляться, куда пожелаешь. Убери ящики от входа, брось шпагу и выходи!
— Какие гарантии вы мне можете дать? — спросил Кугель, тщательно прислушиваясь к шепоту за наваленными им сундуками.
Он так и не расслышал, о чем они совещались, но ответ был следующим:
— Никакие гарантии не обязательны. Мы сейчас уходим. Выходи и иди вдоль коридора до выхода. Ты свободен!
Кугель ничего не ответил. Держа в руке лампу в виде шара, он повернулся, чтобы обследовать склад, в котором находился. Здесь было множество самой разнообразной одежды, оружия и инструментов. В ящике, который он придвинул ко входу, он заметил несколько томов в кожаных переплетах. На титульном листе первого из них было напечатано:
ВОЛШЕБНИК ЗАРАЙДЕС
Его записная книжка
ОСТОРОЖНО!
Крысолюди обратились к нему еще раз, стараясь говорить как можно более нежными голосами:
— Кугель! Дорогой Кугель, почему же ты не выходишь?
— Я отдыхаю и набираюсь сил, — ответил Кугель.
Он взял кожаный том в руки, перевернул несколько страниц и нашел оглавление.
— Выходи, Кугель! — раздался повелительный голос, звучащий уже более резко. — У нас имеется горшок ядовитого пара, который мы бросим в комнату, в которой ты так упрямо заперся. Выходи или будет хуже!
— Терпение! — отозвался Кугель. — Дайте мне время, чтобы прийти в себя!
— Пока ты будешь приходить в себя, мы пойдем и приготовим горшок с кислотой, куда мы решили опустить твою голову!
— Ну, конечно! — бездумно ответил Кугель, погруженный в записную книжку Зарайдеса.
Раздался скрип, и в отверстие между ящиками был просунут резиновый шланг. Кугель взялся за него рукой и повернул его конец обратно в коридор.
— Выходи, Кугель! — раздался требовательный голос. — Ты выходишь или нам придется послать ядовитый газ в эту комнату?
— Вы не можете этого сделать, — сказал Кугель. — Я отказываюсь выйти!
— Пускайте газ!
Шланг задрожал и зашипел — из коридора донеслись отчаянные крики. Шипение прекратилось.
Кугель, не найдя того, что он искал в записной книжке, вытащил другой том. На титуле этой книжки было написано:
ВОЛШЕБНИК ЗАРАЙДЕС
Толкователь заклинаний
ОСТОРОЖНО!
Кугель открыл книгу и принялся читать. Найдя подходящее, по его мнению, заклинание, он поднес лампу как можно ближе к тексту, чтобы ничего не упустить. В нем были четыре строчки слов — всего тридцать один слог. Кугель заставил себя запомнить их наизусть, пока они прочно не уложились в его мозгу.
Какой–то звук раздался позади него. Из другого входа в комнату ворвались крысолюди. Низко пригнувшись, с белыми дрыгающимися лицами, они ползли вперед с трезубцами наготове.
Кугель угрожающе замахнулся шпагой, затем нараспев произнес заклинание, известное как «Вывороченное Заклинание», и в то время, как крысолюди в ужасе смотрели на него, раздался треск, как будто что–то разорвали. Вся земля конвульсивно вздыбилась и толчком вывернулась наружу, раскидав всех по лесу. Крысолюди, дико визжа, бегали взад и вперед, и вместе с ними бегали какие–то белые создания, природы которых Кугелю не удалось установить при неярком свете звезд. Крысолюди и белые создания кидались друг на друга и разрывали один другого на части, и весь лес наполнился шумом их драки, рычанием, визгами и предсмертными храпами.
Кугель спокойно отошел в сторону и в ближайшем кустарнике стал пережидать ночь.
Когда на небе появилась заря, он осторожно вернулся к холму, надеясь завладеть книгой заклинаний Зарайдеса и его записными книжками. Повсюду валялись какие–то обломки и много маленьких трупов, но того, что он искал, нигде не было видно. С большим сожалением Кугель ушел оттуда и почти сразу же наткнулся на дочь Фабели, которая сидела среди папоротников. Когда он приблизился, она тоненько зарычала на него. Кугель поджал губы и недоброжелательно покачал головой. Он повел ее к ближайшему ручью и попытался как следует вымыть, но при первой же предоставившейся ей возможности она убежала и где–то спряталась.
