Глава XVI
1
Прошел месяц. Осень пришла в Кларжес. Листья на деревьях пожелтели, трава пожухла, ветер становился все холоднее.
В Кларжесе отмечался один из больших ежегодных праздников. Весь народ вышел на улицы. На бульваре Эстергази один человек внезапно пришел в неистовство, вскочил на скамейку и произнес гневную речь, указывая в сторону Актуриана и потрясая кулаками. Многие останавливались послушать его, и пылкая речь нашла отклик в их душах. Двое убийц в черной форме остановились рядом, и сумасшедший обратил свою ярость против них. Толпа повернулась к ним, и убийцы пошли прочь. Но они сделали ошибку, удаляясь слишком быстро. Толпа взревела и устремилась за ними. Убийцы прибавили шагу, затем побежали со всех ног. Оратор, истощивший свои силы, упал на землю, закрыв лицо руками.
Толпа, лишенная руководителя, скоре пришла в себя и рассеялась. Но все же во время этого короткого эпизода люди ощутили силу и гнев массы, они действовали, как одно целое, против существующего порядка. Газета, описывающая это событие, назвала свою заметку так:
ВЕЙРДЫ НА УЛИЦАХ ДНЕМ?
Вэйлок провел этот день в своей квартире на улице Фариот, где теперь жил и Винсент Роденейв. Роденейв похудел. Глаза его светились из–под густых бровей болезненным блеском.
Роденейв работал над пленками. Крупномасштабная карта, висевшая на стене, вся была утыкана булавками с алыми головками. Каждая булавка отмечала местонахождение убежищ, где Амаранты хранили свои суррогаты. Вэйлок с большим удовлетворением долго разглядывал карту.
Не отрываясь от нее, он задумчиво произнес:
— Это самый опасный лист в мире.
— Я понимаю, — ответил Роденейв. Он показал на окно. — На улице, все время дежурит убийца. За квартирой следят. А что, если они ворвутся сюда?
Вэйлок нахмурился, затем снял карту со стены, сложил ее и сунул в карман.
— Продолжай работу с остальными. Если я уеду на неделю…
— Ты можешь уехать? Ты работаешь?
Вэйлок улыбнулся.
— Я работаю за троих. Авершам свел свои обязанности к минимуму. Я хочу сделать себя незаменимым.
— Как?
— Во–первых, укрепив положение самого Имиша. Сам он уже давно сдался и ждал убийц, будучи Сердом. Теперь, с моей помощью, он надеется стать Вержем. Мы много ездим. Он укрепляет свой общественный статус, как может. Он произносит речи, дает интервью прессе, ведет себя, как человек, обладающий властью. — И, немного погодя, Вэйлок произнес задумчиво: — Он еще удивит нас всех.
2
Вернувшись в Трайенвуд, Вэйлок прошел прямо к канцлеру. Тот спал на диване. Вэйлок опустился в кресло. Имиш проснулся, сел, сонно моргая.
— А, Гэвин. Ну, и как прошел праздник в Кларжесе?
Вэйлок ответил:
— Так себе.
— Почему?
— Чувствуется какое–то напряжение. Все возбуждены. С чем бы это сравнить… Понимаешь, свободный поток растрачивает свою энергию. Но если поток запрудить, энергия его нарастет до угрожающих размеров.
Имиш почесал голову и зевнул.
— Город переполнен, — сказал Вэйлок. — Все вышли на улицу. Никто не знает, почему, но все вышли.
— Может, для моциона, — зевнул Имиш. — Подышать воздухом, посмотреть город…
— Нет. Люди возбуждены. Их не интересует город, они ищут только общества друг друга, они собираются в толпы.
— Это звучит так печально…
— Деградация общества всегда печальна.
— Чепуха, — сказал Имиш. — Такие люди не создали бы Кларжес.
— Я согласен. Но великие дни приходят и уходят.
— Но… — воскликнул Имиш, — еще никогда в нашем обществе производительность не была такой большой, отходы производства такими маленькими…
— И еще никогда не были так переполнены Паллиатории.
— В тебе сегодня совершенно отсутствует оптимизм.
— Иногда я удивляюсь, почему я борюсь за слоп? Зачем стремиться стать Амарантом в мире, где все летит в тартарары?
Имиш выглядел наполовину встревоженным, наполовину позабавленным.
— Сегодня у тебя очень желчное настроение.
— Великий человек, великий канцлер сможет изменить будущее, сможет спасти Кларжес!
Имиш встал, наклонился над столом.
— Ты полон интереснейших идей. — Он засмеялся. — Теперь я понимаю, что порождает странные слухи, окружающие тебя.
— Меня?
— Да. — Имиш смотрел на него сверху вниз. — Я слышал очень любопытную вещь.
— Что именно?
— Говорят, что черная тень тянется за тобой. Куда бы ты ни пошел, везде по пятам твоим следует ужас.
Вэйлок фыркнул:
— Кто автор этой чепухи?
— Генерал–директор убийц Каспар Джарвис.
— Генерал–директор занимается сплетнями, в то время как Вейрды и Визереры нависли, как топор палача, над нашей цивилизацией.
Имиш улыбнулся:
— Сейчас, я думаю, ты не так серьезен, как во время нашей первой беседы на эту тему.
Вэйлок использовал Визереров, как пугало, чтобы проникнуть в гардероб канцлера, но теперь он уже трезво относился к ним. Имиш продолжал:
— Вейрды — это неорганизованная масса психопатов. Визереры витают в облаках, они романтики. Единственно опасные преступники укрываются в районе Тысячи Воров.
Вэйлок покачал головой.
— Мы их знаем. Они изолированы. А эти — часть нас. Они здесь, там, везде. Если Визерерам удастся распространить свою главную идею, что Кларжес болен, что Кларжес нужно лечить, число Визереров увеличится намного.
Имиш потер лоб в замешательстве:
— Но именно это ты говорил мне пять минут назад! Ты сам Архивизерер!
— Возможно, — сказал Вэйлок, — но мои предложения не столь революционны.
Имиш был непоколебим.
— Каждый знает, что мы живем в Золотом веке. Генерал–директор говорил мне…
— Завтра вечером, — сказал Вэйлок, — состоится встреча Визереров. Я возьму вас на эту встречу, и вы увидите все своими глазами.
— Где они встречаются?
— В Карневале. Холл Откровений.
— Этот сумасшедший дом? И ты еще принимаешь их всерьез?
Вэйлок засмеялся.
— Сходим и увидим.
3
Кариеваль, как всегда, заполняли люди в фантастических, ярких костюмах. Вэйлок надел новый костюм ярко–оранжевого цвета, украшенный перьями. Его лицо скрывала бронзовая маска, в которой отражались огни факелов, свет фонарей, вспышки фейерверков. Теперь он сам походил на ходячий сноп пламени.
Имиш не отстал от него по оригинальности: он облачился в костюм Матаганского воина. Шаги его сопровождались звоном колокольчиков, яркие бляхи отражали свет, голубые и зеленые перья колыхались от малейшего дуновения. Его головной убор представлял собой умопомрачительную коллекцию пластин из разноцветного стекла, приклеенных к серебряному обручу.
Всеобщее возбуждение захватило Имиша и Вэйлока. Они громко смеялись и оживленно разговаривали. Имиш даже высказал желание забыть о деле, которое привело их в Карневаль, но Вэйлок твердой рукой вел его мимо различных увеселительных домов. Они прошли под роскошным мостом Шепота с его пагодообразной крышей и колоннами в форме сердец, и перед ними вырос Холл Откровений. Голубые колонны поддерживали зеленый свод, на котором красовалась надпись:
ЧТО ЕСТЬ ИСТИНА?
Копия древней статуи — человек–мыслитель: локоть на колене, подбородок в ладони — стояла возле входа. Вэйлок и Имиш бросили свои флорины в ящик и вошли.
Шум голосов оглушил их. Вдоль стен стояли пустоглазые античные богини, держащие зажженные факелы. Высокие потолки терялись во мраке. Под каждым факелом было возвышение, и на каждом из них стояли мужчины и женщины. Все они излагали свои доктрины с равной степенью горячности, и возле каждого из них толпились последователи. У одних больше, у других меньше. На одно из возвышений забрались сразу два человека, и после напрасных попыток перетянуть к себе слушателей они бросились друг на друга с кулаками.
— Кто поплывет со мной? — кричал с одного из возвышений оратор. — Я строю ковчег, и мне нужны деньги. На моем острове, клянусь, будет настоящий рай. Там полно фруктов.
— Это Кизим, примитивист. Он уже десять лет собирает людей для своей колонии, — сказал Вэйлок.
— А как насчет каннибалов–варваров? — спросил кто–то ехидно. — Нам придется съесть их раньше, чем они съедят нас. — Толпа дружно расхохоталась.
— Мы будем купаться в теплой воде, спать на горячем песке — это же натуральная жизнь, спокойная, мирная… — но его уже мало кто слушал. — При чем здесь каннибалы? — надрывался Кизим. — Остров мой, и им придется уйти!
— С сотней черепов в качестве трофеев, — добавил кто–то, и Кизим вконец смешался и исчез.
Имиш и Вэйлок пошли дальше.
— Лига Заката Солнца, — сказал Вэйлок. — В основном Гларки.
— …и затем, в конце, о, братья и сестры, не отворачивайтесь, потому что я скажу: наступает конец! Мы снова возвращаемся в Лоно Великого Друга, мы будем жить вечно в славе, которая недоступна Амарантам! Но мы должны сейчас верить, должны отречься от земных соблазнов, отдать свои души Великому Другу!
— …десять тысяч сильных мужчин — вот все, что нам нужно! — кричал с другого возвышения тщедушный мужчина. — Зачем нам потеть и изнурять себя работой в Кларжесе? Я поведу вас, поведу Легион Света! Десять тысяч, закованных в металл, хороню вооруженные! Мы пройдем через Таппанию, мы освободим Мерсию, Ливернь, Эскобар. И затем мы сами станем Амарантами. Всего только десять тысяч, Легион Света…
На противоположном возвышении стояла хрупкая женщина с бледным лицом. Черные волосы развевались вокруг ее головы. Глаза ее, большие и отрешенные, смотрели куда–то в даль, не видимую другим. Она как будто не знала, что ее слушают.
— …страх и зависть, они с нами, а с кем справедливость? Бессмертие принадлежит одинаково — и Амарантам, и Гларкам: никто не умирает. Как живет Амарант? Он использует суррогаты, он полностью сливается с ними. Как будет жить Гларк? Почти так же. Он сольется не со своими суррогатами, а с Человеком. Все люди будущего — его суррогаты. Он сольется с человеком, он будет жить вечно!
— Кто это? — спросил Имиш.
— Не знаю. Я ее вижу впервые… А вот и Визереры. Идем, послушаем.
Женщина исключительной красоты стояла на возвышении.
— …сейчас трудно определить тенденцию, если она, конечно, есть. Однако ответ могут дать Паллиатории. Некоторых пациентов излечивают и выпускают. Эти излеченные возвращаются к работе, к борьбе за фил. А человек, как веревка — где тонко, так и рвется, ведь в этом месте развивается наибольшее напряжение. И он снова в Паллиатории. Чтобы решить проблему, нужно не натягивать веревку, нужно уменьшить напряжение. Но напряжение не уменьшается, оно растет. Поэтому, как мы согласились на прошлой встрече, нужно готовиться к действиям. Здесь Моркас Марр, который даст вам дальнейшую информацию.
Она сошла с помоста. Имиш подтолкнул Вэйлока.
— Я знаю эту женщину. Это Иоланда Бенн! — Он был ошарашен. — Иоланда Бенн! Подумать только!
Моркас Марр уже стоял на возвышении. Невысокий, крепкий человек с суровым лицом. Он говорил ровным тоном, заглядывая в записную книжку
— По рекомендации комитета мы упрощаем администрирование и оставляем только главных по районам. Здесь у меня список главных, который я оглашу. Естественно, кандидатуры могут быть одобрены не всеми, но мы полагаем, что сейчас не до выборов. Сейчас важно как можно быстрее привести организацию в действие.
Имиш прошептал Вэйлоку в ухо:
— О чем это он, черт побери?
— Слушайте!
— Каждый главный, назовем его лидером, организует свой район, назначает свою исполнительную группу, вырабатывает план действий. Сейчас я прочту список лидеров. — Он поднял книжку. — Координатор Якоб Мил.
В стороне по толпе прошло волнение. Вэйлок повернулся и увидел Мила. Рядом с ним стояла женщина с длинным нервным лицом, впалыми щеками, рыжими волосами: Пледж Каддиган.
Моркас Марр закончил чтение и спросил:
— Вопросы есть?
— Конечно, есть! — прозвучал голос рядом с Вэйлоком, и он с удивлением увидел, что это крикнул канцлер Имиш.
— Я хочу знать, какова цель этой мошной полузаконспирированной организации?
— Мы надеемся защитить человечество и цивилизацию от надвигающегося катаклизма.
— Катаклизма? — Имиш был удивлен.
— Разве можно подобрать более подходящее слово для полной анархии? — Марр снова обратился ко всем: — Еще вопросы?
— Мистер Марр, — сказал Мил, выступив вперед, — мне кажется, я узнал крупного политического деятеля. — Тон его был язвительным. — Это канцлер Пританеона Клод Имиш. Может быть, нам удастся привлечь его в свои ряды?
Имиш поддержал его иронию.
— Я мог бы вступить в вашу организацию, если бы я знал, чего вы хотите.
— Ха! — воскликнул Мил. — На этот вопрос никто не может дать ответа. Мы не хотим определять свою цель. И в этом наша сила. Каждый из наших уверен, что основная цель организации совпадает с его личной целью. Мы связаны только общим вопросом: «Куда катится мир? Как его переделать?»
Имиш разозлился.
— Вместо того, чтобы болтать о катаклизме и блеять «Куда, куда», вы бы лучше спрашивали себя: «Что могу сделать я, чтобы разрешить те проблемы, которые сотрясают Кларжес?»
Наступила тишина, затем взрыв негодования. Вэйлок оставил Имиша и подошел к Пледж Каддиган и Якобу Милу.
— Как ты оказался в столь изысканном обществе? — спросила Пледж.
— Моя дорогая Пледж, — ответил Вэйлок. — Я сам теперь изысканное общество. Я вице–канцлер.
Якоб Мил нашел эту ситуацию очень занимательной.
— И вы, номинальные главы правительства, почему вы здесь, в такой подозрительной компании, как мы?
— Мы надеемся повысить свой слоп: доказав, что Визереры — это конспиративная подрывная организация.
Мил рассмеялся.
— Если вам будет нужна помощь, обращайтесь ко мне.
Сердитые возгласы прервали их. Этот вечер превзошел все ожидания Вэйлока.
— Послушайте этого осла, — прошептал Мил.
— Если вы не партия преступных синдикалистов, — кричал Имиш, — то почему вы создаете целую организацию?
Десяток голосов ответил ему, но Имиш не слушал.
— Вы можете быть уверенными в одном. Я намереваюсь напустить на вас убийц. Я выведу вас на чистую воду!
— Ха! — вскричал Морис Марр презрительно. — Давай, давай! Кто будет слушать тебя? У самого младшего из нас больше влияния, чем у тебя!
Имиш махнул рукой. Он не мог найти слов и только плюнул. Вэйлок взял его за руку.
— Идем.
Ослепленный гневом Имиш позволил увести себя. В Помадре, на четвертом этаже знаменитого Кольца Садов, они сели и выпили прохладительного.
Имиш молчал. Он стыдился того, что ему пришлось уйти так позорно. Вэйлок тактично молчал. Оба смотрели на залитый огнями Карневаль. Наступила полночь, и праздник был в полном разгаре. Даже воздух вздыхал и вибрировал.
Имиш поставил стакан на стол.
— Идем, — проскрипел он. — Пора.
Они шли по эспланаде, в «Аргонавте» выпили ликера, и Имишу стало нехорошо. Они решили возвращаться домой и пошли по эспланаде по направлению к выходу.
Карневаль казался каким–то призрачным, нереальным царством тьмы. Огни цветных фонарей поглощались темной водой реки, сгорбленные мрачные фигуры пробирались в полумраке. Некоторые из них принадлежали Ревелерам, никому не известные, ненужные, как клочки бумаги, плывущие в темной воде реки, другие — Берберам, которые, как и Вейрды, находили удовольствие в мрачных преступлениях и насилиях. Группа таких личностей вышла из мрака, направилась к Имишу и Вэйлоку и внезапно набросилась на канцлера с его помощником.
Имиш сразу рухнул на колени и попытался покинуть поле боя на четвереньках. Вэйлок приготовился к драке. Тени наступали на него, наносили удары. Один из ударов пришелся по лицу. Вэйлок ответил, но силы были неравны. Вскоре он уже лежал на земле. Маска свалилась с его лица…
— Это же Вэйлок! — послышался шепот. — Гэвин Вэйлок.
Вэйлок выхватил нож, ударил по чьей–то ноге, услышал вскрик. Он вскочил на ноги и бросился вперед, нанося удары направо и налево. Берберы побежали, рассеялись во тьме.
Вэйлок вернулся к Имишу, который со стонами старался подняться. Они побрели по эспланаде. Одежда их находилась в полном беспорядке, волосы растрепаны. Несколько синяков украшали лица.
В конце набережной они взяли кеб и полетели через реку, в Трайенвуд.
4
Канцлер Имиш оставался в дурном настроении несколько дней. Вэйлок, как обычно, исполнял свои обязанности.
В одно тусклое утро позднего ноября, когда серая вуаль осеннего дождя заволокла Глэйд Каунти, Имиш вошел в кабинет Вэйлока. Он уселся в кресло. Ребра его все еще болели, синяки не полностью сошли с лица. Психологическая травма оказалась еще более сильной: он похудел, вокруг рта прорезались морщины.
Вэйлок слушал, как Имиш, путаясь в словах, пытается изложить свою идею.
— Как ты знаешь, Гэвин, я анахронизм. Золотой век не нуждается в сильном лидере. Но… — Он промолчал, задумавшись. —… При чрезвычайных обстоятельствах… — Имиш отошел к окну и стал смотреть в серое небо. — Странные вещи творятся в Кларжесе, но никого это не беспокоит. Я намереваюсь заняться этим. Поэтому… — Он повернулся к Вэйлоку. — Позвони генерал–директору убийц Каспару Джарвису, попроси его быть здесь в одиннадцать часов.
Вэйлок кивнул:
— Хорошо, канцлер.
