Эпилог

Не могу без волнения вспоминать картину, которую увидел, когда привез Ерша – или Андрея Карасева – в больницу, где лежала его выздоравливающая жена. Он приехал вместе с сыном, который не сводил с него сияющих и одновременно встревоженных глаз – словно боялся, что его отец вот-вот исчезнет или превратится в призрак.

Я не в состоянии описать все перипетии встречи любящих сердец. Для этого нужно быть гением от литературы. А я всего лишь бывший служака, волею случая ставший бизнесменом.

Короче говоря, я потихоньку закрыл за собой дверь палаты, чтобы не мешать людям, и вернулся в свою холостяцкую квартиру.

В тот вечер я напился до чертиков. А как же – я праздновал очередной день рождения. Ведь Ерш спас мне жизнь.

Сколько у меня было дней, похожих на этот… Не счесть. Тот, кто выбирает военную профессию, должен быть всегда готов к таким "именинам".

Но это радостные мгновения. Лучше бы их не испытывать никогда, но коль пришлось – веселись на всю катушку. И благодари Бога.

На следующий день, чтобы не мучиться до обеда, я опохмелился прямо с утра и поехал на работу в такси.

Мне больше не хотелось встречать со знакомым инспектором ГАИ, который так ревностно исполняет свой долг.

Конечно же, на работу я опоздал. Пардон – задержался. Начальство ведь не опаздывает, а задерживается.

Марья встретила меня с несколько испуганным видом и прошептала на ухо:

– В вашем кабинете какой-то высокий чин…

– Не понял… Какой чин? И почему ты впустила его в мой кабинет? Наконец, чем, черт побери, занимается наша охрана!? Я что, зря им бабки плачу!?

– Тиш-ше! – зашипела Марья, прикладывая палец к губам. – Это генерал. Говорит, что он ваш друг.

Удостоверение показал… И охрана его пропустила.

– Генерал… – У меня вдруг появилось нехорошее предчувствие. – Добро, посмотрим на этого золотопогонника…

Я так и знал! Радость и беда всегда ходят под руку. Единство и борьба противоположностей, или как там глаголет марксистская философия.

В кабинете, за моим столом, в моем кресле, сидел мой бывший шеф Кончак. В общем, все вокруг колхозное, все вокруг мое.

– Проходи, садись, – сказал он с таким видом, словно мы только вчера расстались.

– Наше вам… – буркнул я неприязненно. – Явление святого Варфоломея мальчику-подпаску…

– А ты не изменился, – пытливо посмотрел на меня Кончак. – Все такая же балаболка.

– А вот вы стали другим.

– Это каким же?

– Помолодели, – брякнул я быстро, чтобы мой дурацкий язык не сморозил какую-нибудь дерзость.

– Леща кидаешь?

– Так ведь с начальством нужно быть вежливым и предупредительным. А вы теперь, насколько я зная, большая шишка.

Кончак хмыкнул, полез в свой дипломат и достал оттуда миниатюрный приборчик.

– "Клопов" у тебя тут не наблюдается? – спросил он, включая свою суперсовременную "глушилку".

– Кроме тараканов и долгов ничего нет. Но от первых еще можно избавиться, а вот что касается долговых обязательств… – Я сокрушенно развел руками. – Увы, сия зараза отравила мой здоровый организм напрочь.

Я вполне обоснованно опасался, что Кончак захочет подоить мою кассу, а потому решил соврать.

Оказывается, я уже стал жадным, как настоящий бизнесмен…

– Почему гостя не угощаешь? – спросил Кончак. – Или ты дошел до ручки, и у тебя нет денег даже на бутылку? Могу занять.

– Я всегда знал, что вы добрый человек, – ответил я иронично. – Но на бутылку я как-нибудь наскребу.

– И закуску не забудь. Да побольше.

– С вами разве что-нибудь забудешь, – буркнул я. – Что будем пить – виски, коньяк, водку?..

– Ты мои вкусы знаешь. Давай водку. Только не ту, что в ларьках продают. У меня, знаешь ли, после такой гадости изжога.

– Плохую не держим… Марья! – нажал я на кнопку селекторной связи. – Мечи, что есть, на стол… Да, принеси водку… И минералку. Пиво не нужно.

Спустя несколько минут стол был накрыт. Кончак задумчиво посмотрел вслед Марье и молвил:

– Хорошая девка. Чувствуется порода. Ты с нею спишь?

– Виктор Егорович!..

– Все, все, про женщин ни слова. Но, зная тебя, могу сказать, что если ты еще не затащил ее в постель, значит влюбился. Я прав?

– Виктор Егорович, я люблю только армию и своего бывшего командира. Это как на духу.

– Брехло собачье… Наливай, что смотришь? Я голоден, как волк.

– Служба?..

– Да. Она, родимая. Ну, за встречу…

Мы выпили, закусили, затем послали вдогонку первой рюмке вторую. Мне совсем полегчало, и я немного повеселел.

Ну, приехал мой бывший шеф, что здесь такого? Встреча старых сослуживцев, не более того.

Воспоминания, братание и что там еще… Ах, да, – обмен адресами.

Впрочем, у Кончака домашнего адреса, насколько мне помнится, никогда не было. Он как фантом – непонятно где живет, на кого работает и куда исчезает.

– Еще по одной? – спросил я, наполняя стопки.

– Есть предложение слегка притормозить… – Кончак окинул взглядом аппаратуру, стоявшую на приставном столике. – Пошли свою секретаршу по какому-нибудь делу… эдак, часа на два. Пусть подышит свежим воздухом. А дверь приемной замкни. Поговорим…

Сукин сын! Сообразил, что подслушать наш разговор можно и не пользуясь "клопами"…

Я отправил Марью прогуляться (она с пониманием кивнула) и мы с Кончаком остались одни.

– Где Анубис? – резко спросил Кончак, требовательно глядя на меня своим гипнотизирующим змеиным взглядом.

– Простите, это вы о ком? – Я, как мог, изобразил простодушие и наивность.

– Только не нужно вешать мне лапшу на уши, – недовольно поморщился Кончак. – Ты знаешь мои возможности.

– Да уж… – Я обречено вздохнул – придется кое-что рассказать, иначе Кончак не отцепится. – Ваш Анубис уже на полях вечной охоты. Это если между нами.

– Я так и предполагал… – Кончак нахмурился. – Твоих рук дело?

Я мысленно заржал. Он что, считает меня лохом? А если у вас, разлюбезный господин генерал, где-нибудь в кармане диктофон чирикает?

– Этого я не говорил.

– Темнишь?

– Зачем? – Я пожал плечами. – Но и чужие грехи мне ни к чему. У меня своих полон короб.

– Нескладно получилось… Черт побери!

– Вы хотели получить его тепленьким? – догадался я.

– Именно. Но теперь ничего не поделаешь… Расскажи-ка мне, братец, все, что тебе известно о его похождениях в этом городе.

– Расскажу… – Я налил себе рюмку и в наглую тяпнул. – Но не раньше, чем вы просветите меня в кое-каких вещах.

– Не забывайся! – гневно вскинулся Кончак.

– Виктор Егорович, – сказал я нежным, журчащим голосом, – вы как-то выпустили из виду, что я уже не ваш подчиненный. И не вы принимаете меня в своем кабинете, а я. Так что будем толерантны друг к другу. Баш на баш – и не иначе.

Кончак некоторое время злобно сверлил меня глазами, но затем успокоился и сказал:

– Тебя, Волкодав, только могила исправит. Ты всегда был дерзким и своевольным. Как я тебя столько лет терпел?

– А терпели вы, Виктор Егорович потому, что я своих друзей не предаю. И пусть вы теперь не считаете меня своим другом, я все равно не перестану вас уважать. А если будет нужно, то всегда вам подставлю свое плечо.

– Краснобай… – Взгляд Кончака потеплел. – Тогда давай выпьем за тех, кто в "поле". И продолжим нашу беседу.

Мы выпили, помолчали, вспоминая погибших товарищей, а затем Кончак начал рассказывать:

– Анубис стал одним из боссов Синдиката наемных убийц. Тебе эта "фирма" известна.

– Даже так!? – Я был поражен. – Неплохая карьера… Но тогда какого хрена босс Синдиката ошивался в наших палестинах? Неужто для того, чтобы возглавить примитивную операцию по устранению некоего бизнесмена Висловского и коммерческого директора "ящика"?

– Это эпизод. Так же, как "наезд" на твою фирму.

– Вы и это знаете?

– Я много чего знаю. Должность такая. А приехал Анубис в ваш город совсем по другой причине. Кстати, он здесь живет уже больше года. Анубис – руководитель русского подразделения Синдиката. Тебе, наверное, известно, что на следующую осень намечены выборы губернатора?

– Еще как известно… – Я выругался. – Меня уже пытались подписать на деньги – чтобы я выделил некую сумму в предвыборный фонд ныне действующего губернатора.

– Оперившийся Синдикат решил вмешаться в политические игры. Нет, нет, политикой здесь и не пахнет! На "ящике" производят продукцию, которая очень интересует тех, кто занимается торговлей оружием в мировом масштабе. Коммерческий директор уже проводил такие операции, но не с теми, кто заключил сделку с Синдикатом.

– Я предполагал, что он большая сволочь… – буркнул я.

– Не то слово… Всем известно, что коммерческий директор – ставленник губернатора, и на заводе играл главную роль. Генеральный директор "ящика" – слабая, безвольная личность. Поэтому было решено посадить в кресло губернатора своего человека, – чтобы старый не ставил палки в колеса – а всех остальных или списать в расход, или приручить.

– Умный ход…

– Примитив, – отрезал Кончак. – Все не так просто, как кому-то кажется из-за рубежа. Но все равно колесо закрутилось. А чтобы не тратить большие деньги из своей кассы на предвыборные расходы, Синдикат и те, кто за ним стоит, решили через подставных лиц прибрать за бесценок к рукам как можно больше солидных (и не очень) фирм, действующих в вашем регионе. И создать несколько новых. Ты знаешь, какими методами они действовали… Вот такая петрушка.

– Понятно, – сказал я задумчиво. – Решили на чужом горбу в рай въехать. А деньги потом можно вернуть, благо губернатор будет своим в доску. Получается, что и волки сыты, и овцы целы.

– Точно. В городе и области все будет схвачено, "ящик" начнет работать налево, и кто сунется разбираться во всем этом бардаке? Никто. Президент не ясновидящий, всех амбразур своей грудью не закроет. А губернатора не так просто сместить, даже если он изменник родины и вор.

Кончак умолк, и я поспешил наполнить рюмки. Он выпил и спросил:

– Так все-таки, Анубиса ты шлепнул?

– А кто же еще мог это спроворить? – Я ухмыльнулся. – Что-то у вас народ пошел жидковатый…

Я не мог, не имел права светить Ерша. С него и так достаточно приключений. Пусть оттает душой в семье. У него отличный сын и верная жена, что в наше время большая редкость.

– Это Анубис убил наших людей? – сумрачно поинтересовался Кончак.

– Да… – И я рассказал ему, как погибли его сотрудники.

– Молодые, неопытные… черт! – Он с силой стукнул кулаком по столу. – Слушай, Максим, а не пора ли тебе вернуться в лоно службы? Хватит изображать из себя крутого бизнесмена. Получишь еще одну большую звезду на погоны, сделаю тебя своим замом…

– Виктор Егорович, что я вам плохого сделал!? Дайте мне пожить, как человеку, хотя бы в старости.

– А кто будет молодежь учить, как родину защищать? Почтальон Печкин? У тебя огромный опыт и голова на месте. Что скажешь?

– Нет!

– Ты подумай, подумай, не спеши с ответом. Я подожду…

Мы просидели почти до обеда, вспоминая былое. Виктор Егорович слегка поплыл и размяк, что мне было на руку – он уже не заводил разговор о моем возвращении в "контору".

Проводив его, я сел в свое кресло и крепко задумался. А потому не услышал, как возвратилась из своей "ссылки" Марья.

– Вам чай или кофе, Максим Семенович?

Ее голос пролился на мою душу как елей. Я ласково улыбнулся Марье и ответил:

– Мне все равно. – И добавил словами из песни: – Лишь бы день начинался и кончался тобой…

Она посмотрела на меня загадочным взглядом средневековой Мадонны – и мы весело расхохотались.