Опер
На этот раз было решено нанести удар посерьезней, что называется, без дураков.
Задача, поставленная перед нами Виктором Егоровичем, была однозначной — не допустить продажи с аукциона контрольного пакета акций опытно-экспериментального завода зарубежным фирмам, через каких бы посредников они ни действовали.
К сожалению, игра, начатая покойным Шалычевым, успешно продолжалась уже в верхах его последователями, и завод был практически обречен.
Его разваливали, как только могли.
Сначала прекратили финансирование заводских программ, а затем без особой надобности сменили директора и главного инженера, поставив на их место слабовольных рвачей, готовых за доллары мать родную продать.
И началось…
Рабочим по полгода не выплачивали зарплату, а если что-то и платили, то в основном бартером — продуктами, которые втридорога поставляли коммерческие структуры.
Замораживали счет, отключали за неуплату электроэнергию, распродали здания всех детских садиков, тем самым заставив уволиться около двух сотен многодетных матерей, работавших в цехах сборки точной механики и электроники…
Короче говоря, провоцировали полный бедлам.
И тем не менее завод жил.
Даже когда все-таки с треском выгнали проработавших чуть больше года директора и главного инженера, заводские спецы сумели заключить несколько выгодных контрактов на поставку в арабские страны и в Индию военной продукции, считающейся «ширпотребом», — ведь основной функцией завода было изготовление техники нового поколения.
Но все равно завод решили акционировать.
И главную партию на торгах должен был вести «Витас-банк».
Не оставалось ничего иного, как скомпрометировать руководство банка. Благо поводов для этого хватало: разведкой было установлено, что «Витас-банк» занимается отмыванием денег от продажи наркотиков и военной техники.
Не говоря уже о его операциях по незаконной переброске на зарубежные счета огромных сумм, «заработанных» нашими доморощенными мафиози на продаже сырья, как в случае с бывшим губернатором Шалычевым.
К сожалению, по официальным каналам правоохранительные органы работать пока не могли, потому что на государственном уровне еще не были подписаны соглашения о совместной работе с Интерполом и спецслужбами других стран по выявлению «грязных» денег, их возврату и наказанию виновных.
Перед нами стояла очень серьезная задача перехватить огромную сумму в долларах, которую везли курьеры, чтобы передать представителям «Витас-банка».
Информация, полученная по каналам военной разведки, была скудной: деньги спрятаны в тайнике рефрижератора, следующего из стран Балтии через Белоруссию.
Кто их везет, номер тягача и прицепа, количество охраны и где состоится передача наличности, мы не знали.
Известно было только то, что это деньги от продажи стрелкового оружия и предназначались они профинансировавшему сделку «Витас-банку».
В общем, пойди туда — не знаю куда, найди то — не знаю что…
Мы совещались почти до полуночи, все в том же подземном бункере — мне пришлось посетить его еще раз.
Встречаться где-то в городе Виктор Егорович отказался наотрез. Не ровен час, заметит кто повышенный интерес ГРУ к нашему региону и пиши пропало.
Зароются наши «клиенты» на недосягаемую глубину, прикроются сверху железобетонными связями — и бей по ним тогда даже из пушек крупного калибра, получишь разве что от мертвого осла уши.
Мне не понравилось только одно: когда я спросил, кто преследовал нас с Латышевым от Центрального банка в первый приезд, Виктор Егорович нахмурился и дал понять, что вопрос неуместен и относится к компетенции разведки.
Если честно, мне вообще было неприятно мое двусмысленное положение.
Я уже понял, что Латышев — сотрудник ГРУ, бывший или настоящий. И только ли компрометация «Витас-банка» заставила руководство военной разведки бросить в наш город такие силы?
Судя по тому, как лихо внедрили моего нового шефа в УБОП, операция имела солидный размах. Не говоря уже о самом Викторе Егоровиче, который при своих полковничьих погонах разговаривал с Латышевым, равным ему по званию, по меньшей мере как генерал.
А эти два лба, Волкодав и Акула?
Я прошел проклятый Афган, видел смерть во многих обличьях, сам стрелял и убивал, но когда я встречался с ними взглядом, то меня брала оторопь.
За их фривольными смешочками и гусарской бравадой маячило нечто такое ужасное, что хотелось бросить все к чертовой матери, в том числе и службу, и бежать, пока сил хватит, куда глаза глядят.
И еще я изредка задумывался над проблемой, вдруг выросшей из макового зернышка едва не до небес: что будет со мной, когда закончится операция по «Витас-банку»?
Мне пришлось немало прослужить в армии, и я кое-что слышал о методах работы военной разведки. Спрашивалось — нужен ли ГРУ такой свидетель, как я?
Я не хотел отвечать на этот вопрос хотя бы потому, что все равно, как ни крути, был уже приговорен мафиозными структурами.
Стреляться глупо, а армейская жизнь приучила жить даже не одним днем — одним часом. Неисповедимы пути Твои, Господи…
На совещании царила довольно мрачная атмосфера. Я чувствовал, что даже всезнайка Виктор Егорович в тупике.
— Мы не в состоянии перекрыть все дороги, ведущие в город! — доказывал Латышев.
— Тогда на кой хрен у вас штат, по численности равный полку?! Чтобы мебель казенную ломать?! — отвечал ему Виктор Егорович.
Видно было, что он злился.
— Если я объявлю общий аврал, то рефрижератор просто объедет город стороной и разгрузится где-то в другом месте. И тогда ищи-свищи ветра в поле. У нас люди разные, на время операции им рты не закроешь.
— Везде одни предатели… — Виктор Егорович почернел от едва сдерживаемой ярости. — Не страна стала, а сборище проституток.
— Может, «торпед» задействуем? — робко спросил Латышев.
— И тогда в случае прокола эта так называемая «четвертая власть», давно купленная и перекупленная с потрохами сам знаешь кем, такой вой поднимет, что всем нам будет тошно. Хватит и двух десятков наших «волкодавов», чтобы подстраховаться на главных направлениях, особо не высовываясь.
— Но где они, эти главные направления?!
— Разрешите? — не выдержал я несколько бестолкового начала наших прений.
— Пожалуйста, — угрюмо кивнул Виктор Егорович.
— Посмотрите сюда… — Я полностью развернул армейскую карту-десятиверстку. — Вот здесь, — я ткнул пальцем, — развилка и эстакада. Пост ГАИ через два километра — если идти прямо на город со стороны Липок. Может рефрижератор поехать по этому шоссе, никуда не сворачивая? Вполне. Но я думаю, у них там дураков не держат. И вариант «встречи» тоже учтен. Поэтому, скорее всего, тягач свернет налево или направо, в объезд поста ГАИ. И заметьте — такой финт он может выкинуть лишь в этом месте. А значит, нужно взять развилку под особый контроль. И уже отслеживать только рефрижераторы, свернувшие с прямого пути.
— Ну и что? — Виктор Егорович саркастически покривился. — Ладно, свернули. Но теперь тягач может прорваться в город здесь, здесь… и еще три раза по столько. Если не больше.
— А если просто проследить за самим зданием банка? И перехватить… — Это уже вступил в разговор Латышев.
Видно было, что полковнику самому не нравится его предложение. Он хмурился и покусывал нижнюю губу.
— Николай Иванович, мы не на фронте, — отрезал Виктор Егорович. — Перехватить, отбомбиться, подсчитать трофеи… Во-первых, нам нельзя лезть на арапа по вполне понятным причинам. Во-вторых, слежку могут заметить — вы знаете, кто нам может противостоять…
Мать их так!
Что за манера — говорить загадками? Почему нельзя задержать машину с таким грузом? Кто «нам» противостоит?
Эх, Ведерников, Ведерников, осел ты эдакий… Смотри теперь, куда тебя привела твоя гражданская сознательность.
— В-третьих, рефрижератору не обязательно переться в центр города, чтобы сразу разгрузиться во внутреннем дворе банка, хотя, вероятнее всего, он и везет туда что-то вроде офисной мебели, сейфов или еще чего. Курьеры перегрузят содержимое тайника на каких-нибудь задворках в инкассаторские машины — и привет. Документы в порядке, доллары посчитаны и оприходованы, путевые листы в порядке, охрана на месте… все чин-чинарем. Не подкопаешься.
— Это точно, — поддержал Виктора Егоровича мой шеф. — Получится операция под названием «Мыльный пузырь»…
— Да, он может прорваться, — снова вступил я. — И с вами я согласен — в банк машина не пойдет, это все равно что среди бела дня по городу проедет тяжелый танк. Где-то у них должно быть место для перегрузки.
— И где это?
Все посмотрели на меня как на недоразвитого; а спросил Латышев.
— Только в закрытой, хорошо охраняемой зоне, — отрубил я со злостью.
Они что, и впрямь не знают, как действовать, или играют со мной в поддавки?
— Притом в зоне, прикрытой военными или милицией. С оружием.
— Вы хотите сказать, что в городе может быть такое место, подчиняющееся «Витас-банку»? — медленно, врастяжку спросил Виктор Егорович.
Его глаза вдруг вспыхнули, будто угли.
— Несомненно. Думаю, это будет что-то достаточно безлюдное, не на виду и с круглосуточным циклом работы, где прибытие груза ночью не вызовет никаких подозрений. А рефрижератор прибудет только по темноте, уверен. И ближе к утру.
— То есть количество «объектов» сокращается как минимум вдвое… — Виктор Егорович то ли спросил, то ли просто ответил своим мыслям.
— Берите выше. Сейчас дороги не безопасны, и водители-дальнобойщики предпочитают ночевать возле постов ГАИ — или в черте города, или на стоянках вдоль трассы. В основном ездят те, у кого вооруженная охрана. А у наших «клиентов», думаю, охранников будет как на собаке блох.
— Резонно… Но все-таки как вычислить тягач со стопроцентной точностью? — включился в разговор Латышев.
— Что здесь сложного? — наконец словно проснулся Волкодав.
До этого он, как и Акула, сидел развалившись на стуле и, как мне показалось, считал мух, залетевших в этот бункер в поисках тепла.
Правда, их было не много, но они летали безостановочно.
— Найти предполагаемую базу, где должен разгружаться рефрижератор, наметить его маршрут, засечь машины сопровождения — а их точно будет не меньше двух, притом иностранных, с мощными движками, — и амбец.
— Накроем как куропаток в гнезде, — промурлыкал с явным удовольствием Акула.
— Ну… Расставим наших ребят по наиболее вероятным направлениям прорыва, и в особенности на развилке… Майор прав на все сто процентов. Может, нужно подключить надежных парней и из вашего ведомства — не все же они ссучились. — Это Волкодав сказал уже Латышеву.
— У тебя все просто — пришел, увидел, победил, — поморщился Виктор Егорович. — Если бы все было по-твоему…
— Так ведь другие варианты совсем дохлые, — сказал Волкодав. — Знать бы, когда этот рефрижератор припылит…
— К сожалению, даже наш человек в «Витас-банке» не смог узнать ни когда прибывает груз, ни кто его сопровождает, ни где его будут разгружать. — Виктор Егорович сокрушенно покрутил головой. — А он занимает там не последнее место. За все отвечают только курьеры. Головой отвечают. Притом работают с подстраховкой — хоть это удалось выяснить. Что они придумают — никому не известно.
— Может, использовать вертолеты спецназа? — спросил Акула. — Для наблюдения с воздуха за трассой.
— И что мы увидим? — с сарказмом в голосе спросил Виктор Егорович. — Особенно ночью.
Акула, который, похоже, хотел показать свою значимость, тут же стушевался; Волкодав глянул на него и с трудом сдержался, чтобы не захохотать.
— А если задействовать спутник? Он в состоянии наблюдать и ночью, — неожиданно поддержал Акулу Латышев. — Я думаю, не большая проблема дать координаты зоны, не объясняя вводных задания. По крайней мере, можно держать обстановку под визуальным контролем. Да и вертолеты, оснащенные приборами ночного видения, тоже не помешают.
— Вот и я об этом, — обрадовался нежданной поддержке Акула. — Вычислим клиентов в два счета.
— Если мы поднимем в воздух «вертушки», то ПВО округа будет стоять на ушах и трезвонить во все колокола, пока не получит толкового объяснения, — ответил полковник Латышеву и Акуле. — А это значит, что будет доложено в центр, там включатся в работу аналитики, даже если мы и попросим коридор — вы знаете, как смотрят на нашу контору с некоторых пор? Дальнейшее вам, думаю, не нужно объяснять… — Виктор Егорович угрюмо оглядел своих подчиненных. — Сигнал немедленно пойдет туда, куда нужно. И считайте, что мы приехали, — продолжил он. — То же и с космосом — шила в мешке не утаишь. Там все под контролем, и не только армии.
— Значит, остается только вариант майора Ведерникова, — констатировал Латышев. — С дополнениями Волкодава.
— Нам срочно нужен перечень предприятий с вооруженной охраной, — сказал Виктор Егорович. И задумчиво потер переносицу. — Где его можно достать? — спросил он у Латышева.
— Чего проще, — за шефа ответил я. — Вневедомственная охрана, разрешительный отдел, горУВД, где регистрируются все фирмы и предприятия, куда нанимаются сотрудники милиции для подработки во внеслужебное время, и воинская часть — внутренние войска, охраняющие номерные предприятия и прочая. Все. Справку можно получить по нашим каналам в течение двух часов. Проверено.
— Отлично. Волкодав, ты о чем мечтаешь? — Виктор Егорович постучал по столу карандашом.
— Все о том же, товарищ полковник… — Верзила изобразил уныние. — С такой службой никакой личной жизни…
Несмотря на серьезность совещания, все заулыбались, в том числе и Виктор Егорович, — это была известная армейская шутка, почти анекдот.
— Когда ты, наконец, станешь серьезным? — сказал Виктор Егорович.
Он спрятал улыбку и снова приобрел строгий вид.
— Уже стал… — Волкодав сел ровно и начал преданно поедать начальство глазами.
— Тогда слушай и запоминай: соберешь всех ребят, расставишь на точки, которые мы сейчас определим. Экипировка по форме «Кентавр». Транспорт задействовать весь.
— И нашу бронированную «Грету»?
— И ее тоже…
Виктор Егорович повернулся к Латышеву.
— Питон, твои машины тоже нужны, — сказал он просительно. — Хотя бы две-три. Водителей я обеспечу.
— Будет сделано.
— С завтрашнего дня переходим на круглосуточное дежурство. Так что спать придется как в карауле…
Домой я заехал только для того, чтобы собрать походные пожитки. Притом в компании Волкодава и Акулы — своих личных «телохранителей».
Пока я переодевался, Волкодав основательно почистил мой холодильник, в первую голову изъяв и оприходовав спиртное.
Да, с этими ребятами не соскучишься…
