Глава 26
ТИНГ
Тинг упрямо выкарабкивался из пропасти, куда его пытался утащить отвратительный на вид скользкий спрут с длинными щупальцами. Это длилось довольно долго — пока он очнулся от того, что ему на голову лили холодную воду. Но прок от такого «лечения» был мизерным — Тинг все равно не понимал, где находится и что за девушка склонилась над ним. Мало того, в этот момент он даже не мог бы сказать, как его зовут.
До этого в бедной голове Тинга словно работал калейдоскоп — сплошные фрагментарные мелькания: кусочки голубого неба, казалось, разбитого вдребезги на мелкие осколки, ветки деревьев, трава (что удивительно, совсем близко, крупным планом), а однажды даже голова кота, который вылизывал его лицо розовой лентой языка.
«Помнишь, кто ты?» — спросил его невидимый голос. Он грохотал в черепной коробке будто весенний гром. «Не помню…» — мысленно ответил Тинг. «Тебе придется вспомнить. Придется!» «Зачем? Мне и так хорошо. Вот только вода… она чересчур холодная. И кругом мокро… А я так хочу спать. Спать… Спа-а…» «Нет! Очнись. Спать тебе нельзя. Нельзя! Опасность! Если ты закроешь глаза, я не смогу тебе помочь. Ты умрешь».
Веки казались чугунными. Тинг удерживал их открытыми лишь с помощью силы воли. Каким-то чудом до его сознания наконец дошло, что он лежит на берегу ручья и что девушка, которая беспрестанно поливает его водой, как овощ на грядке, это подобранная им в райцентре бродяжка… как ее зовут?., ах, да — Ксана.
Но как он попал сюда? Тинг попытался сосредоточиться, и в его мысленном архиве нарисовалась картинка — самый свежий визуальный документ: токарный станок, заготовка стрелы, закрепленная в центрах, и вьющаяся из-под резца древесная стружка. А дальше все, провал. Большой кусок засвеченной пленки, который лишь в конце выдал бракованные калейдоскопические кадры без смысла и сюжета.
Ксана была в полном отчаянии. Сначала она хлопала ладонью Тинга по щекам, чтобы он проснулся, а когда поняла, что это бесполезно, начала лить ему воду на лицо, таская ее в ладонях, благо ручей находился совсем рядом — в двух метрах.
Она тащила Тинга на спине как муравей. Когда силы оставляли ее, Ксана падала на землю и беззвучно рыдала. «Дура, дура! — шептали ее сухие губы. — Что ты наделала?! Если все, что я думаю, правда, и он умрет… или его заберут эти твари, подручные немца, пущу себе пулю в лоб. Или утоплюсь. А еще лучше, если меня застрелит Север, — чтобы не брать на свою душу еще один грех, грех самоубийства. Нет мне места на этом свете…»
Возле ручья силы совсем покинули Ксану. Она упала рядом с Тингом словно мертвая. Ксана не могла даже пошевелиться. Тело отказалось ей повиноваться, лишь глаза по-прежнему жили своей жизнью. Она увидела, как к Тингу подошел Кот и начал лизать ему лоб и щеки.
Кот не отставал от Ксаны ни на шаг. Он был страшен: уши прижаты к голове, пасть оскалена, а в глазах полыхал неистовый голубой огонь, который готов был испепелить девушку. Казалось, что Кот все понимает и что он готов в любой момент наброситься на нее. И это было почти правдой. Если бы Ксана знала, что от нападения Кота удерживает лишь резко изменившийся цвет ее ауры, она бы никогда не поверила.
Однако это было именно так. Дневное свечение Ксаны из фиолетового превратилось в золотисто-красное. Но оно было не ровным, а постоянно пульсировало — то увеличивалось в размерах, то истончалось до едва заметного светящегося контура вокруг тела девушки.
Кто был озадачен. Он давно знал, что девушка не та, за которую себя выдает. Она была врагом Хозяина. Его смущало лишь то, что Хозяин почему-то относится к ней с большой теплотой.
Но сейчас в его голове все спуталось. Каким-то седьмым чувством он понял, что девушка пытается спасти Хозяина. Но от чего? Кот не видел близкой опасности. А связать с бегством Ксаны четверых мужчин, на которых Кот наткнулся в лесу за селом, он, естественно, не мог.
Увидев, что Тинг открыл глаза, Ксана обрадовано вскрикнула.
- Вы слышите меня? — спросила она, склоняясь к Тингу. — Ну пожалуйста, не молчите! Скажите хоть что-нибудь!
Тинг смотрел прямо вверх, не мигая. Его лицо было бесстрастным, губы плотно сомкнуты, а в неподвижных глазах отражалось лишь бездонное небо. И совершенно никаких эмоций; даже жилка на виске не пульсировала, словно Тинг надел каменную маску.
- Если вы слышите, то хотя бы мигните, — не отставала девушка. — Это я, Ксана. Вы помните меня?
Лицо Тинга по-прежнему оставалось безжизненным, но веки дрогнули, медленно — очень медленно — опустились, и с такой же скоростью двинулись в обратный путь. Ксана облегченно вздохнула. «Эх, — подумала она, — был бы у меня сейчас какой-нибудь антидот! Увы и ах…»
Девушка подняла с земли вязаную шапочку Тинга (которую он никогда не снимал и которая свалилась с него, когда Ксана упала со своей чересчур тяжелой для нее ношей на берегу ручья) и хотела подложить ему под голову. Но тут же придержала руку. Шапочка оказалась чересчур тяжелой для небольшого куска вязаной шерсти. В ней было что-то зашито.
Оторвав подкладку, Ксана увидела круглый кусок металла. И сразу все поняла. Так вот как Тинг экранировал свой радиомаяк!
Она натянула шапку на голову Тинга и начала массировать ему тело. Ксана знала со слов Генриха Ивановича, что только так можно привести человека в состояние, как он выразился, «боевой готовности», если его напичкали снотворным. Генрих Иванович много чего знал. В том числе и технику тайского массажа, основанную на постепенной активации энергетических точек. Это было почти как иглоукалывание, только вместо игл использовались пальцы и давление рук.
Конечно, Ксана уже многое забыла. В ее памяти крепко-накрепко запечатлелись лишь самые уязвимые зоны и точки на теле человека, удары по которым могли привести к параличу или летальному исходу. Но все же в памяти у нее кое-что осталось.
Пока руки девушки неустанно работали, разминая одеревеневшие мышцы Тинга, в ее голове происходил бурный мыслительный процесс, подстегнутый отчаянием. Она была уверена, что Север, не застав их в доме, бросится в погоню, благо ее маяк работал как часы; в этом Ксана совершенно не сомневалась. Проклятая электроника! Будь проклят мир, в котором за тобой могут следить даже в собственном туалете!
Конечно, в лесу найти их будет непросто, особенно когда все время перемещаться, но как это возможно? Несмотря на всю ее отменную физическую подготовку, все-таки Тинг был для Ксаны чересчур тяжел. Вот если бы он проснулся…
О том, что будет, когда их найдут, Ксана старалась не думать. Это и так было ясно. Север не дурак, сразу догадается откуда ноги растут в столь неожиданном развитии событий. Для нее сейчас главным было привести в чувство Тинга. Если он очнется по-настоящему… тогда и посмотрим, чья возьмет, думала Ксана. Впрочем, на это пока надежд мало.
«А может, спрятать Тинга где-нибудь и устроить Северу с его подручными забег по пересеченной местности? — Ксана коварно ухмыльнулась. — Не думаю, что их надолго хватит. А лес тут большой…»
Нет, так нет пойдет. Понятное дело, свой маячок Ксана «погасить» не в состоянии. Однако это не беда. Она в отличной форме и догнать ее не смогут. Но Ксана видела, что по мере приближения к селу едва теплившаяся точка на экране — отметка радиомаяка Тинга — все увеличивала и увеличивала яркость. Значит, найти его в укрытии людям Севера не составит большого труда.
Она, конечно, может убежать. Но далеко ли? Впрочем, это будет видно в процессе… Нет! Тинга она не оставит! А там-, будь что будет.
Впрочем, Ксана знала, что будет. Скорее всего, Север, зная возможности Тинга и догадавшись, что Ксана повела двойную игру, даст приказ на их уничтожение с дальней дистанции. Приблизиться к Тингу они не осмелятся, это точно, ведь им неизвестно, в каком он состоянии. Так же, как и не захотят оставить его в покое и убраться к своему немчику не солоно хлебавши.
Север и его люди — профессионалы. Им платят — и хорошо платят, — чтобы они добросовестно исполняли все пункты контракта. Иначе грош им цена в базарный день…
Север был вне себя от ярости. Дом, где жил Тинг, оказался пуст. А совместившиеся световые отметки на дисплее переносного радара указывали на то, что он углубился в лес и несет на плечах Ксану.
- Не могу поверить! Эта чокнутая сволочь, этот гребаный Тинг, считает себя Кинг-Конгом, умыкнувшим красотку! — бушевал Север; он ни миг не сомневался, что инициатором побега является Тинг.
Представить себе, что Ксана тащит на плечах здоровенного мужика, Север не мог. Его занимала лишь одна мысль: почему не сработало снотворное?! Неужто этот хваленый спец, хер доктор, дал маху и всучил им какой-нибудь безобидный раствор, например, глюкозу?
Все молчали. Только Фатих что-то тихо пробормотал себе под нос.
- Ты что-то сказал?! — рявкнул Север.
- Да, в общем… ничего такого… — Фатих замялся, но все же продолжил: — Нужно идти за ним. Иначе мы его никогда не найдем. А пока есть шанс. Главное, чтобы он нас не увидел. Думаю, мы сможем…
- Так какого хрена вы тут торчите! Вперед!
- Машину оставим без присмотра? — наконец разомкнул свои уста и Ярема.
- Что, очко заиграло?! — вызверился Север. — Боишься? Пойдешь вместе со всеми! Машина тут никому не нужна. Это тебе не город.
Незваные гости, забрав из машины рюкзак с продуктовым НЗ и оружие, ушли… Из-за плетня за ними растерянно наблюдала баба Мотря…
Тинг приходил в себя по частям. Сначала задвигались руки; правда, они все еще были непослушными. Затем он смог согнуть-разогнуть левую, а потом и правую ногу. Кровь в жилах Тинга начала бежать все быстрее и быстрее, будто в нее добавили перца, а глаза уже не закрывались помимо его воли. Только голова соображала очень туго и речь отняло.
Пот заливал Ксане глаза, но она упорно продолжала свои массажные манипуляции. Мышцы у Тинга оказались словно железные (на удивление; по его внешнему виду этого нельзя было сказать), поэтому сделать их пластичными, чтобы заработали энергетические узлы, было не так просто, как она думала.
Работая, она не заметила, как куда-то исчез Кот. Все то время, что Ксана занималась Тингом, он сидел неподалеку и наблюдал за ее действиями с пристальным вниманием. Кот немного расслабился — он уже сообразил, что девушка ничего дурного Хозяину не сделает. Тем не менее, все его чувства были обострены до предела. Он-то и услышал приближающегося Севера с его подручными.
Услышал и сразу понял — приближается большая опасность. Волны ненависти, злобы и страха, которые излучала вся четверка, бежали впереди них на расстоянии в полкилометра. Но нужно отдать им должное — шли они очень тихо, хотя и были городскими жителями. Похоже, в свое время Север и его бойцы прошли хорошую выучку, притом в полевых условиях.
Кот с разбега запрыгнул на дерево и оказался над головами преследователей. Он нашел их очень быстро, потому что читал все лесные звуки словно грамотный человек книгу. Наличие в руках одного из людей извергающей гром палки — похожей на ту, из которой дед Савка ранил лиса — лишь подтвердило его мнение, что они пришли в лес с недобрыми намерениями.
Ксана как раз массировала Тингу грудную клетку мелкими тычками кончиков пальцев, когда увидела, что его глаза, до этого пустые и безразличные, вдруг расширились, а рот приоткрылся, словно он хотел что-то сказать или закричать.
- Говорите же, говорите! — вскричала Ксана. — Ну!
- Ум-м… — раздалось в ответ что-то невразумительное.
От неимоверного усилия рот Тинга перекривился и на его лице появилась трагическая гримаса. Что касается глаз, то они вдруг увлажнились и по щеке побежала крохотная слезинка. Тинг заплакал потому, что ощутил свою полную беспомощность, поняла Ксана и сильно встревожилась. Неужели он почуял близкую опасность?!
Она вскочила на ноги, готовясь броситься в спасительные заросли, но ее остановил бодрый и веселый голос Севера:
- А вот и мы!
И вся четверка в полном составе появилась на берегу ручья. Север бросил быстрый взгляд на Тинга, который лежал с закрытыми глазами, и с удовлетворением кивнул головой.
- Мы думали, что вам каюк, — сказал он, подходя к девушке. — Эта горилла вас не очень помяла?
Они считают, что не Ксана несла Тинга, а он ее! — поняла девушка. Немного помедлив, чтобы собраться с мыслями, она ответила:
- Нет. Я в норме…
- Чудесно. Фатих! Пакуйте этого клиента, — приказал Север. — Заковать ему руки и ноги. Да не забудьте заклеить скотчем гляделки! Может, он научился убивать взглядом. Бее путем, мужики! Выше головы. Наша взяла.
Все с облегчением ухмыльнулись. Ксана тоже изобразила вымученную улыбку. В этот момент она уже приняла окончательное решение и медленными шажками занимала нужную позицию. Или сейчас или никогда! Иначе потом будет поздно. Возможно, ее оставят с дыркой в башке прямо здесь. Зачем тянуть до последнего?
Глухой чернобыльский лес — очень удобное место для таких дел. Забросают ее тело лапником — и кто ее тут найдет? Разве что дикие звери, чтобы сожрать на ужин.
Все дальнейшее произошло за считанные секунды. Ксана выхватила нож и внутри маленького круга забушевал стальной вихрь. Вооруженный автоматом Додо умер, даже не поняв, почему его рубаху впереди вдруг залило кровью из перерезанного горла. Фатих тоже упал, как подкошенный, получив сильный и молниеносный удар ножом в сердце. Лишь Ярема успел отскочить и потянулся за пистолетом.
Однако вынуть оружие он не успел. Ксана метнула нож и попала в горло Яреме. Он захрипел, схватился за рукоять ножа, но кровь, хлынувшая в легкие, не оставила ему ни малейшего шанса остаться в живых. И это было последнее, что Ксане запомнилось. Раздался грохот выстрела и резкая боль в спине мгновенно потушила ее сознание.
- Вот тварь! — растерянно сказал Север, глядя на неподвижные тела своих подручных. — Это же надо так… Интересно, как она поняла, что мы сейчас будем ее Мочить? Зря хер доктор дал нам такое указание, зря… Эта подруга могла бы здорово усилить нашу команду. Ну да ладно, хрен с ней. А что с этими кентами делать?..
Додумать он не успел. На голову Севера обрушилась какая-то тварь, которая вмиг располосовала лицо. От неожиданности он закричал от боли и страха и упал, пытаясь закрыть голову руками. Но зверь, который показался Северу невидимкой, потому что все время нападал сзади, словно обезумел. Он впился своими клыками в шею Севера, а когда тот попытался стряхнуть его с себя, снова прошелся когтями по лицу.
Уже ничего не видя вокруг, потому что один его глаз был вырван, а второй заливала кровь, обезумевший Север сумел встать на колени и начал стрелять из пистолета куда попало, пока не закончились патроны в магазине. Он все нажимал и нажимал на спусковой крючок, не понимая, что это бесполезно, когда зверь снова напал. И на этот раз он вцепился Северу в горло…
Сонная одурь отступала медленно, словно морской отлив. И по мере ее отступления в тело пришла боль, которая становилась все сильнее и сильнее. Она выкручивала Тинга, как хозяйка белье во время отжима при ручной стирке. Казалось, что затрещали не только все жилы и сухожилия, но и кости.
Превозмогая временную слабость, Тинг сел и осмотрелся. То, что он увидел, заставило его окончательно проснуться и вмиг забыть о болезненных ощущениях. Тинг вскочил на ноги и замер в растерянности.
На берегу громоздилась куча мертвых тел. И везде виднелись лужи крови. Тинг присмотрелся и почувствовал, как гулко застучало сердце — он узнал Фатиха. Этот сукин сын был его тюремщиком. Он следил, чтобы на Тинге при проведении опытов (обычно ему вкалывали какой-то наркотик) всегда были наручники, а во время следования по коридору закованные руки находились сзади. Железные браслеты причиняли Тингу не только неудобство, но и боль.
На Фатихе взгляд Тинга задержался недолго. Его внимания привлек Кот, который сидел над Ксаной в какой-то странной задумчивости. Грустный взгляд, который он бросил на Тинга, был более чем красноречив. Казалось, что Кот плачет. Ксана лежала ничком, а на светлой курточке расплылось большое красное пятно.
Тинг бросился к девушке и перевернул ее на спину. Она застонала. Жива! Слава Богу! Тинг раздел Ксану до пояса, осмотрел, и с удовлетворением хмыкнул. Пуля прошла навылет и, похоже, не задела жизненно важных органов. Нужно перевязать ее и срочно отвезти в больницу!
Спустя несколько минут совсем оклемавшийся Тинг быстрым шагом возвращался в село, благо оно было недалеко. Он нес на руках Ксану, которая время от времени постанывала. Кот шел следом.
С транспортом вопрос разрешился быстрее, нежели думал Тинг. Старики держали связь с внешним миром при помощи мобильного телефона, являвшегося собственностью Ольги Петровны. По нему звонили все старики. Была еще одна мобилка, у Филипповны, но с ней никто не хотел связываться, потому что у нее нельзя было выпросить и прошлогоднего снега.
Тинг уже знал, что «скорая» раньше чем через полтора-два часа не приедет. У врачей не наблюдалось особого желания пилить по разбитой и пыльной дороге в Богом забытое сельцо, где у пациентов кошельки как тощее вымя выдоенной козы. А за это время Ксана может умереть — она слишком много потеряла крови.
Транспорт стоял почти рядом с его домом. Это был микроавтобус, на котором прибыл Север со своей бригадой. Тинг выбросил из него какое-то оборудование, положил на пол матрац и подушку, и устроил Ксану со всеми удобствами. А затем сел за руль и микроавтобус медленно вырулил на центральную улицу.
Кот сидел на заборе и пристально глядел ему вслед. Его симпатичная мордаха, совсем недавно напоминающая голову какого-нибудь исчадия ада, выражала покой и полное умиротворение.
