Аркадия Дарелл, одетая в чужое платье, находящаяся не на своей планете и явно не в своей тарелке, с ностальгией подумала о том моменте жизни, когда она была в безопасности материнского чрева. Она не знала, что ей делать, но знала лишь, что открытое пространство любой планеты представляет для нее опасность. Аркадии хотелось забраться куда-нибудь далеко-далеко, в неисследованную область Вселенной, где никто не догадался бы ее искать.

И вот стоит она, девочка четырнадцати лет, с собранными в хвостик волосами, испуганная настолько, словно ей было пять лет без всякого хвостика. Кто из этих людей, проходящих сотнями мимо Аркадии так близко, что она чувствовала их прикосновение, кто из этих людей со Второго Основания? Кто из них должен мгновенно уничтожить ее, как только поймет, что она обладает страшной, уникальной информацией о том, где находится Второе Основание?

И голос обратившегося к Аркадии человека пронесся над ней громовыми раскатами. Она испуганно обернулась.

— Послушайте, мисс, — раздраженна сказал он, — вы будете пользоваться автоматической кассой или просто стоите рядом?

Только тогда Дарелл поняла, что стоит перед автоматической билетной кассой. Она сунула в щель купюру, и та сразу же исчезла внутри аппарата. Теперь нужно было, нажав на кнопку под табличкой со списком мест назначения, получить билет и сдачу, сумму которой устанавливало электронное сканирующее устройство, никогда не допускающее ошибок. Это была самая обычная процедура, и никто не стоял перед автоматом более пяти минут. Итак, сунув в щель двухсоткредитную бумажку, Аркадия внезапно увидела кнопку с надписью «Трантор».

Трантор, мертвая столица мертвой Империи, планета, на которой она родилась. Дарелл нажала на кнопку, словно во сне. Ничего не произошло, лишь красные цифры замелькали в окошечке, то погасая, то вспыхивая снова:

179,18 179,18 179,18

Столько не хватало на билет. Еще одна двухсоткредитная бумажка. Билет появился из другой щели и оторвался, как только она прикоснулась к нему. И сразу же посыпалась сдача.

Аркадия схватила деньги и бросилась бежать: все они — ее враги.

Плохо соображая, она посмотрела на буквы вверху:

АНАКРЕОН ФЕРМУС СТЕФФАНИ

Появилась даже надпись «ТЕРМИНУС», и девочка бросилась было к ней, но остановилась.

Она могла бы недорого купитъ себе нотайфер — прибор, указывающий нужное направление, который помещается в кошелек и который слышала бы только она. Но такие приборы предназначены для людей, чувствующих себя уверенно и способных все спокойно обдумать.

Озираясь по сторонам, Дарелл неожиданно наткнулась на чей-то мягкий живот и почувствовала, как у человека резко перехватило дыхание. Он вскрикнул и схватил ее за плечо. Аркадия отчаянно пыталась освободиться, но ей не хватало воздуха, чтобы произнести хотя бы несколько слов. Она медленно повернула голову и посмотрела в лицо незнакомца. Это был невысокий полный человек с зачесанными в стиле помпадур седыми волосами, что странно сочеталось с его круглым лицом, имевшим явное крестьянское выражение.

— Что случилось? — спросил он наконец с искренним любопытством. — Ты чем-то напугана?

— Извините, — прошептала Аркадия в отчаянии, — мне нужно идти. Простите меня.

Но мужчина не обратил на ее слова ровным счетом никакого внимания и сказал:

— Осторожнее, девочка, ты можешь уронить свой билет.

Он вытащил билет из неподвижных пальцев Аркадии, внимательно посмотрел на него, и явное удовлетворение отразилось на лице незнакомца.

— Я так и думал, — произнес он и вдруг заревел, как бык. — Ма-а-а-а-ать!

В тот же момент появилась женщина, еще меньше ростом и такая же краснолицая. Она закрутила свой седой локон вокруг пальца, пытаясь заправить его под старомодную шапочку.

— Отец, — с упреком сказала женщина, — почему это ты кричишь в толпе? На тебя смотрят, как на сумасшедшего. Ты думаешь, что все еще на своей, ферме?

Женщина солнечно улыбнулась безмолвной Аркадии и добавила:

— У него манеры медведя.

Затем незнакомка резко обратилась к мужу:

— Отец, отпусти девочку. Ты что делаешь?

Но отец помахал перед ее носом рукой, в которой держал билет.

— Смотри, мать, она летит на Трантор.

Лицо мамочки засветилось еще ярче.

— Ты с Трантора? Отец, отпусти ее руку, кому говорю!

Она поставила на пол огромный чемодан и мягким, но настойчивым движением усадила на него Аркадию.

— Садись, — сказала мамочка. Пусть твои маленькие ножки отдохнут. До звездолета еще целый час, а все скамейки переполнены спящими жуликами. Так ты с Трантора?

Аркадия глубоко вздохнула и сдалась, хриплым голосом ответив:

— Я там родилась.

И мамочка весело захлопала в ладони.

— Мы здесь пробыли целый месяц и не встретили ни одной души из родных мест. Как это приятно! А кто твои родители? — и она принялась оглядываться вокруг.

— Я без родителей, — осторожно ответила Аркадия.

— Одна? Такая маленькая? — На лице мамочки немедленно отразились симпатия и беспокойство.

— Как это получилось?

— Мать, — отец дернул ее за руку, — дай мне сказать. Тут что-то не так. Я думаю, она очень испугана.

Аркадия слышала его отчетливо, хотя он намеревался сказать это мамочке по секрету.

— Я видел, что девочка даже не смотрит, куда бежит, но не успел отойти в сторону, как она на меня налетела. И вот что я тебе скажу: по-моему, она попала в беду.

— Вот помолчи, отец. На такого, как ты, любой может налететь.

Мамочка присела рядом с Аркадией на чемодан, протестующе заскрипевший под тяжестью ее тела.

— Ты от кого-нибудь убегала, дитя мое? Не бойся, скажи правду, мы тебе поможем.

Аркадия посмотрела в добрые серые глаза женщины, и губы ее задрожали. Девочке захотелось довериться этим людям и полететь вместе с ними на Трантор. Наверняка они помогут ей на этой планете, пока она не решит, что делать дальше и куда направиться. Кроме того, Аркадия подумала, что она даже не помнит свою мать, что до смерти устала от этой борьбы со Вселенной и желает только одного — свернуться клубочком в этих теплых сильных руках, что, если бы жива была мать, она могла бы… И впервые за всю свою жизнь Аркадия расплакалась, как маленькая девочка, и была этому рада, уцепившись изо всех сил за старомодное платье и промочив кусочек его подола. А в это время мягкие руки крепко прижимали девочку и нежная ладонь перебирала ее кудри.

Папочка стоял, беспомощно глядя на двух женщин и роясь по всем карманам в поисках платка, который выхватили из его рук, как только он был найден. Мамочка посмотрела на мужа угрожающе-спокойным взглядом. Вокруг сновали сотни людей, безразлично взиравших на эту сцену, что так свойственно толпе.

Наконец рыдания стихли, и Аркадия слабо улыбнулась, вытирая покрасневшие глаза чужим платком.

— Господи, — прошептала она, — я…

— Ш-ш-ш, не говори ничего, — захлопотала мамочка. — Просто посиди немного и отдохни. Дыши спокойно. Потом расскажешь нам, что случилось, и увидишь, как мы тебе поможем и все будет в порядке.

Аркадия собрала остатки своих сил. Она не могла сказать им правду, она никому не могла ее сказать. Но сейчас абсолютно не было сил придумывать правдоподобную ложь, и девочка только прошептала:

— Сейчас мне будет лучше.

— Вот и хорошо, — ответила мамочка. — А теперь скажи нам, что у тебя за беда. Ты не сделала ничего плохого? Конечно, мы тебе поможем, что бы ни случилось, но расскажи нам правду.

— Для друга с Трантора я в лепешку расшибусь, — уверенно прибавил папочка. — А мамочка…

— Замолчи, отец, — последовал немедленный ответ.

Аркадия рыдала, уткнувшись в свой кошелек. По крайней мере, хоть он принадлежал ей после быстрого переодевания в комнате леди Каллии. Девочка нашла то, что искала, и протянула мамочке.

— Это мои документы, — робко произнесла она, извлекая из кошелька сверкающий синтетический пергамент, выданный послом Основания в день ее прибытия и подписанный калганским чиновником. Это была большая и впечатляющая бумага. Мамочка беспомощно посмотрела на нее и протянула папочке, который стал читать, выразительно поджав губы.

— Так ты с Основания? — спросил он.

— Да, но родилась я на Транторе. Видите, вот здесь это сказано.

— Ага! Тут все в порядке. Тебя зовут Аркадия? Хорошее транторийское имя. Но где твой дядя? Тут сказано, что ты прилетела с дядей, Хомиром Мунном.

— Его арестовали, — еле слышно произнесла Аркадия.

— Арестовали!? — воскликнули они в один голос.

— Но за что? — спросила мамочка. — Он что-нибудь сделал?

— Я не знаю. Мы просто нанесли визит. Дядя Хомир имел дело с лордом Сеттином, но…

На папочку это произвело впечатление.

— С лордом Сеттином! М-м-да, твой дядя, должно быть, большой человек.

— Я не знаю, в чем там было дело, но лорд Сеттин хотел, чтобы я осталась.

Дарелл вспомнила последние слова леди Каллии и сценку, которую та разыграла перед ней. Поскольку Каллия, как теперь выяснилось, знала свое дело отлично, эта история могла сойти и во второй раз. Аркадия замолчала, и мамочка с интересом посмотрела на нее.

— А зачем?

— Не знаю. Он… он хотел, чтобы я пообедала с ним наедине, но я сказала, что дядя Хомир тоже должен присутствовать. Лорд так странно посмотрел на меня и все держал меня за плечо…

Папочка слегка раскрыл рот, а мамочка внезапно покраснела и рассердилась.

— Сколько тебе лет, Аркадия?

— Почти четырнадцать с половиной.

Мамочка с силой выдохнула и сказала:

— Как только таких земля носит! Хуже бродячих собак! Так ты бежишь от него, дорогая?

Аркадия кивнула.

— Папочка, срочно отправляйся в Информбюро и выясни точно, когда посадка на звездолет, отправляющийся на Трантор. Да поторапливайся!

Папочка сделал лишь шаг и остановился. Металлический голос из репродуктора загремел сверху, и пять тысяч пар глаз с недоумением уставились в потолок, превратившись в слух.

— Мужчины и женщины! Космопорт обследуется в целях поимки опасного преступника и в данный момент окружен. Запрещается входить и выходить из него. Поиски будут произведены с максимальной скоростью, за это время не приземлится и не улетит ни один звездолет, и никто не пропустит нужный рейс. Сейчас появится энергетическая сеть. Никому не разрешается выходить из своего квадрата до тех пор, пока сеть не исчезнет, в противном случае мы будем вынуждены применить нейронные кнуты.

В течение минуты, пока гремел репродуктор, перекрывая все шумы в зале, Аркадия была не в состоянии сдвинуться с места, даже если бы все зло Галактики свернулось в один шар и обрушилось на нее. Речь шла только о ней! Двух мнений быть не могло. Но почему? Каллия устроила побег, а она со Второго Основания. Тогда почему же возникла погоня? Неужели у Каллии ничего не вышло? Или это было частью ее плана, тонкости которого Аркадия так и не постигла?

На какое-то мгновение ей захотелось вскочить и закричать, что она сдается, что она пойдет куда угодно, что она… что…

Но мамочка ухватила девочку за руку.

— Быстро, быстро пошли в дамскую комнату, пока они не начали.

Аркадия не поняла и слепо последовала за мамочкой. Они проталкивались сквозь толпу, замершую неподвижными группами и слушающую последние слова металлического голоса. Энергетическая сеть уже снижалась, и папочка следил за ней с открытым ртом. Он слышал об этом приспособлении, но никогда не видел. Неожиданно папочка обнаружил, что остался один в своем квадрате, в то время как соседние были переполнены. Сеть представляла собой пересечение лучей, внутри которых переливался разными цветами воздух. Она всегда опускалась медленно, создавая впечатление падающей сети, способной опутать всех сразу, и вызывала потрясающий психологический эффект. Сеть была уже на уровне талии, и пересекающиеся линии образовывали квадраты площадью в сто футов. Стоявший в одном из них папочка вдруг почувствовал себя очень одиноким и с удовольствием перешел бы в соседний, где были люди, но тогда пришлось бы пересечь сверкающую линию, что могло вызвать сигнал тревоги и в результате удар нейронного кнута.

Папочка ждал. Сквозь головы молчаливо ждущей толпы был четко виден строй полисменов, проходящих квадрат за квадратом освещенной площади.

Прошло много времени, прежде чем человек в форме вступил в квадрат, где находился папочка, и аккуратно отметил его координаты в своей служебной записной книжке.

— Документы?

Папочка протянул документы, и человек быстро и со знанием дела проверил их.

— Вы Прим Палвер, уроженец Трантора. На Калгане месяц, возвращаетесь на Трантор? Отвечайте, да или нет.

— Да, да.

— По какому делу на Калгане?

— Я торговый представитель нашего фермерского кооператива. Обсуждал некоторые вопросы с сельскохозяйственным департаментом Калгана.

— Гм-м-м, ваша жена с вами? Где она? Она числится в ваших бумагах.

— Пожалуйста. Жена в… — он указал рукой.

— Ханто! — взревел полицеский, и к нему подошел еще один человек в форме и сухо бросил: — Клянусь Галактикой, еще одна мадам сидит в туалете. Похоже, у этих что-то не в порядке. Запиши ее имя.

Он указал на место в документах, куда нужно было записать.

— С вами еще кто-нибудь есть?

— Моя племянница.

— Она не отмечена в документах.

— Она прилетела отдельно.

— Где она? Впрочем, я знаю. Запиши между делом и имя племянницы, Хантор. Как ее зовут? Запиши: Аркадия Палвер. А вы, Палвер, оставайтесь на месте, мы еще проверим ваших женщин.

Казалось, папочка ждал целую вечность. Наконец мамочка гордо промаршировала в его направлении, крепко держа за руку Аркадию. За ними шли двое полицейских. Войдя в квадрат, первый из них спросил:

— Эта шальная старуха — ваша жена?

— Да, сэр, — мягко ответил папочка.

— Тогда объясните ей, что она добьется крупных неприятностей, если будет разговаривать в таком тоне с полицией Первого Гражданина, — полицейский сердито расправил плечи. — Это ваша племянница?

— Да, сэр.

— Мне нужны ее документы.

Глядя прямо в глаза мужу, мамочка едва заметно покачала головой. Последовала короткая пауза, затем папочка сказал с примирительной улыбкой:

— Думаю, тут я вам ничем помочь не могу.

— Что значит ничем помочь не могу?

Полицейский протянул руку:

— Давайте их сюда.

— Дипломатическая неприкосновенность, — вежливо заметил папочка.

— Что вы имеете в виду?

— Я уже сказал, что я — торговый представитель фермерского кооператива, официально аккредитованный в калганском правительстве в качестве иностранного представителя, и это подтверждается моими документами. Я их вам предъявил, а теперь желаю, чтобы меня больше не беспокоили.

На мгновение полицейский растерялся.

— Я должен видеть эти документы. У меня приказ.

— Убирайтесь отсюда, — неожиданно вмешалась мамочка. — Мы пришлем за вами, когда вы нам понадобитесь, вы… подонок!

Полицейский сжал губы.

— Присмотри за ними, Ханто. Я схожу за лейтенантом.

— Чтоб ты сломал ногу! — крикнула мамочка ему вслед. Послышался чей-то смех, но тут же оборвался.

Обыск подходил к концу, и толпа уже начала беспокоиться. С момента, когда стал опускаться энергетический барьер, прошло сорок пять минут, а это был слишком большой срок. Лейтенант Диридж торопливо пробрался в самый центр недовольной толпы.

— Вот эта девочка? — спросил он, окинув Аркадию взглядом с ног до головы. По-видимому, ее внешность подходила под имевшееся у него описание. И вся эта кутерьма была поднята из-за ребенка!

— Ее документы, будьте любезны, — попросил лейтенант.

— Я уже объяснил, — начал было папочка.

— Я знаю, что вы уже объяснили, — перебил его лейтенант. — Очень жаль, но у меня приказ, и я не в состоянии вам помочь. Если захотите, потом можете заявить протест. А сейчас при необходимости я применю силу.

Наступило молчание, в течение которого лейтенант терпеливо ждал. Наконец папочка произнес хриплым голосом:

— Дай свои документы, Аркадия.

Аркадия в ужасе затрясла головой, но папочка повторил:

— Дай, не бойся.

Девочка беспомощно протянула свои бумаги. Папочка долго раскрывал их, затем, внимательно просмотрев, протянул лейтенанту. Тот, в свою очередь, просмотрел их еще более внимательно, потом долго изучал Аркадию и наконец с резким хлопком закрыл пергаментную книжечку.

— Все в порядке, — сказал лейтенант, — пошли отсюда.

Не более чем через две минуты энергетическая сеть исчезла. Голос сверху объявил, что все в порядке, и шум толпы, с которой упало подозрение, усилился в несколько раз.

— Как… как… — заговорила Аркадия.

— Ш-ш-ш, — прервал ее папочка. — Не говори ни слова. Давай лучше скорей пойдем к звездолету. Скоро вылет.

В звездолете их ждали отдельная каюта и столик в столовой. Два световых года отделяли их от Калгана, и Аркадия осмелилась наконец задать свой вопрос:

— Но ведь им нужна была именно я, мистер Палвер, и у них наверняка было мое описание и все мои данные. Почему же они меня отпустили?

Папочка широко улыбнулся над своим ростбифом.

— Ну, Аркадия, дитя мое, все совершенно просто. Когда имеешь дело с торговыми агентами, покупателями и конкурирующими фирмами, то быстро узнаешь кое-какие приемы. Я работаю так уже двадцать лет. Видишь ли, когда лейтенант раскрыл твои документы, он обнаружил там сложенную в несколько раз банкноту в пятьсот кредиток. Просто, а?

— Я отдам вам… Честное слово, у меня куча денег.

— Ну-у, — круглое лицо папочки расплылось в смущенной улыбке, и он отмахнулся от нее.

Аркадия не унималась:

— А что, если он взял деньги и все равно выдал меня? Да еще обвинил в попытке подкупа?

— И отдал бы пять сотен? Я знаю этих людей лучше, чем ты, дитя мое.

Но Аркадия понимала, что он не знал этих людей. Этих людей! Лежа ночью в постели, она тщательно все обдумала и пришла к выводу, что никакой подкуп не остановил бы лейтенанта, если бы все не было хорошо запланировано. Они не хотели поймать ее, но тем не менее сделали для этого всего-навсего очень много.

Зачем? Чтобы убедиться, что она улетела? И именно на Трантор? Не является ли эта мягкосердечная деревенская пара оружием в руках Второго Основания таким же беспомощным, как и она?

По-видимому, так оно и есть!

А может быть, и нет.

Все эти размышления бесполезны. Как Аркадия могла бороться с ними? Что бы она ни сделала, все могло быть объяснено контролем этих людей. А может, и нелюдей?

И все-таки она, Аркадия, должна перехитрить их. Должна!

Должна!