Мысль об Аркадии некоторое время мучила Дарелла, но он быстро прогнал ее прочь. Если бы он был предоставлен самому себе, этого никогда не произошло бы и никто не был бы в опасности, кроме него самого. Если бы!

Дарелл почувствовал, как ярость вскипает в его душе… Черт бы побрал покойного Кляйзе, живого Антора и всех этих глупцов, ищущих добра! Ну да ладно, она сможет о себе позаботиться.

Но сможет ли в самом деле?

В ту минуту, когда доктор Дарелл ответил сам себе, что сможет, она сидела в холодной приемной Первого Гражданина Галактики уже полчаса, растерянно разглядывая стены. У двери стояли два вооруженных охранника, которые провели ее с Хомиром Мунном в этот кабинет. Раньше их здесь не было.

Сейчас Аркадия была одна, но в комнате царила атмосфера враждебности, и девочка чувствовала это впервые.

«В чем дело? Хомир у Сеттина. Ну и что?» Мысли приводили ее в бешенство. Герои видеофильмов и книг в подобных ситуациях всегда могли предвидеть события и их последствия, а она просто сидела. Произойти могло все, что угодно! Все! А она сидела.

Вспомни все, подумай, может, что-то и придет в голову. Уже две недели Хомир практически не жил во дворце Мула. Однажды он взял Аркадию с собой, получив разрешение Сеттина. Это было огромное мрачное помещение давно уже нежилое и хранящее лишь воспоминания ушедших дней. Шаги вторгшихся людей отдавались гулким эхом. Но дворец Аркадии не понравился — куда лучше были веселые людные улицы столицы, театры и другие зрелища мира, значительно уступающего в благосостоянии Основанию, но тем не менее тратящего все свои богатства на развлечения.

Хомир возвращался по вечерам измученный и уставший.

— Для меня это мир мечты, — шептал он. — Если бы только я мог, я работал бы как лошадь и разобрал дворец Мула до основания по камню. Если бы только я мог перенести его на Терминус! Какой музей появился бы у нас!

Нежелание, с которым Мунн шел во дворец впервые, начисто пропало, и вместо него пришли нетерпение и жажда познания. Аркадия все поняла, хотя сам он практически не затрагивал этой темы.

Однажды Хомир сказал:

— Я случайно нашел выдержки из отчетов генерала Притчера.

— Я слышала о нем. Он был регентом Основания и прочесал всю Галактику в поисках Второго Основания.

— Не совсем регентом. Мул обратил его.

— Ну, это одно и то же.

— Великая Галактика, то прочесывание, о котором ты говоришь, было бесполезным. В оригиналах записей Сэлдона Второе Основание упоминается лишь один раз. В них есть сведения, что Основания расположены на разных концах Галактики, и Второе — там, где кончаются звезды. Это все, от чего могли оттолкнуться Мул и Притчер. Но если бы они и нашли Второе Основание, то не смогли бы определить, что это именно оно. Какое безумие!

Там есть отчеты, — продолжал Мунн сам себе, но Аркадия внимательно слушала, — в которых упоминается по меньшей мере тысяча планет, но ведь им пришлось бы обследовать как минимум миллион. Да и мы не лучше…

Аркадия торопливо прервала его.

— Ш-ш-ш, — тихо прошептала она.

Хомир замер, потом понемногу пришел в себя.

— Давай не будем разговаривать, — промямлил он.

А сейчас Хомир был у лорда Сеттина, и Аркадия ждала его в приемной. Сердце ее колотилось, и что страшней всего, — без всякой видимой причины.

По ту сторону двери сидел Хомир, взмокший от напряжения. Он боролся, бешено боролся со своим заиканием, но все-таки не мог произнести и двух слов без остановки. Перед ним во весь рост в шесть футов и шесть дюймов возвышался лорд Сеттин, в парадной форме, широкоскулый, с твердой складкой губ. Его сжатые кулаки подчеркивали смысл каждого слова.

— В вашем распоряжении было целых две недели, а вы все рассказываете мне сказки, что ничего не обнаружили. Бросьте, сэр, говорите самое худшее. Разобьют ли мою флотилию в пух и прах? Придется ли мне воевать еще и с призраками Второго Основания?

— Я п-повторяю, милорд, я не п-предсказатель. Я н-не понимаю…

— Или вы хотите вернуться домой и предупредить своих соотечественников? Кончайте валять дурака. Я желаю узнать правду, и я ее узнаю, даже если мне придется выпустить из вас все кишки.

— Я г-говорю только п-правду. И я хочу напомнить вам, милорд, что я гражданин Основания. Вы не можете тронуть меня безнаказанно.

Лорд Калгана громко рассмеялся:

— Детские страшилки! Бросьте, мистер Мунн, видите, как я терпелив с вами все это время. Уже двадцать минут вы городите страшную ерунду, на сочинение которой у вас ушло, вне всякого сомнения, много бессонных ночей. Но ваши труды пропали даром. Я знаю, что вы находитесь здесь не только с целью найти что-то в пепле минувших дней и поквохтать над своими научными изысканиями. Разве не так?

Теперь Хомир Мунн уже не мог сдержать дикого страха, загоревшегося в его глазах, и перестал дышать. Заметив это, лорд Сеттин дружески хлопнул его по плечу так, что Мунн покачнулся вместе с креслом.

— Прекрасно. А теперь поговорим откровенно. Вы изучаете План Сэлдона. Вы знаете, что его больше не существует. Возможно, теперь вы знаете и то, что победителем неизбежно буду я и мои наследники. Да и, в конце концов, какая разница, кто создаст Вторую Империю, лишь бы она была создана. У истории не бывает любимчиков, а? Или вы просто боитесь мне сказать? Как видите, я разгадал вашу миссию.

Мунн с трудом произнес:

— Что вы… хотите сказать?

— Я хочу, чтобы вы были со мной. Я не желаю испортить весь План излишней самоуверенностью. Вы понимаете в этих вещах больше меня и можете заметить маленькие погрешности, которые случайно я упущу. Бросьте ломаться, я по-царски награжу вас. Что вы можете сделать для Основания? Попытаетесь спасти их от неизбежного поражения? Или в вас просто горит патриотическое желание умереть за Родину?

— Я… я…

В конце концов Хомир замолчал, так и не выдавив из себя ни единого слова.

— Вы останетесь со мной, — с уверенностью заявил лорд Калгана. — У вас нет выбора. Подождите-ка… — он чуть не забыл, — ко мне поступила информация, что ваша племянница из семьи Бейты Дарелл?

От удивления у Хомира мгновенно вырвалось:

— Да…

В том положении, когда он не мог ничего придумать, ему оставалось говорить только правду.

— Это известная семья на Основании?

Хомир кивнул головой:

— Которой никогда не причинят вреда.

— Вреда! Не будьте дураком! Я думаю как раз наоборот. Сколько ей лет?

— Четырнадцать.

— Ну вот! Даже Второе Основание с Хари Сэлдоном не смогут помешать девушке стать женщиной.

Через мгновение лорд резко повернулся на каблуках и, подойдя к задрапированной двери, с силой отдернул занавески.

— Какого дьявола ты сюда притащилась? — загремел его голос.

Леди Каллия поморгала глазами и неуверенно проговорила:

— А я и не знала, что ты не один.

— Да, я не один. Поговорим об этом позже, а теперь убирайся отсюда, да побыстрей.

Каллия торопливо засеменила по коридору. Сеттин вернулся в комнату.

— Она — часть слишком затянувшейся интерлюдии, которая скоро закончится. Так вы говорите четырнадцать?

Хомир смотрел на него с ужасом.

Аркадия взглянула на открывшуюся дверь и вздрогнула. Палец, подзывавший ее, некоторое время не производил никакого впечатления, но затем девочка на цыпочках пересекла комнату, соблюдая осторожность, которой требовал этот жест.

Они бесшумно шли по коридору. Это была, конечно, леди Каллия. Она так крепко держала Аркадию за руку, что причиняла ей боль, но по какой-то непонятной причине девочка безропотно следовала за Каллией.

Они вошли в ее будуар, обстановка которого была выдержана в розовых и желтых тонах. Леди Каллия стояла спиной к двери.

— Это наш потайной ход из его покоев в мои. Котик сам его сделал, — объяснила она и потрясла в воздухе пальцем, словно одна только мысль о нем вызывала у нее священный ужас.

— Так повезло… Нам так повезло…

Зрачки ее голубых глаз расширились и потемнели.

— Вы не могли бы мне сказать… — напряженно начала Аркадия, но Каллия торопилась.

— Нет, дитя мое, у нас совсем нет времени. Снимай свое платье. Я дам тебе лучшее, и тебя не узнают.

Каллия рылась в шкафу, выбрасывая оттуда груды платьев, и быстро искала то, что могла бы надеть девочка, не вызывая лишних подозрений.

— Вот, бери, это подойдет. Должно быть впору. У тебя есть деньги? На, держи все, и это тоже тебе, — она снимала с себя кольца и серьги. — И лети на Основание, домой.

— Но Хомир… Мой дядя? — тщетно протестовала Аркадия, путаясь в складках приятно пахнущего роскошного метиленового платья.

— Он не полетит. Котик задержит его навсегда, но тебе нельзя оставаться. Ох, дорогая, неужели ты не понимаешь?

— Нет. — Аркадии удалось освободиться из крепких объятий и встать спокойно. — Нет, не понимаю.

Леди Каллия крепко сжала ее руки.

— Ты должна вернуться и предупредить своих соотечественников, что скоро будет война. Разве это не ясно?

Казалось, от страха мысли ее прояснились.

— А теперь иди…

Каллия провела девочку по служебному коридору мимо служащих, окинувших взглядом странную пару, но не видевших причин останавливать ту, которую мог остановить лишь сам лорд Калгана. Когда леди Каллия с девочкой вышли во двор, охранники щелкнули каблуками и отдали честь.

Аркадии казалось, что они идут уже долгие годы, но на самом деле с того момента, когда ее поманил белый палец леди Каллии, до того, как они оказались на улице, у наружных ворот, прошло всего двадцать пять минут.

Аркадия оглянулась и с внезапно нахлынувшей жалостью посмотрела на женщину.

— Я… я не знаю, почему вы делаете все это, миледи, но спасибо… Что будет с дядей Хомиром?

— Не знаю, — ответила та. — Почему ты не уходишь? Не жди, направляйся прямо в космопорт. Он, наверное, уже ищет тебя.

Но Аркадия колебалась: ведь она оставляет Хомира. И, кроме того, оказавшись на свежем воздухе, она почувствовала, что в душу ее закрадываются сомнения.

— А почему это вас так волнует?

Леди Каллия закусила нижнюю губу и прошептала:

— Я не могу все объяснить такой маленькой девочке. Это будет некрасиво. Ты ведь еще молода, а я… я встретила Котика, когда мне исполнилось шестнадцать. Понимаешь, тебе нельзя здесь оставаться.

Стыдливая враждебность засветилась в ее глазах. Аркадия начала постепенно понимать.

— Что он сделает с вами, когда узнает? — прошептала она и тут же себе ответила: — Даже не знаю.

Леди Каллия подняла руку к голове, повернулась и почти бегом направилась обратно к дому лорда Калгана. Какую-то долю секунды Аркадия не двигалась с места, потому что в самый последний момент, прежде чем леди Каллия отвернулась, она кое-что увидела. Эти коровьи глаза, испуганные и большие, на какое-то почти неуловимое мгновение зажглись холодным изумлением. Холодным, нечеловеческим изумлением.

Все произошло очень быстро, но Аркадия ни секунды не сомневалась в том, что увидела. И теперь она побежала со всех ног на поиск незанятой кабинки, в которой, нажав кнопку, можно было получить любые услуги.

Дарелл бежала не от лорда Сеттина и тысячи сыщиков, которых он мог пустить по ее следу, и даже не от всех его двадцати семи миров, которые бы вдруг вовлекли в поиски. Она бежала от одной милой женщины, которая сама только что помогла ей в этом, которая завалила ее деньгами и драгоценностями, рискуя собственной жизнью. От существа, которое — она знала определенно и бесспорно — было женщиной Второго Основания.

Повинуясь нажатию кнопки, к кабинке подлетело аэротакси. Поднявшийся от машины ветерок обдул лицо Аркадии, спрятанное под мягким меховым капюшоном, который ей дала леди Каллия.

— Куда вам угодно, леди?

Аркадия изо всех сил старалась говорить как можно более низким голосом, чтобы ее приняли за взрослую:

— Сколько космопортов в городе?

— Два. Вам который?

— Который ближе?

Таксист уставился на нее.

— Калган-Централь, леди.

— Тогда в другой, пожалуйста. Вот деньги.

В руке Аркадии появилась банкнота в двадцать калганидов. Она понятия не имела о ее номинальной стоимости, но водитель радостно улыбнулся и сказал:

— Как вам будет угодно, леди. Аэротакси доставит вас, куда только пожелаете.

Аркадия прислонилась своей горячей щекой к обивке кресла. Огни города лениво перемещались внизу. Что делать? Что делать? Именно в этот момент Дарелл почувствовала, что она еще маленькая девочка, а отец далеко, и ей стало страшно. Глаза ее жгли слезы, а горло болело от нестерпимого желания вовсю разреветься. Аркадия не боялась, что лорд Сеттин поймает ее. Леди Каллия обо всем позаботится. Леди Каллия! Старая, толстая, глупая, она каким-то чудом оставалась со своим лордом. О, теперь все было ясно, все. То чаепитие у Каллии, на котором она считала себя такой умненькой! Маленькая умненькая Аркадия! Что-то внутри зашевелилось от ненависти к самой себе. Это чаепитие было подстроено, а затем все организовано так, чтобы лорд Сеттин разрешил Хомиру Мунну посетить дворец Мула. Она, умненькая Аркадия, идя на поводу у глупой Каллии, придумала сверхуважительную причину, которая не вызовет подозрений в умах ее жертв и почти не заставит их вмешиваться в ее дело. Да, но почему тогда она на свободе? Ведь Хомир, несомненно, пленник. Разве что…

Разве что ее отпустили на Основание, чтобы она привела за собой других прямо в руки врагов. В их руки! Значит, ей нельзя было возвращаться на Основание.

— Космопорт, леди.

Аэротакси остановилось, но Аркадия этого даже не заметила.

— Благодарю, — она сунула деньги водителю, ничего не видя, открыла дверь и побежала по пружинящей мостовой.

Вокруг мелькали огни, куда-то спешили люди. Аркадия увидела огромное сверкающее табло с движущимися фигурками, появлявшимися каждый раз, когда взлетал или садился какой-нибудь звездолет. Куда она идет? Куда ей лететь? Аркадии было все равно. Она знала только, что не летит на Основание, что ее устраивает любое другое место.

Ох, слава небу и Сэлдону за последнюю долю секунды, когда Каллия устала от своей игры с каким-то ребенком и не смогла скрыть изумления.

Затем Аркадии в голову пришла мысль, которая мучила ее все время, пока она ехала в такси, и не могла обрести словесную форму, — мысль, с приходом которой Дарелл навсегда перестала быть четырнадцатилетней девочкой и стала взрослой: она должна скрыться.

Это самое главное. Даже если они выявят всех Конспираторов на Основании, даже если поймают ее отца. Она не могла, не смела предупредить их, не могла рисковать своей жизнью во имя спасения Терминуса. Аркадия Дарелл была самым важным человеком во всей Галактике, единственным важным человеком в Галактике, и поняла это раньше, чем остановилась возле билетной кассы, не зная, куда лететь. Она — и только она — знала, где находится Второе Основание. Разве что еще сами его члены.