Глава 26. Ведомо-неведомо. Четверть Мастеров
Воспитайте в чадах своих
любовь к Святой земле Расы,
чтобы не прельщались они чудесами
заморскими,
а могли сами сотворить чудеса
более чудные и прекрасные,
да во славу Святой земли вашей…
«Сантии Веды Перуна», Круг 1, Сантия 2
– Вставайте, лежебоки! – услышал Радомир радостный возглас Калима за дверью и с трудом приоткрыл глаза. Первый солнечный лучик уже добрался до середины комнаты и упорно карабкался всё выше и выше по ножке стола.
– На уцёбу пора!!! – Долгон просунул свою большую черноволосую голову в приоткрытую дверь и широко улыбнулся.
В следующее мгновение из-за его плеча высунулась голова Анаквада с торчащим из волос огромным пером.
– Просыпайтесь, мы ещё на речку хотим забежать, прохладной водой чары Дрёмы развеять! – воскликнул начинающий чародей.
Спускаясь по лестнице в большую комнату, Твастар задрал голову вверх.
– А где же Аквил?
– Уже улетел солнце встречать! Он всегда раньше меня просыпается, чтобы в утренний туман окунуться.
Дойдя до реки, друзья окунулись в студёную воду. По своему обыкновению, Радомир отплыл чуть подальше и стал нырять в разных местах.
– А зацем он один там плессется? – спросил Долгон. – Неузто глубину измеряет?
– За памятью своею ныряет, – сочувственно пояснил Твастар. – Родник Первознания ищет.
Выбравшись из воды, друзья уселись на мягкой зелёной траве. Пока ждали Радомира, Твастар рассказал всем о Вестовом Камне. Поэтому, когда Радомир вышел на берег, его встретили шесть пар вопросительных глаз. В ответ он лишь молча покачал головой.
Чтобы согреться, все наперегонки побежали назад мимо спящих вдоль пристани лодок. Калим быстрее всех оказался у начала Ремесленной Четверти и остановился, дожидаясь остальных.
– Вы уже решили, какую мудрость сперва постигать отправитесь? – спросил он подоспевших друзей.
– Мы с Долгоном мастеровым делам учиться пойдём, – запыхавшись, ответил Твастар.
– Я с Всеславой к ведунам наведаюсь, – сказал Анаквад.
– Ну а мы со Светловзором тогда к воителям, – предложил Калим. – А ты Радо, куда перво-наперво пойдёшь?
– Мне всё интересно, – Радомир пожал плечами. – Начну с начала, с Ремесленной четверти, а там, глядишь, и до Варяжской доберусь.
На том и порешили. Распрощавшись до вечера, друзья разошлись в разные стороны, напутствовав друг друга доброжеланным словом.
Долгон, Радомир и Твастар радостно поспешили вдоль Ремесленной Четверти и сперва зашли к Древоделу, улыбчивому беловласому старику по имени Красимир. В шутейной манере он показал им для чего подходит разная древесина, и чем одно дерево отличается от другого.
– Вот ежели дубинку смастерить из Кедра и Дуба да по голове себе невзначай треснуть одной да другой. Какая сильнее запомнится? – спрашивал он, показывая на разные поленья, лежащие на гладком массивном столе.
– Вестимо, что из дуба, – ответил Твастар, несознательно почесав макушку.
– Верно глаголишь! Дуб тяжелее и плотнее, а значит и бьёт больнее, – засмеялся Красимир. – Да и само название дубинка от слова дуб происходит. Ну а из кедра, что тогда делать будем?
– Кедр мягце и гораздо покладистей, – ответил Долгон. – Из него хороси царки, кадуски да ковси для питья.
– Правильно! – радостно закивал старик. – Потому что Кедр-Батюшка могёт и душу, и тело исцелить. Копит он силу природную и радостно ею с нами делится.
Выведав тайны дюжины разных деревьев, маленькие мастера с завязанными глазами стали определять их названия и возраст, лишь приложив к ним ладонь. Закончив с этим заданием, которое доставило Красимиру много удовольствия и потехи, друзья отправились к Среброделу, а затем к Мостнику.
После полудня они зашли к Платнеру, где обучились премудрости делать лёгкие, но крепкие латы и защитные накладки; затем к Златарю, где узнали силу и предназначение золотых изделий; а затем к Резцу, что поведал им искусство и глубокий смысл резных украшений.
Ближе к вечеру, читая рунические знаки под причельями домов, Радомир предложил напоследок зайти к Домостроителю.
– Мне ведь, как назад возвернёмся, дом строить надобно. Давайте хоть ненадолго заглянем! – обратился он к друзьям.
Зайдя внутрь обширного светлого терема, первое, что попалось на глаза Радомиру, была круглая земляная площадка с растущими на ней маленькими деревьями, кустами, холмами и даже малюсенькой речушкой. Измерить эту площадку можно было семью шагами, но выглядела она как обширная величественная долина, если глядеть на неё с облаков.
«Наверное, так Сварог на землю нашу взирает», – подумалось Радомиру.
В дальнем углу комнаты стоял высокий широкоплечий мужчина с большой чёрной бородой и белыми волосами, убранными берестяным ободом. Звали его Горазд, и имя своё он мастерством с лихвою оправдывал.
– Мир вам, странники! – прищурив добрые, цвета ясного неба, глаза, произнёс он. – Неужто хотите дом настоящий построить?
– Хотим! – ответил за всех Радомир.
– Хммм, – Горазд погладил ладонью бороду. – А ведаете ли, что в строительстве главное?
Друзья растерянно переглянулись.
– Поперечная скрепа, что Матицей зовётся? – предположил Твастар.
Горазд хитро прищурил глаза, но промолчал.
– Правильный выбор места? – неуверенно произнёс Долгон.
– Имя благозвучное? – решил попытаться Радомир.
– Всё это верно, други мои, но все вы немножко вперёд забегаете. Главное в строительстве, как и в любом другом ремесле, три единства к согласию привести. А вот что это за три единства? Что же мы будем с вами строить да страивать?
Друзья пожали плечами.
– Единство с миром, единство с природой, единство с собой! – подняв вверх указательный палец, шёпотом произнёс Горазд. – Поэтому строить – значит не брёвна друг на друга накладывать, а эти три звена в единство сложить, тогда и будет твой дом мудрым, живым и удобным.
Развернувшись, он отошёл к дальней стене и принёс две плетёнки: одну большую, с множеством разных дощечек, палочек и веток, а другую поменьше, с особыми ножами, пилками и резцами. Поставив их около земляной площадки, он вновь погладил свою бороду и улыбнулся.
– Ну что же, славные мастера, самое главное я вам поведал! Вот вам материя для строительства. Извольте-ка, каждый по дому сварганить. А я пока прикорну на чуток, – с этими словами Горазд прилёг на широкой лавочке, что стояла у стены, и закрыл глаза.
Друзья удивлённо переглянулись.
– Если ещё что-нибудь вам понадобится, вы на подворье моём поищите. Там всего понемногу найдётся, что для вашего терема надобно, – добавил Горазд, отворачиваясь к стене.
– Ну цто, с цего нацнём? – растерянно промолвил Долгон.
Но не успели Твастар с Радомиром и рта раскрыть, как услышали грозный оклик учителя.
– Переговариваться запрещено! – предупредил он. – Своим умом потрудитесь, да и я в тишине покрепче посплю.
Вздохнув, маленькие мастера засучили рукава, разошлись по разным углам маленькой строительной полянки и молча принялись за работу.
Радомир два раза обошёл свою часть земли и выбрал для будущего дома небольшой холм, окружённый маленькими ёлочками, у самого берега реки.
Вспоминая, как они с Твастаром определяли стороны света, он огородил будущее место постройки маленькими камешками, предварительно вымерив расстояние. Родной всемер он сохранил, используя вместо саженей пяди, и воодушевлённо принялся подбирать нужные брёвна.
Набрав около пары дюжин светлых и гладких брусков толщиною в два пальца, он быстро составил их друг на друга, а сверху шалашиком поставил четыре широких доски.
И брёвна и доски плотно приладились друг к другу, благодаря уже заготовленным в них выемкам и отверстиям.
Отойдя на пару шагов, он с радостью оглядел свой дом, который гордо возвышался над рекой. Получилось очень красиво. «Оказывается, не так уж это и трудно» – довольно подумал Радомир и взглянул на своих друзей.
Долгон, высунув язык, усердно строил многоскатную крышу. Твастар же только приступил к выкладке стен, осторожно и долго подбирая нужные брёвна, и то и дело выбегая во двор в поисках нужных материалов.
Когда все дома были готовы, друзья разбудили Горазда. Предварительно потянувшись и окунув лицо в кадушку со студёной водой, Мастер Домостроения приступил к осмотру построек.
– Ну что ж, места для домов вы выбрали справно, и смотрятся ваши чудо-терема с природой союзно, – рассуждая вслух и поглаживая чёрную бороду, учитель ходил вокруг поляны, рассматривая дома с разных сторон. – А что, если вдруг ураган налетит, выдержат крепости ваши?
С этими словами, он звонко хлопнул в ладоши и медленно развёл руки в стороны. И вдруг, откуда не возьмись, подул сильный ветер. Со свистом обрушился он на строительную полянку, пригибая к земле деревья и расплескивая воду из мелкой речушки.
Не прошло и получасти, как дом Радомира начал съезжать вниз холма и вскоре упал в реку, развалившись в разные стороны.
Горазд опустил руки вниз, и ветер тут же прекратился. Подойдя ближе и склонившись над остатками терема, друзья с сожалением похлопали Радомира по плечу.
– В доме должно быть просторно и не должно быть ничего лишнего. Но у тебя, скрепы с Землёй-Матушкой нет, матицы нет, пола нет, – заключил учитель. – Не пойму, как он ещё так долго простоял. Видать, силы ветреной во мне поубавилось, надо бы ещё разок на учёбу к ведуну Стриуру наведаться.
Дома же Долгона и Твастара стояли крепко и даже не шелохнулись.
– Ну а коли Перун ещё и ногою притопнет? Выдержат ваши дома-терема? – сказав это, Горазд, что есть силы, топнул ногой, и всё вокруг затряслось и зашаталось в разные стороны.
С трудом удержавшись на ногах, Радомир заметил, что крыша, которую так долго и тщательно прилаживал Долгон, покосилась набок, а стены сруба разъехались вкривь и вкось.
– Матица не на месте, а скаты красивые, но не долговечные, – изрёк учитель, склонившись над порушенным домом.
Подойдя к непоколебимому дому Твастара, Горазд долго ходил вокруг да около, то заглядывая в окна, то вымеряя стены пальцами и ладонью.
– Складно, добротно, снизу лиственничные, сверху сосновые, между брёвнами мох да лён для уюта, – приговаривал он, поглаживая бороду. – Посмотрим чего тут внутри строено-понастроено…
Осторожно сняв крышу двумя руками, учитель заглянул внутрь, а уже мгновенье спустя с хитрой улыбкой глядел на Твастара.
– Ага! Половицы то у тебя и не половицы вовсе! – радостно воскликнул он.
– Как это? – нахмурившись, удивился мастер.
– Пол у тебя досками устлан! А половицы суть половинки от брёвен. Силу дома они сохраняют, в землю ей уйти не дают, тепло возвращают и со временем не гниют!
Твастар понуро опустил голову.
– Если дом строить не получилось, самому-то расстраиваться не надо! – по-отечески потрепав мастера по волосам, молвил Горазд. – Радуйся лучше! Чем обидней ошибка, тем надольше в кадушке задержится!
Долго ещё обсуждали друзья с учителем разные премудрости домостроительства. Луна уже вовсю царствовала на небе, а они всё не расходились.
– А что, если срез торцевой у сосны в сердцевине слегка рыхловатый, но притом ядро ещё прочное и совсем даже цельное, можно ли это бревно как слегу скрепить или же лучше под стрехой приладить? – воодушевлённо размахивая руками, задавал свой тридевятый вопрос Твастар.
– Для слеги наружной такое бревно не сгодится, а вот под скатом, для слеги повальной, можно попробовать, – с улыбкой на светящемся лице ответил Горазд.
– А ежели охлупень укрыть орихалком?
Радомир с Долгоном, не сговариваясь, положили Твастару руки на плечи.
– Твастаре, узе пол ноци просло. А у тебя, как я визу, вопросы лись толико к серединке нацала продвинулись. Пора бы нам узе и ко сну отправляться, – мягко сказал Долгон.
Вздохнув, мастер виновато посмотрел на друзей и нехотя начал прощаться.
– Вот ещё что запомните, – уже в дверях напутствовал странников Горазд. – Если делаешь то, что любо тебе – ты творец! Если же то, что надо другим, а тебе то и не по душе вовсе – ты раб. В этом случае, надобно оное действо отбросить и своё призванье разыскивать.
Поклонившись, друзья усталые, но довольные, отправились к Радужному Дому.
Бесшумно войдя в Тигровую Комнату, Радомир без сил опустился на лежанку и тут же крепко заснул. В эту ночь ему грезилось, что он вместе с друзьями строит свой дом – дом, где каждая щепка созвучно поёт с его сердцем.
