ГЛАВА 11

На сей раз ректор не стал закрывать глаза на случившееся и списывать все на досадное недоразумение, а развил бурную деятельность. Хотел, понятно, как лучше, а получилось, как всегда. Теперь я даже по нужде не могла сходить спокойно. Постоянно чувствовала на себе чей-то пристальный надзирающий взгляд. И это здорово напрягало.

Чтобы окончательно меня добить, сверхпредприимчивый вейл отправил депешу герцогу Долэри с подробнейшим отчетом об инциденте в театре. Мне оставалось только локти кусать и ждать «папочкиного» визита.

Плюс Айвэ не давал продыху. Заделался моим телохранителем и таскался за мной по пятам: с занятия на занятие, чуть ли не за руку водил в трапезную и каждый вечер заглядывал в комнату, дабы убедиться в моем присутствии в койке. Может быть, я бы и привыкла к такой душещипательной заботе, если бы его высочество всякий раз при встрече не норовил меня облапать.

А на все мои попытки напомнить, что я вроде как без пяти минут брачующаяся, отвечал скептической ухмылкой. Похоже, историю с Кайном принц воспринимал как незначительный инцидент, который в скором времени будет исчерпан. И свято верил, что на осенних балах именно он будет мне достойной и единственной парой.

Моего липового жениха такое положение вещей почему-то ужасно злило. Понятно, что метаморфы уже по природе своей редкие психи. Особенно молодые. Адреналин у них в крови просто зашкаливает. А что касается моего куратора, так это вообще особый случай. Хотя и не повод караулить Айвэ, который караулит меня. Короче, совсем запуталась.

И Фабиола и Эрик тоже переживали и, взяв пример с остальных, старались не оставлять меня в одиночестве. Рик заявил, что костьми ляжет, но найдет способ разрушить ректорское заклинание, чтобы я как можно скорее сбежала.

В общем, с друзьями мне повезло. А вот с поклонниками не очень. Некоторые страдают, когда из двоих одного нужно выбрать, а другого послать. Мне бы их заботы… Интересно, что бы они запели при необходимости отшить сразу обоих?

К сожалению, это были не единственные мои беды. Уж не знаю, каким образом меня угораздило потерять добытые в опере драгоценности. Хотя и не по своей вине. Сначала я «кувыркалась» в сбесившейся карете, а потом летела в объятия мага. Где-то, видно, побрякушки и выпали. В горячке не спохватилась, а когда кинулась, они уже тю-тю. Обидно и очень досадно.

И еще один вопрос не переставал меня мучить: кто позарился на мою, казалось бы, никому не нужную жизнь? На кой дарх я вообще могла кому-нибудь понадобиться? Зачем играть со мной в эти жуткие игры?

Может, это призрак Лаллы обозлился из-за отказа Рамины, а шишки опять полетели на мою бедную голову? Это было единственное логичное объяснение, что приходило на ум. Я очень хотела снова увидеть странное существо и прямо спросить, чего оно ко мне привязалось.

Но призрак не появлялся уже почти неделю. А у меня, как назло, не было ни одной свободной минутки, чтобы сбегать в библиотеку. На горизонте маячили последние экзамены. Переживу их (хотя это еще вопрос) и тогда вплотную займусь расследованием.

Единственным плюсом кошмарного вечера стало кардинально поменявшееся отношение преподавателей. Вейлы жалели меня несчастную и, закрыв глаза, по блату рисовали неплохие отметки. Теперь экзамены я сдавала, почти не напрягаясь.

Оставалось пережить последний, и можно будет хвастаться Лельке, что я за неполный месяц постигла программу всего первого курса. Чувствовала себя непризнанным гением.

Правда, этот самый последний экзамен основательно напрягал. Меня пугала не столько сложность предмета, сколько сложности с преподавателем. Чует мое сердце, завтра Инаэль не преминет продемонстрировать чудеса редкой подлючести и поиздевается надо мной от души. Уж больно в последнее время она белая и пушистая. Наверняка это лишь затишье перед финальной бурей.

Я поделилась опасениями с зеленоглазым магом и попросила замолвить за меня словечко. Пусть как хочет умасливает свою ненормальную, только избавит меня от разборок с этой ревнивицей.

Еще одной проблемой, замаячившей на горизонте, стали уроки хореографии, которые должны были начаться в последний день вереха. Рамина-то была примой в искусстве танца и, по словам Фабиолы, порхала по залу сказочной феей. Я же за всю свою жизнь не выучила ни одного па. Просто не до танцулек было.

И теперь мне экстренно предстояло наверстывать упущенное. Причем не абы как, а чтобы все девчонки-второкурсницы просто от зависти лопались. Задача — из разряда несбыточных, но где наша не пропадала?

Вечером накануне экзамена я честно отрабатывала с Риком замысловатые пируэты, попутно уткнувшись в книгу по ядам и противоядиям. Совмещать изучение науки магической с немагической получалось не очень. Я то и дело наступала приятелю на ногу и теряла сюжетную нить триллера под названием «Три самых смертельных яда». В киллеры нас, что ли, всех здесь готовят?

На экзамене мне придется приготовить одно зелье по выбору травницы. Интересно, как я пойму, получился ли мой яд достаточно ядовитым? Вот если дать альвессе продегустировать! Уж для нее бы я расстаралась.

— Тьяна, спина! — в который раз прикрикнула на меня Фабиола.

Я послушно расправила плечи и, неловко крутанувшись, в сотый раз отдавила адепту ногу. Рыжик закатила глаза, как бы говоря, что я — самая бездарная танцовщица за всю историю академии.

Эрик стоически терпел истязания и даже ухитрялся, стиснув от боли зубы, цедить комплименты. Я им, конечно, не верила, но все равно была благодарна другу за выдержку.

Убив на танцы добрых два часа, но так ничему и не научившись, побрела в свою комнату. Мне следовало хорошенько отдохнуть перед решительным боем с коварной альвессой.

Ночью я почти не сомкнула глаз. Все время просыпалась от кошмаров, в которых главными действующими лицами были красотка Инаэль и жутковатый призрак Лаллы. А на рассвете подскочила чуть ли не с криком. Вспомнила, дырявая голова, что забыла выучить формулу одного зелья. Вдруг, по закону подлости, именно она мне и достанется?

Создав на ладони маленький пульсар, стала перелистывать книжки по ядам.

— Что случилось, Тьяна? — пробормотала Рыжик и, приподнявшись на локтях, сонно зевнула.

— Спи. А мне кое-что нужно доучить.

Фабиола сладко потянулась и закрыла глаза в надежде досмотреть прерванный сон. Счастливая! Я же, ежась от холода, почапала в ванную. Наспех умывшись и причесавшись, переоделась и, на ходу натягивая мантию, выскочила в коридор. Покосившись на дверь альвессы и пожелав Инаэль такого же паршивого утра, каким, по ее милости, стало мое, побежала в библиотеку.

Первые тусклые лучи еще не успели пробраться в замок, и его коридоры тонули в полумраке. Факелы передо мной вспыхивали, разгоняя темноту, а потом постепенно гасли.

Оказавшись в парке, с трудом подавила в себе желание вернуться в комнату и нырнуть под теплое одеяло. Утро выдалось сырым и промозглым, а тучи, стремительно сгущавшиеся на предрассветном небе, откровенно намекали, что солнца увидеть нам сегодня не светит.

Трясясь как осиновый лист, я добежала до библиотеки и с ужасом обнаружила, что та заперта. Вот так всегда! Только надумаешь поднабраться ума-разума, а тут на тебе! Подлянка на подлянке и подлянкой погоняет.

Уходить ни с чем не хотелось, поэтому я принялась тарабанить в дверь, рассуждая, что должен же там быть кто-то за сторожа.

Сторож и вправду нашелся. Где-то спустя минут пять, когда я уже начала покрываться инеем. Сначала услышала недовольное бормотание, а потом створка чуть приоткрылась, и в проеме показалась заспанная физиономия фея. Похожие на паутинку крылышки вяло подрагивали, цветы на голове закрылись в бутоны и очень напоминали бигуди; вроде тех, что использовала Фабиола, превращая меня в кудрявого пуделя.

Мое появление крылатика не обрадовало.

— Что надо?! — фыркнул недружелюбно он.

— А что обычно нужно прилежному ученику в библиотеке? — огрызнулась я, умирая от холода. Если он меня сейчас не впустит, честное слово, оборву крылья. И цветы с головы все на фиг посрываю!

— Еще рано. Приходи через два часа! — Фей попытался захлопнуть дверь прямо перед моим носом, но я была начеку.

Просунула ногу в щель и, стараясь, чтобы голос звучал как можно ласковее, залебезила:

— Ну, пожалуйста, достопочтенный смотритель. Мне очень надо именно сейчас. Это вопрос жизни и смерти!

И без того огромные глаза фея превратились в два блюдца. Наверное, не ожидал от меня таких расшаркиваний. С еще большим энтузиазмом продолжила лить елей мелкому в уши:

— Вы ведь самые добрые и отзывчивые существа в этой дарховой академии и не откажете бедной адептке. Миленький фейчик, на тебя вся надежда. — Сложив ладошки в молитвенном жесте, я отчаянно захлопала ресницами.

— А в прошлом году обзывала пузатой мелочью, вредными насекомыми и навозными жуками, — с обидой попенял мне крылатик.

Я принялась клясться и божиться, что в прошлом году у меня было форменное умопомрачение и что я — самая преданная фанатка фей, тем более библиотечных.

— Ну, ладно, проходи. — Заглотнув крючок неприкрытой лести, голуболицый подобрел и, сказав, что отлучится ненадолго навести красоту, велел мне топать в читальный зал.

Я только того и ждала. Не теряя времени, взлетела наверх и, миновав длинный коридор, оказалась в темном помещении. При моем появлении над столами закружились крохотные огоньки, в камине заискрились поленья, хоть как-то оживив мрачную атмосферу зала.

Я сразу же направилась к секции под названием «Введение в травознание» и стала одну за другой просматривать книги по зельям в надежде отыскать формулу яда Неора. Отрава была названа в честь его создателя, травника Валлира Неора, почившего с миром пару столетий назад. Может, окочурился, тестируя одно из своих изобретений?

Я нервно перелистывала страницы, отгоняя от себя, словно мух, назойливые огоньки, мельтешившие перед глазами. По идее, их задача освещать страницы, а не мешать мне сосредоточиться. Очередной раз взмахнула рукой, и огоньки, словно пугливые светлячки, разлетелись в стороны. Правда, тут же снова потянулись к книге.

— Ну перестаньте же! — воскликнула раздраженно и вздрогнула, услышав, как дверь в читальный зал со скрежетом затворилась. Огоньки тут же дружной стайкой полетели на звук. Встревоженно озираясь, я последовала за ними.

Было немного жутковато находиться одной в полутемном помещении, полном древних талмудов. Может, это фей закончил с марафетом и изволил прийти мне на помощь? Потому как сама я в таком количестве фолиантов до скончания века не разберусь.

Я резко остановилась, когда с верхней полки прямо к моим ногам вдруг шлепнулась толстая книга. «Легенды замка Руан» — сияли золотом буквы. Книга дернулась, будто в эпилептическом припадке, и услужливо раскрылась на последней странице. На потускневшем пергаменте стала проступать уже знакомая мне фраза: «Ты обещала!»

«Дарх! Ничего я тебе не обещала!» — уже готово был сорваться с моих губ, когда я почувствовала, как по спине поползли мурашки. Не было нужды оборачиваться, чтобы понять, кто стоит позади меня.

Но я все-таки обернулась. Прижала ладони к губам, чтобы не заорать. Темное облако с горящими красными глазами двигалось прямехонько на меня. Крик вместе с сердцем застрял на полпути к пяткам. Мне бы бежать сломя голову прочь, но эти самые пятки словно приклеились к полу. Без сил прислонившись к стеллажу, я в оцепенении наблюдала за приближением ужастика.

Он замер в нескольких шагах от меня, протягивая вперед руку. Точнее, то, что должно было служить конечностью и походило больше на клочок тьмы, клубящейся подобно туману. Я зажмурилась, увидев, как блеснули, словно лезвия, длинные когти. Мысленно уже попрощалась с жизнью, потому как спасать на этот раз меня было некому.

— Я не хотела тебя напугать, — прошелестело совсем близко.

— Да все в порядке, — пискнула, холодея от ужаса. — Я не в обиде.

От глухого потустороннего голоса мне захотелось подобно мышке юркнуть куда-нибудь под пол. Но даже там навряд ли удастся спрятаться от этого страшилища.

— Нам нужно поговорить, — еле слышно прошелестел призрак. Было такое ощущение, что каждое слово дается ему с огромным усилием.

— Я не Рамина, — пролепетала я заплетающимся языком. Может, узнав правду, он от меня отлепится?

— Нужно поговорить, — упрямо повторил мой кошмар и, выдержав театральную паузу, тихо, но четко заключил: — Севастьяна.

«Значит, не отлепится», — с какой-то фатальной обреченностью подумала я, а дух меж тем указал на тревожно метавшееся в камине пламя.

— Присядем. Ты вся дрожишь.

Пожалел волк овцу.

Справедливости ради хотела уточнить, что колотит меня не от холода, но язык прирос к небу. Призрак Лаллы поплыл к камину, и я, будто на привязи, потащилась за ним.

Плюхнувшись на ковер, притянула колени к груди и вся съежилась, стараясь стать по возможности незаметней. И надо же было ему выбрать именно меня! Ничем не приметную девчонку, да к тому же с довольно средненьким даром.

— Мне очень сложно общаться с тобой. Наложенные на замок чары не позволяют мне долго здесь находиться.

Такое его заявление меня приободрило. Значит, нужно немного потянуть время, и он испарится.

— Скажи, почему ты меня преследуешь? Если Рамина тебе что-то пообещала, то при чем тут я?

— Вы с Раминой — одно целое. Раз она дала слово и исчезла, мне бы хотелось, чтобы ты исполнила ее обещание, — нахально заявил призрак. — Будь здесь твоя сестра, она бы сама тебе все объяснила.

— Сестра? — чуть не подавилась я собственным восклицанием.

Не раз задавалась вопросом, почему мы с Раминой так похожи. Голову в основном посещал всякий бред, вроде неудачного клонирования или злой шутки природы. А вот мысли о кровном родстве мне как-то на ум не приходили. Вернее, приходили, но я их упорно гнала, чтобы меня не захлестнула обида. Ведь моя жизнь и в подметки не годилась той, что досталась Рамине. Да и назвать ее сестрой язык не поворачивался. У меня уже есть сестра — Лелия — и другой мне не надо.

— Я — Лалла, пленница колдуна Вараона, — запоздало представилось привидение. — И только вы одни, кровь от моей крови, сможете мне помочь.

— Погоди… — Я настолько расхрабрилась, что решила пристать к духу с расспросами. Сам ведь напросился со мной поболтать. Вот пусть и объясняется. — Разве мы с тобой родственники?

Туманное нечто согласно кивнуло.

— Потомки? — тупо уточнила я, пытаясь переварить бредовое заявление.

Еще один кивок и тихий шепот:

— У нас мало времени. Я быстро слабею. Если ты согласишься дать мне немного силы, я отвечу на все твои вопросы. В противном случае тебе придется ждать несколько дней, пока я снова не окрепну.

Я закусила губу. Страшно уже не было, точнее, желания отключиться при взгляде на монстра больше не возникало. Зато проснулось неуемное любопытство. Если отпущу привидение сейчас, потом ведь сама пожалею.

Поэтому спросила в лоб:

— Что нужно делать?

— Дай мне немного крови, — без обиняков выдал дух. Заметив, как я стремительно бледнею, быстро уточнил: — Всего-то несколько капель. Чтобы мне хватило времени все тебе рассказать. — И плотоядно покосился на мое запястье, украшенное знаком солнца.

Ничего себе заявочки!

Я поерзала на ковре, затравленно оглянулась на запертые наглухо двери. Может, попробовать отсюда дернуть? А вдруг догонит? Это вампиристое привидение могло ведь запросто меня оприходовать, а не уламывать, как порядочное. Просто взять и выцедить всю мою кровушку. Я бы и пикнуть не успела.

Вопросы, уже столько времени не дававшие мне покоя, сейчас взрывались у меня в голове оглушительными хлопушками.

Я всегда жила по принципу — если уж в омут, то с головой. Поэтому сейчас, сделав глубокий вдох, протянула руку бедной родственнице. Зажмурилась, когда увидела, как сверкнули два острых клыка, а в следующий миг кожу на запястье неприятно обожгло.

Говоря о нескольких каплях, Лалла явно поскромничала. Потому как присосалась основательно. А я настолько увлеклась происходящими с духом метаморфозами, что даже не попыталась отнять руку. На моих глазах клубы тумана стали грязными ошметками опадать на ковер и, расщепляясь на мелкие темно-серые завитки, расползаться по библиотеке.

Теперь передо мной сидела девушка. Та самая светловолосая и голубоглазая, чья портретная миниатюра так заинтересовала меня в хранилище. Она вся выглядела воздушной и какой-то нереальной. Бледная, почти прозрачная кожа, нечеткий силуэт. Даже черты лица казались немного размыты, напоминая мне, что вижу я не существо из плоти и крови, а так и не сумевшую обрести покой душу.

Обалдеть! Это же первый живой призрак (простите за тавтологию), которого мне довелось повстречать! Правда, несмотря на всю свою эфемерность, зубки у Лаллы были вполне натуральными. Мое запястье уже начало синеть.

Наконец Лалла выпрямилась и, словно бы стесняясь, быстренько вытерла губы широким, смахивающим на крыло лебедя рукавом. Потом благодарно мне улыбнулась:

— Спасибо.

— Всегда пожалуйста, — чувствуя легкое головокружение, вяло ответила я.

— Я расскажу о себе, и тогда ты поймешь, почему именно тебя я прошу о помощи.

Я молча кивнула и приготовилась услышать душещипательную историю Лаллы.

— Когда я попала к Вараону, я была такой же юной, как ты, — предался ностальгическим воспоминаниям призрак. — Мне едва исполнилось восемнадцать. Я была влюблена в своего жениха, полна веры в наше счастливое будущее. Но проклятый колдун похитил меня в ночь после свадьбы и с помощью заклятия удерживал силой в замке в течение трех долгих лет.

Я сочувственно вздохнула. Сама на своей шкуре испытала, каково это — быть пленницей дархова замка.

— Поначалу я очень страдала из-за разлуки с любимым и тех кошмаров, что довелось мне испытать по воле Вараона, — рассказывала Лалла. — А осознание того, что навсегда останусь его пленницей, сводило меня с ума. Проходили месяцы, и я начала терять надежду на спасение. Даже жестокость колдуна перестала меня волновать. Я превратилась в податливое и безвольное существо, и Вараон ко мне охладел. Он оставил меня при себе в качестве наскучившей, но привычной игрушки, о которой изредка вспоминал. В замке все чаще стали появляться новые жертвы. Слышать их мольбы и крики для меня было еще невыносимей, чем самой терпеть страшные муки. Я мечтала прекратить эту пытку раз и навсегда, но вынуждена была бездействовать. Я ждала ребенка. Смерти я не боялась. Но убить ни в чем не повинное собственное дитя было выше моих сил. В ночь, когда родилась моя дочь, Вараон похитил еще одну девушку. Он даже не вспомнил, что совсем рядом находится его ребенок, не захотел его увидеть. Крики несчастной сводили меня с ума, а малышка, будто чувствуя пропитавшую замок атмосферу ужаса, заходилась безудержным плачем. После родов я сильно ослабла и находилась в каком-то бреду. Иначе бы ни за что не решилась напасть на метаморфа, которого боялась до безумия. Я прокралась к нему в спальню. Там, на окровавленных простынях, лежала его бездыханная жертва. А он, скинув с себя личину зверя, как ни в чем не бывало спал рядом. Колдун был слишком изнурен после ночи охоты и жестоких игр с новой жертвой и не почувствовал моего приближения. Открыл глаза, лишь когда я первый раз вонзила нож в его гнилое сердце. А потом в неистовстве принялась наносить ему удар за ударом, чувствуя, как ко мне возвращаются силы. Только мысль о ребенке заставила меня остановиться. Я забрала малышку, надеясь убежать с ней как можно дальше. Но заклятие, что наложил на меня Вараон, продолжало действовать даже когда его не стало. Слуги нашли меня на рассвете и поквитались за своего хозяина. Но и после смерти мне не суждено было обрести покой. Я по-прежнему пленница проклятого замка, — с грустью закончила Лалла.

Смахнув дурацкую слезу, вдруг скользнувшую по щеке, я спросила:

— Скажи, чем я могу быть тебе полезной? Не представляю, каково это — столько лет мучиться в тюрьме, где познала столько боли. — В тот момент я готова была сделать что угодно, лишь бы помочь этой несчастной.

— Ты должна…

— Эй! Ты что, уснула?! — пропищали мне в самое ухо. Чтобы окончательно привести в чувство, фей еще и от всей души дернул меня за волосы.

Помогло. Я словно вышла из транса. Огляделась по сторонам. Библиотека была заполнена учениками, за окном бушевала гроза, а я сидела возле камина с раскрытой книгой на коленях. Лаллы нигде видно не было. И если бы не две маленькие отметины на запястье, куда куснул меня странный дух, я бы решила, что мне все привиделось.

Захлопнув «Легенды замка», поднялась.

— Нашла, что искала? — участливо спросил сторож, мазнув взглядом по книге.

— Вроде того, — растерянно пробормотала я, все еще находясь под впечатлением от встречи с Лаллой.

Направилась было к выходу, но фей окликнул меня, напомнив, что раритетные книги с собой уносить нельзя. Быстро вернув фолиант на место, я поспешила прочь из библиотеки.

Кайн

Альдис явился ко мне спозаранку, предложив скоротать вместе дождливое утро. «Скоратывать» его мы решили за рюмочкой каньячки, посчитав, что благородному кофе не под силу нейтрализовать издержки дурной погоды. А вот абрикосовая настойка — самое то.

К тому же на полдень у меня в расписании значилась лекция по телепортации у четвертого, так ненавистного мне курса. Вернее, ненавистен мне был только один индивид — выскочка принц, упрямо демонстрирующий презрение ко мне лично и к моему предмету в частности.

К сожалению, на его высочество мои полномочия не распространялись. А жаль! Мог бы выбить из принца дурь и поучить хорошим манерам.

При мысли о мерзопакостнике рука сама потянулась к рюмке.

— Ты ведь утверждал, что действие приворота исчезнет через пару недель? Но Инаэль и Айвэ по-прежнему лихорадит.

— Оно и исчезло, — отщипывая от грозди темные виноградины, ответил альв. — А любовь осталась. Что, травница проходу не дает?

Пришлось снова наполнить рюмку.

Насчет Инаэль я не переживал: никакой любовью там и не пахло. Просто альвесса не привыкла терпеть поражения и не могла смириться с тем, что я «предпочел» ей какую-то смазливую девчонку. А вот почему дархов принц никак не отвяжется от Рамины, мне было непонятно.

Я и не заметил, как принялся рассуждать вслух, вызвав у Альдиса ехидную ухмылку:

— По-моему, ваша игра в любовь рискует перерасти в любовь без игры.

— Что, на философствования потянуло? Поверь, Айвэ бесит меня не из-за Рамины.

Проблема и в самом деле была не в ней. Просто принц меня раздражал. Раздражали его беспардонность, его нарочито подчеркнутое ко мне пренебрежение.

— Ты сам-то веришь в то, о чем говоришь? — хмыкнул Меар. — В последнее время только о ней и бормочешь. О чем бы мы ни начинали говорить, разговор всегда сводится к этой Долэри.

Спорить с другом и что-то ему доказывать мне было лень. Лучше поберегу силы для предстоящей пикировки с уродом принцем на лекции. Потребуется немало усилий, чтобы удержаться и не начать при свидетелях выбивать дурь из его пустой головы.

— Ну вот, молчишь. Даже нечего сказать в свое оправдание, — продолжал веселиться альв, захмелевший от своего любимого «успокоительного».

Издевательства Меара прервал стук в дверь. В проеме показалась взлохмаченная рыжая голова закадычной подружки Рамины. Девчонка присела в реверансе и, ла какой-то миг задержавшись взглядом на столике с нашим аперитивом, тактично отвела глаза.

— Прошу извинить за беспокойство, но я просто не знала, к кому обратиться.

— Что случилось, эли Викольт? — порывшись в глубинах памяти, вспомнил я фамилию ученицы своего курса.

— Рамина, — с тревогой проговорила та. Сразу стало понятно, что с этим ходячим недоразумением опять что-то стряслось. — Ее с самого утра нигде нет. Она даже завтрак пропустила. Чего с ней в принципе никогда не случалось. К тому же через полчаса у нее экзамен и…

— Я разберусь, — поднялся я с поспешностью. Судя по тому, что моя фальшивая невеста притягивала к себе проблемы, как гигантских размеров магнит, нам следовало начинать волноваться.

— Удачной охоты за невестой! — пожелал мне альв, почему-то не проникшийся нашей тревогой, и продолжил сеанс настойкотерапии.

Севастьяна

Выходила я из библиотеки в легком шоке. Да что там в легком! Такому количеству информации нужно было время, чтобы как-то утрамбоваться в голове, поэтому мозг ушел в перезагрузку.

Я напрочь позабыла об экзамене и так и невыученной формуле яда Неора. Да и как тут можно думать о ядах?! Впору самой отравиться от подобных открытий… Ведь получается, что Рамина мне все-таки сестра (как бы я ни гнала от себя эту мысль, пора принять ее и начинать переваривать) и в нас течет кровь метаморфов. А наш прапра… дедушка был тем еще отморозком. От души поиздевался над нашей прапра… бабушкой, пока та не отправила его к праотцам. И теперь, вот уже дарх знает сколько лет, остается пленницей академии.

Да уж, семейка — закачаешься. А я еще горевала, что выросла сиротой. Лучше б таковой и осталась! Не приведи Диара, проявится дурная наследственность.

Обидно, что Лалла исчезла, так и не сказав, что я могу для нее сделать. Хотелось бы знать, той порции крови достаточно, чтобы несчастная оперативно связалась со мной снова? Или опять придется мучиться любопытством несколько дней? Дарх! В голове сплошная каша.

Мои размышления прервало появление зеленоглазого мага.

— Совсем спятила?! — налетел он на меня.

От неожиданности я даже вскрикнула. А он схватил меня за руку и продолжил отчитывать:

— И надо же было додуматься шляться по парку в такую погоду!

Только сейчас заметила, что стоим мы под проливным дождем. Шустрые водяные змейки заползают за шиворот и неприятно холодят кожу.

Метаморф был не в лучшем виде. Весь мокрый, сорочка прилипла к груди, кудрявые волосы — в творческом беспорядке, зеленые глаза мечут молнии, а самого мага окружает едва уловимый спиртной шлейф. Хм, интересно, мы так всегда начинаем рабочий день?

Вейл затащил меня в беседку, возле которой так удачно словил.

— Стой смирно! — велел он строго и еле слышно закончил: — И за что мне такое наказание…

А в следующий момент крепко прижал меня к себе и забормотал какое-то заклинание. Вроде того, что использовал Рик, только более эффективное. За каких-то пару секунд наша одежда высохла, а беседку накрыл невидимый купол, не позволяющий резким порывам ветра задувать внутрь дождевые капли. Под незримым пологом голос разбушевавшейся стихии притих, казался очень далеким.

Признаюсь, было приятно стоять, уткнувшись лицом в пахнущую то ли лимоном, то ли жасмином сорочку. От теплых рук я немного разомлела и не смогла подавить вздох сожаления, когда вейл отстранился.

— Мы с твоей подружкой тебя обыскались, — с укором проговорил он.

После заклинания просушки волосы Кайна еще сильнее закудрявились и стали напоминать гнездо нерадивой кукушки. Невольно хихикнула.

— Я сказал что-то смешное? — дернул бровью маг.

Пришлось придать лицу максимально серьезное выражение и покаяться:

— Мне просто нужно было в библиотеку, чтобы найти одну формулу и… Погоди! А ты что, правда обо мне беспокоился? В смысле всерьез, а не понарошку? — зачем-то ляпнула я и почувствовала, как щеки предательски запылали. Наверное, это от перепада температуры. Под куполом было очень тепло и уютно, словно возле растопленного камина. Я бы с удовольствием простояла так вечность.

— Беспокоился, — не сказал, а вытолкнул из себя слово. — Тебя же оставь одну, и сразу натворишь уйму глупостей. Ты моя ученица, и я несу за тебя ответственность, — быстро припечатал вейл и распорядился: — Пойдем. Тебе пора на экзамен.

Ну да, все логично. Кайн ведь мой куратор, и если меня опять попытаются подкоптить или сбросить с высоты птичьего полета, то шею наверняка намылят ему. Вот он и бесится. А я-то сдуру подумала, что просто за меня волнуется. Наивная!

При упоминании о скорой встрече с экс-возлюбленной мага настроение стремительно поползло к нулю. Нутром чую, сейчас Инаэль отыграется на мне за все обиды.

Импровизированный зонтик двинулся следом за нами, защищая от припустившего с новой силой ливня. Препроводив меня в замок, Кайн буркнул что-то вроде:

— Удачи! — и был таков.

А я, как на эшафот, побрела на экзамен.