Изменить установку явно недостаточно. В конце концов, очень просто делать пустые заявления, полные намерения и желания расти. Намного сложнее подкреплять их действиями на протяжении лет, приносящих невзгоды и разочарования, которые наполняют новой силой наши отрицательные и устоявшиеся суждения о себе. Избавиться от неуверенности в себе, а также ее влияния на самооценку (и наоборот) – это, боюсь, основная задача, разрешить которую ни одна книга не сможет. И правда, совет окруженному проблемами, неуверенному в себе человеку изменить установку звучит не намного лучше наставлений типа «выбрось это из головы», звучащих из уст супермегауверенных в себе личностей.

Как мы отвечаем на подобные высказывания или ведем себя в тех ситуациях, когда чувствуем, что нас проверяют на прочность? Мир неуверенной в себе личности – это мир сопротивления, жизнь в котором порождает нерешительность и бездействие, а также защитное поведение и даже гнев. Это ответные реакции, вызываемые эмоциями, и они никогда не приносят ничего хорошего.

Зачастую именно эти мгновенные реакции, словно якорь, тянут неуверенных людей на дно, не давая выбраться из моря нерешительности. Бывало, я выходил из дома в приподнятом настроении, но на работе одно-единственное ругательное письмо от клиента или раздражительная фраза, брошенная коллегой, сводили на нет мое развитие, и от уверенности в себе не оставалось и следа. В такие минуты с лица спадает маска и всплывает неуверенность, которую мы отождествляем со своим истинным лицом. Это похоже на настольную игру «Змеи и лестницы», в которой каждая змея тянет игрока обратно вниз.

КОГНИТИВНО-ПОВЕДЕНЧЕСКАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ И ДИСФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ УБЕЖДЕНИЯ

В данном случае может найти себе применение когнитивно-поведенческая психотерапия (КПТ). По сути, с точки зрения КПТ наши убеждения способствуют формированию таких мыслей, которые обуславливают определенные реакции. Например, если знакомый не поздоровался с вами на улице, вы можете решить, что не нравитесь этому человеку, и начать избегать его. Точно так же вы могли бы подумать, что он был не в себе и поэтому не заметил вас, и, беспокоясь, поговорите с ним. Так, мы имеем дело с двумя противоположными реакциями, продиктованными отрицательным и положительным убеждением. Цель КПТ – выявить негативные мысли и заменить когнитивные ошибки, такие как сверхобобщение, преувеличение (см. ниже), более реалистичными и конструктивными мыслями и реакциями.

Аарон Темкин Бек (психотерапевт, профессор психиатрии Пенсильванского университета) широко признан как создатель КПТ. Он объединил когнитивную терапию, работающую с дисфункциональным мышлением, и поведенческую терапию, направленную на устранение негативной реакции, дающей толчок развитию проблемного поведения. У этих двух терапевтических традиций есть нечто общее, как заявляет Бек: обе они имеют дело с тем, что происходит «здесь и сейчас», а не разбираются с прошлым, тем более с детством, как в подходе Фрейда (чтобы узнать о точках зрения других психологов, смотрите «Что говорят психологи» в конце книги).

Когнитивно-поведенческая психотерапия представляет интерес для желающих приобрести уверенность в себе, ибо позволяет взглянуть и проанализировать наши немедленные реакции.

«Если при использовании методов Зигмунда Фрейда важно извлечь подавленные в прошлом конфликты», – пишет доктор Стивен Брайерс в «Brilliant Cognitive Behavioural Therapy» (2009), – то Бек уверен, что корень проблем многих пациентов лежал в их нынешних убеждениях».

ХАРАКТЕРНЫЙ СТИЛЬ МЫШЛЕНИЯ

Как мы видим, исследование поведения в прошлом может многое объяснить, помочь вникнуть в суть укорененных и упрочившихся негативных представлений о себе. Но оно не предлагает избавления, и на самом деле прошлое может поймать в ловушку: человек будет заново переживать проигранные сражения, надеясь добиться более благоприятного исхода (что, конечно, невозможно).

А что касается сценариев, описанных Оливером Джеймсом и упомянутых в первой главе, Бек отмечает, что каким бы ни было их происхождение, отягощенные беспокойством утверждения, звучащие в голове у пациентов, приводили в действия их эмоции и реакции сейчас. Возможно, это не более чем мимолетные мысли, однако именно характерный стиль мышления господствует над характером оценки, даваемой текущим событиям, и определяет реакции (обычно негативные или защитные) владельцев. Бек пришел к тому, что более «здоровые» мысли могут бросить вызов недоброжелательному и подрывающему силы внутреннему голосу, донимающему его пациентов.

КПТ стала самой широко распространенной в мире психотерапией, которую используют как профессионалы, так и отдельные люди, находящиеся в поиске причин их заниженной самооценки, беспокойства и нарушений состояния, связанных с неуверенностью. В ее пользу выступает Национальная служба здравоохранения Великобритании и планирует подготовить 10 000 специалистов для работы в 250 центрах по всему Соединенному Королевству. Предпочтение отдается именно этому методу не в последнюю очередь потому, что, по словам приверженцев терапии, ее основными принципами можно овладеть всего за несколько семестров (возможно, даже за один), а не разбирать подолгу пройденный материал, как того требует традиционная терапия.

При этом не стоит ожидать мгновенных результатов.

«КПТ – это не быстродействующее лекарство и не волшебная палочка, – подчеркивает Брайерс. – Она действует, только если вы упорно работаете. Плотный график и бешеный ритм жизни будут мешать извлечь максимум пользы из предложенных техник, так что приготовьтесь выделить им место и делать домашнюю работу».

Если у вас есть предубеждения – относительно вас самих, окружающих, мира, – вам также предстоит упорная работа. Нужно будет пересмотреть каждое верование, и этот процесс, по словам Брайерса, может как будоражить, так и нервировать.

«Зачастую мы всецело поглощены собственными гипотезами, даже теми, которые доставляют один лишь вред, – пишет Брайерс. – Нередко нас удерживают самые непоколебимые верования, и если вы максималист или относитесь к тому типу людей, которые стремятся одержать верх в любом споре, оставить за собой последнее слово, возможно, применение техник когнитивно-поведенческой психотерапии дастся нелегко».

КПТ предписывает взглянуть со стороны – и увидеть себя во всей красе. Но это не значит, что нужно просто уметь отчитывать самого себя: в этом неуверенные люди – настоящие эксперты. Это способность бросить вызов представлениям, скрывающимся за мышлением, порой сбивчивым и обремененным эмоциями, которое, по сути, и виновато в ужасных мгновенных реакциях.

ПРИНЦИПЫ КОГНИТИВНО-ПОВЕДЕНЧЕСКОЙ ПСИХОТЕРАПИИ

В книге, направленной на освещение множества вопросов, связанных с неуверенностью в себе, невозможно изложить все концепции, которых придерживается КПТ. И все-таки Брайерс с пользой выделил пять ключевых принципов когнитивно-поведенческой психотерапии.

Принцип первый. Всегда существует другая точка зрения.

Все люди получают информацию по-разному, т. е. то, как мы интерпретируем «факты», может в корне отличаться от чьей-либо еще интерпретации той же самой информации. Мы часто наблюдаем данную картину в политике, когда два человека (или две партии) смотрят на одно и то же событие совершенно по-разному. Одни могут обвинять других во лжи, но, скорее всего, отличаются их углы зрения, что относится к основной функции социализации.

КПТ предлагает принять это, скажем, заронив зерно сомнения в правомерности прежде неизменного взгляда на какое-то место, ситуацию, человека. Если мы уясним, что не существует так называемой истины, а есть только способ восприятия и угол зрения, то будем хорошо подготовлены к тому, чтобы оспорить негативные предположения относительно событий и собственного места под солнцем, что положительно скажется на реакциях. Нам не бросают вызов и на нас не нападают: просто обнажают существование другой точки зрения (о чем, безусловно, мне время от времени надо напоминать).

Принцип второй. События не отвечают за наши чувства.

Как восприятие одного и того же события может меняться, так и наши реакции на события могут быть разными. Одни не обращают внимания на незначительный случай, неудачу, даже грубое замечание друга или коллеги, а другие рассматривают это как подтверждение неспособности располагать людей к себе, низкому положению, невезению (либо и тому, и другому, и третьему). Что более важно, некоторые дают разумное объяснение событиям (и плохим, и хорошим) как неотъемлемой части недружелюбного мира, а другие реагируют эмоционально, даже не пытаясь увидеть иррациональности своих ответных действий. Так, положительные эпизоды поднимают им настроение, а отрицательные – расстраивают и приводят в уныние.

КПТ объясняет это тем, что мы судим о событиях предвзято. Поэтому чувства, которые вызывает то или иное событие, обусловлены не самим событием, а тем обстоятельством, что мы проводим параллель между событием и сценарием, который сами себе выбрали – опять-таки, скорее всего, в ходе социализации, – и постоянно подтверждаем нынешними мыслями. Если событие негативное, оно послужит подтверждением низкого статуса, а если позитивное – значит, мы, возможно, «заслужили» это событие, потому что прежде нам пришлось многое перестрадать. Или мы его «не заслужили» – т. е. заключаем, что должны будем за него «заплатить», чтобы восстановить равновесие.

Брайерс приводит пример мужчины, ожидающего возлюбленную, которая опаздывает на свидание. Безусловно, он может решить, что его отвергли. Также он может вынести суждение обо всех женщинах: «на них нельзя полагаться». Но может объяснить ситуацию и пробками на дорогах, и тем, что даму задержали на работе или она перепутала место встречи и ждет его в другом месте. Разумеется, каждая реакция порождает разные чувства (грусть, раздражительность, беспокойство). Однако не само событие, а именно интерпретация события и соответственно реакция на единственный известный факт (что они еще встретятся) вызывает те или иные эмоции.

По крайней мере до тех пор, пока не станут известными новые обстоятельства, у мужчины есть выбор: он может отдать предпочтение той или иной интерпретации или ни одной из них, а также реакции на интерпретацию.

Принцип третий. Со временем у нас развиваются определенные способы видения мира.

Большая часть мыслей, вызывающих нежелательные эмоции, возникает непроизвольно. Бек именует их негативными автоматическими мыслями – «расстраивающие мысли, непрошено вторгающиеся в наш разум».

Однако мы научились переживать эти эмоции еще в детстве, и они прочно укоренились в нас, и, согласно психотерапевтам, практикующим когнитивно-поведенческую терапию, от них можно «отучиться». Это поведенческий элемент терапии, заимствованный у бихевиоральной школы психологии.

Как утверждают бихевиористы, события определяют наши будущие действия, потому что человеческий мозг ориентирован на определенные модели поведения, основываясь на которые делает выводы. Например, если ребенок обожжется, в будущем он будет избегать плиты.

«Его картина мира обогатилась новыми сведениями. И это универсальное ответное действие (суждение, что любая плита представляет собой опасность, основано на негативном опыте) обеспечивает ребенку безопасность в будущем, – комментирует Брайерс. – Изучение эмоций ничем не отличается. Ребенок, которым пренебрегают или с которым плохо обращаются, может на подсознательном уровне составить собственные суждения и прийти к поспешным и неутешительным выводам насчет окружающего мира, например, что и другие будут обижать его или что взрослые – злые».

«Со временем эти воззрения превращаются в твердые верования – основополагающие компоненты нашей внутренней рабочей модели мира, обычно невероятно устойчивы к изменениям, однако все-таки поддаются им», – заявляет Брайерс.

Принцип четвертый. Реакции и убеждения составляют механизм возвратно-поступательного движения (реакции подкрепляются убеждениями).

Если мы идем ночью по улице и нас охватывает тревога, тело, ведомое инстинктом самосохранения, откликнется таким образом, что она только окрепнет. Мы испытаем прилив адреналина, нами овладеет смятение, и мы заострим внимание на незнакомых объектах и звуках и, возможно, еще мрачнее интерпретируем окружающее. Нас может даже охватить паника, мы побежим, и, таким образом, страх еще более окрепнет, а между тем в действительности ничего особенного и не произошло.

Стоит оказаться в «безопасности», и станет ясно, что мы вели себя неразумно, так как сами себя накрутили. Тем не менее во многих случаях мы ведем себя подобным образом и даже не осознаем нерациональности своих действий – например, если ведем себя словно защищаясь от кого-то, потому что считаем, что человек составил о нас определенное мнение (или мы имеем о нем определенное мнение). Реакция объекта и вправду может подтвердить наше предубеждение, хотя ее причиной, возможно, явился именно подход, основанный на предубеждении.

В моем случае классический пример – это плохое обслуживание в магазинах или ресторанах. Сразу срабатывает негативный сценарий, в соответствии с которым персонал предвзято относится к моей персоне, полагая, что я недостоин хорошего обслуживания, вероятно, по причине некоторой доли снобизма с его стороны. Безусловно, я выбираю защитное поведение, из-за чего со мной обращаются таким образом, что мое мнение подтверждается. Когда думаешь о худшем, оно случается на самом деле, и в этот ужасный разрушительный водоворот, подпитывающий сам себя, неуверенные в себе люди рискуют попасть на всю жизнь.

Принцип пятый. В глубине души мы все естествоиспытатели (или все мы ищем обобщенные объяснения).

«Человеку свойственно строить теории. Мы ничего не можем с собой поделать. Мы постоянно выдвигаем гипотезы о себе, о мире и часто этого не сознаем», – утверждает Брайерс.

Мы пытаемся объяснить устройство мира (то, каким мы его видим), а теории оказываются бесполезными, предлагая искаженные и негативные представления, которые вредят самооценке и чувству уверенности в себе. Так почему бы не развить новые теории, которые будут действовать противоположным образом?

Разумеется, в основе КПТ лежит предпосылка, что мы разумные люди и можем приспособиться к новым верованиям, в том числе к тому обстоятельству, что разум намеренно искажает события, чтобы уже существующие суждения оставались в силе. Кроме того, мы можем привыкнуть к идее, что новая информация стимулирует формирование новых представлений.

ТЕХНИКА «ЭКСПОЗИЦИЯ»

Безусловно, осознание нерациональности мыслей, борьба с негативными суждениями, обуславливающими соответствующие реакции, – все это просто прекрасно, но может ли КПТ предложить что-нибудь особенное тем, кто хочет стать увереннее? Корин Свит дает положительный ответ в книге «Сам себе психотерапевт. Как изменить свою жизнь с помощью когнитивно-поведенческой терапии».

«На самом деле повысить уверенность в себе посредством КПТ относительно просто, – заявляет она. – Нужно только глубже проникнуться духом действий, которые уже совершаешь, и отталкиваться от них».

Свит приводит пример того, как водитель становится уверенным: сначала он садится за руль, разбирается, как с ним следует обращаться, какие сведения ему сообщает приборная панель. Далее он запускает двигатель или проезжает небольшое расстояние (с инструктором, разумеется!) – и все это Свит называет экспозицией.

«Так уверенность и растет, – объясняет Свит. – Практикуясь, вы понимаете, что более умелы, более способны, чем можете себе представить».

Если вы полагаете, что человек способен в секунду овладеть в каком-то (каком угодно) деле уверенностью в себе – это нелепое заблуждение, основанное на неблагоприятных суждениях и застывшем мышлении.

Возможно, другие овладевают навыком быстрее вас. Не исключено, что они использовали технику экспозиции, сами не сознавая того, что сразу же продвинуло их на несколько шагов вперед. Это не значит, что они способнее: просто они немного вас опередили на пути к знанию, однако убеждение, что они более способные, на самом деле может сбыться.

УСЛОВИЯ ПЕРЕМЕНЫ

Свит утверждает, что для эффективного использования КПТ и воспитания уверенности в себе необходимо выполнить три условия (с приложением собственных мыслей):

Преодолеть «Парадокс Перемены»

Парадокс заключается в том, что, признавая необходимость перемен – с виду даже желая измениться, – многие люди начинают колебаться, когда дело действительно доходит до перемен, т. е. мы хотим измениться, пока не приходится ничего менять. И впрямь, повседневность создает комфортные и надежные условия, а любое изменение неизбежно вызывает чувства неудобства и опасности.

Однако перемены происходят все время, и, значит, нам следует не сопротивляться (из-за страха), а идти к ним навстречу, строя планы и стремясь измениться всей душой (см. часть третью). Видеть перемены в черном свете – значит и потерять над ними контроль (потому что мы пытаемся сопротивляться или уклониться от них) и способствовать их неблагоприятному течению.

Принять себя

А вот и другой парадокс. Как мы можем одновременно стремиться к переменам и принимать себя такими, какие есть? Не правда ли, что неуверенность рождает неприязнь к самому себе, даже злость и подавленное состояние из-за того, что мы такие? А разве это позитивное чувство, толкающее к переменам, не играет на руку тому, кто так плохо к себе относится?

Разумеется, играет. Способности принять себя и позитивно мыслить не просто направлены в одну и ту же сторону – они идут рука об руку. Мы принимаем себя такими, какие есть, а также допускаем возможность самосовершенствования. Чувство безысходности, которое доставило нам недавнее бедственное состояние, – верный признак того, что мы способны на большее; также оно необходимо для развития мышления, ориентированного на личностный рост. Однако еще предстоит пройти долгий путь, прежде чем преодолеть пораженческие взгляды и перестать приписывать себе такие характеристики, как «никчемный», «недостойный любви» или даже «злой». Ничего из вышеперечисленного нам не свойственно, если только мы не позволяем подобным негативным убеждениям одержать над собой верх. Опять-таки, то обстоятельство, что вы читаете эту книгу, означает, что у вас есть как желание измениться, так и определенная степень уверенности в своей способности измениться, а это как раз своего рода принятие себя.

«Некоторые люди боятся, что, приняв себя, они станут ленивыми, высокомерными и самодовольными, – говорит Свит. – Но обычно это просто страх – повод бездействовать, возникающий по причине приговора, который мы выносим сами себе, будто не можем измениться».

Принимая во внимание пагубное влияние, которое, скорее всего, окажет на самооценку и благополучие отрицательное отношение к себе, его вряд ли можно назвать самопринятием – это больше похоже на самопоражение.

Взять на себя ответственность.

И снова парадокс. Мы хранители собственного будущего. Никто не придет на выручку, так что придется самим нести ответственность за свои действия. Между тем многие неуверенные люди уже чувствуют ответственность за собственное печальное положение – часто вменяя незавидный статус себе в вину (вероятно, воспроизводя сценарий, зародившийся при ранней социализации).

«Непрекращающееся чувство ответственности за все и вся может лечь тяжелым грузом на человека, – утверждает Свит. – Оно служит источником непреодолимых чувств, таких как стыд, угрызения совести, ненависть к самому себе».

Брать на себя ответственность и предаваться чувству вины – разные вещи. Они в корне отличаются: самобичевание, как правило, подразумевает использование языка побежденного: «я плохой человек», «я просто такой и есть», «я не могу ничего поделать». Здесь ответственность едва проявляется, поскольку мы сами себя избавили от необходимости действовать. Также причина кроется в господстве застывшего мышления, в то время как при мышлении, ориентированном на личностный рост, текущее положение (возможно, затруднительное) принимается, равно как и признается ваш собственный вклад в то, что оно сложилось именно так. Кроме того, осознается как потребность в перемене, так и то, что мы ответственны за ее осуществление.