Мечтания «красных» теософов
Последователи теософского учения Елены Петровны Блаватской сначала довольно неплохо чувствовали себя в Советской России, а некоторые из них пользовались прямой поддержкой большевистских лидеров. Главным покровителем теософов стал нарком просвещения Анатолий Васильевич Луначарский, который, изображая на публике атеиста, был на самом деле поклонником различных мистических учений, увлекался сатанизмом и оккультизмом.
Когда пришло время, именно к нему обратился за помощью Николай Константинович Рерих – ученый, художник, путешественник.
Рис.3.1. Николай Константинович Рерих (портрет работы С.Н.Рериха)
Тут надо сказать, что Николай Рерих был наиболее ценным приобретением теософов за всю их историю. Будучи представителем элиты российского общества, известнейшим деятелем эпохи, вхожим во многие кабинеты, он продвигал теософские идеи в массы лучше, чем кто-либо другой. Глядя ретроспективно, видишь, что уважение к этому устаревшему вероучению в среде российского народа сохранилось лишь благодаря уважению к творчеству семьи Рерихов.
Однако Рерих был слишком масштабной фигурой, чтобы оставаться лишь чьим-то последователем. Он сам, его жена Елена Ивановна Рерих (Шапошникова), его сыновья всю жизнь разрабатывали учение Живой Этики, в которой теософия смыкалась с русским космизмом, а индуизм ― с православием.
Согласно основным положениям Живой Этики, наша планета вступила в эпоху Огня, где возрастает роль психических и вообще космических энергий. Овладение психической энергией предполагает нравственное преобразование природы. Оум – психическая энергия трех миров. Сердце – средоточие психической энергии, которая является частью общей, космической, энергии. Необходимо соединить сердца и соответственно психические энергии «в хоровод согласия». Поэтому духовное преображение человека осуществляется не в одиночестве, а в общине, в сотрудничестве с космической иерархией.
В то же время Николай Константинович Рерих, будучи очень активным человеком, не собирался ждать, когда эпоха Огня сама по себе «придет в каждый дом». Он выступал сторонником преобразования мира на всех его уровнях.
«Можно весь государственный и общественный строй утвердить на законе космическом, – писал Рерих. – Наука дает все направления, и лишь чуткость приложения может открыть столько граней для строительства! Если бы вместо мнимых нововведений и установлений, человечество обратило внимание на законы космические, можно было бы установить равновесие, которое всё больше и больше нарушается, начиная с закона зарождения и до космического завершения. Законы утвержденные едины. На всех планах можно утвердить единство. Путь эволюции проходит, как нить, через все физические и духовные степени.Потому государственный и общественный строй могут применить все космические законы для усовершенствования своих форм. На пути к Миру Огненному нужно проникнуться мощью единства в Космосе».
На пути утверждения «космического закона» в обществе Николай Рерих собирался реализовать «Великий План» – создать в центре азиатского материка большое монголо-сибирское государство, «Новую Страну». Эта страна должна была стать оплотом обновленного миропорядка, построенного по буддийскому образцу, местом пришествия Будущего Будды. Перед тем Рерихи предполагали отыскать легендарную страну Шамбалу, якобы существующую где-то в горах Тибета, и наладить связь между древними мудрецами-махатмами и большевистской Россией.
Рис.3.4. Георгий Васильевич Чичерин, нарком иностранных дел
Рис.3.5. Анатолий Васильевич Луначарский, нарком просвещения
Во время поездки в Москву летом 1926 года Николай Рерих вел переговоры по этому поводу с представителями советского правительства – Чичериным и Луначарским. В то же время Рерих пытался побудить большевиков принять «высокое покровительство Гималайских Учителей» с целью привлечения миллионов буддистов Азии к мировому революционному движению и осуществления в мировых масштабах идеалов Коммуны.
О своих целях Николай Константинович проговорился в дружеской беседе с Генеральным консулом СССР в Китае Александром Быстровым-Запольским. Тот запишет в дневнике следующее:
«Сегодня приходил ко мне Рерих с женой и сыном. Рассказывал много интересного из своих путешествий. По их рассказам, они изучают буддизм, связаны с махатмами, очень часто получают от махатм директивы, что нужно делать. Между прочим они заявили, что везут письма махатм на имя т. Чичерина и Сталина. Задачей махатм будто бы является объединение буддизма с коммунизмом и создание великого восточного союза республик. Среди тибетцев и индусов, буддистов, ходит поверье (пророчество) о том, что освобождение их от иностранного ига придет именно из России от красных (Северная красная Шамбала). Рерихи везут в Москву несколько пророчеств такого рода.Из слов Рерихов можно понять, что их поездки по Индии, Тибету и Зап. Китаю – выполнение задач махатм, и для выполнения задания махатм они должны направиться в СССР, а потом якобы в Монголию, где они должны связаться с бежавшим из Тибета в Китай “Таш-ламой” (помощником Далай-ламы по духовной части) и вытащить его в Монголию, а уже оттуда двинуться духовным шествием для освобождения Тибета от ига англичан».
Николай Рерих нисколько не сомневался в реальности существования Шамбалы, полагая, что вступившие в контакт с ним и его женой восточные учителя Мория и Кутхуми как раз и являются «представителями Гималайского Братства». Вообще Шамбала для Рериха – это прежде всего великий символ Грядущего, «знак нового Времени», «новой эры могучих энергий и возможностей». Учение же Шамбалы (то есть Калачакра) – «высокая йога овладения высшими силами, скрытыми в человеке, и соединение этой мощи с космическими энергиями».
Рис.3.2. «Тень Учителя» – картина Николая Рериха (1932 год)
Во время своего тибетского путешествия, задуманного как религиозное посольство западных буддистов к главе буддистов Востока (к Далай-ламе) с целью объединения тех и других, Рерих то и дело мысленно уносится в направлении Шамбалы, которой отводит совершенно конкретное место на карте – северо-западная часть Тибетского нагорья (по-тибетски «Чантанг»). Едва перевалив хребет Поющей Раковины – Думбуре, Рерих тут же указывает своим спутникам, что поблизости начинается «запретная область» Гималайского Братства, «неведомая европейцами». Доступ на эту заповедную территорию, охраняемую самой природой (посредством ядовитых испарений многочисленных гейзеров и вулканов, разбросанных вдоль ее границ) закрыт для непосвященных, а вернее «незваных», ибо придти в Шамбалу без приглашения – «зова» ее владык – невозможно.
Рис.3.3. «Тибет» – картина Николая Рериха (1920-30 годы)
В дневнике одного из спутников Рериха мы находим довольно реалистичное, на первый взгляд, описание Шамбалы:
«За обедом Н. К. Р. говорит о месте нахождения Шамбалы – прекрасной, закрытой со всех сторон долине с субтропической растительностью, окруженной холодными и дикими пустынями, тянущимися на сотни квадратных миль и перерезанными неприступными горными системами. Приблизительно в таких же условиях находится и Национальный парк Североамериканских штатов. После красивой Аризоны поезд пробегает неприглядную печальную пустыню с жалкой растительностью и чахлыми кустами. Наконец последняя остановка, и нигде ничего особенного. Через несколько сот шагов от станции – балюстрада. Подойдите, взгляните вниз, и перед вами в глубине обрыва долина, и в ней – вся красота, вся роскошь залитого солнцем южного пейзажа».
Однако в конце экспедиции Рерих, под впечатлением от картин полного упадка буддизма в Тибете и в то же время глубоко оскорбленный поведением тибетских властей, не пропустивших его посольский караван в Лхасу, резко меняет свое мнение. Шамбала, как он теперь заявляет, не имеет ничего общего с Тибетом – этой «музейной редкостью невежества».
Будучи эмигрантами, Рерихи избежали репрессий, оставшись в стороне от происходивших в СССР событий. Что касается российских теософов, придерживавшихся более традиционных взглядов в духе Елены Блаватской, то их ждала незавидная участь. Филиалы Теософского общества, функционировавшие с 1908 года в Москве и Петербурге, были официально закрыты в 1923 году. Теософам пришлось перейти на «нелегальное» положение – они собирались небольшими группами, как клуб по интересам, обмениваясь книгами и журналами, музицируя, читая друг другу стихи и обсуждая новости.
Такой кружок имелся, например, в Киеве – им руководила медиум София Александровна Слободинская, привлекшая к изучению теософии мужа и других родственников.
Ее родной брат, Усов Александр Александрович – неплохой детский писатель, выпустивший несколько рассказов о животных под псевдонимом Чеглок, – много путешествовал, был знаком с Луначарским и в 1914 году вместе с единомышленниками основал на Кавказе маленький теософический ашрам в Лазаревской, близ города Сочи. Пытался построить в местечке Гуарек храм Солнца в виде звезды, где через систему зеркал солнечный свет освещал бы все помещения. По вечерам теософы разжигали костер на берегу моря, пели гимны, медитировали, обсуждали проблемы. В числе побывавших в том ашраме был поэт Максимилиан Волошин.
Сын Софии Александровны Слободинской, агроном Леонид Конрадович, состоял в «Ордене Звезды на Востоке», «детской ложе» – движении духовных рыцарей и «пажей». Теософические идеи стали для него основой мировоззрения, и он принимал участие в строительстве теософского центра в Лазаревской.
Среди других участников этого кружка можно назвать чету дворян Обнорских, создавших в Ленинграде еще один подпольный филиал Теософского общества, просуществовавший аж да начала 1950-х годов (!). Алексей Николаевич Обнорский был высокообразованным человеком, знал шесть языков, глубоко интересовался философией. У него имелась неплохая библиотека по теософии, сам переводил работы Джидду Кришнамурти. Ольга Борисовна Обнорская считалась, подобно Елене Блаватской и Елене Рерих, необычайно сильным медиумом. Получала информацию путем «телепатической связи» с Учителями Востока, оформляя ее в виде поэтической рукописи «Сад Учителя».
В ленинградский клуб Обнорских хаживали генерал санитарной службы Павел Ильич Тимофеевский, друг известного академика Бехтерева, и поэтесса Катерина Павловна Тимофеевская.
Московский кружок теософов организовала художник-анималист Ариадна Александровна Арендт. Она была дружна с Волошиным, прониклась идеями и учением Живой Этики Рерихов. Дом ее всегда был открыт для молодежи, а библиотека была к услугам всякого интересующегося. Книги Блаватской, Рерихов, переводы Кришнамурти, Рамачараки, оккультные произведения, романы Крыжановской (Рочестер) можно было всегда найти у нее. В этот кружок входили: музыкант Евгения Дементьева, певица Кора Антарова, чета педагогов Антонюк, профессор-физиолог Василий Ефимов и многие другие московские интеллигенты.
Особый интерес представляет калужское отделение Российского Теософского общества. Возглавляла его Елена Федоровна Писарева (Рагозина) – философ и переводчик. Она свободно владела несколькими языками, до сих пор в ее переводе переиздается книга Эдуарда Шюре «Великие посвященные». Смолоду Писарева увлеклась идеями Блаватской, прочла ее «Тайную доктрину» и сделалась горячим пропагандистом теософии. Елена Федоровна перевела громадное количество мистической литературы, опубликовала несколько собственных произведений, самое известное из которых ― «Сила мысли и мыслеобразы».
20 сентября 1908 года все теософские кружки, разбросанные по Российской империи, объединились в Российское теософское общество. Писарева стала его вице-президентом. Одновременно она возглавила Калужское теософское общество, превратив его в один из мощных филиалов и издательских центров в России.
Калужское теософское общество существовало двадцать лет, с перерывом с 1918 по 1922 годы. Тогда же Писарева уехала из России в Италию. Последнее ее письмо на родину к ученикам и последователям относится к 1926 году, после чего следы ее теряются, а судьба до сих пор остается неизвестной.
Деятельность этого отделения неразрывно связана с биографией основоположника теоретической космонавтики и последователя «русского космизма» Константина Циолковского. И хотя Константин Эдуардович ни разу не упоминал о своих контактах с теософами, обойти это общество вниманием он никак не мог. О их лекциях и диспутах постоянно информировали калужские газеты. Одна и та же любопытствующая публика ходила и на выступления Циолковского, и на выступления Писаревой. Судя по сочинениям ученого, он был хорошо знаком с книгой «Великие посвященные», а само словосочетание, заимствованное из заглавия, использовалось в беседах с единомышленниками как устоявшееся и хорошо знакомое. Дважды в Калуге издавалась книга Блаватской «Голос безмолвия», содержавшая беллетризированный пересказ древнеиндийских афоризмов и притч, касающихся совершенствования разума и нахождения оптимальных путей познания истины. Известно, что по крайней мере один из членов калужской организации теософов регулярно бывал у Циолковского, интересовался его идеями, изобретениями и публикациями. Очевидно, теософия сыграла определенную роль в формировании идеологии «панпсихизма», которую разрабатывал Циолковский. Поэтому нет ничего удивительного в том, что сегодня исследователи объединяют теософию, Живую Этику и русский космизм Федорова-Циолковского в единое учение.
Воцарение сталинистов во власти привело к тому, что русский космизм замалчивался, а теософия подлежала полному искоренению. В 1929 году практически все члены Калужского теософского общества были арестованы ОГПУ и осуждены на разные сроки. Одна из главных статей обвинения – хранение нелегальной литературы, к каковой отнесли нераспроданные тиражи дореволюционных теософских изданий.
Понятно, что Калуга в этом смысле не была чем-то особенным. Аресты подпольных теософов начались в 1927 году, а своего пика репрессии против них достигли в 1931 году, когда большая часть сторонников этого учения оказалась в ссылках и лагерях. Лишь немногим из них повезло вернуться домой...
Назад: ОГПУ против московских тамплиеров
Дальше: Кремлевские масоны
