– Привет, Дим! – Фрея взлохматила густую шерсть на голове у моего четырехлапого друга.

Все, парень пропал. Судя по его радостно-умилительному взгляду, он безнадежно влюблен.

– Еще раз здравствуйте, сударь, – это она мне. Вежливо, но без фамильярности. Молодец, выбрать правильный тон для общения не такая простая задача, как может показаться.

Фрея ждала нас в экипаже с другой стороны дома. Уже знакомый нам кучер дремал на козлах.

– Отчего такая секретность? – спросил я. – Неужели ваш уважаемый батюшка против нашего общения?

– Что вы, батюшка относится к вам с большим уважением. И к вам, сударь, и к Диму. А вот об остальных магах после недавнего происшествия не желает и слушать. Сколько раз я ему говорила, что Айла не магичка. Ведунья она, а это совсем другое дело.

– Уважаемый Плаунт не разрешает вам встречаться с подругой?

– Не то чтобы не разрешает. Я могла бы его уговорить, особенно, если бы сказала, что это для вас. Вот только ворчать он все равно будет и беспокоиться.

Вот ведь чертовка. Пропал мой бедный друг. Если он не позабудет о Фрее, когда станет человеком (а это вряд ли), его ждет много сюрпризов. А он вроде бы и не против – о, как смотрит на нее влюбленными глазами. Влюбленность определенно влияет на зрение, что бы там ни утверждали окулисты. Начинаешь видеть все немного в другом свете.

– Поехали к Айле, – скомандовала Фрея.

Кучер хлестнул лошадей, не задавая лишних вопросов. Видимо, дорога была ему хорошо знакома.

Повозка поскрипывала – Дим весил за троих и создавал некоторый перегруз. Тем не менее лошади бежали резво. Уличные собаки пару раз принимались на нас лаять, но Дим рявкнул на них басом, вмиг призвав к порядку и тишине, и остановил их поползновения на самом первоначальном этапе.

– Айла живет за поселком, у речки, – объясняла Фрея. – Собирает травы, растения, готовит нехитрые снадобья и делает обереги. Это у них семейное. Искусство ведовства передается из поколения в поколение, так она говорила. В Тьери ее уважают. Староста даже предлагал ей построить дом за счет поселка, в центре, но она не хочет переезжать. Говорит, что шум поселка ей мешает, да и добираться ей было бы далеко. Там у нее рядом и поле, и лес.

Ведунья – это что-то новое. Любопытно будет с ней поговорить. Обереги? И при этом Фрея утверждает, что ее подруга не имеет никакого отношения к магии? Очень любопытно.

Повозка выехала за пределы Тьери и покатилась по извилистой грунтовой дороге, огибая невысокие холмы. Как изобретателен человек – предпочитает сделать три поворота, только бы не взбираться на один холм. До дома Айлы было километра три. Не прошло и десяти минут, как мы доехали. Лошади у Плаунта были, что и говорить, хороши.

– Она должна быть дома, – уверенно заявила Фрея и первой выбралась из повозки. – Айла гуляет или рано утром, или после обеда.

Неширокая река изгибалась в этом месте, образуя излучину, травянистый холм был хорошим препятствием ветрам, дующим с поля. Слева к дому примыкал орешник, постепенно переходящий в негустой перелесок, вправо тянулась травянистая речная пойма. Замечательное место – пристанище тишины и покоя. Через речку был переброшен легкий мосток, метров тридцати длиной. А вот там уже начинался настоящий лес – сосновый бор, светлый и радостный. Тропинка, идущая от мостков, растворялась в бору, делясь на едва заметные стежки, которые дальше и вовсе пропадали.

Дом был небольшой и выглядел очень уютно. Резное крыльцо, расписные ставни, деревянный флюгер на крыше, изображающий кошку, первый раз такой вижу. Дом производил очень приятное впечатление.

– Как она не боится жить здесь совсем одна?

– Кто же обидит ведунью? – удивилась Фрея. – Наоборот, все идут к ней за помощью. Она, конечно, не Магистр и не маг, но в мелочах помочь очень даже может. А в лесу она вообще как дома – ни один зверь ее не обидит. Да и не одна она.

Фрея толкнула дверь, и до меня донесся мягкий голос:

– Покушай, будь хорошей девочкой. Тебе надо набираться сил. Не будешь есть – не поправишься.

Я переступил порог и увидел необычную картину – у окна за столом сидела волшебница и кормила с руки какую-то крупную птицу. Да-да, это точно волшебница, разве может быть иначе? Мягкие светло-русые волосы, длиною почти до пояса, огромные васильковые глаза, пушистые ресницы. Острый носик не портил ее милое лицо, скорее наоборот, делал его более живым. Вот скажите мне, разве люди такими бывают? Лисичка, обернувшаяся вдруг девушкой и превратившая свой пушистый хвост в роскошные волосы.

– Гуля, кушай сама, у меня гости.

Что это было? Пропел песню ветер или прожурчал серебристый ручей? Волшебница, точно волшебница, что бы там ни говорила Фрея.

Птица недовольно заклекотала.

– Ну же, гуля, будь умницей, – успокоила ее хозяйка дома.

– У Айлы постоянно кто-то живет, – пояснила Фрея. – В прошлый раз я здесь застала раненого волчонка.

– Проходи, подружка, и вы, гости дорогие, тоже проходите. Сейчас будем чай пить.

– Не вздумайте отказываться, – предупредила нас Фрея, – чай у Айлы особенный, такого больше нигде не попробуешь.

– Ты как, лохматый, когда был человеком, чай любил? И чего это тебе вздумалось обернуться собакой?

Это она Диму. Как она увидела, что он человек? Точно – волшебница.

– Это же сразу видно, – ответила Айла на мой удивленный взгляд. – Человека я узнаю даже с закрытыми глазами. А уж заколдованного и подавно.

Все это время она смотрела на меня. Мне хотелось бы в это верить. Или так оно и было?

– Вы, должно быть, видите ауру, милая хозяюшка?

Отчего дрожит мой голос? И покраснел я почему-то, а ведь не сказал ничего, что бы к этому располагало.

– Увы, нет, – пропела прелестная Айла. – Я не могу видеть ауру, я ее чувствую.

Ого, как это, интересно?

– На что это похоже? Как вы ее чувствуете?

Айла улыбнулась и игриво пожала плечами:

– Не знаю как. Чувствую, и все. А как ты видишь цвет?

Пришла моя очередь пожимать плечами. А действительно, как я вижу цвет? Нет, физику этого процесса я примерно представляю, но это же не ответ.

– К тому же Лима говорит мне о приближении любой волшебной вещи или заколдованного существа, – Айла коснулась рукой резного диска, который висел у нее на шее на простом шнурке. По кругу диск оплетал какой-то корешок, вплетаясь в резной узор.

– Простите мое невежество, Лима – это что?

– Лима – это оберег. А то, что он реагирует на волшебные вещи и заколдованных существ, – это побочное действие. Вообще, он не для того. Просто на любое воздействие он отзывается мелкой дрожью. Как только вошел ваш большой лохматый друг, я сразу почувствовала что-то вроде легкой щекотки.

Я взглянул на оберег аурным зрением. Ничего, лишь совсем легкое желтое свечение, постепенно рассеивающееся. Насколько я понимаю, это последствия воздействия на Лиму заколдованной собаки.

– А для чего он предназначен?

Айла взглянула на меня с удивлением. О, эти васильковые глаза!

– Это оберег.

– И?..

– Он защищает от магии. Работает Лима как накопитель. Он перехватывает любую энергию, направленную на владельца. Конечно, он не такой емкий, как хрустальные шары. У тебя, кстати, несколько таких с собой. Я права?

– Да, у меня есть несколько стикеров, – подтвердил я.

– Он не слишком емкий, но срабатывает практически моментально, – продолжала Айла. – К тому же Лиме не нужны настройки. Стикер без настроек лишь пустой шар, Лима же, он всегда Лима.

Я хлопнул себя рукой по лбу – вот оно, то, что не давало мне покоя. Как хрустальный шар становится стикером, или лифром. Настройки, все дело в них – программа. То-то я удивлялся, что магический замок рассчитан на определенную последовательность действий. Почему такую же программу не иметь шару-накопителю, пусть более простую? По команде получил энергию, по команде отдал. Очень простая, элементарная, но все-таки программа. И, естественно, чтобы она начала работать, ее нужно установить. Стоп, а как же тогда Лима?

Дим с Фреей смотрели на то, как мы беседуем, позабыв о них. Наконец, Фрея решила вмешаться и прервать нашу занимательную беседу:

– Подруга, ты вроде бы предлагала нам чай?

– Что это я? Действительно. Проходите, садитесь, чай сейчас будет готов.

Бархатный голос Айлы был приятен и мягок. Она принялась доставать из буфета сушеные фрукты, баночки с вареньем и вещи совсем уже мне непонятные. Как она хороша, когда так вот заботливо собирает на стол.

Что это со мной? Не буду лицемерить, мне нравились женщины. Но никогда еще сердце мое не начинало так учащенно биться от одного только взгляда прекрасных глаз. Будь это в моей воле, бросил бы все и остался здесь – собирать корешки и сидеть вечерами у реки, провожая закат. Вместе с Айлой, конечно.

– Ну, вот и все. Прошу к столу. Ах да, вы уже за столом, – Айла смутилась и покраснела. Неужели из-за меня? Или из-за оговорки? – Угощайтесь.

Айла разлила по чашкам ароматный напиток. Фрея говорила, что это чай, но вкус действительно был неповторим. Хозяйка дома ко всему еще и травница. Кому, как не ей, знать секреты вкусного чая.

– Вот варенье из лесных орехов, попробуйте, – при этом смотрела она на меня. Какая радость.

Я попробовал это варенье, а потом другое и еще одно. Есть такое мне раньше не приходилось.

Чай приятно согревал, придавая силы и наполняя энергией. Моя гудящая голова постепенно прояснялась, и мир вновь наполнялся красками. Чудесный напиток.

– Айла, а мы к тебе по делу. Моим новым друзьям, – Фрея взглянула на Дима, – нужна помощь. Или хотя бы совет. Это касается магии.

Айла посмотрела на меня:

– Мне кажется, среди нас есть человек, более сведущий в магии.

Это заставило меня смутиться.

– Поверьте, это не так. Все, что я могу, так это видеть ауру плюс немного умений из арсенала операторов первого уровня. О магии я знаю очень мало, как и об этом мире. Вся надежда только на вас, прелестная хозяйка.

– Об этом мире? – переспросила Айла.

– Это долгий рассказ. Но придется его поведать. Если, конечно, вы согласитесь слушать.

– А я поеду, – заторопилась Фрея. – Батюшка, должно быть, волнуется. Приеду за вами после обеда, а если не удастся, то пришлю кучера.

Дим проводил Фрею до повозки, мы же с Айлой остались сидеть в тишине. Лишь большая лесная птица недовольно клекотала в углу.

Чтобы сгладить неловкость молчания, я решил порасспросить Айлу о ее обереге:

– А как Лима работает без настроек? И откуда ты его взяла? – я перешел на «ты».

– Как откуда? – удивилось это голубоглазое чудо. – Конечно же, сделала. Изготовление амулетов и оберегов имеет свои секреты – секреты ведуний. Здесь важно правильно выбрать дерево. Важна не только порода, но и место, где оно растет. Даже время года и время суток. Сам медальон я не вырезаю, лишь заказываю нужный мне рисунок – в Тьери полно умельцев, занимающихся резьбой по дереву. Когда медальон готов, в него вплетается небольшой корешок дерева Аи. Найти его совсем не просто. Даже мне это удается не всегда. Приходится меняться с лесным народцем.

Я улыбнулся, вспомнив наше с Димом приключение, когда лесной народец стащил наш котелок, а потом в благодарность угостил орехами.

– Я вижу, ты с ними знаком, – она тоже перешла на «ты».

Вот как она обо всем догадывается? Неужели все написано на моем лице? Если возьмешь такую в жены, никакие секреты не сможешь утаить. В жены? О чем это я? Куда свернули мои мысли? Мы вообще едва знакомы. Но, имей я возможность задержаться здесь подольше, был бы рад познакомиться получше.

– Можно сказать и так.

Тут появился Дим, лохматый и немного грустный. Еще бы – его Фрея уехала в поселок.

– Господин Димкап, не хотите еще варенья?

Дим повеселел, облизнулся и даже пару раз приветливо махнул хвостом. Никогда не знал, что собаки так любят варенье. Или это только заколдованные собаки?

Айла слушала нашу историю. Временами хмурилась, временами заливалась звонким смехом. Я почти не заметил, как рассказал ей все. Начиная с моего появления в замке Баралора и заканчивая приездом в Тьери.

– Вот так и получается, что мы вынуждены искать того, кто помог бы Диму вернуть его прежний облик.

Айла вздохнула:

– К сожалению, я вам ничем не могу помочь. В магии я не сильна. Точнее, не владею ею совершенно.

– А обереги? Они не помогут Диму вернуть прежний вид?

– Нет. Они лишь защищают от постороннего влияния. Но от такого могучего мага, как Баралор, защитят ненадолго. В посох мага помещается больше энергии, чем может принять и рассеять Лима. Кстати, Альберт, почему твой посох пуст? Я не чувствую его отзвука.

Я и забыл о нем. Как только вошел, оставил у порога.

Я покраснел. Признаваться было неудобно. Ношу с собой посох мага и совершенно не умею им пользоваться.

– Наверное, не следовало мне его брать с собой. Он внушает встречным неверные представления о моих способностях.

– Ты не можешь его настроить? – с пониманием спросила Айла.

Я кивнул и покраснел еще больше. И с чего бы, спрашивается? Спроси меня о посохе кто другой – отделался бы шуткой или многозначительной тирадой.

– Я тоже не могу, – огорчилась Айла. – Слушай, а ты можешь оставить его у меня до завтра?

Я пожал плечами. Почему бы и нет. К тому же будет повод, чтобы увидеться с Айлой еще раз.

– И куртку свою оставь. Если можешь, – Айла покраснела.

Зачем ей моя куртка?

– Хорошо.

Погода стояла теплая, и походить недолго без своей замечательной кожаной куртки, сделанной на заказ, я вполне мог.

Мы так увлеклись беседой, что не замечали, как летит время. День уже давно перевалил за половину. Вскоре на дворе раздалось конское ржание, и в дверь постучал кучер купца Плаунта. Пора было возвращаться в Тьери. Опять в Тьери. Еще на один день. А планировали заехать всего на минуту. Бросить все и бежать? Как-то это совсем некрасиво. И потом, вот уехал бы я вчера и что? В моей жизни не случилось бы одного события, которое стало для меня неожиданно важным, – я не повстречал бы Айлу.

Айла немного печально улыбнулась:

– Приезжайте завтра. С превращением Дима я помочь не могу. Но и совсем без помощи вас не оставлю.

Оно поманила кучера и что-то зашептала ему на ухо. Тот кивнул и обратился к нам:

– Прошу. Фрея приехать не смогла, но я отвезу вас, куда скажете.

Что ж, содержателю кабачка придется терпеть наше присутствие еще один день. Я ему не сочувствовал – содрать плату за неделю, а потом надеяться, что постояльцы уберутся как можно быстрее… Это плохой тон. Он сэкономил на нашем обеде, и на завтраке, кстати, тоже. Вот пусть этому и радуется.

Однако кабатчик был не очень рад. Он сморщился, как от съеденной редьки, но протестовать не стал. Это было бы уже верхом неприличия.

– Не переживайте, любезный, – успокоил я его. – Завтра утром мы точно уедем. А чтобы у вас не оставалось сомнений, прикажите своему слуге с утра запрячь лошадей в наш фургон.

– Бартик, ты слышал? С утра подготовь к поездке фургон господ постояльцев, – крикнул кабатчик, улыбаясь, будто выиграл приз.

Слуга выглянул откуда-то из-под лестницы и пробурчал:

– Слышал я, слышал, не глухой. Опять вставать ни свет ни заря.

– Лошадей покормишь, оси у фургона смажешь, – распорядился я. – Вот, держи за труды.

Подброшенная мной серебряная монета исчезла в руке Бартика с потрясающей быстротой. Оказывается, и он может быть шустрым, когда захочет.

– Мы поужинаем в поселке, – добавил я. – До вечера еще есть время, хотелось бы немного пройтись.

– Зачем нам куда-то проходиться? – ворчал Дим, шествуя рядом со мной. – Могли бы остаться в комнате и набраться сил перед дорогой.

– Ты можешь вернуться и поспать, а у меня есть дело.

– Дело? Какое дело? Если дело, то совсем другое дело.

– Важное. По крайней мере, для меня. Я хочу купить Айле подарок.

– Почему же Айле? – удивился Дим. – Фрее.

– Зачем же Фрее? Айле.

– А Фрея?

– Если хочешь, покупай ей подарок сам.

По-моему, вполне логично.

– А деньги? Ты дашь мне денег?

– Разумеется, дам, – я потряс совсем уже нетолстым кошельком. – Во-первых, ты мой друг. И потом, граф заплатил за то, чтобы мы оба не ходили в Зарлин. Так что ты имеешь законное право потратить часть денег на подарок. Только в разумных пределах. Нам надо оставить что-нибудь на дорогу.

Что есть разумные пределы? Должно быть, это зависит от разума, их устанавливающего.

Мы шли по центральной улице поселка в поисках подходящей лавки.

– О, смотри, Альберт, какое красивое жемчужное ожерелье, – мой друг потащил меня к лавке.

Выбор неплох, вот только… За вещицу запрашивали втрое больше денег, чем было у нас.

Я отвел Дима в сторону:

– Друг мой, ты совершенно не умеешь выбирать подарки.

– Да? – удивился Дим. – А мне показалось, что ожерелье красивое.

– Не могу с тобой не согласиться. Но дело совсем не в этом. Бери пример с того же купца Плаунта.

Дим кивнул, пример был хорош. Знакомство с Плаунтом оставило у него самые приятные впечатления. Не считая головной боли от неумеренного потребления наливки.

– Как он выбрал подарки? – продолжил я.

– Как?

– Они не слишком дороги, но пришлись нам по душе.

– Это точно, – подтвердил мой друг.

– Вот, то-то и оно. Это – высокое искусство выбирать подарок.

– А это искусство?

– Несомненно. Дело не в том, чтобы удивить лицо, принимающее подарок, высокой стоимостью дара. Важно подобрать вещь, которая была бы приятна.

– Да. Ты, несомненно, прав, – согласился Дим. – И что же ты посоветуешь?

– Давай посмотрим, что еще здесь есть.

Мы вернулись в лавку, торгующую жемчугом. Иные милые безделушки в ней тоже присутствовали.

– Что ты скажешь, к примеру, вот об этой броши? – спросил я.

Вещица была хороша. Небольшая жемчужина в изящном серебряном плетении. Я бы купил ее для Айлы, если бы не решил еще ранее, что именно я ей подарю.

– Гхм. А что, мне кажется, Фрее она подойдет.

– Подойдет, подойдет, не сомневайся.

– Решено, беру. А что выберешь ты?

– Я хотел бы подарить Айле кольцо.

Да простит меня Айла, не без намека. Вполне может статься, что здесь кольцо не является тем символом, которым служит у меня дома. Пусть так, подарить мне хотелось именно его. И, конечно, оно должно быть с жемчужиной. Именно поэтому я охотно свернул к этой лавке, торгующей жемчугом. Камень, мне кажется, смотрелся бы на руке Айлы не так хорошо. Вот речная жемчужина – то, что надо. Жемчужина речная для жемчужины моего сердца.

Пересмотрев все, что было на витрине, я не нашел ничего подходящего. Кольца были или слишком просты, или излишне кричащи, что совсем не вязалось с милым образом Айлы. Это было не то, что я хотел бы видеть.

– Вы ищете что-то особенное? – поинтересовался лавочник, оценив мои усилия.

– Да. Извините меня, почтенный торговец, но все, что я вижу, – это ширпотреб. Хотелось бы что-то, что можно оставить на добрую память. То, что будет согревать владелицу воспоминаниями. Так что, извините, мы вынуждены поискать кольцо в другом месте.

– Подождите, – торговец остановил меня почти на пороге, – для ценителей у меня есть еще кое-что. Сейчас принесу.

Исчезнув ненадолго в дальней комнате, он появился, неся узкую, но длинную полированную шкатулку из темного дерева.

– Вот, посмотрите, – торговец откинул крышку.

Вот это я понимаю! Действительно, это были штучные изделия. Дорогие и не очень, изысканные и скромные. Было заметно, что торговец подбирал их вовсе не по цене. В каждом чувствовалась рука мастера, отпечаток его души. Да-да, делая такую вещь, невольно делишься частью себя. Безвозмездно, даже с радостью. Отправляешь крохотную частичку себя странствовать по свету, нести людям радость и грусть. Но только не оставлять равнодушными. Разумеется, лишь тех, кто умеет видеть красоту.

Я выбрал не слишком затейливое колечко из белого металла, сделанное в форме лилии. С небольшой речной жемчужиной, венчающей ее. Это было именно то, что я хотел.

– Прекрасный выбор. У вас определенно есть вкус, – поздравил меня торговец. – Кольцо не из слишком дорогих, но мне оно тоже нравится.

Приятно слышать.

– Сколько с нас за кольцо и брошь?

– Пять золотых, – торговец развел руками. – Рад бы меньше, да не могу.

Я тряхнул тощий кошель графа Зарлина. В нем оставалось восемь золотых монет. Если отдать пять… А, ладно. В конечном итоге спасибо графу. Походное снаряжение у нас есть, есть даже фургон. А оставшихся трех золотых как-нибудь хватит до той поры, как нам удастся разжиться деньгами.

– Берем.

Мы перекусили в поселке и, никуда не торопясь, вернулись в снимаемую нами комнату. Вечер не принес никаких новостей и прошел в спокойных разговорах. На удивление приятный выдался вечер. Больших планов на будущее мы не строили. Сначала я хотел более подробно расспросить Айлу. Быть может, она все же что-то нам посоветует? Хотя бы – куда отправиться далее. За прочими разговорами нам так и не удалось поговорить с ней именно об этом. О, как непостоянны наши планы. Жизнь все время вносит в них поправки.