Глава 13
Ярослав Колпин
…В прошлой жизни мастер Олер явно был преподавателем. Причем не простым, а инструктором по боевой и физической подготовке какого-нибудь специального учебного заведения типа АПД. Почему я так решил? Да потому, что внутренняя логика системы тренировок под его руководством как две капли воды походила на внутреннюю логику того, чем я занимался в Академии! Естественно, с поправкой на условия игрового мира. В результате все боевые умения, получаемые мною по мере роста уровней, отрабатывались сначала в «классе» – в подземелье с манекенами, каждый из которых дал бы фору любому андроиду, а затем и на вирт-полигоне – инсте, рассчитанном на прохождение группой из двух игроков. Причем отрабатывались не абы как, а по-армейски. То есть до полного автоматизма.
В принципе, с таким подходом к отработке боевых умений я был согласен. Но только в принципе. Ибо считал, игра – это далеко не реальная жизнь, поэтому методика закрепления навыков должна быть более гуманной. Увы, мое мнение наставника не интересовало – он озвучивал условия выполнения квестов и наглухо обрезал мне свободу маневра. В результате уход от вскрытия инвизера с помощью Отскока я оттачивал с дебаффом на стопроцентную чувствительность к боли. Прерывание Испепеления, самого сильного заклинания Пироманта, – с обнуленным сопротивлением к ударам силой огня. А своевременный перехват урона, получаемого спутником… Хм… То, что я пережил, отрабатывая этот навык, не хотелось даже вспоминать: первый из трех дебаффов, висящих на мне, увеличивал ту самую чувствительность к боли. Только не к своей, а к чужой. Второй ее удваивал. Но не сразу, а через полсекунды после получения спутником любого удара. Ну, а третий станил. Сразу после срабатывания второго. На две секунды. Видимо, чтобы я мог насладиться полученными ощущениями как можно более полно.
С такими стимулами процесс прокачки моего перса шел вперед семимильными шагами, и к вечеру третьего дня тренировок, взяв двадцатый уровень, я обзавелся несколькими навыками, необходимыми для выживания в Ллеваррене. Скажем, увидев над головой противника полоски чтения заклинаний, я автоматически прыгал к нему Рывком или всаживал Безмолвие. А при появлении на поле дебаффов своего хила баффа Выявить Слабость, используемого инвизерами перед вскрытием, вовремя вешал на него Перехват. Кроме того, я научился срывать на себя до двенадцати противников даже с самого «неаккуратного» или дамажного ДД. Правда, последнее рекомендовалось исполнять лишь в присутствии хорошего хила: суммарный урон, наносимый по мне всей этой толпой, получался большим. И не радовал даже при прокачанном в кап Уклонении и шести эпических шмотках, выбитых во время «практических занятий».
Впрочем, во всем этом были и положительные моменты: после трех дней дрессировки я перестал путаться в активаторах и превратился в очень неплохую боевую машину. Естественно, для моего уровня.
Когда мастер Олер пришел к такому же выводу, то шустренько апнул меня на двадцатый, дал особое умение Похищение Жизни и отправил в «увольнение». Как обычно, весьма своеобразно.
– Я тобой доволен, Идущий… – хлопнув меня по плечу, пророкотал он и… улыбнулся. Самыми уголками глаз. – Твое усердие достойно уважения…
«Ваша репутация в отношениях с Орденом Отречения достигла Уважения! – вклинилась в его монолог система. – Теперь вы можете пользоваться услугами ремесленников и торговцев Ордена Отречения!»
– Спасибо, мастер! – поклонился я. – Каким будет мой следующий шаг?
Наставник прищурился, некоторое время испытуще смотрел мне в глаза, а затем открыл передо мной портал:
– Путь, по которому идешь, проходит не только через твое сердце, но и через мир, в котором ты живешь. Познать себя, прячась от жизни, невозможно, поэтому следующий шаг, который ты должен сделать, – это познание мира!
«Вы получили задание «Познание мира»! – сообщила система. – На вашей карте появилась новая отметка…»
В «мире, в котором я живу», оказалось довольно прохладно: солнце, завершившее свой дневной путь, почти спряталось за тоненькую темную полоску далекого леса и уже не мешало ветру, дующему с гор, выстуживать развалины монастыря Ордена Отречения. Оглядев место, с которого целую вечность назад начался мой путь, я привычно проверил висящие на мне баффы и усмехнулся: навык, вбитый наставником, работал. Причем без участия разума.
В памяти тут же всплыло лицо капитана Иштвана Кражича:
«Боец, пытающийся думать в бою, – труп! Поэтому в ближайшее время я отучу вас от этой дурацкой привычки…»
– Я не думаю, поэтому жив! – хохотнул я, вошел в систему голосовой связи и включился в Приват сестры: – Аль, ты спишь?
– А как ты думаешь? – ворчливо отозвалась она. – Я легла в семь сорок утра!
– Что ж, тогда спи дальше… А я пойду к той эльфиечке… как ее там звали? А, Эльмириэль!
– Тебя что, выпустили? – недоверчиво поинтересовалась сестра.
– Угу! Сказали, что мой путь лежит через познание мира, и отправили в какой-то Замок Вечной Ночи…
– Ку-у-уда? – ошалело переспросила она. – В Замок Вечной Ночи?!
– Ага…
– Яр, ЗВН – это данж, рассчитанный на группу одетых игроков двадцатого уровня и выше! – сообщила она, выделив интонацией слова «группу» и «одетых». – Соло и дуо его не пройти!
– Ты уверена? – на всякий случай уточнил я и тут же нарвался на ее возмущенный монолог:
– Я проходила его раз пятьдесят! Без пряморукого МТ, очень хорошего хила и пары аоешеров там делать нечего. Во-первых, мобы – ТОЛЬКО групповые, во-вторых, боссы – замороченные и с кучей аддов, и, в-третьих, ЗВН – данж, в котором падает топовый шмот на третий тир!»
– И что?
– А то, что там немерено пэкашников: в любой момент на тебе может вскрыться пара-тройка инвизеров, и ты отправишься на перерождение… – крайне эмоционально воскликнула она.
Что такое пэкашник, я не знал, поэтому попросил объяснить. И слегка загрузился: оказывается, в Ллеваррене так много желающих убивать и грабить игроков, что для них придумали отдельное название.
Потом я представил себе, как могли бы развить пэкашничество программисты вирт-полигонов АПД, и искренне порадовался, что Академия уже позади…
– Интересно, а от чего они ловят кайф? – спросил я через пару минут.
– Кто как: одни балдеют от адреналина, другие – от ощущения всесильности, третьи – от вида денег и лута, выпадающего с трупов…
Проходить замок надо было все равно. Что с пэкашниками, что без. Поэтому я пожал плечами и улыбнулся:
– Познать себя, прячась от жизни, невозможно. Значит, придется проходить ЗВН в группе…
Алька молчала секунд десять, затем фыркнула и язвительно поинтересовалась:
– И по каким критериям ты будешь отбирать игроков?
– Я их отбирать не собираюсь: у меня появились таунты и Перехват. Значит, все остальное приложится БЕЗ НАШЕГО УЧАСТИЯ…
К моему удивлению, проверять мою «готовность» мастер Ивалш не стал. Просто оглядел с ног до головы, задумчиво почесал подбородок, а затем ушел в инвиз.
Алька, так же как и я, не ожидавшая подобной «лаконичности» от родного наставника, растерянно оглянулась, а затем, радостно сообщив о том, что ей дали такой же квест, принялась командовать: приняла меня в группу и безапелляционно потребовала дуть к ближайшему постоялому двору.
Особых возражений у меня не было, и уже минут через десять мы заселились в снятую ею комнату на втором этаже «Гномьей Радости» – единственной гостиницы Алвдаррова Урочища.
Пока я оглядывал немудреную обстановку стандартного номера и сетовал на несправедливость судьбы, сестричка завалилась на единственную кровать и с видом безумного вивисектора уставилась на меня:
– Та-а-ак-с, посмотрим, что такое Аскет и с чем его едят…
Судя по улыбке, появившейся на ее лице уже через десяток секунд, Аскет оказался чем-то вроде ее любимого клубничного торта. Или плитки молочного шоколада.
Притворно ужаснувшись и на всякий случай опустившись на пол в противоположном углу комнаты, я прислонился спиной к стене и прислушался к ее бормотанию:
– Шесть эпических сетовых шмоток с бонусами на силу, ловкость и уклонение – это имба… Кастеты, игнорящие Зеркало Заклинаний – тоже… С поясом, плащом и бижей прокатили и его… И рун нет… А уж алхимии…
– Тебе что-то не нравится? – увидев, что с каждой новой фразой выражение лица Альки становится все более и более задумчивым, спросил я.
– А? – вскинулась сестричка, потом замороченно улыбнулась и махнула рукой: – Да нет, просто прикидываю, что нам нужно докупить на ауке…
На вопрос «Что такое «аук»?» она отвечать не стала – пробормотала что-то вроде «нуб – это диагноз», затем вывесила окно торга и бесцеремонно забрала у меня все деньги, которые я заработал на квестах и в инстах.
Я попробовал возмутиться. Из вредности. Но не добился никакой реакции – закончив разбираться со шмотьем, она деловито повесила на меня несколько временных баффов и засияла, как прожектор системы ПВО:
– Прикинь, Яр, все стакаются!
До смысла этой фразы я допер сам. После того как заглянул в свои характеристики и обнаружил, что сила удара увеличена не на десять процентов, как я привык, а более чем в полтора раза.
Пока я радовался красивым цифрам, Алька добралась до моих боевых умений и озадаченно уставилась на меня:
– Яа-ар?
– Ау?
– У меня что, глюки?
– Возможно…
– Я не шучу! – рыкнула она. – Прочитай-ка мне, что дают Волчий Шаг, Неутомимость и Похищение Жизни!
– Волчий Шаг добавляет двадцать процентов к скорости передвижения во время боя… – на память процитировал я. – Неутомимость повышает базовое значение бодрости вдвое. А Похищение Жизни перехватывает двадцать процентов исходящего хила противника и отлечивает меня. В течение десяти секунд раз в две минуты…
– Сильно… – глядя куда-то сквозь меня, выдохнула Алька. Потом помолчала эдак с полминуты и мечтательно добавила: – Э-э-эх, погамать бы в фулл-пати с остальными Центурионами…
Следующее утро началось с группового самоубийства: растолкав меня ни свет ни заря, моя реактивная сестричка пинками загнала на печально знакомый утес и мило улыбнулась:
– Полетели!
Технология была более-менее знакома, поэтому, оттолкнувшись от края скалы, я спикировал вниз и воткнулся головой в заранее облюбованный камень.
– Был бы там бассейн и судьи, получил бы десять баллов ровно… – хихикнула Алька через мгновение. И, соскочив с плиты респа, принялась одеваться.
Прежде чем последовать ее примеру, я пробежал глазами по полоске дебаффов и скривился: Печать Смерти, висевшая на мне, понижала все мои статы на двадцать процентов.
– Снимем. Как только доберемся до аука… – деловито сообщила сестра, натянула сапожки и недовольно наморщила клювик: – Чет-ты расслабился: раньше одевался в считаные секунды, а сейчас напоминаешь Лидку!
Сравнение меня не порадовало – Лидка, ее ближайшая подруга, была весьма своеобразным созданием, способным думать только о трех вещах – игре, косметическом морфинге и работе. Вернее, о двух, ибо, как и Алька, была тестером.
Оставшиеся шмотки я натянул практически мгновенно. Потом навесил на себя все постоянные баффы и встал по стойке «смирно». Показывая, что готов ко всему на свете.
Алька прогиб оценила – покровительственно кивнула, царственно развернулась ко мне задом, услышала смешок и… попыталась изобразить уширо-гери!
Отскок вышел сам собой. Кажется, даже быстрее, чем на тренировке. И я, оказавшись вне пределов ее досягаемости, захлопал ресницами:
– За что?! Я же не сказал ни слова!!!
– Зато подумал! – грозно буркнула сестра, затем махнула рукой и сорвалась с места…
Я, само собой, рванул следом и минут через пять бега оказался перед приземистым одноэтажным зданием, здорово напоминающим древний дот, на вывеске которого стилизованным под руны шрифтом было написано «Банг».
– А почему «БанГ»? – поинтересовался я. И получил крайне лаконичный ответ:
– Местная достопримечательность…
Как оказалось, создавая этот шедевр архитектурной мысли, разрабы выложились по полной программе: обывателя, решившего совершить финансовую операцию, ждал неслабый «облом» – в заведении, увенчанном вывеской с грамматической ошибкой, находился не банк, а почтовое отделение с возможностью выхода на игровой аукцион!
– Продали… Уже построенное здание… За большие деньги… А на смене вывески сэкономили… – сообщила мне Алька, затем метнулась к чему-то вроде доски объявлений и пропала…
Взаимодействие с интерфейсом аукциона помощников не подразумевало, поэтому я уставился на толпящихся в зале игроков и попытался определить их класс и сферу деятельности.
Получалось один раз из десяти. Примерно. И в основном применительно к магам – так же, как и монастырские «тренажеры», геймеры, отыгрывающие всяких там некромантов, чернокнижников и так далее, одевались в шмотки из ткани. А вот с идентификацией остальных по одежде было сложнее: высоченный северный варвар в кольчуге и с одноручной булавой вдруг оказывался Тяжелым Хилом; гибкий, как лиана, полуэльф в коже и без оружия – воином, отыгрывающим Монаха, а невысокий бородатый гном в той же кольчуге и с парой коротких мечей – Разбойником!
С определением сферы деятельности по баффам получилась та же беда: одно и то же усиление, скажем Ясность, могло висеть и на маге, и на хиле, и на разведчике, и на танке. Впрочем, эдак минут через десять я сделал первое открытие: оказалось, что у четырех из пяти разведчиков висели баффы с названиями разнообразных ядов, а у последнего, пятого, – пиктограммы, похожие на музыкальные нотки. Потом я научился видеть рейдовые баффы и даже собрался лезть на форум, чтобы прочитать, кто их развешивает, но не успел – воздух передо мной вдруг дрогнул и поплыл, а через мгновение передо мной материализовался тот самый син, который помог нам у пещеры Потерянных Надежд.
– Привет, Шило! – улыбнувшись во все пятьдесят острых, как иглы, зубов, поздоровался он. – Говорят, вы собираете пати в ЗВН?
– Кто говорит? – спросил я, чтобы протянуть время, а сам влез к Альке в Приват и попросил отвлечься от аука.
– Дык все! – хохотнул Лекстер. Потом стер с лица улыбку и с нажимом «попросил»: – Возьмите с собой моих согильдийцев. Они одеты. Замок знают. И не вагоны…
