Глава 26

Мы стояли на небольшой, примерно метр на метр, площадке и слушали, что происходит в кабинете графа. Взволнованные стражники осматривали помещение, пытаясь понять, куда мы подевались. Секрета тайного хода никто их них не знал, так что, высказав десяток предположений, одно нелепее другого, они пришли к выводу, что вещи необъяснимые объяснить невозможно. Такое под силу только графу. Он уж с этим разберется, как только справится со срочными делами. На чем обсуждение решили и закончить.

Стражники покинули кабинет, оставив на всякий случай у входа усиленный караул. Какой случай они считали «всяким», я не представляю. Уж мы-то с бароном точно не собирались к ним возвращаться.

Стоять в темноте на маленькой площадке нам уже наскучило. От нее, правда, куда-то вниз шла металлическая лестница. Должно быть, она сохранилась с тех давних времен, когда железо в королевстве не было в дефиците. Впрочем, тогда и королевства-то еще никакого не существовало. Спускаться по такой старинной лестнице в полной темноте небезопасно…

Я пошарил рукой по стене у входа, надеясь найти какое-нибудь средство освещения. Здесь могли оставить факел. Надеюсь, он не истлел от времени, вдруг повезет его найти. Факела я не нашел. Зато обнаружил нечто вполне знакомое мне своими очертаниями. То, что я никак не ожидал встретить в темном коридоре графского замка! Квадратная коробочка с клавишей посередине походила на обыкновенный электрический выключатель – немного странной конструкции. Если это действительно он, то для чего здесь расположен? Логично предположить, что для включения света. А вдруг это какая-нибудь ловушка для чужаков – нажмешь, и площадка рухнет в пропасть. Так это или не так, а надо что-то решать. Барон вряд ли подскажет; не думаю, что он знаком с тайными ходами графского замка.

– Рамель, скажите: красное или черное?

– Что именно, Андрэ, что должно быть этого цвета?

– Да что угодно. Просто, красное или черное.

– Но так не бывает. Цвет не может существовать сам по себе. Красным или черным может быть лишь какой-нибудь предмет.

– Барон, вы невозможны. Хорошо, красный или черный какой-нибудь предмет?

Рамель печально вздохнул, так и не дождавшись от меня четкого вопроса.

– Хорошо, пусть будет красное.

– Замечательно, тогда включаю. Если вы знаете какую-нибудь молитву, можете прочесть ее на всякий случай.

Не дожидаясь расспросов барона, я нажал на выключатель. А что он мог сказать? Так же, как и я, предположить, что или следует нажимать на клавишу, или нет. Шансов на то, что это выключатель, все-таки больше.

Ничего катастрофического не произошло, лишь загорелся не слишком яркий свет. Надо же, электрическое освещение, причем действующее. Должно быть, граф пользовался этим ходом, если не поскупился на поддержание освещения в исправном состоянии.

При тусклом свете электрических лампочек лестница, идущая вниз, была хорошо видна.

– Не предполагал, что в графском замке сохранились действующие солнечные батареи! Тех, кто может позволить себе подобную роскошь, можно пересчитать по пальцам, – удивленно сказал Рамель.

– Может, и нет никаких батарей, а работает генератор.

– Если он есть, то наверняка не работает постоянно, иначе давно бы израсходовал свой ресурс.

– Логично, – вынужден был согласиться я.

Постояв пару минут в раздумьях, мы двинулись по лестнице вниз. А что еще было делать? Возвращаться в кабинет графа не хотелось, стоять на площадке не имело смысла. Лучше посмотреть, куда может завести этот тайный ход. Быть может, где-то есть еще один выход, более удобный. Лестница закончилась, когда мы преодолели несколько пролетов и опустились на уровень, расположенный ниже первого этажа. По пути миновали несколько площадок наподобие той, на которую вышли из кабинета. Возможно, там имелись выходы на второй и первый этажи, но никаких тайных рычагов или видимых дверей мы не заметили и благополучно спустились в подвал. Просторный коридор уходил в обе стороны, его стены и свод были сложены из массивных каменных блоков. Мы свернули направо – а почему бы и нет, надо же с чего-то начинать, – и метров через пятьдесят уперлись в тупик, не встретив по пути ни одного ответвления. Стены коридора украшали высеченные на камне символы, вот только назначение их было неизвестно. Внимательно осмотрев эти надписи, барон заявил, что они не относятся ни к одному известному ему алфавиту.

– Скорее всего, это условные знаки, Андрэ, – качая головой, сказал Рамель.

Вообще-то буквы – это тоже условные знаки, но их значение известно многим людям. В отличие от знаков, начертанных на стенах подземелья графа Бухтера.

В тупике, которым заканчивался коридор, под сводом мы обнаружили высеченные цифры. Непонятно, для чего они здесь, но их хотя бы можно было идентифицировать. Мы с бароном тщательно осмотрели всю стену, но так и не нашли признаков выхода.

Мы прошли в противоположный конец коридора. От лестницы до него было метров семьдесят, и он тоже заканчивался тупиком. Зато по пути имелось два ответвления, и одно из них казалось весьма любопытным. За толстой металлической решеткой виднелась сетка красных лазерных лучей, а уже за ней – массивная дверь. Вот оно – настоящее хранилище Бухтера! Сейф, который располагался наверху в его кабинете, стоял там просто для отвода глаз. Но если в кабинете у графа лежало столько золота, то какие сокровища таятся здесь?

У сокровищ есть владелец, пусть это и злополучный граф. Но наши вещи… Лучшего места для того, чтобы их спрятать, не придумаешь. А получить обратно свое имущество весьма заманчиво! Всего и дел-то: перепилить толстенную решетку, миновать лазерные лучи и открыть совершенно неприступную дверь.

Правда, рядом с решеткой находился странного вида пульт, предназначенный то ли для очень необычного ключа, то ли для набора комбинации символов. А может, для того и другого. Посредине своеобразного пульта имелось рельефное круглое углубление, дальше от центра шли кольца с небольшими выемками. Рядом с ними – изображения небольших треугольников или стрелок. Судя по всему, кольца могли вращаться. Все, кроме последнего. Оно было высечено на корпусе и разделено на двадцать четыре сектора, каждый из которых делился еще на четыре части. Я попробовал вращать кольца, но они оставались неподвижными. Судя по всему, необходим еще и ключ. Я достал из кармана связку ключей Бухтера. Ничего подходящего там не было. Обыкновенные плоские ключи на металлическом кольце с круглым брелоком. Для этого замка они явно не подходят.

– Барон, знаете, что это мне напоминает? Телефон.

– Телефон?

– Да! Устройство для дистанционной связи. По нему люди разговаривали друг с другом. Примитивные модели имели диск с дырочками для набора номера.

– Вы думаете, мы позвоним и нам откроют?

Ну, барон и юморист! Мы вместе посмеялись над его предположением.

– Нет, скорее, это все-таки устройство для набора кода. Вот только знать бы, как оно работает. Здесь на стене какая-то надпись. Рамель, вы можете прочесть?

– Попробую.

Присмотревшись, барон разобрал, что именно выбито на камне, и прочел:

Странно… При чем здесь восход, и почему старший брат был длинным не всегда, а только иногда. И почему сестра – как тень? Наверняка какая-то шарада.

– Ладно, все равно у нас ключа нет, так что разгадывать не имеет смысла. Может, посмотрим, что в другом коридоре?

Другой коридор откровенно порадовал. Он оказался коротким и упирался в старую дверь, которая открылась без особого труда. За ней находилась большая комната с полукруглым сводом, в которой у стен располагалось множество стеллажей, заполненных бутылями и бочками – винный погреб. От жажды мы точно не умрем. Ах, почему граф забыл положить сюда парочку окороков!

– Посмотрите, Андрэ, у нас есть уникальный шанс попробовать лучшие марочные вина. Похоже, некоторым бутылкам не одна сотня лет.

– Я бы предпочел бутыль воды и окорок. Рамель, вы не знаете, в вине много калорий? Откровенно говоря, я не отказался бы перекусить.

– Никогда не задавался таким вопросом, но слышал, что они там есть. Так что, если выпить достаточное количество, то можно вовсе не закусывать.

– Нет уж, лучше я останусь наполовину голодным.

Барон выбрал себе одну из запыленных бутылей, вторую передал мне, в этом вопросе я ему полностью доверяю. После этого мы приступили к решению сложной задачи – как открыть бутыль, ничего не имея под рукой. В итоге решили по-гусарски отбить горлышко. Получилось не очень, груда стекол, острые края, не советую вам повторять этот смертельный номер. Но жажду утолить мы все же смогли… Эх, жаль, воды не было. Но не время устраивать посиделки и пиры, совсем не время. Да, кстати, насчет посиделок: вот отдохнуть точно не помешает. Кровати здесь почему-то никто не поставил. Не поставил даже плохонького диванчика. Как это непредусмотрительно со стороны Бухтера! Только я собрался расположиться на свободном стеллаже и проникнуться духом старины, как барон решил поинтересоваться:

– Как вы думаете, Андрей, каков он из себя – ключ от графской секретной комнаты?

– Ну, судя по всему, он небольшой, круглый и рифленый, вот, например, как графский брелок.

Брелок! Я подпрыгнул и ударился головой о верхний стеллаж.

– Рамель, почему вы раньше об этом не спросили? Конечно же, брелок!

Соскочив со стеллажа, я помчался к секретной двери. Да, это оказался именно он. Графский брелок легко вошел в центр пульта. Что-то щелкнуло в механизме, и наборные диски начали вращаться.

– Будем набирать код? – спросил Рамель.

– Было бы неплохо. Вот только какой он, этот код! Угадать, думаю, не получится.

– Диска-то всего четыре.

– Да, но на каждом по девяносто шесть делений.

С математикой у барона было все в порядке.

– Да, число комбинаций действительно астрономическое. Почти сто миллионов.

– Ну, если быть точным – около восьмидесяти пяти миллионов вариантов, – сказал я, произведя несложные подсчеты, – но для нас это непринципиально. Подобрать код совершенно нереально.

Мы попробовали все-таки покрутить диски наудачу. К нашей чести должен сказать, что недолго – минут пять. Естественно, без всякого результата. Подбор здесь не годился. Надо было думать. И что это за брат такой неравномерной длины? И при чем здесь восход и закат?

Так ничего и не придумав, мы решили отдохнуть и отправились в винный погреб со стеллажами. Всю ночь мне снились восходы и закаты. Солнце, не переставая, кружилось вокруг Земли. Восходы были то стремительные, то замедленные, то пламенеющие, то совсем тусклые. Проснувшись, настоящего восхода, я, конечно, не увидел. Не видно его из подземелья.

– Вставайте, Рамель, пора идти за нашими вещами.

– Неужели вы разгадали код, Андрэ?

– Нет, код я не разгадал. А вот ключ к коду – возможно. Для восстановления кода понадобится ваша эрудиция, барон.

– Я готов помочь, чем только смогу. Что от меня требуется?

– Вот смотрите. Что у нас может иметь длину между восходом и закатом?

– Между восходом и закатом? – уточнил Рамель. – Так это же день.

– Вот именно – день. Осталось лишь вспомнить, какой из них самый длинный. Больших делений на диске двадцать четыре – количество часов, мелкие – это доли часов. Требуется вспомнить время восхода и заката солнца в самый длинный день в году с точностью до четверти часа. Как, сможете?

– Гхм. Ваши рассуждения, Андрэ, выглядят довольно логично. С точностью до четверти часа, пожалуй, смогу. – Барон задумался. – Значит, так, восход в этот день бывает немного ранее пяти. Если округлить с точностью до четверти часа, это будет четыре часа сорок пять минут. А заход – после десяти вечера. То есть примерно в двадцать два часа пятнадцать минут.

– Потрясающе. Вы барон, просто кладезь мудрости.

– Спасибо, Андрэ, вы очень любезны. Это всего лишь домашнее образование и немного наблюдательности. Но этого мало. Мы знаем только два значения, а дисков четыре. Что нам делать с двумя другими?

– Очевидно, речь идет о Луне. Она – тень и младшая сестра Солнца. Теперь нам, то есть вам, Рамель, потому что я этого не знаю, предстоит вспомнить время восхода и захода Луны в этот же день.

– С этим труднее. Боюсь, я не смогу вспомнить время с требуемой точностью. К тому же оно зависит еще от года. Вас интересует восход Луны в самый длинный день какого года?

– Поскольку год не указан, будем считать, что текущего. Вспомните хотя бы приблизительно. Это лучше, чем ничего.

– Приблизительно? Так, дайте подумать. Луна в это время видна где-то до половины ночи. Я бы сказал, что заходит она в период от часа до двух.

– Что ж, неплохо. Это уже что-то. А восход?

– С этим интереснее. Как это ни странно, Луна в это время восходит днем. Просто мы не всегда ее замечаем на ярком небосклоне. Судя по длительности пребывания Луны на видимой части небосклона, это должно происходить примерно в четыре-пять часов после полудня. То есть от шестнадцати до семнадцати часов.

– Барон, я просто поражен. Откуда у вас такие знания? То, что вы очень образованный человек, я знал и раньше. Но откуда у вас еще и знания астрономии?

– Бросьте, Андрэ, какие там знания! Точно-то я назвать время не смог.

Тем не менее было видно, что барону приятны мои слова. А кому не приятно, когда его способности оценят по заслугам?

– А вообще, астрономия – это небольшое увлечение моего детства. Недолгое, но, как видите, и оно на что-то пригодилось, – продолжил барон.

– Еще бы, конечно, пригодилось! Итак, мы имеем два точных значения и два приблизительных. Приблизительные – в пределах часа. У нас получаются следующие варианты захода Луны: час ровно, час с четвертью, половина второго, без четверти два и два часа. Итого – пять вариантов. То же самое и с восходом. Два диска по пять вариантов на каждом. Пять в квадрате. Итого, у нас получается двадцать пять вариантов кода. Вполне неплохие шансы на успех, вы не находите?

– Да, шансы вполне приемлемые. Будем пробовать?

– Непременно. Признаться, меня одолевает любопытство.

Я вставил брелок в центр пульта, дождался легкого щелчка и уступил место барону.

– Прошу вас, Рамель, набирайте время, о котором вы мне так увлекательно рассказывали.

– А на каком диске, какое значение? – вполне обоснованно спросил барон.

– Так, сейчас посмотрим.

Я внимательно осмотрел диски. На двух наружных над наборными кружками сверху были по три едва заметные черточки. Как лучи заходящего или восходящего солнца – направлены только вверх. На двух внутренних дисках ничего похожего не было.

– Судя по всему, набирать значения надо, начиная с наружных дисков, и первым должно идти значение восхода солнца. Помните, «когда восход встречал закат». Значит, восход был первым.

– Вполне логично. Давайте попробуем.

Барон набрал два значения на наружных дисках. А на внутренних значения мы стали подбирать, имея в запасе двадцать пять вариантов. Повезло нам на семнадцатом. Раздался щелчок, и сигнальные лазерные лучи погасли. Мы с бароном попробовали толкнуть решетку, и она легко отъехала в сторону. Путь в сокровищницу графа был открыт. Затаив дыхание, мы подошли к двери и потянули ее на себя. Она открылась без всяких препятствий.

Это было нечто! Пещера Али-Бабы и склад разных интересных штуковин. Назначение некоторых барон мог определить с трудом.

– Я даже не представлял, что у графа столько всего сохранилось с прошедших времен, – удивился Рамель.

– Думаете, это наследие его предков?

– Не знаю. Но если хотя бы часть этих сокровищ приобретена позже, то граф должен быть невероятно богат. За содержимое одного такого стеллажа можно купить вполне приличное графство.

Золота здесь тоже было немало, но не оно привлекло внимание барона, а многочисленные артефакты прошлой эпохи. Одного только стрелкового оружия – не менее десяти экземпляров. Четыре из них – энергетической природы, что-то вроде блюмберов разных размеров и конструкций. Кроме них, имелось несколько образцов оружия кинетического действия – то есть стреляющего вполне привычными для меня зарядами. Образцы помещались каждый в отдельном ящике и были залиты каким-то прозрачным веществом – судя по всему, консервантом. Да здесь маленькую армию вооружить можно.

На следующих стеллажах хранились устройства иного назначения. Отдельно стоял распакованный прибор с экраном и рукояткой управления.

– Вот он, пульт управления микророботами, – сказал барон, – интересно, а роботы у Бухтера остались?

– Не знаю, как насчет роботов, а шпионить за нами, пожалуй, больше не стоит.

Я отсоединил рукоять управления и прихватил ее с собой. Ломать такой замечательный прибор я не мог, моя душа механика протестовала против варварского обращения с техникой. Я же не дикарь какой-нибудь, в самом деле. Тот, кто хоть раз сделал что-то полезное своими руками, всегда будет относиться с уважением к труду и не станет ломать исправные устройства. А вот без пульта пусть попробует зловредный граф пошпионить.

Да, о самом главном: на отдельном стеллаже были сложены наши вещи. Ура! Как все-таки приятно вернуть себе то, к чему так привык. Барон с радостью схватил свою фамильную шпагу и тут же нацепил ее на пояс. Потом проверил, не поврежден ли его блюмбер, и отдал найденный в графском кабинете мне.

– Держите, Андрэ. Позже я вам объясню, как им пользоваться, а заряды, я думаю, мы здесь найдем.

Что ж, вещь хорошая, в хозяйстве пригодится. К тому же это наш общий трофей, а не подарок барона. Я взял блюмбер без возражений. Был он немного меньше баронского, да ничего, легче носить, а что не такой мощный, так тоже не беда – до сих пор у меня не было и такого. На одном из стеллажей я разыскал кобуру подходящего размера и нацепил себе на пояс. Затем выбрал среди разнообразных вещей что-то вроде походного мешка и стал в него складывать со стеллажа свою одежду.

– Что вы делаете, Андрэ? Вы собираетесь остаться в этом смешном камзоле не по размеру?

– Вы правы, Рамель, именно это я и собираюсь сделать. Неизвестно, сколько нам еще блуждать по этим пыльным подземельям. Не хочется пачкать свою одежду. Нам в ней еще предстоит путешествовать. Переоденусь, когда выберемся отсюда.

Рамель ничего не ответил, отыскал похожий мешок и стал складывать туда свою одежду. А вот обувь мы поменяли сразу – слишком уж неудобными были графские тапочки. Все наши вещи оказались здесь, даже мой кошель с деньгами. Не было только одного – моего пояса с толкушками. Тайна его исчезновения так и осталась неразгаданной.

Мы бурно порадовались, поздравили друг друга с обретением утраченного и задумались о своих дальнейших действиях. Первостепенная задача решена, вот только мы по-прежнему находимся в закрытом подземелье, и где из него выход, совершенно неизвестно. Мы присели на сундуки с золотом и задумались.

– У вас есть какие-нибудь мысли, Андрэ?

Есть ли у меня мысли? У меня целый вагон мыслей! Вот только все они никак не могли нам помочь выбраться наверх.

– Рамель, вы не находите, что коридор слишком велик? Зачем строить коридор, который ничем не заканчивается?

– Да, пожалуй, это странно. Если коридор проложен, он куда-то ведет.

– Я тоже так думаю. Там наверняка имеется дверь, только мы ее не нашли.

– Пожалуй, – почесав затылок, согласился барон. – Надо осмотреть все еще раз более внимательно.

Осмотр решили начать с той стороны, где коридор короче. Мы внимательно ощупали всю стену, сложенную из крупных, хорошо обтесанных камней. Ничего. Стена как стена. Совершенно гладкая поверхность, никаких выступающих частей. Мы попробовали в разных местах нажимать на камни – никакого результата. Нет ничего, что напоминало бы пульт, с помощью которого мы открыли потайную комнату Бухтера. Нет даже надписи, есть только цифры. Можно счесть их кодом, вот только как его применить? Да, вопрос.

– Барон, вы не знаете, что могут означать эти числа? 3, 27, 49, 77.

Мы прикидывали и так и этак. Складывали, делили, перемножали. Не обошли вниманием и три повторяющиеся семерки, не зная, к чему приспособить. Без пульта этот код был бесполезен. Были бы здесь какие-нибудь кнопки! Нет здесь ничего, одни кирпичи, то есть камни. Стоп, в этом что-то есть. Камни правильные, квадратные. Ну чем они не кнопки? Разве что слишком большие, но это не беда. Так, 3 – понятно, третий по счету камень. А вот 27 – это что? Двадцать седьмой? А откуда считать? По горизонтали или по вертикали? Быть может, 27 – это второй ряд седьмой камень? А что, изящный вариант! Стоит его проверить. Я надавил одной рукой на третий камень в первом ряду, а второй рукой на седьмой камень, расположенный во втором ряду. Ничего не произошло. Ну да, там же еще два числа, а вот рук-то у меня больше нет – досадно.

– Рамель, будьте любезны, нажмите вон на тот камень – девятый в четвертом ряду. Да, да. А второй рукой – на седьмой камень в седьмом ряду.

Чудеса случаются! Но все решает научный подход. Стена дрогнула и поползла в сторону, за ней открылся коридор – пыльный и неосвещенный. Казалось, нога человека не ступала сюда уже много лет. Сразу за стеной у входа лежали факелы и зажигалка. Рядом с ними из стены выступал рычаг. Видимо, с той стороны дверь открывалась с его помощью. Мы шагнули вперед в полную неизвестность.