Глава 16
Когда Влад в прошлом году впервые повстречался с нормальным местным жителем, а не запом, то первое, что его удивило, — язык. Он прекрасно понимал Диадоха, несмотря на бездну веков, разделяющую их эпохи. Если и проскакивали непонятные или искаженные словечки, догадаться о смысле не составляло труда. Никаких проблем с пониманием не возникало, разве что говорить поначалу было не так просто, но если не торопиться, то и здесь все прекрасно получалось.
А ведь язык — не мертвое образование. Он живет, развивается, к тому же человечество пережило серию катаклизмов и войн, выжившие неизбежно перемешивались, обогащая лексикон друг друга. Даже в его время заимствованных словечек хватало, сейчас их должно быть куда больше.
Из разговора с Либерием Влад понял, что хорошо знакомый ему русский язык распространен здесь искусственно, в связи с церковной политикой возврата к истокам. Ничего удивительного, что это вернуло человечеству язык, некогда господствовавший на данной территории.
Будь у них словарь неандертальцев, живших сто тысяч лет назад где-нибудь в пещерах Подмосковья, церковники бы приняли его с радостью, но, за неимением такой серьезной древности, использовали то, что подвернулось. К счастью для Влада и его спутников. Они и так выглядели белыми воронами, а уж если бы не владели языком, то и вовсе хоть на глаза никому не показывайся.
С машинами предков он, правда, общался без проблем. Но «Шизофрения» и Космос пользовались русским, а Эхнатон и страж базы вообще грузили что-то вроде образов, которые мозг затем перерабатывал в слова того же русского языка. Иногда получалось странно, но все равно понятно. Так что сложностей в общении с техникой он не испытывал, если не считать того, что иногда мог догадаться, о чем идет речь. Но это скорее следствие отсутствия технического образования и навыков, чем лингвистическая проблем.
Все это он упустил, планируя встречу с Тейей, и теперь столкнулся с непредвиденным: он ее не понимал. То есть некоторые слова были очень даже узнаваемы, те же русские, или английские, но лишь некоторые. О смысле сказанного можно было лишь догадываться, а уж отвечать и вовсе не получалось. Полиглотом Влад не был, к тому же сильно подозревал, что многое из сказанного девушкой в современных ему языках не найти.
Все живет, все меняется, да и новое не устает появляться.
В первые минуты после приземления состояние Тейи было таково, что она безропотно позволила увести себя ко входу в подземный комплекс. Влад затащил ее под колпак того, что он называл телепортатором, а страж базы — лифтом, после чего они в одно мгновение оказались глубоко под землей. Вот там, идя по пути к комнате отдыха, девушка наконец начала приходить в себя.
Для начала она отшатнулась от Влада в сторону, хотя до этого без возражений принимала его помощь — он вел ее, чуть придерживая. После этого начала скороговоркой сыпать фразами, ни одну из которых он даже приблизительно не понял.
Хотя что тут непонятного? Что вообще может спрашивать девушка в такой ситуации? Уж явно не дорогу в библиотеку выпытывает. Ей интересно, кто он такой, где она находится и каковы ее ближайшие перспективы. Ну и остальное в том же роде.
Ответить Влад не мог, но попытался.
— Тейя… Тейя Наррис. Ты тут в безопасности. Эх, не понимаешь… Что же нам делать… Вот ведь ситуация… Тейя? Ты вообще в порядке? Как чувствуешь себя? Ничего не сломала?
Влад попытался перейти на язык жестов. Указал на свою руку, затем изобразил движение, будто переламывает ветку. Потом повторил то же с ногой и нацелился указательным пальцем на девушку. Тейя поняла, отрицательно покачала головой, затем аккуратно по ней постучала, скривилась и изобразила круговое движение.
— Голова кружится? Ну это тебя изрядно приложило. Надеюсь, до сотрясения не дошло. Что же мне с тобой делать, Тейя… У нас же на тебя такие планы грандиозные, а ты все равно что глухонемая. И Космос, гад, замолчал не вовремя. Шифруется, наверное. Любит он осторожничать. Ну вот мы и пришли…
* * *
Либерий лежал там же, где его оставил Влад. Только по сильно уменьшившемуся уровню воды в бутылке и полностью осушенной посудине с алкоголем можно было догадаться, что он приходил в себя.
Подойдя к луддиту, Влад подозвал жестом Тейю, указал ей на стул:
— Сиди, тебя шатает.
После этого размотал повязку с ладони раненого, убедился, что за время его отсутствия ситуация не улучшилась, а наоборот. Поморщившись от неприятного запаха, обернулся к Тейе:
— Ты можешь это вылечить?
Ответом был непонимающий взгляд.
Влад опять прибег к языку жестов, указав на раздувшуюся кисть, затем изобразив, как нож перерезает шею, и скорчил гримасу отчаяния. Ткнул пальцем в Тейю, потом в Либерия, потом в его искалеченную руку, а в завершение в здоровую. Повторил еще раз.
Девушка кивнула:
— Хи нецессита регенератион.
— О! Регенерация! Это даже я понял! Тейя, как сделать регенерацию? Ну руку вот такая чтобы стала опять. Понимаешь? Регенерация.
— Си. Нецесарьо медиционалсьон блокко.
— Медицинский блок? Да я понятия не имею, где он здесь. — Влад обвел руками по сторонам, изображая полностью отчаявшегося человека.
Тейя, будто только сейчас заметив его странное одеяние, настороженно изучила мокрые шкуры, а затем с отвращением сбросила с плеч видавший виды меховой плащ, в который он ее закутал по прибытии. С точки зрения Влада, поступок опрометчивый. Девушка осталась в короткой ядовито-оранжевой юбке необычного, скошенного набок покроя и такого же цвета блузке, оставляющей открытыми бока. А температура в комнате отдыха явно не дотягивала до двадцати градусов, и как ее поднять, Влад понятия не имел.
Еще раз изучив его одеяние, Тейя произнесла подчеркнуто вопросительно:
— Воус ху? Венс?
— Тейя! Медицинский блок! Блокко! Вылечить! Медицина! Все остальное потом. — Влад опять указал на Либерия. — Медицинский блок. Ему очень нужен медицинский блок.
Посмотрев на Влада удивленно, девушка покосилась в одну сторону, затем в другую, на миг призадумалась, погрузившись в себя. В голове Влада проснулась шизофрения:
— Страж базы «Красный удар четыре» докладывает о стандартном запросе на доступ к медицинскому блоку. Запрос оформлен гражданкой Тейей Наррис. Статут запроса: заморожен в связи с отсутствием допуска.
— Разрешить ей доступ.
— Оформить ограниченный допуск на доступ к медицинскому центру и стандартный гражданский доступ для постановки на довольствие?
— Да.
— Принято. Выполнено.
Тейя вышла из ступора, поднялась, указала на Либерия:
— Дейв эссер инклайд ин медиционалсьон блокко.
— Что?
Девушка жестами изобразила, будто поднимает луддита и несет его куда-то. Влад, показывая, что понял, кивнул, склонился над Либерием, потряс за плечо. Ноль реакции. Потряс чуть сильнее, затем похлопал по щекам. Тот, наконец, поднял веки, взглянул затуманенно, ничего не понимая.
— Эй. Великий воин церкви. Идти сможешь?
— Влад, это сложный вопрос. Надо хорошо подумать. А куда идти?
— Туда, где тебя починят.
Луддит перевел взгляд на девушку, сделал не слишком удачную попытку радушно улыбнуться:
— Я вижу, в рядах древних пополнение.
— Это пополнение может тебя спасти.
— Гореть мне за все мои грехи в аду четыре раза. Жаль, я не видел, как эта древняя спускалась с небес. Наверное, было на что посмотреть.
— Да, зрелище незабываемое. Много пропустил. Давай я тебя отнесу.
— Не настолько я еще плох.
Либерий, отстранив руку Влада, тяжело поднялся, замер, чуть покачиваясь. На лбу его выступили капли пота, несмотря на прохладу в помещении.
— Ну давай. Веди. Куда там надо идти.
— Медиционалсьон блок. Блокко. Тейя Наррис? Понимаешь? — Влад указал на луддита.
— Си. Гоу. Медиционалсьон блокко.
Не все так плохо. Если говорить отдельными словами или короткими фразами, очень многое становится понятно. Особенно если знаешь пару языков и из других чего-нибудь нахватался.
* * *
Либерий дошел сам, хотя на середине пути Владу все же пришлось ему помогать. При этом упрямый луддит делал вид, что это одолжение исчадию Техно, а не признание собственной беспомощности.
Влад отметил, что у раненого сильный жар — кожа горячая, будто стенка печи. Что за токсины попали в его кровь, неизвестно, но даже удвоенная доза высококачественной биоты не справляется с заразой. Остается одна надежда — Тейя.
И Тейя не подвела. Уверенно показала дорогу, приведя в коридор, параллельный тому, где располагались комнаты отдыха. Здесь Влад и сам бы нашел нужное место — дверь украшал хорошо знакомый красный крест. Она распахнулась сама собой, как все остальные, кроме тех, стальных, закрывающих хранилища. Внутри такие же хорошо узнаваемые предметы: кушетки у стен, письменный стол и что-то вроде кабинки рентгеновского аппарата. Бросались в глаза два медного цвета цилиндра, размерами с бочку на тысячу литров. Во врачебных кабинетах своего времени Влад таких не помнил, и некоторых других агрегатов — тоже. Но в целом понятно, что Тейя не заблудилась.
Уверенно подойдя к ближайшей «бочке», девушка постояла с полминуты. На корпусе агрегата зажглась россыпь огоньков, торцевая крышка откинулась вбок, из внутренностей выехали носилки.
Тейя указала на Либерия, затем на носилки.
— Чего она хочет? Чтобы я лег на это?
— Именно так.
— А меня потом не затащит в чрево этой богомерзкой машины?
— Да Богу глубоко плевать и на тебя, и на эту машину. Ложись давай, именно внутрь тебя и затащит, если я правильно понимаю.
— Ох, велики грехи наши…
Либерий неуклюже устроился на непривычном ложе и неожиданно заорал:
— Подо мной шевелится! Эта пакость шевелится!
— Значит, так надо.
— Зачем?!
— Этого я знать не могу.
— А знаешь, удобнее становится. Совсем не жестко.
— Наверное, носилки принимают форму под твою спину. Лежи спокойно, еще удобнее будет.
Тейя покачала головой, брезгливо прикоснулась к одежде Либерия и категоричным тоном выдала:
— Эйтирар.
— Чего от меня хочет эта древняя худышка?
— Боюсь, тебе придется раздеться.
— Что?!
— Если хочешь жить, сбрасывай одежду, а потом уже ложись.
— Пусть тогда она отвернется. И одежду мою сохрани, я не собираюсь остаться голым.
— Само собой. Тейя. — Влад указал на луддита, потеребил рукав, сделал вид, будто снимает рубаху, потом отвернулся от агрегата и указал уже на девушку.
Она пожала плечами, отвернулась.
Луддит сбросил шкуры, отобранные у запов, и свое грязное черное одеяние, вновь устроился на носилках.
— И долго мне так лежать? Здесь не сказать, чтобы жарко.
— Тейя, он готов.
Девушка, не поворачиваясь в сторону носилок, ответила непонятно:
— Эксцесютар.
После чего носилки медленно поползли в чрево «бочки».
— Эй! Так ты не шутил?! — воскликнул Либерий.
— Лежи спокойно. Долго это не продлится. Выберешься оттуда как новенький.
— Ты говоришь и сам себе вряд ли веришь.
— Ну рука у тебя скверно выглядит. Да и бок. Края раны уже фиолетового цвета.
— Знаю. Ладно, Влад, на случай, если не выберусь из этой адской машины, прощай. Для твари ты неплох, жаль, что мы недолго знали друг друга.
— Выберешься, луддит. Ты живучее любой твари.
— Ага. Если только эта тварь не ты.
Крышка агрегата захлопнулась. Ни окошек, ни других приспособлений для наблюдения над пациентом Влад не заметил, и что теперь происходит с Либерием, не знал.
Может, оно и к лучшему…
Тейя подошла к агрегату, с минуту наблюдала за перемигиванием огоньков на его корпусе, затем, ничего не говоря, развернулась, подошла к стене, выдвинула из нее маленький ящик, будто из недр письменного стола, а из него вынула предмет, похожий на клизму. Приставила кончик к сгибу руки, подержала, поморщившись, вернула непонятную штуку на место.
Затем начала совершать другие странные поступки. Посидела под аппаратом, похожим на громоздкое устройство для сушки волос, опять подошла к выдвижному ящику, на этот раз вытащив из него россыпь разноцветных шариков и высокую кружку. Шарики проглотила, из кружки запила. Потом подозвала Влада, заставив его тоже посидеть под колпаком, после чего принять свою порцию медикаментов.
Подождав, когда он их запьет, девушка показала ему палец и выразительно произнесла:
— Дит.
Затем указала на его палец:
— Дит.
— И что?
Нахмурившись, указала теперь себе на грудь:
— Тейя.
Влад, решив, что она хочет познакомиться, указал на себя:
— Влад.
Девушка опять показала на палец:
— Дит.
Теперь он понял, указав на свой:
— Палец.
— Паллец?
— Палец.
— Па-лец. Клиир.
Задумалась, будто запоминая, и провела себя по руке:
— Хенд.
— Рука, — тут же ответил Влад.
Затем пришла очередь ноги, головы, ушей, глаз, носа. Остановилась Тейя на ногтях, с видом человека, выполнившего тяжелую работу, повторив непонятное слово:
— Клиир.
— Это что? Урок языка?
Девушка ничего не ответила. Прилегла на одну из кушеток, обхватила виски ладонями, застыла лицом к потолку, зажмурив глаза. Влад, сидя за столом, не без удовольствия наблюдал за нею. Во-первых, она была красива, хотя и нестандартной красотой — эдакая миниатюрная тростинка-милашка; во-вторых, мужчины, если они нормальные, любят таращиться на женщин, даже если те не совсем красивые; в-третьих — ему просто нечего было делать. Есть не хотелось. А вот спать…
Так он и заснул за столом в ожидании, когда же выпустят Либерия или Тейя снизойдет до продолжения общения.
