Подняться получилось не сразу, сначала пришлось искать липкую ленту и заклеивать ею дыры от пуль в стене. Когда я зажег свет и почувствовал, что уже наверху, ощущение было такое, будто домой вернулся из очень плохого места. Впрочем, там место очень плохим и было, чего уж там.

Из всего, что мне удалось узнать от пленной, самым важным показалось то, что все трое упомянутых приезжали всегда верхом. Спускались, затем что-то там внизу делали, например перетаскивали мобильные дома. И в планах у них было как раз таскать такие дома дальше. Их затаскивали «в свет» и оставляли «выветриться», то есть они словно бы постепенно возвращались из мира «нижнего» в мир «верхний». Занимало это обычно несколько дней и всегда с неизменным успехом. Даже еда, найденная в супермаркетах внизу, затянутая плесенью, становилась такой, какой была раньше, хоть пробовать ее так никто и не рискнул. Но опыты ставили.

Еще я узнал от нее, что «работники базы» должны были приехать через два дня. Так планировалось по крайней мере, как оно будет теперь – не знаю. Думаю, что о старых планах можно уже забыть. Хотя бы потому, что система видеонаблюдения на складе была выведена в Интернет, а это означает, что за полицейским обыском могли наблюдать откуда угодно, по крайней мере в первое время, до того, как детективы разобрались с системой безопасности. Так что тревога давно объявлена.

А еще узнал нечто простое, но важное: как спускаются вниз и поднимаются вещи. Они всего лишь не должны касаться пола. Поэтому пикап мне вниз не спустить, все машины, что там есть, они как раз внизу и найдены. Тут сразу несколько вопросов возникло, но она на них ответить не смогла, не знала ответов, и в этом я ей поверил. Я вообще начал доверять ей немного больше после того, как все же довез в кузове одного из пикапов к границе света. Никаких тварей поблизости я не увидел, но Элизабет Рамирес отчаянно запаниковала, и разговор у нас пошел веселей.

А затем я запер ее в контейнере во дворе склада и поднялся, на всякий случай старательно избегая того места, где мог стоять мой пикап наверху. Но, к счастью, Росита догадалась перегнать его на улицу, так что появился я в пустом темном складе.

Мое исчезновение и последующее появление повергло в шок что Бисона-старшего, что Роситу. То есть я заранее предупреждал, как все это будет, и в теории они все знали, но знать со слов – одно, а увидеть своими глазами – это малость другое. Вот и увидели.

Наверху была ночь. Внизу ночи не бывает, равно как и дня – только вот такие сумерки, всегда, неизменные и постоянные. Бисон-старший сварил кофе, поставил передо мной полную кружку, потом спросил:

– Что там было?

– Я там поймал Келлопа, была стрельба, я его завалил.

Бисон заметно озадачился, затем сказал:

– Не уверен, что у нас получится об этом заявить.

– А мы и не будем, – вроде как успокоил его я. – Это здесь, – я постучал по столу, – штат Аризона. А вот там, – тут я уже показал пальцем себе под ноги, – никакого штата Аризона нет, и его законы туда не распространяются. Кстати, там была еще она. – Я вытащил из нагрудного кармана водительские права и выложил перед собой. – Хотел бы узнать, кто это.

Бисон вытащил из кармана очки для чтения, водрузил их на нос, затем взял права пленной, держа перед собой почти на вытянутой руке. Затем сказал:

– Я не уверен, но если есть возможность, то послал бы фото этой лицензии сыну.

– Прямо сейчас? – уточнил я, намекая на предутренний час.

– Прямо сейчас. Проснется, – безжалостно заявил Бисон-старший. – Могу я послать и ему позвонить, если ты сам стесняешься.

– Лучше уж так, – кивнул я, выкладывая права поближе к свету на стол и целясь в них камерой своего телефона. – Я перекину вам, а вы ему, договорились?

– Давай уж.

Коди был на связи уже через пять минут, причем недовольство из его голоса исчезло практически сразу. Хотя лично я просто ненавижу, когда меня будят именно в это время.

– Она в Аризоне? – спросил он.

– В некоторой степени, – ответил я осторожно.

– А вторая сестра и, главное, их братец?

– А кто они?

– Ты давно сюда вернулся? – уточнил Бисон.

Росита, заскучавшая было, явно прислушалась.

– Чуть меньше года.

– Тогда ты это все пропустил. Это знаменитости. Эдгар «Эль Пончис» Хименес Лухо, о нем очень много болтали по телевизору, равно как и про его милых сестричек.

– Стоп-стоп-стоп! – Я буквально подскочил со стула. – Двенадцатилетний сикарио, работавший на картель «Пасифико Сур», так?

Точно, они же есть у нас в базе, и даже куча видео, в том числе одно, на котором этот самый «Эль Пончис» пытает какого-то полуголого мужика, подвешенного к потолку, избивая того кабелем. Мелкий такой кудрявый засранец. И когда его арестовали, то показали его сестер, они, кажется, помогали ему избавляться от трупов.

– Ну, если просто банду считать картелем, то да, именно на них он и работал, – ответил Коди. – Причем вместе с сестрами. «Эль Негро», который был там за главного, было забавно, что в банде двенадцатилетний палач. Доказали четыре случая обезглавливания, «Эль Пончис» казнил кого-то, и еще доказано было, что он принял участие в… там был случай, короче, когда на мосту трупы развесили без голов, так вот он вместе с другими точно принимал во всем участие, с самого начала.

– А сестры?

– Мексиканцы сочли, что они лишь помогали братику избавляться от трупов. Вроде бы как не только от его жертв, но и от остальных, кого убивала банда «Эль Негро». У них был фургончик, и старшая, ее звали Олива, его водила. Они вывозили тела куда-то там и прятали. Или, наоборот, не прятали.

– А младшая?

– Средняя, если считать брата, – поправил меня Коди. – Элизабет. Когда «Эль Пончиса» взяли, он был с ней. У них при себе были пистолеты, довольно много кокаина, еще какая-то дурь, и они хотели проехать через границу в Тихуане. Навестить маму, они все родились в Сан-Диего, Калифорния.

– Она убивала?

– Мексиканцы сочли, что нет.

– А на самом деле они ошиблись. Я встретил ее внизу. – Я надавил на последнее слово.

Коди меня понял. Он чуть помолчал, потом все же уточнил:

– Если бы она не убивала, то не смогла бы спуститься, правильно?

– Совершенно верно.

– Дальше ты все знаешь, так?

«Эль Пончис» – закоренелый садист и убийца, получил три года в исправительном центре для малолеток, это в Мексике максимальное наказание. В Америке его бы судили как взрослого и упаковали в клетку навсегда, а то и казнили бы, а там вот такой гуманизм процветает. Бардак и беспредел, трупов как на хорошей войне, но сплошной гуманизм. Сестры остались на свободе, они вообще получили условный срок. Когда «Эль Пончис» вышел из тюрьмы, где над ним все же сильно поиздевались сокамерники, его, как американского гражданина, отправили на родину, вместе с сестрами.

В Америке их никто никогда не разыскивал и ни в чем не обвинял, так что все остались на свободе, претензий к ним не было, и не пустить нельзя. Эдгара даже определили на какие-то реабилитационные курсы, чтобы он мог изжить в себе все душевные травмы. Там он рассказывал, как «Эль Негро» заставлял его принимать наркотики и резать головы. И это последнее, что мне известно об этой истории. А они вот как вынырнули.

Идеальный вариант для остальной нелюди. Целая семейка прирожденных убийц, и при этом у «Эль Пончиса» наверняка остались контакты среди разгромленного картеля «Бельтран Леива», банда «Пасифико Сюр» существовала под их крышей. Много не надо, всего лишь один звонок, а дальше хотя бы «советник права» все решит. Поедет и договорится.

И они не бедствуют, похоже, адрес в правах как бы на это напрямую намекает. То есть семья при деле. Кстати, старшая сестра может и не спускаться, она уже не очень проходит под «возраст до конфирмации», как называл это О'Мэлли.

– У меня вопрос: они сменили фамилию. Можно узнать, сделали ли они это легально?

Скорее всего легально, у них пока все легально, но лучше бы знать. Иначе их просто вообще нечем зацепить. Или ловить внизу.

– Это можно узнать. А где сама Элизабет?

– Внизу. Я ее там запер. Но нужно будет что-то делать, держать ее там нельзя, кто-то может ее освободить.

Я ожидал, что Коди потребует передать ее закону, но он не потребовал. Он просто спросил:

– И что с ней делать дальше?

Я хотел ответить «не знаю», но тут сообразил, что это будет неправдой. Я лишь сказал:

– Я позвоню Акосте, пусть он думает.

О том, что по факту это будет звонком отцам-иезуитам, я говорить не стал. Всякому овощу свое время. Коди на контакте с Акостой – вот пусть Акоста в кадре и присутствует. Посмотрел на часы. Звонить или все же нет? Потом решил плюнуть на приличия и звонить. Конечно, мне бы лучше как раньше, бункер в джунглях и никаких следов, но тут так не получится, это Америка, а не Панама, и бог послал мне в партнеры сразу двух полицейских, так что не дадут так сделать, к сожалению. Да и нет у меня никакого зиндана в Аризоне. У меня его и в Панаме не было; хорошо, что мой партнер Джефф знал Ричи – бывшего морского пехотинца, который любил жить в джунглях на старой береговой батарее, а на той батарее были эти самые бункеры.

Выловил номер в меню, набрал. Акоста ответил сонным голосом звонка, но никаких внешних признаков злобы и возмущения не выказал.

– Есть пленный, снизу, – сказал я без всяких вступлений. – Надо или куда-то его… ее деть, или я вынужден буду ее пристрелить внизу.

Он понял, что я имел в виду, потому что сразу же сказал, все еще хриплым спросонья голосом:

– Я позвоню О'Мэлли. Где вы?

– Я сейчас вышлю координаты, это рядом с Саломи, округ Ла-Пас.

– Жду.

– Когда приедут? Хотя бы сегодня?

– У них есть люди, думаю, что быстро приедут. Кто она, кстати?

Я объяснил, Акоста только хмыкнул.

– Хотелось бы, чтобы она была потом доступна для допроса, – добавил я уже финальное пожелание.

– Она будет неподалеку.

– Отлично, – сказал я на прощание.

Открыл карту в телефоне, нашел нужную точку, отметил, послал Акосте. Если он пришлет людей – это лучше, думаю, быстрее получится. Интересно, кстати, каким все же боком государство касается этой проблемы? Кого пришлет Акоста, своих людей, каких-то специальных или все же от иезуитов? Ладно, увидим, мне еще эту Хименес надо поднять оттуда в этот мир.