Глава 11
Переплетение диких стихийных сил менялось, структурировалось, упорядочивалось. Для чародейского зрения это выглядело как резкий отток энергии, раздавшейся к бортикам выложенной золотыми слитками звезды, а в физическом плане привлекал внимание сопровождающий процесс яркий белый свет. Аномалия явно превращалась в нечто иное, причем, судя по спокойному виду жрецов, происходило все в полном соответствии с их планами. Но пленников они по-прежнему никуда убирать не спешили, хотя, вроде бы, те уже и выполнили свое предназначение, послужив жертвами в ритуале. Наконец, секунд через тридцать-сорок после начала свистопляски ситуация прояснилась, ровно как и воздух перед статуей ипостасей бога, застывший в изображении некой комнаты. Из него на каменный пол с лязгом упала деревянная лесенка, покрытая причудливой резьбой, и по ней начали из ниоткуда спускаться новые действующие лица. Ауры на такой дистанции было не различить, но, судя по одеждам и побрякушкам, нацепленным в огромных количествах и изготовленным преимущественно из благородных металлов и драгоценных камней, они являлись не кем иным, как довольно могущественными магами.
– Портал! – разом, кто вслух, кто про себя, констатировали очевидное все, кто был ближе к краю уступа, и озадаченно переглянулись. Хотя вряд ли кто-нибудь из нас уже сподобился видеть столь редкое явление, способы создания и управления которым считались едва ли не утерянными, но спутать проявление пространственной магии с чем-нибудь еще было, мягко говоря, трудновато.
– Точно пора отступать на перегруппировку, – констатировал я, остро жалея о том, что не догадался перед поездкой выклянчить у тетки короля какой-нибудь алхимический аналог динамита. Сейчас бы прилепил щупальцем бомбу на потолок, завел таймер, и, когда придет время, всю находящуюся внизу ораву похоронили бы обрушившиеся своды. Леди Вильес, уверен, сварганила бы нужный препарат в течение пары суток, но кто же знал, что он понадобится при сборе налогов? – У врагов и так численное преимущество просто неприличное, но если они еще и подкрепления получать будут периодически, то мы тут, даже если чисто случайно вдруг окажемся то ли сверхвезучими, то ли просто бессмертными, до следующей зимы завязнуть можем в случае открытого конфликта.
– Сомневаюсь, будто от волшебника, способного перемещаться в зоне видимости куда угодно телепортацией, получится столько времени прятаться даже по этим закоулкам, – покачал головой полуэльф. – А иным портал даже при помощи наводки на маяк в виде аномалии и затолканных в нее жертв не открыть. Уж в этом-то мне сомневаться не приходится, сколько литературы как-то раз перелопатил, когда в одних руинах натолкнулся на арку, выполняющую ту же функцию, что и находящаяся перед нами звезда. Думал, будто удастся запустить и посмотреть, куда она ведет. Надеялся если и не сокровищ раздобыть, так на разнице между товарами в разных частях света заработать.
– Она тоже была из золота? – уточнила Отрешка. – А почему мы тогда в нищете жили? Подобное богатство быстро прокутить – это надо очень-очень постараться.
– Каменная, – буркнул в ответ Филарим. – Благородные металлы как концентраторы энергии, конечно, вне всякой конкуренции, но использовать их для открытия дыр в пространстве на небольших дистанциях было слишком расточительно даже для древних. Моя находка, как оказалось после перевода надписей на ней, предназначалась, чтобы отправлять воду из колодца в ванну владельца особняка и перенаправлять уже имеющуюся там жидкость в помойную яму.
– Хватит рассуждать о тонкостях функционирования водопровода и канализации у тех, кто владеет способами межпространственного перемещения, – фыркнул я, осторожно разворачиваясь ногами к уступу и стараясь поменьше скрежетать кольчугой о камни. На посторонние звуки в таком большом лагере, по всей видимости, внимания не обращают, но вот прилетевший сверху на голову мусор не заметит разве что самый тупой солдат. – Сваливать пора. Ксен, тебя это тоже касается. Отправимся обратно в Принмут, а вернемся за головой твоего кровника потом, как найдем хороший арбалет и зачарованные стрелы к нему. Ну, или распихаем по сумкам крепостную баллисту.
– Мы никуда не пойдем, – дорогу мне перегородили своими мордами храмовые воины, сейчас, правда, сами на себя не похожие. Их широко открытые глаза закатились, а по аурам гуляли не просто волны, а настоящие цунами энергии. – Внемли Ремесу!
Если бы они на меня кинулись, я бы сумел отреагировать, ну или хотя бы попытался оказать сопротивление. Но вот сдвоенного плевка прямо в лицо ожидать от боевых юристов, подключенных через удлинитель в виде третьего брата, к жрецам в главном храме вышеназванного божества, ожидать смог бы лишь очень большой параноик. Но даже он вряд ли бы предположил, будто несколько капелек безобиднейшей в общем-то телесной жидкости способны одним прикосновением отправить в забытье организм пусть и с посторонней помощью, но успешно сопротивляющийся ударам зачарованных мечей.
– Да, предки этих ребят, умудрившиеся заполучить себе в качестве половых партнеров неких верблюдов-мутантов, оснащенных железами, вырабатывающими галлюциногенные препараты, определенно знали толк в извращениях, – сделал вывод я, вися в некоей темной пустоте, напоминающей космос, откуда украли все до единой звезды. Тело было прикрыто уже почти забытой одеждой родного мира, в виде джинсового костюма, вот только из плеч, спины и живота прямо сквозь него в окружающее пространство тянулись хаотично извивающиеся жгуты мрака, едва уловимые на общем фоне, неким неведомым образом оставляющие за собой быстро рассеивающиеся полосы менее концентрированной черноты, впрочем, быстро затягивающиеся.
– Моих верных слуг попрошу не оскорблять, – окружающий мрак прорезал знакомый голос, вслед за которым появилась полоска света, спустя несколько секунд развернувшаяся в немного полноватого типа в восточном цветастом халате, загнутых кверху алых туфлях и синем тюрбане. С морщинистого лица свисала едва не до пояса седая борода, а в левом ухе качался сверкающий булыжник слишком больших размеров, чтобы быть настоящим. Но самым запоминающимся в облике этого странного типа были глаза, цепкие, целеустремленные и в то же время с четко ощутимой хитринкой. – Упс, кажется, одет не по моде. Сейчас исправлюсь.
Посетитель моего горячечного бреда раздался в плечах едва ли не до габаритов человекоподобных мутантов и помолодел лет до тридцати, халат сменился красным пиджаком, на почерневшей обуви проступила надпись «Версаче», выполненная почему-то кириллицей, а вокруг шеи легла золотая цепь, украшенная все тем же камнем с таинственным образом исчезнувшей серьги. Борода и тюрбан испарились, явив гладко выбритую кожу. И только взгляд остался все тем же самым. А я вспомнил наконец, где и при каких обстоятельствах уже слышал этот голос.
– Такой образ бизнесмена на моей родине устарел уже лет двадцать как, Ремес, – покачал головой я, с интересом рассматривая бога торговли и сделок, чьи слуги меня самым наглым образом обслюнявили. – Следовало бы знать. Кстати, чему обязан визитом? И где это мы?
– М-да, вы, смертные, очень уж шустро занимаетесь разной дрянью, никому по большому счету не нужной, вроде моды или придумывания новых языков, – вздохнул местный небожитель. – Я хоть их запоминать стараюсь, а вот некоторые, чтобы не заморачиваться, предпочитают являться либо голыми, либо только одним ликом, без туловища и даже прически. А общаются исключительно видениями. Где мы? Ну, тут вопрос сложный, считай, будто бы в подсознании.
– Чьем? – подозрительно уточнил я, косясь на жгуты, оставляющие после себя пустое пространство. Они, найдя себе цель, в виде бога стали целенаправленно пытаться опутать его фигуру. Но проходили насквозь.
– Твоем, моем, несчастной талантливой ведьмочки, от которой так мало осталось. – Ремес щелкнул ближайший к нему хищный отросток, и тот, заодно с собратьями, знакомым жестом втянулся внутрь нашего общего тела. – И сейчас к нам должен присоединиться Млфурий.
Я оживленно закрутил головой по сторонам, чтобы увидеть наконец древнее жестокое и вечноголодное божество гномов, с которым оказался весьма тесно связан, пусть и не по своей воле. Фантазия, вопреки полученной от Филарима информации о кристаллической природе данного существа, рисовала его этаким кальмаром-переростком, возможно, с человеческим торсом, вырастающим откуда-нибудь из длинного вытянутого туловища. Однако никого не было.
– Ну и где он? – обратился я к Ремесу, по-прежнему остающемуся в облике богача-нувориша. – И, кстати, а зачем ты нас всех здесь собираешь?
– Думает, видимо, идти или не идти, – недовольно проворчало божество и вдруг заорало во всю мощь луженой глотки: – Эй, ты, плесень кристаллическая! Чапай сюды, а не то все твои игрушки, скопившиеся у моих ребят в подвалах, будут ждать нового хозяина до полной потери ликвидности! Обиделся, – резюмировал Ремес, после того как в течение десяти секунд к нам так никто и не присоединился. – Мы с ним вообще-то не дружим… Да с ним никто не дружит, с падальщиком высокомерным, но вот сейчас взаимовыгодное сотрудничество нам бы пригодилось. В частности, многовато гномов, особенно гномов-банкиров, на нашем континенте чего-то развелось. Собственную сеть организовывают, с процентами мухлюют, мне даров не носят и не молятся. А так, глядишь, появилось бы здесь хоть одно действующие святилище их прежнего хозяина, темпы прироста популяции бородатых скряг и замедлились.
– Вот с этого и надо было начинать, – скрежет камней друг об друга, складывающийся в слова, совпал с проявлением из мрака окружающей реальности нагромождения разноцветных кристаллов, прорастающих один из другого, прорастающих друг в друга, прорастающих…
– Не смотри слишком пристально, свихнешься, – посоветовал мне гуманоидоподобный бог, своими руками отворачивая лицо в сторону от так и не осознанного до конца зрелища. Даже размеры его оценить каким-то непостижимым образом не получалось. То ли по колено мне, то ли по грудь, а то ли и вовсе в десять раз больше. – Он хоть и мелкого пошиба, да к тому же сильно ослабевший от отсутствия верующих и недоедания, но бог, не удосужившийся помнить о том, что для смертных воспринимать больше, чем четыре-пять измерений сразу, по крайней мере, проблематично.
– Выбирай выражения, торгаш! – Скрежет, издаваемый грудой кристаллов, неприятно резанул по ушам. – Я Хозяин Темноты и Тишины! Я древнее и мудрее тебя! В мою честь строили храмы, когда ни тебя, ни смертных букашек, что ныне зовутся людьми, еще не существовало в мироздании! Я…
– …плесень, – с милой улыбочкой добавил Ремес. – Старая, жадная плесень, паразитирующая на былом величии, гложущая собственный труп и упорно цепляющаяся за существование всеми возможными способами. Вот только осталось их у тебя не так уж и много. Последнюю пару тысяч лет ты не можешь даже обойтись без материального тела, от состояния и размеров которого теперь напрямую зависишь. Должно быть, это настоящий кошмар – знать, что любой серьезный планетарный катаклизм… объединенные силы нескольких государств смертных… да даже один-единственный легендарный герой, где-нибудь урвавший себе кусочек истинной мощи, в состоянии, при некоторой удаче, тебя уничтожить. Однако же, если ты прислушаешься к тому, что я тебе сейчас скажу, сделать это окажется чуть-чуть сложнее, чем сейчас.
– Говори, – теперь тон нагромождения кристаллов резал уши как циркулярная пила и отдавался в мозгу нешуточной болью.
– Через этих смертных, – Ремес кивнул в мою сторону, очевидно, посчитав живой артефакт, получившийся из останков Джулии, за самостоятельное существо, пусть и находящееся в симбиозе с носителем, – ты вполне можешь навести изрядного шороху в том подземелье, где они сейчас находятся. Сделай это. Воплотись в нужном месте, хочешь частично, а хочешь и полностью, если сможешь, конечно. Процесс облегчат мои слуги, уже создающие межплановую дыру в реальности. Сожри, кого сумеешь поймать. Устрой на месте аномалии локальный прорыв тьмы, стихии, наиболее близкой тебе, вселив настоящий ужас в выживших.
Ой! Как бы отсюда смыться по-хорошему, пока эти высшие сущности друг другом заняты? И побыстрее на поверхность выбраться, своего симбионта где-нибудь на полпути выбросив?
– И что я за это получу? – заинтересовалась груда кристаллов, чуть-чуть сбавив свой тон.
– Добычу с горячей кровью и душами разумных существ, столь редкую в твоем доме, разумеется, – хмыкнул Ремес. – Плюс в обсуждаемом нами месте сейчас собралась чуть ли не половина сильнейших волшебников Виреи и Азалии. Разве этого мало?
– Они полны сил, способны сопротивляться и почти все наверняка сбегут, а также там есть жрецы твоего старшего брата, пытающегося оттяпать у тебя кусочек территории, – заметил Млфурий. – А ведь иные союзники, они ужасней самых страшных врагов, кому, как не мне, почти убитому собственными детьми, это знать. Вступить в поединок вы не можете, законы старших запрещают, а потому за то, чтобы кто-то другой решил эту проблему, ты должен заплатить. Очень хорошо заплатить.
– Ой, будто в первый раз мне заклятые друзья пытаются палки в колеса совать, – пренебрежительно отмахнулся бог торговли. – И вообще, в том, что тебя низвергли и частично развоплотили собственные родичи, виноват лишь ты сам. Не надо было быть таким жадным.
– Я не жадный, я справедливый! – рявкнул Млфурий. – Могущество предателей строилось на том, что они получили от меня, а значит, и принадлежать оно должно было мне!
– Как угодно, – примирительно поднял руки Ремес. – В любом случае на многое не рассчитывай. Боги войны, не важно, мой брат это или кто-нибудь еще, прямолинейны, как дубина, и примерно столь же опасны. Их, с позволения сказать, интриги, даже по меркам смертных, на выдающийся заговор не тянут. Не хочешь от души пообедать? Пускай. Найду другой способ решения проблем, да хотя бы выдам, через слуг, новому королю беспроцентный кредит в достаточном размере, чтобы скупить все наемные клинки мира. Или его соседу, дав достаточно средств, чтобы пограбить оставшуюся без защиты Вирею, все солдаты которой уйдут в другие земли. Проблема тут же решится сама собой, а я окажусь как бы и не при делах. Ну, не больше, чем тот, кто натравливал своих верующих на соседа.
– Хочешь задействовать свои возможности еще меньше, чтобы, как пострадавшая сторона, потребовать потом компенсацию? – В тоне древнего покровителя гномов послышалось нечто вроде одобрения. – Понимаю, ведь сам когда-то покровительствовал в том числе обмену и торговле. Ладно, помогу, но ты все же доплати. Не надо быть слишком жадным. Что там за разговор поначалу был о святилище?
– Хорошо, – с некоторым неудовольствием согласился Ремес, которому вернули его же слова. – Устрой локальный прорыв тьмы, и в центре его я, как хозяин этой страны, разрешаю тебе поместить свое место силы, куда будет не в пример проще добираться тем редким гномам-отступникам, разум и тело которых все же умудришься захватить. Но тогда, когда в свое святилище явится воплощение моего брата, а он наверняка спасти своих слуг попытается, то щелкнешь его по носу побольнее. И еще смертных, через которых мы сейчас общаемся, как и тех, кто с ними, не тронешь. У меня на них виды.
– Эй, минуточку, – забеспокоился я, все-таки набравшийся достаточно наглости, чтобы влезть в беседу двух существ, превосходящих меня не то что на голову, а на целую телебашню. – Какие еще виды? И, уважаемые боги торговли и всего, чего вам только захочется, вы не находите, что за использование разумных существ, между прочим не приносивших вам клятв служения, тоже надо бы заплатить, причем не кому-нибудь, а им самим?
– Чародейка, при жизни звавшаяся Джулией, добровольно отдала себя Млфурию, и пусть он с ней разбирается, как хочет. Ты же выживешь, а также я не раскрою тот факт, что новый придворный маг Азалии на самом деле не заслуживает и места ученика чародея, – пристально глянул на меня Ремес. – Цена устраивает или хочешь поторговаться?
– Вполне, – слова застряли в глотке, и протолкнуть их наружу удалось с большим трудом. На самом-то деле нет, но кому мне жаловаться на произвол богов? Демиургам? Загадочным старшим, которых они упоминали?
– Тоже не останусь в стороне, – проскрежетал Млфурий. – Меня называют скупым и жадным, но это не так. Я справедливый, а ты уже находил для слуги моей, которая обитает в теле твоем, хорошую добычу! И потому сейчас слава ваша еще больше укрепится. Возрадуйся, человек, и подумай хорошенько, не желаешь ли из постороннего, не способного получить многое из милостей хозяина Тишины и Темноты, стать адептом, отдающем куда как меньшую плату своему хозяину.
– Никогда, – как мог твердо заявил я, после близкого знакомства с представителем сил тьмы абсолютно уверенный в том, что всех якшающихся с подобными сущностями надо сжигать живьем в профилактических целях раньше, чем они успеют испортить жизнь нормальным людям, и мрак вокруг меня начал выцветать, сменяясь на обычную и, в общем-то, совсем не страшную темноту подземелья.
– Совсем оголодал, раз уже на людей согласен, которыми раньше откровенно брезговал? – коснулся ушей вопрос Ремеса. – Может, еще чего предложишь, чтобы расширить нашу сделку? У меня сейчас много излишков.
– Плоть моя растет еще под горами, но сердце ее затухает без крови жертв, – уже совсем невнятно донесся откуда-то издалека ответ. – Подумаю над этим.
– Эй, там эти внизу зашевелились! – В голосе Ксена, таком родном и привычном после беседы богов, была слышна паника. – Жрецы сюда руками показывают, воины оружие на изготовку взяли, парочка магов начинает в воздух подниматься, видимо, чтобы разведать, что к чему. Нас засекли! Впрочем, если бы тот вихрь энергий, который окутал наставника, умудрились бы проморгать, было бы странно.
– Тащите его, – в голосе Грофона, зачем-то дергающего меня за плечо, слышалось настоящее рычание, – раз он не встает и в себя не приходит, то придется мэтра нести. Демоны! Да чего он такого на ужин сожрал, раз его сдвинуть с места не получается? Пансион престарелых благородных девиц в полном составе? Лошадей из армейских конюшен, вместе с бронированными попонами? Дракона? Уууу! Туша неподъемная! И почему эти храмовые желторотики еще заграждают нам проход? Неужели три вампира не могут сдвинуть с места всего лишь пару бессознательных человек?
– Сам попробуй, если такой умный! – прошипела в ответ Отрешка, находящаяся где-то неподалеку. – Они к камням будто приросли, их ломом отковыривать надо! Филарим! Чего они друг с другом сделали, можешь ты нам объяснить? Сначала думала, ядом расплевались каким-то, но нет! Трупы видала разные, но не один из них столько не весил!
– Судя по тому, что ауры подопытных… эээ… ну то есть наших товарищей, перемешались, – тон полуэльфа был на редкость задумчивым, – состоялся некий аналог ритуала братания. Обычно для подобных процедур используют кровь, но слюна тоже, в принципе, подходит. Правда, эффект будет временный и быстро рассеется, но если так и было запланировано…
– Ты лучше скажи, чего нам сейчас ожидать, мыслитель? – Тон вампирши подступающая истерика уже приблизила к ультразвуку. – Я уже чую жизнь, силу и кровь тех чародеев, которые летят сюда!
– Приведите в себя наставника! – Вопль Ксена совпал со вспышкой зеленого света, больно ударившей по глазам. – У меня не так много артефактов, чтобы задержать надолго опытных боевых магов.
– Спокойно! – произнесли мои губы, а тело рывком село. Выбив в низком участке каменного свода солидную вмятину макушкой. Одна радость, я этого не почувствовал, так как, судя по всему, сейчас своим носителем управлял живой артефакт. Или, вернее, его хозяин, Млфурий. – Планы поменялись.
Два потока щупалец, в которые мгновенно превратились руки так быстро, что за метаморфозами обычным зрением уследить не удалось бы никому, метнулись куда-то вперед и вниз, за край скального уступа, заставив вскрикнуть от неожиданности Ксена. Плотоядные отростки прошли с обеих сторон от ученика, обдав его потоками воздуха и, похоже, перепугав едва не до мокрых штанов. Впрочем, тем, до кого добрались созданные не столько плотью, сколько магией загребущие конечности древнего бога, пришлось куда хуже. Их предсмертные вопли были слышны, пожалуй, даже на поверхности, а души несчастных, судя по волне сытой дрожи, прокатившейся по сознанию, не избегли силков древнего ужаса подземелий.
– Что с ним такое? – услышал я вопрос четвертьорка и дальнего родственника короля, непонятно кому адресованный.
– На боевой транс похоже, – ответил ему полуэльф. – Обычно во время него у одаренных аура увеличивается в полтора-два раза, но тут… боги! Она просто чудовищна! И к ней непрерывным потоком идет сила земли, только какая-то странная, темная, как будто ее качают откуда-то из недр самих нижних планов!
– Верно мыслишь, колдунчик, – зло усмехнулись губы, управляемые чужой волей. – Сами боги боятся того, что получается из союза элементальных стихий и вечного мрака. Боятся и заранее не допускают на свою территорию, не желая ее лишиться. Но теперь! Теперь у меня есть разрешение!
На последних словах от голоса, враз ставшего громоподобным, затряслись стены, а мои спутники отшатнулись, закрывая руками уши. Тело, за исключением лица, плотным покровом окутала непроницаемая для взгляда тьма, откуда-то я знал, что она достаточно плотная, чтобы остановить собой практически любую угрозу, включая большинство доступных смертным заклинаний или удары силами, доступными младшим жрецам божеств. Ну а простые мечи или копья не сумели бы даже и поцарапать ее за целое тысячелетие. Кажется, эта древняя хищная тварь, управляющая моим телом, от близости добычи окончательно слетела с катушек!
– Побольше уважения в своих мыслях, смертный! – набатом вломилось в мое сознание послание от Млфурия. – Передо мной ты лишь прах!
– Стараюсь, – искренне ответил ему я, едва удерживаясь от того, чтобы не вопить мысленно от ужаса во всю глотку. – Но не получается.
К счастью, древний бог, чье настоящее тело походило на груду живых кристаллов, больше на меня внимания не обращал, сосредоточившись на тех, кто оказался рядом с ним.
– Полуэльф невкусный, нежить слишком свежая, человек без дара, да еще с примесью, и двое слуг небесного торгаша, – оглядел он их. – Не, это я не ем. Посох… посох прочный, с налету можно разгрызть, но не впитать, ладно, пусть остается. А вот мелкий… интересен. Вернее, его обертка.
– Мэтр, я же ваш ученик, – пропищал Ксен, вытряхиваемый щупальцами из артефактной мантии. – Отдайте! Она же фамильная! Ее чуть ли не во времена древних сделали! Мы же заключили договор! Помните?!
Куда там, стоило лишь парню покинуть свою одежку, как ее тут же разорвали и сожрали жадные до всего волшебного щупальца. И небрежно швырнули самого подростка, без чудо-одежды вряд ли умеющего летать, куда-то вниз с уступа. А затем, вцепившись в край скалы и резко сократившись, отправили следом и меня!
– Не помню, а знаю, – пробормотали губы в те секунды, за которые каменный пол пещеры из далекого стал очень-очень близким. Навстречу метнулось несколько разноцветных снопов искр и пламени, парочка молний и нечто, напоминающее сотканный из пыли молот, но никакого вреда не причинили, бессильно растворившись в броне из тьмы. – И сейчас даже помогу исполнить соглашение, заключенное одной смертной букашкой, раз уж все равно остаюсь ей немного должен за такой щедрый завтрак.
Мое тело приземлилось, вопреки всем законам физики, неожиданно мягко, но при этом выбив ступнями из поверхности, на которую твердо встали ноги, настоящий дождь острых как бритва осколков, оставив вокруг себя кратер, как от разорвавшейся авиабомбы. Взметнувшийся вверх поток щупалец, выходящий из плеч и полностью заменивший руки, поймал верещащего подростка, который почему-то падал куда медленнее, чем я. Защелкали луки и арбалеты в руках воинов, уже готовых к схватке и избежавших смертоносной каменной щепы, скосившей некоторую часть скопившихся здесь людей. Какой-то кентавр даже копьем от избытка чувств в незваного гостя запулил со смехотворной дистанции в десяток шагов. Бесполезно, все оружие причудливо изменило свою траекторию и попадало на землю, не долетев до своей цели или, напротив, преодолев ее и усвистав куда-то за спину. Судя по тому, как там вскрикнул и захрипел солдат, получивший метательным топором, мелькнувшим над макушкой и врезавшимся ему похожим на клюв лезвием в середину лба, защита действовала во все стороны сразу.
– Вон тот, с татуировкой на всю лысину, это точно жрец, чьей смерти ты жаждешь? – вопросительно уточнил через мои губы Млфурий, разворачивая по-прежнему орущего молодого волшебника в сторону группы жрецов.
– Ксен? – удивился один из них, действительно полностью лишенный волос на гладко выбритом черепе, украшенном взамен волос изображением двух скрещенных мечей на фоне какого-то щита. Видно, действительно узнал пацана, в доме которого был частым гостем и, несмотря на это, без малейших колебаний перерезавший практически всю семейку своих так называемых друзей. Точнее, два их очень близких, но небольших по численному составу клана.
– В атаку! – Все тот же кентавр, где-то раздобывший себе запасное копье, повел отряд своих сородичей врукопашную. Или, может, в копытопашную? Проверять на себе не хотелось, видимо, не только мне, но и Млфурию, а потому от молодого волшебника отцепилось то, что теперь заменяло мне левую руку, приняло вид всего одного, но зато очень толстого щупальца и хлестнуло вокруг, словно кнут. Мгновенно освободилась окружность метров в пятнадцать радиусом. Половина тех, кто попал под такую атаку, просто всосалась в недра бледно-розовой студенистой плоти, будто вода, с тем, чтобы никогда больше не появиться наружу, а оставшиеся оказались отброшены в сторону, словно пушинки. Правда, в сотворенной силой древнего покровителя гномов плоти засели разнообразные орудия смертоубийства, а кое-где она оказалась серьезно обожжена, видимо, сожранные конелюди носили на себе какие-то защитные амулеты. Зато остальное войско, уже готовившееся хлынуть вперед и затоптать незваного гостя, приостановилось. Жаль, стрелять не перестало, видимо сочтя тот процент неудачников, нарвавшихся на стрелы своих товарищей, отклоненные чарами, приемлемыми потерями.
– Жалкие букашки! – Из спины, плеч и груди стрельнули во все стороны тонкие, как карандаши, но очень прочные щупальца, ударившие разом, будто осколки от разорвавшейся гранаты. Они, извиваясь самым причудливым образом и сгибаясь, как резиновые, пробивали попавшиеся им на пути живые преграды, метя в тонкие места доспехов или вообще туда, где их не было, и моментально высасывали те участки живой плоти, которых касались, оставляя после себя хлеставшие кровью обширные рваные раны с обнажившимися костями. Правда, и сами плотоядные отростки были далеко не неуязвимы. Перерезать их поясным кинжалом вряд ли бы получилось, стрелы в такую верткую и маневренную цель попадали лишь случайно, а узкие наконечники копий вообще соскальзывали с гладких и нешироких конечностей, но вот хороший удар лезвием топора или меча уверенно отсекал жуткие отростки. А маги и жрецы так вообще почти не пострадали в отличие от простых воинов, прикрывшись индивидуальными защитами, спалившими, заморозившими или раздавившими в кашу метнувшиеся к ним конечности еще на подлете. Лишь парочка, вероятно наименее опытных, оказалась не столь расторопна в деле защиты себя, за что и поплатилась. Одно из щупалец, метнувшееся сбоку и потому избежавшее непонятной серой пелены, выставленной на его пути, прошло сначала через голову одного из них, нырнув в левое ухо и вынырнув из правого, а потом вскрыло горло второму.
– Учитель, вы не попали по настоятелю, – раздался вдруг откуда-то сверху голос Ксена. На удивление спокойный и даже какой-то радостный. Голова рефлекторно задралась к источнику звука, и я увидел, что по-прежнему находящийся в объятиях жутких отростков подросток смотрит на мир затуманенным, но определенно счастливым взглядом, широко улыбаясь при этом царящему вокруг хаосу. И сжимает в руках какую-то маленькую бутылочку. Гад! Не мог со мной поделиться своим лекарством против страха?!
– Не мешай! – В мое сознание, временно вернувшее себе контроль над телом, будто кувалдой ударил злобный вопль Млфурия, чья власть над носителем живого артефакта оказалась не такой уж и абсолютной. Тело вновь оказалось под чужим контролем и уставилось на противников, уже уничтоживших все напавшие на них щупальца и теперь настороженно ожидающих нового удара и копящих силы для контратаки.
– Проглот? – В группе священнослужителей и магов оказался мой знакомый некромант-альбинос. А также еще несколько лиц, мелькавших во дворце, чьи имена сейчас вспомнить получилось бы при некотором напряжении памяти. – Но разве ты не отправился в столицу, на заседание ковена?
– Зачем? – делано усмехнулись губы. – Разве лучшие волшебники Азалии собрались не здесь и не сейчас? Кстати, где тут ваш запасной глава, магистр Эрлинд, а? Его я съем первым и надеюсь, что он будет хотя бы вполовину так же хорош, как предыдущий, от которого остались очень теплые, приятные и будоражащие аппетит воспоминания.
– Да чего мы стоим! – Судя по острым ушам некоего типа, сменщик покойного Директора был найден. Вот только если Филарим выглядел скорее как достаточно стройный человек, над органами слуха которого надругался пластический хирург, то стоящий передо мной волшебник своей плавно-завораживающей грацией живо напомнил посла Отсеченного леса. – Он же один! И каким бы образом он ни создал такую подпитку для ауры, но она все равно должна иметь свои пределы, как и возможности резерва быстро усваивать ману! Измотаем его, пока не кончится энергия духа или силы тела, и уничтожим!
Слова с делом у полукровки не расходились. Он развел руки в стороны, и тут же вокруг него прямо из камня начало прорастать дерево, заключающее чародея в свои надежные объятия из коры и направляющее на меня странного вида бутоны на голых ветвях, неприятно напоминающие по виду подвесные вертолетные авиапушки.
– Глупцы! – Млфурий, управляющий сейчас моим телом, расхохотался, не обращая внимания на рой игл, вырвавшихся из наколдованной флоры, бессильно отскочивших от брони из тьмы. – Мне нет нужды с вами сражаться, я просто вас уничтожу. Ведь вы сами пришли туда, где мои силы, силы земли и тьмы, способны проявить себя в лучшем виде!
Звуки его смеха заставили дрожать стены. И потолок. Со сводов посыпались булыжники! Один такой ударил в группу жрецов, сжимающих свои четки и готовых пустить их в бой, и просто раздавил парочку из них, несмотря на барьер из пламени, возникший на его пути и заметно оплавивший каменюку. Метнувшееся вперед громадное щупальце, уже зарастившее полученные в бою повреждения, схватилось с ударившим ему навстречу деревом, внутри которого прятался новый кандидат на место главы ковена магов, начав турнир по крайне необычному армрестлингу. А люди, получившие ранее раны щупальцами, живые и мертвые, вдруг хором взвыли, вскочили на ноги и стали обрастать бахромой из дополнительных студенисто-розовых конечностей, разрывая в клочья тех, кто оказался у них на пути.
– Не дайте ему устроить обвал! – скомандовал Фильери, вытягивая руки в направлении странных зомби. С каждого его пальца сорвалось по длинной туманной нити, вонзившейся в голову чудовищ и заставившей десяток тварей сначала остановиться, а потом ударить в спину собственным собратьям. Как только между монстрами, созданными магией Млфурия, завязалась потасовка, он переключился на новую группу существ. – Геомант такой силы, в отличие от нас, отроется откуда угодно!
– Настоятеля! – заверещал целый и невредимый Ксен, выпущенный плотоядными отростками, занявшимися пробой щитов чародеев на прочность, а также ловлей и пожиранием тех из них, у кого волшебные преграды оказались недостаточно качественными. – Настоятеля убей! Он к статуям отошел, сейчас призывать своего хозяина будет!
В ответ на его слова в меня полетел рой заклинаний, выпущенных волшебниками и жрецами, но им навстречу метнулась сорвавшаяся вперед тьма, оставившая тело без волшебной защиты, в одной лишь кольчуге. Две волны волшебства столкнулись между собой, просто уничтожив замершие между ними гигантское щупальце и наколдованное дерево, сплетенные в смертельных объятиях, на мгновение заколебались, придя в относительное равновесие, и затем широкое полотнище мрака покатилось назад, подбадриваемое градом чар, выпускаемых противниками по мере готовности. Силы древнего покровителя гномов, действующего здесь и сейчас не лично, а посредством, скажем так, своей удаленной частички, составляющей некоторую долю живого артефакта, оказались меньше совокупной мощи собравшихся чародеев. Однако у божества, имеющего кристаллическое тело, остался его интеллект, за тысячелетия жизни этого странного существа поднявшийся до невообразимых вершин. Уже разрывающаяся в клочья пелена тьмы внезапно развернулась на девяносто градусов, отправив застрявшие в ней, но почему-то не исчезнувшие молнии, огненные шары и прочие боевые заклинания вертикально вверх, в потолок, и так-то непрерывно содрогающийся.
– Всем солдатам отступать в сторону выхода! – Видимо, местные волшебники, обустраивающие лагерь для бойцов, озаботились создать систему оповещения, потому как раздавшийся отовсюду незнакомый голос влегкую перекрыл даже шум битвы. А еще несколько магов, оказывается, все это время прятались среди обычных воинов. Во всяком случае, именно оттуда прилетела измрудно-зеленая молния, пробившая в районе плеча сквозную дыру, небольшое облако раскаленного добела пепла, зацепившее, к счастью, лишь краем, но успевшее сжечь всю левую руку, вернее заменяющие ее теперь щупальца, до плеча, а также парочка спрессованных до прочности стали потоков воздуха, оставивших после себя глубокие рубленые раны, несмотря на кольчугу. Вообще враждебных чар было больше, но остальные были отбиты в сторону или перехвачены контрударами, которыми щедро начал сыпать во все стороны Ксен, вытаскивая из маленькой поясной сумки по три-четыре одноразовых боевых артефакта зараз и расходуя их без всякой жалости.
– А от тебя есть польза, ученик, – усмехнулся моими губами Млфурий, вновь создавая барьер из мрака, теперь уже вокруг нас обоих, ведь раньше подростка с не слишком-то развитой аурой, явно не способного к самостоятельному созданию серьезных заклинаний, за угрозу не считали и если и намечали как цель, то только как побочную. – Напомни потом показать тебе, что такое истинная тьма, и держись ко мне поближе.
– Сейчас тут все рухнет к демонам! – заорал магистр Эрлид, рыбкой выскакивая из обломков созданного им боевого пня и стремительно удаляясь в сторону портала. Не своими ногами, правда, его несло нечто вроде серферной доски, стырившей полный комплект лапок у какой-то гигантской сороконожки. На место, где только что находился волшебник, приземлилась глыба центнера в три весом, вызвав фонтан деревянных щепок и облако пыли.
– Именно туда вы все и провалитесь! – лишь чуть-чуть менее громогласно пообещал древний темный бог гномов, вновь выпуская из себя тонкие щупальца в громадном количестве. Но на этот раз они не стали бросаться на людей, а принялись чертить на камне прямо перед нами какие-то знаки, с сумасшедшей скоростью покрывая всю доступную поверхность магическими граффити.
Синенькое искусственное солнце, до того спокойно парившее недалеко от далекого потолка, медленно и величаво начало свой путь вниз, постепенно ускоряясь. О конечной цели его маршрута долго гадать не приходилось, тем более, что маги, поначалу подошедшие поближе, чтобы эффективнее использовать свои заклинания, теперь стремительно откатывались назад. А жрецы и вовсе уже водили хоровод вокруг монументов, явно вымаливая помощь своего покровителя и надеясь, что их союзники продержатся достаточно долго. Наперерез рукотворному подобию звезды ударила выметнувшаяся из моего рта волна щупалец, опутавших источник света и впечатавших его со всего размаху в стену. Взрывная волна, сопровождаемая дождиком из шаровых молний, оставляющих после себя кратеры с булькающим расплавом, внесла изрядное оживление в ряды магов, убив нескольких из них на месте, и напрочь испортила создаваемую Млфурием рунную вязь, уже начинавшую наливаться недобрым темно-багровым сиянием. Скульптуры, изображающие ипостаси бога войны, содрогнулись, встрепенулись, и та из них, которая изображала орка, вдруг пошла вперед, направляясь прямо ко мне и занося для удара свои дубинки. Падающие каменные небеса не волновали ее совершенно.
– Темное отродье глубин! – Трубный глас воплощения божества, судя по всему, лишь ускорил надвигающийся катаклизм, поскольку после него успокоившаяся было земля вновь заходила ходуном. Жрецы и маги принялись нырять в портал, ведущий куда-то далеко. – Ты познаешь на себе гнев Кровавой Ярости!
– Кое-кто здесь недостаточно могущественен, чтобы бросаться в мой адрес такими словами, – усмехнулся Млфурий, и волна щупалец, порвавшая кольчугу на отдельные кольца, осыпавшиеся вниз, сравнялась в размерах с наступавшим на него колоссом. Кажется, тела у меня теперь больше нет, одна голова и куча конечностей, словно у осьминога-мутанта. Можно было бы спятить от ужаса, но вроде один раз нечто подобное уже имело место, когда замок, где оказались сведены в борьбе не на жизнь, а на смерть два принца, был полностью очищен от сторонников одного из них, и тогда все обошлось. – И за такое оскорбление ты заплатишь!
Клубок, состоящий из одних только щупалец, прыгнул вперед… и был остановлен двумя ударами дубин. Бог войны бил технично, первый удар уронил меня… или уже скорее Млфурия на каменный пол, а второй отбросил обратно. К тому же результат от его действий был если и не катастрофическим, так близким к этому, по непрестанно шевелящемуся слою хищных отростков стремительно распространялось пламя. И просто отбросить пораженные участки не получалось, стоило лишь отсоединиться от основной массы одному полыхающему отростку, как сразу же без всяких видимых причин вспыхивал следующий. Напоследок медный орк изо всех сил топнул ногой, и по подземелью прошла гудящая алая волна, сминающая большинство оставшихся здесь людей в сочащиеся алой жидкостью неаппетитные комки. Впрочем, было их уже не много, все либо смылись в коридоры, ведущие прочь отсюда, либо в портал, кому куда ближе было. Пожалуй, пострадало лишь с десяток простых солдат, забившихся в один из углов ближней части обширной пещеры под выступающий там из скалы козырек и надеявшихся переждать угрозу в виде камнепада, да несколько раненых, не способных двигаться достаточно быстро, чтобы вовремя удрать куда подальше. Ну и, конечно, Ксен, похоже просто растерявшийся в такой ситуации и не знающий, куда ему деваться. Последний, к счастью, выжил, так как по чистой случайности находился сейчас прямо за довольно солидным куском щупалец Млфурия, принявших на себя удар, но сознания лишился.
– Заплатишь, – повторил древний бог гномов, и к моему лицу подплыли два щупальца, сжимающие чьи-то вырванные с кусками позвоночных столбов головы. Одну лысую и татуированную щитом и мечами, а вторую с заостренными острыми ушами, принадлежащую новому кандидату на пост главы ковена. – Жизнями и душами своих прихлебателей! Может быть, тогда остальные из их числа подумают, а не сменить ли им владыку, не способного защитить своих подданных, на кого-то более подходящего.
– Подлый прием, – проскрежетала статуя, бросаясь вперед. Вот только Млфурий под ее удары соваться не стал и, окутавшись защитным слоем из тьмы, потушившей пламя, начал проворно отступать, мотаясь по пещере, словно обезумевший таракан, и заодно осыпая оживленную скульптуру всем, что попадалось ему под щупальца. Камнями, брошенным оружием, платками, котелками, лежаками и другими предметами нехитрого солдатского быта, трупами людей. Вряд ли это действие наносило какой-то вред воплощению бога, но на нервы ему, судя по яростному реву последнего, определенно действовало. На сражавшиеся воплощенные великие сущности валились обломки скал, но особого вреда им не причиняли. Интересно, а когда потолок уже наконец рухнет весь, это их остановит? Не хотелось бы, а то ведь останусь лежать тут, под завалами, когда живой артефакт вернется к своему обычному состоянию.
– Ты даже не представляешь, насколько подлым был мой прием, – хмыкнул древний покровитель гномов, перебазируясь на стену и проворно шуруя вверх, будто паук. Впрочем, восьмилапому до него было далеко, по причине нехватки еще нескольких сотен конечностей, на которые можно опереться. – Посмотри назад, туда, где стоят статуи остальных твоих воплощений и укрощенная их силой аномалия. Не замечаешь, как проседает там реальность?
– Что ты сделал, трупоед?! – взревел бог войны, кинув туда один только взгляд. Большего, чтобы понять: портал больше не работает так, как надо, – не требовалось. Над многолучевой звездой, выложенной золотыми слитками, вверх лез громадный ветвящийся кристалл.
– Всего лишь сместил и так надломленный уже пласт в сторону нижних миров, где власть подобных тебе практически сходит на нет, оставив заодно частичку истинного себя, – ответил ему древний покровитель гномов. – И теперь у главной из использованных здесь ипостасей станет на одно действующее святилище меньше, так как всю идущую туда силу я присвою. А связь с создателем, между прочим, никуда не денется, и заблокировать ее нельзя, только отсечь. А это больно, долго восстанавливается и, как известно даже изгою вроде меня, является большим позором среди небожителей.
– Убью, – вроде бы и не громко, но очень проникновенно пообещало воплощение бога войны, и я тут же понял, надо сваливать. К счастью, Млфурий то ли пришел к аналогичным выводам, то ли подсмотрел их в моей голове. Во всяком случае, вверх по стене, к еще интенсивнее обваливавшемуся своду, припустил с весьма солидной скоростью. Вот только медная статуя орка бросилась за ним в погоню, не сильно обращая внимание на тот факт, что бежит теперь уже не по горизонтальной, а по вертикальной поверхности. Высшая сущность, ё-моё, ей законы гравитации не писаны. Потолок пещеры быстро приближался, причем, если не ошибаюсь, он все-таки решил обрушиться окончательно и потому рванул навстречу. Впрочем, древний покровитель гномов находился с землей в очень тесных отношениях, и столкновения не произошло, он просто ввинтился туда, будто дождевой червь в грядку, только эдак в сотню раз быстрее. Несколько секунд перед лицом мелькала только бугристая поверхность свежевыкопанного лаза, и вот то, во что воплотился древний темный бог, вылетело на поверхность, будто кит из-под воды.
Тут же мощным толчком та часть получившегося в результате всех изменений существа, в которой находилась моя голова, вместе с небольшим количеством щупалец, а также сжимаемым ими Ксеном и двумя оторванными головами, отделилась и улетела прочь. Еще до того, как она достигла земли, я почувствовал, что снова могу управлять телом. В него стремительно втягивались укорачивающиеся отростки, а пальцы крепко сжимали магический посох. Ура!!! А ведь уже боялся, что руки, ноги и туловище были просто поглощены Млфурием, оставив после себя лишь покорную его воле плоть да неизвестно почему продолжающее оставаться моим лицо, возможно даже без шеи, ведь пошевелить ей удалось всего один раз, да и то в начале схватки. Приземление вышло относительно мягким, его смягчили ветви небольшого дерева, крону которому я основательно попортил. Кстати, оказывается, на мне даже одежда местами уцелела, вот вроде мелочь, а приятно. Особенно учитывая, что блокировка неприятных ощущений, обычно наводимая живым артефактом, сейчас не работала и чувствовались все до единой занозы, которыми представитель растительного мира наградил падающее на него тело. Какая-то ветка, распрямляясь, дернула за висящую на шее экспериментальную сумочку, забитую под завязку ее более примитивными товарками, и вниз пролился дождь из артефактов и небольшого количества припасов, захваченных на всякий случай. Жаль, что золотом их наполнить так и не удалось.
Оставшееся переплетение плотоядных конечностей, ведомых волей темного древнего божества, и теперь находящееся метрах в пятидесяти, сжалось в шар, напоминающий по структуре и цвету кусок холодца, подпрыгнуло на высоту десятиэтажного дома и с размаху приземлилось на красную оркскую рожу вместе с верхней половиной статуи, высунувшейся из почвы по пояс. Этого воплощение одной из ипостасей бога войны не выдержало и, взмахнув руками, кануло куда-то вниз, увлекаемое Млфурием в глубины земли, то есть практически родное для него поле боя.
– Ооой, – жалостно простонал Ксен, обнаружившийся в ветвях немного выше. Как более легкий снаряд, он застрял в относительно тонких веточках, покрытых распускающимися почками, из которых еще не полностью вылезли наружу изумрудно-зеленые листья. – Головаа…
– Голова где-то в траве лежит, – кинул взгляд вниз я на парочку трофеев, невесть зачем сохраненных покровителем гномов.
– Что?! – вскрикнул молодой маг и, неудачно дернувшись, рухнул вниз. – Ой! Мама! Мэтр! Вы зачем так пугаете, я же подумал, что мне голову отрубили и она где-то в траве лежит!
– И не отрубили, а оторвали, – меланхолично поправил его я, чувствуя, как наконец-то подступает шок и начинают стучать друг о друга зубы. – И не тебе, а твоему кровнику. Или этот момент уже не помнишь?
– Наверное, нет, – решил подросток, на которого, очевидно, после всего пережитого напала болтливость, – помню, воплощение бога войны явилось, а вы его щупальцами, а оно вас дубиной… Нашел! Он! Настоятель, урод! Наставник, спасибо, мой клан теперь отомщен, я навеки у вас в неоплатном долгу! И да, теперь понимаю, что вы говорили о силе не для всех. Действительно, не для всех, раз с ней на такого противника идти в атаку можно! Кстати, а вы все-таки пообещали научить меня магии тьмы! Помните? Обещаю, буду достойным учеником! Приложу все свои силы! А уж вместе мы! Мы всех! В прах, в пыль, в лоскуты! И, кстати, случайно не знаете, почему под ногами все трясется?
– Нас до сих пор ищут, так как ушли не попрощавшись, – проинформировал его я, хватаясь за самую толстую ветку, чтобы не упасть, так как дрожь, причем не земли или дерева, а непосредственно тела, все нарастала. И была она слишком серьезной для простого нервного подергивания, меня били настоящие судороги. – Аххрр!
Я все-таки сверзился на землю и после непродолжительной, но довольно мучительной агонии, во время которой корчился, будто рыба на сковородке, впал в забытье, из которого выбирался лишь ненадолго и урывками. Вот обеспокоенный Ксен пытается меня чем-то отпаивать. Вот он же подсовывает под голову кучку из сумок со свернутым пространством, а потом лупит из надетого на руку перстня серыми лучами в троицу каких-то гоблинов, одетых в некий аналог формы, взявшихся непонятно откуда. На тех, впрочем, его чары почему-то не действуют, а потому в зелененьких ушастых уродливых коротышек летят сначала два кинжала, а потом яблоко из продуктового запаса, высыпавшегося во время придеревливания. Парня скручивают, но уже почему-то люди, а их предводитель начинает опасливо подбираться ко мне, сжимая в руке зловещего вида окровавленный палаш, но не доходит, оказываясь сметен с ног распластавшейся в невозможном прыжке фигурой с серой чешуйчатой маской на лице и соблазнительными женскими выпуклостями.
