Боль сидела в затылке, вонзала щупальца в шею, плечи, раскатывалась слабыми отзвуками по всему телу. Настя с трудом разлепила глаза, но увидела лишь темноту, полную и абсолютную.

Сознание возвращалось тяжело, память не желала просыпаться. Наконец вспомнился подвал, комната с зеленым светом, парящий идол, странные живые стены…

Настя ощупала затылок, пальцы ощутили запекшуюся коркой крови рану. Беспокоила темнота вокруг – настоящая, или, может, она ослепла от удара? Несмотря на боль и страх, она чувствовала какое-то непонятное облегчение. Вскоре поняла: голоса ушли, их не было, никто не шептал на ухо, не пытался завладеть разумом. Впервые за долгое время она могла мыслить свободно, не тратя силы на сопротивление призракам.

Волноваться пришлось недолго: раздался щелчок замка: судя по звуку, ключ повернули два раза против часовой стрелки, и один раз – по, скрип двери, и мрак расступился под светом факела. К Насте подошел высокий человек в темном одеянии. Лицо его было скрыто под маской, голову покрывал глубокий капюшон.

– Кто ты? – простонала Настя.

Человек молча поставил на столик перед нею кувшин с водой и тарелку, на которой лежал большой кусок хлеба и вареное мясо.

– Поешь. Ты должна быть готова. – Голос под маской звучал глухо, невыразительно.

В горле першило. Настя подняла кувшин, стала жадно глотать воду, проливая на платье.

– Поешь, – настаивал человек в маске.

Девушка отщипнула хлеба, прожевала, с трудом проглотила. Горло сжала тошнота. Сотрясение мозга, скорее всего, подумала Настя. По затылку ей здорово врезали.

Незнакомец установил факел в скобы на стене. В красноватом свете Настя разглядела свое новое обиталище – маленькая комната без окон, каменные стены. Холодный очаг в углу, скамья с соломенным тюфяком, служившая постелью. Больше ничего.

Человек склонился над очагом, разжег огонь. Вскоре в комнате потеплело. Он молча вышел, вскоре вернулся в сопровождении двух мужчин, которые принесли и поставили посреди комнаты наполненную горячей водой бочку.

Слуги вышли. Человек в маске навис над Настей, критически оглядел ее:

– Встань.

Она поднялась, с трудом удержалась на ногах: голова закружилась. Человек протянул руку, девушка сжалась – сил сопротивляться не было. Твердые холодные пальцы коснулись щеки, пробежались по шее. Человек одобрительно кивнул, снял с Насти монашескую шапочку, размотал платок, принялся стягивать платье. Она протестующе застонала.

– Молчи. Стой спокойно.

Он освободил Настю от одежды, взял за плечи, заставил повернуться, осмотрел со всех сторон, словно барышник – лошадь.

– Ты девственна?

Настя хотела ответить что-нибудь неприлично-язвительное, но вовремя вспомнила, что находится в теле юной аристократки, да и положение у нее не располагающее к шуткам. Молча кивнула.

– Это проверят. – Глухой голос прозвучал угрожающе. – И если нет… Вымойся.

Решив не спорить с жутковатым мужиком, она послушно залезла в бочку. Человек подал ей кусок полотна и плошку с настоем мыльного корня. Настя подняла руки, чтобы вымыть голову, и вскрикнула: плечо отозвалось резкой болью.

– Я помогу.

Человек подошел сзади, осторожно намочил волосы девушки, осмотрел разбитый затылок, промыл рану. Вода в бочке сделалась мутно-розовой. Намазал волосы мыльным настоем, осторожно помассировал голову, ополоснул водой из кувшина. Затем перешел к плечам, груди – тер куском ткани. Действовал аккуратно и деловито, отстраненно – в его движениях не было никакой чувственности, ни намека на мужской интерес. Скорее, это походило на обращение с очень ценной, но чужой, не вызывающей никаких эмоций и воспоминаний, вещью.

Вымыв девушку, человек помог ей выбраться из бочки, обтер льняной тканью. Подал белую рубаху:

– Надень.

Настя облачилась в одеяние из тонкого полотна.

Человек кивнул:

– Хорошо. Вот, накройся. – И протянул одеяло из волчьего меха.

Приказал вынести бочку, потом выдернул из-за пояса сердито звякнувшие кандалы, надел их на запястья девушки, закрыл. Вынул факел из скобы, молча вышел. Заскрежетал, проворачиваясь, ключ в замке – два раза против часовой стрелки, один раз по часовой. Настя осталась одна в темноте.

Они ищут не там. Всегда не там. Хватают не тех. Забавно наблюдать за человеческой суетой. Страх, боль, предательство – хорошая почва для того, что должно вырасти на месте города. Пока он, вервольф, господин Равенсбурга. Но очень скоро явится истинный повелитель.