Глава 12
Бывают моменты, когда следует действовать именно так, но сейчас совсем не тот случай.
– Граф, не забывайте, мы должны доставить золото в Тоитен и предупредить принца о готовящемся покушении.
– Да, но если на дороге затаился враг, мы не можем оставить это без внимания. Враг Актии – это мой враг, а я не прохожу мимо своих врагов.
– Тогда пошлите в Тоитен гонца, вечером, крайний срок – ночью он будет на месте. Его Высочество сетовал на то, что нет хорошего повода отработать слаженность совместных действий рыцарского полка. Чем не случай? Пусть прочешут окрестности дороги, по которой мы намеревались ехать первоначально.
– Отправить гонца – это хорошо. И Его Высочество я смогу предупредить быстрее об опасности, которая ему грозит. Но что я скажу о причинах просьбы прочесать окрестности?
– Скажите, что дорога показалась мне подозрительной. Его Высочество с самого начала предлагал задействовать весь рыцарский полк, так что, думаю, он не будет возражать против небольшого рейда.
– Отлично. Отправлю посыльного прямо сейчас.
Через пятнадцать минут гонец поскакал к городу. Мы же выступили через полчаса, как я и предлагал, на юго-запад.
Кто знал, что события так оживятся? Я предполагал, что вокруг этого дела может возникнуть ажиотаж, но чтобы вот так, почти сразу… А это только начало.
То ли замеченный мною со спутника отряд ждал не нас, то ли наш обходной маневр остался незамеченным, но до города мы добрались без дополнительных приключений, их и так в достатке хватило на этот небольшой поход. Мы переночевали в одной из деревень и на следующий день после обеда достигли Тоитена, где и возникла небольшая заминка. Принца в городе не было. Воспользовавшись случаем, он вместе с отрядом рыцарей отправился прочесывать местность. Граф Тугази тяжело вздохнул по этому поводу и что-то там пробормотал про неосмотрительность и неосторожность.
По мне, так поступок принца был вполне логичен. Если уж в собственной стране, в сопровождении сильного рыцарского отряда, опасаться выезжать из города, то куда дальше? Остается только шарахаться от собственной тени. Но начальник охраны – такая должность. Если он готов перестраховываться, принимая чрезмерные предосторожности, принц такого права не имеет. Одно дело – разумная предосторожность, совсем другое – предосторожность чрезмерная. В феодальном обществе подобное поведение высшей знати недопустимо. Так недолго и корону потерять.
В глубине души понимал это и Тугази, поэтому ограничился лишь невнятным ворчанием.
Отсутствие в городе Колозина не отменяло необходимости как-то распорядиться привезенным нами кладом. Граф осведомился, хочу ли я получить свою часть сокровища немедленно или могу подождать возвращения принца, что было бы желательно.
Я согласился подождать, разгрузив лишь один неполный сундук, чтобы выплатить рыцарям причитающееся вознаграждение за участие в экспедиции и премию за нахождение двух пропавших сундуков. Пехоте тоже надо было заплатить. Она, конечно, дискредитировала себя, но не по своей вине. Экономить я не стал, тем более что в мои планы не входило распускать отряд, напротив, я хотел его увеличить.
Оставшиеся одиннадцать полных сундуков начальник личной охраны принца, облегченно вздохнув, сгрузил в казну. Вполне его понимаю, договор заключал принц, ему и делить находку. Правда, вначале предполагалось, что делить ее предстоит мне… Но деньги и принцы – это такие понятия, которые тесно взаимосвязаны. По мнению Тугази, иначе и быть не может. Впрочем, я не возражал. Роботы тарси продолжали добычу драгоценного металла, Рети ждал только сигнала, чтобы доставить очередную партию. В данном случае к приему золота не был готов я. Операция еще не вошла в ту фазу, когда я смогу задействовать большие объемы, чем тот, что имеется сейчас. Предстоит немалая работа. Это только кажется, что чем больше золота, тем лучше. На самом деле если его много – это проблема.
Представьте, что на вас неожиданно свалилось тонн пять драгоценного металла (свалилось в переносном смысле, если в прямом, то представить уже ничего не удастся). Вопрос: что со всей этой горой вы станете делать?
Вот то-то, и я не знаю. Точнее, знаю, но пока не готов к тому, чтобы принять такое количество золота. Надо ждать принца, завершать первый этап операции и приступать ко второму, более сложному и ответственному. И что уж скрывать, более опасному.
Я вернулся в ту же гостиницу, где останавливался в свой первый визит в Тоитен. Точнее, я из нее и не выезжал. Комната была оплачена на месяц вперед, и я оставил ее за собой, отбывая в экспедицию. Рыцарский отряд, который сопровождал меня, разделился. Часть рыцарей заявила о том, что они не готовы дальше состоять в частном отряде (причиной тому была приближающаяся война, а не недовольство условиями), другие остались. Думаю, остались бы и первые, если бы знали, что в моих планах не допустить агрессию соседей. Или, напротив, постарались бы меня прибить за одну только эту кощунственную мысль? Война для рыцарей – это повод отличиться, блеснуть своей доблестью. Я совсем не был уверен, как рыцари отреагируют на известие о том, что я против развязывания военных действий. Это в лучшем случае. В худшем предполагалось повернуть ход этих действий не так, как планирует Лутсор, и создать условия для победы Актии. Что тоже неплохо. Главное, чтобы в итоге потерпели крушение планы экспансии, вынашиваемые лутсорцами.
Неожиданная передышка оказалась как нельзя кстати, и я решил осмотреть город. Записей я видел предостаточно, но это совсем не то. Личное впечатление не заменишь просмотром изображения.
Я думал, куда бы мне отправиться, когда раздался стук в дверь.
– Войдите.
– Я не помешал вам, граф? – на пороге стоял барон Тромиг.
– Что вы? Прошу, проходите.
Барон неловко откашлялся.
– Благодаря участию в экспедиции я теперь при деньгах. А благодаря премии за находку золота при очень неплохих деньгах.
– К чему вы ведете, барон?
– Вы победили меня в поединке. Я готов уплатить вам выкуп за оружие и доспехи.
– Я думал, что мы решили этот вопрос, – удивился я.
– Я понимаю, граф, ваше благородство не позволило требовать деньги с того, у кого их нет, но сейчас я в состоянии…
– Бросьте! – я махнул рукой. – Давайте оставим эту тему. Брать деньги с друзей не в моих обычаях.
– Я счастлив считать себя другом такого благородного человека! – Барон приложил руку к груди. – Скажите, граф, могу ли я вам чем-то быть полезен?
– Конечно, можете, любезный барон. Путешествие, которое мы совершили, далеко не последнее. Мне предстоит более долгий и опасный путь. Храбрые спутники были бы очень нужны.
Я заметил на лице Тромига сомнение и удивился:
– Вас что-то смущает?
– Вы сказали, что путешествие будет долгим?
– Да, и опасным.
– Опасности не должны страшить рыцаря, иначе ему не следует покидать родовой замок.
– Так в чем же дело?
– Достойно ли уезжать, когда Актии грозит опасность? Я готов сопровождать вас до начала войны, но когда она начнется, я хотел бы быть в рядах рыцарства и встретить врага как подобает. Принц бросил клич, не откликнуться на него недостойно истинного рыцаря.
– Ах, вот вы о чем! Понимаю ваши устремления.
Если уж Тромиг сомневается, то что говорить об остальных. Допустим, я наберу какое-то количество приезжих рыцарей. Но насколько они надежны? Мне нужен костяк из тех людей, к которым можно повернуться спиной, не опасаясь коварного удара. Иначе будет слишком сложно. Без наемников разного плана не обойтись, но хотя бы один-два десятка верных и надежных людей необходимы.
– Я сожалею, – начал говорить барон, но я остановил его жестом.
– Подождите. Что вы скажете, если принц заверит вас в полезности для Актии того дела, которое я затеял?
– Сам принц?
– Разумеется, сам. Или через свое доверенное лицо.
– В таком случае я готов следовать за вами куда угодно, хоть на край света.
– Думаю, так далеко ехать не понадобится. Давайте отложим этот разговор до возвращения принца. А сейчас не хотите ли прогуляться по городу? Буду признателен, если вы станете моим гидом.
– С удовольствием, граф.
– Тогда встретимся в зале через полчаса.
Тромиг поклонился и вышел, облегченно вздохнув. По его мнению, все складывалось наилучшим образом. Мне же прибавилась еще одна задача – убедить принца в полезности моих дальнейших планов.
Насколько можно приоткрыть карты, вот в чем вопрос. Если я расскажу все, что задумал, то дело может обернуться непредсказуемо. Во-первых, мне могут не поверить. Я бы тоже не поверил, если бы кто-то рассказал мне подобное. А если поверят, то и в этом случае неизвестно, как отреагируют. Вполне возможно, отправят в ближайшую темницу и постараются покрепче закрыть за мной дверь. Слишком уж непривычно и необычно прозвучит то, что я затеял. Из темницы я, допустим, выберусь, но это здорово осложнит мои дальнейшие планы. Нет, полностью в мои планы посвящать принца не стоит, достаточно будет рассказать о ближайших шагах, да и то в самых общих чертах. Но при этом надо сделать так, чтобы шаги эти показались Колозину нужными и важными.
До возвращения принца еще есть время, я успею продумать линию своего поведения и степень открытости в разговоре. А пока – в город. Отдыхать – так отдыхать.
Когда я вошел в общий зал, барон Тромиг был уже там. Он поднялся навстречу и уточнил:
– Я не спросил, куда бы вы хотели пойти, граф.
– Куда пойти, зависит от вас. На что мы можем посмотреть в Тоитене? Как развлекается местная знать?
– Так же, как везде. Охота, приемы, балы, турниры и поединки. Если хотите, можем организовать псовую охоту, найдется достаточно желающих принять участие.
– Я только что вернулся в город и не хотел бы его покидать прямо сегодня.
– Мы можем пойти в гости, в Тоитене более двух десятков ежедневных приемов, тех же, что происходят время от времени, вообще не счесть.
– Неудобно идти в гости без приглашения.
– Тогда остаются турниры и поединки. Правда, ближайший турнир состоится только через три дня. Кстати, не хотите ли принять участие? Заявку можно подать уже сейчас.
– Благодарю вас, пока воздержусь. Кстати, почему вы разделяете турниры и поединки? Разве это не одно и то же?
– Возможно, я не так выразился. Разумеется, во время турнира рыцари сходятся в поединках, но это совсем другое. У них нет личных пристрастий и мотивов, кроме одного – победить в турнире. Поединки же назначают рыцари, имеющие разногласия и пожелавшие их решить с мечом в руках.
– Ага, так это, стало быть, дуэли?
– Как вы сказали? Должно быть, это особенности названия, принятые в Капатонии. У нас поединки называются просто поединками.
– И часто они случаются?
– Когда как. Сейчас в Тоитене много приезжих, поединки происходят почти каждый день, а то и несколько раз на дню.
– И как на это реагирует принц?
– Иногда Его Высочество соизволяет лично присутствовать на поединках.
– Вы не поняли, барон. Я хотел знать, осуждает принц поединки или, напротив, одобряет?
– Как же их можно осуждать или одобрять? – искренне удивился Тромиг. – Поединки, они и есть поединки.
– Но ведь могут кого-то и убить.
– Все в руках Создателя.
– Если поединки будут происходить слишком часто, можно все рыцарство под корень вывести.
– Разумеется, смертоубийство в поединке не приветствуется. Обычно дело заканчивается признанием победы одного и поражения другого рыцаря. Ранений избежать удается не всегда, но до лишения противника жизни доходит редко. А у вас, в Капатонии, разве не так?
Что-то я зарвался со своими расспросами, надо быть осторожнее. Но, с другой стороны, как выяснить местные взгляды и обычаи, если избегать подобных расспросов?
– Немного не так, – сказал я. – За излишнее усердие в поединке наместник может призвать к ответу.
Барон пару минут обдумывал сказанное мной и заявил:
– Что за странные обычаи. За умение в поединке положена награда.
Какие времена, такие и нравы. Впрочем, понятие рыцарская честь здесь не пустой звук, она помогает разрешить многие вопросы, играя роль сдерживающего фактора там, где в моем родном мире вступает в действие закон. Надо как-то заканчивать этот скользкий разговор, а то барон начинает смотреть на меня с подозрением.
– Наместник строго следит за соблюдением правил и за соответствием поступков знати рыцарской чести.
– Это совсем другое дело, – улыбнулся барон. – Нарушение правил рыцарской чести недопустимо. Так можно дойти до того, что вооруженный будет нападать на безоружного. Можете вы представить себе подобное кощунство?
Барон Тромиг рассмеялся, думая, что он пошутил. Я же, к сожалению, мог себе представить подобное кощунство и печально вздохнул.
– Пойдемте посмотрим город и заодно на поединки, если доведется их застать. Кстати, где их проводят?
– Конечно же, на поле для турниров. Лучше места просто не найти. И потом, иногда посмотреть на поединки собирается немало народа, а на поле для турниров оборудованы крытые галереи. Так что даже знатные дамы могут оценить отвагу рыцарей, не стесняя себя неудобствами.
– Это вполне разумно, – согласился я.
Поле для турниров напоминало небольшой стадион или амфитеатр. С той лишь разницей, что трибуны были одноярусными. Подсказать, что ли, принцу идею размещения кресел, где каждый последующий ряд возвышается над остальным? Скажу, что так устроены наши поля для турниров.
– Через час состоится парный поединок! Все приходите через час! – взывал громким голосом глашатай. – Рыцарь Лодри вступит в спор с рыцарем Хартом! Рыцарь Ахтик сойдется в поединке с рыцарем Крухтом!
– Нам повезло, граф, на сегодня объявлены сразу два поединка, – прокомментировал услышанное Тромиг. – Две пары рыцарей будут отстаивать свою правоту с мечами в руках.
– А в чем причина их спора?
– Иногда причину спора оглашают перед началом схватки, иногда нет – все на усмотрение тех, кто участвует в поединке.
– Поединки только через час. Что мы будем делать все это время?
– Можем пройтись по рынку, посмотреть на диковинки, на выступление акробатов.
– Пойдемте. Почему бы и не прикупить пару сувениров.
Акробаты меня не впечатлили. Все было – и прыжки, и кульбиты, только я повидал множество подобных выступлений. Несколько заинтересовало объявление о кулачных боях, которые состоятся на площади через три часа. К тому времени мы успеем посмотреть на поединки рыцарей, можно будет сравнить их с забавами тех, кто званием попроще.
Барон повернул к оружейным рядам, но дойти до них мы не успели, меня привлекла странная палатка. Парнишка-зазывала выкрикивал перед входом:
– Ужасное заморское чудовище! Человек, не ведающий языка и издающий никому непонятные звуки! Не проходите мимо! Вы можете посмотреть на пленника рыцаря Сикруца всего за пару медных монет!
«Не понял, кто там у него, чудовище или человек?»
– Барон, не желаете посмотреть на пленника рыцаря Сикруца?
– Если вам будет угодно, граф, – пожал плечами Тромиг.
Похоже, объявление его не впечатлило, мне же было интересно.
Я бросил мальчишке серебряную монету, благородно отказался от сдачи, и мы зашли в палатку.
Вот так чудовище! Обыкновенный человек – невысокий парнишка лет двадцати. К тому же весь чумазый. Да, вид его весьма необычен для этой местности, должно быть, он издалека. Понятно, что он удивляет – так в средневековой Европе смотрели бы на китайца. Человек странный, но не настолько, чтобы называть его чудовищем и держать на цепи. Или он и правда бросается на людей?
Странно это, рабство в Актии не принято. Случалось должникам попадать в зависимость, но так, чтобы их сажали на цепь и показывали за деньги? С подобным я пока не сталкивался.
– Пойди сюда! – позвал я зазывалу.
– Слушаю, щедрый господин, – отозвался парнишка.
– Почему этот человек на цепи?
– Это страшное и опасное чудовище!.. – начал декламировать паренек.
– Подожди-подожди, – остановил я его жестом, – это я уже слышал, расскажи своими словами.
– Это пленник рыцаря Сикруца.
– Где ж он его пленил?
– Далеко на востоке. Этот человек напал на рыцарей и сам был пленен.
– А почему он на цепи?
– Рыцарь Сикруц предложил пленнику выкупить свою жизнь, но тот ответил лишь никому не понятным бормотанием. Рыцарь был милостив и не стал убивать пленника, привез его в Тоитен. Пленника надо кормить, вот рыцарь и отдал его нам. Половина выручки идет рыцарю, половина нам с дедом.
– А где ж твой дед?
– У него другой аттракцион на той стороне площади, – парнишка махнул рукой.
– И не жалко тебе живого человека на цепи держать?
– Так он же без нас пропадет! – уверенно заявил парнишка.
Странная логика, но я не стал его разубеждать.
– Ладно, иди. Вот тебе еще серебряный, и проследи, чтобы меня не беспокоили.
Я хотел посмотреть внимательнее на странного пленника. Он действительно что-то бормотал, что-то странное и напевное. Казалось, он не обращает на окружающих никакого внимания.
– Граф, вы идете? – позвал меня Тромиг.
– Подождите. Впрочем, я вас не задерживаю, можете пройти до оружейных рядов.
Барон потоптался пару минут, ему непонятен был мой интерес к сидящему на цепи человеку.
– Хорошо, я так и сделаю, – согласился он, – но не забудьте, что через полчаса начнется первый поединок.
Тромиг исчез, а я обратился в слух, пытаясь уловить смысл в бормотании странного человека. Надеюсь, он не несет полную чушь, от длительного сидения на цепи можно ожидать чего угодно.
Да нет, на чушь не похоже, в его языке чувствуется какой-то строй и ритм.
«Где вы, мои лингвистические способности? Почему не желаете просыпаться?»
А нет, зацепило, непонятное бормотание начало складываться в строки:
Принимает чужбина
Не цветами и хлебом.
Чем, скажите, Салина
Виновата пред небом?
Невеселая доля,
Непростая судьба.
Где же ты моя воля?
Я сегодня раба.
Ничего себе, как причудливо сложились строки… Получается, что пленник – поэт? Стоп, а почему «раба», а не «раб»? И имя тоже странное – Салина, на мужское не похоже. Неужели девица?
Я присмотрелся внимательно. Попробуй здесь разбери. Просторные размашистые одежды вполне могут скрыть все возможные признаки принадлежности к женскому полу, а округлое лицо с одинаковым успехом может принадлежать и юноше, и девушке.
– Хорошие стихи, – сказал я, решив опробовать знание нового языка.
Пленник вздрогнул. Или все-таки пленница?
– Вы знаете язык эслатов?
– Я знаю многие языки.
– Но до сих пор никто меня здесь не понимал.
– Бывает. Так порою происходит даже тогда, когда знаешь язык.
Мягкая улыбка коснулась губ пленника (или пленницы).
– Что мешало вам выучить местный язык?
– Чтобы разговаривать с этими невеждами, которые приходят и показывают на меня пальцем?
– Не находите, что зазнайство в вашем положении неуместно?
– Я и выучила, то есть выучил несколько слов.
– Так выучила или выучил? – уточнил я. – Насколько я понимаю, Салина – это женское имя.
– Прошу вас, никому не выдавайте мою тайну! – воскликнула Салина.
– Что плохого в том, чтобы быть девушкой?
Может, это местная феминистка? Не зря же она надела мужскую одежду.
– Ничего плохого в этом нет, но быть пленницей – незавидная участь, лучше уж так, как сейчас.
– Давно вы здесь?
– Четвертый месяц сижу на этой цепи.
«За время то никто не заподозрил ни лица, ни чина», – пришла мне на ум строчка из «Гусарской баллады».
– Как же вас угораздило?
Пленница покраснела и отвернулась.
– У меня не так много времени, – напомнил я.
– Я вас не задерживаю!
Сколько вызова, сколько блеска в глазах! Да уж, Салина – та еще штучка. И это после трех месяцев в плену. Чувствуется характер.
Я улыбнулся на подобное заявление.
– Если вам больше нечего сказать?
– Простите, это все мой вздорный характер. Папа говорил, что мне надо было родиться мальчиком.
– Где же он сейчас?
– Дома. По крайней мере, я на это надеюсь.
– А вас как сюда занесло?
– Я сбежала из дома и отправилась на поиски брата. Он ушел с караваном и исчез несколько лет назад.
– Но почему в мужской одежде?
– Одинокой девушке трудно путешествовать. Вообще-то я умею за себя постоять: и на коне меня мало кто обгонит, и из лука стреляю. Отец учил меня рукопашному бою и бою на мечах.
– А что вы не поделили с Сикруцем?
– Он меня оскорбил и не пожелал принести извинения!
– Вот как? Что же случилось?
– Он топтал копытами своего коня мою тень!
Я чуть было не рассмеялся, но взглянул на Салину и понял, что для нее сказанное очень серьезно.
– Думаю, он это сделал не нарочно. Надо будет уточнить, но я не слышал, чтобы подобное поведение считалось в Актии оскорблением.
– У нас это открытая форма пренебрежения. Я попросила его извиниться, он не отреагировал, лишь продолжал смеяться.
– Как же вы его попросили? На каком языке?
– Разумеется, на языке эслатов.
– Думаю, он вас не понял.
– Все равно он мог отъехать в сторону, – упрямо заявила девушка.
– А вы могли бы догадаться, что в другой стране могут быть другие обычаи.
– Так вы оправдываете этого мерзавца?! – выкрикнула Салина.
– Поверьте, я даже не знаком с рыцарем Сикруцем, но ваша горячность до добра не доведет. Собственно, уже не довела. Что касается рыцаря, необязательно он такой мерзавец. Кстати, как закончилось ваше столкновение?
– Я проиграла бой. Все мои умения оказались бесполезны, Сикруц слишком силен.
Я вспомнил, как граф Тугази один передвигал с места на место стокилограммовые сундуки, и понимающе кивнул. Сильные здесь рыцари. Если Сикруц способен на что-то подобное, девушке сложно с ним тягаться, даже при умении держать оружие в руках. Рыцарь тоже не вчера появился на свет. С чем с чем, а с мечом он умеет обращаться.
– Меня оглушили. Когда я пришла в себя, то меча и кинжала при мне не оказалось, а руки были связаны, – рассказывала Салина. – Рыцарь, оглушивший меня, что-то говорил, но это мало было похоже на извинения.
Еще бы, в это самое время Сикруц наверняка требовал компенсацию за нападение на него неизвестного юноши. Не получив ответа, рыцарь взял неизвестного в плен.
– Думаю, надо рассказать этому самому рыцарю, кто вы на самом деле.
– Ни в коем случае! Вы обещали молчать!
Я хмыкнул, вот что значит женская логика. Когда это я успел обещать? Она обращалась ко мне с подобной просьбой, я же не сказал ни да, ни нет.
– Почему же? Не станет же он держать в плену женщину?
– Вы уверены?
Уверен ли я? Я ведь даже не знаю этого самого Сикруца. Барон Тромиг на такое точно не способен, граф Тугази, я уверен, тоже. Но достаточно ли этого, чтобы судить обо всех рыцарях?
– Тогда можно рассказать о том, что произошло недоразумение, объясниться. Я возьмусь быть переводчиком.
Вот зачем мне, спрашивается, это надо? Но не бросать же здесь Салину? В эту историю она влипла по незнанию здешних обычаев.
– Вы думаете, если вы ему все объясните, рыцарь Сикруц принесет мне свои извинения?
Ага, как же! Принесет и еще добавит.
– Я думаю, можно будет урегулировать вопрос с вашим освобождением. Рыцарь хотел получить компенсацию за ваше нападение на него. Насколько я понимаю, у вас денег нет?
– У меня был кошелек в тот момент, когда я попала в плен, правда, почти пустой, я успела поистратиться в дороге.
– Ничего, я готов одолжить вам нужную сумму.
– С чего вдруг такая забота?
Я пожал плечами:
– Считайте, что это сочувствие к человеку, попавшему в беду.
– Мужчины неспособны на сочувствие, – отрезала пленница.
– Ну, знаете ли! После того как я битых полчаса выслушиваю вашу историю…
– Извините.
– Так что? Принимаете вы мою помощь?
– Хорошо, но сначала пусть рыцарь Сикруц принесет мне извинения.
Дались ей эти извинения!
– Вы собираетесь просидеть на цепи до старости?
– Почему «до старости»?
– Вы не хотите рассказывать рыцарю всей правды, а ждете от него извинений.
– Про тень можно рассказать, – чуть подумав, проронила Салина.
– Этого мало.
– Ну хорошо, я готова уплатить выкуп без извинений со стороны рыцаря.
– Слава Создателю! – вздохнул я. – А то я стою здесь, как дурак, и уговариваю вас принять от меня помощь.
– Вы очень благородны. Кстати, как вас зовут, доблестный рыцарь?
– Граф Ролио Капатонский, – назвал я свой псевдоним.
– Я с удовольствием приму вашу помощь, граф Ролио, – улыбнулась Салина.
На ее чумазом изможденном лице улыбка выглядела замученно. Какова упрямица! Видно, что ей приходится несладко, но старается держать марку, и это невольно вызывает уважение.
– Тогда я постараюсь найти этого самого Сикруца и обговорить с ним условия выкупа.
– Буду вам признательна. Поверьте, Салина не привыкла оставаться в долгу.
Я покинул палатку и встретил у входа барона Тромига.
– Ваша Светлость, парнишка утверждает, что вы распорядились не беспокоить вас.
– К вам это не относится, барон. Впрочем, вряд ли вам был бы интересен наш разговор.
– Вам удалось поговорить с пленником? Но он же не понимает человеческую речь.
– Все он прекрасно понимает и не менее отлично говорит. Просто пленник рыцаря Сикруца из очень отдаленных краев.
Барон удивленно покачал головой.
– Кто бы мог подумать, что его можно понять.
– Кстати, вы знакомы с этим самым Сикруцем?
– Нет. Наслышан, но лично его не знаю.
– И о чем именно наслышаны?
– Говорят, он большой забияка.
– Не важно. Нам надо найти этого самого рыцаря, у меня к нему дело.
– Это срочно? Мы же собирались идти смотреть поединки, – вздохнул Тромиг.
– Не хотелось бы откладывать это дело, как только вернется принц, времени у меня будет совсем мало.
Тромиг несколько секунд подумал и нашел, как ему показалось, отличное решение:
– Тогда тем более стоит пойти на поединки. Там соберется немало рыцарства, лучшего места для расспросов об этом самом Сикруце нам не найти.
– Что ж, тогда идем на поединки, времени до их начала почти не осталось.
Мы отправились к полю для турниров. Сами того не ведая, мы приближались к упомянутому Сикруцу. Судьбе было угодно, чтобы я встретился с ним раньше, чем предполагал, и совсем не так, как планировал.