Глава 9
С обратной стороны

Экипаж остановился неожиданно, едва успев пересечь один из двух мостов, соединяющих Доки и остров, на котором находились фабрики и Очистные сооружения. Алан специально выбрал путь, ведущий не к зданиям, где размещался управляющий состав, а тот, что был ближе к самим громоздким сооружениям, уставившимся в серое небо множеством узких дымящихся труб.

Дверца экипажа резко распахнулась, и внутрь заглянул хмурый мужчина. Облаченный в паровую броню с изображением молота на груди, он возвышался над каретой, и, чтобы осмотреть пассажиров, ему пришлось наклониться.

– Что за невежество? – возмутился Алан, впившись в солдата «Молота» взглядом.

– А? – Мужчина тупо моргнул, и в этот момент один из бесчисленных проводов, скрывающихся за его нагрудной пластиной, лопнул, выпустив вверх облачко пара. Вздрогнув, солдат поспешно отшатнулся, отойдя на несколько шагов от экипажа.

– Что здесь происходит? – донесся еще один незнакомый голос, и Алан, скрипя зубами, вышел из кареты. Чтобы хоть как-то подавить внезапно нахлынувшую злость, молодой человек стиснул свою трость так, что костяшки его пальцев, скрытые под перчатками, наверняка побелели.

– Господин Рэвендел! – Неизвестный Алану мужчина, с высокими залысинами и редкими, начинающими седеть волосами, почтительно склонил голову.

– Вы несете ответственность за происходящее? – гневно спросил Алан и, не дождавшись ответа, потребовал: – Назовитесь!

– Шепард Вирн, сержант-механик «Молота». – Мужчина выпрямился и козырнул. – При всем моем уважении, господин Рэвендел, я вынужден просить вас не подходить ближе. Ваши способности могут отрицательно сказаться…

– Я сам могу отрицательно сказаться не только на вашей карьере, господин сержант, но и на вашей жизни, если вы немедленно не назовете мне причину, по которой экипаж был остановлен!

– Прошу вас, пожалуйста, успокойтесь, – Шепард отступил на три шага и встал рядом с тремя закованными в броню солдатами, сразу значительно уменьшившись на их фоне. – Это обычная проверка, у нас есть все разрешения, все вполне законно… – он осекся, увидев, как тени сползаются под ноги рассерженного молодого человека.

Алан несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, и это ему частично удалось.

– Продолжайте, – уже спокойнее сказал он, отметив, как с облегчением выдохнули солдаты.

– Видите ли, в связи с положением звезд, как вы и сами знаете, заблудшие ведут себя активнее, поэтому не все жители Нэрфиса допускаются в соседствующие со Свалкой районы, – осторожно заговорил сержант. – К тому же по приказу, который, как я смею заметить, подписал лично Его Величество Руперт Третий, лицам, способным пользоваться магией, вход в район Фабрик закрыт, за исключением Кукольников.

– Вы знаете о моих полномочиях, сержант? – холодно отчеканил Алан.

– Да, господин Рэвендел, – поспешно закивал мужчина, судорожно сглотнув и едва заметно попятившись.

– Мне нужно попасть в этот район, и меня не волнует, хотите вы пускать меня или нет. – Алан говорил вкрадчиво и угрожающе. – Так что я вижу лишь два пути, позволяющие нам решить сложившуюся ситуацию. Первый – вы пропускаете меня, а я, в свою очередь, даю вам слово, что не притронусь к вашим драгоценным механизмам и попытаюсь решить свои дела как можно быстрее. Второй – я все равно попадаю туда, куда мне нужно, радикально и жестко расправившись со всеми преградами, стоящими на моем пути. – Рэвендел выразительно посмотрел в глаза сержанту-механику. – Что скажете?

– Вы… вы не убьете нас, мы исполняем волю Его… – Шепард Вирн побледнел, а на его лбу выступили крупные капли пота. – Согласованный с Его Величеством и…

– Разве похоже, чтобы меня это волновало? – Глаза Рэвендела стали абсолютно черными, и солдаты неуверенно попятились, почти вжавшись спинами в высокие плиты ограждения. – Я не привык отступать, но так и быть, даю вам время на раздумье. Стоит ли ваше упрямство ваших жизней? Считаю до трех, господа. – Наступавший на стражей Алан остановился, не дойдя да несчастных, напуганных людей пяти шагов, и впился в них взглядом черных глаз.

– Поймите, господин Рэвендел, мы вам не враги, мы лишь…

– Раз. – Алан кровожадно улыбнулся.

– Мы выполняем свой долг, чтобы обезопасить жителей Нэрфиса и прокормить свои семьи, мы, – быстро затараторил Шепард Вирн, продолжая пятиться. Он сделал неуверенный шаг и вздрогнул, когда его лопатки коснулись холодной плиты. Затравленно оглянувшись, Механик даже перестал дышать.

– Два. – Тени вокруг шагнувшего вперед Алана свились в острые ониксовые жала, нацелившись на солдат «Молота».

– Он не шутит, Вирн! – Один из стражей отбросил свое оружие и побежал прочь, задевая массивной броней потемневшие от времени и погоды плиты и высекая из них редкие искры.

– Три! – Тени рванулись к солдатам, замерев в дюймах от их лиц именно в тот момент, когда Шепард сдавленно крикнул:

– Проезжайте!

– Разумный выбор, – в голосе Рэвендела читалось явное разочарование. Усилием воли он заставил тени, не желающие ему подчиниться, раствориться в воздухе. – Будьте уверены, господин Вирн, вашему руководству станет известно о вашем рвении и стойкости. Также можете не беспокоиться насчет сохранности механизмов, я не стану подходить к ним близко. Даю слово.

– Как вам будет угодно. – Все еще бледный, обливающийся потом сержант вручил извозчику пропуск, поставив на нем свою подпись. Отложив поводья, тот сразу же закрепил прямоугольную табличку рядом с собой, чтобы патрули могли видеть ее издалека.

– Хорошего вам дня, господин Рэвендел, – пролепетал Шепард в закрывающуюся дверцу экипажа и поспешно отступил в сторону, когда тот тронулся с места.

Проводив облегченными взглядами удаляющийся экипаж, солдаты «Молота» перевели дух. Шепард Вирн догадывался, что чувства и эмоции его людей схожи с теми, что испытывает он сам, поэтому, нервно хихикнув, предложил:

– Как насчет того, чтобы как следует напиться сегодня, а, ребята?

Предложение сержанта было встречено нестройными голосами, впрочем, выражающими согласие, а сам Вирн про себя подумал, что, возможно, Близнецы существуют и лишь благодаря их вмешательству он все еще жив. Эта мысль пришла к солдату неизвестно откуда. Порядком озадачив его, ведь Механики не слишком-то жаловали божеств и сам Шепард никогда за свою жизнь не посещал храма Близнецов. Однако желание наведаться в обитель культа почему-то нарастало. Зашарив пальцами по поясу, сержант открепил от него флягу и, быстро скрутив крышку, жадно припал губами к горлышку.

– Вирт, будь человеком, оставь и нам немного! – взмолился один из солдат, с плохо скрываемой завистью наблюдая, как ходит вверх-вниз кадык его командира.

– Держи! – с трудом оторвавшись от горлышка, Шепард вытер губы тыльной стороной ладони, передавая солдату флягу. Он с удовлетворением отметил, как волна тепла растекается по телу, притупляя страх и прогоняя непонятно откуда взявшееся желание отправиться к жрецам. От крепкой настойки, выпитой натощак, в голове сержанта приятно зашумело, и он, блаженно улыбнувшись, прислонился плечом к стене, достав из кармана трубку и собираясь ее раскурить.

– Что с Рэвенделом не так? Он какой-то шальной сегодня… – сделав несколько солидных глотков, солдат, передавший флягу сержанта дальше, облокотился на свой молот.

– Кто его разберет… – Аромат табака белым облачком дыма быстро достиг ноздрей Шепарда, и ему стало намного лучше. – Хорошо, что живы до сих пор, ты ведь и сам знаешь, что про него говорят.

– Да уж… – солдат еще раз обернулся, взглянув себе за спину, где не так давно скрылся злополучный экипаж. – Скорее бы конец смены, жду не дождусь, когда мы доберемся до острова Веселья!

– Поскорее бы… – мечтательно поддержал подчиненного Шепард Вирт, выпуская к серым небесам колечко дыма…

– Вы умеете произвести впечатление, – на губах Джессики появилась улыбка.

– Это мой конек, – сухо ответил Алан, одернув ворот сюртука, замявшийся, когда он садился на свое место.

– В госпоже говорит заблудшая, которая наверняка жаждала кровавого спектакля? – невинно поинтересовался Винсент, и Джессика смущенно потупилась.

– Простите, ничего не могу с собой поделать, видимо, обращение идет быстрее, чем я думала. Ваша злоба будоражит меня, – призналась она Алану.

– Какая прелесть! – Винсент всплеснул руками. – Вы словно нашли друг друга, но сейчас не об этом. – Взгляд дворецкого снова стал цепким, настороженным. – Господин, у вас не будет проблем за прямую угрозу солдатам?

– Может, и будут, а может, и нет, меня это в любом случае не интересует. Времени осталось слишком мало, чтобы обращать внимание на мелочи. Нам следует как можно быстрее найти Фенроса, ведь именно он указал другим заблудшим место, где будет оставлена следующая жертва. – Алан нетерпеливо выглянул в окно, словно от этого экипаж смог бы двигаться быстрее. – Если он не даст нам ответа, вряд ли нам ответит кто-то еще.

– У Фенроса есть ответ, возможно, не на все, но есть, – красные глаза Джессики сверкнули, и в них промелькнуло что-то хищное, то, чего ранее не было.

– Твое обращение прогрессирует, – оторвав задумчивый взгляд от проплывающего в окне высокого заграждения, сложенного из толстых плит, Алан обратился к девушке. – Видимо, процесс ускорился из-за расположения звезд.

– Наверняка именно из-за этого, – девушка поморщилась и обняла себя за плечи.

– Однозначного решения по этому поводу, увы, нет. Жрецы и маги единогласно признают ваш недуг – проклятьем, развеять которое не представляется возможным. Волшебники и последователи культа, которые считали иначе, были позже найдены разорванными на куски. – Рэвендел вновь повернулся к окну, за которым по-прежнему тянулся кажущийся бесконечным забор. – Я слышал, что некоторые ученые опровергли общепризнанные догадки, посчитав ваш недуг не более чем болезнью, вызванной каким-то вирусом. Они неоднократно просили короля поспособствовать в поимке живого заблудшего для опытов, но всегда получали отказ. Кто-то попробовал поймать зверя сам и поплатился за это жизнью, а кого-то увели в залы Безысходности, за не соответствующие религии убеждения, и больше их никто не видел.

– А как считаете вы? – Джессика отодвинулась подальше от открытого окна, словно опасаясь, что кто-то ее увидит.

– Не то и не другое, – моментально ответил Алан, повысив голос.

Шум района Фабрик нарастал по мере погружения в него экипажа. Что-то непрерывно стучало, гудело и лязгало, сливаясь в неприятную какофонию несовместимых звуков, терзающих слух Рэвендела, а ужасные запахи смазок, сажи и гари пробивались даже через его надушенный платок.

– По крайней мере, проклятьем это точно не назовешь, так же, как порчей, ведь даже вблизи от заблудших те же «Летучие рыбы» используют пистоли и они не ломаются. К тому же в Аластрии нет знатоков темных искусств такого уровня, чтобы реализовать подобное, – закончил свою мысль Рэвендел.

– А вы? – сразу же спросила Джессика. – Разве вы не знаток темных искусств?

– Многие считаю меня таковым, – Рэвендел улыбнулся девушке. – Но природа моего наследия совершенно иная. Конечно, я пробовал экспериментировать с различными темными ритуалами, что немного усилило мои способности. В подвалах под моим имением есть обширная библиотека, в которой присутствуют и запрещенные жрецами тома, посвященные темной магии. Книги собирало не одно поколение моих предков, а школа Магии дала мне знания, опираясь на которые, я смог учиться сам. Однако дело в другом, тот, кто обладает даром волшебства, в состоянии постичь любую магию, будь то стихии, поддержка или темное волшебство, а способности Рэвенделов передаются только по наследству и, по мнению некоторых, являются самым настоящим проклятием. Что же касается заблудших, возможно, это и вирус, но он не мог просто так появиться. Я склонен полагать, что первый заблудший являлся чьим-то неудавшимся экспериментом по приданию человеческому телу особых возможностей, таких, как, к примеру, регенерация.

– Воистину – неудавшийся эксперимент, жалкое подобие человека, одержимое жаждой крови и теряющее свой человеческий облик так же, как способность мыслить, – боль, звучавшая в каждом слове Джессики, к концу ее реплики сменилась отчетливым раздражением и злобой.

– За все приходится платить, – холодно отозвался Алан, и его оживившееся в процессе диалога лицо вновь приняло отстраненное выражение.

– Значит, никому из заблудших… из нас, никогда не стать прежним? – в голосе девушки не было и толики надежды, но он не дрожал и звучал твердо, преисполненный решимости, решимости обреченных.

– Все, кто был близок к тому, чтобы ответить на этот вопрос, сейчас мертвы. – Рэвендел поджал бледные губы, уже зная, что дальше скажет ему Джессика.

– Тогда, как только я обращусь окончательно – вспомните то, что обещали мне ночью! – Девушка сжала кулаки, взглянув на молодого человека с мольбой, и тот решительно кивнул ей.

Экипаж сбавил ход и вскоре совсем остановился. Выбравшийся первым, Винсент придержал дверцу для Алана, и тот, выйдя наружу, галантно подал руку Джессике, помогая девушке сойти на землю. Когда Винсент собирался расплатиться с извозчиком, тот робко предложил:

– Господа будут возвращаться отсюда же? Я мог бы подождать. – Крупный мужчина, управляющий экипажем, несколько оживился, когда получил весьма неплохие деньги за свой труд.

– Ждите до заката, – Алан кивнул дворецкому, и тот, с неизменной улыбкой, добавил к вознаграждению еще несколько монет, совершенно другого достоинства. От вида таких денег полный мужчина с трудом сдержал расплывшуюся на выбритом лице улыбку и поспешил спрятать их за пазуху.

– Буду ждать хоть до утра, господа! – Едва успев спрятать деньги, извозчик поспешно поклонился, чуть не упав со своего места.

Не обращая внимания на довольного мужчину, Алан развернулся и пошел прочь от экипажа.

– Вы не предупредите его о том, что ночью здесь может быть довольно небезопасно? – шепотом поинтересовался дворецкий у своего господина.

– У него есть своя голова на плечах, по крайней мере пока, – Алан неприятно улыбнулся. – К тому же он послужит нам дополнительным временем, если ситуация сложится не так, как мне хотелось бы.

– О чем вы? – Джессика непонимающе обернулась на экипаж, быстро переведя взгляд на Рэвендела.

– Если заблудшие не захотят говорить и решат показать мне свои клыки, я, конечно, обломаю их, но всех перебить скорее всего не смогу. Нам придется отступить, а наш жадный извозчик сможет прекрасно развлечь преследователей, позволив нам спокойно ретироваться. Имея под рукой слабую добычу, хищники Нэрфиса не станут преследовать более сильную. – Голос Рэвендела не выражал никаких эмоций.

– Но… это же чудовищно! – Красные глаза девушки испуганно расширились.

– А ты думала, что здесь заблудшие – единственные чудовища? – улыбнулся Алан, и девушка не нашла что ответить ему.

Рэвендел быстро шел вдоль высоких плит, за которыми скрывались огромные фабрики. Сами постройки были скрыты от его глаз, но высокие дымящиеся трубы не заметить не представлялось возможным. Алан знал, что за толстой стеной располагаются цеха, где под надзором Механиков создается множество любопытных вещей, которые ему, как любому другому магу, не суждено познать. Не то, чтобы он испытывал по этому поводу серьезные расстройства, скорее его раздражало наличие в Нэрфисе таких мест, куда ему нельзя попасть. По крайней мере, законным путем.

– Господин, – нарушил молчание идущий впереди Винсент, – за тем поворотом будет пост «Молота», стерегущий одни из ворот, ведущие к Очистным сооружениям. Вы предпочтете запугать и их или же воспользуетесь моим советом? Кстати, последовав выбранному мною маршруту, мы сэкономим немало времени, которое не придется тратить на разговоры с солдатами.

– Веди! – Рэвендел раздраженно отбросил тростью лежавший под ногами обломок какой-то детали. Сейчас ему очень хотелось наплевать на предложение дворецкого и лично разобраться с проблемой в виде очередного поста стражи. «Нужно спешить, – подумал Алан, вновь обретая контроль над своими эмоциями. – Если так продолжится и дальше, то я уже не смогу владеть собой». – Взглянув на хмурое небо, Рэвендел мысленно послал к далеким звездам не одно проклятье за то, что они решили выстроить злополучный порядок в такое неподходящее время. Повышающее магические способности созвездие само по себе многократно увеличивало силу Рэвендела, и та становилась столь могущественной, что неуклонно подчиняла человека себе. К тому же после разговора с Кристиной и ночи, проведенной с заблудшей, серебряная нить, связывающая Алана с этим миром, стала еще тоньше, чем была. Раньше он черпал силу и уверенность из мыслей о будущем своей любимой. Его утешал тот факт, что она будет жить дальше. Но теперь, теперь это его все больше угнетало. Теперь он понимал – Кристина никогда не узнает, что он сделал для нее, никогда не услышит, что он любил ее все это время. Она будет считать его чудовищем, а он исчезнет навсегда. Гнев на мгновение ослепил Алана, и ему пришлось приложить максимум усилий, чтобы взять себя в руки. Все темное, все плохое, что было в душе молодого человека, сейчас поднималось кверху, мешая ему трезво мыслить и даже дышать. Его душа все глубже уходила во тьму, а тонкая серебряная нить, связывающая его с собственной человеческой личностью, все больше истончалась, становясь едва различимой на фоне бушующей темной бездны.

Винсент, слегка склонив голову, пристально изучал своего господина, находящегося на грани безумия. Он видел, как на лбу Алана выступил пот, как его пальцы впились в трость, а зубы плотно сжались. Глаза молодого человека заволокла тьма, а тени вокруг него начали извиваться в каком-то бешеном танце. Теперь происходящее с Рэвенделом заметила и Джессика. Девушка неуверенно отшатнулась, расширившимися от ужаса глазами глядя на Алана, чья тень рывками разрасталась, становясь все больше и темнее. Вот от мрачного силуэта отделились могучие крылья, а из головы выросли загнутые рога, еще мгновение – и на черном лике вспыхнули два фиолетовых огня глаз, горящих безудержной злобой. Миг – и все закончилось – тени нехотя вернулись обратно, а сам Рэвендел глубоко вздохнул, и на его бледном лице появилась слабое отражение вымученной улыбки.

– Все в порядке, – устало произнес молодой человек, промокая лоб кружевным платком.

– Ваша связь с тьмой стала настолько крепкой, что противиться зову собственной крови становится все сложнее, – заметил Винсент, поправляя очки.

– Я справлюсь, – резко ответил Алан. – Веди нас дальше.

– Как вам будет угодно, мой господин. – Развернувшись, Винсент быстрым шагом двинулся вперед. Миновав относительно небольшой участок пути, осложненный разбросанным по земле хламом, дворецкий свернул влево, уводя следующих за ним Алана и Джессику к возвышающимся неподалеку завалам мусора. В основном здесь лежали ржавые блоки каких-то крупных машин, огромные катушки и шестеренки, промасленные брусья и грубо спаянные поддоны.

– Близость Свалки играет свою роль, – виновато улыбнулся Винсент, помогая Джессике, но та покачала головой, стянула туфли, ловко запрыгала между обломками. Дворецкий Рэвендела пожал плечами и, обогнав девушку, вновь вышел вперед. Замыкавший шествие Рэвендел с трудом сдерживал переполняющий его гнев, выражая свое недовольство словами, из которых следовало, что он предпочел бы прорваться через весь полк «Молота», но не возиться в этой грязи.

– Молодому джентльмену не пристало быть столь ворчливым, – наставническим тоном произнес Винсент, поправив очки.

– Точно так же, как скакать по ржавому барахлу, – в тон дворецкому отозвался Алан, чем рассмешил беззаботно идущую рядом Джессику. – А ты, я смотрю, развлекаешься? – ехидно поинтересовался Рэвендел у спутницы.

– Для меня нет ничего необычного в том, чтобы копаться во всяком мусоре. Старшие из стаи постоянно притаскивают в катакомбы какой-нибудь хлам, – пояснила девушка. – Кстати, куда нам дальше? – Выйдя из-за горы обрезанных труб, она остановилась напротив высокой стены, за которой слышался плеск воды.

– Сюда, – Винсент указал на угол, образуемый неприступными стенами, за одной из которых располагался канал, отделяющий этот остров от острова Свалки, а за другой шумели Очистные сооружения Нэрфиса.

– И как мы через них перелезем? – Задрав голову, Джессика посмотрела туда, где кончались плиты. – Слишком высоко, чтобы даже думать о том, что можно перепрыгнуть.

– А ваших будущих родственников такая высота не смущает, – Винсент улыбнулся, но сразу же добавил: – Простите, вырвалось. – Впрочем, несмотря на извиняющийся тон, ехидная улыбка никуда не делась с тонких губ дворецкого.

– Прекрати, Винсент, – строго проронил Алан. – Джессика, подойди ко мне, и я перенесу нас на ту сторону.

– Как? – Девушка еще раз окинула оценивающим взглядом неприступную преграду.

– Увидишь. Иди сюда. – Рэвендел в нетерпении ударил тростью о лист металла, на котором стоял.

– Я буду ждать вас с той стороны, – произнес Винсент.

Прежде чем Джессика успела спросить у дворецкого, как он окажется на той стороне, тот подпрыгнул и растворился в клубах черного дыма, принявших форму черного ворона. Взмахнув крыльями, птица легко взмыла вверх и вскоре скрылась за стеной.

– Кто он? – девушка ошарашенно уставилась на Алана.

– Демон, – просто ответил Рэвендел.

– Но… как? Разве они существуют?

– Как видишь. Кстати, мой далекий предок, заключая договор с Винсентом, глотнул его крови. Так что я на какую-то часть тоже демон, – произнес Алан, чем еще больше сбил девушку с толку. – По словам моего, кхм, дворецкого, влияние его крови во мне сильнее, чем в любом из моих предков, так что я, в каком-то плане, особенный.

– Но почему так вышло? – Джессика потрясенно смотрела на Алана, как будто увидела его впервые.

– Почти двадцать лет назад, когда убили моих родителей, а меня ранили, Винсент спас мне жизнь. Чтобы я не умер, он дал мне своей крови и, видимо, немного перестарался.

– А… – прежде чем девушка нашла что сказать, Алан сунул ей в руки свою трость и крепко обнял за точеную талию. Взглянув молодому человеку в глаза, Джессика невольно отшатнулась, увидев, как их заволакивает густой мрак.

– Не бойся, – произнес Алан изменившимся голосом, показавшимся девушке поразительно холодным и зловещим.

Пересилив страх, раздирающий ее душу ледяными когтями, заставляющий бежать без оглядки и забиться в самый темный угол, Джессика свободной рукой обвила шею Рэвендела. Она видела, как слабые тени, подобно змеям, поползли к Алану со всех сторон, они отделялись от катушек, труб, стен и стремительно сливались с тенью Рэвендела, уже не напоминавшей человеческую. Несмотря на пасмурную погоду, тень Алана приобрела четкие очертания, увеличившись в размерах в несколько раз. Джессика завороженно смотрела, как на темной голове вырастают загнутые назад рога, аккуратный силуэт волос меняется нечесаной гривой, а уши становятся длиннее, заостряясь на концах. Неожиданно тень раскинула в стороны широкие, перепончатые крылья и мощным рывком взмыла вверх. Дыхание Джессики перехватило, когда она поняла, что земля быстро отдаляется от нее. Серая, влажная, покрытая мелкими трещинами стена пронеслась у нее перед глазами, и вот вместо нее появились огромные баки Очистных сооружений. Они стали стремительно приближаться. Перед самой землей, когда Джессике стало казаться, что они сейчас разобьются, заново сформировавшаяся тень снова раскинула свои широкие крылья, и Алан вместе с девушкой мягко приземлились.

– Ты вся дрожишь, – голос Рэвендела стал прежним, и Джессика решилась взглянуть на него.

– Все человеческое, что осталось во мне – трепещет от ужаса, а изменившаяся я – от возбуждения, – натянуто улыбнулась девушка, глядя в небесно-голубые глаза Алана.

– Я полагаю, леди делает вам комплимент, мой господин. – Винсент, принявший человеческий облик, бесшумно приблизился к Джессике со спины. – Я прав?

– Вроде того, – неуверенно кивнув, девушка плотнее прижалась к Рэвенделу. Ей почему-то показалось, что если демон, скрывающийся за личиной улыбчивого дворецкого, решит убить ее, то сможет сделать это в одно мгновение, а единственный, кто способен защитить ее, сам заслуживает того, чтобы его боялись.

– Винсент не тронет тебя, так же как я, – мягко отстранившись от девушки, Алан вытянул руку, и Джессика не сразу сообразила, что ему нужно. – Благодарю, – пальцы Рэвендела сомкнулись на черном древке его трости.

– Вы готовы идти?

– Да, Винсент. Если мне не изменяет память, то нам нужен третий бак, ближний к стене. – Рэвендел оглядел десятки огромных выкрашенных в одинаковый коричневатый цвет баков, выстроившихся в несколько ровных рядов. К каждому из них тянулись по нескольку труб, выходивших из-под земли, и по одной сверху.

– Откуда вы знаете, куда идти? – Джессика, не скрывая удивления, посмотрела на мужчин.

– Один из заблудших был настолько вежлив, что поделился с нами вашими секретами, – честно ответил Алан.

– Это не «наши секреты», – с досадой произнесла девушка, закусив губу. – Лично я даже не представляла, где именно спуск в катакомбы, ведь сама я выбралась из них в районе острова Осьминога и сразу попала в его подвалы.

– Я думал над тем, чтобы спуститься там, но в прошлый мой визит ты вроде бы дала мне понять, что это не лучшее место.

– Территория другой стаи, – пояснила Джессика. – Они разорвали бы меня в клочья, если бы не имя Осьминога, которым я прикрылась, словно щитом.

– Для заблудших это имя что-то значит?

– Удивлены тем, что не знаете всего о жизни Нэрфиса, господин Рэвендел? – Девушка рассмеялась. – Тот, кого зовут Осьминогом, – страшный человек. Он коварен, хитер, жесток и изворотлив. Что бы он ни делал, он делает это исключительно ради собственной выгоды.

– Наша встреча, он специально выпустил тебя?

– Вы ведь сразу догадались, да? Впрочем, его выгода здесь пересекается с вашей. Он хочет наладить отношения между двумя стаями, чтобы взять их под контроль. Если вы сможете хм… усмирить моего отца, то, скажем так, Осьминог будет чувствовать себя более защищенным.

– Интересных он нашел себе союзников. – Перед глазами Алана появилось довольное, покрытое оспинами лицо Освальда Кушрэна.

– Механики, морская стража, жители трущоб, беженцы с соседних, затопленных островов, шаманы, а теперь еще и Кукольники. Вы ведь предложили спрятать их всех на его острове, к тому же все свои деньги их гильдия получает от Осьминога, так что он с ними договорится.

– Стало быть, и это он предвидел? – Алан нахмурился. Рэвенделу были безразличны махинации Осьминога, но вот чувствовать себя пешкой в его руках ему определенно не нравилось.

– Он на это рассчитывал, – согласно кивнула Джессика. – Если ему удастся переманить на свою сторону вторую стаю заблудших, то в его руках окажется сила, сравнимая с силой короля, наверное. – Конец фразы Джессики прозвучал неуверенно.

– Он ведь делает это не ради того, чтобы обезопасить себя, так? Освальд Кушрэн не такой человек, он не обороняется, он всегда нападает. Жадный до власти, он пойдет на все, что угодно, ради нее. Когда? – Неожиданно Алан тростью преградил путь Джессике и, развернув ее, заглянул девушке в глаза.

– Я не знаю, – Джессика пожала плечами, – ничего такого я не видела…

– Если он готовит переворот, которого так боится наш король, то сделает это в ближайшую неделю. Или когда звезды сменят свое положение и маги ослабнут, или же нападет, пока они сильны, ведь и заблудшие, и Кукольники также получают мощь от звезд. К тому же за ними численное преимущество. Не исключено, что кто-то из магов поддержит Осьминога, ведь не все так преданы королю, вдобавок у старого хитреца наверняка есть компромат на половину старших наставников школы Магии. Нам нужно поспешить!

– Почему вы считаете, что Осьминог, если он вообще решил устроить переворот, нападет в ближайшее время? – подал голос Винсент, рыщущий взглядом между баками и отыскивающий между ними путь.

– Сейчас вера жителей Нэрфиса в короля и культ Близнецов – сильно пошатнулась. Ни те, ни другие неспособны защитить людей от убийцы, держащего в страхе весь город. К тому же если убийца охотится исключительно за Кукловодами, магами и иногда жрецами, то заблудшие предпочитают обычных людей. Не удивлюсь, узнав, что их нападения на менее защищенные районы Нэрфиса происходят с подачи Осьминога, ему это выгодно. При помощи кровожадных жителей подземелий он еще сильнее разожжет недовольство властью у жителей города, пошатнув их веру в культ, а потом предложит им альтернативу, и многие, если не все, последуют за ним.

– Возможно, именно Осьминог стоит за всеми убийствами? Подумайте, ему же выгодно сначала запугать Кукловодов, а потом предложить им защиту, переманив на свою сторону, – предположила Джессика.

– Все может быть, – Алан не стал отметать подобную догадку, уже приходящую ему в голову ранее. – Так или иначе, нам необходимо действовать быстрее!

– Вы желаете предупредить короля о грядущем бунте? – Обернувшись, Винсент посмотрел на своего господина, и тот хрипло рассмеялся.

– Мне нет дела до короля и власти, Винсент. Я поддержу того, кто сможет мне гарантировать безопасность Кристины, однако даже Осьминогу я доверяю больше, чем жрецам культа. Сначала следует все выяснить, а уже потом размышлять над тем или иным решением. Кстати, вот третий бак. – Алан указал тростью на большую, покрытую ржавчиной и клочьями слезающей краски емкость. – Джессика, ты точно сможешь провести нас, или лучше воспользоваться проходом, что скрыт под островом Осьминога? Советую хорошо подумать, когда мы спустимся – пути назад может и не быть.

– Лучше спустимся здесь. Пусть эти катакомбы мне и незнакомы, но теперь, когда человеческого во мне остается все меньше, я найду путь, – она потянула носом воздух, и ее глаза тускло сверкнули. – Здесь я чувствую знакомые запахи… это так необычно, они стали настолько яркими и насыщенными, даже не думала, что они могут быть такими.

– Сможешь найти путь? – Рэвендел двинулся следом за Винсентом, уверенно шагающим вперед.

– Смогу, – решительно кивнула девушка.

– Кажется, мы пришли, – внезапно остановившийся дворецкий опустился на корточки, зашарив руками в куче прелого хлама.

Воздух сразу же наполнился неприятным запахом, а спустя мгновение дворецкий брезгливо отбросил в сторону истлевший трупик крысы, держа его за кончик облезлого хвоста. Винсент вновь опустил руки под завалы, и его губы растянулись в победной усмешке. Резко выпрямившись, дворецкий рванул что-то на себя. Округлая крышка люка, разбрасывая мусор в стороны, сместилась, открывая черное око тоннеля, бессмысленно пялящееся в мрачное небо. Джессика отчетливо ощутила, что от пути, ведущего в катакомбы под Нэрфисом, повеяло смертью.

Скользкая металлическая лестница опускалась вертикально вниз. Ее ржавые, изъеденные коррозией скобы вонзались в каменные стенки круглого колодца, ведущего в канализационные стоки под городом. Винсент, вместо того чтобы воспользоваться лестницей, конец которой скрывал непроницаемый мрак, просто сложил руки на груди и, придерживая очки, спрыгнул вниз. Спустя несколько мгновений раздался тихий всплеск, после чего из колодца донесся голос дворецкого:

– Можете спускаться. Господин, пропустите леди вперед, если вы, конечно, не собираетесь заглядывать ей под юбку.

– Дамы вперед? – Вскинув бровь, Алан улыбнулся и, несмотря на свои слова, отстранил Джессику от люка.

– Нет, – девушка решительно шагнула к темному провалу, – я пойду. – Она изящно наклонилась и, с треском разорвав ткань, укоротила свою юбку почти наполовину. Избавившись от неудобной обуви, Джессика выпрямилась, придирчиво разглядывая свой изменившийся наряд.

Бледные щеки Алана едва заметно покраснели, и он торопливо отвел взгляд.

– Я думала, что после ночи нам нечего стесняться, – девушка улыбнулась. – Насчет дворецкого – не переживайте, он меня и подавно не смущает, ведь он даже не человек.

– Все равно молодые девушки должны придерживаться определенных правил этикета и норм приличия, если они заботятся о своем статусе и положении в обществе, – механическим голосом отчеканил Алан слова, которые он неоднократно слышал от старшей наставницы во время своего обучения. Шарлотта Фроне часто отчитывала молодых учениц школы Магии, и поводом для этого могла послужить даже одна неровная складочка на одежде.

– Взгляните на меня, – в голосе Джессики проступила нескрываемая грусть, и Алан поднял на нее взгляд, сразу же отметив, что глаза девушки стали более яркими, словно налились кровью, а выступающие из-под губ клыки заметно удлинились, приняв хищный изгиб. – О каком статусе и приличии вы говорите?

– Прости, – Алан вновь потупился, внезапно почувствовав свою вину перед девушкой. Она рассказала ему обо всем, отдала самое дорогое, решив посвятить ему последние дни своей человеческой жизни, а он по-прежнему думает лишь о том, как ее использовать. Воистину ирония судьбы: пытаясь спасти Кристину от чудовища, он и не заметил, как сам стал бездушным монстром.

– Ничего, – Джессика ободряюще улыбнулась и, подойдя к Рэвенделу, взяла его за руку. Ладони девушки были мягкими и очень горячими. – Я чувствую, – тихо произнесла Джессика, – что сегодняшний день и, возможно, ночь – это все время, которое у меня осталось. Не корите себя за то, что происходит, ведь я решилась на все по доброй воле, и мне ничего не нужно взамен, теперь уже ничего. Один ваш взгляд, преисполненный печали, наполняет мое сердце радостью от того, что я жила не напрасно и пусть даже перед смертью, но смогла помочь тому, кого люблю. – Она приложила палец к губам Алана. – Только не говорите мне, что я ничего не смыслю в чувствах. Пусть вы и не понимаете, но я словно знаю вас всю жизнь, пусть во сне, но я всегда была с вами, и пусть наши чувства невзаимны, мне достаточно того, что я могу любить вас и открыто сказать об этом. – Она нежно поцеловала Рэвендела в щеку и отстранилась от него, выпустив его ладонь. – И еще, когда все закончится, пообещайте мне, что еще раз подумаете, возможно, вам удастся найти выход, который позволит вам жить дальше с той, кого вы любите. Отпустите свою тьму вместе со мной и живите дальше или хотя бы попытайтесь.

– Я обещаю, – хрипло произнес Алан. Его разум впервые за долгие годы стали терзать сомнения. Возможно, Джессика действительно права и та Кристина, которую он так любил раньше, теперь совершенно изменилась. Когда он смотрит на нее, то видит перед собой лишь испуганную маленькую девочку, образ, оставшийся далеко в прошлом. В то же время, находясь рядом с Джессикой, он ощущает, как его тянет к ней. Девушка, появившаяся в его жизни совсем недавно, но знающая его много лет, одна из немногих, кто понимает его, кто может открыто общаться с ним и принимает Алана Рэвендела таким, какой он есть – эта девушка вскоре пропадет навсегда. Тьма ли это в его сердце, тянущаяся к ее отравленной крови, или же что-то другое, но Рэвендел чувствовал, что эта девушка дорога ему и, когда она обратится, ему будет не хватать ее. Стиснув зубы, Алан напомнил себе о данном Джессике обещании. Обещании, которое он не сможет нарушить: когда девушка окончательно потеряет рассудок и жажда крови уничтожит последнюю частицу человечности, оставшуюся в ее сердце, он убьет ее. Пусть это уже не будет та Джессика Арно, которая была с ним эти дни, Алан не хотел отнимать ее жизнь. Не хотел, но знал, что обязан это сделать. Если он не может ее спасти, то хотя бы избавит от мучений.

– Не вините себя, ведь все мы связаны оковами судьбы. Все, что вам нужно – просто разбить мои оковы, освободить меня от ужасной участи, на которую я обречена, – мягко сказала Джессика…

– Я… я понимаю, – Алан несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.

– В таком случае давайте поторопимся и сделаем все, что задумано, и пожалуйста, взбодритесь. Я не желаю видеть перед собой вашу унылую физиономию все оставшееся мне время. – С улыбкой Джессика внезапно подбежала к Рэвенделу и страстно поцеловала его в губы.

Руки Алана сами обвили тонкую талию девушки, и он ответил на ее поцелуй, показавшийся ему чуть солоноватым. Открыв глаза, Рэвендел увидел, как по щекам Джессики катятся слезы.

– Нам пора, Винсент, наверное, уже заждался, – пробормотала девушка и, не глядя на Алана, начала быстро спускаться в люк.

Рэвендел еще несколько мгновений смотрел в глаза тьме, пялящейся на него из колодца стоков, в котором скрылась Джессика. Затем он сбросил свой плащ, ногой запихнув его под опору бака, и взялся за крышку люка. Алан как смог закрепил на крышке немного мусора, чтобы тот, как прежде, скрывал ее, после чего начал спускаться вниз. Когда крышка тихо звякнула у него над головой, Алан Рэвендел полностью погрузился во тьму, тьму, заполняющую мир, находящийся с обратной стороны Нэрфиса.