ГЛАВА 5
Изнанка курорта
Мародёрка как школа жизни
Сошлись два одиночества…
Теперь влияем друг на друга, взаимодействуем.
Я вообще не хотел возвращаться в Беницес, хоть посёлок и находится всего в двух шагах от таверны-убежища. Каждый раз в поездках лечу по набережной, не задерживаясь. Как вспомню эту старую ведьму…
Но вчера во время ужина у нас с Ани состоялся такой вот разговор:
— Подожди, так это что, ювелирный магазин был? Серьёзно? Нормально! И ты молчал? — спросила напарница по робинзонаде после того, как я случайно проболтался, где именно добыл зачётный джип.
— Ну, да, ювелирный, — ответил я, не ожидая подвоха. — Что неправильно сделал? Да я так и присматривал — богатый магазин? Значит, и машина будет добрая.
— А почему не взял ничего?
Тут я реально подвис. Почему… Потому что и в голову не пришло!
Какое, в задницу, золото!
В который раз я осознал: события диктуют новые правила, определяют иную логику поведения. Бери всё, что нужно, — выжившие должны иметь матбазу, необходимую им для дальнейшего выживания. Каким боком тут золото?
Да и тырить воплощённые в металле бабки — как-то не по мне такой ход.
Нет, я не могу сказать, что кристально чист душой и ни разу в жизни ничего не спёр. В моей конуре без окон, которую коллеги по цеху иногда насмешливо называли кабинетом, одно время даже висел такой лозунг:
На работе ты не гость, звездани хотя бы гвоздь!
Правда, слово «звездани» было замещено другим, более ёмким и образным. Начцеха такой креатив очень не понравился, и я после эмоционального обещания сделать мне массаж простаты промышленным перфоратором вызывающий девиз снял, особо не расстроившись — ещё в самом начале ИТР-карьеры, наверстаю.
Так ведь то на производстве, бывшем советском, кстати, это же наследие, наше всё! Спереть с родного завода пару верхонок саморезов нам предками завещано! Срабатывает давняя реакция на призыв «не путать свою личную шерсть с государственной». Привыкнуть надо, осознать, что имущество уже не общественное. Набивать мешок золотом из частного магазина — такое в ум не влезло. Как и не подумал рыться по карманам, ломать банкоматы и выгребать кассы.
— Зачем оно нам? Каши не сваришь.
— Нам золото, может, и не нужно, однако многим другим по пути следования оно точно понадобится! Пойми, другого эквивалента оплаты скоро не будет. Это будущая валюта, Гош.
Я задумался — в словах подруги был резон. И всё равно противно.
Ани стояла на своём, убеждала, дожимая достаточно напористо. Зацепившись за возникшее сомнение, она приводила всё новые и новые аргументы, и я помаленьку начал сдуваться, как матрас для плавания с коварной прорехой.
— Геморятина. Это же вес какой! — и для чего-то даже приподнял уже пустую тарелку.
— А какой?
— Ну, не знаю, килограмм двести, — буркнул я, глядя в стену.
— Раскатал губу! Размечтался! — звонко засмеялась она, покачивая тапочкой. — Пять килограмм от силы! Сколько обручальное кольцо весит, прикинь? И сколько их там… Цепочки, кулоны — всё легкое, часто дутое, обманка, а не вес и объём. Вряд ли владельцы таких лавочек держат склады для запасов, всё на витрине. Что-то могут хранить в сейфе, наиболее популярные размеры ширпотреба. Кофе ещё будешь пить?
— Буду. Но про пять килограммов — недобор.
Есть у меня знакомец: конкретный выживатель, всю жизнь к постапу готовился, изучал практики мировых катастроф, припасы собирал, оружие покупал — вот кому сейчас раздолье! Задолбал меня рассказами да советами. Однако сейчас, вспомнив эти запивасные речи, я задумался. Как-то под чешское тёмное зашёл у нас разговор и о золотишке. А выживалец недавно прочитал воспоминания человека, пережившего аргентинский экономический кризис. «Чувак всё на собственной шкуре прочувствовал! — взахлёб рассказывал он, боясь, что мне таки надоест. — Знаешь, что он говорит? Никто тебе не заплатит за золото его истинную цену! Никаких пробирных палат и домашних лабораторий не будет. Кто-то загодя скупает золотые монеты? Ха-ха! Поскольку точное содержание золота в них определить невозможно, небольшие магазины и уличные дилеры будут платить за монеты тупо как за ювелирные украшения, и никак иначе! Так что разумно накупить мелких золотых колец и прочих мелочных драгоценностей. Если случится кризис переходом к постапу, ты не потеряешь деньги, как если бы продавал золотые монеты высокого качества по цене бытового золота».
Сам я до золота не охоч. Есть перстень, солидный такой, понтовый — коллеги на тридцатник подарили. Так и валяется в прикроватной тумбочке, всего один раз и надевал, из вежливости.
Взвесив всё, я вынужден был этот редут оставить. Ничего, второй есть.
— А тот мертвяк, что лежит внутри? Ведь я его не таскал, возвращаться не собирался… Прикинь, каково там сейчас. — Реакция на напор заставляла упрямо искать новые препоны. — Что, это последний голдовый магазин? Да их тут прорва, постоянно на глаза лезут!
— Это тебе так кажется! Их очень немного. Просто они собраны там, где ходят туристы, в основном в Керкире, возле Листона. Есть в наиболее крупных курортных деревнях на променадах. Так что можем поспорить: золотые магазины столицы уже опустошены! Найдутся ушлые люди.
В конце концов на бомбаж мы договорились ехать завтра ранним утром, не настолько насущная потребность, чтобы выдвигать в ночь. Электричество окончательно отрубили два дня назад, после чего встали насосы, из крана перестала течь вода.
В десять часов вечера — небывалое дело! — я принял горизонт и какое-то время честно пытался провалиться, желательно поглубже. Однако в «наблюдательной» плоскости своего сна постоянно был настороже, словно ожидая чего-то нехорошего. Прокрутившись под простынёй полночи среди мутных кошмаров, я проснулся ни свет ни заря и, запалив газовую печку под чайник, пошёл будить напарницу.
— Ани, вставай, на дело идём! Я уже бодрый!
— Кто рано встаёт, тот за МКАДом живёт, — прошипела москвичка, зарываясь лицом в подушку. — Халат кинь.
— Угадала, живу далеко за МКАДом. Собирайся, грабительница.
Позавтракали основательно, с запасом. Мы вообще стараемся как можно чаще накрывать плотную горячую поляну, фельдшер требует, чтобы банда питалась качественно и разнообразно, беспокоится о наших иммунных системах.
— Ань, а ты любишь золото?
— Двадцать второе правило армянина: у настоящей армянки должно быть много золота. В то же время настоящая армянка должна быть как можно более скромной. Даже если настоящая армянка как бы не совсем скромная, как я, например, то она обязана делать вид, что очень скромная. Если серьёзно, то пофиг. Мне больше серебро нравится.
— Ха! Интересно! А остальные правила?
— Расскажу, если будет повод.
Я немного провозился, раскупоривая авто.
Местечко для личной машины хозяина находится под крышей с двумя боковыми стенками в придачу. Этакий недогараж. Рассудив, что заряженный джип оставлять на виду у проезжающих мимо негоже, я приспособил к крыше занавеску из плотной циновки. Движения на прибрежной трассе практически нет, за трое суток лишь несколько раз на большой скорости проезжали легковушки, и всё же поберечься стоит.
На подъезде к посёлку я остановился, наблюдая за очередным самолётом, идущим в стратосфере на юг. Пассажирских джетов не видно, а вот военные всех мастей регулярно пролетают мимо. Воюет народ. Из последних сил, весь в кровавых соплях, а всё хлещется, стараясь до момента собственной смерти перебить как можно больше соседей по планете. На север и запад, кстати, тоже летают. Один раз я наблюдал старты ракет ПВО с материка, целей не различил, помешала погода. Дымные следы проткнули в трёх местах низкую облачность, надёжно скрывшую сцену финала…
НЛО сегодня не наблюдается, даже как-то непривычно.
Позавчера мы с Ани в поисках пропавшей подружки, а больше для очистки совести прокатились на юг, добравшись до порта Лефкимми. Там погода неожиданно взбрыкнула, попали в сильнейшую грозу. Потом развернулись и поехали в местечко Молос, пропавшая вроде бы могла оказаться и там. Признаюсь, имелся и шкурный интерес: согласно данным путеводителя, в небольшом местном порту, хорошо укрытом насыпными молами, стоят деловые суда, ходят даже на Игуменицу.
Ожидания не оправдались, ничего толкового там тоже не оказалось, можно было бы и сообразить: многие судёнышки ушли на материк. Следов подружки не обнаружили, её приметного лазурного квадра тоже, Ани уже и переживать прекратила. Зато встретили местного жителя, болтливого мужичка средних лет, поведавшего, как он наблюдал за недавней эпической битвой!
Корабль греческих ВМФ — сторожевик или фрегат — снёс с небес НЛО! Без затей, одним залпом автоматических пушек. Возликовав, моряки спустили на воду шлюпки и долго шастали вокруг, осматривая место падения. Позже со стороны Игуменицы к месту боя подошло гражданское судно. Военные ушли, а гражданские до темноты продолжили ковыряться в обломках, последовательно поднимая их на борт.
Рыбак, и сейчас продолжающий заниматься своим ремеслом, утверждает, что сторожевики появляются с юга регулярно. Прилетают и истребители — заходят на круг над материком и вновь уходят в море. Скорее всего, с Крита идут, патрулируют. Как сказал Маркос, там базируется авиабаза НАТО. Суда обслуживает 115-е боевое крыло ВВС Греции и подразделения ВМС США. На выходе из бухты есть полигон для подводных лодок, а на полуострове Акротири — ракетный полигон НАТО NAMFI.
Американцам я особо не завидую — уж по ним-то точно жахают раз восемь в неделю! Ибо, если на планете и остался дурак-человек, который считает, что американские миссии, неправительственные организации и военные базы к изобретению и использованию генетического оружия — никаким боком, то такой детсадовской вере в победу мира во всём мире стоит только позавидовать.
А у нас тут тишь да гладь…
Глядя по сторонам, я вспоминал: какой классный городок был! Туристическая часть — пёс с ней, череда отелей, вилл, одинаковых таверн и магазинчиков, ничего особенного. Старая, самая интересная часть поселка совсем другая. Побродить здесь — просто кайф. Узкие улочки, разноцветные дворики, сады, в которых чего только нет. И очень много цветов — на окнах и стенах домов, вдоль заборов и в кадушках на земле. А какие бабушки тут были! Целый день они сидели у окна и с улыбкой смотрели на проходящих мимо отдыхающих, пока дедушки проводили время в кофейнях.
Сейчас бабушки тут совсем другие.
Я там немного пешочком походил. В горку. Вот где настоящие джунгли! Кругом платаны и эвкалипты, стянутые переплетениями лиан, оттого много тени. Несмотря на жару, прохладно. Вышел к старому акведуку, неподалёку — римские бани и термальные источники, горная речка, русло которой местами заключено в каменные тоннели. В полумраке все это выглядит несколько зловеще… Думал, если что, воду набирать будем.
Что-то уже не хочется.
Внешне в Беницесе ничего не изменилось, чуда не произошло, улочки курортного городка не ожили. Никаких признаков движухи. Я, конечно, не определял загодя ключевые приметы типа расстановки машин или количества взломанных витрин, не оставлял секретки — оно мне надо было? И все-таки чисто внешне — посёлок-мертвяк.
Если бы не одно «но».
На двери опечатанного полицейского участка рядом с объявлением висел листок писчей бумаги. Английские слова были просты:
Вы все умрёте!
Такой же листок висел на холодильнике-витрине в таверне по соседству. Ещё один — на магазине сувениров. И на тряпках… Они были везде!
— Чёртова бабка…
— Думаешь, это она?
— Ну а кому ещё!
— Тихо ты… Не ори.
Бесовщина сплошная, именно в этом месте я чувствую какую-то хреновую мистику, наверное, это психологическое. Хотя во время недавней пробежки в район Глифады что-то примерещилось и там. Посдирать их, что ли?
Однако самое неприятное ожидало нас впереди. Перед очередным торговым рядом, где и располагался ювелирный, в узком переулке сразу за углом на старой зелёной двери белой краской была мастерски нарисована фигурка какого-то беса. Вот этой картинки тут точно не было, ведь я заходил сюда, в тупике находится одна из контор, организовывающих поездки на катерах. Обязательно бы отметил — больно уж фактурно выполнено. Тонкие кривоватые ножки, руки-лапы разведены в стороны, на чуть приплюснутой голове — то ли рога, то ли гротескные брови вразлёт.
И огромный кричащий рот в полтуловища. Жуткий, притягивающий и в тоже время завораживающий, как на известной картине «Крик» художника-экспрессиониста Эдварда Мунка, про неё в последнее время что-то часто по ящику тёрли. Апогей психологического обобщения — запомнил.
— Прямо чёрная готика, Гош, — прошептала напарница, ещё крепче сжимая в руках погон «рафаэллки», или «конфетки», как сама и обозвала своё оружие.
— Вообще-то белым нарисовано.
— Много ты понимаешь… Ты как по готике?
— Никак. Лично меня не впирает, давнее дело, хотя некогда прикалывался по херкам, дарк-панк слушал… Смотрим по сторонам.
Мне с карабином крутиться достаточно удобно, «MR-1» попался той модификации, что и требуется: с коротким стволом в 12,5 дюйма. Я уже опробовал, с грехом пополам пристреляв на сотню метров. Агрегат эргономичен и разворотлив, спуск лёгкий, при выстреле не глушит. Вот бы натовские магазины к нему добыть… Где?
Напарнице оперировать длинным гладким полуавтоматом, пусть и лёгким, не совсем в кайф. Когда мы работаем в посещаемых, проверенных местах, то позволяем себе немного поразгильдяйничать: Анька вместо «конфетки» берёт оранжевую ракетницу — тоже нехило вмазать можно, если что…
Хрен бы с ним, с золотом, а вот подаренное старцам из Лефкимми ружьё я до сих пор вспоминаю с тоской. Тряпка! Отмахнул бы ножовкой по металлу лишнее железо и получил на выходе из цеха шикарный двуствольный обрез! Простая вещь, сделанная из дорогого ружья, материализованное воплощение одного из многих постап-парадоксов.
Ладно, отдал и отдал… Нужно было отдать.
Плохо жить без пистолета, вот что я вам скажу.
Вообще-то я ни разу не пистолетчик, далёкая тема.
Из ружей стреляю нормально, практика хорошая. Из пистолета — ноль, даже в армии не довелось, всё автомат да пулемёт. Хочется заиметь именно короткоствол, тот же дружок упоминал из аргентинского: «Пистолет — на все случаи жизни! Чувак вспоминал видеозапись, где парень отстрелял свой S&W за секунды. А вот сможет ли он стрелять и перезаряжать, если находится в автомобиле? Одновременно управляя и отстреливаясь, в то время когда черти из другого авто шмаляют по нему? Допустим, именно он сможет. Ты сможешь, Гош? У чувака есть револьвер, но он не считает его лучшим вариантом. И все, кого парит своя безопасность в случае прихода Большого Песца, выбирают именно пистолеты. Современные модели очень надёжны, легки и защищены от песка, ила и грязи лучше, чем револьверы. Как-то в оружейном магазине он застал мужика, желающего обменять свой револьвер на пистолет с высокой скоростью стрельбы. Бандиты преследовали владельца револьвера несколько кварталов, стреляя по машине. Мужик начал отстреливаться и быстро опустошил невеликий барабан. Можно быстро перезарядить одной рукой, управляя машиной? Нет! Вот он и захотел большей скорострельности и быстрой перезарядки».
Я в монолог не вмешивался, привычка такая: не знаешь ничего по вопросу — лучше молчи. Сетевых недержанцев не люблю, они всё знают, но ничего в руках не держали. Практиков очень уважаю, в любом деле. Наверное, так меня цех воспитал.
Короче, пистолет — это гут. Появится — будем разбираться, учиться.
Только всё это мечты, нет у меня ничего.
Возле ювелирного всё так же играла бликами алмазная россыпь битого витринного стекла.
— Слышь, Ань, я не пойду… Не могу, сил моих нет, перебрал этих прелестей.
Сейчас прёт самый разгар вонищи. Куда ни сунься, не спасёшься.
Напарница тоненько вздохнула и сказала:
— Да я заранее знала. Держи ружьё.
Переключаемся на другой режим. Мародёрский.
Противогазы мы так и не нашли. Где их искать, если ни спасателей, ни гражданской обороны нет, как и воинских частей? Там же, где и пистолеты… Думаете, легко вычислить? Вчера перед сном вспомнил о пожарных, у них что-то должно быть.
Сначала мы использовали самое незамысловатое — прищепку на нос. Потом стало мерещиться абсолютно дикое: страшные частицы трупной вони попадают в глаза, разъедая слизистую. Началась нормальная психосоматика, начали опухать веки, слезы в три ручья! Поверьте, это настоящий шок, привыкнуть к такому амбре невозможно — работает инстинкт самосохранения, и не так запаникуешь. Нет, вру немного, конечно, притерпелись, отблевались, утёрлись. Работаешь на автомате, держишься…
Теперь Анька делает так: на глаза и на нос надевает дорогую качественную маску для ныряния, на рот — пару медицинских респираторов. И вперёд.
Подруга орудовала в магазине, гремя золотым грузом, смахивая всё подряд в средних размеров сумку, я же, с повязкой на морде, стоял на шухере, регулярно вскидывая ствол и оглядывая в прицел ближайшие дома и переулки. Как всегда в такие минуты, готов выстрелить в любой момент и по любой цели. Без всякого содрогания — созрел! Не загнать теперь назад в темноту этого мрачного демона, который приказывает действовать быстро и жёстко, назначая самые радикальные меры против даже воображаемой опасности. Если на нас нападут, конечно, о самостоятельном нападении речь не идёт — мы всё ещё мирные люди, вынужденно вооружённые.
Когда ты прикован к сторожевому делу, то ожидание напрягает крепко. Постоянно чудится неожиданный звук, стук шагов, скрип пружины и хлопок тяжёлой двери, движение машин или катеров. Глаз ловит теперь уже всегда ожидаемый силуэт сволочной тарелки, разум готов к появлению местечковой бандгруппы или стайки неведомо как находящих друг друга сумасшедших, уже встречали таких в районе аквапарка, вышла троица навстречу… К мистике или чертовщине, если говорить по-русски, не готов.
Так и работаем. Один шуршит, другой шухерит — пасаны делом заняты.
Она вышла минут через десять, вымотанная и нервная — быстрый шаг на воздух, резкий хруст лопающегося стекла и стук машинально отброшенного назад пустого каркаса двери. Ани перевела дыхание, следом то же самое сделал и я. Всего десять минут? Если бы не хронометр на лапе, подумал бы про час-другой, честное слово.
— Второй этап, Гош. Хорошо, что ты не пошёл, — бросила подруга, шлёпнув сумкой по стильной кладке плиток небесного цвета. И тут же начала сдирать с лица защиту.
Одноразовые респираторы на пол, послужили исправно, прощайте. Маску — по обстоятельствам и настроению. Можно помыть, можно выкинуть… Раньше мыли, сейчас всё чаще выкидываем, лучше уж новую взять, их кругом навалом. Почему-то именно за маску не хочется хвататься ещё раз. Интересно и вот что: всегда хочется сберечь глаза. Вонь — лишь спутник газов, а они на глаза и слизистые действуют запросто.
Бр-р… Хорошо знаю, что такое второй этап. Это стадия активного разложения трупа насекомыми. Начинается он с отрождения личинок мух, протекает одновременно с продолжающимся микробным разложением и завершается с окончанием развития личинок, которые и уничтожают основную массу мягких тканей трупа. Средняя продолжительность таким хорошим летом — двадцать два дня. Погода стоит подходящая, процесс происходит форсированно. Мляха, смотреть не могу! А приходится.
Я легко подхватил сумку — точно, килограммов шесть от силы! А мне-то мерещились многопудовые сокровища из пещеры Али-Бабы…
— Подожди, ты говорил, что рядом второй ювелирный есть?
Твою печёнку!
— Что, не хватит?
— Гош, не глупи! Мы уже здесь, дело пяти минут!
Скрипя зубами, я опять бросил золотую суму. Без всякого пиетета.
Я ведь где работаю? Правильно, в ХКЦ. Из того шлама, что у нас остаётся после первичной переработки сырья, в спеццехе МЦ-1 позже извлекают всю платину и палладий, что выдаёт комбинат в виде готовой продукции. В криминале драгоценный шлам когда-то называли «чёрной грязью», пёрли страшно, прокладывая по тундре левые вездеходные зимники. На вертолётах ловили! Я эти драгметаллы каждый день сапогами пинаю… В душе давно нет сладкой дрожи. Особый режим, конечно, проверочки, контроль, но и лаве — полными чемоданами.
— Через один.
Мы медленно подошли ко второму золотому магазину. Я-то чего следом тащусь, надо же джип подгонять, витрину таранить будем, практика устоявшаяся.
— Подожди! Гош, это не ювелирный! — опытно определила Ани, прильнув лицом к толстому стеклу. — Бижутерия! Ну ты и знаток…
— Славтегосподи! — искренне возрадовался я. — Валим, и на небесах это зачтётся. Ты же христианка.
«Падж» стоял с заблаговременно открытым багажником. Никого вокруг, а тревожно. Сука, где эта клятая бабка?
Только вкинул сумку — и сразу выпрямился. Засёк! Теперь тихо!
Ани глядела на меня, я — на неё.
— Видела?
— Да. И вижу.
— Не поворачивай. И глазами не коси.
Что бы это ни было, но оно каким-то непостижимым образом контролирует движение глаз наблюдателя, даже на большом расстоянии. Прячется или уходит мгновенно! Никогда не успеваешь рассмотреть. Уже пятый раз ловлю осознанно, с ожиданием, — всегда одно и то же. И каждый раз начинаю чувствовать запах собственного ужаса. Почему?
Слева, на здании сидит. Грёбаный насос, почему у человека так слабо развито боковое зрение?
— Гош, давай уедем, — прошептала она встревоженно.
— Надо ж понять, что за дрозды тут выпендриваются, Ань… А то скачут по крышам, хрен поймёшь, кто такие и что им надо… Смотрим.
Неразборчивый силуэт вроде пошевелился.
— Что видишь?
— Двигается, — выдохнула Ани.
— Он один?
— Вроде.
Нет, это не птица. Теперь могу сказать это с уверенностью. Вот только различить не удаётся: конечности имеются?
— Что-то похожее на кошку-переростка, вертикальную, — проговорил я одними губами, понимая, что несу сущий бред.
Она быстро кивнула, длинные ресницы пару раз махнули перед расширившимися зрачками. Спокойно, девочка, спокойно, сейчас не то, что прежде, сейчас мы очень опасны… Ну ладно, держись, каракатица ты чёрная! Начали!
Бах! Бах!
Резко развернувшись, я всадил две пули по крыше, навскидку. И ещё разок — в эту отогнутую жестянку, вдруг ты там спрятался, гадёныш чернушный… Вслед за последним выстрелом послышался сочный шлепок рикошета. Я чуть опустил ствол: всё, больше не успеть, проверено. Напарница, как и было предписано, стояла спиной ко мне, контролируя вторую полусферу.
А что вы хотели? Времена такие настали! Ты нормальный человек? Тогда сиди себе дома и не высовывайся, когда не надо. Или выходи поздороваться, спокойно и достойно, это только приветствуется. Забегать за спину и прятаться там не надо, по таким мы начнём стрелять сразу, и из всех стволов, а дальше будь ты хоть комиссаром ООН.
Стоп! Мне показалось, что за обрезом красной крыши кто-то тоненько вскрикнул? Неужели!
— Попал?
Я неуверенно пожал плечами. Да нет, вряд ли…
— Гош, только не говори, что пойдём проверять!
— Не пойдём, — пообещал я, опять глядя ей в глаза. Какие же они у неё красивые…
Проверять… Ни-ма-лейшего желания! Даже если я каким-то чудом попал в Неведомое Нечто, то свалилось оно не на тротуарную плитку, то есть в сторону набережной, а в маленький и тесный дворик. Переулки же здесь таковы, что порой плечи стесать можно. Ну на фиг, не та обстановка.
«Зря прячешься, разбираться придётся!»
Знаю, что придётся. Только не сегодня, не здесь, не сейчас, среди чудовищного смрада всеобщего разложения и какого-то мистического страха.
— Грузимся.
И тут мы услышали лай. Голос подала одна собака, внушительно, глухо, словно приказ отдала. С собачками тут вообще что-то непонятное творится.
— Гош, прыгай!
— Подожди…
Второй раз — это признак возможной системы. Три — можно фиксировать тенденцию.
Два дня назад я уже видел подобное: после наблюдения галлюциногенных чёртиков поблизости появились собаки.
— К лешему их, поехали!
— Да подожди ты! Ствол лучше вытащи!
Анька повернулась к оружию.
— Застряла! Ну дав-вай, сучка ты чугунная! — Следом из салона понеслись горячие армянские, а потом и русские ругательства.
У москвичей, смотрю, не заржавеет.
Вожак ухнул баском ещё пару раз, и над улочкой пронёсся неясный шум, будто с севера по тротуару покатился огромный мягкий ком.
Я уже говорил, что на Корфу с собаками грустно. Хотели мы добыть пёсика, прикормить для охраны «Оазиса» — ничего не вышло, нет собак! А те, что остались, сбились в огромные, не меньше тридцати голов, стаи, их прикорм не прельщает, еды навалом. На человека смотрят как на дерево, чаще всего просто не замечают. И здесь чертовщина… Ну что, навязал я поначалу на проволоку пустых жестяных банок, на ночь ставил их по периметру — задница, а не система безопасности. Вчера разжился путными девайсами: подрезал несколько автономных датчиков движения, бытовых. Китайцы, добрые люди, подсказали, где такие взять. Кругленькая пластиковая лепёшка крепится к любой гладкой поверхности липкой стороной, будильник на радиосигнале — у кровати. Дикая вещь! Правда, на бетон девайсы не полезли, не прилепишь, пришлось повозиться с рационализацией и изобретательством.
Собачья стая летела почти бесшумно: ни звука из разинутых пастей, только сливающийся в низкий гул топот сильных лап.
— Гош!!! — Она уже запустила двигатель.
Пролетая мимо нас, вожак чуть замедлился, быстро повернул голову, отсканировал и понёсся дальше. И почти сразу стая начала тормозить, выпуская вперёд четырёх свирепых псов — жилистых, тонконогих.
То, что мы увидели дальше, никак иначе нельзя было назвать, как отработанным коллективным трюком!
Из четвёрки вытянулся первый пёс.
Он и повёл остальных своим примером, как красный командир в атаку.
Подлетев к стоящему в ряду синему «Фокусу», он легко прыгнул на крышу автомобиля, не останавливаясь, потом на соседнюю, и сразу — ещё выше, оказавшись на крыше японского грузовичка-фургона. Помню, присматривался я к нему, да больно задний обзор хренов.
Прыжок! Попав на крышу фургона, старший тройки, не снижая скорости, перемахнул на крышу дома! Трое ведомых безупречно повторили упражнение.
Тем временем стая, разделяясь на два пёстрых потока, быстро обтекала маленькое здание, забирая его в мёртвое кольцо блокады.
Вожак, стоя сбоку, посмотрел на действия подчинённых с удовлетворением, а потом повернулся ко мне и гавкнул погромче, словно желая что-то сообщить. Или похвалить: «Хорошо ты его приделал, парень!» Был и ещё один сигнал, понятый мной уже на уровне подсознания: «Сваливайте-ка отсюда по добру!».
— От теперь ехаем! — заорал я, забираясь на пассажирское сиденье. — Давай, давай!
Едва не снося заколоченную будку какого-то ларька у набережной, «Паджеро» выскочил на асфальт и как резаный понёсся было в сторону «Оазиса», но я опять вмешался.
— Да что на этот раз?!
— Бабка, стерва! — Наклонившись к рулю, я показал пальцем на окно одного из домов. Странно, она зачем-то квартиры меняет.
В мёртвом городе не было слышно ни лая, ни визга, ни вскрика.
Старая ведьма быстро открыла окно и что-то гортанно выкрикнула.
— Чё она сказала?
— Да ты и сам знаешь, Гош. — Анька скривилась, но переводить не стала, хотя напарница достаточно хорошо владеет греческим. У неё с языками вообще всё в порядке.
— Ясно, — уныло буркнул я, пристёгиваясь.
«Вы все умрёте!»
* * *
Золотой рейд показал, что с короткостволом надо что-то решать. Плохо без него.
Правды ради, один способ добычи пистолета у меня есть. Не знаю, насколько он реален, но попробовать стоит, ничего другого придумать не могу.
Мы с напарницей фактически свободны. Три дня только и занимались тем, что тырили всё подряд. Запаслись питьевой водой и провиантом, одеждой, лекарствами в промышленных объёмах и всякими полезными мелочами. Разжился сканирующей радиостанцией «Йесу». Потом притащил к пирсу «Оазиса» небольшой белый катерок с подвесным мотором. У меня дома имеется старенькая «Казанка-5М» под пятидесятисильным «Меркурием», уж тут опыт и понимание нужного есть. Думал сходить морем на Керкиру, но Ани вновь посеяла смуту.
— Назад как возвращаться будем, родная? У всех на виду? Сдадим «Оазис» с потрохами, потом огребём.
— Хм-м… Так можно же и берегом, поджимаясь.
— Всё равно опасно, днём уж точно: и видно издалека, и слышно отлично.
Задумался. А что, если ночью дёрнуть, в кромешной тьме, словно записные средиземноморские контрабандисты? Самый смак! Хрясь, и сел на скалу… Впрочем, и в темноте ходить можно, если с умом. Или на закате.
Внешних дел практически нет.
Я рассказывал о холостяцком житье-бытье, Ани поведала о своём отпуске. Как в Кавосе жила, что поделывала.
Закончив с матобеспечением, мы начали подготовку к дальнему рейсу. Натащили в «Оазис» целую кипу инструкций к судовым навигационным системам, руководства по навигации на разных языках, простые карты и огромные лоции. Сидим, изучаем — чёрт ногу сломит, в голове полная каша, я думал, что будет проще… Дело осложняется тем, что ныне в любительском навигационном деле всё заточено под GPS, многие шкиперы просто отвыкли ходить по компасу и счислению! И что теперь толку с тех GPS-систем? Приходится лопатить наиболее серьёзные справочники-учебники. Очень помогает знание напарницей языков, разве что с техническими терминами возникает заминка, ну, тут уже и я включаюсь.
Присмотрели пару катеров, но что-то не то, как мне кажется… Какое судно оптимально для решения поставленной задачи — быстро и максимально безопасно доплыть до русских берегов? Автономность, запас топлива, средняя скорость, мореходные свойства…
Сам маршрут! Здесь как быть? Стоит ли сразу уходить мористей, двигаясь по кратчайшему пути, или же разумней жаться к берегам, перескакивая от острова к острову? В Ионическом море хорошо — тут вечный штиль. А как только в Средиземное выйдем, так сразу по закону подлости начнутся шторма, знаем, «Мифы Древней Греции» в детстве почитывали.
Проход проливов — вообще отдельная тема, там от турок любой подлянки можно ожидать. Греция с Турцией сейчас на ножах, к бабке не ходи! Оставшиеся в живых режутся насмерть на границе.
Некому подсказать, зараза! Эх, был бы Интернет, натаскали бы отчётов, тусанулись бы на профильных форумах… Испарилась Универсальная Подсказочка.
Заняться нам, по большому счёту, нечем.
Продолжать знакомиться с людьми организовавшимися, налаживать тесные связи и, тем более, вливаться в какие-либо общины дальше нет никакого смысла, цепляться капитально за Корфу нельзя — я не верю, что Маркосу удастся установить связь с метрополией и договориться о поставках топлива. Вода — решаемо, её и из родников брать можно, если наладить подвоз. С горючкой же всё гораздо сложнее. На какое время хватит островных резервов, на полгода, на год? Всё едино — тупик. Как только иссякнут запасы привозного топлива, жизнь на острове станет если уж не первобытной, то достаточно сложной.
Пора принимать окончательный план.
Так и живём.
Секса нет как нет. А пора бы, обоюдная симпатия есть.
Перед сном лежим на громадной деревянной кровати, словно две железнодорожные шпалы, и молча пялимся в ящик, пытаясь посмотреть очередной тупой фильм, а они теперь все кажутся таковыми. Никаких shiza-видео, только знаменитые ленты. А всё равно кажутся сущей глупостью. Обстановка шикарная, располагающая: крутая мебель, огромная плазма, генератор работает, закуси-вина прорва. Ничего не помогает, никакая круть.
Как в надписи на очередной моей футболке:
«Stressed, Depressed, But Well Dressed».
Всё происходит вяло… Глаза не блестят, члены не двигаются… Сентиментальность есть, а сексуальности нет. Казалось бы! «Лишь только я коснулся её бедра, как острое возбуждение пронзило всё моё естество!» Ага, как же… Держи карман шире!
Проклятый запах мертвечины преследует везде, кажется, что ядовитые тошнотворные миазмы пропитали нас с головы до ног. Запах тлена мерещится повсюду, я постоянно принюхиваюсь сам к себе, к Аньке, к еде и питью, к одежде и мебели! Какое тут, к лешему, возбуждение! Наверное, если пожить так с месяцок, то пообвыкнешься, в конце концов, работники моргов вряд ли страдают половым бессилием.
Секс в морге. Да…
Вот такие дела. Не получается организовать сексодром среди трупов.
Дьявол, ну почему у них нет нормальной гражданской обороны? Вывезли бы вовремя, захоронили, насколько проще нам было бы!
А тут ещё и боевая химия.
Вчера, возвращаясь поздним вечером из Ватоса, мы попали под очередную атаку генетикой, уже третью по счёту… Ани почувствовала запах первой. Я сразу же включил кондиционер на рециркуляцию, натянули на морды респираторы, то есть поставили мёртвому все мыслимые припарки. Подобное оружие обязано пробивать не только медицинские респираторы, но и любой противогаз, иначе какой в нём смысл? Втопил железку и погнал по шоссе что есть мочи; если уж рухнем прямо в салоне, так хоть умрём зрелищно. Опять пронесло!
Другим так не повезло. Большое семейство сербов из Василики, куда мы заехали после того, как свежий северо-западный ветер отнёс химическую вонь в море, был мертв.
Так постепенно подтверждалось самое страшное: все против всех.
Посоветовавшись, после раннего завтрака мы поехали для решающего разговора в Канали, к китайцам, я тоже влияю на боевую подругу. Да она и сама всегда впишется в аферу, отличная девчонка.
Община у китайцев сплочённая, жизнестойкая. В ней уже набралось человек тридцать вместе с детьми, и другие соотечественники подтягиваются.
Сообщества выживших на Корфу есть.
Точной картинкой я не владею, однако кое-что знаю. Имеется пока рыхлая община в Лефкимми, пара общин обустраивается в Сидари. В Пелекасе мы заметили группу людей, оккупировавших отель. Правда, некоторые общаться отказались наотрез, хорошо, что не мешали… Часто встречали выживших и в деревнях. Не знаю, что творится в Кавосе, да и знать не хочу. Думается, в обкуренном южном чудильнике странный порядок по-прежнему существует.
Зуб даю: организованных сообществ, начавших действовать планово, будет очень мало. Пока только в Керкире полицейские пытаются удержать ситуацию в руках.
Они оживили замерший возле причала Нового порта девятипалубный круизный лайнер MSK Armonia панамской приписки, приспособив его под вполне комфортабельную гостиницу. Первым делом запустили вспомогательные силовые установки: заработали опреснительные системы, появилось электричество — ночью пирс и площадь перед ним освещены. Создают запасы воды и еды. Кстати, а сколько всё это лайнерное удовольствие будет стоить в литрах солярки, а?
Всё не соберусь заехать к Маркосу, хотя по рации общаемся регулярно.
Остальные группы и общинами-то не назовёшь: люди живут в режиме «каждый сам за себя», по инерции. Спрашивают, что да как, кто где осел, качают головами, выдвигают наивные и не очень версии, сами же не делая ровным счётом ничего! После каждого такого визита я подсаживался на философию, направленную на разгадку тайн греческой души.
В России, надеюсь, всё будет по-другому. Объединиться, собраться и начать героически, максимально эффективно и в самый короткий срок выбираться из анального отверстия, в котором оказались всем миром — не красота ли! Только так! Это же любимое наше дело, в котором русские — главные спецы на всей планете!
Исключение составляют китайцы. Пять тысячелетий за спиной позволяют им смотреть на осколки мира спокойно: ничего, мол, сами срастутся.
У меня с ними отличные отношения.
Старосту зовут Оуян Сю, произнести такое без запинки невозможно, поэтому я зову его просто — Ян. Китаец в ответ улыбается и называет меня Го Ши, несмотря на то что неплохо знает и греческий, и английский. Знает и русский, но хуже. Это сорокалетний высокий мужик интеллигентного вида с умными глазами и лицом киногероя в кунфу-тапках. Моложавый, подтянутый, спортивный. Обычно на нём светлый немнущийся костюм, в руке вместо мобилы постоянно зажата крошечная «уоки-токи». Он сычуанец, сын родины главного идеолога нового китайского пути Дэн Сяопина, там людям впервые послабуху и дали.
Вышка за плечами, между прочим! Почему-то представлялось, что из Китая в эмиграцию едет исключительно чёрная кость. Ну и хорошие программисты, учёные, узкие специалисты, это как всегда. Ан нет.
Оуян Сю владеет сетью магазинов «Чайна Таун», один уже оживил, наверняка возьмётся и за остальные, перепрофилировав под обстоятельства.
Я вот что вам скажу: если человечество доживёт до того решающего момента, когда надо будет реально, а не рекламно осваивать Марс, то запускать туда первыми следует именно и только китайцев. Они способны провести терраформирование Красной планеты в рекордно короткий срок, без скафандров, одними мотыгами.
Земли вокруг большого озера перед дамбой самым лучшим образом подходят для их общины. Большие частные поля, зона вилл с усадьбами, ровные площади, прилегающие к аэропорту, травяной стадион… Идеальное место для земледелия, неистощённая земля. Ломанув крупный магазин сельскохозяйственных товаров, китайцы первым делом запустили мотоблоки и уже засаживают первые грядки! Чем — не знаю.
Скорешились мы почти до уровня «братья навек». Это сильно помогает, ведь китайцы — наши ближайшие соседи с севера.
Го Ши у них в почёте, я теперь главный специалист по топливу! Многое эта община может, а вот с нормальными технарями у них дело швах.
Постап не постап, а закон прост: помоги людям, и они тебе помогут.
После того как я мастерски вскрыл китайцам заправку Jet Oil, что находится совсем рядом с супермаркетом, и научил их без лишней опасности для здоровья и ненужного варварства вытягивать драгоценную жидкость через отверстие для отбора проб, Гош стал уважаемым человеком. А что, опыт есть, навык появился — уже три АЗС вскрыл под себя, для удобства в пути, щёлкаю как орешки.
Гостеприимные они люди, между прочим: только приедем, как сразу предлагают поесть. Никогда не отказываемся, чаще всего вкусно, иногда ушибает. После давно опостылевшей греческой кухни — приятное разнообразие.
— Ян, а что ты будешь делать, когда закончится топливо?
Остров обеспечивают электричеством дизельные электростанции. С альтернативными источниками энергии на Корфу не густо. Я ни разу не видел действующего ветряка, хотя говорят, что они есть. На крышах частных вилл можно заметить панели солнечных батарей, системы отелей тоже часто автономны. Промышленных плантаций «солнышек», вырабатывающих энергию для продажи, я не видел. Зато много муляжей старых мельниц, туристам это нравилось.
— Нет проблем, Го, мы наладим альтернативное снабжение! — Староста общины говорил спокойно, открыто. Уверенный в себе человек. Знает, что больше к нему никогда не нагрянет инспекция миграционной службы, не завалится полиция с внезапной проверкой, никто не будет оформлять всё по-чёрному и негласно запрещать рестораны китайской кухни. Свободные люди на почти свободной земле! Может быть, именно китайцы и станут последней надеждой острова. Если не всей планеты.
— Скорее всего, поставим небольшой посёлок напротив, на континенте. — Он показал рукой на виднеющиеся в серой дымке горы к востоку от острова. — Так легче будет организовать поставки, надеяться не на кого.
Просто удивительно, насколько он оптимистичен!
Ян поможет, я это уже чувствую. Он не боится. Он тут хозяин.
Китайцы никого и ни о чем больше просить не будут. Ни равноправия, ни дотаций, ни протекций. Они очень эффективны, их крошечные аппараты управления избавлены от самовоспроизводящегося кабинетного планктона, всяких инженеров отдела, специалистов, консультантов, помощников и прочих подносчиков снарядов. Скоро в окрестностях появится сеть небольших универсальных лавок, в Канали возникнет примитивный рынок, община обзаведётся службой безопасности. И, конечно же, флот: собственные катера и баржи, вырастающие в юркие флотилии.
Незаметные, не агрессивные, покладистые в мелочах, они не собираются конкурировать. Они собираются работать.
В рассказы о нулевой преступности на Корфу я не верил, такого не бывает. Даже в раю найдётся чудом пробравшийся туда карманник. Хоть один, да пролезет! Мифология всё это, в тихом омуте черти водятся, когда-то греческая мафия была самой крупной в США.
Китайцы тоже не промах, они заправляли потоком контрабандных товаров. В этом деле они сотрудничали с паками, которые, в свою очередь, предоставляли им работников по найму. Периодически греки пытались лакомый кусок отжать, Ян подтвердил: были попытки наездов, шантажа и опрометчивого криминального давления. Напор местного криминала начал иссякать, как только из далекого Востока пришли первые приветственные весточки от континентальных китайских группировок-триад, имеющих столь яркую славу, что для демонстрации мощи не потребовались даже примитивные стрелки-разборки. Албанцы тоже пробовали, ага… Вместо профита получив головную боль. А потом даже помогли.
«Хорошо тебе, чертяка, — позавидовал я ушлому китайцу. — Сам-то „Калашников“ загодя прикупил!» Как минимум один автомат у них есть, видел лично. А скорей всего, побольше. Похвальная предусмотрительность! Спросил его в лоб: Ян рассмеялся, пояснив, что брал давно, у албанцев.
Опять албанцы! О них я и подумал в первую очередь. Начав решать проблему, первым делом мы поехали обратно к «Холидей Паласу», надеясь успеть застать в прибрежном кафе Лилит с её другом Лукой: вдруг они ещё не удрали, пусть подскажут, наверняка ведь слышали что-то? Она или её приятель должны догадываться, кто сотрудничает с албанскими контрабандистами или хотя бы тусуется с ними — остров маленький, он слухами полнится. Может, кого-то пропустит, в ком-то ошибётся, но мне же не доказательства для суда собирать надо. Я как-нибудь проверю, не лень.
Надежды не оправдались. Мало того, я заунывал ещё больше, глянув сверху на причал. Маленьких рыбацких судов, красивых разноцветных игрушек с завитушками на носу и большими тентами, у пирсов не было и в помине! А их стояло немало… Все угнали! Позже мы не раз наблюдали такую же безрадостную картину: бегущие с острова люди подрезали прежде всего маленькие рыбацкие баркасы.
Всё правильно: что албанцам делать на умирающем греческом острове, если родина всего в двух шагах, а ресурсов и возможностей там побольше будет — вся Европа наверху, бери что хочешь! Не осядет на Корфу албанская община, не видать мне контрабандных автоматов, как своих ушей.
Тем временем улыбчивая молодая китаянка принесла еду — горячие горшочки, наполненные маленькими пельменями в красноватом прозрачном бульоне с зелёными волосами. Учёт русских вкусов — ведь все русские должны любить пельмеша, не так ли?
— Хао, та-чи-чен («Все хорошо, спасибо»), — опытно поблагодарил я.
Попросив прощения, Ян куда-то удалился, сообщив, что через полчаса появится и мы продолжим важный разговор. Предварительно я с ним по теме уже говорил, теперь оставалось только ждать.
Пельмени оказались ничего, вполне на уровне. Бульон же был ну очень необычный! Мне ехидно так подумалось, что китайцы, не мудрствуя, просто налили в кастрюлю морской воды из залива, бросили туда немного курятины, наскоро вскипятили, а для заправки накидали стриженных ножницами тёмно-зелёных водорослей, видел такие, и не раз. Вкус у варева получился очень специфичный.
— Как тебе блюдо? — Я уже выловил из тарелки все кусочки теста с мясом, и теперь с сомнением смотрел на бульон, в котором плавали скользкие, неприятно скрипящие на зубах лохмотья морской травы.
— Так себе, — поморщилась Ани. — Думаешь, скажет?
— Думаю, скажет. Они полюбасу сбоку, да уже и не боятся никого.
Бандит, вот кто мне нужен!
Лежащий бездыханным на полу своей фешенебельной виллы корфуанский «бандит обыкновенный». Можно и необыкновенного, какого-нибудь мафиозо. В белом махровом халате, с раскинутыми по дорогому ковру толстыми волосатыми руками… Блестящий пистолет лежит в резной тумбочке из палисандра.
Вряд ли рядовые греки, если они не втянуты в наркобизнес или проституцию, смогут сказать по этому вопросу что-то внятное. А вот албанцы и китайцы — могут, именно их местная группировка (или группировки) и подпрессовывала. Албанцы испарились, а китайцы поднялись, не прессанёшь. Почему бы не выдать бывшего обидчика, пусть и мёртвого?
Немного наивно, понимаю, да чем чёрт не шутит…
Вернувшись через полчаса, как и обещал, Ян присел за наш стол.
— Понравилось?
Мы синхронно кивнули.
— Ян, так что ответишь?
Китаец смотрел на меня очень серьёзно.
— Ты не передумал, Гош?
Я пожал плечами и невесело хмыкнул, показывая, что созрел и не отступлюсь.
— Понимаешь, друг, путь предстоит долгий, трудный… Нет другого выхода, надо хорошо экипироваться.
— Риск большой, нет гарантии, что в доме пусто.
— Понимаю. И всё же.
— Хорошо, тогда смотри, — Ян подтянул мою карту к себе…
Вечер приближается, скоро ночь. Самое удобное время для грабителей.
Керкиру я решил обойти через Афру, с запада, не заезжая в Новый порт. Сейчас вблизи Керкиры лучше передвигаться по объездным дорогам, так меньше шансов вкрячиться в мёртвую пробку. Визит Маркосу нанесу на обратном пути.
Итак, некий местный смотрящий Костас с нехорошим погонялом Гаротта живёт на своей вилле на частном полуострове Коммено, это примерно в двенадцати километрах к северо-западу от Керкиры. Крутое местечко, по крайней мере, сами греки так считают. Именно там стоят элитные отели известной греческой системы «Грекотель». Полный набор: просторные номера, бунгало и виллы на любой вкус, эксклюзивные условия для отдыха, зацикленность на бережном отношении к природе… Жрачка круглосуточно, большой парк, три пляжа. Я, начитавшись рекомендаций, поначалу рассматривал вариант отдыха именно там — победили самолёты.
Что-то подобное и я предполагал. Виллы бандитских вожаков на отшибе стоять не будут, понты дороже денег. С хорошим видом и быстрым выходом к морю, где наготове всегда стоит большая моторная яхта. Не на задворках, но и праздный люд шататься не будет.
Личную бухточку в собственности даже у очень богатого бандита трудно предположить, Европа все-таки, но механизированный слип, пирс или наплавной причал — обязательно, иначе за что боролись! Надо же и детям, потомственным бандюкам, что-то после себя оставить, работа рисковая, полна неожиданностей… Должна быть большая территория, где проводятся разборки, празднования и наказания. Там создан запас дизтоплива для яхты, генераторов и пары-тройки джипов. Собаки? Теперь уже и не знаю, может быть, разбежались по стаям.
Не забронировав номер в «греках», я решил съездить на полуостров Коммено позже, дабы присмотреть на будущее. Отправились мы вместе с Финнеганами, сразу после обеда. Тони с изрядно провоцирующей меня бутылкой пива в руке сел рядом, София с Лаурой — назад, и покатили. Быстро добраться не получилось, то там остановимся, то здесь искупаемся, так что приехали поздним вечером.
Я выбрал нижнюю дорогу, какое-то время двигаясь вдоль моря.
Первое, что бросилось в глаза, — это очень узкие улочки местечка.
Конечно, на Корфу с проспектами туго, однако владельцы такого богатства, как собственный полуостров, могли бы и расширить проезды, особенно на поворотах — просто опасно! В одном месте мне пришлось прижиматься в карман и пропускать встречную машину, и это был не автобус. Жмоты, чего там… Второе: крутых вилл хватает, место действительно престижное.
И наконец, самое главное: там местами шибко воняет. Да-да! Никаких тарелок ещё не было, генетическому воздействию остров не подвергли, но попахивало уже крепко! Неладное я заподозрил, когда мы встали в небольшой уютной бухте напротив таверны «Томас». Пологий пляж под тенью высоких деревьев приглашал искупаться.
— Нырнём? — предложил я.
— Плохая идея, Гош, — не согласилась София, показывая на прямоугольную табличку, приколоченную к дереву.
Я вылез и подошёл поближе. Пузатая рыбина, тупо разглядывающая рыболовный крючок, была наискось перечёркнута красной полосой — здесь ловить нельзя! Почему? Рыба плохая или берегут? Подойдя к воде поближе, поморщился, сразу почувствовав запах гнили. Этот тяжкий аромат сопровождал нас почти всё время движения вдоль берега: к вони гниющего болота примешивался запах нечистот.
— На мысу должно проветриваться, — неуверенно успокоил меня Тони.
Самым же сильным впечатлением стала попытка пройти в один из отелей сети — в «Еву». Нас туда просто не пустили! Из-за Лауры! Без ребёнка, видите ли, можно, а с ребёнком нельзя, детям, как и неграм, вход запрещён!
Более сильное изумление ирландцы испытали лишь в тот страшный день, когда узнали, что никакого Санта-Клауса не существует.
Тони был готов отпинать всех служек сразу.
— Если бы это было в Ирландии, Гош… Здесь что, работает ночной притон? Казино? Да у нас бы и туда с детьми пустили, дали бы фломастеры с воздушными шариками — и гуляй, папа! Я буду писать в Европарламент! Я весь «трипадвизор» дерьмом завалю!
Настроение было безнадёжно испорчено. На обратном пути в полной темноте (буржуи пожидились поставить вдоль трассы, связывающей отели, хотя бы несколько фонарей) чуть не впилился в какой-то грузовичок… И только вечерний виски спас наши нервы.
Так что я более-менее представляю, что нас ждёт.
Тихая деревенская Афра стояла целая и невредимая, а вот со стороны столицы в вечернее небо двумя столбами поднимался чёрный дым пожарищ.
«Уходи из круга ты…» Правильно делаю, что не суюсь туда.
Без приключений прошмыгнув огородами, «Паджеро» вышел на магистраль Е-024 уже в Гувии, отсюда до поворота на полуостров от силы километр. Наверное, это самая цивильная магистраль Керкиры, настоящий хайвей! Все полосы были свободны. Вскоре джип замер возле перекрёстка. Теперь нужно постоять, принюхаться. Фары пока выключали, не желая палиться, движение безопасное — ни одной машины в пределах видимости.
Вспоминая те бешеные дни, я с уверенностью могу сказать: это был самый короткий рейд за всё время наших греческих приключений.
Для осмотра местности я вытащил монокуляр — прибор ночного видения, добытый в Лефкимми. Хороший, дорогой бесподсветочный «ночник», на который я возлагал большие надежды, рассчитывая идти даже без габаритов. Дождь то прекращался, то начинал моросить снова, звёзды появлялись и вновь прятались за тучи.
Поводил прибором, вроде чисто.
— Поехали потихонечку, — подбодрил я сам себя, и «Падж» послушно тронулся вперёд.
Ага, вот то самое место возле кафе «Томас»! И вонища никуда не делась. Мелкий залив начал цвести, в каких-то местах канализация, а она тут у каждого второго самодельная, прохудилась и валила всё добро прямо в море. Возможно, прорехи находили, чинили, однако в отсутствие очищающих штормов вода залива нагрузки не выдерживала.
Вот так, малый газок, чаще смотрим, никуда не торопимся… Нет, очень неудобно!
— Бери прибор, подсказывай постоянно.
Напарница начала оперативно корректировать путь. Давалось ей это легко, Ани поболтать любит, язык подвешен правильно, речь по-московски бодрая.
Пока что ни огонька не видно. Обманчивая картинка! Ограды вилл высокие, что там делается и кто гуляет — не ясно. Трупный запах был, не сильный, наверное, кто-то из хозяев успевал территорию подчищать. Есть и другой вариант: просто очень мало людей находилось в местечке Коммено на день «G». В отелях народу, конечно, хватало, только вряд ли они здесь оставались сколь долгое время — с мыса отлично просматривается Керкира, Новый порт — тем более, тамошнюю активность наверняка заметили. А уж огоньки ночью…
Где-то в ночных небесах послышался далёкий гул пролетающего на большой высоте военного самолёта. Стоп! Вот и ещё один фактор! Неужели Маркос безбоязненно зажигает на берегу новогодние ёлки, а как же светомаскировка? Что мешает озлобленному экипажу бомбардировщика любой из ВВС, идущего мимо, скинуть груз и сюда, просто на стрессе — это же провокация!
Выбрав на дороге место повыше, я остановился и вышел из машины. Новый порт действительно просматривается даже в темноте. Видно и лайнер. Огней нет. Или есть, вроде слабый отсвет заметен…
Вскоре показался объект, на этот раз мы вышли оба.
— Видишь бухту? Его хата высовывается, — показал я.
Примерно так себе и представлял. Крошечный заливчик Гаротта делил с парой гостевых или жилых вилл, скорее всего, там жили коллеги по ремеслу. Или начальник полиции, ха-ха…
Пирс на скалистом обрывистом берегу, солидный эллинг. И яхта стоит, цвет непонятен, в ночи почти не заметна. Огней, если они есть, и с этой стороны не видно. Да и со стороны порта наверняка тоже. Зараза, да тут сложно определить что-то наверняка! Хитро они берлоги понастроили: внешне вроде бы всё культурненько да мирненько, а на деле — натуральные крепости за грамотно поставленными стенами!
— Поехали дальше. Дверью не хлопай, Ань…
Машину я поставил прямо возле развилки. Нижняя дорога отсюда ведёт к самому пафосному отелю сети, а уходящая в горку — к распроклятой «Еве» и дальше, к самому демократичному из тройки — «Дафния Бэй».
— Ну что, подруга, двинули?
Она кивнула, и мы вылезли оба, держа в руках оружие.
Посмотрел в прибор, ничего опасного не вижу. В городе, среди небольших строений, ПНВ очень хорош: поверхности ровные, фасады и планировки ожидаемы, расстояния крошечные. Из-за ограды высовывается лишь край второго этажа виллы, терраса по кругу, здесь почти всегда так строят… Окна вроде тёмные, видна только верхняя часть проёмов. Заборчик с виду невысокий, ворота обычные, не чугун, джипом выдавлю только так. Подойдя к входу в бандитскую усадьбу, я прижал ухо к воротам, послушал.
Тихо, как в склепе.
— Лезем или давим? — произнёс не столько для совета, просто подсознательно хотел время выиграть, страшновато что-то.
— Лучше потише, — предложила Ани.
Дальше события развивались очень быстро.
Уже через несколько секунд я почувствовал себя полным ослом.
— Ты постучись! — неожиданный и не очень умный совет напарницы тогда показался мне просто гениальным.
Я и постучал, да ещё так громко! Идиот… И подруга хороша, советчица, яти её в душу! Во дворе что-то громыхнуло. Быстро отпрянув от ограды, поднял прибор, посмотрел на виллу и обалдел!
На террасе стоял здоровенный мужик и тоже смотрел в ночник! Прямо на меня… Это Костас! Который Гаротта! Почти сразу мафиозо заорал в сторону что-то гортанное, а потом поднял ко рту маленькую коробочку рации.
— Что он сказал? — чуть не заикаясь спросил я, резко присаживаясь у забора. Дыхание перехватило, сердце прорывало футболку.
Анька ошалело глядела на меня, господи, да у неё сейчас глаза выскочат!
— Говорит, что какие-то придурки приехали, надо решить проблему…
Млять, млять, млять! Влипли! В рекордно короткий срок! Перевыполнили план!
— Гош!
— К машине! Драпаем!
Что теперь таиться — я сразу воткнул весь свет, скорость дороже.
Где-то сбоку заскрипели тяжёлые ворота, заворчал двигатель.
— Да разворачивайся же ты! Осторожно! Почему сразу на выезд не поставил!
— Заткнись! Назад смотри!
Кое-как развернувшись, я сразу вырулил на верхнюю дорогу. С террасы грохнул выстрел. Ох, ё-о…
— Зачем туда?!
— Он по рации говорил! Внизу могут встретить, вкруговую прорвёмся!
И опять почти ничего не изменилось, как не было света в прошлый раз, так и сейчас полная темень. «Падж» мчался между высоких деревьев парка, дальний свет пробивал шеренги платанов насквозь.
— Что за машина?!
— Не разобрала, длинная легковуха, что-то типа «Мондео»!
Значит, скоро догонит, сука.
— С ружьём высовывайся!
Вот и недружелюбная «Ева», пологим поворотом я пролетел мимо, лишь мельком успев взглянуть на мёртвый центральный корпус с двумя крыльями-пристройками.
Позади простучала короткая автоматная очередь. Ты хотел «Калашников», Гош? Вот он, позади работает!
— Не молчи, отгоняй!
Ба-бах! Ба-бах! Эх, хорошо встрял! Сам виноват, козёл, поторопился, практически без разведки полез! Где производственная дисциплина, где планирование? Погасил, дурак, уже сформировавшиеся рефлексы осторожности и воровское чутьё, а это самое главное оружие настоящего мародёра. Ничего, ничего…
Паника уже прошла, на меня вновь накатывал опасный азарт боя.
Анька быстро высадила весь магазин. Ну и грохот!
— Отстали!
Я бы тоже поостерёгся, на малых радиусах гладкое вполне эффективно, только так картечью в лоб схватишь на повороте… Ну, ты, грека ленивая, началось — те самые теснины! Пару раз я опасно чиркнул левым бортом по кустам, а потом чуть не снёс какую-то жестяную будку, то ли с гидрантом, то ли с электрическими потрохами внутри. Хорошо, что у меня тяжёлый «Паджеро», а не «Панда», не страшно и обочину зацепить, выберусь. Я вообще готов был вломиться прямо в заросли!
Как только тут автобусы ходили, ювелиры!
Впереди показался небольшой грузовичок, прижатый возле пустого кармана к обочине. Бросили прямо на дороге, даже парковать не стали. Почти такой же, как тот, что послужил собачьим трамплином в Беницесе. А что, если…
Я резко остановился, воткнул заднюю скорость и начал быстро протискиваться в карман.
— Ты что делаешь?
— Запереть попробую. Смотри назад, сразу стреляй! Перезарядилась?
— Да!
«Падж», вцепившись в грунтовую насыпь ребристыми покрышками, под углом упёрся в бампер «Ниссана». Сопротивляется! Двигатель взревел громче, и верный джип начал сдвигать брошенный автомобиль, ставя его поперёк дороги. Давай, родненький! Ну, ещё!
— Хватит Гош, уходим!
Хрен ты тут пройдёшь на своей «длинной такой легковухе». Теперь разобраться бы с возможной встречей. Может, и не будет никакой встречи?
Что там с погоней? Пока постоят возле японца, попробуют-толкнут, доложат шефу, развернутся… Ничего, мы уже хорошо оторвались, хоть и круговым маршрутом. Повезло тебе, Гош, что ездил сюда раньше, ох повезло!
Показался указатель «Кемпинг „Дионис“», отсюда до трассы совсем близко.
Но именно здесь нас и ждали!
Из-за перекрёстка мазнул фарой тяжёлый мотоцикл, и почти сразу в нашу сторону рявкнули выстрелы, я хорошо расслышал, как одна из пуль сочно влепила в багажник на крыше. Твою душу!
— Огонь! — заорал я, притормаживая и одновременно пытаясь высунуть ствол карабина в неудобное левое окно. Да что ты не лезешь-то, падла! Наконец высунул, стукнув прицелом по металлу и машинально подумав, что теперь придётся пристреливать снова.
Пара секунд — а кажутся вечностью.
Анька начала стрелять раньше и гораздо успешней меня, олуха, сажающего пули в белый свет. Картечь есть картечь, а «конфетка» в принципе отлично работает на дальняк, это любой опытный гусятник знает. Уже после третьего свинцового снопа дуэль фактически закончилась.
— Пошли, — выдохнул я, быстро открывая дверь.
— Осторожно, вдруг…
— Знаю, Ань, знаю. — И без сомнений выстрелил по лежавшему чуть в стороне от мотоцикла парню, стараясь попасть в голову. Попал и не поморщился, просто очередной труп плюсом. Пацан как пацан, без каски и защиты, это у них тут не модно, не уважают греки технику безопасности.
— Смотри, пистолет!
Я поднял, быстро посмотрел в свете фар. Надо же, опять итальянщина, «беретта»…
— Гош, быстрей!
А где кобура? Открытая, на тугой клипсе.
— Вот теперь уходим точно и насовсем!
Совсем «насовсем» не получилось, вслед за нами секунд через тридцать на магистраль начала поворачивать чёрная легковуха, та самая. А я уже почти совсем потерял страх. Поэтому встал, спокойно вышел, приложился и начал неторопливо кормить пулями вылетевший на перекрёсток с Е-024 силуэт. Надо же, прицел-то и не сбился!
Подручные Гаротты быстро всё поняли и пошли на разворот с просевшим передним правым колесом.
Счастливо оставаться, ребята! Молодцы, справились с заданием, отогнали таинственного недруга. А что мотоциклист погиб, так это издержки войны. Сами захотели.
Теперь — к Маркосу, отдохнуть надо, пообщаться с людьми нормальными.
Шины радостно шелестели на хорошем покрытии, «Падж» летел стрелой, после слабого дождя за кормой с асфальта поднималась мелкая взвесь.
— Да, дружок ты мой, пирожок, — замурлыкала Анька, расслабляясь в кресле. — Как ты говоришь? «Раздавал он всем ореки?» Ещё немного, и выдали бы нам на орехи…
Копим врагов, это плохо. В порт Лефкимми ездили — наволновались досыта, постоянно оглядывались: вдруг лысый англичанин со своей сворой появится? После сегодняшнего рейда на север мотануться — гемор, и тут враг появился… Машина у нас приметная. Надо будет Маркосу сказать, пусть зачищает, полиция они, в конце концов, или нет?
— Слушай, Гош, ты можешь объяснить, почему мы заранее не включили сканер? — всё не унималась Ани.
— Потому что не спецназовцы, только учимся, — ответил я, из последних сил стараясь говорить спокойно и без многоэтажного мата. — Школа жизни, бляха медная… И выставление оценок. Кому два, кому три.
— За сегодняшнее — кол!
— Не скажи, пистолет худо-бедно добыли!
— Значит, удовл.?
— Согласен!
И мы хлопнули по рукам.
