Глава 8
Зомби в реальной жизни. Адские вёрсты территории Z
Последняя, седьмая рейдовая группа возвращалась тяжело.
Плохо она возвращалась.
Казалось, что кирпичное здание КПП, аналогичное тому, что стоит на въезде со стороны магистрали, нагрелось от нервного напряжения присутствующих. Уже через десять минут наблюдения за реакцией служивых я понял: далеко не все здесь считают, что ситуация разрешится с плюсом.
— Как думаешь, Гунн, парни выберутся? — тихо спросил Микроб хриплым голосом и нервно облизал губы. Заметил, что он всегда так делает, привычка.
Я покачал головой.
У настоящего обла мнение всегда отрицательное.
— Даже не знаю. Что-то кисло, Дима…
Суржиков облизнулся ещё раз.
На втором этаже суетились шесть человек. Лейтенант и пятеро бойцов. Два прожектора заливали ярким светом внешнюю площадку перед закрытыми воротами. Внизу двое возились возле зомбомобиля, аналогичного тому, что мы видели при въезде в Выживск. Что-то там сломалось, машина не заводится.
Все предыдущие группы уже поставили технику на стоянку и направились в столовую.
Пш-ш-ш…
— КПП-раз, КПП-раз! Будко, твою душу! Порнография! Смирнов, в чём дело? Почему нет проводной связи?
— Не могу знать, товарищ командир!
— Отставить жрать, боец! — гаркнул Игумнов, выхватывая из рук подчинённого толстый бутерброд. — Немедленно восстановить связь и доложить!
Боец козырнул, торопливо дожёвывая, надел кепку, схватил фонарь, какой-то ящик и умчался в темноту.
Пш-ш-ш…
— КПП-раз, КПП-раз!
Наконец первое КПП откликнулось:
— На связи, товарищ лейтенант!
— Будко, порнограф, ты где шляешься? Режим повышенной по службе! Назначаешься старшим. Отдыхающую смену на КПП, бодрствующую — на осмотр периметра посёлка! Два прожектора направь вдоль ограды, два на площадку. Теперь дальше слушай… Срочно заводи «зээмку», Керимова за руль и гони его сюда!
«ZM», или «зээмка», — именно так они говорят, слово «зомбомобиль» здесь не применяется. В реале люди Рассадника вообще стараются не пользоваться известным сетевым сленгом, взамен определяя свои профессиональные термины. Потому что это уже не мечтания и не игра.
В тот же момент на КПП-2 включились ещё два прожектора, ударившие лучами вдоль заграждения.
Пш-шш…
— «Натрий-7», вас вызывает «Заслон-2», приём, — монотонно долдонил ефрейтор по стационарной рации.
Окончательно стемнело час назад.
И всё это время немногочисленная охрана городка стояла на ушах.
— Мы пережили три нашествия зомби, — спокойно пояснил командир, поворачиваясь к нам. — И каждый раз эти порнографы-аналитики в комендатуре не могли понять, чем вызваны всплески активности мертвяков.
— Через забор лезли? — быстро уточнил Димон.
— Боишься? И правильно делаешь. Лезли…
Оказывается, по необъяснимой причине, в последнее время целые толпы зомби подходили к поселению и пытались перебраться через ограду. Гарнизон каждый раз относительно легко отражал нашествие.
— Был у нас один рукоблуд-кренкель, приделал к обычному гусеничному бульдозеру дистанционное управление! Радио и сервоприводы. Сам понимаешь, тратить патроны на выкашивание сотен мертвяков, не сопровождающееся добычей ништяка, не есть верная тактика. Это было весело! Представь картину кровью: по площадям катается тяжёлый бульдозер и давит зомбачей отвалом, словно кукурузу! Ещё и клык рыхлителя позади. Два часа работы — и всё, операция по зачистке местности закончена, очень просто и выгодно. Ну и мясо же здесь было! Запёкшаяся кровянка, куски мертвечины, головы, как рассыпанные мешки гнилой картошки…
— А куда всё делось? — как ни в чём не бывало спросил я.
Известно ведь, что зомби не тухнут. Они чем-то пропитаны, словно консервантом, слабо воняют мертвечиной и сильно — химией.
— Если мертвяка вальнуть по всем правилам, то они разлагаются очень быстро, буквально через два дня от тела ничего не остаётся. Зато эти два дня вонь над Выживском стояла невыносимая… Никаких рейдов, мы просто заперлись. Невозможно смотреть на эту гниль, мне даже пришлось пересматривать график смены постов, чтобы парни почаще уходили на отдых.
Слева раздался громкий рыготный звук, Микроб, зажав рот двумя руками, бегом помчался на террасу.
— Направо беги, пресса, направо, там кусты внизу, туда вали! — заволновался лейтенант. — Территорию не заблюй… О, как его!
В ответ звук повторился ещё громче.
— Не свалился бы твой коллега через перила… Что-то слабенький у тебя напарник, — поделился мнением командир. — Непросто вам будет в рейде, тем более в той стороне, где сидит этот порнограф Блогбастер.
— Ничего, очухается, всё будет нормально. В прошлый раз у вас напугался до чёртиков, говорит, была тяжёлая ситуация, — мне ничего не оставалось делать, как защищать напарника и честь мундира.
— Да помню я… Ситуация как ситуация, рядовая, больше сам себя накручивает. Ладно. Будьте рядом со мной, вниз не спускаться.
Пш-ш-ш…
— «Натрий-7», ответь «Заслону-2», приём, — продолжал вызывать застрявшую группу рейдеров.
Обычно рядом с посёлком нет ни одного зомби.
Не дурни. Услышав интересное предположение в первый раз, я во время всех последующих контактов уточнял у очередного собеседника: что тот думает по этому поводу? И все рассказывают примерно одинаковое, договорившись примерно три месяца назад: зомби умнеют! Выводы они делают! Например, единожды убедившись, что нет никакого смысла медленно брести за быстро идущими зомбомобилями, они просто стоят в сторонке и смотрят, не выказывая никакой агрессии. Энергию берегут. Не хотят попадать под бампер или под меткий выстрел.
В неизведанных краях всегда сложней, там машин мертвяки ещё не видели, лезут, получают, потом тоже умнеют. Мне трудно судить, новомодный ли это тренд, либо же действительно в давно мёртвых головах зарождается некий разум нового типа. Если в правде последнее, то хорошего мало.
Димон вернулся через три минуты, бледный и мокрый. Ничего не сказав, он молча сел в углу на стул и начал тихо икать.
— Семенюк, воды принеси прессе! — распорядился Игумнов.
Пш-ш-ш…
Вдруг что-то изменилось. Радист резко вскочил из-за стола, рукой подзывая командира к микрофону.
Пш-ш-ш…
— Здесь! «Заслон-2», вы нас слышите?! — чуть ли не истерично прокричал молодой голос.
— «Натрий-7», вас слышу, продолжай!
— Товарищ лейтенант, здесь такое творится… Такое! Мы одного человека потеряли! Ещё один в экипаже травмирован, сильный ушиб ноги, если не перелом! Мы отстреливаемся, патронов уже мало…
— А-атставить сопли, порнограф! Ты рейдер или школьница-малолетка? — рявкнул лейтенант. — Докладывать по порядку!
— Мы не можем отсюда выбраться!!!
— Где. Вы. Находитесь? — чеканно спросил лейтенант.
— Не знаю! Тут темно, дома какие-то!
— А ты что, в городе ожидал подводные лодки увидеть? Конечно, дома! «Натрий-7», мне нужно хотя бы примерно знать ваше расположение. Только тогда я смогу вывести за ворота «зээмку» с мангруппой. Ты меня понимаешь?
— Да, да! Очень темно, невозможно опознать место!
— Надо опознавать родной, надо.
Это самый слабенький экипаж, который сформировался всего два месяца назад. В нём нет ни одного по-настоящему опытного рейдера. Машину купили готовую, оружие у всех простенькое, без наворотов. Их третий рейд, грозящий стать последним.
— Мне нужна улица. Есть таблички на углах?
— Ни одной не видим…
— Такого не может быть, внимательней смотрите! Фонарём светите!
— Боимся! Здесь торк только что пролетел!
Лейтенант зажал микрофон рукой, метко сплюнул в урну и выругался.
— Вот же порнографы…
Он два раза щёлкнул тангентой, привлекая внимание.
— А свет прожекторов КПП-2 наблюдаете?
— Ничего не наблюдаем, кругом дома, обзора на восток нет!
Командир охраны быстро распорядился:
— Третий прожектор в небо, луч вертикально! — и добавил для меня: — Самый мощный у нас, стараемся поберечь…
В темноту ночи воткнулся яркий луч мощного прожектора. А что, неплохая идея, световой столб видно издалека!
— «Натрий-7», а сейчас видите?
Теперь должны увидеть, мне кажется, что такой перфоманс даже с магистрали видно.
— Не видим! — заорал рейдер.
Опять крепко выругавшись, офицер схватил стальной подстаканник, выдул в один приём полстакана горячего чая и продолжил, успокаиваясь:
— Так… Давай с начала. Тебя как зовут?
— Тимур. Койот…
— Койот… Рассказывай, Тимур, по порядку. Со всеми подробностями.
Тот молчал, изредка всхлипывая. Послышались слабые щелчки. Это выстрелы? И опять зловещая тишина в эфире. Шипела рация, гудели электрические приборы, внизу зло переругивались бойцы.
— «Натрий-7», а-атвечать!
— У нас дверь сорвало! Правую заднюю!
— Продолжай, — приказал лейтенант и спросил у оператора пульта: — Гриша, глянь там в реестр, какая у них машина?
— Два торка, товарищ лейтенант! Сразу два! А сейчас ещё и третий где-то рядом бегает!
Офицер присвистнул.
Внизу зарокотал двигатель, тёмная туша «зээмки» первого поста подползала к КПП.
— «Уазик» у них, «табуретка».
Пш-ш-ш…
— Как вы умудрились дверь потерять, оболтусы? Никакой торк дверь не вырвет, тем более усиленную!
— Водила наш теранул боком о какую-то сваю при повороте, налетел на арматуру. А тут торки! Один из них подскочил справа так быстро, что и сообразить не успели! Он словно знал, словно караулил! — в голосе докладывающего не было ничего, кроме ужаса пережитого и страха перед ужасом предстоящим.
— Три торка — это хреново, — бросил от стола оператор.
Пш-ш-ш…
— Прижались правым бортом к стене, так и стоим, чтобы внутрь не пролезли. Это очень быстрые сволочи!
— Сейчас видите их?
— Нет, сейчас не видим. Обычные зомбаки подходят помаленьку.
Теперь уже и мне понятно: скоро им станет совсем кисло. Выстроится целая толпа поперёк дороги, хрен пробьёшься.
— «Натрий-7», кто-нибудь сможет подняться по стене на крышу? Ну, по окнам там, по проёмам, не знаю. Мы луч в небо воткнули, наблюдатель сразу увидит.
— Сейчас посмотрим, посоветуемся. Отбой.
Игумнов с силой пнул старенький стул с гнутыми ножками.
— Посоветуется он, порнограф… Командир рейдовой группы не должен советоваться с личным составом, такие решения он должен принимать самостоятельно! Вече они собирают, молодчики… Паралич! Пошли, журналист, на воздух, покурим.
Здесь многие курят, начинают дымить не только те, кто бросил эту погань на Земле, но и люди, никогда в жизни не курившие. Всем нужен какой-нибудь химический костыль, антидепрессант. Даже наркота есть, хотя с ней борются. А на алкоголе долго не протянешь, среда Рассадника набита неприятными сюрпризами, сдохнешь по пьяни. Я пока что в стадии бросания, стараюсь лишний раз не дымить. Не знаю, что будет дальше, в таких условиях зарекаться невозможно.
— Константин, а торки реально такие скоростные?
— Реально, пресса, очень резкие, — тихо ответил мне лейтенант, пуская в ночной воздух густую струю дыма.
Первый фрагмент застройки, а это, как правило, куски настоящих земных городов и городков, начинается через два километра ровной поверхности, и расположен он по обе стороны дороги.
— И они могут перебираться через периметр?
— Не могут. Торки, как, впрочем, и обычные зомби, могут делать лишь то, что может обычный человек. С другим качеством и силой, а её у них предостаточно. Знаешь, как торки энергию копят? Становятся на труп или на зомбака и сосут его недельку. Стоят неподвижно и тянут.
Я передёрнулся. Хорошо, что этого не слышит напарник.
— А потом буквально взрываются, летают, как ракеты! Только в случае с ограждением и это не помогает. У торков присосок нет. В кино по стенам бегают, в жизни — хрен! Прыгают торки хорошо, учти на будущее, этого не отнимешь. Только кинематика всё равно человеческая, суставы там, рычаги… По прутьям решётки подняться невозможно.
— Но как-то же прорываются! — настоял я.
— Вот и разберись, расскажешь! — хмыкнул он, щелчком вышибая уголёк за ограду. — Григорий, нашатырь принеси, видишь, журналисту опять поплохело!
Я пожал плечами. Было бы время — разобрался бы.
Заглянул в окно КПП — Микроб обморочно откинулся к дальней стене, и теперь боец перекладывал его на пол.
На крыше чудовищного автомобиля два бойца тихо возились с картечницей. Не хотят докладывать начальству, что оружие не заряжено! Ну и я не буду, у меня даже в банке вкладов не было.
Высоченная ограда периметра уходит от КПП в обе стороны.
Я попытался представить, как громадная толпа зомби окружает маленький городок с живыми, жмётся к бетонным блокам плотно, как чёрная икра. Простые зомби прыгать и подтягиваться не могут. А торки, как говорит офицер, могут. Ну-ка… Я посмотрел наверх. Игумнов прав, этот хитрый загиб толстых железных прутьев не даст забраться даже торкам, человеческие руки будут соскальзывать. Допустим, торки додумаются подсадить зомбака и заставить его вцепиться в прутья. А потом сами встанут ему на плечи… Нет. Один хрен высоко, не вариант, такие фокусы хороши исключительно для кинофильмов.
Опять за спиной заревели двигатели — ещё две машины подходили из глубины закрытой территории. Я торопливо зашёл в помещение.
— «Заслон-2», на подходе «Натрий-1» и «Натрий-4», готовы выдвинуться, — спокойно произнёс уверенный голос.
— Спасибо, парни! Стойте у ворот, ждите распоряжений. Кокорев, встреть и поставь рейдеров слева.
Кокорев, молодой светловолосый парнишка с карабином в руке, молча козырнул и рванул вниз. На лицах бойцов — профессиональная озабоченность спасателей, граничащая с тревогой. А вот страха не вижу.
— Видишь, ветераны сами вызвались, теперь уж точно вытащим, если эти порнографы в «уазке» сами не накосячат… А ведь у каждого свои материальные резоны, люди в большинстве не для романтики по 2-зоне шарахаются, они ништяк добывают.
— Что-то ваших караванов давно не было, — вспомнил я.
— А кто решил, что они всегда к вам должны ходить? С Эльфятником у нас контракт, туда уже шесть паровозиков отправили… Усть-Попадонску помогаем, — хитро улыбнулся летёха и крикнул радисту: — Что они там телешатся?! Вызывай давай, время дорого!
Пш-ш-ш…
— «Натрий-7», хватит совещаться. Как насчёт крыши?
Неудачники откликнулись почти сразу:
— Нереально, мужики! Стена почти гладкая, у нас в группе альпинистов нет!
— Значит, покойники появятся, тебя это утешит?! — вырвал микрофон лейтенант. — Ладно, не дёргайтесь… Значит, так. Считай до ста двадцати, а потом включай фары дальнего света. Как понял, приём.
— Какой свет, товарищ лейтенант?! — возмутился командир седьмой группы. — Сразу все зомбаки соберутся, тут и так полный кипеш пошёл!
— Такой свет! Причём именно дальний! И попробуй только выключить его без моей команды! Жить хотите, порнографы? Тогда выполнять без разговоров! Отбой.
Костя махнул мне рукой, опять приглашая на веранду.
— Ответственный момент. Что ты всё записываешь? Для репортажа? Тогда ладно, только не ври ничего потом, мужики обижаться будут. Сейчас всё освещение вырубим, есть шанс увидеть их лампочки. Всем на веранду! Глаза закрыть, ждём! Зенько, вырубай прожектора!
Банц! Вокруг стало абсолютно темно. Глаза торопливо пытались приспособиться к новым условиям, уменьшая остаточные световые пятна.
— По команде открываем глаза и начинаем смотреть внимательно… Керимов, готовься, ты старший! Приготовиться к открыванию ворот!
Шли секунды. Я тоже стоял с закрытыми глазами.
— Начали! Всем смотреть!
Пш-ш-ш…
— Не отвлекаться!
Несколько пар глаз впились в бескрайний мрак страшной 2-территории.
— Наблюдать!
И тут я увидел вдали слабый отблеск. Наверное, это свет фар отражается от стен какого-то строения.
— Слева!!! Вон там, на три пальца!
— Что? Где? Не вижу, точней давай!
— Да иди сюда, куда ты уставился?! — Я бесцеремонно ухватил офицера за рукав и притянул ближе. — На руку смотри, на большой палец! Да вы что тут, слепые все?
— Точно! — наконец крикнул один из бойцов. — И я вижу!
— Да где?! — запсиховал лейтенант.
Я поднёс большой палец почти к его носу.
— Левей, ещё левей, наблюдаешь?
Константин увидел, довольно крякнул, прищурился ещё сильней, потом сделал шаг назад, прижимаясь к стене здания, вытащенным ножом быстро сделал засечку на стене, а потом вырезал такую же на перилах ограждения.
— Ну ты и коршун, мля, Гунн… Вот это зрение, вот это я понимаю! Тебе надо не в журналистах служить, а здесь! Семенюк, карту на стол! Быстрей, пока там супертолпа не собралась!
— Ты же рассказывал про чудо-трактор! — напомнил я.
— Сломался он, такое дело, — досадливо махнул рукой офицер. — А наш чудила-кулибин, вместо того, чтобы заниматься тем, чем он и должен был заниматься, загорелся, видите ли, рейдерской идеей, решил попробовать себя на счастье.
— И?
— Сожрали этого порнографа три недели назад, даже тапок не осталось. А бульдозер теперь стоит кучей железа… Кто на что заточен — кому рейдовать, кому изобретать. Семенюк, мать твою!
На столе зашуршало.
Я оглянулся. Микроб с бледным видом всё так же сидел на полу у стены и через дверь смотрел на меня, как на персонального палача, который завтра будет сносить ему голову огромным зазубренным топором. Напрасно я его с собой на КПП взял, лучше было бы Димону остаться в комнате хрущёвки…
— Димка, может, в гостиницу пойдёшь? Тебе успокоиться надо, выспаться.
Конечно, он завтра может отказаться и никуда не поехать.
Но тогда Микроб потеряет работу с убийственной характеристикой, а это один из самых плохих вариантов построения карьеры в Рассаднике. Потом только разнорабочим примут, никто из людей серьёзных не захочет связываться с человеком, предавшим напарника в наиболее тяжёлый момент.
Он кивнул. Я помог ему подняться и проводил до лестницы.
— Так-так… Улица Державина? Нет, наверное, чуть ближе… Связь с ними где!
Тем временем прибежал связист, доложивший, что телефон починен, внутренняя проводная связь есть.
Пш-ш-ш…
— «Натрий-7», опиши строения вокруг себя.
Командир застрявшей группы начал что-то глухо бубнить, лейтенант заругался, все принялись спорить и предполагать. По лестнице затопали тяжёлые ботинки, два бойца, не заходя в помещение, потащили на крышу ещё один пулемёт. Тяжело вздохнув, Микроб, вытянув обе руки, посмотрел, как трясутся кончики пальцев, пару раз моргнул, сглотнул слюну и сказал:
— Ага, Гунн, всё верно. Пошёл я, лягу в постель, тяжело что-то… Ты не волнуйся за завтрашний день, не откажусь, поедем вместе.
Не устаю удивляться, сколько интересных мужиков тут встретил.
Ну, облы они, в той или иной степени.
Рассеянные порой, вечно что-то забывают, упускают из вида, совершают необдуманные поступки, что-то скажут невпопад, поначалу много болтают и мало думают. Рассадник полирует быстро, стоит только присмотреться к лейтенанту, например… Да, кто-то погибает по глупости или по воле случая. И тем не менее они тут есть — вполне нормальные люди, способные на труд и на подвиг, если потребуется. Люди, вся беда которых лишь в том, что все они — чайлдфри.
Неужели это настолько важно?
— Там улица Манделы, точно говорю, пятый или седьмой дом, — уверенно заявил радист.
Не спеша согласиться, остальные снова склонились над мятым листом бумаги. Наконец вояки пришли к единому мнению.
— Открывайте ворота! Наблюдатели, внимание, смотреть в три глаза! «Мангруппа-1», приготовиться к выезду, Керимов, осторожней там! Семенюк, связывайся с «Натрием», пусть тушат свет и ждут. Предупреди, чтобы беспрекословно выполняли все команды Керимова. Включить прожектора!
Я смотрел вперёд, силясь разобрать хоть что-то, — напрасно.
Эпическая неизвестность, мрак, Тёмный мир…
Где-то там, прижимаясь поврежденным бортом к раскрошенному красному кирпичу некогда жилого дома, сидят насмерть перепуганные люди, постоянно оглядывающиеся по сторонам. Где торки? Это он сейчас пробежал мимо, Ваня? Ты его видишь?! Стреляй! А что это за мерный гул позади? Господи, да их целая толпа!
Самостоятельно им не выбраться, торки будут выхватывать выживших через огромную дыру. Да, по ним будет открыт огонь. Но если успеют цапнуть?
Как-то в книжках зомбоприключения посимпатичней выглядят. Мочи себе инородное с двух рук, глотай адреналин, показывай круть.
Пш-ш-ш…
— «Натрий-1» вызывает «Заслон-2», здесь Догоев.
— Слушаю, Аслан.
— Костя, и нас выпускай, пожалуй.
— Нет. Там тесно, только друг другу мешать будете.
— Да я знаю… На перекрёстке постоим, подстрахуем ребят на отходе. Главное в другом: хочу промотнуться чуть дальше к западу по трассе, глянуть, что вообще там творится. Не собираются ли для рывка, нет ли мобилизации? Сам понимаешь… Что-то не нравится мне в этой истории, понять вот только не могу, что конкретно.
— Мне тоже не нравится. Хорошо, выходите.
Тяжёлые ворота КПП-2 знакомо дрогнули и с визгом электромотора медленно поползли в сторону.
— Экипажи машин мангруппы, вперёд! Гарнизон, все наверх, тотальный контроль рельефа! Радист, отбей в комендатуру радиограмму: возможно объявление общей тревоги второй степени.
— Сразу второй?
— Ты чё такой порнограф? Делай, как приказано!
Покачиваясь в ярком свете прожекторов, три машины встали в колонну, прыснули сизые дымы, и мангруппа, набирая скорость, рванула по дороге.
— Товарищ лейтенант, я сообщил «четвёрке», что наши выдвинулись!
— Принял. Теперь, пресса, будем ждать, — с этими словами Константин хлопнул меня по плечу. — Давай, помогай, выцеливай, коршун… Чай будешь пить?
Положив автомат на перила, я только смотрел, не прикладываясь к стволу. Не хватало мне по неопытности выпустить пулю, куда не просят… «Сенсация! Неопытный журналист газеты „Эхо Попадона“ подстрелил героя!»
Через полчаса вдали громыхнуло, затем отчётливо послышались щелчки выстрелов. Если не знать точно, что это пальба, так и не понял бы. Совсем не эффектно.
Пш-ш-ш…
— «Мангруппа-1» вызывает «Заслон-2», здесь Керимов.
— На связи.
— Командир, короче, мы их вытащили. Подтверждаю, один пропал, у одного перелом, его нужно срочно доставить в медпункт. Подбит один торк, остальные смылись, всё, как обычно. Мертвяки собираются, мы уходим.
— Машину сможете зацепить?
— Так точно, парни этим и занимаются. Торка забирать?
— Грузи.
Я вопросительно посмотрел на Игумнова.
— В комендатуре торков изучают, всё пытаются понять, что это за нечисть и откуда они берутся.
— Мне говорили, что торки и есть перерождённые бедолаги…
— Есть бедолаги, есть тупые порнографы, — к концу операции Константин становился философом. — Только версия, болтовня, пока никто не смог подтвердить, — ни одного знакомого лица, ни малейшего сходства с погибшими в Зомбятнике жителями Выживска! Короче, этот вопрос в комендатуре и изучают, на большее сил не хватает, уже семь торков им притащили. Учёных в Выживске нет, вот в чём беда. Ты не учёный, Гунн?
Я торопливо помотал головой.
— Специалист по аберрационному анализу.
— А… Анализ мутного в мутной воде? Удобный способ заколачивания бабок.
Как тут не улыбнуться горько? В самую точку.
— Так и есть.
Ещё через сорок минут на связь в КПП-2 вышел ветеран Аслан Клинч Догоев, сообщивший, что вблизи городка толп не видно, улицы практически пусты, очередное нашествие мертвяков Выживску не угрожает. Обрадованный Игумнов отдал команду на организованный отход, личный состав опять вышел на террасу, все с оружием. Всеобщее напряжение постепенно спадало, на плечи тяжким грузом наваливалась усталость. Я тоже стоял с автоматом у перил, наблюдая, как мелькающие среди зданий и деревьев огоньки фар приближаются всё ближе и ближе.
Уроки? Они были. Только осознать пока не могу, нужно время.
В любом случае, ещё один полезный экспириенс.
Ясно одно — завтра будет действительно непросто.
* * *
Раннее утро.
Мы шли четвёртыми, между «зээмками» «Натрий-3» и «Натрий-4».
Стояла тёплая солнечная погода, казалось бы, самые лучшие условия для дневного рейда. Обманчивое впечатление — опытные рейдеры предпочитают выходить в самый что ни на есть проливной дождь, когда вся мертвечина прячется в укрытиях, воды зомбаки по-прежнему боятся. Она у них какую-то химию вымывает, нарушая фантастические процессы мертвецкого обмена веществ.
Машина у нас — зверь. Не узнать.
Я твёрдо уяснил очень важный нюанс: журналистом быть хорошо.
На Рассаднике, где печатное слово снова обрело свою силу, вес и уважение, отношение к прессе особое. Всегда помогут, всегда подскажут. Зампотылу комендатуры не только выделил талон на экстренное ТО, но и самолично позвонил мастерам, попросив сделать всё в лучшем виде. Что-то подтянули на редакторской «шестёрке», что-то подрегулировали, не соображаю. Оказывается, я всё время ездил со спущенной запаской…
В глаза сразу бросается другое: теперь у меня настоящая «зээмка». Правда, из самых низов линейки, облегчённый и упрощённый вариант. Отработанный, между прочим, многие единицы техники поначалу так и ездят, уж очень не терпится азартным владельцам ускакать в первый победоносный рейд.
За ночь мастера сделали многое.
Автомобиль теперь имеет противозомбячью защиту. Всё из дюралюминия, не имеющая рамы и мощного двигателя «шестёрка» другого материала не выдержит.
Багажник на крыше исчез, ему на смену пришёл металлический глухой кофр или рундук, не знаю, как правильно назвать. На замке. Теперь на нём можно хоть плясать — не продавишь. Да и пляски затруднены, крыша кофра с радиусом, долго не удержишься. И ухватиться не за что. Это защита от бодреньких суперзомби, то есть торков, говорят, они большие любители прыгнуть на крышу и уже оттуда попытаться достать экипаж. Если попадётся толстоватый торк под центнер весом, то крыша «шохи» долго не протянет…
Стекла теперь обклеены бронеплёнкой, на окна поставили пластины с прорезями, в нормальном режиме передняя легко откидывается вперёд и фиксируется на багажнике. Боковые можно снять, открутив барашки крепёжных винтов. В нескольких местах предусмотрены отверстия чуть пошире — можно опустить стекло, высунуть ствол и долбить прямо через пластины. Наверное, это удобно, оценим.
Поменяли и бамперы. Теперь на «шестёрке» стоят тараны треугольного сечения, не настоящие резаки, кои встречаются на наиболее прокачанных тачках Выживска, конечно, но прорубаться такими через толпу зомби вполне возможно. Если дверь арматуриной не унесёт…
Ребята работали быстро, во всём чувствовался немалый опыт: и заготовки у них есть, и весь крепёж в наличии. По завершении работ защиту покрасили в неброский чёрный цвет, без блеска, матовая краска добавила брутальности. А что такое брутальность? Это уверенность в себе.
Конечно, этот ништяк стоил денег. Они у меня были. Сумма солидная, даже с учётом солидной же скидки. Но я пошёл на этот шаг, твёрдо намереваясь стрясти бабло с Арбуза. По возвращении… А для возвращения нам с Микробом нужно тупо завершить командировку живыми и невредимыми, что маловероятно, сунься мы в Зомбятник на машинке, должным образом не подготовленной. Разжился рацией — лейтенант подарил. Рация слабенькая, бьёт недалеко, да и за это вам спасибо огроменное, мужики!
Апгрейд бибики существенно поднял моральный и боевой потенциал Микроба. Чтобы закрепить успех, я посадил его за руль — пусть напарник сосредоточится на вождении, меньше времени останется для рефлексий. Сам же устроился позади, положив рядом автомат и хаудах. Револьвер доставать не стал.
Пш-ш-ш…
— Колонна, не растягиваться, вашу мать, держать интервал! — «Натрий-1» снова махнул радиоплёткой. — Пресса, напоминаю, ты контролируешь левую сторону дороги! Левую, я сказал, а не правую! Выдавливай из себя остолопа по капле! Отставить ржаку, всех остальных это касается в равной степени.
Как он видит? Головная машина скрыта другими. А он видит. Командир!
Впереди ехидно хмыкнул напарник.
Территория Зомбятника поистине огромна.
Неровный овал площадью больше полутора тысяч квадратных километров. С востока к Зоне Z изнутри прилепился крошечный периметр городка Выживск. Крайняя западная граница на карты ещё не нанесена, плечи периметра упираются в два горных хребта, дальше Зона Z идёт по долине. Освоена, как я уже говорил, лишь малая часть Зомбятника, к ближнему западу и юго-западу. То есть с левой стороны по ходу движения колонны.
Меня постоянно тянуло посмотреть направо, ибо нам туда…
— И всё-таки, как он видит? — повторил я вслух.
— А ты меньше ствол высовывай в прорезь, вот и не заметит, — посоветовал Димон.
По капле, говоришь? Да тут струёй надо выжимать!
Служба Игумнова регулярно объезжает весь продолговатый периметр Зомбятника снаружи, на тех самых «крокодилах» — мужики проверяют состояние ограждения, дальний рейд, муторный. Да… Хорошо бы разгадать загадку бесконтрольного проникновения зомби за периметр! Журналистская удача.
Ранним утром из ещё сонного Выживска на восток отправилась сводная группа из двенадцати экипажей. Мы — тринадцатые. К чему бы это?
По мере продвижения то один, то другой экипаж в определённых точках маршрута отваливал в сторону. Вопреки моему ожиданию, далеко не все рвутся в неосвоенные земли, у каждого экипажа есть свои заветные уголки, недозачищенные амбары, жильные места. Командир предупреждал головного и уходил, как задумывал. В экипажах есть и девушки, оказывается, и они бывают сдвинуты на зомбомочево, вот уж не ожидал…
Все машины рейдовой группы снабжены прицепами для перевозки ништяка. Размеры и масса прицепа определяются типом автомобиля. К передней части прицепа прилеплен сварной бак для топлива или стандартная бочка с горловиной на боковой поверхности — именно так тырится горючка. Иногда комендант затевает глобальную затарку, и тогда из городка уходит большой бензовоз в сопровождении «крокодила» с КПП. Топливо и ништяк респавнятся, так же как зомбаки. Однако хитрая программа постепенно роняет количество добычи, подвигая рейдовиков к дальнейшему освоению территории Зомбятника. Вот как-то так…
На некоторых ZM наверху установлены вращающиеся башенки, через которые дежурный стрелок отслеживает общую обстановку и передвижение на местности групп зомби. Как на военных бронемашинах.
У ветеранов прокачанной техники много, на этот раз молодых в группе нет. Карантин для них объявлен после вчерашнего случая! Комендант решил провести внеплановый инструктаж. А случай-то рядовой, как я узнал… Частенько они тут меняют журналы инструктажа. Прибывающие в Зомбятник новички — романтики чистой воды… Любят пострелять, помочить зомбей. Как в игру играют. Именно они чаще всего и влипают в нехорошие истории.
Смертность в Зомбятнике страшная, одна из самых высоких по Рассаднику, практически каждый день происходит потеря, иногда и по нескольку человек за рейд. Молодым не разрешено оставаться в дикой зоне на ночь, они обязательно должны вернуться на базу затемно. Как я вчера увидел, не спасает и это, оболтусы мрут…
Постепенно романтика исчезает, мужикам надоедает палить втупую, и они начинают заниматься делом, то есть добычей ценного материального ресурса. Большинство становится прагматиками. Высшим же шиком в Выживске-городе считается проход туда-обратно без единого выстрела, по этой теме постоянно назначаются крупные пари с отчётами, вырабатываются методы и способы контроля.
Пш-ш-ш…
— Пресса, готовность две минуты, впереди ваш перекрёсток. По команде всем стоп.
Микроб тоненько вздохнул.
— Не боись, Димка, я сам боюсь. Прорвёмся.
— Дай бог.
— Даст. Бронированным бог всегда даёт чуть больше, чем остальным.
— Ты уже скрижалями начал разбрасываться…
А что остаётся делать?
Остаток колонны — четыре машины — замер возле разветвления дорог.
Именно отсюда довольно широкая городская улица уходит на неведомый восток, к логову Блогбастера, начинается терминальный участок маршрута… Тьфу-тьфу, хорошо, что Микроб не слышит моих мыслей.
— Ну что, мужики, бывайте пока, что ли, — Догоев крепко пожал нам руки. — Сопроводить не могу, не позволяет этика Рассадника. Раз уж взялись за такую задачу, дерзайте сами, у нас так принято. Вот если влипнете… Да не дрейфь, пресса, всё будет нормально! Жаль, конечно, что рация у тебя дерьмовая. Так сделаем: на обратном пути проверю, если что, сбегаем. Вы, если раньше уедете, переставьте вон ту бочку на другую сторону улицы. Если не сможете выйти, то просто постреляйте по ней, заметим. Ясно?
Кивнули.
— Напоминаю, лучше вообще не стрелять. И не останавливаться, едете себе и едете. Не газовать и не сигналить, то есть не привлекать к себе лишнего внимания. При угрозе возникновения сложной ситуации не дёргаться и не паниковать. Здесь всего двадцать три километра… Блогбастер мужик нормальный, хоть и с причудами. Привет ему передавайте. Представляю, как он удивится, увидев прессу! Если жив, конечно.
На этой весёлой нотке последний инструктаж закончился, колонна профессионалов двинулась дальше, а лошарики свернули направо.
— Не дрейфь… Хорошо ему, мастеру, так говорить, — заворчал Димка.
— Жми железку, Димка, не отвлекайся. Двигаемся на малой скорости, для начала осмотримся.
— Да уж побережёмся! Это тебе не на компе шпилить.
Машина поехала по типовой улочке небольшого среднерусского городка.
Всё те же хрущёвки и сталинские двухэтажки, ни одного здания выше пятого этажа. Высокие тополя, разбитые по краям проезжей части тротуары. На асфальте везде мусор, ветки и кучи прелых листьев, собранных ветром. Уцелевшие и сорванные вывески магазинов, заведений и учреждений. «Продукты», «Хлеб-молоко», «Аптека», «Океан»… Антураж необычный. Здесь нет показного запустения, заметного на окраинах Попадонецка.
Здесь полигон.
Я сам не заметил, как в определённый момент тоже начал испытывать азарт к добыче. Жаль, задание не позволяет отвлечься на недельку. Напарник, думаю, моего энтузиазма не разделил бы, потому промолчал. На Рассаднике вообще лучше меньше говорить да больше слушать. Полезней для здоровья.
— Смотри, зомбаки!
В прошлый раз Суржиков ездил в Зомбятник не самостоятельно, а в составе опытного рейдового экипажа. И даже тех впечатлений ему хватило для крепкого стресса. Ныне же чувства обострены до предела.
Штук пять зомби стояли возле киоска «Роспечати» и смотрели на проходящую машину с недоумением. Кто посмел нарушить покой мирных жителей? В глубине переулка скопилась целая толпа жутких силуэтов. Неподвижные… Охренеть, да их там сотни три! Вроде бы все из разных людей слеплены, но все как-то одинаковы, несуразно, да? Очень даже суразно. Войско Князя Тьмы.
Посмотрев друг на друга, передовые зомбаки зашевелили клешнями и начали выдвигаться к середине улицы.
— Кошмар, тошнотина какая, — нервно бросил Микроб.
— Люди как люди, — пожал я плечами, и сразу поправился: — В смысле, обычные мертвяки. Следом не бегут, и это зашибись.
Похоже, это самые настоящие разведчики-наблюдатели!
Все вместе бегать не хотят, берегут энергию, вот и высылают дозорных. Подожди, подожди, так у них что, и смена есть? А как наблюдатели подают сигнал, что игра стоит свеч? Какие-то волны? Ультразвук? Нет, уважаемые господа-эксперты из Выживска, зомби и здесь умнеют, прогрессируют! Или же находят новые информационные формы, разумно действуя только в толпе, работающей, как самый настоящий управляющий центр, а поодиночке — всё такие же тупни…
Далее история повторялась неоднократно. Запоздало заметив ехавшую по центру улицы автомашину, мертвяки-наблюдатели с полным изумлением начинали выгребать, расстроенно взмахивая руками — убежало свежее мяско! Посмотрев с грустью вслед, они возвращались на пост. Народные массы не шевелились.
Нормально! Можно ехать.
В идеале хотелось бы вжарить побыстрей, но нельзя, состояние дороги впереди неизвестно, а поломка подвески грозит гибелью — тут уж точно вся мертвецкая орава соберётся плотным кольцом. Настоящая осада.
По сторонам пролетали километр за километром однообразной застройки.
В переулке притаился небольшой бортовой грузовик салатного цвета, надо будет сказать мужикам, чтобы отбуксировали в городок.
— Ты заметил, что магазины, ну те, в самом начале, стоят целые? И аптека… Выходит, Блогбастер их не ломанул, да и рейдеры не наведывались.
— У рейдеров дисциплина, — ответил я. — И нам сейчас возиться не стоит, мы ведь не собираемся с мертвяками воевать, задание есть задание. А уж какие стрелки… Все зомби обхохочутся. Мышками, мышками!
— А Блог? Бережёт на сладкое? Странно, в любой момент может быть принято решение на освоение и этой части.
— Может, там пустышки?
Феномен пустышек известен каждому в Выживске.
Стоит такой ништяк-склад, витрины целые, вывеска в порядке, замки не взломаны — налетай, забирай! Правда, вокруг зомбаки, зомби-собачки да парочка торков… Люди упираются, начинают воевать, претерпевают. Наконец одерживают победу тяжкую, входят внутрь, а там пусто! Вообще пусто, даже электропроводки нет, одна коробочка. Это и есть пустышка, один из главных геморроев Зомбятника. Патронов и топлива сожгли на тыщу, не получив ничего.
Бывает и обратный прикол — ставят люди безнадёжный крестик, мол, дальнейшая перспектива не просвечивается, и забывают про пустышку. А потом кто-то из молодых оболтусов, забыв в горячечном азарте про инструктажи и рассказы бывалых, лезет туда и обнаруживает на месте пустышки магазин с консервами, срывая солидный куш!
Именно в Зомбятнике я впервые услышал слово «чуйка». То есть развитая интуиция, опыт, помноженный на знание. Обладающий чуйкой человек в какой-то момент времени понимает, что здесь есть что-то ценное, а вот тут — классическая пустышка. Таких людей немного.
— Давай хоть на обратном пути проверим, вдруг чего отломится? — неожиданно предложил Димка, не забывая внимательно смотреть на дорогу. Даже очень внимательно. — Лишняя копеечка никогда не помешает, квартиру хочу купить нормальную, надоело мотаться по общагам.
Передать не могу, как я обрадовался! Ожил парень!
Ну, теперь-то уж точно прорвёмся!
— Проверим, Димон, обязательно проверим! Всем хватит. Квартира — дело нужное! — заявил я со всем возможным энтузиазмом.
Пока что поездка по Зомбятнику сложностей не представляла.
Асфальт по большей части нормальный. Брошенная техника нигде не перегораживала нам дорогу, торков не видать, пока даже зомби-собачки не бегают! Кстати, эти бывшие друзья человека реально конкурируют с зомбями антропоморфными. Безуспешно. Зомбаку собачкины покусайки пофиг, а вот последним далеко не пофиг — зомби, не обращающий внимание на укусы и не чувствующий боли, легко способен поднять пса в воздух и раскроить ему башку о ближайший угол дома. Вот такой странный и страшный мир — бывшие дикие звери в нём не котируются.
С некоторых пор я не боюсь собак. Кольцо-амулет работает исправно. Два зомбопса классически выскочили из подворотни и молча полетели наперерез машине. Увидев тварей первым, Суржиков отреагировал странно — вместо того, чтобы прибавить скорость, начал тормозить. Напарник не знал об амулете у меня на пальце и по логике должен был дать полный газ. А его парализовало, как самого обычного пешехода.
— Стреляй! — захрипел он.
Конечно, я и не подумал поднимать ствол, а с большим интересом смотрел через прорези защитной панели.
— Давай же!
— Заткнись, а? На хрен нам грохот?
Подбежав метров на семь, ожившие отродья неожиданно уткнулись в край защитного поля амулета и встали, как вкопанные. Секунда раздумий, и зомбачки, поджав хвосты, дёрнули обратно быстрей, чем атаковали.
— Отлично, работает!
— Что это за хрень?
— Не важно. Ты ехай, давай, ехай…
По мне, так родной уже Джиперс-Криперс смотрится гораздо страшней зомбособаки. Вера говорит, что по двору ходить можно и без чудодейного кольца, дескать, Джик ко мне тоже привык, опознаёт, как члена своей стаи, готов защищать. Ей видней, однако я пока рисковать не готов.
Торговые точки, встроенные в жилые дома, соблазняли, звали заглянуть внутрь.
Круто порядок налажен в городке рейдеров, гораздо жёстче, чем у сталкеров. Каждый вновь прибывший готов сломя голову удрать на свободную охоту. Ан нет! Только в составе сводной колонны. В Выживске мужики шутят, проводят аналогии с охотугодьями и лицензиями. Тем не менее иногда кто-то пытается нарушить — в наказание непослушные целый квартал работают в столовке кухрабочими.
— Гляди-ка, ещё одна аптека! И опять целая…
— Обязательно посмотрим, — повторил я.
Так и ехали, легко и спокойно. Пока не споткнулись.
