ГЛАВА 35
Луддиты не обманули — до темноты ни одна стрела не прилетела, никто не шумел внизу, лишь у реки продолжали размеренно постукивать топоры. Но как только стемнело, начали сбываться угрожающие прогнозы.
Стук топоров будто обрезало, а на смену пришла непонятная возня. В зарослях трещали ветки, слышались неразборчивые разговоры. Влад выпустил туда пару зарядов дроби, не столько надеясь задеть, сколько подавая звуковые сигналы — вдруг ребята каким-то образом раньше вернулись и тащатся сейчас в темноте, не видя следов врага, надеясь в последнем рывке добраться до лагеря. В ответ не прилетело ни одной стрелы. Похоже, лучники перестали караулить. Или во мраке нет смысла подлавливать Влада, или что-то другое задумали.
— Чего ты стрелял? — высунулась Лиля.
— Да так… для профилактики.
— Они стучать перестали.
— Я заметил.
— Вряд ли спать ложатся… Что-то задумали?
— Наверняка.
— Что?
— Не знаю — я их мысли читать не умею.
— Так учись этому!
— Пытаюсь… Лиль, чего ты от меня хочешь? Трудно судить о том, что на уме у этих папуасов. Я бы на их месте даже не знаю, что сделал бы. Вариантов масса. Какой они выберут, не могу предсказать. Ты далеко не отходи. Сиди там, где решетки раньше стояли. Как бы не пришлось помогать, когда полезут.
— А спать как? Или без сна будем обходиться?
— Хороший вопрос… Одну ночку я могу легко протянуть, даже стоя на голове, но дальше придется тебе меня подменять. Ведь по закону подлости полезут именно в тот момент, когда начну отрубаться.
— Я не справлюсь…
— Тогда все подохнем, так что придется постараться. Главное, не высовывайся дальше этого выступа. За ним они меня достали с другой стороны каньона. Лучники у них очень хорошие. Слушай, а может, ты щит сделаешь?
— Какой щит? — не поняла Лиля.
Загоревшись новой идеей, Влад показал на перегородку из жердей, ограждающую жилую часть грота, завешанную палатками:
— Можно разобрать часть, из жердей связать щит в два слоя, как тогда, на реке сделали. Кожей обернуть и оставить дырку, чтобы только ствол ружья пролезал и целиться можно было. Тогда я попробую с края перебить тех лучников, которые под обрывом стоят. Их обычно четверо наготове, и стреляют очень быстро. Я, конечно, могу рискнуть одного снять и так, но при этом очень легко от других сдачи получить, вот и не рискую.
— Я попробую. Влад…
— Что еще?
— А кем ты был… Ну до этого, когда с нами все случилось.
— Студентом я был — рассказывал же.
— Помню. Плохо, что не военным. Здесь бы это пригодилось.
— Смотря каким военным. Армия у нас интересная…
Из дальней части грота послышался тихий голос:
— О чем вы там шепчетесь?
Влад и Лиля едва не подпрыгнули, одновременно произнеся одно слово:
— Давид!
— Ага, он самый. Я что, до ночи провалялся? Странно… Я думал, что рана нетяжелая.
— Они наконечники ядом травят, — сообщила Лиля, подошла, присела рядом. — Как ты?
— Попить бы или хотя бы зубы прополоскать. Такое ощущение, будто скунса сырым прожевал.
— Вот, водички попей.
— Влад, ты пока введи меня в курс дела. С того момента, как я отрубаться начал, ничего не помню.
— Луддиты это, и сброд какой-то с ними. Сколько точно — не знаю, но не меньше трех десятков. У них полно лучников и арбалетчиков, устроили нам осаду по всем правилам. Не будь в моей голове этой штуки — сразу хана. Три раза ведь достали стрелами, почти отключился, но выкарабкался. В одиночку Лиля ни за что бы до темноты не продержалась.
— А Лена?
— У них она… Днем была жива, ей позволили сказать пару слов.
— Зачем?
— Они пытались переговоры устроить. Предлагали нам сдаться. Обещали, что не прикончат и даже кормить иногда будут.
— Хм… Ты как — веришь?
— А ты?
— Влад, неужто ты думаешь, что наивными обещаниями можно обмануть человека, в котором перемешана кровь армян и евреев?
— Я вроде бы русский, но почему-то думаю так же. Впрочем, в роду у нас поляк был когда-то…
— Поляк, потом татарин, а копни глубже — обязательно жид найдется. Это ваша русская карма.
— Как ты еще шутить можешь, — осуждающе произнесла Лиля.
— А что ты предлагаешь? Сидеть здесь, будто на похоронах? Влад, какие у нас перспективы отсюда выкарабкаться?
— Ты идти сможешь?
— Ну… Кое-как смогу. Плывет все перед глазами, и ноги ватные, но потерпеть можно.
— Нет. Идти если и придется, то очень быстро. Всерьез. И долго.
— Вряд ли смогу. Влад, у меня будто кости из ног вытащили. Что ты задумал?
— Ничего. Просто была идея обследовать пещеру. Можно поискать другой выход — ведь эта гора вся пустая. Но они, как только поймут, что мы ушли, быстро разыщут следы и догонят. Мы ведь лошадей взять не сможем.
— Угу. И на открытом месте толпой легко задавят.
— Могут. Эти ребята гораздо круче тех, которые в погоню за нами до самых гор увязались. Помнишь, там трое черных было? Умело себя вели.
— Хорошо помню, но как себя вели — не скажу. Растерялся я тогда слегка. Что у нас с патронами?
— Да хоть лошадей корми — полным-полно. И бомбу только одну потратил. Я тут прикинул, и выходит, что вся надежда на Диадоха и Болтуна. Если не сглупят и правильно все поймут, то вернутся в город, соберут народ.
— Ага. Там толпу собрать просто — местные луддитов любят, как собака палку. Но это нам не меньше недели торчать придется.
— Да. Я посчитал — минимум восемь дней получается.
— Да уж… прилично.
— Давид, им нас отсюда никак не выкурить. Вода есть, еда кое-какая тоже есть. Продержимся.
В этот момент Влад, не переставая приглядывать за выходом из грота, заметил в ночи отблески огня.
— Это что еще у них за новости? Костры разводят?
Во тьме взмыл сгусток пламени, полетел, разбрасывая искры, казалось, прямо в лицо, стремительно увеличиваясь в размерах. Влад даже дернулся было, чтобы убраться с траектории полета, но не успел — на пол грота упал факел, прокатился, остановился возле пустого котла, продолжая гореть. Следом шлепнулся еще один, потом еще, а затем счет был потерян — горящие снаряды хлынули лавиной.
— Давид! Лиля! В пещеру! Но далеко не уходите!
Сам Влад остался. Надо ведь кому-то приглядывать за лестницей. Да и факелы могут поджечь жердевую перегородку, запас дров, палатки. Хотя все это добро расположено так, что достать его сложно, но при таком массированном обстреле рано или поздно удачно прилетит. Так что надо посматривать, если не хочешь потом кашлять от дыма и горевать из-за потери имущества.
Не прошло и десятка секунд, как пришлось в два скачка пересечь грот, чтобы отбросить факел, докатившийся до жердин. Рядом тут же стукнуло, металлически и знакомо. Влад инстинктивно дернулся назад и едва успел увернуться — стрела ударила в то место, где он только что сражался с огнем.
Все понятно — факелы бросали вовсе не с целью поджога. Они, в изобилии усеяв грот, неплохо его освещали. Лучники, под прикрытием темноты опять забравшиеся на противоположную стену каньона, теперь могли его разглядеть, чем и пользовались.
Или сиди за изгибом грота, или бегай, сбрасывая факелы вниз, но при этом рискуй жизнью.
Далеко ли человек может швырнуть палку, при условии что надо попасть в дыру на высоте порядка десятка метров? В любом случае добросить метательный снаряд защитникам будет гораздо проще.
Жаль, но придется чуток потратиться.
Добравшись до ящика с бомбами, открыл, взял одну. Поджег фитиль от факела, швырнул подарок примерно туда, откуда прилетали пожароопасные предметы. Услышал, как жестянка стукнулась о камень, затем грохнуло, кто-то вскрикнул.
И словно обрезало — новые факелы перестали прилетать. Зато с другой стороны каньона затеяли новую забаву — полетели зажженные стрелы. Судя по всему, лучники расположились на разных уровнях. Одни явно били сверху, другие почти вровень. Хоть и по дуге, но одна дотянулась до перегородки из жердей, вонзилась основательно, древесина тут же начала потрескивать.
Влад на миг выскочил из укрытия, окатил очаг возгорания из миски, крикнул:
— Воду тащите! Ведро наполните и котел!
Успел отскочить назад, со злорадной улыбкой проследив, как целых три стрелы прилетели зря. Следом из тьмы пожаловал одинокий факел — кто-то до сих пор не мог угомониться. Но в целом было очевидно — затея луддитов не оправдалась. Никто не пострадал, имущество цело, а вот они израсходовали кучу факелов и немало стрел. К тому же после взрыва кто-то кричал — наверняка есть раненый, а то и не один.
Можно считать, что победа, но Влад не радовался. Пару раз он сильно рисковал, а судьба — не та барышня, с которой можно заигрывать до бесконечности.
Лучники наудачу пульнули еще пару раз и успокоились. Но тут подкралась новая напасть — факелы, затухая, начинали дико дымить. Так как их здесь было уже под сотню, атмосфера очень быстро начала приходить в состояние, при котором дышать можно с трудом, а вот разглядеть уже ничего нельзя — глаза режет, да и мрак полный, в котором, словно глаза демонов, горят красным тлеющие деревяшки.
Кашляя и глотая слезы, Влад начал выбрасывать прочь «химические снаряды». Огня в гроте больше не было, и лучники не могли его разглядеть с помощью тлеющих угольков, но все равно рисковал — ведь могут дать залп наудачу и задеть. Поэтому пригибался, прятался по мере возможностей. И тут рядом со стуком и снопом искр упала дымящаяся палка, а следом еще одна.
Луддиты швыряли обратно то, что он выбрасывал. Злобно осклабившись, он, подхватив тлеющий остаток факела, подкрался к краю, расчетливо швырнул его на плоскую поверхность светлого гигантского валуна. Ночь темна, но звезды светят, Луна среди облаков проглядывает — полного мрака нет. А вот и клиент — на фоне камня прекрасно обозначился силуэт негодяя, польстившегося на тлеющую палку.
Выпустив в него заряд картечи, Влад нырнул в глубь грота. И совершенно напрасно — ни одна стрела не прилетела. Похоже, сильно расслабились — не ожидали от него такой наглости.
Вот теперь у них точно появился раненый. И это в лучшем случае. Даже не орет — стонет и хрипит нехорошо. Здорово ему досталось.
Что еще придумают враги, Влад не знал. Ему оставалось только ждать.
* * *
Спустя пару часов луддиты еще раз попытались устроить огненную атаку. Смолистых факелов почти не было, зато в изобилии швыряли связки горящего сушняка, закрепленные на длинной рукояти. Будто гранаты фашистские, только габаритами гораздо больше. Но здешним людям, при скромном росте, на недостаток силы грех жаловаться — до грота легко добрасывали.
Владу пришлось потратить еще одну бомбу, а затем длинной жердью отталкивать дымящие огарки к выходу. Руками, конечно, быстрее и удобнее, но опасно — лучники на другой стороне каньона время от времени пускали стрелы. Видеть его не могли, но это не означало, что шансы попасть нулевые.
Он начал жалеть, что природа не обделила его габаритами. Такая замечательная мишень…
Противник будто специально подбирал сорта дерева с наиболее едким дымом — глаза резало огнем. Но на уши эффект не действовал, поэтому не смог помешать Владу вовремя расслышать скрип лестницы. Кто-то, пользуясь поставленной завесой, пытался забраться. Левее заскребло по скале, что-то гулко ударило в камень, и чудеса — сразу две головы заглянули в грот.
Понятно, почему стучали топоры. Сделали еще одну лестницу и сейчас сразу по двум штурмовали. Но это не та игра, которую стоит затевать против человека с дробовиком, если он находится на отличной позиции. Влад даже торопиться не стал, чтобы не спугнуть. Дождался, когда первый заберется в грот, только тогда угостил его картечью в голову и тут же выстрелил во второго. Потом сидел несколько минут, ожидая новых, но дураков больше не нашлось. Обыскал труп, забрал все мало-мальски ценное, бесполезное тело сбросил вниз. Может, подумают, что продовольствия у осажденных гора, раз не помышляют о каннибализме.
Начал размышлять над недостатками позиции. Если луддиты поступят умнее, расчистив внизу завалы камней и поставив сразу три лестницы, ему придется несладко. Достаточно, если на каждой одновременно покажется по арбалетчику. Стрелять со скоростью автоматчика он не сможет, так что шанс выпустить в него болт, а то и два, достаточно велик. Бесконечно бросать бомбы, мешая осадным работам, не получится — он уже три израсходовал, причем уступи хоть чуть-чуть соблазнам, и вовсе бы с пустым ящиком остался.
Что же придумать?
— Давид!
— Да? — донеслось из пещеры.
— Сможешь меня подменить ненадолго? Они притихли, но жди пакостей. Если что — кричи.
— Ты отдохнуть хочешь?
— Наоборот — буду пахать.
— Так я помогу.
— С одной рукой мне работник даром не нужен. Сиди и сторожи. А ты, Лиля, лучше бы поспала — завтра мы будем сонные, и на тебя вся надежда.
— Не надейся — не усну.
— Ну и зря.
То, чем Влад занимался до самого рассвета, можно охарактеризовать как вандализм. Во всем мире принято оберегать хрупкий подземный мир: законом охраняются сталактиты и сталагмиты, запрещается выносить пещерный жемчуг, рисовать на стенах, мусорить.
Если до жемчуга ему никакого дела не было — его здесь даже не продать коллекционерам за неимением последних, а ювелирной ценности он не имеет, то сталактиты и сталагмиты — другое дело. С помощью пары топоров Влад наломал их немало. Росли себе не одну тысячу лет, пока вандал не пожаловал. Хотя вопрос с тысячелетиями спорный — ведь эти горы возникли не так, как полагается, а в результате применения совершенно непонятного оружия. Что-то вроде ускорителя времени в замкнутом объеме. Неужели там еще и вода циркулировала, создавая все эти подземные красоты?
Обломки «красот» он вынес в грот, в придачу натаскал камней и, пользуясь темнотой, соорудил баррикаду. Невысокую — как раз, чтобы комфортно было стрелять с колена. Перед нею он наставил заграждений из жердей, связывая их в подобие противотанковых ежей с острыми концами. Если враги заберутся, у них не получится одним рывком прорваться в дальнюю часть грота.
Заодно и лестницы сбросил вниз. Поставить их дело минутное, но это не повод создавать врагу тепличные условия. Странно, но помешать работам не пытались. Видимо, решили, что отдых дороже.
Ему, кстати, отдых тоже не помешает. Вымотался, словно ишак, — с его ростом нелегко по низкому лазу с грузом раз за разом пробираться. К тому же начали ныть все раны, видимо, намекая, что для лучшего заживления было бы неплохо немного побездельничать. Но расслабиться позволил себе лишь перед рассветом, когда в сумерках стало рискованно бродить по гроту — могут заметить лучники.
Кстати, с противоположной стороны каньона они, похоже, убрались, не дожидаясь утра. Тоже опасаются.
