ГЛАВА 11

Если Влад что-то понимает в людях, то Давид только что безоговорочно признал за ним право командовать и оспаривать его вряд ли собирается. Хотя не собирается уступать роль первого зама — вон как резво начал ставить барышень на путь созидательного труда.

— Статус восстановления: завершение процесса первичной кольматации, временная реплантация мышечных волокон.

— Руку можно не перевязывать? — впервые мысленно, чтобы не напрягать спутников признаками явного умопомешательства, уточнил Влад.

— Статус восстановления: реплантация мышечных волокон.

Ничего не поняв, Влад решил на всякий случай перемотать рану — кусок платка у него с прошлого раза остался. Сорвав возле калитки несколько листков подорожника, спустился на причал, вымыл ладонь, изучил порез. С внешней стороны запястья, с виду чуть ли не царапина, да и кровь уже успокоилась. Но все равно перевязал, приложив «ботанический компресс».

Вернувшись наверх, никого там не застал, зато прекрасно расслышал, что за изгородью вовсю роют землю. Его подчиненные работают, и даже рыданий с их стороны не доносится. Жизнь налаживается.

Осмотрев тела, собрал все оружие в кучу: копья, дубины, ножи, пара кинжалов, большие топоры и топорики, деревянный лук, обмотанный кожей, и полный колчан. В некоторых изделиях железо откровенно дрянное, запущенное до ржавчины, другие, наоборот, сверкают так, что нет сомнения — коррозии почти неподвластны. Больше всего поразили наконечники стрел — совсем не похожи на грубые самоделки, как все остальное. Серый металл, идеальная полировка, трехгранное острие — будто на фабрике изготовлены.

Похоже на нержавейку, так же как еще несколько предметов. Познаний Влада в металлургии хватало, чтобы понять — скорее взрослый слон из куриного яйца вылупится, чем эти дикари смогут создать подобный сплав. Да они даже белья нижнего не носят, о каких высоких технологиях вообще может идти речь? Наверняка где-нибудь готовые нашли. Допустим — в тех же руинах. Даже не так — нашли там арматуру или что-то подобное, защищенное от коррозии, и перековали в примитивной кузне, а полировали уже вручную, долгими зимними ночами.

И одинаковые до миллиметра размеры тоже вручную получились? Сомнительно…

Влад даже пожалел, что не оставил хотя бы одного аборигена в живых. Поспрашивать бы, привязав к столбу. И не только по поводу наконечников, ведь оставался непроясненным главный вопрос — куда бы податься, чтобы выйти к нормальным людям и чтобы при этом по пути тебе брюхо не вспороли под примитивные шуточки и прибауточки. Сомнительно, что в этом убогом месте найдется иллюстрированный путеводитель с набором карт.

Покончив с осмотром тел, приступил к обыску избушек. Не сказать, что там обнаружились сокровища фараонов, но добра хватало. Орехи грецкие и лещина, мелкая рыбешка, завяленная до каменной твердости, вялая морковь, уже прилично проросшая — явно прошлогодняя, немного мелкой картошки такого же плачевного вида. Нашелся большой мешок зерна — рожь, пшеница или ячмень, Влад определить не мог, но при всей своей агрономической отсталости подозревал одну из этих культур. Под потолком болталось несколько крупных рыбин и плоский кусок мяса — все закопченное до черноты. Возможно, прямо в избе и коптили — здесь, куда ни прикоснись, слой сажи не меньше, чем в палец.

Встретилось и что-то вроде аптечки: связки различных трав, высушенные корешки, мешочки с какими-то порошками. К сожалению, невозможно понять, как и что ими лечить. А жаль — медикаменты бы не помешали.

Нашел и рыболовные принадлежности — пара удочек с волосяными лесками, деревянными с виду поплавками и грубыми крючками, на вид бронзовыми. Рядом и бредень обнаружился — небольшой, но за счет стандартной здесь грубости очень тяжелый. Еще трофеями стали несколько неприятно пахнущих шкур, бронзовый котел с крышкой, объемом чуть ли не с ведро, берестяной короб, заполненный грязной крупной солью, два точильных камня, пара игл и три мотка серых ниток, явно не фабричной работы. Кружки были, точнее, что-то, похожее на азиатские пиалы, а вот нормальных мисок ни одной. Зато ложки отыскались — деревянные, видавшие виды, почерневшие от плохого ухода и отсутствия такого понятия, как мытье.

В одной из корзин нашлись вещи, отобранные у женщин, Давида и бедняги милиционера: мобильники, сумочки, бумажники, ключи и прочая дребедень. Очень порадовал нож — настоящий швейцарский или неплохая подделка.

А еще здесь же лежала кобура, и вместо огурца Влад обнаружил внутри пистолет Макарова. Обойма, или, если придерживаться строгого соблюдения терминологии, магазин, полон, еще и запасной нашелся, тоже снаряженный. Ствол так себе — старичок, от которого отказываются, постепенно переводя армию и милицию на более современные модели. Но было бы странным обнаружить крутую пушку у столь малозначительного мента. Хоть и не принято плохо говорить о покойном, но думать-то не запретишь. Если бы ему и дали подобную штуковину, то самому последнему в длинной очереди.

Озолотившись сокровищами, за большинством из которых в те далекие, канувшие в Лету годы даже последний нищий нагибаться не стал бы, Влад занялся самым соблазнительным, сознательно отложенным на десерт, — странным устройством, которое еще во время наблюдения привлекло его своим необычным видом.

Размерами и внешним видом эта штука напоминала микроволновую печь. По трем ее сторонам отросли прямоугольные крылья, в метр длиной каждое. Стеклянные окошки, какие-то цветные символы под ними — у него похожая на кухне стояла, только объем под готовку раза в три побольше был. В уголке еле заметно при солнечном свете мигает крошечный красный огонек. Чем бы это ни было — оно работает или частично сохранило свои функции.

А еще крылья расправились не прямо, а под таким углом, чтобы солнечные лучи падали на них перпендикулярно или близко к этому. Кремниевые батареи? Устройство для зарядки? А что оно заряжает? И зачем такой массивный блок, к которому они крепятся?

Рядом стояли два чурбака: малый и большой. Первый использовался как табурет, второй как столик. На нем были разложены очень тонкие ровные палочки, расщепленные перья, что-то вроде опасной бритвы из нержавейки, которой, должно быть, их и распускали. Еще лежали те же самые аккуратно-одинаковые трехгранные наконечники. Похоже, с первым предположением он не ошибся — здесь действительно изготавливали стрелы.

— Обнаружен малый копир гражданского назначения. Принадлежность: Восточная Ось. Предположительный статус: работоспособен. Проверить статус?

— Проверь, — разрешил озадаченный Влад.

Красный огонек на приборе мигнул, сменился зеленым.

— Статус малого копира: работоспособен. Ресурс: сорок два процента. Режим: зарядка универсальными накопителями. Остаточная емкость батарей: шестьдесят четыре процента от базовой. Уровень зарядки батарей: тридцать шесть процентов от остаточной емкости.

— Для чего вообще этот копир нужен?

— Терминологическое несоответствие.

Влад, уже привыкнув к странностям взаимопонимания, перефразировал вопрос:

— В чем назначение копира? Что он делает? Для чего предназначен?

— Малый копир гражданского назначения предназначен для репликации неактивных малогабаритных предметов, уровней сложности не выше шестого.

Влад покосился на аккуратные, тускло поблескивающие, будто созданные под копирку наконечники для стрел, рассыпанные по чурбаку, и начал подозревать, что ему крупно повезло. Если правда то, о чем он сейчас подумал, это позволит решить кучу проблем одним махом.

— Как пользоваться копиром?

— Терминологическое несоответствие.

— Мне нужно скопировать неактивный предмет шестого уровня.

— Активировать интерфейс?

— Да.

В левом углу поля зрения возникло несколько строк текста. Читать было непривычно и, откровенно признать, жутковато, но Влад смирился. Надписи были на русском, но некоторые вообще непонятны, хотя слова знакомые. Например, как можно перевести «Особенности мостовой транзакции»? То, что буквы кириллические, ничуть не помогало — лучше уж китайские иероглифы, на них можно сразу смело плюнуть, потому как, даже имея пол-литра водки, ни за что не поймешь.

Разобравшись, что каждую строку можно мысленно выделять, далее раскрывая скрытый за ней раздел, он углубился в то, что, видимо, являлось инструкцией по эксплуатации. Спустя несколько минут, едва не заработав косоглазие и не свихнувшись от нервного напряжения, Влад понял, что не все так просто, как считал он поначалу. Устройство, непонятно как оказавшееся у дикарей, действительно являлось чем-то вроде ксерокса, в отличие от последнего копируя не текст, а предмет целиком: его вещество и структуру. Но были и сложности.

В ксероксе для получения копии текста необходимо соблюсти ряд условий. Должна быть чистая бумага нужного формата, картридж с краской, электричество в сети, и, само собой, устройство обязано работать без поломок. Здесь все похоже, но посложнее. Влад, поначалу размечтавшийся накопировать сто тысяч патронов и дробовики с пистолетами для всех, после чего с пальбой пройтись по всем направлениям, пока плохие дяди не закончатся, а хорошие не станут править миром, крупно обломался.

Вот что такое, допустим, патрон для дробовика? Влад никогда не пробовал их разбирать, но общее представление имел. Гильза из красной пластмассы с латунным донцем, внутри заряд пороха, пыж, сделанный неизвестно из чего, но, допустим, из синтетического волокна, спутанного в войлочную массу, далее свинцовые шарики картечи. Все это хозяйство закупорено, обжато. И? Слишком сложно для копира? Неизвестно, но вряд ли — если верить инструкции.

Вся проблема в другом. Латунное донце? Что такое латунь? Сплав меди и цинка. Хочешь получить этот предмет? Да без проблем, но будь добр загрузи в приемное отделение копира необходимые металлы в требуемом количестве. Порох? Точнее, если он не ошибается — нитропорох. А его из чего делают? Влад имел об этом весьма смутные представления, но вроде бы где-то слышал, что это продукт нитрификации целлюлозы. Из каких элементов она состоит? Если не ошибается, углерод и водород. Нитрификация — по сути своей добавление в формулу азота, а его полно в атмосферном воздухе, можно отдельно не искать. Углерода тоже везде полно: растительная масса, животная ткань или даже в почти чистом виде — уголь из погасшего костра. Пыж — синтетика из тех же веществ, что и порох, разве что азот не понадобится, хотя его и не жалко. Картечь, или пули свинцовые, а свинец просто так под ногами не валяется — Влад его еще ни разу здесь не находил.

Вывод: для того чтобы скопировать патрон, ему не хватает меди, цинка и свинца. Возможно, нужны еще какие-то добавки — копир требователен к точности рецептуры, хотя имеется и упрощенный режим, но это крайний случай, при котором работоспособность полученного изделия не гарантируется.

Можно использовать стреляные гильзы, но это все равно не решит проблему свинца. Разобрать один патрон и заменить свинцовую картечь железной, взяв потом его за оригинал? Не лучшая идея: вскрытый патрон менее влагоустойчив, твердое железо быстрее изнашивает ствол, а скопировать его не получится — размер выдающей камеры столь мал, что даже пистолет по частям не засунуть.

Ладно — с мечтой пополнить боезапас стоит временно признать облом. Не страшно — рано или поздно Влад найдет нужные компоненты. А вот кое-что надо сделать сразу. У копира была функция запоминания оригиналов. Затем, даже их не имея, можно в любой момент получить копии. Таким образом, и расстреляв все патроны, не надо отчаиваться — останется шанс их воспроизвести.

Заодно и те детали пистолета и ружья, которые можно просунуть в камеру, надо запомнить. И зажигалку, и нож перочинный, и мобильники, фонарик, бритву из сумочки Лили, судя по «зрелой» навороченности содержимого, и вообще все, что влезет.

За этим занятием Влада застал вернувшийся Давид. Удивленно косясь на его манипуляции, сообщил:

— Мы могилу вырыли.

— Уже? Так быстро?

— Неглубокую. А что, глубокую надо?

— Да нет… Сойдет любая…

— Поможешь его дотащить, а то девочки… Ну, сам понимаешь.

— Да, пошли.

Удалившись от копира на несколько шагов, услышал новость:

— Критическая дистанция. Интерфейс неактивен.

Проклятье! С этой штукой нужно рядом сидеть, чтобы работала, а копирует она не мгновенно — над патроном около минуты думала, а на мобильнике вообще зависла на все пятнадцать.

Дотащив милиционера до пародии на могилу, Влад покачал головой:

— Для кошек и то глубже роют.

— Так лопаты нет, — отмазался Давид.

Требовать переделки Влад не стал. Доберутся до трупа дикие звери? Ну что поделаешь… В конце концов, кто ему этот человек? Да никто — случайный попутчик по несчастью. К тому же вряд ли аборигены эти жили сами по себе. Во-первых, у них нет женщин. Даже если предположить, что они не нуждались в дамах, будучи аскетами, или довольствовались вонючими прелестями друг друга, все равно кто-то их родил, где-то есть братья-сестры, дяди-тети, друзья детства, соседи и прочие. Наверняка они с ними поддерживают связь. К примеру, следов кузни здесь нет, зато полно самодельных железных предметов. Откуда? Значит, имеется мастер или мастера. Рано или поздно кто-нибудь сюда пожалует и, найдя родичей или друзей в таком виде, огорчится. Начнут носом рыть землю и мимо свежей могилы вряд ли пройдут, не заметив.

Влад не сомневался, что тело здесь долго не пролежит. Несчастному милиционеру устроят грубую эксгумацию.

Могилу зарыли с помощью крышки от котла — с нею дело пошло гораздо быстрее. Полезная вещь, к тому же в бронзе высокий процент меди. Еще бы цинком разжиться, и часть проблемы получения патронов будет решена.

Едва покончили с похоронами, как Влад вместо прощальной речи заявил о насущном:

— Я нашел немного еды — если не шиковать, на неделю, может, и хватит. Еще полезные вещи есть и лодка. В нее восемь таких, как мы, спокойно поместятся. Предлагаю погрузиться и погнать вниз по реке.

— Зачем? — заторможенно спросила Лиля.

— Затем, что оставаться здесь нельзя, — терпеливо ответил Влад. — У этих ребят могут иметься дружки. Хотите быть здесь, когда они вернутся?

Лиля даже вздрогнула — видимо, представила мысленно такую картину и бешено закрутила головой.

— Вот и я не хочу.

— А почему именно на лодке? — неожиданно спокойно поинтересовалась младшая.

— Тебя как звать?

— Лена.

— Лена, ты сможешь за день пройти пятьдесят километров?

— Ну… Не знаю… Наверное, смогу, если очень нужно будет.

— И не устанешь?

— Еще как устану.

— Посмотри на реку. Скорость течения в ней около пяти километров в час. Допустим, меньше — пусть будет три. Даже не шевеля веслами, которых там две пары, за пятнадцать часов, просто сплавляясь, можно пройти сорок пять километров, и никакой усталости. Не говоря уже, что на воде хищникам нас достать проблематично. А это важно — я с ними уже не один раз сталкивался и чудом остался жив.

— А люди?

— Что люди? Эта река стала раза в три шире, чем прежде. Приблизительно пара сотен метров. Вы видели лук их стрелка? Я хорошо рассмотрел — убогий очень. Сомневаюсь, что из такого можно прицельно накрыть на середине даже в узком месте.

— У них тоже лодки могут быть.

— Могут, — согласился Влад. — И что из этого? А если лодок не будет? Им тогда нас никак не достать. В то время, как нарвавшись на суше, без вариантов подставимся по полной — там ведь, кроме ног, ничего не надо. А еще на земле следы остаются, и я уверен, что такие ребятки их читать умеют. С какой скоростью мы сможем идти? Думаю, они гораздо быстрее. На обувь свою посмотрите — она не для серьезных походов.

— Он прав, — поддержал Давид. — Водой надо уходить. Может, дальше нормальные люди найдутся.

— Я тоже на это рассчитываю, — кивнул Влад. — Так что сейчас собираемся, грузим в лодку все ценное и отчаливаем. До темноты надо найти подходящий островок, там и заночуем.

Давид опять застал Влада у копира, да еще в тот момент, когда тот активировал режим перехода в транспортную форму. Подчиняясь мысленному «нажатию» на нужную строчку меню, «крылья» сложились гармошкой, центральный блок пискнул, мигнул желтым огоньком в углу окошка, верхняя часть подалась в одну сторону, средняя сдвинулась в другую. Затем обе чуть присели, после чего вернулись в прежнее положение, как бы заехав друг в дружку. Перед Владом теперь лежал параллелепипед размерами раза в два поменьше коробки для туфель — приличное уменьшение объема вышло, хотя все равно в карман не положишь даже теперь.

— Это что за дела? — изумился южанин.

Влад, недолго раздумывая, решил его посвятить в секрет находки. Ведь, как ни крути, ближе людей у него сейчас нет, и начать разводить тайны не лучший способ сплочения коллектива.

— Это копир. Вроде ксерокса штука, но может копировать вещи.

Как ни странно, Давид врубился в тему с ходу:

— Да что ты говоришь?! Вот, допустим, я туда сто баксов положу, и он что — сделает?

— Легко. Только нужны те же химические элементы, что в купюре, и минимум в том же количестве.

— Это как?

— Ну из чего бумага состоит?

— Из бумаги.

— На атомарном уровне это углерод, водород, кислород. Элементы. Понял?

— А… понимаю.

— Можно просто бумагу положить, чистую, и высыпать краски. Или даже рваных цветных журналов просто набросать, должно хватить. Хотя не уверен.

— Нет — журналов не хватит. Там еще лента есть, в баксах. Они из металла или что-то такое, не знаю точно, но в журналах такого не бывает.

— Ладно — еще проще: берешь две однодолларовые купюры, бросаешь, нажимаешь кнопку, забираешь стодолларовую.

Прикинув выгоду, Давид заулыбался, а потом, вспомнив, куда его занесло, вздохнул:

— Раньше бы такую штуку иметь. О! Слушай! А вот сколько у тебя патронов к ружью? А?

— Четырнадцать осталось.

— Мало. Надо еще делать. Делай.

— Не могу. Свинца нет.

— Плохо. Давай из жмуров выковыряю дробь или чем ты их там?

— Картечь.

Подумав, Влад решил, что будет некрасиво эту грязную работу оставлять на товарища:

— Давай вместе.

— Тебе нельзя — рука порезана. Плохо, когда в рану чужая кровь попадает. Ты их видел? Грязь бродячая, а не люди. Заразиться можно чем-нибудь очень нехорошим.

Влад только рад был спихнуть проблему на другого.

Давид подошел к делу основательно. Разделся до пояса, долго точил пару придирчиво выбранных ножей, затем приступил к разделке с хладнокровием бывалого патологоанатома. Владу не терпелось испытать копир в деле, и он, нажав на утопленную кнопку, вновь его активировал, дожидаясь первой порции свинца.

Увлеченность мужчин, передумавших бегом покидать жуткое место, заразила даже женскую часть отряда. Не желая оставаться рядом с «разделочным цехом», они перебрались на причал, но оттуда время от времени поднимались, заглядывали в калитку с интересом и отвращением.

Наконец Давид, сбегав к реке, вернувшись, высыпал горсть картечин:

— Вот. Этого на два патрона должно хватить. Пробуй.

Влад загрузил в выехавший короб широкого приемника добытую картечь, пару пустых гильз, кусок трухлявой древесины, охапку листьев, горсть речного песка. Решив, что этого достаточно, дал команду выдать патрон по образцу. Увы — не сработало. Устройство возмущенно замигало красным, а ниже меню в поле зрения зажглась надпись: «Нехватка элементов». Догадавшись на нее «нажать», как делал с другими строками раньше, получил список, и сообщил жадно поглядывающему Давиду:

— Эта штука говорит, что не хватает ртути, хлора и сурьмы. Не знал, что они в патронах нужны.

— Обязательно нужны — в капсюльный состав, — неожиданно сообщил Давид.

— Откуда знаешь?

— Думаешь, я совсем дурак и с гор спустился? Да? Не совсем. Учился я, в горном институте. Недолго, да, но учился. Помню немного. А гор вообще не видел, кроме Крымских.

— В институте учили капсюльные составы делать? — не поверил Влад.

— Зачем? Человек много чего помнит. Не только то, чему в школе учат. Можно ружье возьму?

Влад кивнул и с интересом понаблюдал, как Давид с помощью палки и куска подкладки, оторванной от куртки милиционера, прочистил ствол. Тряпку бережно свернул, пояснив:

— На ней теперь сурьма и ртуть. И хлор, наверное, тоже.

— Хлора полно в соли, а она у нас есть. И вообще его вроде в живой ткани хватает — надо просто больше палок и листьев набросать. Думаю, сурьмы и ртути на тряпке мало — почти все улетело в воздух при выстреле.

— Пусть так, — согласился Давид. — Мы их все равно добудем.

— Как?

Давид зачерпнул горсть песка:

— Видишь? Что это?

— Песок.

— Правильно. А ты знаешь, что в песке этом все-все есть, любые элементы, существующие во Вселенной? Просто одних много, других мало.

— Ага. Слышал, что почти весь вес Земли на железо приходится, а вот того же золота тысячные доли процента.

— Неправильно. Железо на четвертом месте, а на первых кислород, кремний и алюминий. Но это верно для земной коры — в глубинах соотношения изменяются. Хотя кто там был, в глубинах?.. Только гипотезы разные есть… Влад, чего ты так странно на меня смотришь? Я же говорил, что в институте учился. Мало, но учился. Диплом нужен был, понимаешь? Купить его просто, но специалист без знаний, все равно что конь без копыт. Понимаешь?

— Ладно — проехали. Я так понял, ты собираешься копировать эту тряпку, используя речной песок?

— Да. Песок, камни — хоть и очень мало, но там всегда есть сурьма и ртуть. Мы их добудем.

— Хорошо. Собираю аппарат, и в лодку.

— Подожди! Скажи, как ты им управляешь? Ведь ничего сейчас не нажимал.

— Мысленно.

— А как это?

— Да не знаю я. Вот так получилось. Не могу объяснить. Давай — одевайся. И прихвати в лодку калитку и пару курток с самой толстой кожей.

— Зачем нам такое добро?

— Да есть одна идея.

Спускаясь к лодке, Влад думал, что с этим спутником ему точно повезло. Не настолько прост, как показалось на первый взгляд. Что касается копира и работы с ним, моментально просек и удивил своими познаниями и находчивостью. Или скорее Влад сам страшно тупил. Неудивительно после таких приключений — ведь семерых убил. Пусть и малорослики, но хищные, отчаянные, привыкшие отбирать жизни, а для него это в новинку.

Ему повезло, что сумел найти своих товарищей по несчастью. Жаль, чуть позже, чем хотелось бы, но и окончательно не опоздал. Теперь по пути можно их расспросить, как же они угодили в такой переплет.