Наш «Виллис» с открытым верхом добрался до пустыни меньше чем за час. Сначала я думал, что на горизонте впереди виднеется какая-то гора – ее коричневые контуры слишком сильно выделялись среди плавных линий барханов. Но спустя некоторое время понял, что «гора» эта и есть конечная цель нашей поездки.

Фриц рулил, я расположился на соседнем сиденье, иногда посматривал назад, опасаясь появления на равнине боевых каров из резервной группы Бланка, – на лавке сзади устроился Жора. Старая армейская машина легко шла по раскаленному песку, равномерно гудя двигателем, покачивалась на неровностях. Лобовое стекло было опущено на капот, набегавший поток воздуха почти не освежал – солнце поднялось в зенит и жарило, будто тепловая пушка. Мы приближались к базе нефтяников, точнее, к танкеру «Самотлор», который издалека я принял за гору.

Раньше я видел крупные суда: атомные крейсеры, субмарины-ракетоносцы, китайские межконтинентальные лайнеры для перевозки клонов, но все они находились в надводном положении, когда основная часть корпуса ниже ватерлинии полностью скрыта от взгляда.

Сейчас все было иначе: корабль задней частью наклонно врос в песок, нос ржавой громадой выступал над поверхностью, половину корпуса и корму скрывали барханы. Когда приблизились к ним, Фриц почему-то свернул, резко направив машину почти под прямым углом к танкеру, хотя мог проехать между барханами, где уже виднелись рыжий борт и палубные надстройки. На носу еще сохранилась разметка осадки судна – потертые риски и цифры, нанесенные краской.

Я привстал над сиденьем, вытянул шею, стараясь рассмотреть корму, где находились заслонки шахт пусковых устройств экстренной эвакуации, расположенных под каютами. Но песчаные холмы скрыли корабль от взгляда, Фриц громко бросил: «Сиди, сейчас все увидишь», – и заложил очередной вираж.

По дороге к танкеру я растолковал ему, зачем мне понадобились отдельные части устройств, но не уточнил, где и как буду их применять. Такими спецустройствами оснащались все крупнотоннажные суда, перевозящие пожароопасные грузы, где могла возникнуть ситуация быстрого разрушения и затопления. Случались прецеденты, поэтому и придумали двухместные катапультируемые капсулы, разместив их на корме, чтобы люди могли спастись.

С капсул я планировал снять пороховые двигатели и собрать подобие десантного ракетного ранца – конструкция движков там и там была одинаковой, я изучал их в пехотной школе. Еще хотел использовать тормозные парашюты, если взлечу слишком высоко, надо как-то приземляться, гасить скорость. Для сборки изделия на базе нефтяников имелось все необходимое: мастерская, материалы, сварочные аппараты, толковый механик, вроде Фрица.

Машина перевалила через пологий гребень, проехала по ложбине между барханами, и взгляду открылся глубокий котлован, куда лентой вились накатанные колеи.

Передний край котлована имел подковообразную форму и пологий склон – вот почему Фриц не поехал напрямик, мы бы попросту рухнули с обрыва. Дальней стеной служил внушительных размеров борт танкера. Краска на нем во многих местах облупилась, внизу виднелись вырезанные автогеном проемы, к ним вели сколоченные из досок аппарели, из самого широкого торчали загнутые, уходящие в землю трубы.

На дне котлована я заметил множество построек – приземистых коробок, сложенных из песчаника. Особняком, ближе к въезду стояли две палатки, между ними шлагбаум, а дальше обнесенная забором из колючей проволоки прямоугольная площадка, усеянная ровными рядами горловин врытых под землю емкостей. Я насчитал больше двух десятков. В центре площадки возвышался необычный агрегат с поворотной штангой и бобиной, обвитой толстым гофрированным шлангом.

По всей видимости, под землей к агрегату были подведены те самые трубы, выходящие из широкого проема на борту танкера.

– Там нефтехранилище? – произнес я, обращаясь к Фрицу. Махнул рукой в сторону площадки.

– Точно. – Он сбавил скорость, воткнув пониженную передачу.

– А где платформа и судно снабжения?

– Ты будто уже бывал здесь, – Фриц мельком глянул на меня.

– Не важно, ответь на вопрос.

– Разобрали платформу, – помедлив, сказал он, вновь переключая скорость. – Ее останки до сих пор на берегу лежат. Когда танкер сюда провалился, ему и буксиру повезло больше остальных. Платформу пять лет из песка доставали по частям, в итоге построили нефтехранилище, большую часть горючки туда перекачали.

– Разумно. – Я кивнул.

На таком солнцепеке топливо лучше хранить под землей, а то не ровен час рванет бывшая плавбаза.

– Так, ну хорошо. А судно снабжения где?

– Сухогруз-то? Далеко отсюда, – Фриц ткнул большим пальцем за спину.

– Да, – скучавший всю дорогу Жора просунулся между сиденьями, указал назад, – его рейдеры гораздо позже нашли. Только по мачтовой надстройке над капитанской рубкой и опознали, торчала из песка посреди пустыни.

– И как же он под землю угодил? – поинтересовался я.

– Та кто ж его знает? – откликнулся Жора.

– Видишь, как танкер стоит, – кивнул вперед Фриц и взглянул на меня. – Чего тогда спрашиваешь?

– Ладно, – я откинулся на сиденье. – Ну, а сухогруз все-таки откопали?

– А то. – Фриц усмехнулся. – Лопатами работали в три смены. Там же золото было. Неужели не слыхал? Караван-то с арктического прииска шел, когда эта Пангея образовалась.

– А с буксиром как было дело? – Меня удивило то, что в котловане почти не видно людей. Лишь двое наблюдателей маячили на крыше капитанской рубки танкера, осматривая окрестности в бинокли, еще один, видимо, старший на вахте, высунулся в окно, глазел на нас, уперев локти в железный край проема.

– Ты про ледокол «Святослав Норг»?

– Да.

– После катастрофы он четко встал на воду, прям посреди реки плюхнулся, – пояснил Фриц. – Будто не бросало его через пространство. Команда тогда толком понять ничего не успела, застопорили машины, высадились на берег…

– А где все? – не удержавшись, спросил я. – Почему в котловане нет людей?

– На небо глянь, – ответил Жора за Фрица, подрулившего к танкеру – машина уже ехала вдоль борта к длинному трапу, ведущему наверх. – Дежурная бригада сейчас на реке, у остальных фиеста, в погребах сидят, жару пережидают. А другие, – он мотнул головой вбок, – в старом городе, вместе с лесорубами тебя из дерьма вытаскивали.

– Ясно.

Фриц заглушил двигатель, выпрыгнул из машины и стал быстро подниматься по трапу. Мы последовали за ним. Жора недовольно заворчал, чтобы не спешили, а то он не двужильный так по ступенькам скакать с незажившей раной на ноге.

Наверху нас встретил сухопарый седоусый мужичонка в изодранном тельнике, коротких, до колен, штанах, шлепанцах и выгоревшей на солнце панамке с засаленными полями.

– Че воротился, Фриц? – спросил он сердито, недоверчиво косясь на меня и на тяжело дышащего Жору.

На поясе у мужичонки висела древняя кобура из желтой кожи; из-под клапана торчала рукоять револьвера с кольцом, куда карабином был прицеплен ремешок. Он будто невзначай положил руку на нее, двинул пальцем, расстегнув клапан.

– Без нервов, Степаныч. – Фриц широким жестом указал на нас. – Тут все свои. Нам лишь на корму пройти, до спасательных люлек, кое-что снять надо.

– А капитан в курсе? – Степаныч недоверчиво прищурил глаз. – Ты ж, Фриц, опять чего-то загнать решил. А вдруг потом люльки ентые нам самим пригодятся, а?

– Короче, отец, – выступил вперед я. – Спасательные капсулы спасут наши задницы. Твою, мою, всех, кто сейчас на материке.

– Это чего такое, ты почему здесь голос повышаешь? – Мужичонка возмущенно взмахнул рукой, потянул из кобуры револьвер, но Фриц перехватил его за запястье, ловко сунул пару монет в другую ладонь и, притянув к себе, что-то шепнул на ухо.

Отодвинувшись, Степаныч наморщил нос, почесал затылок, беззвучно шевеля губами – на лице отразилась напряженная работа мысли.

– Ты енто, – он покрутил растопыренной пятерней у виска, – енто того, думай, чего говоришь.

– Мы к люлькам, затем в мастерскую, – сказал Фриц, – и сразу назад поедем, рабочая команда с реки вернуться не успеет, как нас здесь не будет.

Степаныч оглянулся на наблюдателей на крыше рубки, потеребил пальцами седой длинный ус.

– Ну ладно, шут с тобой. Ступайте. – Он шагнул к ограждению, освободив проход на корму, и сказал уже вслед: – Фриц, но капитану я все равно обязан доложить.

– Да хоть старпому и всем членам коммуны, – отмахнулся тот, быстро направляясь к надстройке с каютами. Не оборачиваясь, заговорил:

– Жора, ты бывал на нижних палубах, проведешь клиента к спасательным люлькам.

– А ты куда? – поинтересовался тот.

– Я в мастерскую за инструментом.

Мы разделились. Пока спускались по лестнице в душном сумраке, Жора попытался выведать, что я все-таки задумал, для чего мне понадобился самопальный ракетный ранец, но времени на объяснения не было. Вместе отдраили люки, сквозь которые проникают в спасательные капсулы. Я показал, какие рычаги и в какой последовательности нужно повернуть, чтобы капсулы освободились от захватов и съехали по салазкам внутри наклонной шахты в сторону палубы.

Я торопился: Бланк уже наверняка подъезжает к Нью-Пангу, зная, что в газгольдерах что-то случилось. Капитан вполне мог выслать резервную группу обратно – счет сейчас шел на минуты.

Когда щелкнули стопоры-предохранители, и сопла двигателей гулко бухнули по огнеупорным плитам с внутренней стороны, на палубе появился Фриц. Бросил мне отвертку, еще одну Жоре, поставил ящик с инструментами на пол, и все принялись за дело. Выкрутили винты, фиксировавшие плиты, сами плиты сняли с крепежей, отставили в стороны. Я осмотрел по очереди сопла и панели двигателей, кивнул Фрицу: капсулы, можно сказать, были в идеальном состоянии, на панелях даже заводская смазка осталась. Ну еще бы, ими никто не пользовался. Шахты герметичные, с внешней стороны заслонки, с внутренней огнеупорные плиты – лучшего саркофага для консервации механизмов не придумаешь.

Еще десять минут у нас ушло на то, чтобы отделить двигатели от капсул и извлечь цилиндрические контейнеры с тормозными парашютами, после чего, обливаясь потом, перетащили все в мастерскую, где я лично сварил раму, похожую на станок для ранца.

Пока Фриц с Жорой занимались изготовлением креплений для движков и вырезали из жести плоскостные стабилизаторы, я мастерил рукоятки управления из гнутых трубок, а после занялся плечевыми и ножными обхватами из ремней, которые, когда изделие было собрано, прикрепил к раме.

На все про все потратили минут сорок – ранец получился громоздкий, не чета продукции, выпускаемой на заводах минобороны, но я был доволен результатом: двигатели попарно висели с боков на раме, между ними – два контейнера с парашютами. Конечно, не мешало бы соорудить защитный отражатель, чтобы реактивной струей невзначай не обожгло ноги, но я предпочел не тратить время – в любой момент резервная мобильная группа Бланка могла нагрянуть в город предтеч. Было решено возвращаться, в дороге мне предстояло собрать воспламеняющие запалы и соединить их проводами с пороховыми трубками. Штатные запалы, установленные в спасательных капсулах, использовать я не мог. Быстро добраться до них не удалось бы: необходимо вскрыть корпус, для чего капсулу полностью извлечь из шахты, но без крана такое невозможно.

Мы выехали обратно. Жора сел рядом с Фрицем, я забрался на лавку сзади, начал возиться с проводами, прислонив ранец к спинкам передних сидений так, чтобы полые трубчатые рукоятки управления стабилизаторами смотрели на меня. К ним изолентой примотал по два кнопочных реле, пропустил сквозь трубки провода.

Портативных аккумуляторов на танкере не нашлось, зато Фриц подогнал ручной фонарик с генератором, от которого я собирался запитать воспламеняющие запалы. Еще из мастерской я прихватил защитные очки с широкими стеклами для работы у станка. Сейчас они болтались у меня на шее.

– Фриц, а чего ты Степанычу втер, что тот нас пропустил? – долетел сквозь гул мотора голос Жоры. – Вот я бы, убей меня клон, ни в жизнь так не поступил, то есть не пропустил бы ни за что.

Я поднял взгляд: Фриц, повернув голову, с хитрым прищуром смотрел на Жору. Тот почему-то начал медленно привставать, упершись рукой в приборную панель.

– Так он же… – начал Фриц, но Жора не дал договорить.

– Там! – выкрикнул он, указав вперед. Полностью распрямился и тут же сел, потому что «Виллис» подпрыгнул на камне. – Смотрите!

Мы уже почти достигли границы с каменистой равниной, по которой вдалеке, оставляя длинный пыльный шлейф, в сторону города предтеч мчались два боевых кара.

Фриц врезал по тормозам, я чуть не стукнулся грудью о ранец, вовремя схватился за борт.

– Похоже, один повернул к нам, – хрипло произнес Жора. – Че делать-то будем?

Я поднял ранец, встал на лавку, набросил ремни на плечи.

– Ты ж его не испытал! – Фриц уставился на меня снизу вверх, вскинув рыжие брови.

– Ничего, – ответил я, застегивая ножные обхваты. – Главное – стабильность в полете. Отсюда до развалин точно допрыгну.

Справившись, подвигал плечами, нацепил на глаза очки.

– А как же провода, запал? – снова заговорил Фриц.

На правом плече у меня висели два несоединенных провода с оголенными концами.

– Скрути их, – велел я, нагнувшись к нему. Взялся за рукоятки управления стабилизаторами, повторявшими локтевые сгибы.

– Да они ж сейчас нас прикончат! – воскликнул Жора. – Мотать отсюда надо!

– Подожди, – я подвигал одной рукой, следя через плечо, как меняет угол наклона правый стабилизатор. Проверил работу левого. – Им сейчас не до вас станет.

Фриц расправил закрутившийся ремешок у меня над ключицей, хлопнул по плечу:

– Готово.

Я кивнул ему, расставил ноги шире, слегка присев, наклонился вперед, поправил раму, давившую на поясницу, и, вновь взявшись за рукоятки, велел:

– Головы пригните.

Сжал гашетку ручного генератора на фонарике, вдавил кнопку реле. За спиной раздались треск, шипение. Из сопел двух двигателей с гудением вырвалось пламя, ноги оторвались от лавки. На секунду я завис в метре над машиной, подняв реактивной струей облако из песка и пыли, а после рванул вверх так, что дыхание от перегрузки перехватило. Ремни стянули грудь, ветер зашумел в ушах.

Я слегка развел руки в стороны, изменив угол наклона стабилизаторов, посмотрел вниз, скользя по отлогой траектории над равниной. Машина с Фрицем и Жорой осталась далеко позади, подо мной промелькнул боевой кар, заложил крутой вираж – не иначе как заметили.

Спустя мгновение небо расчертили трассы огненных зарядов импульсного автомата на крыше боевой машины. Люди Бланка преследовали меня, пытаясь сбить. По всей видимости, у них не было управляемых ракет, иначе давно бы воспользовались ими: киберу достаточно одной, чтобы поразить цель.

Вновь изменив угол наклона стабилизаторов, я поднялся выше, обогнал второй боевой кар из резервной мобильной группы, спешивший к газгольдерам, показавшимся вдалеке. Только бы топлива до них хватило! Если сожгу две оставшиеся ступени, ранец превратится в бесполезную груду металла, и дочь с Мирой мне уже не спасти.

Двигатели были рассчитаны на подъем куда большего веса, чем мой, но при этом конструкторы в них не закладывали многоразовые «прыжки», как требовалось пехотинцу на поле боя, то есть топливо в ступенях прогорит полностью минуты за две, тяги хватит, чтобы развить скорость примерно в двести – двести пятьдесят километров в час. Некоторое время смогу планировать, используя стабилизаторы, а дальше…

Газгольдеры быстро приближались, и тут двигатели смолкли. Судя по растущим размерам зданий, я начал снижаться – надо где-то приземлиться. Парашют погасит скорость, но не спасет от травмы, к тому же он неуправляемый.

Используя стабилизаторы, я немного замедлил спуск – во что бы то ни стало нужно долететь до газгольдеров, над крышей одного из зданий растянута маскировочная сеть – буро-желтые пятна ее лоскутов уже виднелись с высоты.

Снизу хлестко щелкнули несколько выстрелов. Нефтяники с лесорубами били по мне из карабинов, приняв за солдата-десантника. Только этого не хватало, сейчас какой-нибудь снайпер всадит мне пулю в живот или грудь, и тогда я кувырнусь с пары сотен метров на землю, вот будет потеха.

Спикировав к газгольдеру, где находилась портальная машина, я завел руку за спину, расчековал контейнер с парашютом, дернув за скобу, схватился за рукоятки управления стабилизаторами, свел их вместе, поставив плоскости параллельно земле.

Хлопнув, наполнился купол. Тряхнуло. Ноги, будто у куклы-марионетки, вылетели вперед, я отпустил рукоятки, вцепившись в стропы, изо всех сил потянул их в стороны, стараясь увеличить площадь купола – хоть как-то замедлю падение. И чуть-чуть промахнулся мимо крыши, врезался грудью в каменную стену.

Из легких вышибло воздух, от боли перед глазами вспыхнули и погасли десятки светлячков, поплыли круги. Выбросив руки вперед, я схватился за край масксети, повис на ней, заскрежетав зубами.

– Не стрелять, это свой! – донесся сильный голос Ларса. – Снимите его, а то разобьется!

Я тряхнул головой, глянул через плечо. До земли было метров тридцать; справа, на расстоянии чуть больше вытянутой руки, из стены торчала кран-балка с обрывками троса, пропущенного через роллер-блок. Сил подтянуться наверх не хватало, не позволял тяжелый ранец, а вот добраться до балки я вполне мог. Во всяком случае, стоило попробовать.

Внизу суетились люди, кричали мне: «Держись!», кто-то громко советовал отыскать брезент, чтобы растянуть его под стеной.

Угу, пока они его найдут, здесь появятся кибертехи на карах, всем станет не до меня, силы иссякнут, и я рухну с высоты на каменную площадку. Костей не соберут.

Сделав пару глубоких вдохов, правой рукой я оттолкнулся от стены, пустив тело в раскачку, на обратном ходу дотянулся пальцами до кран-балки, ломая ногти, зацепился за кромку. Повис, словно распятый на кресте мученик.

От напряжения задрожали плечи, судорогой свело мышцы шеи.

– Перебирайся на балку! – долетело снизу. – Затем спускайся по тросу к лестнице!

Кричал Ларс, но я даже голову повернуть опасался, потому что в любой момент мог и сорваться.

Задержав дыхание, отпустил масксеть, пальцы правой руки соскользнули с кромки, левая ладонь обхватила трос, но вместо ожидаемого рывка меня увлекло вниз. Задребезжал над головой, вращаясь, роллер-блок: трос быстро разматывался, каменная площадка, где стояли, задрав головы, люди, стремительно приближалась.

С приставленной к стене лестницы спрыгнул человек, иначе я угодил бы ногами ему по голове. В следующий момент последовал неожиданный рывок – трос застопорило. Пальцы разжались.

Я не был готов к такому повороту событий, стукнулся ногами о лестницу, кувырнулся, взмахнув руками, и повис вниз головой, не понимая, почему движение вдруг остановилось.

– Снимайте его! – скомандовал Ларс. – Живо!

Кряхтя от боли в груди, я согнулся пополам, ухватившись за вертикальные жердины лестницы, и, наконец, понял, что произошло. Раструбы двух двигателей встали враспор между перекладинами, задержав падение. Без чьей-нибудь помощи мне не выбраться.

Крепкие руки уперлись в поясницу, низкий голос произнес, чтобы я не дергался, отпустил жердины и доверился пришедшим на помощь людям.

Спустя минуту я оказался на площадке.

– Готовьтесь к бою, – без объяснений велел шагнувшему ко мне Ларсу.

Расстегнул ремни, поставил ранец на землю, присел, осматривая стабилизаторы и сопла движков.

– Что все это значит? – спросил Ларс. – Где Жора, Фриц?

– Остались на базе. – Я поднялся, ухватил ранец за раму. – Сюда едут киберсолдаты на двух боевых карах. Будет жарко.

И направился, потирая ушибленную грудь, ко входу в газгольдер.

– А ты куда?

– Вниз. – Я нырнул в проем, поспешил к лестнице, слыша, как за спиной засопел направившийся следом Ларс.

В коридоре еще витал удушливый смрад горючей смеси после взрыва термобарического боеприпаса, которым выстрелил из гранатомета несколько часов назад Фриц. Я прикрыл ладонью лицо, взвалив ранец на плечо, спустился по лестнице и чуть не столкнулся с двумя бородатыми мужиками.

– Ты кто? – настороженно спросил один из них и поднял карабин.

– Пропустить! – скомандовал Ларс.

Лесорубы расступились.

Возле портальной машины меня встретили Владас и Кати.

– Как дела? – спросила француженка и качнула головой.

Должно быть, вид у меня был еще тот.

– Нормально, – откликнулся я, повернулся на месте. – А где трупы киберов?

– Перетащили в комнату, в которой нас держали, – сообщил Владас.

– Бегом туда! Сними с одного экипировку с формой и сразу назад.

Он растерянно заморгал.

– Ты что, не слышал? – пробасил Ларс, вставший рядом.

– Кати, – заговорил я, – помоги ему, быстрее управитесь.

– Хорошо. – Она кивнула, махнув рукой Владасу.

Оба скрылись в коридоре.

– Мне нужна импульсная винтовка с боекомплектом, – сказал я Ларсу, направляясь к постаменту с полусферой, – нож и пистолет.

Поставил ранец на пол, взглянул на стержни, по которым сбегали молнии.

– И куда же ты собрался? – поинтересовался Ларс после того, как отдал указания своим людям насчет оружия.

– Точно не решил. – Я вытер пот со лба, расстегнул куртку. – Может, в бухту рядом с Нью-Пангом, а может, к вам на заставу. Откуда ближе к городу?

Он кашлянул.

– Ты что, – кивнул на постамент, – собираешься с помощью этой штуковины перенестись на один из маяков?

– Да. – Я обернулся. – Так откуда до города быстрее?

Ларс задумался, поглаживая бороду.

– Смотря куда именно тебе в городе надо?

– В хозяйство Маклейна.

– Однозначно от маяка из бухты ближе. Но тебя заметят!

– Это уже мои проблемы. Главное – передать сообщение в Крепость, ну и…

Я замолчал. Не хотелось говорить о Мире и дочери, об отце.

В зале появились Кати и Владас. Они принесли форму, разгрузку, ботинки, тактический шлем. Я взял у Владаса куртку, встряхнул, взглянул на именную бирку над грудным карманом – форма когда-то принадлежала покойному Бадри. Начал переодеваться.

– Марк… – сказала Кати.

Шагнула ко мне и посторонилась, потому что люди Ларса принесли импульсную винтовку, семь магазинов, нож и пистолет. Сложили все около ранца, один возбужденно сообщил скандинаву, поглядывая на меня, что к развалинам приближаются боевые кары. Вот-вот атакуют.

– Я наверх, – бросил Ларс и покинул залу.

– Марк, – вновь заговорила Кати, – возьми меня с собой.

– Лучше останься здесь. – Я нацепил разгрузку, подтянул ремни и забрал у нее шлем.

– Почему?

– Потому что вообще не знаю, получится ли у меня даже в одиночку попасть в другую точку на материке. А вдруг машина, – я указал шлемом на полусферу, – убьет и меня, и тебя?

Кати покосилась на постамент, подняла взгляд к потолку, а я продолжил:

– Не будем рисковать. Я справлюсь. Я знаю Бланка, знаю их тактику, примерную численность. Думаю, у меня получится.

Надев шлем, я подключился через мнемочип к интерфейсу, проверил работу терминальной системы, как взаимодействуют они с различными модулями на разгрузке и оружии. Все нормально функционировало.

– Отойдите, – сказал я Кати и Владасу, водружая ракетный ранец на спину. – Лучше ступайте в коридор.

Переглянувшись, они направились прочь из залы. Я постоял немного, глядя им вслед, застегнул ремни и шагнул к постаменту.

– Марк! – окликнула меня француженка. – На всякий случай, передатчик в доме у Филиппа, у моего брата. Первый дом с красной крышей по направлению в город от резиденции Маклейна. Тайник – в подполе спальни. Нужно сдвинуть кровать, приподнять доски и увидишь.

– Спасибо! – Я вновь повернулся к сфере, коснулся ее поверхности и прикрыл глаза, перед которыми засияли десятки тусклых точек.