Пришлось признать: я проиграл. Проиграл первый раунд, потому что Бланк ни за что не отступит, он будет держать в заложниках Миру и дочь до тех пор, пока я нужен ему, а затем…

Как можно спокойнее и убедительнее я повторил для капитана, что установка подчиняется лишь моим командам, связь Пангеи с Землей могу прервать только я.

Выслушав, Бланк задумался на несколько секунд, а после выхватил пистолет и – выстрелил профессору в голову. Пуля пробила старику висок, он взмахнул руками и повалился грудью на полусферу.

Капитан сделал еще три выстрела Нойману в спину, оставив рваные кровавые отметины на светлом халате, прежде чем старик сполз под постамент.

– Жизни остальных теперь зависят только от тебя, – бросил Бланк, пряча оружие в кобуру.

Защитная мембрана стала прозрачной, в ней открылся проем.

– Приберите здесь, – капитан кивнул на тело профессора и покинул залу.

Кибертехи легко подхватили мертвеца и потащили прочь от постамента.

Зачем Бланк убил Ноймана, я так и не понял. Может, опасался, что профессор слишком многое знает о Пангее и предтечах, и оставлять его рядом со мной опасно, вдруг подскажет выход из сложившейся ситуации. А может, капитан рассудил иначе, решив продемонстрировать серьезность своих намерений, хотел окончательно сломать меня – теперь достаточно сказать Мире, по чьей вине умер ее отец, и все предстанет в ином свете… Хотя нет, вряд ли. Бланк не настолько глуп, ведь разозлив меня, лишив Миры и ребенка, он в итоге ничего не получит.

Как только кибертехи оказались по другую сторону мембраны, проем затянулся. Спустя минуту в командном центре не осталось ни одного бойца, только офицер-оператор сидел за пультом, глядя на монитор, озарявший его напряженное лицо.

И что теперь? Простой вопрос не давал мне покоя. Идеи, как выбраться из западни, у меня не было. Находясь за мембраной, я не смогу остановить Бланка…

Стоп. Почему не смогу?

Взгляд упал на полусферу, в памяти всплыла объемная карта миров, мнемочип вдруг услужливо отмасштабировал ее и вывел на монитор в линзе схематичное изображение Пангеи.

Ну надо же! Я тряхнул головой. Получается, покойный Нойман отчасти был прав: в чем-то земные технологии схожи с пангейскими, то есть с технологиями предтеч – устройство во мне и портальная машина обмениваются данными, как серверные протоколы. Моя нервная система неизвестным образом связалась с установкой, или, наоборот, установка привязалась к мнемочипу, изучила софт в голове, пока я торговался с Бланком… Интуитивно я понимал значения на картинке, но не знал, как именно взаимодействует мозг с портальной машиной.

Опустившись на пол, я сложил ноги по-турецки, уставился невидящим взглядом на оборудование в командном центре. Шкафы, стойка с оператором, свет от мониторов – все расплылось перед глазами, я попытался расслабиться, чтобы увидеть красные нити, почувствовать потоки энергии, которые помогли прикончить Вонга.

В рассуждениях я не был уверен, но все равно считал, что установка, заложенная в ней программа, а может быть, тот самый искусственный интеллект, воспринимают меня как некую неотъемную часть, важное ключевое звено – внутри гибкой системы! – наконец, пришло верное определение. Именно поэтому два года назад включился пятый маяк на болотах, когда я оказался внутри него, именно поэтому защитная программная оболочка установки не допустила моей гибели, когда китаец был готов нанести смертельный удар. Мы теперь одно целое, и, если мне будет угрожать опасность, портальная машина защитит меня. Но сейчас мне никто и ничто не угрожает, следовательно – защитная программа как бы спит, бездействует, и сколько ни концентрируйся, она не ответит.

Краем глаза я уловил движение в командном центре и поднялся с пола. За мембраной появились Бланк, Владас, Кати и сопровождавшие их кибертехи, те самые, что расстреляли рейдеров у реки.

Капитан дал указания офицеру – слов я не расслышал, – открыл проход сквозь мембрану, куда проследовали мои спутники и конвоиры, и произнес, оставшись на месте:

– Мы уезжаем, мастер. – Он указал на офицера за стойкой. – Связь будем держать через оператора.

– Где Мира и ребенок? – Я шагнул к проему.

– Поедут с нами. – Бланк отвернулся. Скомандовал бойцам, чтобы мобильная резервная группа тоже готовилась к выезду.

Мембрана между нами заросла и помутнела.

Я посмотрел на Владаса. Он был на удивление спокоен, выглядел сытым и отдохнувшим и даже не обращал на меня внимания, будто витал в своих мыслях, оставаясь в стороне под стеной, мял пальцами острый, заросший щетиной подбородок. Кати, напротив, вертела головой, таращась во все глаза на стержни, с которых искрящим дождем сыпались остатки молний, на полусферу под ними, на меня…

– Рот прикрой, – я подошел к француженке, когда она подняла руку, чтобы коснуться мембраны. – А вот этого делать не стоит.

– Почему? – Кати удивленно посмотрела на меня.

Я увлек ее за локоть подальше от мембраны.

– Не заметишь, как без руки останешься. Это новейшее средство защиты, которым управляет Бланк.

– Тот скуластый хмырь? – Она мотнула головой в сторону мембраны.

– Его зовут Бланк, капитан Рустам Бланк – киберофицер, первый помощник и телохранитель генерала Варламова. И его убийца, – добавил я уже шепотом, чтобы конвоиры не услышали.

Мы отошли за постамент.

– А нам сказали, что генерала убил ты, – тихо и быстро произнесла Кати.

Я резко повернулся к ней.

– Ну, не совсем сказали, – уточнила она, – солдаты между собой говорили об этом.

Один из кибертехов приблизился к Владасу, толкнул в плечо, велел подойти к нам. Другой стащил со спины рюкзак, бухнул на пол и произнес:

– Здесь фляга с водой и сухпаек.

Я вспомнил его имя: Бадри. Крючковатый нос, карие глаза, широкий лоб; черные курчавые волосы выбивались из-под шлема с поднятым забралом. Бадри служил в отделении Бланка с начала строительства Крепости, был ветераном гарнизона, не раз отмечался благодарностями генерала.

– И долго нам здесь куковать? – спросил я, присев возле рюкзака.

– До победного, мастер, – отозвался Бадри и отступил к напарнику.

Я откинул клапан, вытащил флягу.

– Эй, – окликнула киберов Кати, – а если мне по нужде приспичит?

– Терпи, – бросил Бадри через плечо.

Его мордатый напарник осклабился и громко хохотнул.

– А чего, – сказал он басом, – пускай заголяется, а мы посмотрим. Баба вон какая, ух, огонь…

– Заткнись! – оборвал его Бадри. – Мы не на курорте, извращенец, и даже не в Крепости.

Мордатый помрачнел под его тяжелым взглядом, но перечить не стал. Кати, умница, тоже промолчала, стерпела унижение.

Я сделал глоток, плеснул на лицо, смывая чужие кровь и остатки мозгов. Ко мне подсел Владас, попросил флягу и быстро зашептал:

– Солдаты говорили, ты убил генерала, но я не верю. Этот капитан Бланк пришел к нам и выпустил Вонга… И взгляд у него был такой, ну…

– Где вас держали? – Верит мне Владас или нет, сейчас было не важно. – Внизу или на поверхности?

– Внизу, в какой-то комнате, похожей на пещеру. По длинной лестнице спустились, там еще едой сильно пахло, тянуло по коридору, будто кухня рядом.

Машинально кивнув, я понял: рядом с пищеблоком.

– А женщину и грудного ребенка ты видел?

– Не, – Владас замотал головой. – Нас троих в ту комнату посадили, потом Вонга выпустили, потом шум был, ну и… – Он присосался к фляге, косясь на Бадри, который пристально посмотрел на нас.

Кати отвлекла солдата, тоже захотела пить, опустилась на пол возле меня. Кибертехи постояли молча и отошли к стене напротив, тихо заговорили, а Владас продолжил:

– Я слышал, что все уехали. Ну, почти все. Наверху остались несколько человек охраны. Бланк всех клонов с собой забрал. Куда поехали, не знаю…

– В Нью-Панг, к Маклейну, – прошептал я.

– Да? – француженка вскинула брови.

– Маклейн отправит очередной груз карулы в Крепость. – Я достал сухпаек, вскрыл упаковку, поглядывая на киберов. – С ним давно договорились. В грузе будет контейнер с боевым вирусом, который раскроется в назначенный час и выпустит смерть наружу.

– И что? – Владас нахмурился, не понимая, о чем речь. – Ну заразится несколько человек…

– Нет, – я покачал головой. – Этот вирус с болот, где обитают чужаки, прибывшие на Пангею из другого мира.

– То есть? – Кати забрала у меня упаковку, достала пачку галет, зашуршав оберткой.

– Не перебивайте, – прошипел я. – Долго объяснять, просто поверьте мне на слово. Вирус модифицирован так, что будет убивать медленно, чтобы заболевшие могли разнести заразу по планете. А когда эпидемия наберет обороты, станет уже поздно, потому что я отключу Пангею от Земли.

Кати с Владасом молча смотрели на меня, оба никак не могли сообразить, о чем речь.

Я чуть не хлопнул себя по лбу: они же ничего не знают! Ни о биосине, о том, что вещество, единственный источник вакцины, вырабатывается карулой, которую на водорослевой ферме производит Маклейн. Им неизвестно о портальной машине, маяках…

– Короче, – произнес я. – Не удивляйтесь, поверьте мне, если контейнер с вирусом попадет на Землю, быть беде.

– А мне по фигу, – сказала вдруг Кати. – Пусть все передохнут. У меня там никого нет.

– А у меня там семья, – произнес Владас и с возмущением взглянул на француженку.

– Ешьте, – шикнул я, сунул галету в рот, взял открывашку, входящую в комплект сухпайка, вспорол банку с кашей. – Пока киберы нас не трогают.

– Хм, – Кати вскрыла пакетик с одноразовыми ложками, – Марк, объясни, с чего ты так суетишься? Ради Агентства?

– Ради жены и дочери, – отозвался я и надкусил галету. – Бланк держит их в заложниках, будет держать до тех пор, пока я ему нужен.

– Погоди, – Владас остановил мою руку, не дав вновь откусить галету. – Ты сказал: отключишь Землю. Каким образом?

Он посмотрел на постамент с полусферой, задрал голову, обводя взглядом высоченные своды, откуда торчали стержни, и удивленно произнес:

– Ты знаешь, как работает эта машина? – Поскреб ногтями щеку и опустил взгляд. – Она может перенести тебя обратно?

– Да, – выдохнул я и отправил галету в рот. Быстро прожевал, запил водой. – Да, я могу вернуться на Землю, могу перенестись в другие миры. Могу…

А ведь это идея: переместиться по материку в нужную точку! Тогда с болот установка перебросила меня под газгольдер, значит, можно попробовать перебраться ближе к Нью-Пангу, там в бухте есть маяк, можно – к устью реки, где застава лесорубов. От нее до города прилично, но все равно. Успею опередить и встретить Бланка во всеоружии, отбить у него Миру и дочь. И контейнер с вирусом не попадет на Землю.

– А зачем вообще нужно отключать Пангею от Земли? – спросила Кати.

– Чтобы вирус не проник обратно, – пояснил я. – Сейчас на болотах, ну… как бы вам объяснить, в общем, чужаки там на своей территории, у них там кусочек своего мира, со своим биологическим ареалом…

– Это их, типа, затащило сюда, так же, как часть Кольского полуострова? – предположил Владас.

– Ага, – кивнул я и глянул на кибертехов.

Солдаты расположились на полу под стеной, сидели, вытянув ноги. Мордатый возился с импульсной винтовкой, что-то там у него барахлило в блоке видеоприцела. Бадри привалился спиной к стене и прикрыл глаза.

– Так, – сказал я как можно тише, – слушайте сюда. С этими двумя мы можем справиться, но оператор, – я указал глазами на мутный силуэт офицера связи за стойкой с оборудованием, – он за мембраной…

– Есть вариант, – перебил Владас, даже не обернувшись. – Я знаю, как на время отключить эту защиту.

Пару секунд я смотрел на него, не моргая, потом спросил:

– Что нужно сделать?

Владас помедлил, вертя в руках пластиковую ложечку:

– Нам… нам придется убить одного из кибертехов.

– Да я обоих грохну, – Кати метнула в них колючий взгляд.

– Помолчи, – приказал я.

Владас продолжил:

– Когда каждый из нас пересекает оптическую мембрану через открытый в ней проход, та на самом деле находится в рабочем состоянии, только защитное поле в определенном участке фиксирует полученный код безопасности, известный Бланку. Мембрана пропускает нас, при этом считывает нейропараметры. Ну, как сканер на базе перехода снимает биометрию, когда уже перед отправкой на материк выдается одежда.

Я кивнул, уловив ход его мыслей.

– В памяти процессора, – возбужденно шептал Владас, – управляющего мембраной, хранятся данные на всех, кто проходил через нее.

– Но они уникальные, – не удержался я. – Наша нервная система, мозги, сознание…

– Точно. – Глаза у Владаса заблестели, в азарте он сделал короткий взмах ложкой. – Мембрана определяет всех, кто пересек ее поле, как врагов, даже того, кому достался «ключ». В смысле, код, способный снижать или наращивать потенциал защитного поля.

– Угу, – я сунул ему галету в рот, потому что Бадри вдруг отлип от стены, уставился на нас.

Кати, до того застывшая в напряжении с раскрытым ртом, резко принялась за еду, орудуя ложкой в банке с кашей. Мордатый кибер толкнул Бадри локтем и громко попросил напарника включить лазерный дальномер, чтобы проверить настройки своего прицела по лучу.

Мы жевали, кибертехи занимались оружием, «стреляя» лазерами в разные точки на сводах. Наконец они закончили и о чем-то заговорили.

– Продолжай, – шепнул я Владасу, сидящему к солдатам спиной.

– Так вот, мембрана реагирует на живых.

Я тряхнул головой, потому что перестал понимать, к чему клонит Владас.

– Убивает все живое, проходящее через нее, если не получает верный код безопасности, – быстро говорил он. – Мы все побывали в ее поле, система нас запомнила, хранит информацию в ячейках памяти. Когда мы пересекаем поле, система сверяет параметры, обращается с запросом к процессору и либо пропускает, либо срабатывает на уничтожение.

– Хочешь сказать, – я ткнул ложкой над его плечом, – что мертвый кибертех откроет проход, ну, его тело сможет пересечь мембрану и при этом ничего не произойдет. Поле останется в прежнем состоянии, потенциал не возрастет, так?

– Да, именно. Но это секунда, не больше. Потому что в мозгах процессора мембраны возникнет несогласованность с алгоритмом последовательности действий. Мои коллеги из лаборатории в министерстве обороны так и не нашли решения проблемы. Мембрану приняли на вооружение, посчитав данный вопрос сущей мелочью. Кому придет в голову убивать себя за шаг до преграды, чтобы оказаться на другой стороне, но уже в качестве покойника?

– Ага. – Я взглянул на Кати.

Она задумчиво морщила лоб, покусывая пластиковую ложку.

– Значит, – начал я, – нам нужно завладеть винтовкой, убить кибера, кинуть труп в мембрану и застрелить оператора.

– У нас будет не больше секунды, – напомнил Владас.

Француженка пожала плечами и сказала:

– А что, попробуем.

И прежде, чем я успел предложить вариант дальнейших действий, поднялась со словами:

– Все, больше не могу терпеть! Открывайте свою эту перепонку, а то прямо здесь напущу вам лужу.

Кибертехи уставились на француженку, которая шагнула к постаменту с полусферой, демонстративно расстегивая штаны, присела, скрывшись от их взглядов.

– Э… – протянул мордатый.

– Стой! – выкрикнул Бадри.

Оба солдата вскочили, сдвинув оружие за спину.

Ненавижу импровизации, потому что никогда нельзя быть уверенным, как все сложится на самом деле.

Киберы разделились: Бадри обежал постамент с нашей стороны и оказался ко мне и Владасу спиной. Не раздумывая ни секунды, я ухватил его за ворот бронежилета, другой рукой – за шею, подбил колени, резко притянул к себе, надавив грудью кибертеху на затылок.

Рычаг получился что надо. Хрустнули позвонки, Бадри даже вскрикнуть не успел. Кати распрямилась, как пружина, когда перед нею возник мордатый, и всадила ему пластиковую ложку в глаз.

Мордатый завопил от боли, его крик взлетел и прокатился под сводами многоголосым эхом. Схватившись за лицо, он оступился, невольно сделал еще шаг в сторону мембраны, пытаясь вытащить сдвинутое за спину оружие.

Счет пошел на мгновенья. Кати перехватила ствол его винтовки, рванула на себя, сделав мордатому подсечку. Еще живой он угодил в мембрану, по которой пробежала рябь, делая ее то прозрачной, то непроницаемой для взгляда. Крик раненого оборвался, из шеи брызнула кровь, отсеченная защитным полем голова кибера покатилась по полу к стойке оператора в командном центре.

Дежурный офицер связи не сразу сообразил, что происходит, он медленно поднимался с табурета, когда я сорвал с плеча мертвого Бадри винтовку, но подтащить мертвеца к мембране, чтобы сделать выстрел, сил уже не хватило – в снаряжении киберсолдат весил больше центнера.

На помощь подоспел Владас. Он ухватил покойника за руку, я дернул за другую – на счет «раз» мы подволокли тело, бросив его в мембрану. Я вскинул оружие и вдавил спуск.

Первый заряд угодил в стойку рядом с офицером, прожег ее, расплескав голубые брызги огня. Офицер вскрикнул и свалился на пол. Я выстрелил еще раз, но мембрана закрыла брешь, заряд с громким шипением ударил в помутневшую оптическую стену и рассыпался искрами, окатив нас жаркой волной.

– Стреляй, Марк! – крикнула Кати, забыв, что преграда не позволит поразить цель. – Стреляй в него, он же поднимается!

Оператор ухватился за стойку, с трудом подтянулся, встав на колени, занес руку над клавиатурой – видимо, собирался нажать клавишу экстренного вызова, чтобы послать сигнал тревоги Бланку.

– Ну же! – выдохнула француженка. – Чего ты…

Наконец она сообразила, что стрелять бесполезно.

Я перекинул ремень винтовки через голову, зажмурился, слыша, как частит в груди сердце, глубоко вдохнул и бросился вперед.

– Куда ты?! – долетели одновременные возгласы Владаса и Кати.

Объяснять им что-либо не было времени, я надеялся на одно: портальная машина, интеллект, включивший меня в свою гибкую структуру, не позволит просто так погибнуть, сгореть в защитном поле.

В лицо ударил жар, воздух уплотнился, вспыхнули алым нити, расчерчивая пространство передо мной. Мнемочип завопил, сигналя о перегрузке, треснувшая линза с инфракамерой больно кольнула глаз. Оптическая мембрана прогнулась, не позволяя сделать шаг, задрожала и с треском лопнула, словно стекло в оконной раме. Потеряв равновесие, я упал на колени, вскинул голову, когда поднявшийся офицер, выпучив на меня глаза, уже опускал руку на клавиатуру…

Все, не успею его остановить!

Хлопки выстрелов из импульсной винтовки за спиной заставили меня пригнуться. Над головой прошла трасса светящихся зарядов, часть угодила в грудь оператору, отбросив его за стойку, часть ушла высоко вверх.

Я обернулся. Кати сидела под постаментом, широко раскинув ноги, и с изумлением смотрела на оружие в своих руках, которое подобрала у погибшего мордатого кибера.

– Ну и отдача! – с неподдельным восхищением выдохнула она. – Вот это ствол!

Громко засипел Владас. Бледный, он разевал рот, покачивая растопыренной пятерней, указывал то на меня, то на место, где недавно мерцала мембрана.

– К-как… Каким образом? – Владас, наконец, справился с волнением, с опаской приблизился к незримой черте, где лежали два мертвых кибертеха, протянул трясущуюся руку и поводил ею в воздухе. – А…

Я вскочил, подбежал к стойке, за которой лежал убитый оператор. Монитор был разбит, в ящике стационарной радиостанции зияла рваная пробоина, верньер настройки частоты оплавился, закапав черными кляксами стол.

Стукнув по уже бесполезному ящику кулаком, я зло сплюнул на пол: теперь с Крепостью не связаться, о грузе не предупредить. Кати, застрелив офицера, угробила узел связи, теперь нужно искать альтернативу.

В коридоре за оборудованием раздались шаги и голоса.

– Прячьтесь! – Я приготовил оружие к стрельбе, двинувшись вперед в обход шкафов с оборудованием. – Кати, прикроешь, если потребуется.

Вряд ли сюда спустилась охрана, наверное, кто-то из бывшего персонала базы, из оставшихся в лаборатории нейротехников, услышал выстрелы и поспешил узнать, в чем дело.

Когда я занял позицию, спрятавшись за гудящим серверным шкафом, в коридоре показались двое в светлых костюмах, с масками, сдвинутыми на лбы. Ассистент убеждал старшего нейротехника позвать охрану, но тот и слушать не хотел, торопился вперед.

Я пропустил обоих, выступил в коридор, когда они замерли, таращась на трупы кибертехов, и приказал:

– Руки в гору!

Парочка вздрогнула.

– Медленно. Повернулись.

Выполнили команду.

– Сколько людей осталось в лагере? – не дав им опомниться, начал я. – Сколько из них охранников?

Бросил взгляд через плечо, прислушиваясь и пытаясь понять: слышны ли были выстрелы на поверхности?

Нейротехники не ответили, оба оторопело хлопали глазами, держа руки над головой.

– Отвечайте, ну?! – Я качнул винтовкой.

– Трое осталось, – зачастил ассистент. – Стерегут вход.

Его напарник часто закивал.

– Да, – он сглотнул, – и нас тут двое, еще офицер связи с киберами, но вы их уже…

– Машина у охранников есть?

Оба замотали головами, ассистент пробормотал, что Бланк забрал весь транспорт и велел ждать, не высовываясь.

– Кати! – позвал я. – Бери их на пушку и до моего возвращения отсюда ни ногой!

Хотел повернуться, подумал и добавил:

– И ничего здесь не трогайте, ясно?!

– Да! – Француженка поднялась из-за постамента с полусферой, направив оружие на пленников.

Я побежал к лестнице, ведущей наверх, выковыривая на ходу из глазницы треснувшую линзу. Миновал «чистые» комнаты, свернул в проем и запрыгал через ступеньку.

Оказавшись в длинном коридоре, устремился к выходу на поверхность, откуда лился красный свет восходящего солнца – и резко остановился.

Выстрелы. Там звучали выстрелы! Щелкали карабины, стучали, захлебываясь, пулеметы и гремели импульсные винтовки. Судя по звукам последних, охранников было куда больше. Выходит, нейротехники меня обманули.

Свет впереди померк, на пол легла длинная тень. Кто-то проник в коридор, выкрикивая приказы. Я был на полпути от выхода, рядом с нишей, где по-прежнему валялось смятое ведро – про него-то я и забыл. Зацепил ногой, не устоял, врезавшись плечом в стену. Раздалось дребезжание.

Вот когда бы пригодилась инфракамера! Я сотню раз пожалел о том, что не снял с одного из киберов тактический шлем и броню. Момент внезапности был потерян. Боец, ввалившийся в коридор, был в полной экипировке, мы вскинули оружие одновременно, выстрелили.

Он отпрянул к выходу, я упал на пол, больно стукнувшись бедром о камень. Заряды бойца прошли в метре над головой, мои тоже не попали в цель. Я рывком сел, оттолкнулся пятками от пола, смещаясь в нишу, когда в коридоре вновь загремели выстрелы.

На этот раз боец был точнее, меня спас каменный выступ, куда угодили заряды. Они высекли крошку, расцарапавшую мне щеку. Противник сменил темп стрельбы, бил одиночными, продвигаясь по коридору, не давая высунуться. Я вжался в камень спиной, подогнув ноги, сидел в обнимку с оружием и ничего не мог поделать.

Винтовка бойца вдруг смолкла, стукнул об пол выпавший из приемника магазин. Я вскочил, рванувшись из укрытия навстречу противнику. Вдавил спусковой крючок…

В ответ раздалось сухое клацанье реле электроспуска, мой магазин тоже был пуст. Я выставил перед собою ствол, метя солдату в шею, нанес колющий удар.

Противник всего лишь наклонил голову вперед – дульный тормоз-компенсатор винтовки врезался ему в забрало. Я ударил прикладом в плечо, ногой в пах, когда за спиной бойца громыхнуло так, что в глазах потемнело.

Ударной волной нас сбило на пол, языки огня с ревом пронеслись по коридору, выжигая кислород. Я задержал дыхание, зажмурился. Солдат накрыл меня своим телом, пламя бушевало над нами пару секунд, а после исчезло.

С трудом скинув с себя обгоревший труп, я перевернулся на живот, встал на четвереньки и пополз к выходу. Вновь завопил мнемочип, настоятельно рекомендуя обратиться в медблок, нестерпимая резь прожигала глаз, из которого я выковырял недавно линзу, в голове гудело, будто в колоколе, из носа текла кровь.

Двигая руками и ногами из последних сил, я подполз к выходу, взявшись за стену, приподнялся и рывком вывалился наружу, жадно хватая ртом наполненный запахом гари и пороха воздух.

Пальбы не было слышно, издалека долетали голоса и шорохи торопливых шагов. Мне хотелось перевернуться на спину, вдохнуть полной грудью, но сил хватило только на то, чтобы приподнять голову и лечь щекой на песок.

– Да это ж Марк! – донесся сбоку знакомый голос. – Смотри, Джим, это он! А крепок бродяга!

С другой стороны раздались команды, их отдавал густым басом Ларс Свенсон.

До меня, наконец, дошло: сопротивление охраны сломлено, все солдаты, скорее всего, уничтожены. Только помощь подоспела поздно, Свенсону надо было немногим раньше здесь появиться. Но тогда все могло бы сложиться иначе. Бланк с кибертехами и дежурным взводом охраны, да на боевых карах разделал бы местное ополчение под орех.

Меня взяли за плечи, перевернули на спину. Сверху нависло веснушчатое лицо Джима. Он улыбался.

– Ну чего смотришь? – прохрипел Жора уже близко. – Поднимай его. Фриц, помоги Пакле!

Джима оттолкнул худощавый мужик в бушлате с потертым серебристым галуном на плече, наклонился ко мне, сграбастал куртку за отвороты и усадил. У него были огненно-рыжие волосы, усы и жесткая аккуратная бородка. За спиной торчал широкий раструб гранатомета, откуда еще струился дымок.

Я ткнул мужику пальцем в грудь и сказал:

– Ты Гавлов, моторист с танкера?

Он отодвинулся, удивленно глядя на меня, заработал челюстью, пережевывая табак. Все точно так, как его описывал Ларс Свенсон, когда советовал обратиться на базе нефтяников к Фрицу Гавлову.

– Откуда меня знаешь?

– Оттуда, – я качнул головой, оглянулся.

Великан Свенсон руководил своими людьми, отдавал команды зычным голосом, размахивал руками, указывая, куда и кому следует бежать на площадке перед газгольдером, какие собрать трофеи, к чему не прикасаться, пока он сам не посмотрит.

Среди развалин тоже сновали люди, но им приказы отдавал другой человек – крепко сбитый приземистый мужчина в потемневшей от копоти капитанской фуражке.

– В здании еще есть охрана? – спросил Фриц.

– Нет. – Я смотрел на хромавшего к нам Жору.

С последней нашей встречи он заметно посвежел, разве что под глазами виднелись синяки и схуднул малость, да и кожа на лице была еще серовато-бледная.

– Как вы спаслись? – Я оперся на руку Джима, встал.

– Погребок помнишь, где у хозяйки оазиса был ледник? – Жора хлопнул меня по плечу. – Там схоронились. Утром выбрались к реке, как раз буксир из Нью-Панга к нефтяникам шел, ну и…

Он помассировал раненую ногу.

– Ясно. – Я сдавленно кашлянул, прочистил горло. – А хозяйка, ее дети?

– Все живы, правда, Ахмед погиб.

– Про него знаю.

Фриц достал из-под бушлата «парабеллум», заглянул через проем в коридор, отпрянул, помахав ладонью перед носом.

– Дышать… – он сглотнул. – Дышать нечем. Как ты вообще там выжил?

Я не ответил, взял протянутую Джимом флягу, большими глотками опорожнил наполовину, остальное вылил на лицо, промыл глаза.

– Я ж термобарическим туда зарядил, с двадцати шагов! – снова произнес Фриц.

– Да отстань ты от него, – одернул Жора, – дай отдышаться.

– Некогда, – я вернул флягу Джиму, указал на проем. – Там внизу Владас и Кати…

– Убей меня клон, эта сучка еще жива! – Жора подался к проему, но я остановил его, взяв за плечо.

– Да, и она спасла мне жизнь.

– Кого я вижу! – раздалось за спиной.

К нам приближался Ларс Свенсон в сопровождении крепких вооруженных парней.

– Ты справился, солдат, поздравляю, – он на ходу протянул мне руку.

– Рано поздравляешь, – я пожал его могучую ладонь. – Кибертехи с клонами сейчас направляются в Нью-Панг, они едут на машинах к Маклейну. Тот поможет им переправить груз в Крепость. В грузе боевой вирус, который должен попасть на Землю. Ну а дальше: погибнут миллионы. Мы должны связаться с Крепостью, предупредить.

На лице Ларса не дрогнул ни один мускул, он раздумывал пару мгновений, потом сказал:

– И вариант у нас один. Остановить киберов в любом случае, так?

Я кивнул. Он схватывал суть на лету, хотя многого и не знал.

– Когда они выехали на побережье и на чем? – уточнил Ларс.

– Затемно, на боевых карах.

– Немного разминулись, значит, – он обернулся, приложил ладонь ко лбу, глядя на всплывший над горизонтом диск солнца. – Не догоним, – снова встал ко мне лицом и покачал головой. – Если у них кары, нам понадобится самолет.

– У тебя есть радиостанция, свяжись с базой перехода, сообщи информацию командиру.

– Не выйдет, – Ларс качнул головой. – Мощности для передачи не хватит, нужен усилитель, а он у Маклейна.

Я выругался сквозь зубы, взглянул на обступивших меня людей.

– На всякий случай, готовьтесь оборонять это место. Киберы могут вернуться, не получив очередной доклад от охраны.

– Что посоветуешь? – На лице у Ларса появилась озабоченность.

– В землю хорошо зарывайтесь и держите вход, чтобы ни одна скотина в здание не проникла.

– А ты чем займешься?

– Есть идея. Только мне надо попасть на танкер. Сколько до базы нефтяников отсюда?

– Километров сорок будет, – отозвался Фриц.

– На танкере сохранились системы экстренной эвакуации?

Фриц кивнул.

– Надежная быстрая машина у вас найдется?

Он снова кивнул.

– Тогда поехали. – Я подался в сторону площадки. – Вот, дьявол, – шагнул назад, – внизу остались мои люди: мужчина и женщина. Жора с Джимом их знают. Еще там с ними двое пленных нейротехников и куча оборудования, которое хорошо бы сберечь.

При упоминании оборудования глаза Ларса жадно сверкнули, он покосился на Жору. Фриц хмыкнул – ему-то как технарю и просто предприимчивому человеку не хотелось упускать такой куш. А мне сейчас только свары между нефтяниками и лесорубами из-за трофеев не хватало.

– Не советую что-либо трогать, пытаться включить или выключить до моего возвращения, – произнес я как можно убедительней. – Помимо оборудования внизу есть машина предтеч, с ее помощью можно вернуться на Землю.

У Жоры челюсть отвисла, Фриц кашлянул, Ларс медленно провел крепкой ладонью по лицу, пригладив бороду.

– Джим, – продолжил я. – Ты спустишься первым, сообщишь Кати с Владасом, что теперь они в безопасности.

– Угу.

– …Ларс, проследи, чтобы Жора не замочил француженку. У них чувства друг к другу, прям огонь любви пылает.

Скандинав усмехнулся, а Жора помрачнел.

– Даешь слово, что с ними все будет в порядке? – спросил я.

– Слово Короля.

– Ну что, Фриц, едем? – Я повернулся к рыжему.

Тот смотрел на развалины, остатки солнечных батарей, где рыскали нефтяники, которыми руководил крепыш в капитанской фуражке.

– Тысячу золотых монет дам, – произнес вдруг Ларс. – С твоим капитаном потом разберемся. Езжай, Фриц, время дорого.

Рыжий прищурил глаз, криво усмехнулся, кивнул.

– И Жору с собой забирайте, – добавил скандинав, многозначительно взглянув на того.

«Ну нигде своего не упустит, – подумал я, направляясь вслед за Фрицем. – Все пытается держать под контролем, понимает, насколько выросли ставки».