Глава 9

– Мне лечь, или как? – грузный генсек сел на краю кушетки, застеленной белой простынёй и положил руки на колени, глядя на меня карими глазами.

– Пока не нужно. Сейчас я вас уколю в палец, потерпите…вот так! Теперь слизните кровь.

– Зачем?

– Так положено, Леонид Ильич.

– Ну, если положено… – генсек слизнул выступившую капельку крови, и по-детски пососал палец – глубоко воткнул!

Не обращая внимания на то, что говорит генсек, я приступил к самой важной и опасной начальной стадии преобразования. Того, что я задумал давно, и шёл к этому как танк. Я собирался подчинить генсека своей воле.

Зачем? Если разобраться – изменения в политической системе никак не изменят мою жизнь в другом мире. Тогда зачем я это делаю? Зачем лезу на рожон, рискуя своим положением, и даже жизнью? К чему мне это? Амбиции? Я совсем не амбициозен, настолько, что даже Маша это заметила, заявив, что с такими способностями как у меня можно было бы добиться гораздо большего. Но я настолько не амбициозен, что это просто патология какая-то. Знали бы они, что я задумал…даже Маша не знает.

Сам не знаю – зачем я это делаю, но мне захотелось стать преобразователем России. Всегда задумывался – а что было бы, если бы…? Если бы не ввели войска в Афганистан? Сколько людей ведь из-за этого погибло! А если бы Горбачёв не пришёл к власти, и не допустил развала СССР? Если бы Ельцина задвинули подальше и не дали бы объединиться с руководителями республик для развала СССР? Сколько можно было бы сделать, если бы у власти стоял нормальный, разумный руководитель, притом знающий будущее, знающий, что нужно сделать для страны, как не допустить тех огрехов, что были допущены в нашем мире.

Мало омолодить Брежнева и рассказать ему – как нужно сделать. С какой стати он будет следовать моим указаниям и прислушиваться к тем бредням о будущем, что я ему выдам? Кто я такой для него? Подозрительный колдун. Значит, остаётся один путь – заставить его сделать, как должно быть. Подчинить своей власти. Опыт у меня уже есть, так что ничего страшного случиться не должно. Кроме того, во всём этом есть и чисто шкурный элемент – кроме обычного прогрессорства – Маша. Маша, и мой ребёнок. Только заручившись поддержкой главы государства я могу рассчитывать на то, что у моей женщины в будущем всё будет в порядке. Вот откуда и появилась идея с омоложением и подчинением. Как иначе бы добрался до тела генсека, произвёл над им нужные манипуляции – если бы не омоложение.

По большому счёту мне наплевать на Брежнева, хотя он чисто человечески мне нравился. Один из немногих руководителей в нашей стране, не являющийся кровавым маньяком и убийцей массы людей. Пётр сам головы рубил своим врагам, Сталин уничтожил в лагерях миллионы, кто там у нас ещё? Хватало на Руси активных, излишне активных царей и генсеков…

Заклинание подчинения прошло отлично – десять минут, и всё готово. Внешне это никак не отразилось на самочувствии – пожилой человек, как и до этого, лежал на кушетке, сопел, и смотрел на меня, начинающего манипуляции с ингредиентами для омоложения. В его глазах светилось детское любопытство, и он внимательно наблюдал за моими действиями.

– Начинайте отбор крови для операции – приказал я медсестер, стоящей рядом с кушеткой – нужно поллитра крови.

Медсестра, женщина лет тридцати пяти, довольно миловидная и приятная, согласно кивнула головой и подошла к генсеку с приготовленной эмалированной чашкой. Проверила пульс, взяла скальпель и поднесла к сгибу локтя. Охранники, стоявшие у дверей, вытянули шеи, следя за нашими действиями.

Их было четверо – высокие, стройные мужчины с грацией тигров. Двое стояли снаружи, двое внутри – и кроме того, велась съёмка с нескольких телекамер, в этом я был уверен. Дверь в медицинский кабинет довольно массивна, потому я не сразу услышал шум в коридоре. А когда услышал – было уже поздно.

Дальнейшее происходило как в замедленном действии – на моих глазах замок двери вылетел клочьями, выбитый автоматными пулями, и эти самые пули, калибра 7.62, бронебойные, со стальным сердечником, разлетелись веером по всей комнате, круша медицинскую аппаратуру. Разлетались стёкла, посуда, из стены вылетали куски штукатурки, эмалированные медицинские сосуды, пробитые пулями, летели по комнате как мячи.

Медсестра и один из охранников умерли сразу, исхлёстанные перекрёстным огнём из нескольких автоматов. Женщина упала на Брежнева, попытавшегося встать, и в её спину влетели ещё несколько пуль, пробивших её насквозь и прошивших тело старого генсека.

Прежде чем я сообразил, что нужно где-то укрыться, три пули ударили меня, и ощущение было такое, как будто по моему телу врезали бейсбольной битой – плетью повисла перебитая рука, подломилась левая нога, третья пуля вырвала из моего бока приличный кусок и вылетела наружу. Меня отбросила в угол, за тумбу какого-то прибора, и это меня спасло.

Второй охранник внутри лаборатории остался жив – он мгновенно залёг после первых выстрелов,и пули его не зацепили, пройдя над головой.

Достав 'стечкин', он открыл огонь в дверной проём, туда, откуда велась автоматная стрельба. После ответного огня в коридоре закричали от боли – видимо он кого-то зацепил, и пару секунд было тихо. Потом в комнату влетели два яйцеобразных предмета, и я вжался в пол, стараясь прикрыть голову здоровой рукой. Безуспешно. Осколки рассекли мне кожу на голове, оцарапав череп, и кровь полилась из меня буквально ручьём. Иссекло спину, посекло бедра – один из осколков засел глубоко в ляжке, дойдя до кости. Нога сразу онемела, будто в неё вкололи какое-то лекарство. Комната наполнилась кислым дымом. Погасли лампы, искрили какие-то приборы, видимо произошло короткое замыкание высоковольтных кабелей. Это напоминало электросварку, и в воздухе висели удушливые клубы дыма, в дополнение к дыму от сгоревшего тротила гранаты. Но я был жив. И это самое главное.

Голова работала со скрипом – конечно, я живучий, но всё-таки не бессмертный. Система регенерации меня подлечила, но пока что процентов на пять, не больше. Остановилась кровь, затянулись раны, но кость срастись за это время не могла.

В тёмную комнату вошли трое людей в тёмных комбинезонах, обшаривая углы ярким светом налобных фонарей. Прозвучала длинная автоматная очередь, и один из нападавших выругался – из его слов я понял, что Брежнев ещё дышал, и они добили старика. Понятно, что это был политический переворот. Кем бы не были эти люди, но они сломали все мои планы, так хорошо и славно продуманные. Я чуть не заплакал от отчаяния и разочарования. Следующее, что пришло мне в голову – Маша! Её надо выручать. Маша осталась ждать меня в комнате рядом с медицинским кабинетом.

Один из вооружённых мужчин остановился у порога, и громко сказал:

– Эй, колдун, я знаю, что ты жив! Выходи! Давай, давай, подымайся!

Только много позже я понял, что меня просто 'взяли на пушку'. Он не знал, что я жив, и крикнул на всякий случай. Конечно, я не откликнулся, и тогда тот добавил:

– Если сейчас не выйдешь – твою жену убьют. Эй, Федя, давай сюда его бабу!

В комнате темно, она загромождена приборами, и я лежал в углу так, что меня не было видно от дверного проёма. Кроме того, вероятно, эти люди меня боялись – иначе зачем бы им притаскивать наживку, чтобы выманить колдуна? Почему просто не пройти по комнате и не найти меня? И пристрелить…

Не знаю, что они там себе подумали, но через несколько минут я услышал голос Маши:

– Отпусти, сволочь! Гады! Твари! – послышался удар, и Маша застонала от боли.

Я стиснул зубы, и стал медленно подниматься, опираясь на здоровую руку, и прикидывая возможность повергнуть супостатов каким-нибудь злостным заклинанием – выходило, пока никак не могу. Губы разбиты, зубы выкрошились – полный 'полярный лис'.

– Ага. Так я и думал – луч фонаря упёрся мне в глаза – выходи в коридор и не вздумай колдовать – всё равно бесполезно. У нас защита от твоей дряни.

Изумруды? Наверное. А что ещё-то? Знают же про них.

Подволакивая ногу, вышел в ярко освещённый коридор. В глаза ударил свет, ослепив на секунду, после того, как зрение восстановилось, увидел: весь коридор усыпан трупами – человек двадцать трупов, это точно. А может и больше. В разной одежде, в форме и в гражданском, с оружием и без – люди валялись как сломанные куклы, а стены залеплены кровью и потёками чего-то, о чём и думать не хотелось. Похоже, что пули рвали людей в клочья.

Передо мной стояли человек десять – двое держали Машу – растрёпанную, злющую, как чёрт, украшенную здоровенным фингалом во весь левый глаз. Командовал всем этим парадом неизвестный, который при виде моей жалкой фигуры удовлетворённо хмыкнул, и сказал:

– Жив. Замечательно. Теперь будешь работать на наше правительство.

– А зачем деда-то убили? – холодно спросил я – и что всё это значит? Что за правительство?

– Сегодня в результате кровоизлияния в мозг скончался величайший ум нашей эпохи, Генеральный секретарь нашей партии…и так далее. Вместо него генеральным секретарём стал товарищ Андропов. Наконец-то в стране будет править сильная рука!

– Понятно. А с нами что?

– А что с вами? Ничего нового с вами. Вы будете работать под патронажем КГБ, для страны. Для вас ничего не изменится. Пока что вы должны доказать лояльность новому руководству, а как только мы убедимся, что вы лояльны – всё будет по-прежнему. Так что…всё нормально.

– А зачем мою жену ударили? Кто её ударил?

– Вы должны понять, что период вольницы кончился. Хватит нам брежневского застоя и всепрощения. Стране нужна сильная рука, и вы должны понять это в первую очередь. Жену ударили? Ей отдали приказ, она отказалась его выполнять. И пострадала. То же самое будет с вами. Кстати – если вы не будете выполнять ваши обязанности в должной степени – вы будете наказаны. Это понятно?

– Понятно. А деда всё-таки жалко – сказал я, и двинулся в сторону Маши. Автоматные стволы дёрнулись за мной, но старший махнул рукой – пусть мол, идёт. Я, со своей раненной ногой и висящей плетью рукой не вызывал у них ни малейшего чувства опасности. И это хорошо.

Первое, что я сделал, когда подошёл к Маше – это совершил трансформацию.

Во время трансформации, вся моя плоть встала на место, как ей и положено, объединившись в теле грифона. Львиное тело, лапы, с острейшими когтями, крючковатый острый клюв – нынешнее моё тело соответствовало реалиям жизни и представляло собой совершенный боевой механизм, начавший действовать незамедлительно.

На трансформацию ушла доля секунды – одежда разлетелась в клочья – в следующую секунду умерли трое – две человека, державшие Машу и руководитель группы, бывший ближе всех. Остальные, надо отдать им должное, прежде чем я их убил, начали направлять стволы в мою сторону.

Это происходило как в замедленном действии – медленно-медленно разворачиваются, вскидывают…поздно! Это походило на то, как лиса напала на кур в курятнике – пух, перья, клочья плоти и кровь.

Люди разлетались в стороны, разорванные на части, и через три секунды рядом с нами не осталось ни одного живого человека.

Я подбежал к ошеломлённой Маше, и сказал:

– Садись на спину! Скорее!

Она очнулась от ступора и неловко залезла на меня, схватившись руками за гриву. По коридору к нам уже бежали люди, ещё секунд пять…они не успели. Стены затуманились, как будто развеивался мираж в пустыне, опустилась темнота и мы с Машей ощутимо брякнулись о землю. Вернее – брякнулся я, приземлившись на лапы и тут же вцепившись в них своими кривыми когтями. Маша сумела удержаться на спине и замерла, обхватив мою шею обеими руками.

Оглядевшись, я понял – нахожусь именно там, куда и хотел попасть – точка, в нескольких сотнях метров от особняка Гриньковых. Вокруг была ночь, ничего не видно, и я не знал, попал в нужное время и в нужное место, или нет. По той информации, что у меня была, я должен был попасть сюда на долю секунды позже, чем отправился в параллельный мир. Раньше сюда попасть я не мог – законы мироздания этого не допускали. Позже – мог. Но попасть во время предшествующее тому, в котором я жил, мог только в параллельном мире. Единственное, что я мог изменить – это место попадания в наш мир. Вместо того, чтобы попасть в лабораторию, где меня пытались подчинить, используя Круг магов, я выбрал место довольно близко от особняка, но вполне укрытое от глаз.

Проверить же, получилось у меня или нет, можно только 'экспериментальным' путём. То есть – сунув нос туда, где его могут запросто прищемить.

– Вань, что это было? – Маша стояла, обхватив себя руками и тряслась, как в лихорадке. Ночь была довольно прохладной.

– Маш, зови меня Васей, ладно? Я всё-таки Вася, а не Ваня. Что было? Переворот. Мы послужили неким катализатором – когда те, кто ждал смерти Брежнева, поняли, что он может остаться у власти на десятки лет – решили его убрать. Я не могу тебе сказать, кто принимал решение. Главное – оно было принято, и несчастный дед поплатился жизнью. Теперь там твёрдая власть, теперь – непонятно что будет. Прогрессора из меня, похоже, не вышло. Так что пришлось брать тебя в охапку и валить оттуда как можно быстрее. Вот и всё описание ситуации.

– Пахнет…

– Что? Что ты сказала? – не понял я

– Пахнет – с мечтательным выражением лица сказала Маша – цветет что-то. Сладкий запах такой. Хорошо… Да плевать – что там случилось в моём мире. Главное – я с тобой. Это же твой мир, да? Ужасно хочу его увидеть. Будущее…читала в фантастических книжках, а теперь сама перенеслась на сто лет вперёд. Мир магии! Сказка!

– Сказка – буркнул я неопределённо и задумался – а что же делать? Нет – ну в стратегическом плане понятно что делать – освободить Василису и Сергея, и…а что и? Интересное будет явление – 'Здравствуй Вася! А кто это с тобьой, что за девушка? Хммм…не совсем девушка (Животик-то уже видать!) А это моя жена Маша, и она беременна моим ребёнком. Чтоооо?! Какая жена?! Какой ребёнок?! ……..'

– Маш, сиди тут и никуда не уходи. Если меня долго не будет – например до утра – иди к людям. Скажи, что потеряла память и не помнишь, кто ты и откуда. Ты поняла?

– Я с тобой! Я не останусь! – Маша ожесточённо сжала кулаки и в лунном свете было видно, как блестят её глаза.

– Мне будет трудно с тобой. Придётся думать не только о своей безопасности, но и о твоей. Я иду воевать. Прошу тебя – не усложняй мне задачу.

– Ты вернёшься? – голос Маши был дрожащим, и в нём отчётливо слышались слёзы.

– Я вернусь. Если буду жив. Если не буду – иди к людям. Запомни – Я Василий Кольцов. Найдёшь Кольцовых, моих отца и мать. Найдёшь, не беспокойся – вот адрес: (Я продиктовал). Скажешь, что ты моя жена, и беременна от меня. Они всё сделают как надо. Всё Маш, мне пора.

Я потянулся к своей подруге, обнял её, поцеловал, и только тут заметил, что гол, как сокол. Во время трансформации с меня слетела вся одежда, разорванная в клочья. Пожав плечами –бывает и хуже – я заковылял в сторону особняка. Маша скорбно смотрела вслед, и как будто прощалась. Потом уселась на траву у сосны и замерла, закрыв глаза. Это я увидел оглянувшись в последний раз.

Я и в самом деле не знал, чем закончится мой набег на вражеские ряды. Щадить их я не собирался, это точно. После того. Как я побывал в другом мире, пережил унижение, возвышение, смерть – стал взрослее и жёстче. Это уже был не тот Вася Кольцов, что раньше. Моя личность слилась с грифоном – от него я взял ясность ума, жёсткость, и не побоюсь этого слова – мудрость. По крайней мере – надеюсь на это. Мудрость мне очень пригодится.

Через минуту я шипел, плевался и по всем признакам напоминал кипящий чайник. От мудрости моей не осталось и следа, в осадке лишь – ненависть к той сволочи, что бросила здесь и разбила бутылку из-под пива. Ногу порезал, да так, что кровь брызнула метра на полтора – видать вену вскрыл. Конечно, моя кровушка быстро перестала течь, но от этого не легче! Эту сволочь, что замусоривает нашу Землю надо закапывать живьём рядом с его пакостным мусором!

Частичка мудрости вернулась – какого чёрта я прусь пешком, голый, по помойкам? Не проще ли подлететь грифоном? И тут же – а как я буду колдовать? Хвостом делать пассы, или…в общем – понятно. А кто мешает подлететь, забраться на крышу, а с неё попасть в дом? Чушь. Это только в дурном кино про древнего Зорро – тут тебе и окна открытые, и враги лопухи – не видят подлетающее чудовище и не встречают его зарядом картечи в задницу. Здесь же люди прекрасно знают о летающих врагах, и точно несколько человек барражируют воздушное пространство. Мало того – эти барражирующие могут кастовать магию, а я нет. С другой стороны – их магия на меня не подействует, если я буду в виде грифона… Чушь опять! Не подействуют заклинания типа сонного и другие, воздействующие непосредственно на моё тело. А если по мне выпустят файрболл – он штука независимая, плазмоид, и как любой другой объект я тут же, как минимум, получу глубочайший ожог некоторой поверхности тела. А как максимум – мне вульгарно оторвёт лапу и….ну понятно.

Да что у меня всё время мысли возвращаются к одному и тому же, как у маньяка? А потому, что это самое 'ну понятно' болтается легко и свободно, напоминая о своём присутствии и как будто требует его поберечь. А ещё напоминает о будущих проблемах в связи с тем, что у меня теперь две жены. И как ни странно – обеих я люблю. Вот будут ли они любить друг друга – сомневаюсь…

Э! Э! Я не о том! Чисто платонически любить, как две подруги! Что за картинки в голову прутся! Мерзость какая… Впрочем – ничего мерзкого и нет….вот два мужика друг с другом, эта да – гадость. А тут… Тьфу! Опять всякие пакости в голове! Надо думать, как побить врага, а я о чём? Хммм…это что получается, я встречи двух моих возлюбленных боюсь больше, чем нескольких десятков боевиков с автоматами и файрболлами?! Иначе почему мне беспрестанно лезет в голову эта чушь про моих жён? Получается так. Дожил…

Так – выкинуть из головы этот бред. Вот и территория поместья. В небе никого не видать, но это ничего не значит – они там. Мои человеческие глаза не могут видеть в темноте, так что… Болван! Мудрость, понимаешь ли! Сам себя не похвалишь, кто похвалит? Только если мои жёны меня похвалят… Ааааа! Вон из головы сексуальные извращения! Вперёд, грифон Вася!

Оттолкнулся от земли и взлетел, обходя поместье по дуге. Ночь исчезла – цвета были не очень яркими, но видно всё великолепно, так, будто я пролетаю над землёй, залитой рассеянным светом, исходящим из далёкой, очень большой лампы дневного света. Вот и засада – висят пять кадров в чёрных комбинезонах прямо над домом. У двоих в руках короткие автоматы, трое без видимого оружия – похоже, что это боевые маги. Висят неподвижно, сливаясь с ночью своими одеждами ниндзя. Ну, понятно – глаз человека замечает движение и сразу можно установить местонахождение засады. Потому и застыли, как облака. Начну подлетать ближе – изрешетят, как дуршлаг. Ну да, так просто меня не убить, я помучаюсь несколько часов, пока мне не отрежут башку, но всё равно не хочется заканчивать жизнь так бесславно. Очень желаю увидеть, кто это там такой вылезет из Маши, а может и не один…да и Василисину частичку плоти хочется увидеть бегающей по дому… Хммм…неужели во мне проснулся инстинкт отцовства? И с чего это вдруг? Раньше я за собой не замечал такого умиления мелкими спиногрызиками. А потому и не замечал, что: 'Дети делятся на своих, и плохо воспитанных!'. Свои-то дети ближе к телу… Отставить! Бабы, дети, семья – всё потом! Вначале дожить до этой самой семьи!

План готов. Простой, но…другого нет. Вначале нужно ликвидировать тех, кто как летающее дерьмо висит у меня над головой. Иначе…

Выше, выше, выше! Город открылся, как на ладони. Высота километр, не меньше. Домишки, огни, высотные башни – мой родной город, в котором я прожил всю свою жизнь…вон, то место, где раньше стоял дом Маши – он теперь застроен высотками. Речушка заключена в бетонную трубу, пруд какая-то сука прихватизировала – он на территории поместья некого олигарха. Жаль, что не Гринькова…

Складываю крылья, делаю из них подобие стрелы и ныряю вниз, как огромный сокол. Мои цели я хорошо вижу – вон они, чёрные точки. Зрение грифона мощнее человеческого на несколько порядков. При желании я даже могу приблизить изображение, как в бинокле.

Воздух не свистит, а просто воет, завихряясь вокруг моего тела. Такое впечатление, что сейчас раздастся сирена, как при пикировании бомбардировщика – говорят, что фашисты нарочно запускали сирены, пикируя на наши войска – чтобы ужаса было побольше, паники. Мне паника ни к чему – эти люди вряд ли будут паниковать. Они профессиональные, обученные и подготовленные по всем статьям убийцы. Их только уничтожать, быстро и эффективно.

Скорость очень высока – выдержали бы крылья…удар! Стальные когти буквально смахнули голову одного из автоматчиков, чисто, как гигантской саблей. Распахнул крылья – оооо…как больно! Едва не выломал кости – так хряснулся о воздух, что всё тело затрещало.

Выдержал. Вираж на невероятно высокой скорости – второй изорванный труп полетел вниз и с тупым стуком врезался в крышу, орошая её красной липкой краской. Главная опасность устранена – автоматчики, это Зло. Если для каста ещё нужно время, то чтобы нажать на гашетку никакого времени не надо – ну почти никакого. Маги уже начали кастовать – один, самый шустрый, выпустил серию файрболлов, от которых я уклонился. Больше он не кастовал. А чем покастуешь, когда нет рук? Впрочем – вместе с головой. Не ожидал от себя такого зверства. Озвереешь тут – полежите-ка годик без сознания в дурдоме, а потом пусть вас убьют и закопают живьём – посмотрим, много ли пацифизма останется в вашей голове! Нет – ну так-то я добряк – собак жалею, кошек, животных всяких. Людей – некоторых. Не тех, что норовят поджарить мне самое святое…голову! Впрочем – и другое тоже.

Видел кино про войну, где самолёты шныряли по ночному небу в лучах прожекторов. Вот что-то подобное и тут – только вместо лучшей прожекторов очереди из файрболлов. Воздух просто трещит от раскалённых плазмоидов, пролетающих мимо моего плеча. Слава богу – моей скорости и ловкости хватает, чтобы избежать прямого попадания, хотя слегка пёрышки-то подпалил, пока добивал оставшихся магов. Но только слегка. Саднит немного, но регенерация на высоте, так что и следа не останется.

Приземлился на крышу, и тут же обратился в человека – пора браться за них, за супостатов, как следует. Сейчас, твари, я вам покажу, что такое тысячелетняя мудрость, и что такое человек-грифон!

Первым делом обкастоваться – ничего хорошего не будет, если меня вульгарно усыпят – вон они, забегали, скоты, зашевелились! Есть! Вокруг меня тонкая светящаяся полоска, как будто меня покрыли слоем прозрачной субстанции. Теперь мне их заклинания не страшны. Дальше – обкаст от файрболлов. Ага, есть такое заклинание – действует так: файрболл попадает в поле и впитывается в него, как капля в песок. Куда потом девается энергия плазмоида? Предполагаю – уходит в землю, через контакт ноги. А если обувь на ногах? Тогда не знаю. Куда-то девается, какая разница куда? Об этом и потом можно подумать. А ещё подумать – как не угодить под выстрел снайпера и под пули автоматчиков! ОЙ! Аж искры полетели – быстро они меня вычислили! Впрочем – немудрено. Как только трупы с неба посыпались, так и сразу стало понятно, что безголовые трупы просто так с небес не сыплются. И виновник это трупопада был обнаружен. Правда – оказался очень шустр, слишком шустр для стрелков.

Крыша поместья плоская, очень удобно бегать и отстреливаться – похоже, что такая возможность была заранее предусмотрена. Олигарх в нашей стране всегда должен предполагать, что рано или поздно придут за его телом, всегда нужно предусмотреть возможность обороны. Вспомнилось, как где-то давно читал – во время сталинских репрессий пришли и за Будённым, красным командиром. Чекисты пришли. Сообщили, что Сталин сказал его арестовать за измену. Будённый, не будь дураком, засел в доме и отказался выходить. На чердаке поставил заранее пулемёт 'максим' – видимо всё-таки предполагал, что подобное может случиться. Чекистам кричал, что они враги, и не верит, что Сталин мог отдать приказ его арестовать. И что всех убьёт. Когда сообщили Сталину, тот смеялся, и сказал, чтобы не трогали дурака. Дурак – не дурак, а умер своей смертью, в почёте и достатке. Вот тебе и дурак.

Это всё мелькало у меня в голове, пока я, пригибаясь под пулями, бегал вдоль крыши и методично выжигал все очаги сопротивления внизу, возле прудика, за стрижеными кустами, за яблонями и голубыми елями. Обзор с главной 'башни' этого 'замка' был действительно великолепен. Огневые точки выдавали себя вспышками и шевелением.

Увы, опасность того, что мне вульгарно снесут башку пулей всё-таки существовала. Да, было заклинание, полностью гасящее физическое воздействие. Но! – для него нужен был алмаз – как основа амулета, плюс ещё несколько ингредиентов – даже я не мог сделать оборонительный амулет без катализаторов. И без часовой подготовки, чтения заклинаний и всего прочего. Всё, что я мог сейчас сделать, это создать поле, слегка отклоняющее пули со своего пути. Ну, к примеру – если пуля идёт в голову, но она ударит не точно в лоб, а пройдёт вскользь. Неприятно, да, но не смертельно. А если она шла мимо, а поле направило пулю в лоб? Об этом думать не хотелось. Да и некогда было. Работать надо! Только деревья жалко – росли себе, да росли. И надо же так быть, что под ними прячутся придурки с автоматами! Облако файрболлов – дерева нет, вместо него только обугленный столб и два поджаренных трупа ('Оненный град Шумалькара'.). Кусты? Красивые были кусты. Теперь одни спутанные веточки без листьев – град из острейших ледяных сосулек, и нет кустов. А неприятно получить сосульку в маковку – небось зубы заломило от льда-то. Сосулька через голову прямо до шеи дошла. А вот это не хотите ли? Красиво, ага – род управляемой ракеты, читай – файрболла. Гонится за жертвой, пока не воткнётся, куда надо. Удобно, конечно, только надо следить за его полётом и управлять, иначе улетит туда, куда не надо. Из укрытия не пустишь – так что пришлось лишиться части скальпа. Проклятый снайпер! Где он, тварь эта? За беседкой? Нннна! Гадина! И шариков тебе огненных, и сосулечек в зад – всё сразу – и поджарил, и охладил! Блюдо готово к употреблению. Сколько времени я уже веду бой? Хммм…минут пятнадцать, это точно. Долго. Очень долго. А если…хватит ли силы? 'Ледяной вихрь Саргана' – те самые сосулечки…а если уменьшить их размер, и покрыть всю площадь поместья? Нет, не получится. Ну – насколько получится. Итак – дом в центре, радиус поражения максимальный…а я-то где укроюсь? А на чердаке! Дверь там стальная, запертая (уже проверил), но крыша есть, и она крепкая. Погнали 'вихрь'! Ух, как захолодало! Сосульки-то переохлаждённые видать, до крепости стали. А если их много? А если их много, тогда плохо тем, у кого нет крыши над головой. У меня она есть, а вот у завывающих страшными голосами и стонущих людей внизу – её нет. Кроме врагов там, внизу, никого нет, а значит – жалеть некого. На войне, как на войне. Понимаю мозгом, а на душе как-то…не по себе. Человек тридцать я сегодня точно загубил. Убил, покалечил – вывел из строя, говоря языком военных.

Стальная дверь – массивная, как сейфовая. Отошёл чуть в сторону – заклинание 'Ветхость Сатрмона'. Опасная штука. Если под удар попадётся живое существо…я ему не завидую.

Дверь заколыхалась и осыпалась серыми чешуйками. Еле успел упасть – тут же две перекрёстные автоматные очереди до окончания рожка. Услышал звук бьющихся о пол магазинов, рывок вперёд – уже в виде грифона – кровавое месиво из разорванных тел, тряпок и ремней.

Воевать мы, грифоны, умеем. В общем-то нас когда-то и создали для войны – наши Создатели. Пока мы их не свергли… Хммм…что это со мной? Память. Память грифона – дай ей волю, она захватит тело. Надо быть осторожнее, эдак и личность потерять недолго в запале борьбы. А ведь я получал наслаждение, когда рвал этих боевиков…вот она какая, суть грифона. Зверь, хищный зверь с могучим мозгом. Нечеловеческим мозгом. Нужно контролировать себя. Нужно отделять грифона от человека. Не хочу превратиться в могучее и безжалостное нечеловеческое существо. Даже если меня и заставляют это сделать…

Рука сама потянулась за брошенным автоматом – Вася потянул. Грифон – остановил руку – зачем автомат? Зачем стрелять, когда против стального клюва и острейших когтей не сдюжит даже броня? Вася-грифон встряхнулся и выбрал нечто среднее – человеческое тело с боевыми заклинаниями.

Я шёл по коридору, ожидая нападения в любой момент, и получил его – в большой комнате, где собиралось много гостей, когда семейство Гриньковых справляло какие-то события в своей жизни.

Эту комнату смело можно именовать бальной – она вместила бы человек сто, не меньше, и ещё осталось бы место для танцев. Семеро магов – один впереди, другие полукругом позади него. Всё ясно: 'Магическая линза'. Основной маг на острие, остальные – его придаток, что-то вроде запасных батарей. Опасная штука. Увеличивает силу даже не в семь раз – больше. При удачном соединении – раз в двадцать. Можно сломать любую защиту. Ну – почти любую. Были готовы к удару, да. Если бы у меня не было памяти грифона, и не было переделок в мозгу, а соответственно и во всём теле – сейчас вместо меня лежала бы обугленная тушка, наподобие курицы-гриль.

Я уклонился от энергетического удара. Успел. Тот был такой силы, что в стене позади меня возникла дыра диаметром метр, с оплавленными кирпичными краями и дымящейся шёлковой обивкой ('Луч Эффенора'! – возникло в голове название заклинания.) Сложное заклинание, доступное единицам. Мне – тоже. Но для него нужен рубин, которого у меня нет. Рубин, как концентратор луча. Что-то вроде суперлазера, так получается. Подготовились ребята, ничего не скажешь. А вот 'Ветхости…' не хотите? Явно – не хотите. Особенно не хочешь ты, тот, кто превратился в кровавое желе. Неприятно смотреть, да. Но такова судьба, не правда ли? Кто с 'Эффенором' к нам придёт, тот в желе обратится. Это я придумал, чеканный афоризм, не правда ли, господа? Да куда же вы? Я с вами ещё не договорил! Ой! А как же вы так не ловко – замёрзли и разбились! На ледяные кусочки. Это называется 'Ледяной ветер Буста'. Стоять, падлы! Нннна! Ннннааа! Ага, а вот это 'Диски Матута'! Неприятная штука, да? Это из мира Шашунар, шаман один придумал. Все остальные племена вырезал дотла – кроме женщин и детей. Стал императором. Жил в своё удовольствие, пока не отравили. Жёны, конечно. Потом передрались за власть и побили друг друга – в том числе и пресловутыми дисками. Судя по всему – диски Матута представляют собой что-то вроде сверхтонких силовых сгустков, летящих вперёд с огромной скоростью и срезающих всё, на что хватит энергии. У моих хватило энергии на то, чтобы искромсать вражеских магов в клочья. Исчезли серебристые, практически зеркальные диски только тогда, когда прорубили перегородку между комнатами и влетели внутрь следующей залы.

Похоже, что там была очередная засада – крики и стоны слышно даже отсюда. Видать часть дисков пробила толстую несущую стену из кирпича и покрошила тех, кто был в комнате. Вообще-то надо быть поосторожнее с этим делом – где-то лежат Василиса и Сергей, как бы их не зацепить. Боевые заклинания дело хорошее, но слишком уж разрушительное.

Обнаружил хорошее дело – обкаст не слетает, когда я нахожусь в теле грифона. Проверил экспериментально. Ходить по дому лучше грифоном – скорость увеличилась в разы, реакция, сила. Вот только паркетному полу не поздоровилось – чтобы рвануть с места как гоночному автомобилю, надо ведь за что-то уцепиться. Когтями. Вот и цеплялся.

Всё моё передвижение по дому выглядело как хаотичное движение молекулы. По дороге разрушал всё, до чего дотянусь – паркет, людей, двери. Три пулевых ранения не повлияли на моё продвижение – лишь добавили ярости. Нет – ну кто не расстроится, получив пулю в зад? И я расстроился. И в расстройстве оторвал руку стрелку! И голову.

Надо отдать должное бойцам – дерутся до последнего. Даже если видят, что это безнадёжно. И не сдаются до самой смерти. И это плохо – мне нужен 'язык'. Где спрятаны Василиса и Сергей?

А вот это плохо – пуля отрикошетировала от моего клюва – больно ужасно! Всё равно как человеку врезать по башке бейсбольной битой. Даже в голове помутилось. На пару секунд. Слава богу – прошло. Ум снова стал ясным, быстрым и коварным. Слава строителям особняка Гриньковых! Перегородки комнат в несколько кирпичей толщиной держат удары армейского пулемёта! Не пробиваются навылет! А вот одна пуля всё-таки успела врезать по моему клювику. Хорошо, что клювик-то непростой…

Жалко портить комнаты – тем более они принадлежат теперь моей жене. Одной из моих жён. Но что поделаешь?

'Огненный туман Осурга'. Поехали! Кастую уже на автомате – только руки мелькают. Мастер, однако. Потом вонь год не выветрится, надо будет эту комнату вычищать до камня. И то – может не получиться. Само собой – превратить в пепел несколько человек в закрытом пространстве – немудрено, что запах впитается.

Ффффуу…никогда больше не буду есть шашлык. Чуть не вырвало. Подождать – раскалённые патроны ещё самопроизвольно палят по стенам. Аж оглушили… Да и раскалённый туман ещё не ослабел. Минута…две…три…пора! Ухххх! Как в раскалённую парилку вбежал! Только не смотреть на эти фигуры… Кстати – хорошо, что у них не было гранат, иначе точно бы рванули от температуры. Как-то я лоханулся с этим делом, не подумал о такой возможности. Впрочем – не могли они применять гранаты, боятся своих покалечить. А у меня тут нет своих. Кроме двоих. Так, ладно, буду идти по нити, ничего не поделаешь. По всему видно – моя Василиса где-то в подвале. Нить туда идёт. И Сергей, думаю, где-то рядом.

Бам! Это чего ещё такое? Уже и гранаты в ход пошли? Отчаялись, что ли? Пора и отчаяться, да. У них и народа-то не осталось. 'Огненный град' вперёд – пусть выжигает. Файрболлы тут мелкие, но злые. И главное – больших разрушений не наносят, сжигают только горючие вещества… и плоть. Кто-то страшно кричит. Выстрелы из пистолета – похоже, я добрался до руководства операции, сидящего где-то в подвале. И славно. Этих тварей поджарить – сам бог велел.

Нить уходит за ничем не примечательную дверь. За ней никакого движения. Ударом лапы выбиваю замок – и тут же получаю скальпелем в морду. Металл скребанул по клюву – ты что, совсем болван? На боевого грифона со скальпелем?! Ну и отморозки! Лети в угол!

Пожалел – башку не оторвал, только сломал челюсть. Пусть живёт – награда за храбрость. Пусть глупую, но храбрость – на грифона со ножичком! 'Безумству храбрых поём мы песню!'

И тут же пожалел, что не прибил этого врача – Василиса с закрытыми глазами, к рукам тянутся трубки – какую-то гадость в неё закачивают – видать питание, плюс снотворное. Раздели догола – лежит, как труп в анатомичке. Белая, еле дышит. Выглядит отвратительно.

Прислушался – в коридоре пока тихо. Наконец-то выбил всех, что ли? Раздумывать некогда – быстро вырвал иглы из сгибов рук моей женщины, и начал читать заклинание оздоровления. Оно не такое уж длинное, так что…чёрт! Закашлялся, захлебнувшись кровью – какая-то сволочь воткнула мне нож в спину! Бросил читать заклинание и быстренько сломал шею бойцу, демонстрирующему чудеса ловкости – он продержался целых две секунды против грифона! Это круто.

Теперь – последний?! Да где я вас всех хоронить-то буду?! Места уже нет! Неее…не беспокойтесь – я пошутил. Найдём место.

Наконец заклинание прочитано. Тихонько похлопал Василису по щекам, она вздрогнула и открыла глаза:

– Васенька! Милый! Ох, какие гадости мне снились! Опа! Не снились…значит правда

Она села на краю кушетки, пошатнулась и чуть не упала, вцепившись в край ложа.

– Голова закружилась. Ты в порядке? Где мы? Что с нами? Что с тобой – ты весь в крови! Дрался?

– Дрался – нервно усмехнулся я – пришлось слегка подраться. Нам нужно найти Серёгу, и быстренько отсюда валить. Я уже устал убивать. Пока что лимит моих убийств на сегодня закончился. Ага…и я о том же – грустно усмехнувшись, посмотрел на Василису, пытающуюся извергнуть всё то, что могло бы находиться у неё в желудке – увидела бойца со свёрнутой шеей и выпученными глазами, укоризненно смотрящими на нас.

– Оххх…пошли отсюда, Вась!

– Пошли! – легко согласился я, и предложил – а может пока накинешь на себя чего-нибудь? Чтобы не смущать прохожих?

– Ой! – Василиса только что заметила свой 'младенческий' наряд. Вернее – отсутствие какого-либо наряда – вообще. Она растерянно посмотрела по сторонам, и подняв брови, спросила:

– И что делать? В простынку замотаться, что ли?

– Можно снять одежду вот с него – я указал на врача с разбитой головой, тихо сопящего в углу.

– Нет! – решительно заявила Василиса – лучше простынку!

– Тогда – держи.

Я сорвал простыню с лежанки, оторвал от неё длинную полосу – будет поясом – разорвал ткань посредине и напялил её на Василису, надев через голову. Полосу ткани обвязал вокруг талии – получилось что-то вроде туники, прикрывающей спереди и сзади. С боков белая ткань расходилась, обнажая соблазнительные бёдра до самых подмышек – но тут уж ничего не поделаешь. Пусть смотрят и завидуют. Впрочем – кому смотреть-то? В темноте. Ночь на дворе.

Теперь нужно было найти Серёгу. Но это несложно – при моей-то магической силе. Щёлк! Готово. Где-то в соседнем кабинете наш Серёга.

Прежде чем уйти, проверил карманы доктора и с облегчением нашёл магическое зеркало – теперь можно связаться со 'своими'. Хотел тут же соединиться с нашим куратором – и передумал. Чуть позже. На всякий случай. Вначале Серёгу найдём, выйдем из дома – а потом уже…впрочем – а зачем нам выходить из дома? Нам и тут хорошо. Главное, чтобы не попасть под пули супостатов. Если они ещё живы.

– Вась, а ты так голышом и пойдёшь? – напомнила о себе первая моя супружница.

– Пойду. И вперёд пойду, а ты позади. Как только скажу – падай – значит падай, там, где стоишь если говорю – беги – бежишь. Ты всё поняла?

– Поняла, не идиотка – слегка обиженно заявила Василиса – а куда идём?

– Серёгу вытащим, потом быстренько свалим из дома, вызовем подмогу.

– А может не надо, из дома? – несмело спросила Василиса – мы тут посидим, дождёмся. Чего мы по темноте шастать будем?

– Мне обязательно надо выйти из дома. Дело есть. Ненадолго. Как только сделаю – вернусь.

– Что за дело такое тайное? Что ты можешь скрывать от любимой жены? – подозрительно осведомилась Василиса – у тебя не может быть от меня тайн! Ты что там собрался делать? Что-то не нравится мне твоя эта отлучка…

Чутьё. Женское чутьё! – подумалось мне, и сердце заныло. Как я представлю Машу? Само собой – это я за ней собрался лететь…

– Потом всё узнаешь – невнятно буркнул я, и под прищуренным взглядом жены выскочил в коридор, забыв о безопасности – за что тут же поплатился пулевым отверстием в спине. Ну как вы мне надоели! Ну не дохнете, и всё!

Ещё один боевик – с пистолетом. Второй выстрел он сделать не успел – сонное заклинание. Решил я взять 'языка'. К моему удовлетворению магического защитного амулета на парне не было. Изумруды не всем по карману.

Подхватил с пола скальпель, которым собирались произвести операцию над моим многострадальным клювом и ткнул в палец мирно спящего бойца. Капельки крови закапали в рот лежащего 'языка', заклинание полетело в пространство.

– Проснись, эй! Проснись! Ты кто? Как звать?

– Пётр Абалкин.

– С какой целью оказался в поместье Гриньковых?

– Получил приказ от командира. Как обычно.

– Ладно. Потом разберёмся. Сейчас встаёшь, идёшь с нами, прикрываешь нам спину. Всех, кто в нас треляет, кто на нас нападает – уничтожать. Приказ ясен?

– Чего уж там неясного…не первый раз.

Боец легко поднялся с пола – ему было лет тридцать. Высокий, тренированный, жилистый, со скупыми движениями – ничего лишнего, ни разболтанности, ни сомнений – настоящая боевая машина. Даже слегка позавидовал – моё человеческое тело всегда сомневается, всегда совершает лишние телодвижения – раздолбай раздолбаем! Впрочем – зато у меня есть тело грифона. Вот у того тела никаких сомнений, а по эффективности превосходит лёгкий танк.

Успокоившись этими мыслями и преисполнившись чувства собственного достоинства, я пошёл туда, куда меня вела нить поиска. Василиса шла за мной следом, а краем глаза я следил – интересно, как отреагирует боец на развевающуюся простыню, обнажающую бёдра моей жены, а также, частично, всё остальное. Он не реагировал никак – сосредоточенный на отслеживании обстановки в коридоре. Даже немного обидно – неужели такая красотка – моя красотка! – не привлекает внимания мужчин?! Потом успокоился – бойцы обучены выбрасывать лишние мысли, сосредоточившись на главном. Мне бы так научиться.

Дверь вылетела от удара моей лапы – вопреки ожиданиям, за ней никого не было. Сергей лежал, как и Василиса, привязанный к постели, голышом, как младенец и сладко сопел, опутанный шлангами и проводами. Василиса слегка фыркнула и отвела очи – и правильно. Нечего разглядывать чужих голых мужиков при родном муже. Впрочем – и без мужа – тоже.

Пробудить Сергея было делом десяти минут. А через пятнадцать, он уже сидел на постели, матерно ругался, и косился на голые бёдра Василисы, демонстративно отвернувшейся в сторону. Пришлось соорудить Сергею что-то вроде туники.

Я предлагал сделать некое подобие трусов – две дырки для ног – просунул, завязал на поясе, и пошёл! А что? Похоже на индийские одежды. И нечего было Сергею с таким возмущением отказываться от моего изобретения. Совсем это не похоже на подгузники. Ну так, если только немножко…

Итак, что нам делать? Или отсиживаться в доме, или…

– Пётр, как ты думаешь – что будет после того, как я положил ваших бойцов?

– Пришлют ещё – равнодушно ответил боевик – думаю – уже летят. Сообщили. Скоро будут здесь.

– То есть – отсидеться в доме не удастся?

– Нет. А если выяснится, что вас захватить нельзя – дом вместе с вами уничтожат.

– А чего такая немилость? Чего уничтожать-то?

– Вы – опасные террористы. Если вас не удаётся подчинить, вас обязательно нужно уничтожить. Подчинить не удалось, уничтожить – тоже. Скорее всего, уже решили, что взять вас нельзя. Значит надо долбануть по вам ракетой. Скоро мы все тут умрём.

– Это что-то новенькое! – уныло заявил Сергей – ракетой меня ещё не били. Нож был, пистолет был, бутылка была, стул, и много ещё чего, но – ракета?! Это уже перебор.

– По моим данным ракета уже на подлёте – неожиданно объявил боевик – видите, вот этот браслет? – он мигает очень часто. Значит ракета в двух минутах от нас. Мы должны были срочно покинуть эту территорию. Иначе…

– Вась, сделай что-нибудь! Ты же можешь! – испуганное лицо Василисы обратилось ко мне – я не хочу умирать!

Решение принято молниеносно:

– Ко мне. Быстро! Держимся за меня и не отпускаем! Быстрее, быстрее! Есть! Полетели!

Мелькание звёзд, темнота, мгновенная дурнота – удар о землю и слепящий свет.

– Это ещё что такое? – голос мужчины был строгим и до предела удивлённым – это что за компания? Ни хрена себе! Взять их!

Люди в странной форме окружили нас, наставив винтовки с примкнутыми штыками. Один замахнулся на Петра, как будто собираясь воткнуть в него штык – напрасно. Спецназовец мгновенно вырвал у него винтовку и сбил с ног ударом в голову. Я поднял руки для каста, решив положить врагов сонным заклинанием, но не успел – сзади мне в затылок врезалось что-то тяжелее и твёрдое, практически выбив из меня весь дух. Через секунду на меня навалилась куча народа, обездвижив, как распятую бабочку. Пётр вертелся среди энкэвэдэшников, сбивая их с ног, калеча и разбрасывая, как кегли, пока не прозвучали два выстрела. С простреленными ногами не больно-то покрутишься, так что лёг и он.

Ну что же – пора и грифону активизироваться. Зря вы, ребята в синих фуражках, меня достали. Я сильно зол. Сейчас вы будете удивлены…

Очень удивились. Ну как не удивиться, когда вместо длинного голого парня под тобой вдруг образовалась какая-то штука, с клювом и когтистыми лапами? Это напоминало взрыв в яме с дерьмом – кого-то я отбросил в сторону, метров на пять как минимум, кто-то с криками ужаса сам слетел с неизвестного существа – и правильно. Существо очень, очень зло. 'Чудовище обло, озорно, и лаяй'. Так вроде писали наши предки. Всё-таки память у меня стала – просто компьютер! Спасибо грифону, почистившему 'жёсткий диск'.

Галопом! В стороны, тварюги! Не надо хватать свою поганую железку! (ТТ? Ага, он…был.). Убивать не хочу – если только случайно… Пошёл вон со своим 'дегтярём'! Скотина… Эк я пулемёт в дугу загнул! Красава! Руки прочь от моей жены, тварь ты эдакая! И нечего так визжать! Грифона не видал? Вот – теперь поглядел. Ну что, все, что ли? Все полегли? Вроде не убил никого…калеки – не в счёт. Звиняйте – я же не нападал на вас – вы первые начали. Ничего, головы поболят, оживёте.

– Эй, Пётр, живой?

– Живой. Он, сука, мне ноги прострелил. Идти не могу. Кость перебита.

– Ребята, ко мне! Ситуация такая – я случайно забросил вас в другой мир, где время соответствует сороковым годам. Или тридцатым – я не спец в форме, не знаю. Скорее всего начало войны, сорок первый год. Задача – отбежать как можно дальше от этого места, на котором в нашем мире стоит особняк Гриньковых, уже разбитый ракетой… и вернуться. Всё поняли?

– Поняли. Не поняли только, как его эвакуировать – безногого.

– Хватаете, и забрасываете мне на спину. Пётр – вцепляешься и держишься, как клещ. Всё ясно? Поехали!

Перекинулся в грифона, секунд десять смотрел, как мои задохлые партнёры пытаются взгромоздить на спину подстреленного случайного коллегу, вздохнул, и уцепив лапой за руку, метнул Петра себе на спину. Тот только охнул, и вытаращил глаза. Ну да – больно. Терпи! Бог терпел, и нам велел. Ты тоже мне из крупнокалиберного в спину пальнул! Я же не вопил. Ну так если…слегка. Исключительно для поднятия боевого духа.

– Бежим! Держитесь за крылья, и погнали.

– Ай! Тут колется! Я босая!

– Да твою мать…влезай! Серёга – лезь и ты! Задолбали неженки.

Галопом, галопом! Очухались, гады – затрещали выстрелы из пистолетов, забухали карабины – как из пушки. Видимо подкрепление рядом было. Часть я вырубил, часть положил сонным заклинанием, но кто-то всё-таки убежал, позвал на помощь. Вот они и долбают. Быстрее! Быстрее!

Так быстро я никогда не бегал. Полубегом-полулётом. Крылья дают планирование при особо длинных прыжках. Лететь не могу – три человека на спине это перебор. Так-то бы может и поднял, но крыльями работать невозможно, если на спине три фигуры. Если только взять в лапу по одному, а одного на спине…впрочем – уже поздно. Прибежали. Прикинул – это то место, где я оставил Машу – метрах в пятистах от гриньковского сооружения. Должно быть безопасно. Итак, сосредоточиться…твари! Не дают сосредоточиться. Палят, как укушенные. Впрочем – укушенные и есть.

Нужен 'якорь', за который можно зацепиться и перелететь в нужный мир. Иначе можно опять куда-нибудь попасть. Вот как сейчас. Почему сейчас так вышло? Да чёрт его знает…сбой какой-то. Когда перелетаешь в нужный мир, необходимо держать в голове основные признаки того мира. А у меня видимо объединились семьдесят шестой год и моё время, и получились сороковые. Но это так, предположение. Итак – якорь. Что в виде якоря? Маша. Представить её лицо, руки, ноги…живот, слегка торчащий от беременности…поехали! Вселенная крутится, вертится…есть!

Готово. Тут ночь. Но светло, почти как днём…поместье горит! Ага…вроде получилось. Приземлились через несколько минут после взрыва. Прав был Пётр – остались бы там, и нам хана. Или сразу бы прибило, или завалило бы обломками здания.

Маша. Где Маша? Сосредоточился…дзынь! Звук струны – контакт налажен. Ага – где-то метрах в пятидесяти от нас. Пошёл туда. Мои наездники так и сидят, как пришитые, только лишь слышно тяжёлое дыхание, да по спине текут тёплые струйки. Похоже Пётр там доходит до кондиции. Истекает кровью. Если его сейчас не вылечить – может и копыта отбросить. Ладно – минуту потерпит, вылечу.

Рысью в сторону Маши…так…так…ближе, ближе….есть! Вот она, затаилась под старой яблоней, непонятно какими судьбами заброшенной на край ручья. Деревня тут была старая, вот какими судьбами.

– Привет, Машуль, это мы! – а голос у меня такой сахарный, такой непринуждённый…как будто не опасаюсь встречи двух своих женщин. Бррр….