Глава первая.
КЛАССИЧЕСКАЯ ВЕРСИЯ ВОССТАНИЯ
История восстания на эскадренном броненосце «Потемкин» в «классическом» изложении многочисленных книг, публикаций и учебников в общих чертах выглядит следующим образом. На броненосце Черноморского флота «Потемкин» к середине 1905 года сложились невыносимые условия службы. Командование корабля постоянно и вполне осознанно измывалось над своими матросами. Особенно тяжело пришлось матросам во время учебного плавания к Тендровской косе.
После завтрака, когда началась приборка, матросы якобы почувствовали запах испорченного мяса. Потом матрос Григорий Кульков увидел подвешенное мясо, кишащее червями. Позвал товарищей, началось волнение. Вахтенный начальник прапорщик Ливенцов, выслушав матросов, доложил командиру корабля капитану 1-го ранга Голикову. Командир корабля и старший врач Смирнов пришли на спардек Доктор, разрезав кусочек мяса, заявил, что мясо хорошее, а ползают по нему не черви, а личинки, которых достаточно промыть морской водой.
Чашу терпения голодной и замордованной команды переполнила весть о том, что их будут кормить на обед борщом из червивого мяса. Матросы отказываются от некачественного борща Взбешенный командир строит команду на палубе и приказывает всем есть борщ! Чтобы не доводить дела до крайнего обострения, наиболее сознательные матросы-большевики во главе с Григорием Вакуленчуком выходят из строя и говорят, что согласны есть борщ. Они считают, что время восстания на броненосце еще не пришло и его надо устроить на всем флоте одновременно, причем несколько позднее. За матросами-большевиками соглашаются есть борщ и все остальные. Инцидент, кажется, исчерпан, но командир корабля внезапно для всех решает жестоко покарать не желавших обедать матросов. Он приказывает отделить часть команды для публичного массового расстрела здесь же на палубе. Матрос Вакуленчук пытается предотвратить расправу, но разъяренный старший офицер смертельно ранит матроса из револьвера.
Убийство Вакуленчука служит сигналом к восстанию. Самый близкий друг и соратник Вакуленчука матрос Афанасий Матюшенко тут же из винтовки убивает старшего офицера, после чего матросы убивают особо ненавистных офицеров, поднимают красный флаг, избирают матросский комитет для руководства кораблем и спешат в Одессу на помощь восставшим рабочим. Там они организуют похороны Вакуленчука, стреляют из орудий по правительственным войскам, а потом выходят из порта навстречу правительственной эскадре и в молчаливом поединке заставляют царских адмиралов признать свое поражение. Однако офицеры не дают остальным кораблям примкнуть к восстанию. К восставшему броненосцу присоединяется броненосец «Георгий Победоносец», но предатели революции быстро выводят его из строя, и «Потемкин» снова остается один.
В течение недели «Потемкин» бороздит Черное море, сея страх в душах власть предержащих. Он еще раз наводит ужас на царскую власть в Феодосии, а затем, когда кончается уголь, уходит в Румынию. Там потемкинцы сходят на берег и пополняют собой ряды революционеров-эмигрантов.
Значение восстания на «Потемкине» высоко оценил в ряде своих работ В.И. Ленин, как первое восстание против царского режима целой воинской части в полном составе. Именно В.И. Ленин и дал характеристику мятежному «Потемкину», как «непобежденной территории революции».
С большими-меньшими подробностями, но именно такая «классическая» версия восстания на знаменитом броненосце кочует уже больше века из одного научного труда в другой. На ее же основе пишутся учебники истории и популярные книжки.
Удивительно, но, несмотря на изобилие всевозможной литературы о «Потемкине», что-либо конкретного и документально подтвержденного о событиях на броненосце известно крайне мало. И это совсем не случайно! Начать надо хотя бы с того, что в архиве ВМФ следственные материалы о восстании на «Потемкине» почему-то отсутствуют. Там в изобилии имеются документы по восстанию на крейсере «Очаков», о восстании в Свеаборге и Кронштадте, а о «Потемкине» практически ничего нет. Почему? Этого не знает никто. Когда и кто изъял «потемкинские» документы, неизвестно. Где они находятся ныне, тоже непонятно. Судя по всему, сделано это было уже давно, так как никто из историков никогда материалами расследования «потемкинского дела» не пользовался. Почему? Может, потому, что там имеется много такого, что в корне расходится с навязываемой нам официальной версией?
Именно поэтому практически единственным источником информации о восстании на броненосце «Потемкин» всегда традиционно были воспоминания участников тех достопамятных событий. Их печатали, их цитировали, на них ссылались. Удивительно, но чем больше проходило времени со времени восстания, тем все больше и больше воспоминания, а затем и научные работы (на эти воспоминания ссылающиеся) становились как две капли воды похожими на сценарий кинофильма о «Потемкине». А потому, начиная разговор о восстании на броненосце «Потемкин», лучше всего обратиться к воспоминаниям, которые отделяло от восстания совсем немного времени.
В 1925 году, к 20-летию революционных событий на Черноморском флоте, Всесоюзным обществом политических каторжан и ссыльнопоселенцев была издана книга воспоминаний участников тех достопамятных событий, озаглавленная: «Революционное движение в Черноморском флоте в 1905 году. Сборник воспоминаний и материалов». Эта небольшая по объему книжица интересна сразу по нескольким причинам. Во-первых, воспоминания написаны до периода сталинской диктатуры, в период еще так называемых партийных свобод, а потому она полностью свободна от цензуры последующих лет. Во-вторых, перед нами воспоминания непосредственных участников восстания, написанные еще по относительно свежим следам революционных событий до выхода на широкий экран знаменитого кинофильма, а следовательно, свободные от версии Эйзенштейна.
* * *
В 1977 году я поступил в Киевское высшее военно-морское политическое училище. Где-то на втором курсе у нас объявили, что группа ротной художественной самодеятельности должна ехать в Киевский дом престарелых ветеранов партии, чтобы поздравить со столетним юбилеем последнего потемкинца, матроса Шестидесятого. Мне очень хотелось увидеть и услышать живого потемкинца, а потому я тоже напросился в эту поездку.
Столетний ветеран к этому времени уже почти не вставал с кровати и пользовался слуховым аппаратом, однако сохранил известную трезвость ума. Когда наши ребята подарили ему традиционную флотскую тельняшку, спели пару революционных песен и сплясали «яблочко» прямо в палате, растроганный старик начал нам рассказывать о восстании на «Потемкине». Однако чем больше я его слушал, тем больше мне казалось, что ветеран просто пересказывает нам содержание хорошо известного фильма С. Эйзенштейна. Когда же Шестидесятый начал рассказывать о том, что собственными глазами видел, как на Потемкинской лестнице каратели расстреливали демонстрацию и вниз по ступням внезапно покатилась детская коляска с ребенком (а это, как известно, был эпизод, придуманный самим Эйзенштейном, о чем уже тогда много писалось), все стало окончательно понятно. Разумеется, винить старика в том, что знаменитый кинофильм давным-давно перемешался для него с реальными событиями, нельзя. Сила искусства и преклонный возраст сделали здесь свое дело. Так началось мое знакомство с темой знаменитого восстания. Затем были книги о восстании на броненосце «Потемкин», но чем больше я их читал, тем больше понимал, что в реальности то, о чем писали «историки», происходить просто не могло.
Вот лишь один пример. Классикой потемкинской темы вот уже более полвека считается книга И. Пономарева «Герои “Потемкина”» (M., Воениздат, 1956), переиздававшаяся множество раз. В ней автор не просто изложил свое личное видение событий на мятежном броненосце, но создал поистине фантастическое произведение, не имеющее ничего общего с реалиями. Чего стоят только выдуманные им диалоги, в которых «отважные революционеры» разговаривают исключительно плакатными лозунгами. И. Пономарев пишет «Как только раздался призыв Матюшенко, Вакуленчук понял, что теперь ничего не остановит матросов. Он тоже выхватил у кого-то из караула ружье и, высоко подняв его, громко крикнул: “Да здравствует революция! Долой самодержавие! Да здравствует свобода!” “Смерть драконам!” — дружно подхватили матросы. Вакуленчук решительно направился к командиру: “От имени народа вы арестованы!” — заявил он Голикову. Это видел Гиляровский. По поведению матросов и по действиям самого Вакуленчука он понял, что Вакуленчук и есть тот самый вожак команды, которого они с командиром искали. Старший офицер прицелился и выстрелил. Григорий упал на палубу, смертельно раненный. Падая, он крикнул подбежавшим матросам “В Одессу! К рабочим!” Многие из матросов слышали этот призыв любимого товарища. Выстрел в Вакуленчука на какой-то миг вызвал среди матросов замешательство. На это и рассчитывал Гиляровский… “Гиляровского за борт!” — крикнул кто-то. Матросы устремились туда, откуда раздался выстрел. Но Гиляровского за башней не оказалось. Он скрылся. На палубу с винтовкой в руках (но без патронов) выбежал Матюшенко. Голиков вместе с артиллерийским офицером Неупокоевым преградили ему путь. “Брось винтовку!” “Никогда, пока я жив!” “Брось оружие, приказываю!” “Убирайся вон, броненосец теперь наш!” Сказав это, Матюшенко швырнул в Голикова штык, а затем изо всех сил замахнулся на командира прикладом, но тот сумел увернуться. Удар пришелся по палубе и был настолько силен, что приклад винтовки переломился. Перед Матюшенко вдруг появилась фигура отца Пармена и на какое-то время отвлекла его, да и других матросов от Голикова. “Мир с тобой, сын мой!” — осеняя Матюшенко крестом, бормотал испуганный поп. “Отстань от меня, пьяница!” — оборвал его Афанасий. Тем временем Голиков исчез. На палубу принесли патроны. Матюшенко взял другое ружье и прицелился в артиллеристского офицера Неупокоева, бегавшего по юту и кричавшего: “Всех под суд!” Выстрел оказался точным Труп Неупокоева матросы выбросили в море. Некоторые из офицеров, боясь возмездия, попрыгали в море и поплыли к миноносцу. Матросы открыли по ним огонь. Другие попрятались в каютах, в машинном отделении. Наконец-то был обнаружен прятавшийся от справедливого возмездия Гиляровский. Вторым выстрелом Матюшенко ранил его. Подоспевшие матросы подняли старшего офицера на штыки и тоже выбросили в море. В этот момент на палубу вышел лейтенант Вильгельм Тон и сделал знак рукой: дескать, внимание, буду говорить. На секунду водворилась тишина. “Хочу тебе поведать…” — Тон направился к Матюшенко и неожиданно дважды выстрелил в него из револьвера. Пули не задели Матюшенко. Афанасий быстро прикончил Тона “Где тиран? Куда делся Голиков?” Перетрусивший Голиков заперся в своей каюте и пытался выброситься в море через иллюминатор. Чтоб его не узнали по мундиру, разделся. Матросы взломали дверь каюты. “На палубу!” — раздались голоса. Бывшего командира поволокли наверх. На палубе Голиков бросился Матюшенко в ноги. “Я согрешил перед командой. Прости, братец!” — писклявым, дрожащим голосом лепетал он… “Как, матросы?” — обратился Матюшенко к команде броненосца. “На нок его! Он угрожал нам ноком! Пусть теперь сам повисит там! Нечего с ним возиться, расстрелять кровопийцу!” — кричали другие. Голикова расстреляли, тело выбросили за борт».
Увы, любое историческое событие постепенно обрастает легендами. Порой это происходит само по себе, однако чаще искусственное легендирование имеет ярко выраженный политический аспект. Любой правящий режим всегда старается «заработать» на истории и изменить прошлое в свою пользу. Говорят, что историки тем и отличаются от Бога, что в отличие от него могут менять прошлое по своему усмотрению.
Видимо, настала пора и нам разобраться и с событиями, произошедшими в 1905 году на броненосце «Князь Потемкин-Таврический», восстановить истинный ход событий и дать беспристрастную оценку тем давним событиям Интерес этот далеко не праздный, так как и сегодня определенные политические силы, ставя все с ног на голову, пытаются извлечь из истории с восстанием на броненосце «Потемкин» политические дивиденды.
