До Мравена оставалось всего несколько часов лета.

Лисандра углядела охотничью хижину и опустилась возле нее на землю. Хижина была сложена из огромных древесных стволов. Крышу ее покрывали листья зонтичной пальмы. Толстые, широкие, напоминающие цветом ломти слегка подгоревшего сала, они были уложены ровными рядами, причем так, чтобы внутрь хижины в случае дождя не попало ни капли воды.

В общем, хижина Лисандре понравилась. Более того, судя по всему, в ней никто не жил уже по крайней мере несколько месяцев. А стало быть, вероятность того, что кто-то появится возле нее именно сегодня, была достаточно мала. Достаточно для того, чтобы сделать ее своим убежищем. Если это, конечно, понадобится.

Лисандра озабоченно взглянула на небо. До рассвета оставалось совсем немного времени. Если сын змеи ее не обманул, если его амулет действительно обладает магическими свойствами, то солнечные лучи не причинят ей ни малейшего вреда.

Вампирша усмехнулась. Ей припомнилась старая пословица: «Тот, кто полностью верит сыну змеи, подобен путнику, пускающемуся в плавание по бурному морю в старом корыте».

Конечно, за долгую трехсотлетнюю жизнь ей приходилось не раз иметь дело с тем или иным сыном змеи. Ни одного из них в прямом обмане уличить ей так и не удалось. Однако какое бы соглашение они ни заключали, рано или поздно Лисандра обязательно обнаруживала в нем подвох. Иногда небольшой и не очень опасный, а иногда такой, что только держись.

Именно поэтому Лисандра предпочла встретить солнце рядом с надежным убежищем. Если амулет сына змеи не сработает, прежде чем солнце превратит ее в пепел, она успеет спрятаться в хижине охотников.

И все-таки…

Вампирша мечтательно улыбнулась.

Было бы здорово вновь увидеть этот мир при свете дня, пройтись по улицам какого-нибудь города, посмотреть на прохожих, заглянуть на базар, может быть, даже с кем-нибудь поговорить. Не с каким-нибудь барашком, интересующим ее всего лишь как источник крови, а с самым обыкновенным человеком. Может быть, они поговорят с ним о погоде, а может, о том, какое сегодня яркое солнце.

«Хм, солнце, — сказала себе Лисандра. — А не слишком ли ты торопишься? Вдруг амулет от его лучей не спасает?»

Ей даже на мгновение захотелось, чтобы так и оказалось. Если выяснится, что амулет не обладает никакой волшебной силой, она не погибнет, поскольку успеет спрятаться в хижине. А вот договор между ней и сыном змеи потеряет всякую силу.

Впрочем, она тут же сообразила, что на это не стоит надеяться. На такое явное нарушение договора сын змеи не пойдет.

«Все-таки в чем тут подвох? — подумала вампирша. — В чем? Ладно, поживем — увидим. Подождем. Кстати, не так уж и долго осталось».

И она стала ждать. Что-что, а уж это, как и каждый вампир, она умела великолепно. Кстати, долго ждать ей и не пришлось.

Первый солнечный луч коснулся ее минут через пятнадцать.

Лисандра съежилась и непроизвольно зашипела. Она была готова к тому, что на нее вот-вот обрушится волна боли, что ее плоть, как это случалось уже несколько раз в прошлом, задымится, источая удушливый запах. Она готовилась к прыжку в сторону спасительной хижины. Однако ничего этого не произошло.

Солнечный свет не причинил ей никакого вреда. Он ласкал ее кожу, он был теплый и совсем неопасный.

Вампирша зашипела снова. Вот только на этот раз она шипела от удовольствия, от странного ощущения, которое было недоступно ей в течение трех сотен лет. Ей казалось, что солнечные лучи странным образом впрыснули ей под кожу солидную порцию тепла, вернули ей то время, когда она была живой, такой, как все, обычной девчонкой, мечтающей лишь о хорошем парне, с которым можно было бы завести семью, вырастить детей и, утолив заложенную в нее природой жажду продолжения рода, в свой срок тихо отойти в страну теней.

Она, прищурившись, посмотрела на видневшийся над кромкой леса краешек солнца. А ведь она уже забыла, как оно выглядит. Забыла. И вот пришлось вспомнить. Благодаря амулету.

Гм, амулету. Интересно, как давно эти жабьи морды могут делать такие амулеты? Наверное, очень давно. И ведь молчали же, поганцы. Может, они даже нашли средство от вампиризма? Может, и нашли, да только, с их точки зрения, объявлять об этом на весь мир невыгодно. В самом деле, какую выгоду дети змеи могут получить от того, что сделают пару десятков чудовищ самыми обычными, тривиальными людьми? Да никакой.

А вот в случае чего поманить чудодейственным амулетом одного из вампиров очень даже выгодно. Она, например, за эту штучку что угодно сделает.

Так ли?

Да, так. И если бы она знала, как надавить на сына змеи, то уж наверняка бы сообразила, что именно у него потребовать.

Лисандра тяжело вздохнула.

Все, что она сейчас напридумывала, скорее всего не более чем глупые мечты и фантазии. Как же, человеком ей стать захотелось! Не получится.

Почему? Да хотя бы потому, что она фактически ничего о сыне змеи не знает. И с чего она решила, что его соплеменники способны излечивать от вампиризма?

Бред, чистейший бред.

Между прочим, она не знает даже, сколько будет действовать этот амулет. Может быть, через неделю он превратится в обыкновенный кусок железа? Должен же был сын змеи как-то подстраховаться на случай, если она надумает дать деру? Будь она поглупее, наверное, так бы и сделала. Однако… Лисандра снова взглянула на солнце. Надо же — желтый слепящий диск. И только. Теплый, живой, здоровенный диск, на который она не могла взглянуть три сотни лет. Вот теперь взглянула. А что дальше?

Вампирша подпрыгнула и, превратившись в летучую мышь, полетела в сторону города.

Она не боялась сбиться с дороги, поскольку чувство направления не подводило ее еще не разу. Может быть, оно было у нее с рождения, может, появилось, когда она стала вампиршей. Этого Лисандра уже не помнила. По правде говоря, это ее и не интересовало. Просто она всегда попадала куда нужно — и все.

Когда лес внизу стал редеть, вампирша вспомнила об осторожности.

Ночью ее защищала темнота. Кто обратит внимание на мелькнувшую по ночному небу тень? А если даже и заметит, то летящая куда-то по своим делам летучая мышь никого не удивит. Слишком большая? Может быть. Только кто может точно определить размеры того или иного предмета в темноте? Особенно если видел его всего лишь несколько мгновений.

Другое дело — днем. Тут надо держать ухо востро. Стоит ее заметить какому-нибудь человеку, как по округе тотчас же пойдет гулять слух, будто в лесу появилась особенная, гигантская летучая мышь. И конечно, найдется идиот, который попытается ее прикончить. Причем наверняка не один. Люди — они такие. Их хлебом не корми, дай только убить что-нибудь необычное. Просто мания у них какая-то. Когда лес стал еще реже, Лисандра углядела дорогу. Прикинув, что она ведет в город, вампирша приземлилась на ее обочине. Вытащив из висевшей на шее сумки платье, она быстро оделась.

Ну вот, теперь осталось только напроситься к кому-нибудь в попутчики. Конечно, так она потеряет несколько часов, но зато попадет в город, не вызвав ничьих подозрений. Кстати, придется, видимо, снять комнату в гостинице. Ей нужно отдохнуть. А уж после этого она полетит к той самой долине и узнает, почему она так заинтересовала сына змеи.

Однако это будет потом. Сейчас ей нужно напроситься к кому-то в попутчики.

Ха, с ее-то внешностью…

Через пять минут послышался топот лап игуанодона. Судя по всему, всадник ехал в город.

То, что нужно.

Лисандра пригладила волосы и, шагнув с обочины на дорогу, подумала, что судьба, кажется, к ней благосклонна. Теперь лишь бы что-нибудь в самый последний момент не сорвалось.

Не сорвется.

Вампирша поняла это, едва увидев всадника.

Это был полный юноша в богатой одежде, с круглым, довольно наивным лицом. Конечно, на боку у юноши висел меч, но, судя по отделанным золотом ножнам и рукояти, он был скорее парадной игрушкой, нежели грозным боевым оружием. Короче, этакий великовозрастный сынок богатого купца или чиновника. Как раз то, что и требовалось.

«Ну, этот-то от меня никуда не денется», — решила Лисандра.

В самом деле, поравнявшись с вампиршей, всадник остановил своего скакуна и гаркнул:

— Эй, девка, тебе что, в город? Чем будешь расплачиваться?

— Это вы мне?

Вампирша бросила на юнца ледяной взгляд и презрительно скривила губы — так, словно увидела самое ничтожное создание во всем мире. Это возымело действие. Юнец смутился и забормотал:

— Э-э-э… Леди, я никоим образом не хотел вас оскорбить… даже наоборот… был бы счастлив… если смогу, подбросить вас до города.

— Ладно, поехали, — махнула рукой Лисандра. — Но учти, будешь грубить — укушу. Очень больно. Хотя, кто знает, может быть, тебе это понравится.

Она закинула сумку на плечо и, ловко вскарабкавшись на игуанодона, устроилась позади юноши. Тот ошарашенно помотал головой, хотел было что-то сказать, но передумал.

— Вот и правильно, — одобрила Лисандра. — Совершенно незачем задавать разные глупые вопросы. Много будешь знать — плохо будешь спать. Поехали.

Она хлопнула игуанодона по крупу. Тот покорно затрусил в сторону города. Юнец попытался обернуться, чтобы еще раз взглянуть на нее. Очевидно, он все еще не мог сообразить, как получилось, что он везет на своем скакуне красивую девушку, не взяв с нее обычной в таком случае платы.

— Не вертись, — прикрикнула на него Лисандра. — Того и гляди из седла выпадешь.

Юнец затих. Видимо, что-то задумал.

Лисандра усмехнулась.

Ах, если бы у нее все противники были такими опасными, как этот шалопай. Но нет, с теми же детьми змеи шутки плохи.

«И все-таки, — подумала она, — где же подвох? Амулет и в самом деле спасает от солнечных лучей. А подвох в этой сделке с сыном змеи должен, просто обязан быть. Стало быть, он в чем-то другом. В чем? Когда я его обнаружу? И чем он мне грозит? Вот три вопроса, ответ на которые я хотела бы услышать немедленно».