2
Начальству я все же доложил. На обратном пути заскочил в управление, нашел Березина и сказал о нападении на Стиханск. Заодно поведал о сведениях, полученных в гарнизонах.
Начальник службы к информации отнесся спокойно. Выслушал, кивнул, сказал «Бывает-бывает» и… предложил продолжить доставку. Мое замечание, что сейчас в области очень опасно, отрубил:
— Надо выполнить работу!
Я смерил его тяжелым взглядом и, не прощаясь, вышел.
«Завтра! — билась мысль в голове, пока я шел к машине. — Завтра я доложу Голыбину об идиотизме этого индюка. Посылать людей в пекло, да еще тех, кто не может быть использован в «горячих точках», согласно контракту. Пусть решает, как быть. Но если он оставит Березина на месте, я уволюсь. Пошла она на хрен, такая работа! Рисковать ради чужих идей в чужой стране я не намерен!»
И опять рейс на склад, в арсенал, на загрузку. А потом по маршруту Самак — Латигец — Доруча. Путь не слишком далек, но и не легок. На самый край контролируемой республикой зоны. В такое неспокойное время это подобно прыжку в пасть зверя. Очередному…
Пытаясь привести душевное состояние в норму, я стал обдумывать ситуацию со стратегической, так сказать, точки зрения и неожиданно для себя увлекся. И перешел от спонтанных размышлений к взвешенному анализу. Тем более что от правильности сделанных выводов зависела моя жизнь.
«… За последние три недели совершено около полутора десятков нападений на отдаленные гарнизоны. Чаще всего дело ограничивалось обстрелами. Понятно, противник вел разведку. До этой ночи. А теперь перешел к основной фазе операции. Но что он хочет? Перебить гарнизоны? Дело бессмысленное и долгое. Во всех поселках в общей сложности сидит более трехсот пятидесяти человек. При том, что они плохо подготовлены и вооружены, это все же немалое количество. Тратить на них время и силы — пустая затея…»
— … Здесь указаны патроны к крупнокалиберному КПСу, — тыча пальцем в заявку, говорил мне начальник арсенала. — А у них в отряде только «скиф». Тут явная ошибка.
— Хорошо, грузите нужные патроны. Я списков не читал, это начальство ошиблось.
— И количество указано невозможное. Двести тысяч. Нолик лишний. А то и два.
— Позвоните Березину, он знает точные цифры.
Начальник арсенала шел звонить начальнику отдела снабжения. После чего погрузка возобновлялась.
«… Время, надо признать, они выбрали идеальное. Силы республики раздерганы по фронтам. Самак оголен, некоторые подразделения ушли на северо-западный фронт, где все еще идут бои с Южно-Югорским анклавом. И судя по всему, там не скоро затихнет… Интересно, с чем идет каганат? Если исходить из данных, полученных из разных источников, противник может выставить пять отрядов наемников общей численностью семьсот человек. Плюс пару батальонов пехоты. Танков у них мало, артиллерии и ударных систем тоже. Авиация если и представлена, то буквально считанными единицами истребителей-перехватчиков. И то это в лучшем случае. А на другой стороне? К указанным отрядам самообороны стоит добавить гарнизон Самака — неполный батальон, пара безоткатных орудий, несколько ПТУРов, минометную батарею, также неполную, роту охраны магистрали и… все. Авиагруппа из пяти машин расположена в Амальгаде. Это четыре сотни километров на север от Самака. И то они задействованы на другом фронте. Мощных систем РСЗО нет, бронетехники нет, артиллерии нет. Ближайший резерв — в Тарсате. Тоже неполный батальон, пара-тройка самоходных орудий, минометная батарея. Вертолетов вроде нет. Силы явно неравны…»
— … Сейчас подъедет один человек. Это инженер. Поедет с тобой, — сказал мне Березин, когда я вернулся в управление. — Он должен проверить состояние телефонных линий и линий электропередач, что идут от города к поселкам. Покажи ему все.
Везти человека под пули — в духе прямого начальника. Идиотизм! Ну и хрен с ним, не до того!
Я молча киваю и сажусь в машину ждать попутчика. Не прерывая размышления…
«… Знают ли о состоянии обороны в каганате? Знают. Хотя бы в общих чертах. Какой план они изберут в этом случае? Ставим себя на место командования противника. Что им надо? Какова главная цель? Магистраль! Они должны уничтожить то, что восстановлено и построено. Уничтожить технику, перебить специалистов. Застопорить работу. А то и вовсе сделать невозможной. Отсюда и план операции. Обозначить активность на разных направлениях, показать наступление на Самак. Чтобы республиканское командование держало там скудные резервы и не смело их бросить на помощь. Также связать гарнизоны прикрытия. А затем сосредоточить главные силы на выбранном участке и одним внезапным быстрым ударом прорвать оборону и выйти к намеренной цели…»
— … Борис, — представился подошедший к машине молодой мужчина. Он был в полувоенном наряде, с большим чемоданом в руке и кобурой на ремне.
Судя по размеру, там лежал «ворон». Интересно, где инженер его раздобыл? Не то чтобы пистолет был редкостью, просто кому попало его не выдавали. А этот парень не похож на крутого боевика или опытного солдата. Впрочем, внешность обманчива.
— Артур, — кивнул я. — Сидай.
Борис послушно занял место рядом.
— Саквояж положи назад. Не упадет.
— Спасибо. Я готов.
— Твоя задача?
— Проверить состояние телефонных линий. Найти места обрывов. Выяснить, в каком виде линии в поселках.
— Остановки в дороге делать надо?
— Несколько раз. Для проведения замеров.
— Мудак!
— Что?
— Это не тебе. Это одному недоумку…
Взгляд Бориса полон удивления и непонимания.
— Ладно, поехали. Слушай меня! Все остановки только после моего разрешения. Делаешь все, что я скажу. И держи свой пистолет наготове.
— Понял, — тут же ответил Борис.
— В деле бывал?
— Простите?
— В бою бывал?
— А-а… Да. — Борис как-то неопределенно качнул ловой. — Приходилось…
Вид у него стал каким-то загадочным. Ну и хрен с ни некогда разбирать, что к чему.
— Готов?
— Да.
— Вперед!..
* * *
«Будь я на месте командования каганата, выбрал бы для прорыва участок между двух поселков, которые отстоят от магистрали километров на пятнадцать — двадцать и находятся возле лесов. Можно скрытно подойти, ударить, смять оборону, а потом спокойно провести основные силы. Опорные пункты вдоль магистрали не страшны, это ведь защита от мелких диверсионных групп. Достаточно выйти на магистраль и идти вдоль нее до города, поочередно сшибая опорные пункты. С избытком хватит одного батальона, пяток танков, ну, может быть, несколько стволов артиллерии. Лучше самоходной. И хотя бы одну установку РСЗО типа нашего «Града». Местный аналог — БМ-12 «Балл». Республике просто нечего будет противопоставить, сил нет. Даже если взять из каждого гарнизона по половине личного состава, то на то, чтобы собрать бойцов в один отряд, перебросить их в нужное место, уйдет половина дня как минимум. Да и то будет поздно. На пути подхода подкрепления каганату достаточно выставить небольшой заслон. Сводная рота с одним стрелковым вооружением на открытой местности много не навоюет…»
— Можно сделать остановку? — прозвучал голос справа. Борис вопросительно смотрел на меня. В его руках была развернутая карта с пометками.
Мы уже выехали за город, миновали мост и сейчас шли вдоль русла практически пересохшей речушки. Километрах в девяти правее был Илидом. А левее, на чуть меньшем расстоянии, — Стиханск. Пошла зона повышенной опасности.
— Сделаем. Только с дороги съедем.
Телефонная линия — несколько кабелей, уложенных в бетонный короб, что шел вдоль дороги. Углубление — до метра. Через каждые два километра небольшие шурфы с крышками. При проверке крышки снимают и проводят замеры. Что сейчас инженер и делал. Пока его работу стерегли с карабином на изготовку.
«… Город власти оголять не решатся, так что оттуда помощи не будет. А когда каганат покончит с магистралью, то пойдет на Самак. Там, конечно, потруднее работа. Кроме гарнизона, оборону будут держать ополченцы. Если собрать хотя бы половину рабочих всех предприятий и часть местного населения — тысячный отряд в строй встанет. Но опять же, что у них есть в наличии? Стрелковое оружие, гранатометы, гранаты. Если у каганата хватит ума и смекалки провести быстрый и внезапный штурм, то за два дня максимум город падет. И вряд ли противник захочет отдать его. Республике, чтобы отбить Самак, надо начинать новое наступление. Хватит ли у нее сил?..»
— Можно ехать дальше.
Инженер опустил чемодан в кузов, сел в машину.
— Здесь проверено.
— Где планируешь делать следующую проверку?
— Через восемь километров.
— Тогда поехали…
Машина выбралась из оврага и пошла по дороге, резво набирая скорость.
«… План противника, пусть и в общих чертах, ясен. Интересно, кто спланировал эту операцию? Явно хороший стратег. И влиятельный политик. Сумел заставить действовать согласованно сразу несколько самостоятельных образований. Южно-Югорский анклав, Орду-улемский и Харальский каганаты, Алтайский анклав. Одновременные удары с разных сторон, неослабевающий натиск, раздергивание сил республики. Это стоит немалых денег…»
— Здесь, — в очередной раз прервал мои размышления Борис. — Шурф в двадцати метрах.
Я молча свернул на обочину. Инженер подхватил свой саквояж и исчез в зарослях невысокого кустарника.
Моя погруженность в себя делу не мешала. Я на автопилоте вел машину, внимательно следил за обстановкой, где надо останавливал джип, наблюдал за округой в бинокль, сворачивал на незаметные тропки, словом, проводил весь комплекс маскировочных мер.
Инженер смотрел на меня с некоторым удивлением, но благоразумно молчал. Либо думал, что я спятил, либо действительно понимал, что к чему.
Нам пока везло. Было тихо и спокойно. Никаких признаков появления противника, никаких следов на дорогах и тропинках.
Минут через пятнадцать инженер вылез из-за кустов, отряхнул брюки и сел в машину.
— Все.
— Угу…
«… Продолжим. Цели и задачи операции понятны. В общих чертах план ясен. Но вот где надо ожидать прорыва сил противника? Где он нанесет главный удар? Если следовать прежней логике, это должно быть место напротив магистрали. В той части, где строительные работы только начались. Чтобы потом спокойно сматывать нитку магистрали до самого Самака. Сейчас строители дошли до Уштобера, а железнодорожные пути уже восстановили до самого Камидара и еще на несколько километров дальше. Выходит, туда и будет направлен основной удар. Параллельно этим поселкам идут… Доруча и Краменец. Подходящий район. Есть лесополосы, поля, река Изнуча делает несколько петель. Гарнизоны там не очень сильные, опытных солдат нет, только добровольцы. Кроме того, от Краменеца до Камидара проложена отличная трасса. А если вспомнить, что возле этих гарнизонов вражеских разведчиков практически не видели, можно предположить — противник не хотел поднимать лишней тревоги.
Пожалуй, все верно. Сегодня ночью и утром началась первая фаза операции — отвлекающие удары и маневры. Теперь наступает очередь второй фазы — прорыв сквозь цепочку гарнизонов. Их могут даже не уничтожать. Достаточно просочиться мимо, оставив заслон. Значит, в любой момент можно ждать появления врага возле Краменеца и Доручи. Хоть сейчас!..»
— Почти приехали! — подал голос инженер. — Впереди Доруча.
Я резко нажал на тормоз, машина прошла юзом метров пять и встала. Инженер с удивлением покосился на меня. А я обалдело смотрел вперед, пораженный невольным совпадением хода рассуждений с нашим местоположением. Нас занесло как раз в то место, где, по моим прикидкам, вот-вот может быть начат прорыв противника.
Километрах в трех от нас лежал довольно крупный поселок — Доруча. Около сотни домов (большая часть брошена), изгиб речки за лугом, чистое поле, слева от поселка стена большой рощи.
— Что-то случилось? — несмело спросил инженер.
— Пока не знаю, — медленно, с расстановкой ответил я, поднимая бинокль. — Сейчас выясним…
Волна нехорошего предчувствия захлестнула меня. Минуты две я не мог пальцем шевельнуть, все всматривался в бинокль, водя слева направо головой и подсознательно чего-то ждал. Стрельбы? Атаки? Или просто нервы сдали?..
Между тем в поселке что-то происходило. Я видел мелькавшие на дороге и за крайними домами фигуры солдат. Видел размахивающего руками командира отряда (его выдавала излишняя жестикуляция, бинокль на груди и… подчиненные, старательно козырявшие при получении приказов). Видел, как кто-то из бойцов потащил пулемет к одиноко стоящему двухэтажному строению возле небольшого яблоневого сада. И совершенно не видел местных жителей. Засели по домам и носа не кажут. Ждут. Чего? Чего могут ждать люди, живущие практически на границе с врагом? Того же, что и бойцы отряда, — нападения.
— Поедем? — напомнил о себе инженер, суетливо поправлял на ремне кобуру пистолета.
— Да. — Я помедлил еще несколько секунд, потом опустил бинокль и машинально тронул карабин, висящий с левой стороны под рулем. — Едем…
Нас остановили метрах в двухстах от околицы. Парный патруль буквально вывалился на дорогу с карабинами наперевес, бойцы замахали руками, требуя остановить машину. Я тут же нажал на педаль тормоза. Судя по нервной реакции, эти парни буквально на грани истерики, с ними лучше не шутить.
— Стой! — излишне громко проорал молодой тонкошеий парень в мешковато сидящей куртке защитного цвета. — Вылазь из машины! Быстро!
— Я из отдела снабжения, — сразу представился я, внимательно следя за руками бойца. — Привез продовольствие, боеприпасы и кое-что по мелочи. Вы меня знаете.
Напомнить не лишне, а то пальнут с перепугу.
— Да, знаем, — подтвердил второй боец.
По возрасту он годился первому в деды — седые волосы кепкой, глубокие морщины на лице, двухдневная щетина, сутулая фигура. А может, и есть дед — есть что-то одинаковое в обоих.
— Это специалист по связи, — представил я инженера. — Проверяет состояние телефонных линий. Что у вас тут происходит?
Дед махнул рукой, забросил карабин (старая самозарядка) за плечо и горестно вздохнул.
— Нападение было…
В Доруче располагался отряд волонтеров под командованием бывшего техника, а ныне ефрейтора Капителова. Это был невысокий мужчина невыразительного вида — рост средний, черты лица какие-то размытые, глаза вечно сонные. В противоположность внешности Капителов на поверку оказался довольно резвым, быстро соображающим человеком. Но военного опыта не имел никакого. На командную должность его поставили в последний момент, перед самым отъездом. И только потому, что он встал в строй на две недели раньше остальных. К тому же успел пройти небольшую подготовку.
Как и каждого новоявленного командира, в Самаке его подробно инструктировали, что и как делать в разных ситуациях. Как и каждому, ему выдали небольшую книжицу — нечто вроде временного полевого устава. Но этого явно не хватало для уверенного управления подразделением в бою. Тем более здесь, на границе.
В прошлый приезд я успел немного поговорить с ефрейтором и понял две вещи: в случае чего он будет честно и упорно сражаться до последнего. И что это «до…» наступит довольно быстро.
— Что происходит? — повторил я, встретив ефрейтора в поселке, куда нас все же пропустили.
Капителов расстроенно помотал головой, ткнул рукой в сторону рощи.
— Видишь?
— Что именно? Луг, поле, роща?
— Рощу. Полчаса назад на патруль, который был там, напали.
— И?..
— И ранили двух бойцов. К счастью, просто поцарапали.
— А потом?
— Напавших было двое или трое. Обстреляв моих людей, они стали убегать. Патруль попробовал организовать преследование. Я выслал туда еще одну группу… Но противник удрал. А устраивать прочесывание всей рощи не имело смысла.
— Это правильно. Могли на вторую засаду налететь.
— Да. Бойцы обнаружили только следы от ботинок и гильзы. Думаю, была попытка проникнуть нам в тыл и выйти к дороге. Диверсанты нарвались на патруль и стали отходить.
Я с сомнением посмотрел на рощу. До нее по прямой метров семьсот. Сама роща тянется еще километров на пять. Противнику, чтобы спокойно миновать опасный для них район, достаточно было просто пройти чуть дальше. А они сунулись под нос патрулю да еще открыли огонь, хотя замечены не были. Выходит, это была не случайная встреча, а заранее спланированный ход. Обозначить присутствие, показать себя, создать впечатление, что им надо только миновать гарнизон.
Враг рассчитывает, что командир отряда выставит сильный заслон в роще и тем самым ослабит оборону поселка. После чего главный удар будет нанесен с другой стороны.
— Ты в Самак о стычке доложил?
— Нет, — удивленно посмотрел на меня Капителов. — Да и зачем? Подумаешь, мелкая сшибка. Вот если опять на кого в роще наткнемся — тогда можно докладывать.
Капителов уверенно сложил руки на груди и добавил:
— Я думаю организовать засаду в роще. Чуть дальше места боя. Мыслю так. Они, если полезут, станут забирать дальше от поселка. Есть там овражек удобный, почти на километр поперек рощи тянется. Вот там они и могут пойти. Устроим им встречу, пойдут — прихлопнем. Тогда и будет, что докладывать.
В принципе ефрейтор мыслит верно. Разведка противника, если она действительно ищет свободный проход, может повторить попытку в другом месте. И правильно говорит Капителов, овраг — хороший вариант. Но это если враг ищет обходной путь. А если нет?
Я посмотрел на ефрейтора, прикидывая, сказать ему о своих сомнениях или нет. У Капителова был уверенный, довольный вид. Он не сомневался в своей правоте и предвкушал разгром противника. Мои слова скорее всего пропустит мимо ушей. Тем более я не военный, а гражданский водитель, следовательно, давать советов не могу.
— Ладно, — вздохнул я. — Давай к делу. Я привез боеприпасы, продовольствие, запчасти к движку и сто литров бензина. Еще перевязочный материал, аптечки и десять комплектов формы.
Капителов одобрительно кивнул, подозвал своего помощника и велел, не мешкая, начинать разгрузку.
— Кто с тобой приехал? — спросил он, глядя, как инженер ходит вдоль дороги с картой в руках.
— Специалист по связи. Проверяет состояние телефонной линии. Будут восстанавливать сообщение с поселками.
— Давно пора. А то по радиостанции иногда не докричишься. А вчера вообще связь на час пропала.
— В смысле?
— В прямом. Включил, а там шипение и треск.
— И так целый час?
— Ну да, — хмыкнул ефрейтор. — Потом, правда, все заработало. Я как раз запрашивал запчасти. Кстати, пустые канистры не отвезешь в город?
— Давай на обратном пути. Надо в Латигец еще заскочить.
— На обратном так на обратном, — согласился ефрейтор. — Я пошел людей готовить. А ты со своим приятелем, если хотите, поешьте. У нас повар расстарался, плов сделал. Пальчики оближешь.
— Благодарю, но мы, наверное, сейчас поедем. Дел много.
— Как хочешь…
Капителов пошел к своему «штабу», на ходу подзывая кого-то из бойцов. Я пару секунд смотрел ему вслед, потом оглянулся, ища инженера. Тот куда-то исчез.
Нашел его через пять минут возле высокого бетонного столба, непонятно как уцелевшего. К столбу на высоте одного метра был прикреплен металлический ящик, некогда выкрашенный в синий цвет. Сейчас краска большей частью слетела, отдав металл на съедение ржавчине. Инженер копался во внутренностях ящика. Из-за его спины я разглядел несколько пучков кабелей, рубильник, клеммы…
— Борис!
Тот обернулся, увидел меня и кивнул.
— Ты долго здесь?
— Сейчас. Разбираюсь в этой каше. Какой-то идиот всадил очередь в ящик, вся проводка побита.
— Давай быстрее.
— А что такое? Спешим? Я рассчитывал перекусить. Честно говоря, есть хочется.
— В дороге перекусишь.
— Почему в дороге? — недоуменно обернулся он.
— Потом скажу. Заканчивай быстрее — и к машине. Я жду.
Инженер пожал плечами и опять уткнулся в ящик. А я поспешил к джипу.
Бойцы уже вытаскивали из кузова груз. Ящики, мешки, тюки складывали на носилки и несли все к складу. Я помог им, вторую часть груза укрыл брезентом и как следует затянул веревкой. Глянул на часы. Чего инженер копается? Сваливать надо.
«Вчерашний обрыв связи — не случайность. Противник проверял свою аппаратуру (где он ее только взял?) перед сегодняшним наступлением. Если мои выкладки верны, как только из поселка уйдет группа, каганат начнет. И в запасе у меня минут… тридцать. Надо сваливать отсюда как можно быстрее, иначе влипнем».
Я снова взглянул на часы. Досадливо поморщился. Жаль, ничего нельзя втолковать Капителову. Да и потом, чего говорить? А вдруг это ошибка? Будь здесь Басов или Неверов, можно было бы поделиться сомнениями. А этот не воспримет.
«Если они нападут, скорее всего пойдут от рощи и со стороны реки. От поселка она скрыта садами, легко подойти незамеченным. И пулеметчика Капителов загнал на чердак зря. Рощу-то он держит, а вот реку — нет, деревья мешают. Где Борис?»
Инженер вынырнул из-за дома минут через пять, когда я хотел уже идти искать его. На ходу складывал карту и довольно улыбался. Сделал дело.
— Давай в машину.
— Артур, надо задержаться. Я еще не проверил линию, что идет за поселком.
— Некогда. Надо ехать дальше.
Инженер недовольно покачал головой.
— Жаль… А если ты поедешь один и заберешь меня на обратном пути?
— А линию до Латигеца кто будет проверять?
— Да.
Борис признал мою правоту, вздохнул и полез в машину, на ходу закрывая чемодан.
Я развернул джип, махнул рукой вышедшему на крыльцо Капителову и повел машину к северной окраине.
Когда мы отъехали с километр, Борис повернулся ко мне.
— Что за спешка, Артур? Чего мы выскочили из поселка как ошпаренные? У нас же был достаточный запас времени.
Инженер оказался глазастым малым, отметил не только торопливость, но и мое немного странное поведение. Надо запомнить это и в следующий раз тщательнее скрывать свои намерения. Если он будет, этот следующий раз…
— Времени мало. Надо заскочить в Латигец. Потом вернуться в Самак за грузом и опять ехать к границе. Если сидеть в каждом поселке по часу, можно не успеть. Слышал приказ — в самые короткие сроки обеспечить гарнизоны всем необходимым?
— Слышал, — кивнул инженер.
— Ну вот. Я и выполняю.
Борис внимательно посмотрел на меня и промолчал. Ответ его не удовлетворил. Действительно, сообразительный малый… А инженер ли он вообще? Или если быть точным — только ли он инженер? Может, разведчик, получивший задание проверить состояние дел на границе? Несмотря на вроде бы абсурдность такого предположения, этот вариант исключать нельзя.
Вполне вероятно, что центральный штаб обороны захотел иметь достоверную информацию о делах на границе. Причем не от местных служб, а от своего человека. Вот и послали Бориса. Под прикрытием инженера. Кто знает, сколько таких «инженеров» сейчас едет по дорогам Самакской области?
«Ладно, это все лирика. Догадки. Хоть Джеймс Бонд, мне-то что?.. Главное — не влипнуть. А игры местных спецслужб меня не касаются…»
От первоначальной идеи проскочить в Латигец по короткой дороге через поля я отказался. Коль пошла такая пляска, рисковать нельзя. Лучше потихоньку в объезд, через озеро. Лишние двадцать километров могут спасти жизнь и мне, и этому загадочному инженеру.
Борис сидел рядом молча. Смотрел на дорогу, по сторонам, изредка щурил глаза, когда ветром на него несло пыль. Беспокойства не проявлял. А кобура с пистолетом перекинута на самый живот. Кстати, плохая кобура — из крепкой, плохо гнущейся толстой кожи. Из такой быстро извлечь оружие довольно проблематично. И клапан явно тугой, крышку быстро не отстегнуть. В такой кобуре хорошо носить пистолет на параде. Красиво, элегантно и оружие не выскочит.
«Если он и профи, то умело это скрывает. А если действительно инженер, то неумело играет в опытного вояку…»
Поймав себя на этих мыслях, разозлился — ерунда какая в голову лезет — и сменил тему. Впереди Латигец, надо вперед и по сторонам смотреть.
Мы уже отмахали в обратную десять километров, доехали до полуразрушенной заправочной станции и теперь сворачивали на другую дорогу. Она вела к Стиханскому озеру, к его западной окраине — изрядно заболоченной местности, к которой примыкал небольшой лесок.
Дорога шла вдоль этого леска. В воздухе явно пахло гнилой водой и мокрым деревом. Над головами висели целые тучи комаров и мошкары. Чуть выше носились небольшие птички, искавшие добычу.
Мошкара немедленно атаковала нас, норовя урвать хоть крохотный кусочек человеческой плоти и крови. Инженер начал отмахиваться, поминая недобрым словом крылатую мелочь и того, кто проложил дорогу в столь неудобном месте.
Конечно, он метил в меня, косвенно обвиняя в неудачном выборе пути, но я молчал, не обращая внимания на подначку. Голова была забита совершенно иным.
Если каганат и впрямь начал операцию, появление разведгрупп и передовых отрядов здесь вполне вероятно. Дорога, лес, близость воды — достаточное количество причин для выбора именно этого пути прохода. К тому же здесь неконтролируемый гарнизонами участок.
«Самый паршивый участок, — думал я, обшаривая глазами кустарник и близлежащие деревья. — Объезда нет, оврагов нет, свернуть и спрятаться негде. Только через три километра будет отворот. Мы буквально на ладони. Пара очередей, и все…»
Я покосился на инженера. Тот сидел спокойно, перестав отмахиваться от мошкары. Смотрел больше вперед. Руки на коленях, правый локоть прижимает к животу кобуру. Взгляд чуть напряженный.
— Скоро приедем, — сказал я.
— А? Скоро? Это когда?
— Еще километров восемь.
Согласно первоначальному расписанию, каждый гарнизон должен держать под контролем территорию в радиусе пяти — семи километров от своей базы. То есть выставлять секреты, вести патрулирование, проверку местности. Причем делать это постоянно. Прямое следование приказу означало одно — постоянно в поселке должно находится всего шесть человек из двадцати — двадцати пяти. Остальные либо сидят в секрете, либо патрулируют район пешим образом.
В реальности же дело обстояло иначе. Секреты выставляли только в пределах двух-трех километров. Дальше опасно, в случае чего помощь может не подоспеть. Патрули тоже отправляли не дальше, чем на пять километров. И не парные, как предписывалось, а счетверенные.
Таким образом, в непрерывной (как предполагалось) линии обороны возникли дыры. В которые при желании может спокойно пролезть не то что небольшая группа, а целый батальон.
Командование о ситуации, конечно, знало, поэтому и старалась всеми силами заткнуть дыры. Только сил этих было маловато. В каждый поселок отряд не пошлешь, а организовывать сплошную линию обороны по всем правилам нечем. Патовая ситуация.
Все это я вспоминал, когда рулил к Латигецу. И от этих мыслей становилось все хуже на душе. Да еще тишина давила на нервы. Желая как-то снять напряжение, включил настроенный на единую для всех гарнизонов волну приемник. На ней обычно работали радиостанции отрядов, когда вели повседневные переговоры. Кроме того, существовала еще частота для связи с городом.
Сейчас приемник выдавал сплошной фоновый шум. Ровный, без треска и шороха. Словно разом отрубили все станции.
Я недоуменно вздернул брови, покрутил колесико настройки, ища запасную волну. Здесь тоже шум. Что за черт?!
Глянул на инженера. У того глаза стали круглыми от изумления. Этими глазами он посмотрел на меня и неуверенно произнес:
— Глушат, что ли?..
«Началось!» — внятно и громко сказал кто-то в моей голове. Я вздрогнул, хотя, по идее, должен был привыкнуть к таким фокусам. Тело, работавшее на инстинктах, сделало все само. Вытащило из упора карабин, сняло его с предохранителя, положило на колени. Нога чуть вдавила педаль тормоза, заставляя машину снизить скорость. Глаза в очередной раз обшарили местность. И обнаружили где-то в полутора километрах крыши нескольких домов. Латигец.
— Приехали! — констатировал инженер. Его правая рука ловко расстегнула клапан кобуры, пальцы заскребли по рукоятке пистолета, пытаясь подхватить рубчатый пластик.
Чувство тревоги передалось и ему.
Латигец трудно назвать поселком или деревней. Скорее это был хутор. Всего десять домов, совсем старых, почти полувековой постройки. Длинные огороды, теперь заросшие бурьяном, чахлый сад, крохотный, заросший тиной и ряской пруд и небольшой лужок. Рядом с поселком-хутором два кургана. Пологие, поросшие травой и мелким кустарником.
Здесь никто не жил. Дома заколочены, поля заросли сорняком, в саду который год весь урожай падает на землю. Присланный отряд вынужден был расконсервировать несколько домов, выгрести оттуда всю грязь и превратить их в некое подобие общежития.
Латигец наравне с Сальмасом был самым южным форпостом республики. Оба они прикрывали дальние подступы к строящейся магистрали и к Самаку.
… Нас встретили уже в самом хуторе. Едва взглянув на лица бойцов, на готовое к бою оружие в их руках, я понял — кранты! Здесь уже началось.
— … Минут сорок назад они ушли. И как провалились! Бой мы слышали, шибко стреляли за посадками. Я хотел послать подмогу, но Воронцов строго запретил снимать людей. Вот и гадаем, что да как… Честно говоря, растерялся. Связи нет, командир пропал, враг где-то поблизости. Черт его знает, что делать!..
Говоривший это человек — помощник командира отряда — развел руками и горестно вздохнул. Его лицо — длинное, вытянутое, как у лошади, скуластое — выражало обреченность и испуг.
— И что делать собираетесь?
— Драться… Если полезут, — добавил он после паузы. — А что нам остается?
Я с сомнением посмотрел на него, перевел взгляд на бойцов. Да, паршивая у них ситуация.
Командир отряда, некто Воронцов, возглавил маневренную группу и повел ее на помощь патрулю, столкнувшемуся с противником за посадками. Потом был бой, отзвуки которого слышали в Латигеце. Помощник Воронцова Игнатьев высылать еще одну группу не рискнул — командир категорически запретил это делать. Портативных радиостанций у них не было, выяснить, что происходит, невозможно. Вот Игнатьев вместе с бойцами и гадал — жив ли командир и его группа или все полегли?
По идее, надо было занимать оборону и ждать врага, но Игнатьев медлил. Честно говоря, он не знал, как и что делать. Помощник командира и сам командир — уроженцы этих мест. Из местных был составлен и весь отряд. До этого они пахали, работали на заводах. Участия в боях не принимали. А трехдневной подготовки перед отправлением явно недостаточно, чтобы научить людей военному делу.
Воронцов хоть прослужил на месяц дольше, знал азы. А тут не поймешь, с какого конца и за что браться. Конечно, духу хватит встретить врага, но как и где — вопрос!..
Я выслушал Игнатьева, обвел взглядом поселок и бойцов, что сейчас сидели возле крайних домов, тех, что стояли ближе всего к посадкам. Судя по всему, нападения противника ждали именно с того направления.
— Да-а, дела…
Подошел инженер, на ходу вытирая тряпкой руки. Встретил мой взгляд и сказал:
— Тут все в порядке. Линия одна, не тронута, даже аппарат цел. Обрыв где-то за Доручей.
— Проверь, работает ли связь. На всех каналах.
— Я только два знаю.
— И этого хватит.
Борис пошел — к машине. Я повернулся к Игнатьеву.
— Разгружайте джип. Там все согласно заявке. Чувствую, скоро пригодится.
Игнатьев махнул своим рукой, крикнул, чтобы шестеро человек шли разгружать, остальные вели наблюдение.
— Черт его знает, как быть?! — рассуждал помощник командира. — Сидеть здесь или поискать наших?
Он вопросительно глянул на меня, явно спрашивая совета. Сам принять какое-то решение не отваживался. Да еще близость противника давила на нервы.
— Куда вы полезете? Их давно уже перебили. Трупы, если с собой не уволокли, наверняка заминированы. А на месте боя может быть засада. Хочешь еще одну группу положить?
— Тогда как быть?
В этот момент меня окликнул Борис.
— Ну?
— Глухо! — скрестил тот руки перед собой. — Обе частоты.
— Вот так. Противник давит рабочие частоты. Основную и запасную. Это не случайная стычка.
— А что?
— Наступление. И кажется, вы как раз на самом острие. Или возле него.
— И как же быть? — повторил вопрос Игнатьев.
Я покосился на бойцов, что перетаскивали груз из машины к дому. Понизив голос, сказал:
— Хочешь совет? Линяйте отсюда, пока не поздно. Отойдите к озеру, а еще лучше — к соседнему гарнизону. Больше проку будет. Иначе вас тут сомнут моментально.
— Не. — Игнатьев энергично покачал головой. — Не могу. Есть приказ — удерживать поселок любой ценой. До прихода подкрепления.
— Да не будет никакого подкрепления! — невольно повысил я голос, но тут же опомнился. — Не будет никого! Если и пошлют маневренную группу, ее перехватят на полпути. А придет, то с опозданием. Когда ваши трупы остывать начнут.
Игнатьев упрямо наклонил голову, отчего его лицо стало еще больше похоже на лошадиное. Посмотрел на меня.
— Нельзя уходить. Я присягу давал. И мои люди тоже. Сомнет нас противник или не сомнет, то не знаю. А знаю, что отступать приказа нет.
«Вот упертый баран! — со злостью и невольным одобрением подумал я. — Ведь положит весь отряд без особого проку. И если задержит врага, то не более чем на полчаса. Я бы на месте частей каганата времени на Латигец не тратил. Обработал артиллерией и оставил заслон, чтобы он перекрыл все пути отступления. Гарнизон долго не протянет. Оборудованных позиций в общем-то нет, траншеи не вырыты, огневая точка для пулемета всего одна, сектора наверняка не определены и не пристреляны. Более чем уверен, что тренировки на месте не проводили, боевое слаживание тоже упустили из виду. Бойцы своего маневра на случай нападения толком не знают. В результате выйдет бойня. Когда люди мечутся под огнем, палят вслепую во все стороны и ловят телами осколки и пули».
Конечно, трудно обвинять новичков во всем, они только два или три дня как приехали на место. И командир их не больно грамотный. Но никому от этого не легче.
— Слушай… а как тебя по имени?
— Вадим… Дмитриевич.
— Ага. А я — Артур. Можно без отчества. Слушай, Вадим. Раз уж ты такой упертый, надо держать оборону. Не скажу, что сам профессионал, но… вот мое мнение…
Я сделал паузу, давая ему возможность обдумать предложение и принять или отвергнуть совет. Навязывать свое мнение не хотел, не та обстановка и не те условия. Да и Игнатьев не мой подчиненный.
Но Вадим думать не стал, сразу кивнул и сказал:
— Говори, конечно.
— Так вот. — Я еще раз внимательно посмотрел по сторонам, прикинул расклад и стал излагать. — Попрут наверняка со стороны посадок. Оттуда можно подойти почти вплотную к окраине поселка. Значит, надо перекрывать это направление. У тебя сколько людей?
— Со мной четырнадцать.
— А пулеметов сколько?
— Два. «Скиф» и РПДС.
— Тогда ставь «скиф» у того кустарника. Видишь, у крайнего огорода?.. Он будет держать весь фланг, лужок и сад. Запасную позицию определи возле дома. Там есть, где укрыться. Второй пулемет поставь на склоне ближнего кургана. Его сектор — край посадки, пруд. На вершине кургана посади наблюдателя с оптикой. Если противник попробует сделать обход — наверняка пойдет там. Самый удобный и короткий путь. Тогда пулемет закроет то направление. К каждому пулеметчику приставь помощника. Он и прикроет, и патроны поднесет. Еще две пары посади в крайних домах, что ближе к лугу. Только предупреди — к окнам не подходить, стрелять из глубины комнат. После трех-четырех очередей менять позицию. Одного оставь наблюдателем на другом конец поселка. Его задача — смотреть за тылом. Десять человек уже задействованы. Санитар у тебя есть?
— Есть. Молодой парень, учился на фельдшера… правда, недолго.
— Вот. Выбери с ним место, куда он будет стаскивать раненых. Лучше в центре поселка, в каком-нибудь строении. Чтобы было защищено со всех сторон. Еще одного определи в разносчики боеприпасов. А сам со связным займи… Словом, подыщи место, откуда ты сможешь наблюдать за всей обороной. Только вперед не лезь. Твоя задача — командовать, а не из карабина стрелять. Если уж прижмет, тогда да. По поселку лишний раз не бегай, посылай связного. Выбери самого резвого и бесстрашного. То есть помоложе…
Игнатьев старательно запоминал мои «рекомендации», кое-что уточнял сразу. С его лица постепенно сползала маска растерянности и уныния.
— Пулеметчики не должны постоянно сидеть на месте. Иначе их снесут очень быстро. Бойцам надо подготовить хоть какие-то укрытия от артогня. И замаскировать позиции. Всем, кроме пулеметчиков, стрелять только одиночными, бегло…
Я осекся, глянул на Игнатьева, на его людей и махнул рукой.
— Хотя бы короткими очередями. Гранаты есть?
— Есть. Даже один подствольный гранатомет. У меня.
— Отдай его лучшему стрелку. Пусть работает только по групповым целям, по пулеметам, командирам…
Опять осекся. Вряд ли этот «лучший боец» сможет определить, кто есть кто.
— Позиции менять быстрыми перебежками. Перебегать на три счета. Знаешь, что это такое?
— Д-да…
Я вздохнул. Все эти советы — дельные, нужные, важные — удержатся в голове бойцов до первого выстрела. А потом будет то, что и всегда, — круглые глаза, прерывистое дыхание, душа в пятках. Когда в ушах грохот, мельтешение смутных фигурок впереди — не до наставлений. Кто-то упадет лицом в землю, забыв о своем оружии, кто-то станет палить в небеса, а кто-то рванет прочь, сам не зная куда.
Говорить о том, что главной задачей командира может стать ловля и возвращение тех, у кого сдадут нервы, я не стал. Незачем заранее настраивать его на минорный лад.
— Все ясно? — спросил я, закончив довольно длинную речь.
— Все, — кивнул Игнатьев.
— Будут жать — отходите к озеру. Только заслон оставьте.
— Некуда отходить, — отрезал тот. — Надо держатся до последнего.
Этот лозунг, хорошо знакомый по прежним временам в моем мире, здесь звучал неуместно. Потеря одного поселка ничего не значит. А вот потеря людей — значит много. Но возражать Игнатьеву нет смысла.
— Ладно. Поспешите. Надо организовать оборону, расставить людей. Да, еще раз — не забывайте приглядывать за тылом. Как бы не обошли…
Игнатьев постоял на месте, запоминая все рекомендации, потом махнул рукой и сказал:
— Спасибо за подсказку. Сделаем.
Потом немного помялся, вильнул взглядом.
— Ты, это… служил, что ли? Разбираешься, смотрю, в деле…
Я оскалился, отвечать не стал. Игнатьев опять кивнул и пошел к бойцам, на ходу раздавал приказы. Те ожили, забегали.
Подошел инженер. Глядя на суетящихся бойцов, спросил:
— Что делать будем?
— В смысле?
— Линию я проверил. Дел больше нет.
— Тогда валим отсюда. И побыстрее.
— П-почему? — от неожиданности заикнулся Борис.
— Потому что вот-вот здесь будет жарко. Очень жарко.
Борис недоверчиво мигнул, почесал щеку. Новость не радовала.
— Ты думаешь?
— Знаю.
— А может…
— Чего?
— Может, остаться помочь?
Теперь я уставился на инженера. Вот герой на мою голову!
— Чем? Ты стрелять умеешь? Опыт есть? У тебя какое задание? Линию проверить! А не в войнушку играть. Понял? Давай в машину. Приедем в город, доложим. Связь здесь не работает, так что выступим в роли связных.
Видя, что инженер еще размышляет, взял его за руку и легонько подтолкнул к машине.
— Пошли.
