Книга: Предел невозможного
Назад: ЧАСТЬ 2 В ШАГЕ ОТ НЕНАВИСТИ
Дальше: 2

1

— Что нового?
— Ничего.
— Связь?
— Нет связи…
Это короткий диалог повторялся дважды в день — утром и вечером. Он стал своего рода ритуалом. Бесполезным ритуалом. Если бы были новости или восстановили связь, парни об этом узнали бы первыми. Спрашивали больше по привычке.
— Это не Датлай, — говорил Битрая. — У них нет такой техники, что забила бы связь в целом секторе.
— Но вы подозревали их?
— Да, подозревал. Датлай действительно разрабатывал подобную аппаратуру и испытывал ее. Мы фиксировали активность поля. Но оно не настолько сильное, чтобы надолго сбить наши настройки.
— И это не фон нашей аппаратуры?! — полуутвердительно произнес Антон. — Мы же отключили большую часть установок.
— Да. Теперь можно сказать, что блокираторы тут ни при чем.
— Тогда что?
— Не знаю. — Профессор выдержал взгляды четырех пар глаз и повторил: — Не знаю.

 

… За три прошедшие недели парни совместно со штурмовыми группами годианцев побывали в каждом из заблокированных ранее миров, кроме тех, где были колонии противника. Они отключили аппаратуру блокировки и перевели ее в режим ожидания.
Общий фон излучения снизился до минимума, однако это никак не помогло восстановить связь с миром, где завис Артур.
Кроме того, была установлена аппаратура на большей части оставшихся миров. Ее тоже поставили «на предохранитель». Миры, где были обнаружены новые колонии противника, пока не трогали.
— Мы рискуем, — заметил как-то Эгенворт. — Противник, без сомнения, ищет способы восстановить связь. И работающие установки в колониях могут послужить маяками для их систем наводки.
Битрая промолчал. Он сам когда-то предупреждал о такой возможности и лучше других понимал всю опасность прорыва противника во второй сектор. Но сейчас дать согласие на операцию не мог. Ведь тогда придется ставить блокировку, вдруг это как-то повлияет на качество связи?..
Парни тоже молчали. С одной стороны, хотелось поскорее закончить это дело и начать спокойную нормальную жизнь. С другой стороны — в хитросплетении миров заплутал их друг, которого надо вытаскивать. Заблокировать весь сектор — значит уменьшить и без того невеликие шансы на его обнаружение.
И Битрая как назло все не находил ответа на эту загадку. По его же собственному признанию, он зашел в тупик. Забрел в ту область, где знаний и опыта создателя установки ПСД уже не хватало для решения задачи.
— Выход должен быть, — уверял профессор. — Мы просто не там ищем. Или не так. Но связь все равно восстановим.
Понимая, что его слова звучат банально и не очень убедительно, Битрая виновато посмотрел на парней.
— Мы сделаем это. К сожалению, не знаю когда, но сделаем точно.
— Будем ждать, — ответил Сергей. — Иного выхода у нас нет.
Через час, перед очередным выходом в новый мир, когда парни, уже снаряженные, с оружием в руках, стояли возле установки и ждали группу техников, Марк вдруг сказал:
— Интересный вопрос! Если обрыв связи дело рук не датлайцев и общий фон излучения от нашей аппаратуры тут ни при чем, то что это может быть?
— К чему ты клонишь? — не понял Толик.
— Я не клоню, а рассуждаю. Причина обрыва должна быть. Если она не в противнике и не в технике, значит, в чем-то другом.
— Новый игрок?
— Как вариант, — уклончиво ответил Марк. — Более хитрый, осторожный. Из тени не выходит, активно действовать не спешит. Смотрит, наблюдает, прикидывает.
— Если это игрок, — подал голос Сергей, — то у него должна быть своя цель. Какая может быть цель у того, кто рвет все связи внутри сектора?
— Взять сектор под себя.
— То есть у них есть возможность перемещаться между мирами даже при полной блокировке? Выходит, они делают то же дело, что и мы, только на более высоком уровне. Отсюда вопрос — кто это? Сверхдержава? Сверхразум?
— Или сверхидиот! — зло бросил Толик.
— В любом случае, я думаю, надо искать не способ устранения обрыва, а того, кто его устроил, — высказал Марк.
— Надо делать то, что возможно, — не согласился Сергей. — Можно найти причину — надо искать. А когда обнаружим этого… игрока, будем решать, что делать с ним.
Антон, до этого молчавший, криво усмехнулся и вставил:
— Либо он нас найдет и будет решать, как быть.
— Либо так, — кивнул Сергей и после паузы добавил: — В любом случае надо действовать.
— Что мы и делаем.
Антон поправил ремень «форма» и взглядом указал на дверь.
— Технари идут. Нам пора.
Через пять минут сводная группа исчезла в «контуре» установки, перемахнув энное расстояние, и вышла новом, незнакомом мире. Работа продолжалась…

 

… Встреча проходила в ресторане, что располагался посреди огромнейшего гипермаркета в одной из европейских столиц. Присутствовали четыре человека. Временный резидент Натоу, он же командир разведотряда и западной группы. Командир восточной группы Табелоу. И два младших сотрудника в качестве прикрытия. Все четверо вооружены, у всех солидные документы прикрытия. Неподалеку от гипермаркета в разных местах припарковано пять машин для срочной эвакуации. Это кроме того, что рядом есть вход в метро, две автобусные остановки и стоянка такси.
Столь значительные меры предосторожности — реакция на события у северной границы каганата Орду-улем, где в полном составе пропала подгруппа Бахху. Еще не зная причин исчезновения, толком не зная, кого подозревать, датлайцы предприняли все меры к обеспечению безопасности.
— Что показала проверка? — сразу спросил Натоу.
— Встречались с представителем командования каганата, с командиром отряда наемников Ланским. Результат такой — группа Бахху после встречи в Майнеке выехала в Виртюк. Там они вели переговоры с Ланским. Речь шла о поставках оружия, а также о пополнении из числа наемников-мусульман. Барубин, кстати, идею привлечения наемников не поддержал. А Ланской был «за». Затем Ланской организовал встречу Бахху с командиром отряда Харальского каганата Аскаром. Там тоже речь шла о поставках оружия и людей. После этого Ланской выделил трех человек для сопровождения группы и привоза груза. На обратном пути из Виртюка в Майнек все и произошло.
— Место боя обнаружили?
— Да. Правда, за несколько часов до этого там прошел дождь и часть следов смыло, но кое-что мы смогли рассмотреть.
— Ваша версия?
Табелоу глянул по сторонам, на посетителей ресторана, на сидевших за соседним столиком бойцов и стал излагать свои мысли.
— Засада. Организованная в удачном месте. Машины были остановлены, потом обстреляны. Как рассказывал Ланской, его люди первыми обнаружили расстрелянные машины. Своих людей они забрали и похоронили на кладбище в Виртюке. А тел наших людей не нашли.
— Транспорт?
— Сожжен. Тела боевиков лежали на обочине и не пострадали. В каждом по нескольку пистолетных пуль.
— И никаких следов наших разведчиков?
— Никаких. Остатки крови на асфальте кое-где сохранились, но после пожара и дождя определить, чья она, невозможно.
Натоу отодвинул тарелку с местным деликатесом, рядом аккуратно положил вилку и нож. Взглянул на собеседника.
— Выводы?
— Мы проанализировали всю информацию, которую поставлял Бахху. Вариантов два. Первый — нападение совершено по приказу лиц из политического руководства каганата. Возможно, Барубина или его начальства.
— Причины?
— Бахху был готов привезти наемников-мусульман. Это бы дестабилизировало обстановку на месте, вызвало ненужный перекос и недовольство наверху. Каганат, как известно, жестко пресекает малейшие попытки исламистов проникнуть на их территорию.
— Еще?
— Другой вариант — разногласия с наемниками. Возможно, конкуренты Ланского не захотели его усиления и Упрочнения позиций. Тем более, по слухам, Ланской хочет взять под себя все отряды наемников. Вот конкуренты и решили пойти самым простым путем — убрать поставщиков. Да еще контакты с харальцами… Думаю, тут налицо ошибка Бахху. Он не до конца разобрался в обстановке и влез со своими предложениями, тем самым спровоцировав нападение.
Натоу кивнул, принимая версию собеседника, поднял высокий бокал с апельсиновым соком и сделал глоток. Табелоу последовал его примеру и тоже наполовину опустошил бокал.
— Участие Равитана и Анкивара исключаете полностью?
— Техника не обнаружила активности поля, переход не зафиксирован. Я далек от мысли, что противник имеет аппаратуру, способную перебросить людей в мир незаметно.
— Но связь с Датлаем кто-то отрубил.
— В этом я подозреваю врага еще меньше.
— Напрасно, — нравоучительно заметил Натоу. — Исключать деятельность противника не стоит. У нас, конечно, нет данных о его появлении, но… все же стоит иметь в виду.
Табелоу покорно склонил голову.
— В остальном с выводами я согласен, — добавил Натоу. — Бахху действительно совершил ошибку. Но нам важно знать, кто уничтожил его группу. Чтобы в следующий раз не повторить промахов.
— Мы продолжаем продвижение на север? — осторожно спросил Табелоу.
— Да. Бывшая Русиния — очень богатая территория. Огромные залежи ископаемых, реки, озера, моря, леса. Выход сразу к нескольким океанам с их богатствами. Если руководство в конце концов примет решение об активизации деятельности или даже о захвате планеты, мы должны подготовить плацдарм и предоставить нашим отлаженный механизм влияния.
— Понятно.
— Сделаем так… — после недолгого молчания сказал Натоу. — Смените расположение основной базы, перевезете установку ближе сюда. Южную подгруппу ориентируйте на более широкий район действий.
— Есть.
— Попробуйте восстановить все связи Бахху и наладить новые. Только действуйте осторожнее. Нас и так слишком мало, чтобы терять людей в таких ситуациях.
Табелоу молча склонил голову.
— Все. Пора возвращаться. Впредь к границе, а также в другие места повышенного риска без прикрытия не ездить. Как минимум трое охранников должны сопровождать всюду. Надеюсь, подобрать профессионалов сможете?
— Конечно.
— Это правило отныне распространяется на всех. Мы наберем небольшой пока отряд наемников, и это станет фундаментом для создания частной армии. Думаю, в обозримом будущем она сослужит нам хорошую службу.
Натоу встал, коротко кивнул собеседнику, бросил взгляд на соседний столик (бойцы прикрытия немедленно встали), отвесил еще один кивок спутнику Табелоу и пошел к выходу. За резидентом последовал разведчик, страхуя спину начальника.
Табелоу со своим напарником, предварительно расплатившись, вышли из ресторана через другой выход.
Привычно проверившись на предмет слежки, они нырнули в машину и покатили к аэропорту. Их самолет вылетал через полтора часа…

 

Четыре черные метки медленно расползались в разные стороны, совершая при этом короткие рывки влево-вправо. Потом скорость возросла, и метки уже не ползли, а бежали. Люди явно сели в самолеты.
Я наложил на экран карту, прикинул траекторию полетов и отметил места вероятного появления датлайцев. Потом глянул на радиокомплекс. Последние два часа он сканировал эфир в определенном квадрате сразу на нескольких каналах, в свое время названных мне пленниками. Но сейчас эфир молчал.
Датлайцы после гибели своих людей сменили рабочие диапазоны. Вполне понятная мера предосторожности. Вдобавок к шифраторам и режиму секретности.
Результат наблюдения за противником был весьма скромен. Я знал только место и время встречи. Вполне обоснованно предполагал, что это была встреча руководителей разведотряда. Так же логично предполагал, что темой разговора станет гибель троих разведчиков.
На этом успехи и заканчивались. Остальное — домыслы и предположения. Что они решили, как будут действовать — неизвестно. Остается только ждать и наблюдать.
Была у меня шальная идея заявиться на место встречи. Вынырнуть прямо там, пользуясь внезапностью, подавить противника огнем, взять «языка» и уйти. А потом — заставить его говорить и выяснить местонахождение установок. Ну и затем — совершить вояж к схронам, уничтожить технику.
Искушение было велико, но после краткого размышления я решил не рисковать. Сканер показывал наличие четверых датлайцев. Но неизвестно, сколько людей их прикрывали. Судя по всему, эти парни успели обзавестись местной охраной. Кто знает, может быть, меня встретили бы еще с десяток бойцов.
И еще. Даже если бы налет удался, не факт, что я сумел бы найти установки. Датлайцы могли поддерживать связь с остальными разведчиками, и те, поняв, что произошло, успели бы перепрятать аппаратуру.
В общем, риск влипнуть и засветить свое присутствие, а также навсегда потерять доступ к установкам был слишком велик. И шансы на успех, напротив, ничтожно малы.
Вот и сидел я на диване перед сканером, смотрел на экран, косил взглядом на радиокомплекс и ругался сквозь зубы. Близок локоток, а не укусишь!
Эх, были бы мои парни здесь!.. Хрен бы кто ушел. Но их нет, и когда они появятся, не знает никто. Видимо, Битрая зашел в тупик и не может ничего придумать. А значит, я еще долго буду в автономном плавании, и рассчитывать в противостоянии с датлайцами надо только на себя…
Когда метки отошли друг от друга на приличное расстояние, я отключил сканер и поставил его на подзарядку. Потом взял пульт со столика и включил телевизор. На экране средних размеров начало медленно проступать изображение.
Разложив на столике принадлежности для чистки оружия, я вытащил из кобуры пистолет и приступил к разборке, кося одним глазом на экран и слушая диктора.
И еще три недели долой. Два десятка дней, полные забот, дел, проблем и обыденностей. И ожидания. Увы, напрасного…
От парней никаких вестей. Видимо, Битрая зашел в тупик со своими изысканиями. Или проблема оказалась не по плечу гению науки. И такое бывает. Не сказать, чтобы я как-то особенно унывал, но на душе свербило. Неизвестность — худшее из состояний. Что впереди, когда закончится невольная командировка?..
К хорошему, как и к плохому, человек привыкает быстро. Привык и я. Тем более не в первый раз. И перестал каждое утро ждать появления друзей. Нет — значит будут позже. Потерпим.
К тому же вынужденное заточение в этом мире скрашивала очаровательная особа по имени Милена. Сия девица, милостиво приняв ухаживания настойчивого кавалера, позволила сперва встречаться, ужинать, проводить время вместе. А потом позволила все остальное. Правда «остальное» я ждал две недели, зато мое терпение было вознаграждено сполна.
Мне досталась нетронутая девица, стыдливая и неумелая… поначалу. Потом она распробовала это дело и стала быстро наверстывать упущенное.
К собственному и немалому удивлению, секс не стал вершиной наших отношений. И помимо него нам было что делать вместе. Ну, то, что ее тянуло ко мне, это понятно — кавалер, первый мужчина и все такое прочее. Но ведь и меня тянуло к ней. Да, тело изумительное, внешность сногсшибательная, однако, кроме внешних данных, у нее было много иных достоинств.
Словом, мы поладили. Мало того, мы подружились. И я с еще большим удивлением почувствовал, что мое отношение к Милене можно, пусть и с некоторой натяжкой, назвать влюбленностью. В отличие от прежних времен это не вызывало ни саркастической ухмылки, ни недоумения.
Милена иногда ночевала у меня, несколько раз приглашала к себе. И в общем-то была вполне довольна отношениями.
Наш внезапный и бурный роман протекал на фоне далеко не спокойных событий.
Республика продолжала воевать на всех фронтах. Враг не сдавался, стоял до последнего, и чтобы сломить его сопротивление, требовалось много сил и средств.
Магистраль продолжали строить ударными темпами. Одновременно восстанавливая и ремонтируя железнодорожные пути и прокладывая нефте- и газопроводы. Бригады работали чуть ли не круглосуточно, но иногда работы замедлялись. Подводили поставщики, не привозившие вовремя материалы, комплектующие, оборудование и технику.
Тем временем штаб южного направления посылал в Самак новые отряды волонтеров, собранные едва ли не со всей республики. Наспех обученные, зачастую одетые кто во что горазд, недостаточно вооруженные, они сразу вступали в дело. Занимали указанные поселки, деревни и села, строили временные опорные пункты и приступали к охране и патрулированию выделенного участка. Такими сборными отрядами уже перекрыли часть южного, юго-западное и западное направления. Они прикрывали и Самак, и строительство.
Конечно, какой-то эффект такая мера имела, но, по большому счету, это был вынужденный шаг. У республики просто не хватало людей и средств, чтобы направить сюда регулярные, хорошо обученные и опытные части. Их едва хватало на основных фронтах. Вот и закрывали южные рубежи наемники, которые были таковыми только по названию.
Настоящие наемники как раз им противостояли. Боевые группы каганата проникали сквозь решето постов и гарнизонов, совершали диверсии, убивая людей, уничтожая технику. Но чаще просто вели разведку.
Это было плохим симптомом. Лучше бы просто нападали. А так видно, что их действия — преддверия неких событий. Понятно каких…
— … Части республиканской армии после упорных боев захватили город Прокопьевск! — вдруг выдал диктор телевидения. — Это позволило замкнуть кольцо окружения войск Алтайского анклава и разрозненных отрядов хана Эдыгея. Однако продолжение наступления с целью окончательного разгрома противника сейчас невозможно. Войска понесли значительные потери в людях и технике. Поэтому командованием отдан приказ о переходе к обороне…
Я хмыкнул и покачал головой. Потом взял пульт и чуть убавил звук.
Вот еще новость — телевизор купил. На той неделе назад ездил в Тарсат по рабочим делам. Случайно заглянул в только открывшийся магазин бытовой техники, увидел его и, несмотря на приличную цену, взял. И антенну с усилителем тоже.
Техника хоть и импортная, но не новая. Однако вполне прилично работающая и даже с пультом дистанционного управления.
Теперь у меня была возможность ловить передачи не только возрожденного республиканского телевидения, но и иностранные каналы. Это здорово помогало при сборе информации. Особо интересные программы я даже записывал на компьютер, благо был адаптер для совмещения местных и годианских стандартов.
Хотя вещание на Самак велось больше месяца, телевизоров здесь было очень мало. На весь город не больше ста штук. Дорого, да и не всем надо. У людей полно других забот, не до развлечений. А для того чтобы быть в курсе событий, хватало радио.
«… Упорные бои на юго-западном фронте. Южно-Югорский анклав, десять дней назад оставивший Болутей, попытался вновь захватить его. Части республиканской армии успешно отражают все атаки…» — прочитал сообщение уже другой диктор на другом канале. И на другом языке.
Вечером в воскресенье информационных и аналитических передач особенно много. Я часто переключал каналы, благо антенна ловила хорошо, собирая информацию из разных источников.
«По непроверенным данным, встреча руководства Орду-улемского и Харальского каганатов с представителями европейских и азиатских держав прошла в эти выходные. Это дало основание предполагать, что оба новообразования получат необходимую помощь для возобновления активных действий на северном фронте…»
Иностранные информагентства проблеме Русинии уделяли меньше времени. Но и у них иногда проскакивали интересные сюжеты.
Я уже заканчивал чистку пистолета, когда услышал еще одно сообщение.
«Строительство магистрали между Югорской республикой и Русией вызывает серьезную озабоченность в Западной Европе и Америке. Сближение, наметившееся в последний год, позволяет говорить о попытках республик восстановить единое государство. Что явно не входит в планы ведущих иностранных держав. Есть основания предполагать, что они примут меры для дестабилизации обстановки и недопущения процесса объединения…»
«Иными словами, будут натравливать всю эту мелочь вроде анклавов и каганатов на республики. Таким образом препятствуя установлению тесных контактов…» — подумал я.
Загнав магазин в рукоятку пистолета, сунул оружие в кобуру, хлопнул по ней ладонью и подвел итог услышанному и увиденному:
— Опять война!..
Столь безрадостный вывод получил подтверждение на следующее утро. Началось оно с того, что я минут десять безрезультатно звонил Милене. Она еще в субботу укатила к отцу в Тобольск. Там сейчас была столица республики.
Любящий отец прислал за дочкой самолет в Тарсат, где был небольшой аэродром. А до Тарсата Милену вез я. На правах почти официального «близкого друга».
Впустую потратив время, я оставил телефон в покое и поехал на работу, по пути размышляя на разные темы. Из головы не шла встреча руководителей разведотряда датлайцев и новости о ситуации на границе. Такое впечатление, что они как-то взаимосвязаны.
Конечно, этого не могло быть, датлайцы не настолько влиятельные особы, чтобы заставить каганат активизировать свои действия. И все же… свербила в глубине сознания мыслишка, навязчивая такая, как мотив какой-нибудь примитивной песенки, — и не выбросишь сразу.
«Оружием они торгуют. Транспортом. Наркотой. Информацией. Значит, имеют хорошие связи в разных кругах. И в разных странах. Кое-какое влияние имеют, но… но этого недостаточно…»
Приемник, включенный на волне югорского радио, послушно выдавал децибелы самой разнообразной музыки. Но когда я сворачивал к управлению, мелодию сменил голос диктора.
«… Последние новости с южного направления. Сегодня ночью было совершено нападение на населенный пункт Кравитей. Как передают из комендатуры Самака, отряд диверсантов Орду-улемского каганата обстрелял поселок из стрелкового оружия, а потом попробовал прорваться к центру. Отряд самообороны сумел отразить атаку, но при этом понес потери. Также есть потери среди мирного населения. Диверсанты после нападения отошли в неизвестном направлении. Преследование по понятным причинам не велось. Подробности уточняют…»
— Ну вот и началось! — прокомментировал я сообщение и вылез из джипа. — Теперь успевай смотреть по сторонам…
В управлении все стояли на ушах. Бегали по коридору сотрудники и секретари, трещали телефоны, кричали начальники разных рангов. Кроме того, по зданию сновали военные.
В кабинете Березина сидели Петр, Леонид и Игорь с Аркадием — новые водители, приехавшие сюда две недели назад. У всех напряженные лица, тревога в глазах.
Начальник отдела выглядел не лучше подчиненных. Только лицо красное, что выглядело даже непривычным. Он вертел в правой руке карандаш и нервным движением левой руки оглаживал бакенбарды. Увидев меня, кивнул и взглядом указал на стул.
— Рабочее совещание отменяется, — сказал он. — Голыбин просил подождать его.
Я удивленно глянул на Петра — что еще за совещание?
Тот досадливо дернул уголком рта: мол, потом…
— О ночном бое слышали?
— Слышали, — в один голос ответили Игорь и Аркадий. Эти парни были троюродными братьями. Приехали откуда-то с востока. Обоим по двадцать семь лет, оба чуть выше среднего роста, крепкие, плечистые. Лица широкие, носы картошкой, уши здоровые. До войны работали на стройке шоферами, с началом гражданской пошли воевать. На передовой почти не бывали, служили в тыловых частях, возили сперва грузы, а потом начальство. После сокращения управляющих структур приехали сюда.
Братцы отличались спокойными характерами, мужицкой рассудительностью и… некоторым подхалимством. Это от долгого общения с высоким начальством.
— Слышал, — веско пробасил Петр. — Два раза по радио передавали.
«Жаль, поздно узнал, — мелькнула у меня мысль. — А то бы успел посмотреть азиатский канал. Там обычно подробно излагают ход событий…»
Продолжить Березин не успел. Дверь распахнулась, и в кабинет вошли два человека. Голыбин и капитан Смоленов — заместитель командира гарнизонного батальона.
Коротко поздоровавшись, Голыбин прошел в глубь кабинета, не стал занимать предложенное Березиным кресло, а сел у стола. Бросив на нас внимательный взгляд и кашлянув в кулак, он сказал:
— Сегодня ночью было совершено два нападения на населенные пункты у границы с каганатом. Сначала атаковали Кравитей, а через два часа противник совершил налет на Шехту.
Голыбин едва заметно вздохнул и добавил:
— Почти весь отряд погиб…
Я покосился на карту, что висела на стене кабинета. Поселок Шехта был расположен в двадцати шести километрах от Самака, практически на одной линии с Доручей и Краменецом. Это был самый дальний форпост обороны. Из-за нехватки личного состава туда отправили небольшой отряд, даже не отряд, а группу из двенадцати человек. Для такого опасного района этого очень мало. Правда, их постарались вооружить получше, кроме двух пулеметов, дали два гранатомета и один старый, уже давно снятый с вооружения, но вполне работоспособный ротный миномет калибра шестьдесят миллиметров.
Но это не помогло. Судя по словам Голыбина, там мало кто уцелел. В Шехте жили около десятка человек, в основном древние старики. Интересно, их тоже перебили?
— Комендатура планирует отправить туда еще один отряд. И хочет запросить штаб Южного направления, чтобы сюда прислали подкрепление. Словом, ситуация сейчас резко осложнилась…
Голыбин сделал паузу, взглядом указал Березину на графин с водой. Тот быстро налил полный стакан и подал ему. Опустошив стакан, начальник управления продолжил.
— Как видите, ситуация резко осложнилась. Мы ждем новых ударов противника по пограничным селам и гарнизонам. Не исключено, что каганат перейдет в наступление значительными силами. Возможно, отряды на какое-то время попадут в окружение. В связи с этим встает вопрос о доставке им необходимых грузов. Сегодня утром на совещании у коменданта бьшо принято решение пополнить запас боеприпасов, продовольствия и снаряжения во всех поселках. Так, чтобы отряды могли работать автономно хотя бы неделю. В связи с этим на вас будет возложена задача в самые короткие сроки доставить грузы отрядам.
Голыбин замолчал, посмотрел на нас. Взгляд недовольный и виноватый одновременно. Начальник управления понимал, насколько рискованно сейчас посылать людей к границе. Ведь предстоит объехать почти полтора десятка поселков, большая часть которых расположена на крайнем рубеже обороны. С учетом того, что подразделения каганата уже начали вести активные действия и могут легко просочиться сквозь редкие заслоны, такие поездки сопряжены со значительным риском.
— Мы, конечно, выполним приказ, — начал было Березин, привычно расправляя плечи во время доклада начальству, но Голыбин его остановил.
— Погоди, Арнольд Константинович. Я хочу услышать мнение самих сотрудников.
Березин закрыл рот, скользнул по нам взглядом. Его подчиненные могли и не испытывать столь яркого желания совать голову под топор. А это, как ни крути, недоработка его самого.
Я невольно ухмыльнулся. Начальник отдела снабжения все никак не привыкнет, что здесь не армия и подчиненные приказы вполне могут обсуждать. А также не исполнять.
Березин ухмылку увидел, насупился еще больше.
— Я понимаю, — сказал Голыбин, — требовать, чтобы вы рисковали жизнью, не могу. Это не ваша работа. Поэтому прошу помочь. Грузы надо развезти за два дня. В противном случае отряды самообороны попадут в трудное положение.
— Ладно, — мрачным голосом произнес Петр. — Мы сделаем. Говорю за себя и за Леню.
— Сделаем, — повторил Аркаша. — Прикрытие будет?
— Гарнизон выделит нескольких бойцов. По два на машину.
«Чтобы легли вместе с нами, — хмыкнул я. — Это не прикрытие, это смех. Такое впечатление, что здесь забыли, как надо организовывать проводку колонн или доставку грузов на точку. Впрочем… у них же мало опыта. Афганистана и Чечни не было. Потерь от засад не несли. И колонн не теряли».
— Томилин, вы как? — резким голосом спросил Березин. На его лице отражалась тревога. Зная мой неуступчивый характер, он ждал отказа.
— Что ж… — Я выразительно глянул на Березина, потом посмотрел на Голыбина. Едва заметно хмыкнул. — Если премия за риск, там надбавка…
— Премия будет, — заверил Голыбин.
— Во-от… И еще там отгул, например…
— Хватит, Томилин! — не выдержал начальник отдела. — Ответь толком…
В отличие от него Голыбин мою игру уже разгадал, поэтому чуть склонил голову, принимая косвенно высказанное согласие.
— Вот тогда и можно… — продолжал я, словно не замечая слов Березина, — съездить.
— Хорошо! — подвел итог начальник управления, прерывая открывшего было рот Березина. — Все согласны. Маршруты, списки грузов и прочие детали обсудите позже. Бойцы из гарнизона скоро подъедут. Желаю успеха.
Голыбин пожал каждому руку и вышел из кабинета.

 

* * *

 

Березин проводил его взглядом, недовольно посмотрел на меня, гася в себе злость и гнев, потом достал толстую папку, раскрыл ее и сказал:
— Распределим маршруты…
И снова круговерть с загрузкой. Арсенал, склад продовольствия. На этот раз продуктов загрузили гораздо меньше. Главное — боеприпасы, патроны, гранаты. С голоду в деревне, да еще возле лесов и рек, не умрешь.
Под погрузку мы поехали все вместе, я на джипе, Петр с Леней на «кунруге», а Аркаша с Игорем на старом «увате». Машина хоть и не новая, но в приличном состоянии.
Пока шла погрузка, пока грузчики и солдаты катали тележки с ящиками, коробками и тюками, у нас зашел разговор об обстановке на границе и о том, к чему это может привести. Судя по виду коллег, ситуация вызывала у них нешуточную тревогу. Петр вспоминал позапрошлогодние бои на восточном фронте против уже несуществующего Енисейского княжества. Было такое территориальное образование, возникшее трудами одного потомственного князька, ведущего свой род аж от Чингисхана. Тогда отряды этого самого княжества сумели на первых порах захватить несколько городов и продвинуться дальше. Это была лебединая песня княжества. Югорская республика, только встававшая на ноги, в конце концов разбила противника.
Аркадий рассказал о частых стычках с бойцами Южно-Югорского анклава.
Я в разговоре почти не участвовал, больше слушал. И думал, что делать, чтобы не влипнуть в переделку. Если каганат действительно перешел в наступление, его разведчики, диверсанты и авангардные подразделения будут проникать в глубь республиканской территории вплоть до Самака.
Пользуясь моментом, я позвонил Милене домой. Потом на работу. Ее нигде не было. В редакции сказали, что она может приехать к вечеру.
«Может, отец, зная обстановку здесь, решил не отпускать ее обратно? Это было бы логично. Правда, не очень хорошо для меня. Ладно, закончим с делами — заскочу к ней…»
Загрузив машины под завязку, мы одной колонной поехали обратно к управлению. У входа нас уже ждал Березин. Глянув на часы, жестом позвал нас и, когда мы подошли, сказал:
— Солдаты вот-вот подъедут. Распределим их по машинам — и вперед. Уже передали: небольшие группы бойцов каганата обнаружены неподалеку от Стиханска, Лотургина и Илидома. Так что предельная осторожность…
Лица водителей помрачнели. Все дружно стали проверять оружие, боеприпасы, осматривать колеса машин. Березин видел, что люди нервничают, но как-то успокоить или поддержать их не мог. Да и как тут поддержишь?!
Минут через пять к управлению подрулил армейский джип «конда». Из него выпрыгнули шесть солдат во главе с ефрейтором и подошли к Березину. Ефрейтор доложил о прибытии и добавил, что его послали в распоряжение начальника отдела снабжения до двадцати двух ноль — ноль этого дня. Потом они должны будут убыть обратно.
— Ладно, — махнул рукой Березин. — Давайте по машинам. По два человека в каждую. Правда, вот в джип Томилина вдвоем не сесть… не знаю, как и быть…
Он задумчиво смотрел на меня и на «алдан».
— Мне охрана не нужна, поеду один, — сказал я. Березин аж подскочил.
— Как не нужна?! Да ты соображаешь, что говоришь? Сейчас ехать в одиночку нельзя!
— Давайте без споров. Еду один. Проскочу.
Водители, Березин и даже солдаты смотрели на меня как на сумасшедшего. Лезть в пекло без прикрытия. Но я вступать в дискуссии не собирался. Уточнил у Березина маршрут движения и приблизительный график, отметил время и сел в джип.
Березин со все еще удивленным выражением лица рассаживал солдат по другим машинам. Бойцы быстро занимали отведенные места, готовили оружие, привычно распределяя между собой сектора наблюдения и обстрела.
Не став ждать остальных, я развернул «алдан» и выехал на дорогу. За спиной затарахтели двигатели грузовиков…
Настроение резко пошло вниз. Черт, как все не вовремя! И каганат с его наступлением, и Березин с ненужной инициативой. Легко сидеть в тылу и посылать людей в пекло. Да еще выкрикивать патриотические лозунги. Этим людей не защитишь. Лучше бы нормальное прикрытие дал. И военные эти! Тоже каша в голове. Их же людей снабжаем. Все отряды самообороны подчинены гарнизону! Неужели не могли выделить на каждую машину по два БТРа? Или хотя бы по два джипа с пулеметом?
А что толку от двух солдат в кузове? Если диверсанты противника решат уничтожить машину, эта парочка их не испугает. Было бы два трупа, а так будет четыре…
Я потому и отказался от сопровождения, чтобы не подставлять бойцов. Помочь ничем не смогут, а в случае чего зазря полягут. Да и расчет тут иной. Грузовик при всех его достоинствах здорово шумит. Мотор далеко слышно. Привлечь противника — раз плюнуть.
А мой «алдан» работает тихо. Новый глушитель, вручную перебранный мотор и хорошие шины обеспечивают почти беззвучную езду. Конечно, если враг обнаружит издалека — никакая тишина не спасет.
Поэтому я и сменил привычные маршруты. Бросил накатанные дороги и поехал узкими тропинками, мелкими оврагами и низинками, хоронясь то за складкой местности, то за деревьями, то за взгорками. Конечно, так можно проехать не везде. Но по крайней мере почти половину пути я шел вдали от посторонних глаз.
А когда впереди возникала открытая местность или, наоборот, глухой лес, машину останавливал, брал бинокль и наблюдал за обстановкой. И только потом ехал.
Голова вертится, глаза смотрят сразу во все стороны, уши ловят любой звук. Оружие в готовности, сам напряжен. А сквозь сжатые губы слетают едва слышные матюки. В адрес тех, по чьей милости я здесь головой рискую.
И если мои эмоции имеют хоть небольшую материальную составляющую, у кое-кого в каганате и в нашем управлении сейчас голова с плеч слетает.
Первая точка — Илидом. Здесь тихо. Командир отряда сержант Басов встретил меня на окраине поселка возле поста охраны. Пока бойцы разгружали ящики и мешки, он рассказал об обстановке в поселке и вокруг него.
— … Пока спокойно. Но кто-то шастает у карьеров и у пролеска. Бойцы несколько раз видели. Я посылал группы на прочесывание — на песке следы от ботинок, трава примята.
— Вынюхивают.
— Похоже.
— О нападениях слышал?
— Сообщали. — Сержант хмурит брови. — В Шехте парни прошляпили. Элементарно прозевали. Вот и…
Он дернул головой, не стал продолжать.
— Они начали с восточной части, — высказал я догадку. — И пошли дальше на запад. Хотят прощупать всю цепочку. Так что это еще не нападение. Это разведка боем.
— Ну, начали они не совсем с востока. Кравитей скорее южное направление.
— А им и не надо дальше. Основная цель — Самак и магистраль. Причем первое — отвлекающий маневр. Как ни крути, войска будут защищать город больше, чем магистраль.
— Да, — кивнул сержант. — Это так. Если командование войска не пришлет, будет туго.
Сказал он это спокойно, без особого волнения. Просто констатировал факт. Сам сержант к возможному нападению подготовился. Поселок закрыт постами со стороны карьеров и пролеска. Пулеметные гнезда, окопы, дзот. Каждый боец знает, что и как ему делать по сигналу тревоги, где его место. Басов создал небольшую мобильную группу, которая должна быть там, где враг давит сильнее всего. Распределив скудные силы, он рассчитывал удерживать поселок до подхода помощи.
За эти недели Басов сумел выдрессировать своих людей. Они работали быстро, четко, без суеты и лишней спешки и уже не смотрели по сторонам глазами новорожденного младенца.
Проверив список привезенного, сержант удовлетворено кивнул, убрал бумагу в карман и на прощание предостерег:
— Лучше сделай крюк побольше. Кто знает, что эти гады замышляют?
— Обязательно.
Совет хорош, и я собирался им воспользоваться…
Следующий пункт назначения — Стиханск. Здесь сидел отряд ефрейтора Неверова. Причем сидел в полной боевой готовности. На околице у поста охраны поселка меня встретили стволы пулемета и карабина. Действительно не узнавая или слишком уж рьяно выполняя приказ, заставили выйти из машины, поднять руки и отвечать на вопросы.
Понимая их правоту, я повиновался. Вышел, поднял, ответил. Но когда кто-то из бойцов (совсем молокосос, судя по голосу) заставил встать на колени, я выдавил короткую сочную фразу и сказал:
— Слышь, звиздюк! Я щас развернусь и уеду обратно в Самак. И сидите на голодном пайке до потери пульса! Тоже мне рейнджер хренов!
— Стрелять буду! — пискнул тот же голос.
— Попробуй. Приедет комендант, лично яйца оторвет. А Неверов сожрать заставит!
Мой тон, а также фамилия командира отряда заставили сопляка сбавить тон. За стеной, выложенной из мешков с песком и щебнем, мелькнула кепка. Потом от укрытия отделилась фигура и побежала в поселок.
Я ждал. Руки давно опустил, но стоял на месте. Нечего дразнить пацана. Но про себя решил потом высказать ему все, что думаю. Ибо наглость таких вот суперменов с оружием в руках раздражает больше всего.
Неверов прибежал быстро. Глянул на меня, приказал пропустить. С одного взгляда оценив обстановку, попросил прощения за неуемное прилежание подчиненного.
— Что у вас тут? — вместо ответа спросил я.
— Ждем.
— Чего?
— Кого. Гостей.
Неверов поехал со мной к дому в поселке, отведенному под склад. По пути вводил в курс дела.
— Утром со стороны рощи заявились. Трое или четверо. Обстреляли пост из карабинов. Ушли. Потом вылезли от озера. Опять постреляли и ушли.
— Твои отвечали? — сразу просек я ситуацию.
— С поста из «типкова» отработали. Пулемет молчал.
— Ясно. Правильно сделали. Они разведку проводили и хотели засечь ваши точки.
— Я уже понял. Пост у озера мы перенесли на новое место и замаскировали. На старом только мешки оставили.
— Верно. Если кто сюда и полезет, пойдет от рощи или с другой стороны от дороги.
— Да. Поэтому я и усилил пост. В засаде посадил еще двоих.
— За кустарником?
Ефрейтор остро глянул на меня и озадаченно хмыкнул:
— Ну да. Как заметил?
— Элементарно, Ватсон! Ты им сектор наблюдения и обстрела в кустарнике расчистил так, чтобы они видели пятачок перед постом. А я машину остановил чуть дальше и из джипа вылез с другой стороны. Вот они, чтобы меня видеть, и высунулись из укрытия. Чуть-чуть. Но ветки и траву потревожили.
Неверов ругнулся сквозь зубы. Оплошность подчиненных его задела. Я поспешил успокоить:
— Ничего страшного. В бою это уже будет не важно.
Ефрейтор кивнул, но по его виду я понял, что бойцам, допустившим оплошность, попадет.
Гарнизон действительно находился в состоянии повышенной готовности. Это передалось и местным жителям. На улице никого не видно, даже живность домашняя за забором сидит.
Разгрузка проходила быстро. Пока ящики, канистры и мешки перекочевывали на склад, мы с Неверовым коротко обсудили ситуацию. И пришли к одному выводу — вот-вот грянет.
— И ладно мы! — досадовал Неверов. — Кому нужен гарнизон заштатного поселка?! Но ведь магистраль! Ее-то раздолбают по полной программе.
Я только плечами пожал. Возражать трудно. Да и нечего.
— Вся надежда на помощь гарнизона, — добавил ефрейтор.
Кузов джипа опустел. Его загрузили небольшим свертком с почтой, пустыми канистрами и кое-какой мелочью. Неверов проводил меня до северного поста, пожелал спокойного пути и многозначительно посмотрел на сидевших за укрытием бойцов. Один из них — среднего роста паренек в мешковато сидящей форме, с большими ушами и красной (видимо, от смущения) физиономией — упорно смотрел на носки своих ботинок. Это он разговаривал со мной при встрече.
Махнув рукой на прощание, я надавил на газ и покатил обратно.
Джип успел отмотать километров пять, когда за спиной едва слышно застрекотала трещотка. Одна, еще одна. Потом бухнуло несколько раз. Несмотря на сильно приглушенный звук, я разобрал работу штурмовых карабинов и самозарядки. На Стиханск напали.
Остановив джип, я несколько секунд слушал перестрелку, потом завел мотор. Судя по всему, это не было полномасштабным нападением. А что-то вроде разведки боем. Значит, каганат пытается нащупать место прорыва здесь.
Сперва я хотел доложить по радиостанции в управление о произошедшем, но потом передумал. Радиостанция у Неверова работала исправно, если посчитает нужным — доложит сам.
А в области становится жарко…
Назад: ЧАСТЬ 2 В ШАГЕ ОТ НЕНАВИСТИ
Дальше: 2